Текст книги "Убийство не берет отпуска"

Автор книги: Бретт Холлидей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Шейн чуть слышно ругнулся, потом ворчливо сказал:

– Очевидно, вам известно об этом гораздо больше, чем мне. Что на этот раз я должен буду сделать?

– Она живет во второсортном отеле на берегу. С нашей стороны было бы крайне неразумно врываться туда и пытаться забрать ее силой. Весь отель переполошится, вызовут полицию. Это надо провернуть без шума, она должна выйти из отеля добровольно, спокойно. Со мной и ни с кем из моих людей она не пойдет. Но вы американец, мы придумаем убедительную историю, и она отправится с вами как овечка.

Шейн продолжал дергать себя эа мочку уха.

Альварец добавил:

– За самолет уже будет уплачено Слейтером, а я посажу вас на борт, не взяв с вас ни доллара.

Приняв решение, Шейн вытряхнул сигарету из пачки.

– Олл-райт, но не пытайтесь внести на ходу в этот сценарий изменения.

– Я обещаю.

– Надеюсь, вы сдержите обещание,– сказал Шейн,– это в ваших же интересах.

Он помог Альварецу подняться, вывел его в коридор, затем вернулся в комнату, закрыл свой чемодан и выключил свет.

В машине, двигавшейся вдоль берега залива, он спросил:

– Что собой представляет эта куколка? Что я должен ей сказать?

– Скажите, что самолет, на котором летел ее муж, разбился, а сам он тяжело ранен,– помедлив, ответил Альварец.– Пожалуй, нет. Она тут же выскочит на улицу полуодетая со слезами и воплями. Давайте придумаем что-то другое.

Посмотрев на него, Шейн заметил, что Альварец коварно усмехается.

– Скажите ей, что вы частный детектив и вы…

– Что? – воскликнул Шейн.

– Понимаю, как вы относитесь к полиции и детективам, но ведь это лишь на короткое время. Скажите ей, что вы узнали, что поездка ее мужа всего лишь предлог, на самом деле он едет провести несколько дней в уединенном месте с другой женщиной. Если она желает доказательств, вы можете ей их предоставить… Но она должна помалкивать и вести себя осторожно.

– А что, если она пошлет меня ко всем чертям?

– Убедите ее. Понимаете, она отправится с вами либо для того, чтобы раздобыть доказательства его измены для получения развода, либо чтобы спасти его от жадной и коварной женщины.

Он издал негромкий звук, который походил на смешок. Шейн молча смотрел на дорогу впереди, ничего не говоря. Альварец указывал путь, и вскоре они остановились перед захудалым отелем, называвшимся «Полумесяц» («Хаф Мун»), отделенным от залива рядом пальм. Лишь несколько окон по фасаду было освещено.

– Подождите здесь,– сказал Альварец.– Я войду и все проверю. Лучше, чтобы вас никто не видел.

– Разумеется!

Верблюд вышел. Шейн сделал круг вокруг отеля. Когда Альварец спускался по ступенькам отеля, Шейну пришло в голову, что Верблюд преувеличивал свои страдания. Он явно притворялся. Заметив внимательный и настороженный взгляд Майкла, Альварец довольно неубедительно споткнулся и прижал руку ко лбу, как если бы почувствовал легкое головокружение. Спотыкаясь, он пересек тротуар и сел в машину.

– Все очень просто,– сказал он,– конторку, лифт и коммутатор обслуживает один человек. Посмотрите в окно. Когда он поднимется на лифте или должен будет ответить на телефонный звонок, вы просто войдете в холл и повернете на лестницу. Желаю удачи.

Шейн не двинулся с места.

– Что, если телефон не будет звонить, а лифт никому не понадобится?

– С минуты на минуту здесь будут мои люди. Я пошлю одного к телефону. Комната на пятом этаже, 542. От лестницы первый поворот.

– Сколько времени в моем распоряжении? Мужу вы сказали полчаса. Если я где-то задержусь, я не хочу, чтобы вы сидели здесь и считали минуты, а потом отправили бы за мной своих ублюдков.

