Текст книги "Сказка о подменыше"

Автор книги: Бранвена Ллирска

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Фэйри наклонилась к колодцу и зачерпнула ладонями танцующую радугу. Пока она пила, слушая сонное ворчание своих нетрезвых квартирантов, один из них, похоже, проснулся. Фэйри обернулась, удовлетворенно увидев глаза Киэнна.

– Ну ты даешь, златовласка! – хихикнула она. – Я уж было подумала, что Король-Ящер все-таки жив!

– Ну, насколько я знаю, так оно и есть, – на полном серьезе проворчал Киэнн. – Если не ошибаюсь, он даже бросил пить. И выучился оборотничеству. – Высший пилотаж для человеческого существа! – с нескрываемым восхищением отметил он. И хмуро продолжил: – А я – тупая бездарность. Извини, что доставал тебя упреками. И за этот концерт тоже...

– Ладно, забыли, – она присела рядом, какое-то время помолчала, собираясь с мыслями. Потом решилась: – Не хочешь подняться наверх? – Надо кое-что обсудить...

– О нееет! – взвыл он в своей привычной манере. – Эйтлинн, может, хватит?

– Это важно! – настаивала она.

– Ну, говори прямо здесь, – пожал плечами он. – Все равно ведь все спят...

Фэйри судорожно сглотнула:

– Ладно... Ты уверен, что Аинэке – твой единственный ребенок?

– Да, абсолютно, – спокойно кивнул он и на всякий случай пояснил: – В Маг Мэлле иначе не бывает.

– То есть ни у одного из фейри за всю историю вашего мира не рождалось второго?..

– Я не очень силен в истории, но на моей памяти не случалось, да и мои наставники в годы юности вбивали мне в голову то же самое, – перебил он и горько усмехнулся: – Толпы маленьких беспризорников на улицах Сенмага повергали меня в глубокий ступор. Дети, которых некуда девать!

Фэйри вздрогнула, затем через силу продолжила, пытаясь быть максимально деликатной:

– Но... ты же как бы… не совсем фейри?..

– Этт, не заблуждайся, здесь полно подменышей и да, к ним это тоже относится! – он насмешливо покосился на нее. – Не ищи в этом мире логики. По крайне мере человеческой. И не рассчитывай его обмануть.

– Хорошо, а в Сенмаге? – не унималась она.

Киэнн захохотал:

– Ну, там-то я все же предпочитал предохраняться! Но даже если вдруг ненароком «осчастливил» кого – черта с два теперь отыщешь! – он поморщился. – Да и смысл? Рожденный в Сенмаге станет фейри только если за него уплатят цену подмены...

– Странная генетика, – отметила Фэйри.

– Угу, у нас и физика с химией, наверное, тоже странноватые! – вновь довольно усмехнулся он. – Этим миром правит магия, а ей наплевать на естественный порядок.

Она перевела дыхание, решаясь:

– Есть еще один мир. Тот, где мы сейчас. Его законов ты не знаешь. Не исключено, что если дело только в некой энергетике Маг Мэлла, магической печати, заклятии или чем-то вроде того – то здесь оно не работает! – фоморка решительно подняла глаза: – Так что действуй!

Реакция Киэнна была совершенно не той, которую она ожидала. Король прищурился, изучая ее, точно неведомый предмет. Затем качнул головой, сопровождая свои слова этакой гримасой крайней степени изумления:

– Ну вы, барышни, просто последний страх потеряли! – Вначале одна пытается использовать мою «королевскую кровь» для своего государственного переворота, потом второй подавай мою сперму для тех же целей! Что дальше? – Знаешь, мне как-то начинает надоедать быть козырным тузом в рукаве!

Фэйри залилась багровым румянцем:

– Предпочитаешь ту третью, что всегда стоит у тебя за левым плечом? – злобно бросила она, повышая голос. – И – что там у тебя по плану? – чуму для всего Маг Мэлла?

Киэнн скрипнул зубами:

– Замолчи, Этт!

Однако удивленные карие глаза агишки уже смотрели на него. А Фэйри продолжала:

– И не подумаю, пускай слышат! – она кивком головы указала на обоих водяных. – Их использовать – так ничего, не отвалится! А тут – боже мой, какая драма! Не удивлюсь, если баньши ты нарочно подставил, – завершила она, театрально взмахнув руками. – Чтобы не быть должным!

Киэнн потерял дар речи. С полминуты он лишь беспомощно глядел на нее, затем с трудом процедил сквозь стиснутые зубы:

– Так вот ты во что меня ставишь... Ну, поделом же мне – нечего говорить правду женщине!

– А во что ты ставишь меня? – фоморка бушевала, как ненастье над морем. – Расшаркиваешься передо мной, когда тебе от меня чего-нибудь нужно – и поливаешь грязью при любом удобном случае! Делаешь вид, будто доверяешь мне свои сокровенные тайны – но что стоит за ними, кроме непомерной спеси твоего высокоблудного рода? Да ты вообще хоть раз в своей жизни сделал что-нибудь по зову сердца или разума, а не своего королевского гонора?

