Текст книги "Игра на вылет (ЛП)"

Автор книги: Бренда Ротерт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 10

День 12, осталось 10 команд

Арчер

– Я больше никогда не буду пить. – Лорен села на пенек напротив меня у нашей костровой ямы. Прошлой ночью я нес ее на руках всю обратную дорогу в лагерь, и девушка уснула на несколько часов позже обычного. Судя по страдальческому выражению лица, у Лорен было адское похмелье.

– Держи. – я поднес к ней две полные фляги, и она взяла их, серьезно на меня взглянув.

– Я кое-что наговорила вчера, да? – спросила она.

– Насколько я помню, нет. – я вернулся к своему пню и сел.

– Что ты делаешь?

Держа в руках кусок гладкого, свежевыструганного дерева, я ответил:

– Строгаю. Мой дедушка раньше так делал. У меня нет хороших инструментов для подобных занятий, и я никогда не занимался этим раньше, так что понятия не имею, что получится в итоге. Это помогает скоротать время.

До этого утра мне никогда не приходилась коротать здесь время. Я бы ловил рыбу, охотился или собирал хворост, но сегодня мне хотелось остаться в лагере, чтобы присмотреть за Лорен, и у меня никак не выходили из головы ее слова.

Она гуглила в Интернете, чтобы узнать, не женился ли я? Это глубоко ранило. И заставило задуматься, забыла она меня или нет.

После нескольких секунд молчания Лорен заговорила снова.

– Арчер, что бы я ни сказала вчера…

– Не думай об этом. Сегодня у нас соревнование.

Она побледнела.

– Что? У нас никогда не было соревнований два дня подряд!

– Значит, это наш счастливый день.

Закрыв лицо руками, она застонала.

– У меня такое ощущение, что кто-то использовал меня вместо гигантской боксерской груши. Я просто хочу заползти обратно в хижину и провести день, сожалея о том, что выпила четыре «Маргариты» подряд.

– Пять.

– Боже. Не знаю, что на меня нашло. Я никогда, никогда не выпивала больше двух бокалов за раз.

Я взглянул на свои часы.

– Что ж, попей еще воды. Начнем выдвигаться уже через несколько минут, я хотел дать тебе поспать подольше. Завтрак на тарелке, перекуси.

Лорен поежилась.

– Нет, я не смогу сейчас есть.

Я поднес тарелку к ней.

– Надо, Лорен. Мы и так находимся в невыгодном положении из-за твоего похмелья. Тебе нужна энергия.

– Ты выпил больше меня. – она хмуро посмотрела на меня. – Почему у тебя нет похмелья?

– Я пил пиво, и я не легковес.

– Как ты можешь так много пить и при этом играть в хоккей?

В ее тоне слышалась смесь негодования и неподдельного любопытства. Я рассмеялся.

– Кто сказал, что я все время пью?

– Ну, если ты можешь опрокинуть дюжину банок пива и чувствовать себя превосходно на следующий день…

– Пиво и крепкие напитки – две разных вещи, Ло. – ставлю тарелку ей на колени. – Ешь.

– Фу, меня тошнит от одного запаха этой рыбы.

Я решил принять участие в этом шоу, потому что это была уникальная возможность получить классный опыт, но я также хотел победить. И практически видел, как наши шансы на победу прямо сейчас летели коту под хвост.

– Ешь, – отрезал я. – И выпей больше воды. Ты сильная, Ло.

Она сузила глаза, глядя на меня.

– Не делай вид, что ты знаешь, какая я.

Я заложил руки за голову и подошел к Лорен, остановившись в нескольких футах и глядя на нее сверху вниз.

– Нравится тебе или нет, но я действительно знаю тебя. Знаю, что ты питалась бы «Лаки Чармс» и чизбургерами из «Макдоналдса» с маринованными огурцами, если бы была возможность. Знаю, что любишь фильмы ужасов, даже несмотря на то, что потом тебе снятся кошмары в течение нескольких ночей. Ты верна до мозга костей и мечтаешь построить приют для собак, когда выйдешь на пенсию.

Лорен встала, швырнув свою тарелку. Та с глухим стуком приземлилась примерно в десяти футах от меня, но я был слишком ошеломлен, чтобы смотреть на что-либо, кроме девушки.

– Я была верна тебе, и посмотри, к чему это меня привело! – ее голос вибрировал от ярости. – Прошло восемь лет, Арчер! Ты знал меня, когда мы были подростками. Я изменилась!