Альварец сказал:

– Я вас не ограничиваю временем. У меня есть человек, который будет развлекать Слейтера до вашего появления. Я проинструктирую его, что ему говорить, если Слейтер появится. Мы должны действовать тихо и осторожно.

– Ну и что мне делать, если я смогу убедить ее отправиться со мной? Впрочем, ясно, вызову лифт. Если его долго не будет, я выйду из себя и поведу ее по лестнице. Тогда дежурный клерк меня не увидит.

– Прекрасно.

Шейн вышел из машины и поднялся по ступенькам. Широкий портик приглашал полюбоваться заливом. Вместо того чтобы входить в вестибюль, он прошел до окна, через которое ему был виден вестибюль. За стойкой никого не было. Пройдя к следующему окну, Шейн увидел коммутатор, возле него тоже было пусто. Тогда он обнаружил и лифт. Дверь была заперта, стрелка медленно двигалась по полукругу. Даже на улицу доносился громкий зловещий скрежет.

Шейн бегом вернулся к входной двери и вошел в холл гостиницы. Стрелка указателя замерла на цифре «4». Когда Майкл подошел к лестнице, кабина лифта двинулась вниз.

Шейн, перепрыгивая через две ступеньки, ринулся вверх. Быстро добравшись до пятого этажа, он сразу же отыскал комнату 542 и постучал.

Ответа не последовало, Шейн постучал еще раз.

– Миссис Слейтер? – спросил он осторожно.

Раздались какие-то слабые звуки, ручка двери стала медленно поворачиваться. Неожиданно дверь с силой распахнулась.

На пороге стояла Марта Слейтер, держа в руке пистолет.

Глава 7

– Входите! – сказала она.

Голос у нее был негромкий, но решительный. Пистолет был маленького калибра. Держала она его твердой рукой.

Когда Шейн вошел в комнату, Марта носком ноги захлопнула дверь. Она была одета в голубой халат, туго затянутый поясом. Ее светлые волосы свободно спускались почти до плеч. На лице появились линии и тени, которых не было, когда Шейн в последний раз видел ее, но и в тридцать лет она выглядела очень красивой. Ее серые глаза выражали решимость.

– Вы не знаете, кто я такой? – вежливо спросил он.

– Оставайтесь на месте, не двигайтесь.

Она попятилась назад, стараясь рукой нащупать телефон. Ее пальцы прикоснулись к краю прикроватной тумбочки, при этом она опрокинула маленькую бутылочку со снотворным, зато отыскала трубку. Неожиданно она прошептала:

– МАЙКЛ ШЕЙН?

Она смотрела на него в ужасе, потом швырнула пистолет на постель, как будто он жег ей пальцы.

– Майкл! Я чуть было…

Она истерически засмеялась и закрыла лицо обеими руками. Он сделал два больших шага и заключил ее в свои объятия, она тесно прижалась лицом к его груди.

– Такая неожиданность… Майкл… Майкл, что вы здесь делаете?

Потом она отодвинулась от него, испуганное выражение так и не исчезло с ее лица.

– Вы пришли за Полом?

– Успокойтесь, – заговорил он ласковым тоном, одновременно кладя трубку на рычаг.– Телефонистка уже охрипла отвечать вам… Давайте присядем…

Он подвел ее к кровати и посадил. Когда она устроилась, он сел рядом и взял ее трясущиеся руки в свои.

– Я только что сварила кофе,– сообщила она совсем некстати.– Вообще-то нам не полагается стряпать, но у меня есть электроплита. Нет, вспомнила,– казалось, она не отдавала отчета тому, что говорит,– вы же любитель коньяка. К сожалению, я не могу…

Он остановил ее.

– У нас немного времени. Когда я постучал в дверь, за кого вы меня приняли?

Она расплакалась:

– Майкл, мы попали в такую беду! Ну что же мне теперь делать?

– Мы что-нибудь придумаем.

Он подмигнул ей, стараясь приободрить, и осмотрелся. Мебель была серая, облезлая. На полу лежал потертый ковер. Все было гораздо хуже, чем он ожидал. Ему было тяжело видеть, что Марта живет в таких условиях. Он придвинул к ней пачку сигарет.