Киэнн перевел взгляд на агишки с никсом:

– Вон отсюда оба.

– Нет уж, их это все тоже касается! – попыталась задержать послушных духов фоморка.

Киэнн решительно мотнул головой:

– Их это не касается, – настойчиво акцентировал он. – И они это знают.

Краешком глаза Фэйри заметила, как никс с пониманием кивнул королю-подменышу и все же поспешил удалиться, утаскивая за собой менее сообразительного агишки.

– Так вот, Эйтлинн, – начал Дэ Данаан, когда шаги водяных стихли и оба они скрылись где-то в темноте за вторыми воротами, – я не хотел смерти Нэм. Хотя, не спорю, все выглядит именно так и крыть мне действительно нечем. Со всем остальным готов согласиться – ты права и тысячу раз права. Вот только не считая одной мелочи: на договор с баньши я пошел по зову черт его знает чего! Наверное, собственной глупости! Потому что я не хотел видеть, как никс с агишки по очереди будут насиловать тебя, перепуганную девчонку из мира людей. И это было единственной возможностью остановить их...

Киэнн вдруг виновато спрятал глаза. Сердце у Фэйри сжалось мучительно и, вместе с тем, сладко.

– Ты псих... – сквозь подступившие к горлу слезы, выдохнула она.

– Знаю. Лечился. Не помогло, – усмехнулся он.

Она молча уткнулась лицом ему в плечо, хлюпая носом. Он осторожно погладил ее по спине.

– И заруби себе на носу, фоморка: спать с тобой по политическим мотивам я категорически отказываюсь. Потому что... потому что, похоже, все-таки люблю тебя, чертова ты девка!

***

– Этта... – он попытался отстраниться, но она крепко прижимала его к себе. Золотистые блики играли на ее загорелых бедрах. – Ты вправду хочешь этого? – Ты же знаешь, чем все закончится... Еще ни одна фейри не родила королю наследника добровольно. Это будет нонсенс! – Он улыбнулся.

Она обвилась вокруг него дикой кошкой:

– Пусть будет!..

***

Странный медовый месяц Эйтлинн не слишком затянулся – она понимала, что убивает своего мужчину. Киэнн терял вес со скоростью заядлого героиниста и к исходу второй недели казался прозрачным как тень. «Все нормально, Этт, – успокаивал ее он, – меня устраивает. Это лучшая казнь, какую я мог бы себе выбрать». Вот только ее не слишком радовало быть его палачом...

Фоморка вынырнула из глубокой шахты колодца и встряхнула головой, откинув за спину черные жгуты мокрых волос. Глаза ее сияли.

– Есть! – выкрикнула она. – Выход там. Не слишком далеко, фейри точно доплывут без проблем, – она обернулась к Киэнну: – Тебе будет посложнее...

Король хмуро усмехнулся:

– Утонуть в водах Слайне... – Какая заманчивая перспектива! – и на той же «веселой» ноте процитировал: – «Если б море было из виски...»

– Я помогу тебе добраться, – с готовностью заверила она. Киэнн кисло кивнул:

– Как всегда...

Она выбралась из колодца, ничуть не стыдясь своей наготы.

– Нёл, плыви вниз, потом увидишь тоннель направо. Через него – и снова вниз. Наверх не плыви, там тупик. Шони, ты слышал. Иди за ним!

Когда водная поверхность перестала дрожать, скрыв следы агишки и никса, фоморка притянула к себе короля из рода Дэ Данаан и вдруг испуганно прижалась к нему.

– Киэнн, – прошептала она каким-то извиняющимся голосом, – я должна буду остаться тут... на время...

Он потряс головой, точно пытаясь понять не ослышался ли.

– Что за вздор? Ты нахлебалась колодезной водицы?

– Я провожу тебя и потом вернусь обратно, – настаивала она. – Мне нужно.

Он сделал шаг назад, разглядывая ее. Голос его становился несколько раздраженным:

– У тебя что, генеральная уборка в доме на выходных? Мама приезжает?

Она с упреком взглянула на него:

– Не шути так!

– Это ты так не шути! Ты идешь со мной и точка!

Она упрямо помотала головой:

– Я должна позволить пророчеству сбыться!

Он не слушал:

– К дьяволу твои пророчества, я тебя не отпущу! Или ты идешь со мной или я остаюсь здесь!

Она печально улыбнулась ему:

– Будь взрослым, мой мальчик! Так и будешь все время за мою юбку цепляться?

Он сверкнул на нее глазами:

– Ах, значит, вопрос поставлен так? – однако его гнев как-то мгновенно схлынул, уступив место некой печальной отрешенности, – Ну что ж, может быть, ты и права: защитить тебя я все равно не в силах, а вот беду навлечь всегда могу.

– Идем, Нёл и Шони наверняка уже ждут по ту сторону... – поспешила она, чтобы не растерять своей решимости. Он презрительно усмехнулся в ответ:

– Если у них есть хоть капля здравого смысла – они уже уносят ноги, как от чумы! Моя компания – для самоубийц.