Пульс учащенно забился, когда я сократил расстояние между нами и заговорил тихим тоном, надеясь, что Лорен услышит, но камера этого не зафиксирует.

– Я знаю тебя, Ло. А ты знаешь меня. Мы жили и дышали друг другом в течение двух лет. Посмотри мне в глаза прямо сейчас и скажи, что я ошибаюсь.

Она взглянула на меня со слезами на глазах, секунды проходили в полной тишине.

– Я не хочу, чтобы мы проиграли, потому что я по глупости слишком много выпила, – наконец произнесла она, слезы катились по ее щекам. – Я в курсе, прошло всего двенадцать дней, но здесь очень тяжело. Я опозорилась вчера, когда разоткровенничалась, но, по крайней мере… – Лорен сделала паузу, закрыв глаза. – По крайней мере, хочу, чтобы это что-то значило.

Я не мог спокойно смотреть, как ей больно. Она излила свое сердце, потеряв бдительность, а я до сих пор переваривал ее слова. Инстинкты требовали заключить ее в объятия и заверить, что все будет хорошо, но я знал, что Лорен это было не нужно. Поэтому я сделал единственное, что пришло в голову – при включенных камерах поделился своими самыми глубокими чувствами точно так же, как и она.

– Это значит для меня многое, несмотря ни на что, – признался я, – выиграем мы или проиграем. Ты моя первая любовь, и я тоже думаю о тебе. Постоянно.

Новый поток слез хлынул из ее глаз.

– Правда?

Я кивнул, чувствуя себя неловко из-за того, насколько уязвимым позволил себе быть.

– Ты сильная, Ло. Самая сильная женщина, которую я когда-либо знал. Что бы они не задумали, ты справишься.

– Я сделаю все, что в моих силах. Но так много поставлено на карту…

– Ты имеешь в виду деньги?

Пауза. А затем Лорен кивнула. Мое сердце упало. Мне начинало казаться, что деньги имели второстепенное значение. Ее слова пролили свет на то, каким человеком стала Лорен, и это стало болезненным напоминанием о том, от кого я ушел восемь лет назад.

– Нам пора, – сказала она, отводя взгляд.

– Да. – я попятился от нее, чувствуя себя теперь неловко. – Только сначала наполним фляги.

* * *

Почти час спустя мы пришли на место соревнований. За всю дорогу не сказали друг другу ни слова. Я поступил чертовски глупо, обострив между нами отношения.

– Трибуны? – Лорен тихо охнула, оглядываясь на трибуны, установленные вокруг. – У меня плохое предчувствие.

Как и на каждом предыдущем конкурсе, один из ассистентов режиссера, на этот раз Сэл, выстроила оставшихся участников в ряд, чтобы камера могла охватить каждого из нас. Когда она поправила Лорен так, чтобы мы стояли ближе друг к другу, то прошептала ей на ухо:

– Дай руку. – Сэл вложила что-то ей в ладонь, прежде чем сжала ее в кулак. – Тайленол, – прошептала она. – Но я, если что, не при делах.

Лорен одними губами поблагодарила ее и отправила таблетку в рот, сделав большой глоток из своей фляжки.

Сэл, очевидно, слышала о нашем вечере от Наттера. Или, может, продюсеры просмотрели отснятый материал. Как бы то ни было, я оценил ее помощь Лорен и кивнул Сэл в знак благодарности.

– Проголодались, ребята? – спросил Джош, вступая в свою роль ведущего шоу, как только включились камеры.

Послышался рокот ворчания и утвердительных ответов. Я все еще был сыт после вчерашнего обильного ужина, и, похоже, наградой за победу в сегодняшнем соревновании будет больше еды. Надеюсь, мы сможем приберечь ее на потом.

– У меня полно еды для всех, – продолжил Джош, вызвав одобрительные возгласы двадцати оставшихся участников. – Но, возможно, это не та еда, которой вам так не хватает.

Празднование утихло, когда Джош снял белую скатерть, прикрывавшую группу блюд с серебряными крышками.

– Сегодня мы не будем проверять вашу физическую силу, – сказал Джош. – Все, что вам нужно, чтобы выиграть это испытание – крепкий желудок.

Бля*ь. Далее он объяснил, что мы должны будем отведать деликатесы со всего мира.

– Каждый участник должен съесть хотя бы одно из них, чтобы остаться в конкурсе, – сказал Джош. – И участник из каждой команды, который финиширует первым, получает очко. Очки будут суммированы в конце соревнования, и команда-победитель получит то, что, я думаю, все оценят по достоинству.