– Я… мне очень жаль. Майкл, встретить вас таким образом после стольких лет…

Взяв ее за плечи, он довольно сильно встряхнул ее.

Прекратите! Я не стану говорить, как я рад вас видеть, потому что у нас нет времени на пустые разговоры. Я знаю, что положение серьезное. У вас с Полом неприятности, и если вы хотите, чтобы я помог нам, вы должны сказать мне несколько вещей. Начнем с пистолета.

Она заговорила едва слышно:

– Не знаю, с чего начать. Уже многие месяцы я ждала, что что-то случится… что-то страшное. Я думала…

Она не могла продолжать, и Шейн пришел ей на помощь.

– Это связано с контрабандой?

Она широко раскрыла глаза.

– Конечно. Вы слышали, что он был арестован, и вам, очевидно, было неприятно, что ваша старая знакомая замужем за преступником. Но он перестал, Майкл! Вам не надо за нас беспокоиться. Ничего подобного больше не повторится!

– Дело куда сложнее, чем это,– сказал он.– Я слышал об этой истории от старшего таможенного офицера в Майами, Джека Мэллоу. Вы его помните?

– Конечно,– тихо ответила она.– Еще один друг, который считает…

Ее глаза наполнились слезами, и он поспешно сказал:

– Давайте-ка всерьез поговорим об этом, Марта. Возможно, все не так страшно, как вам кажется.

– Майкл, как вы не понимаете! – в отчаянии заговорила она.– Я знала об этом. Так что я виновата не меньше Пола. Ох, я с ним спорила, уговаривала, но он может сказать, что все это было неискренне. Он просто смеялся над моими словами и действовал по-своему. Я не отказывалась от денег, которые он таким образом зарабатывал, учтите! Возможно, именно это его убедило, что я в душе с ним согласна. Все точки над «и» мы расставили уже после того, как его поймали. Тут у меня хватило сил сказать ему: выбирай… Мне очень стыдно за свое попустительство.

– Как давно это продолжается?

– Многие месяцы, Майкл. К Полу приходил человек и предлагал ему продать дешевые экспортные духи. Он…

– Его имя Альварец?

Она затаила дыхание.

– Да. Ты хочешь сказать, что Джеку Мэллою все известно?

– Еще нет. Продолжай.

– Альварец все объяснил. Он хотел, чтобы мы занимались флаконами с дешевой туалетной водой. На самом деле в таком виде переправлялись в Штаты знаменитые французские духи, стоящие многие сотни долларов за унцию. Пол мне ничего не говорил об этом, пока с этим не было покончено. Вообще-то все было предельно просто. Он переправлял груз какой-то вымышленной компании, получал его и вручал крупной парфюмерной компании на севере. За такую пустяшную работу платили пятнадцать сотен долларов. Я была в ужасе, но. видимо, недостаточно сильно. На самом деле меня обычно раздражало, какие бешеные деньги наши знакомые платили за импортные духи и другую косметику, и мне казалось, что нелегальный ввоз парфюмерии, минуя таможню, не является особенно тяжким преступлением. Пол вложил свои деньги в дело, и они куда-то исчезли. Хотя я неожиданно стала задумываться, не потратил ли он их на… Впрочем, это не имеет значения. Вскоре Альварец сделал другое предложение. Никогда никаких осложнений не было, и Пол обращал все меньше внимания на мои просьбы объяснить мне. чем он занимается. Затем совершенно неожиданно его арестовали, и это явилось для него страшным ударом, Майкл. Я никогда не видела более подавленного человека. И все из-за жалкой горсточки часовых механизмов!

– Вы думаете, у него больше ничего не было?

Она нахмурилась.

– Я полагаю – ведь у них есть что-то вроде рентгеновского аппарата, не так ли? Мне всегда говорили, что, если ты попал под подозрение, ты уже ничего не сумеешь провести нелегально.

– У Джека Мэллоу есть теория, но, возможно, она ни на чем не основывается. Ты сказала, что предложила Полу выбор?