Он снял скатерть со столика поменьше, открыв куски мыла, контейнеры с шампунем и кондиционером и стопку пушистых белых банных полотенец.

Привести себя в порядок звучало заманчиво, но я всю свою жизнь ходил в походы, так что привык обходиться без душа. Однако, судя по страстному выражению лица Лорен, она жаждала заполучить эти туалетные принадлежности.

– Участницы женского пола начнут первыми, – скомандовал Джош.

– Черт, – пробормотал кто-то из парней.

– Если женщина в каждой команде закончит свои три порции, мужчина в этой команде сможет попробовать еще три порции. Мужчины, занимайте свои места на трибунах, и давайте начнем.

Лорен бросила на меня обеспокоенный взгляд, и я сжал ее руку.

– У тебя получится. Просто закрой глаза и проглоти это.

Я наблюдал с трибун, как Джош радостно открыл первое блюдо.

– Устрицы Скалистых гор, – объявил он, снимая крышку.

– Ура! Я люблю устрицы! – сказала, ухмыляясь, одна из участниц конкурса.

О боже.

– Ну, Джой, на самом деле это не устрицы, – добавил Джош. – Их называют устрицами Скалистых гор, но на самом деле это яички молодых бычков.

У Джой от шока отвисла челюсть.

– Я не буду есть яички!

Я боялся, что Лорен стошнит в кусты, когда я взгляну на нее, но выражение ее лица оставалось нейтральным. Когда истерика Джой усилилась, Лорен даже не моргала, поедая эту гадость.

– С меня хватит, – всхлипнула Джой, закрывая лицо руками. – Я больше не могу.

– Черт, – сказал ее партнер Шон Форт, вставая, чтобы последовать за ней, когда она быстрым шагом направилась вниз по берегу.

– Хорошо, мы продолжим с остальными участниками. Дамы, у вас в общей сложности две минуты, чтобы полностью проглотить свою порцию устриц и показать мне пустой рот.

Я обхватил голову руками. Почему организаторы заставили женщин участвовать первыми? Лорен было гораздо сложнее, чем мне. Я хотел пойти и помочь ей, но пришлось беспомощно ждать на трибунах.

Джош сказал женщинам начинать, и Лорен немедленно отправила свою порцию в рот, закрыла глаза и начала жевать. Она быстро все проглотила, показав Джошу рот, и немедленно схватила стакан с водой, стоявший перед ней на столе, и отпила из него.

– Умница, Ло! – крикнул я.

Из девяти женщин за длинным столом справились только четверо. Когда Джош убрал крышку, прикрывавшую следующее блюдо, Лорен поджала губы, а Шейла воскликнула:

– Что за хрень?

– Живые муравьи, – объявил Джош, выглядя при этом довольным. – В каждом контейнере по одной столовой ложке. У вас две минуты, дамы.

Лорен сорвала крышку со своего контейнера и отправила насекомых в рот, морщась во время пережевывания. Иисусе. Живые муравьи. Это, должно быть, отвратительно, особенно с похмелья. Но она съела их как гребаный чемпион, и я преисполнился гордости.

Как я уже сказал – самая сильная женщина, которую я когда-либо знал.

Ло оказалась второй из трех участниц, которые прикончили «блюдо» за двухминутное ограничение по времени, а затем Джош объявил о третьем и последнем испытании для женщин.

– Мы оставили самое лучшее напоследок, – сказал он, поднимая крышку. – Жареный тарантул.

Взгляд Лорен встретился с моим, и я увидел панику в ее глазах. Я сложил ладони рупором у рта и позвал ее:

– Ло, ты не обязана этого делать. Мне все равно, победим ли мы, и ты уже сделала достаточно, чтобы мы не выбыли. Я съем все свое.

По ее покорному выражению лица я понял, что она попытается съесть тарантула. Упрямая женщина.

Джош поднял крышку, а Лорен взяла тарантула и откусила от него, съежившись, пока жевала. Мой желудок скрутило в знак солидарности, потому что, черт возьми… она ела тарантула!

– У тебя получится, Ло! – закричал я. – Ты почти закончила!

Она подавилась, часть паука, которую она уже проглотила, угрожала вылезти обратно, когда она попыталась съесть еще. Зажмурив глаза, она стала жевать быстрее.

Рядом с ней Шейла отвернулась, и ее стошнило. Оставалась лишь одна участница по имени Ирина, которая претендовала на то, чтобы съесть все три отвратительных лакомства.