– Да. Я сказала, что, если он навсегда не бросит заниматься этим делом, я от него уйду. Ведь теперь к Полу будут особенно придирчивы, не так ли? Я привыкла к мысли, что я честная женщина, но теперь узнала о себе несколько неприятных истин. Был ли обусловлен этот ультиматум тем, что я считала его поступки дурными, или потому, что его непременно бы поймали, коли он повторил бы свою попытку, я не знаю, Майкл.

– И он согласился «завязать»?

– Окончательно. У нас была дикая ссора, грандиозный скандал, и даже после того, как мы помирились, а он дал мне торжественное обещание, мне кажется, он не полностью переборол соблазн. Очевидно, Альварец сделал новое предложение, от которого ему трудно было отказаться. Я практически не знаю этого человека, но представляю, как он рассвирепел, когда Пол заявил ему, что он покончил с этим бизнесом. Мне кажется, он кого-то посылал за Полом, и этот человек ломился в мою дверь. Но, благодарение богу, уже первый час. Пол для них недосягаем, и я постараюсь, чтобы он больше сюда не возвращался. Наша с ним фирма перестала с сегодняшнего дня существовать. Кстати, никто, кроме нас, этого не заметит.

Шейн налил кофе из маленького кофейника в чашку. Он продвигался ощупью, ему нужно было выяснить еще кое-какие факты. В его распоряжении было еще минут десять, максимум пятнадцать.

Он протянул Марте чашку.

– Лучше выпей-ка это. Я хочу задать тебе еще несколько вопросов, и мне кое-что нужно сообщить самому. Потом мы решим, что делать.

– Майкл, почему так официально? Я хочу тебе сказать, как замечательно тебя снова увидеть. Я была ужасно расстроена и взвинчена, а теперь мне кажется, что все придет в норму. Я никогда не забуду, каким ты можешь быть находчивым и энергичным. Ты вселяешь в меня уверенность уже тем, что ты здесь находишься… Я следила всегда по газетам за твоими делами и гордилась твоими успехами. Иногда даже хвасталась нашим знакомством. Ты, ты больше не женился?

Шейн покачал головой.

– Нет. Когда это кончится, я расскажу тебе о своем секретаре Люси Гамильтон. Ты была замужем за копом. Думаю, ты понимаешь, почему я не хочу, чтобы… Все ясно, да? Но сейчас эти разговоры ни к чему. Скажи, почему Пол заказал самолет сегодня на полночь, вместо того чтобы лететь регулярным рейсом завтра утром?

– Врач матери телеграфировал ему, что она тяжело больна, хочет его видеть. Они всегда были очень близки. Если хочешь выслушать мое мнение, я сомневаюсь, чтобы положение было таким катастрофическим, она всегда была истеричкой. Мне не следовало бы этого говорить, но я готова поспорить на любую сумму, что она проживет еще сто лет. Но Альварец угрожал Полу, и я подумала, что сама судьба поможет нам. Я смогла воспользоваться болезнью свекрови, чтобы услать Пола прочь, прежде чем что-нибудь случится. Едва ли стоит упоминать о том, что нам не по средствам арендовать самолет. Но я настояла. Я все организовала и засунула его в такси, так что у него просто не было времени раскрыть рот и запротестовать. Ну, а чтобы ты понял, какими богачами мы стали после этой деятельности Пола, я едва наскребла денег ему на дорогу и вынуждена была проститься с ним здесь, потому что мне уже нечем было бы заплатить за обратный проезд.

– Вы видели эту телеграмму?

– Нет,– сказала она.– Он прочитал мне ее по телефону. А что?

– Возможно, я ошибаюсь, но вот как я все это расцениваю. Сомневаюсь, чтобы телеграмма была. Полу требовался предлог, чтобы срочно уехать с острова, даже не дожидаясь утра. Он договорился встретиться с Альварецом сегодня вечером. Когда тот появился, Пол ударил его гаечным ключом и забрал контрабанду. Он рассчитывал уже через полчаса быть в самолете.

Марта поставила чашку на тумбочку, боясь расплескать ее. Очень медленно она произнесла:

– Я этому не верю.

– Я был вместе с Альварецом,– объяснил Шейн,– но не видел, кто нанес ему удар. Но то, что он получил удар по голове, в этом нет сомнения.