Лорен сглотнула и открыла рот. Как только Джош сказал, что она справилась с задачей, она взяла свою флягу и выпила много воды, прежде чем отойти к кустам и опустошить желудок.

Она вернулась на трибуны, и я обнял ее.

– Я так чертовски горжусь тобой, Ло.

Ее улыбка была слабой.

– Это была самая отвратительная вещь, которую я когда-либо делала. Давай выиграем сегодня.

– Проще простого. У меня чугунный желудок.

Когда конкурсанты мужского пола обошли стол в ожидании своей очереди, Джош поднял еще одну крышку и показал первое, что мы должны были съесть – десять очень живых дождевых червей. Другие парни застонали, но я собрался с духом. Лорен выполнила свою часть, и я выполню свою.

Черви были скользкими. Я вгрызся, быстро пережевывая, чтобы покончить с ними как можно скорее, но, когда я их проглотил, возникли проблемы. Я подавился, схватил стакан воды и выпил его залпом.

– Ты сможешь, Арчер! – подбадривала Лорен с трибун.

– Хорошо, джентльмены, – сказал Джош. – Следующий деликатес – это… – он театральным жестом убрал крышку, будто действительно угощал нас каким-то деликатесом. – Свиные кишки.

Желудок взбунтовался при виде этой гадости, а потом я почувствовал запах чего-то похожего на гниющую тушу, и меня затошнило.

– Давай, Арчер! – кричала Лорен. – Просто проглоти их!

Она была права. Когда Джош велел нам начинать, я запихнул в рот столько, сколько смог. Закрыл глаза, пытаясь погрузиться в ментальную зону. Мой дедушка запросто бы справился. Он много раз говорил, что преобладание разума над материей – это способ выдержать что угодно.

Я жевал и разжевывал, но когда проглотил, желудок отверг то, что я в него запихивал. Я наклонился и опустошил его.

Бля*ь. Я подвел Лорен.

Покачав головой, оглянулся и встретился с ней взглядом.

– Все в порядке! – успокоила она. – Нас не дисквалифицируют. Нет смысла доедать последнее.

Я был разочарован в себе из-за того, что мы не смогли победить, но я не сдамся.

Джош приготовился торжественно подать последнее блюдо.

– Наше последнее лакомство – задний проход бородавочника.

– Ты, бля*ь, издеваешься? – пробормотал я.

– К черту это дерьмо, – произнес Род рядом со мной.

Нил поднял руки и ушел. Их с Шейлой не исключат, но они не смогли сегодня победить. Победа достанется либо Роду и Андреа, либо Максиму и Ирине, но я все равно решил закончить это соревнование.

– Я не знаю, смогу ли я это сделать, – произнес Род себе под нос.

– Давай, братан, – я толкнул его локтем. – Ты уже пробовал задницу раньше.

– Но не задницу бородавочника. Хотя, когда я был новичком, спал с цыпочкой, которая, возможно, была отчасти бородавочницей.

Джош объявил время начала, и мы оба схватили то, что лежало на тарелке перед нами, и откусили по кусочку. Максим, гребаный сумасшедший русский, засунул в рот почти все сразу.

Как только я обрадовался, что у меня получится проглотить первый кусочек, я проглотил, но это было категорическое «нет» для моего желудка.

Я добрался до кустов прежде, чем меня стошнило, Род побежал прямо за мной.

– К черту это, – сказал я, все еще согнувшись и ожидая, когда пройдет следующая волна тошноты.

Несмотря на все мои опасения по поводу того, что Лорен сегодня не сможет участвовать в соревнованиях, ее решимость спасла задницы нам обоим.

Глава 11

День 14, осталось 8 команд

Лорен

– Что-нибудь поймал? – спросила я Арчера, когда он вернулся с рыбалки.

Он покачал головой, с кончиков его волос слетели капельки воды. Прошло два дня после того, как я съела самые отвратительные вещи, какие только можно вообразить, и с тех пор я почти ничего не ела. Вчера мы съели по чашке фасоли и по чашке сухофруктов, а сегодня утром – только по чашке сухофруктов.

Однако дождь лил, не переставая, почти сутки, и без костра мы не сможем приготовить фасоль на ужин.

– Я чертовски голоден, – проворчал Арчер. – Я бы, наверное, сейчас съел даже этого мудака-бородавочника.

– Ты снова сможешь наловить рыбу, когда прекратится дождь.

Он кивнул и посмотрел на небо.

– Да, надеюсь, к утру все прояснится.