– Это сделал не Пол! – крикнула она, импульсивно вцепляясь в руку Шейна.– Я его хорошо знаю. Он не мог бы решиться на такое.

Шейн, которому приходилось иметь дело с мужьями и женами, всегда поражался, как мало они знают друг друга. Он скептически спросил:

– Когда он уехал?

– Он никогда не едет в обрез, боясь случайностей. Так что примерно без четверти одиннадцать. Возможно, чуть позже. Из аэропорта он мне позвонил. Это было приблизительно в половине двенадцатого. Не доказывает ли…

– Он мог сказать, что звонит из аэропорта, а находиться совсем в другом месте.

– Ну вряд ли мне удастся тебя убедить, Майкл. Ты просто не знаешь, насколько это невозможно. Если бы ты сумел разыскать водителя такси, был бы тогда вопрос решен? Нет, самое простое дать телеграмму Джеку. Пусть он встретит самолет Пола и выяснит, везет ли он что-то контрабандное.

– Пол не улетел,– сказал Шейн.

Вся краска медленно сползла с ее лица.

– Альварец считает, что Пол ударил его ключом и ограбил, а Пол все еще находится в городе?

Шейн кивнул.

– Но как могло такое случиться? Поломался самолет? Отказал мотор?

Шейн покачал головой.

– Альварец вызвал его к телефону перед самым отлетом. Он сказал му. что захватил вас как заложницу, и предупредил, чтобы он не езжал, если хочет снова вас видеть.

Она не то вздохнула, не то застонала.

– И Пол остался? Слава богу.

Она быстро продолжила:

– Кое-что я не сказала вам, Майкл. Каким-то непонятным образом то связано со всем остальным. Он в течение какого-то времени встречался с другой женщиной. Я узнала об этом лишь вчера. Последние утки нас буквально лихорадило от смены событий… Мы объяснились, в конце концов Пол дал слово отказаться и от контрабанды, и от красотки, но я не очень-то верила ему. Это является подлинной причиной того, что я не поехала с ним в аэропорт. Но, Майкл, если ему известно, что Альварец подозревает его в таком диком поступке, он должен понимать, насколько опасно ему оставаться на острове.

Она повернула голову.

– И если он все-таки остался…– Она выпрямилась и деловито спросила: – Что мы предпримем, Майкл?

– Постараемся вернуть его в самолет. Альварец велел ему ехать в какое-то место за городом. Такси из аэропорта может добраться туда за полчаса. Это вам что-нибудь говорит?

Она нахмурилась.

– Не понимаю, откуда вам все это известно, Майкл? Вы сказали, что находились там, когда ограбили Альвареца. Не попали ли вы в неприятности по моей милости?

Шейн подмигнул ей.

– Ничего серьезного.

Она затаила дыхание, в глазах появилось напряженное выражение:

– Он ждет внизу, да?

Спрыгнув с кровати, она осторожно приблизилась к окну и слегка отодвинула занавеску.

– Две машины,– сказала она спокойно, поворачиваясь к нему.-Да, конечно, прежде чем Пол сунет голову в петлю, он захочет узнать, не блефует ли Альварец.

– Совершенно верно. Поэтому вот что мы сделаем. Я скажу Альварецу, что уговорил вас поехать со мной, но что-то вызвало у вас подозрение, и вы удрали от меня. Выскользните из дома через заднюю дверь, сядьте на какой-нибудь велосипед и уезжайте как можно дальше, на это вам отводится пять минут. И скройтесь. Может быть, у Пола достаточно здравого смысла, чтобы доказать свою непричастность к этому инциденту. Если же нет, ему не станет легче, если вы будете при этом присутствовать.

– Майкл, обождите минуточку. Вы сказали «полчаса на такси от аэропорта»? Припоминаю, что один раз Пол показывал мне подъездную дорогу к потрясающему современному дому и сказал что-то загадочное о плате за грехи. Мне думается, это именно то место!

Она пришла в странное возбуждение.

– Майкл, он будет ждать внизу, не так ли? Альварец? Если вам удастся найти такси, может быть, мы успеем доехать туда первыми и предупредить Пола?