Порыв ветра изменил направление дождя так, что он бил мне прямо в лицо. Наша хижина была закрыта с трех сторон элементарными стенами из сложенных друг на друга веток, но спереди она была открыта. Это означало, что мы никогда не сможем полностью спрятаться от дождя. Мы промокли насквозь, и оба почти не спали прошлой ночью.

– На воде ветрено, – сказал Арчер, относя рыболовные снасти к стене навеса и ставя их на землю. – Я укреплю брезент на крыше. Упакуешь все, что сможешь, в сундуки?

Я кивнула, убирая мокрые волосы с лица. Арчер не был специалистом по прогнозированию погоды, зато был любителем активного отдыха, и, судя по всему, он считал, что шторм усилится, прежде чем распогодится.

* * *

Восемь часов спустя дождь полил еще сильнее. Было уже за полночь, и я лежала, свернувшись калачиком. Каждые несколько минут порыв ветра заливал дождь через открытую часть хижины, и наша импровизированная крыша стала протекать.

– Ты как? – спросил Арчер.

– Холодно, – призналась я, у меня не было сил составить полное предложение.

Каждый предмет одежды, который у меня был здесь, промок насквозь. От мокрой одежды было еще холоднее, поэтому я разделась и дрожала в купальнике.

– Ло, – сказал Арчер. – Может, повернешься?

Я повернулась к нему лицом и увидела, что он лежал на боку лицом ко мне, скрестив руки на груди.

– Расскажи мне что-нибудь, – попросил он.

Сердце сжалось, и меня захлестнул поток воспоминаний. Когда мы были вместе, в тихие моменты, особенно когда мы насыщались друг другом и были обнажены, один из нас просил другого рассказать что-нибудь, что-то, чего мы еще не знали друг о друге.

Мне хотелось сказать, что он потерял право играть в нашу маленькую игру, но вместо этого ответила:

– Вчера дома был воскресный ужин. Мама всегда готовит для нас с папой, моей сестры, шурина и племянников. И это всегда что-то потрясающее, например, лазанья. Вчера я мечтала оказаться в доме своих родителей, в тепле и сухости.

– Скучаешь по ним?

– Да. А по кому ты скучаешь?

Уголки его губ приподнялись в легкой улыбке.

– По парням из команды. Они в значительной степени стали моей семьей. С тех пор как родители развелись, а мама переехала во Флориду, я ее не часто вижу. Отец сейчас в Миннеаполисе, так что он посещает все мои домашние игры, но обычно мы не встречаемся после. Но собираемся вместе на ужин, по крайней мере, раз в пару недель точно.

– Я не знала, что твои родители развелись.

– Да, пару лет назад.

Налетел порыв ветра, отчего в хижину полетели палки и куски древесной коры, а вместе с ними и еще больше воды. Арчер навис надо мной, защищая, но, не прикасаясь ко мне.

– Ты в порядке? – спросил он, когда порыв ветра стих.

– Да. И вообще, что это за ад? Как будто эта игра и так недостаточно сложна.

– Держу пари, сегодня ночью кто-нибудь из участников попросит помощи и покинет шоу.

– Но не мы?

Арчер улыбнулся.

– Только не мы. Мой напарник – крутая девчонка.

Я рассмеялась.

– Я бы так не сказала. Я всего лишь разорившийся учитель, у которого больше никогда не будет другого шанса заработать такие деньги.

– Для тебя все дело в деньгах?

– В основном. Но я также хочу доказать себе и всем остальным, что я могу это сделать.

После нескольких секунд молчания Арчер спросил:

– Знаешь, что поможет нам согреться?

Мое сердце бешено заколотилось от шока.

– Нет, – ответила я.

Арчер тихо рассмеялся.

– Ты имеешь в виду «нет», потому что реально не знаешь, или «нет», потому что…

– Нет, в смысле, мы не будем заниматься сексом! Я предпочту замерзнуть до смерти!

Он снова засмеялся.

– Вау. Но вообще-то, я не это имел в виду.

Черт возьми, неловко получилось.

– Тогда не представляю, что еще ты имел в виду, – сказала я.

– О сексе, значит, думаешь, – поддразнил Арчер.

Я закатила глаза.

– Я не думаю о сексе. Нет ничего менее сексуального, чем отморозить задницу во время муссона.

– Твоя задница прекрасна.

Сердце снова учащенно забилось, но я проигнорировала комментарий. Арчер хотел подколоть меня, но я не доставлю ему такого удовольствия.

– Виски, Ло. Я сделаю глоток.

– Алкоголь? После моего адского похмелья? Не очень хорошая идея, – усмехнулась я.

– Я не дам тебе перебрать. Обещаю. Ровно столько, чтобы немного согреться.

Я была измучена, голодна и на грани истерики. Глоток виски, возможно, и не поможет, но и чертовски точно не повредит.

– Хорошо, – согласилась я.

Арчер встал, надел свою промокшую насквозь обувь и достал бутылку виски из одного из наших сундуков. Когда он снова устроился в хижине, его обувь была в грязи, и мне ничего не оставалось, как рассмеяться.

– Такова темная сторона рая, – сказала я. – Никто не упоминал, что нам понадобится ковчег и аппетит к заднице бородавочника.

Арчер отвинтил крышку бутылки и сделал большой глоток, прежде чем передать ее мне.

– Черт возьми, да, – протянул он. – Мне уже теплее.

Я сделала большой глоток, не чувствуя жжения, пока не вернула бутылку обратно.

– Неплохо, – согласилась я.

Мы трижды передавали бутылку друг другу. После этого Арчер сделал четвертый глоток и снова завинтил крышку на бутылке.

– И все?

– Все.

– Как еще будем развлекаться этой прекрасной ночью?

На его губах заиграла улыбка.

– Ты всегда можешь мне что-нибудь рассказать.

Прямо сейчас я чувствовала себя с ним опасно комфортно. Под безжалостным дождем, когда у меня в животе не было ничего, кроме виски, было трудно удержаться.

– Хорошо, тогда ты тоже расскажи мне что-нибудь, – попросила я, обхватывая себя руками в попытке унять дрожь.

Арчер помолчал мгновение, прежде чем произнес:

– Мой дедушка любил тебя. Он… – он выглянул из нашей хижины и посмотрел на бушующий шторм. – Он правда тебя очень любил.

В глазах собрались непролитые слезы.

– Я тоже любила его. Спасибо, что сказал.

– Твоя очередь.

– Я боюсь, что у меня никогда не будет детей, – призналась я, выпалив слова прежде, чем успела подумать. – Иногда я думаю о том, чтобы воспользоваться услугами донора спермы и родить малыша самостоятельно, без партнера.

В лунном свете я видела, как глаза Арчера комично расширились. Он выглядел таким потрясенным.

– Серьезно?

– Да. Это одна из причин, по которой я так сильно хочу выиграть деньги. Страховка покрывает не так уж много.

Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Как только он открыл рот во второй раз, еще один мощный порыв ветра ударил в переднюю часть нашей хижины. Треск ветки, отломившейся от соседнего дерева, вызвал во мне волну страха.

– Черт, мы потеряли брезент, – сказал Арчер. – Пойду, подберу его.

Брезент, который прикрывал крышу и хоть как-то защищал нас от дождя, фактически исчез. Но в такую сильную бурю, когда падали деревья и летали ветки, я не хотела, чтобы Арчер рисковал получить травму.

– Нет! – я протянула руку и коснулась его предплечья. – Не уходи!

– Боишься?

Я удержалась от того, чтобы откровенно солгать и сказать, что, разумеется, мне было не страшно. Недостаток сна и еды привел к тому, что моя защита полностью ослабла.

– Немного, – призналась я, чувствуя, как к горлу подкатил комок. – И я так замерзла… Не знаю, сколько еще смогу продержаться…

– Эй, – мягко позвал Арчер. – Иди сюда.

Он лег на бок и обнял меня, нежно прижимая к своей груди. Его тепло окутало меня, принеся немедленное облегчение.

– Лучше?

– Да.

– Эта буря пройдет. А потом поспишь столько, сколько захочешь.

Я пыталась сдержать слезы, но не смогла.

– Я просто хочу, чтобы все было сухое и хочу кушать. Я чувствую себя разбитой и слишком слабой, чтобы что-либо делать. Это сложнее, чем я думала.

– Знаю. – Арчер поцеловал меня в лоб. Я была слишком измотана, чтобы протестовать. – Но мы справимся. Обещаю.

– Расскажи мне что-нибудь, – попросила я, крепко зажмурив глаза в попытке остановить слезы.

Его дыхание коснулось моего лица.

– Я знаю, что для нас уже слишком поздно, но, когда ты говоришь, что я бросил тебя и никогда о тебе не думал, ты ошибаешься.

Я хотела спросить подробности, но мои веки и губы казались слишком тяжелыми. Четырнадцатый день на острове стал для меня испытанием во всех отношениях. И хотя я была сильной, я знала, что без Арчера я бы ни за что не справилась.