Шейн щелкнул пальцами:

– Олл-райт, попытаемся. Одевайтесь.

Она подбежала к шкафу и сорвала с вешалки одежду, затем выдвинула ящик. С охапкой одежды она устремилась в ванную.

– Не закрывайте дверь! – предупредил Шейн.– Мне надо вас еще кое о чем спросить. Скажите, вы сами или Пол знали Альберта Воттса.

– Кого? – донеслось до него из-за полуприкрытой двери.– Вы имеете в виду того англичанина, которого убили?

– Да. Его. Имел ли он какое-то отношение к контрабанде?

– Пытаюсь сообразить,– сказала она после короткой паузы.– Не знаю как. Его работа была связана с туристским агентством, не так ли? Странный такой человек с усами, толстуха-жена. Однажды мне пришлось с ним танцевать, кстати, против его желания. Он ужасно страдал, потому что нас толком не представили друг другу. По всей вероятности, для него это было нешуточным переживанием. Такой безобидный маленький человечек, и вдруг его убивают.

Неожиданно она появилась в проеме двери. На ней уже была юбка, блузка лишь накинута на плечи.

– Майкл, уж не воображаете ли вы, что Пол причастен к ЭТОМУ?

Шейн закурил сигарету.

– Воттс совершил поездку в Майами, чтобы выяснить, сколько таможенные службы платят осведомителям. Немного позже Мэллоу получил от него телеграмму, указывающую на Пола Слейтера. Вот каким образом арестовали Пола. Когда ребята Мэллоя смогли найти в багаже Пола всего лишь жалкие часики, они «списали» Воттса как недотепу, лишенного чувства пропорциональности. Что касается Пола, то с ним тоже обошлись весьма мягко. Если бы не эти детали, с Пола не спускали ни на минуту глаз, пока он находился в Штатах. Ну а Воттса прикончили, так что он не сумел даже получить в таможне деньги.

Только тут Марта сообразила, что она полуодета, и снова скрылась в ванной. Шейн услышал ее голос:

– А Джек-то думает…

– Что еще он мог думать? Здешняя полиция не знает про телеграмму. Джек хотел, чтобы я здесь хорошенько поразнюхал, поскольку его не удовлетворили часовые механизмы в багаже Пола. Только после этого он посчитает дело закрытым. Да и убийство Воттса тоже остается непонятным.

Марта снова открыла дверь.

– Но, Майкл, он же был пьян, не так ли? В газетах сказано, что это показал анализ крови. Все считают, что он ввязался в драку в каком-то баре. Он был членом этого идиотского комитета, который так сильно придирается к туземцам. Он наверняка сделал несколько нелестных замечаний, и те вышли следом за ним на улицу и убили.

– Все это возможно,– сказал Майкл,– но после того как в полиции узнали про телеграмму Мэллоу, они не считают это вероятным. И есть два момента в отношении этой пятисотдолларовой премии. Если такой простачок, как Воттс, может сообщить на таможню про часовые механизмы, он, значит, мог знать о крупной контрабанде. Вот почему Мэллоу не покидает мысль, что эти механизмы были у Пола лишь для маскировки, на самом деле он переправлял что-то крупное, что они не сумели обнаружить.

Марта застегнула пуговицы на блузке и засмеялась.

– Воистину дикое предположение. Вы можете передать Джеку от моего имени, что Пол был связан с мелкими контрабандистами. Или же это хорошо охраняемый секрет. Серьезно, Майкл, мне кажется, что это-то я знаю. Я понимаю, что содержать одновременно двух женщин весьма накладно, но, господи, я могу продемонстрировать тебе его носки. Они все штопанные. Его шорты уже давно пора пустить на тряпки. А что касается попытки кого-то убить? Нет и нет!

Она покачала головой.

– Перестаньте об этом думать. Он не в состоянии где-то прятаться и ждать, когда кто-то появится, чтобы нанести удар сзади по голове. Если бы на карту была поставлена большая сумма денег, к тому же если бы он знал, что его не поймают, возможно, он и уговорил бы себя попытаться. Но что-нибудь непременно бы пошло не так. Либо он поспешил бы, либо, наоборот, запоздал бы с ударом, если бы вообще дело дошло до удара… И я рада, что он вот такой человек.

– Убийство произошло неделю назад, в среду,– сказал Майкл,– где-то между шестью вечера, когда Воттс ушел из конторы, и половиной первого ночи. Вам известно, где Пол был в это время?

Она улыбнулась.

– Конечно. Иногда мы гуляем врозь в дневное время, но мы всегда встречаемся за обедом и проводим вечер вместе. У нас десятки излюбленных мест, это куда дешевле, чем ходить в рестораны. Время от времени, примерно раз в две-три недели, отправляемся за изделиями местных ремесленников. Но на прошлой неделе, кстати…

Она надевала на ноги туфли на широких каблуках, но вдруг неожиданно выпрямилась, лицо у нее как бы застыло:

– В один из дней на прошлой неделе, но не в среду – впрочем, я могу посмотреть.

Она надела вторую туфлю и подошла к небольшому письменному столу, порылась в бумагах и отыскала отрывной календарь. Она стояла спиной к Майклу, но детектив понял, что она нашла нечто еще до того, как она повернулась к нему.

– Это была среда,– сказала она,– я наняла машину и отправилась в одну деревню, где мы знаем людей, которые делают замечательные чаши… Знаете, я была уверена, что я ездила туда раньше, во вторник или даже в понедельник. Мне не хотелось платить за ночлег, поэтому я вернулась в тот же вечер. Примерно в одиннадцать часов. Но это ничего не значит, Майкл, мы просто должны спросить у Пола, что он делал…

Помолчав, она беспомощно продолжала:

– Нет, мне он сказал, что сделал себе несколько сэндвичей и отправился на длинную велосипедную прогулку. Если только он не соврал мне, а в действительности провел время с этой девкой. Но, Майкл, все это чепуха. Этого он не делал, даю голову на отсечение. Почему контрабанду должен был везти Пол, даже если его имя значилось в телеграмме? Почему не Альварец? Скорее можно заподозрить его. Он мог узнать про Воттса. Конечно, сам бы он не стал заниматься, кого-нибудь нанял бы. Полагаю, вы узнаете, что Луис Альварец в тот день находился в самом многолюдном месте, у него найдется два десятка людей, которые расскажут о его действиях по минутам.

Она сбросила с ноги свои нарядные туфли и отыскала другую пару на низких каблуках и стала распутывать шнурки, но пальцы ее не слушались Она старалась говорить спокойно, однако он видел, как она взволнована.

– Признаться,– говорила она,– я испытывала нечто вроде восхищения Полом, когда он заработал такую огромную сумму за операцию с духами. Но теперь! Господи, Майкл! Альварец думает, что Пол его ограбил. Воттса убили за что-то, куда более незначительное!

Она была на грани истерики. Дернув слишком сильно за один из шнурков, она разорвала его.

– Пошли! – сказал Шейн.– Альварец, по всей вероятности, уже беспокоится.

– Майкл, прошу вас, выясните, кто же убил Воттса. Я понимаю вас. Если вы этого не сделаете, они обвинят в этом Пола. Я чувствую это.

– Скажите мне одну вещь. Вы еще хотите сохранить ваш брак?

Она прямо посмотрела ему в глаза.

– Не знаю, Майкл. Для меня это явилось настоящей пощечиной. Я имею в виду его измену. Что бы ни случилось, мое отношение к нему не может быть прежним. Сегодня он обещал мне порвать с Альварецом. Если я узнаю, что он мне солгал… Майкл, я не знаю. Мне кажется, что я в него все еще влюблена. Возможно, всегда буду его любить. Я бы не хотела, чтобы с ним случилось что-то плохое. Но спросите меня, хочу ли я по-прежнему быть его женой после того, как я узнала правду?

Шейн вынул новую сигарету.

– После того как все кончится, дадите ли вы мне полный отчет об его операциях?

Она не колебалась.

– Да, Майкл. Конечно, было бы отвратительно прочитать об этом в газетах, я надеюсь, что вы этого не сделаете. Но я хочу покончить с этим кошмаром. Раз и навсегда.

Она порылась в своей сумочке и достала фунтовую банкноту.

– Зачем это? – спросил Шейн.

– Если кто-то спросит у вас, есть ли у вас клиент, разве вы не хотите на полном основании ответить «да»?

Шейн усмехнулся, взял бумажку и сунул ее себе в карман.

– Это не значит, что они мне поверят… Нет, не гасите свет! – сказал он, заметив, что она автоматически потянулась к выключателю.– Зачем давать им знать, что мы выходим?

Он осторожно приблизился к окну, держась в стороне от освещенного прямоугольника, и отодвинул штору. Автомобиль стоял на том же месте, позади него припарковалась машина чуть большего размера, за рулем сидел человек. Он разглядел еще две фигуры. Одна из них в темной одежде была, очевидно, Альварецом.

Марта нервничала, но не забыла подкрасить губы.

Она сказала:

– Мы можем выйти наружу через прачечную в подвале. Дальше по берегу стоит большой отель. Там, думаю, мы сможем найти такси.

Она подождала, положив пальцы на дверную ручку.

– Сегодня вы принесли мне плохие новости, Майкл. То, что я заплатила вам этот символический залог, ничего не меняет, но я чувствую себя уверенной… Вы единственный человек, который может мне помочь.

Он подмигнул ей, и они вышли. Во всех его делах непременно наступал такой момент, когда он переставал думать о том, получит ли он гонорар или нет, даже если это было сопряжено с опасностью. Он так давно свыкся с неизбежным риском, что иначе уже не представлял своего существования. Просто он так зарабатывал себе на жизнь. Единственное, что его интересовало, это добраться до истины в той проблеме, которой он занимался.

Именно до такой степени заинтересованности дошел он в этом деле. То, что Марта была его знакомой, играло здесь не последнюю роль. Однако более всего его интересовал убийца.

Майкл знал, что теперь между ним и преступником будет существовать какая-то вполне ощутимая связь, она разорвется только после тою, как Шейн разыщет его и заставит признать вину.

На третьем этаже Марта вызвала лифт. Они ясно слышали зуммер под ними в шахте. Спокойно пройдя к следующей площадке и остановившись в ожидании кабины, они не услышали характерного визга, которым сопровождался подъем.

Тогда Марта вернулась на третий этаж и подала дежурному клерку настойчивый сигнал. И снова тишина.

Она прошептала Шейну:

– Должно быть, он спит.

Они спустились в вестибюль по лестнице. Марта осторожно посмотрела за угол. Затем, оглянувшись на Шейна, нарисовала в воздухе схему пути. Он прошел следом за ней, бросив на ходу сердитый взгляд на клерка – старика-туземца, откинувшегося на спинку стула с закрытыми глазами и широко открытым ртом.

Марта открыла дверь в подвал и жестом руки предложила ему идти вперед.

Когда дверь закрылась, они оказались в кромешной темноте. Шейн почувствовал ее руку у себя на плече. Он же держался за перила, второй рукой проверяя, нет ли впереди препятствий.

Они спускались вниз очень медленно, нащупывая каждую ступеньку. Оказавшись внизу, он шепнул:

– Я хочу зажечь спичку. Иначе мы непременно на что-то наткнемся и поднимем шум. А это нежелательно.

Когда спичка вспыхнула, они смелее двинулись вперед, держась за руки. Впрочем, проход был прямым, так что они сделали несколько шагов в темноте, прежде чем зажечь следующую спичку. С ее помощью они добрались до дверей в прачечную. Сбросив паутину с лица, Шейн пошел дальше. Третья спичка еще не сгорела, когда они достигли наружной двери. Он распахнул ее.

Руки Марты сжали его предплечье.

– Спасибо, Майкл,– сказала она, почти касаясь его щеки губами,– за все.

Она первой вышла наружу. На мгновение он увидел ее стройную фигуру на фоне неба.

Он шагнул следом за ней. Слепящий свет ударил ему в глаза. Голос произнес:

– Стойте, Шейн!

Что-то пронзило его левую руку.

Одновременно с окриком на его ребра обрушился сильнейший удар. Волна нестерпимой боли захлестнула сознание Майкла.