Он шагнул к колодцу. Она попыталась опередить его:

– Я покажу дорогу...

Он решительно отстранил ее:

– Сам найду. Чай, не совсем калека.

Переступил через наружную стену колодца, присел на краю:

– Прощай, хозяйка Аннвна. Закрывай двери на ночь, у тебя дурные привычки.

Киэнн набрал полные легкие воздуха и нырнул. Эйтлинн смотрела ему вслед сквозь сверкающе-дрожащую воду. Очертания Стеклянной Башни поплыли у нее перед глазами. Так вот какой ты, Инис Гвид-Ринн! Мой дом, моя тюрьма, мое царство... Царство Слез...

Дай мне пристанище

Киэнн не помнил, как выбрался из подземного тоннеля. Вслепую нащупал поворот, потом, уже почти задыхаясь, плыл навстречу отчаянно сопротивлявшемуся потоку... А потом Великое Небо Маг Мэлла точно окутало его и выбросило на поверхность. Ветер швырнул в лицо обрывки запахов полыни и вереска, утренней росы и переспелой малины, вязкой грибной сырости, горячей сосновой смолы и чего-то еще, что могло быть только в Маг Мэлле – точно сама магия была разлита в воздухе, витая в нем тончайшим ароматом. «Не гони меня на этот раз, – мелькнуло в голове. – Я все для тебя сделаю – позволь мне остаться!» Пушистый колосок доверчиво наклонился и пощекотал ему губы. «Ну, только без телячьих нежностей!» – улыбнулся Киэнн ему. Странное умиротворенное блаженство переполняло душу. «Ну, забери у меня эту глупую жизнь, если хочешь. Дай раствориться в тебе, растаять...» Солнце полыхнуло драконьим пламенем, янтарно-золотым потоком полилось в глаза... Еще один знакомый запах прибавился к утреннему благоуханию магмэлльской осени и Киэнн внезапно почувствовал, как обнаженные женские бедра сжали его тело.

– Эйтлинн!

Он, не раскрывая глаз, протянул руки и сцепил пальцы на талии своей желанной гостьи. Что-то пребольно хлестнуло его по ногам. Киэнн вскрикнул и открыл глаза. Миловидное златокудрое существо восседало на нем верхом, отчаянно размахивая при этом длинным коровьим хвостом.

– Сигрона... – простонал Киэнн. Девица была абсолютно голой и в глазах у нее бегали чертики: – Да, я принял тебя за другую, – несколько раздраженно признал король. Амплитуда вращения хвоста соблазнительной фейри стала и вовсе угрожающей. Киэнн на всякий случай зажмурился, спасая глаза. – Да, я знаю, ты этого не любишь.

«Черт, какая мне разница, что ты любишь, а чего нет, хульдра?» – мелькнуло у него в мозгу.

– Сиг, может не будешь так размахивать хвостом, я и так все понял! – сказал он вслух. Хвостатая серебристо хихикнула. – Ну чего, чего ты хочешь от меня, злобный тролль?

Златокудрая бестия наклонилась и укусила его за ухо...

– Ааау!

...потом с наслаждением слизнула кровь.

– Ты подалась в вампиры, Сиг?

Зубки у хорошенькой троллихи и вправду были острыми. Маленькие, но сильные колени впились ему в бока, точно готовясь к отчаянной скачке.

– Ты поколешься моими ребрами, детка!

Однако троллийская наездница была неумолима.

– Ладно, Сиг, – сдался Киэнн, – если я правильно тебя понял... Ну что ж, по крайне мере эта расправа будет достаточно приятной...

***

Киэнн упал на траву, абсолютно обессиленный. Довольная троллиха пошла колесом по поляне. Киэнн следил за ней из-под полуприкрытых ресниц.

– Ну и как тебе тут жилось без меня, моя маленькая Сиг?

– Распрекрасно, мой король! – лукаво бросила она.

– Рад за тебя, – Киэнн немного помолчал, решая, стоит ли продолжать диалог. – И все твои длиннохвостые приятельницы, скрывающиеся в лесах, также живы и здоровы?

Хульдра бросила на него игриво-презрительный взгляд:

– Хочешь, чтобы они тоже пришли и позабавились?

– Зови, – не сдавался Киэнн.

Хвостатая заливисто захохотала и швырнула ему яблоко. Киэнн с благодарностью подхватил плод – боже, еда! не важно какая! первая за черт знает сколько времени! Хульдра подошла и присела рядом с ним на корточки, весело заглядывая в глаза. Киэнн поперхнулся.

– В общем, мое чадо вас не обижает? – сдуру ляпнул он.

В то же мгновение хульдра точно растворилась в воздухе.

– Черт! – выругался Киэнн.

И еще мгновение спустя хвостатая чертовка вновь запрыгнула ему на грудь, однако намерения ее на этот раз были совершенно иными. Длинные троллийские пальцы мертвой хваткой сжались на его горле. Киэнн слабо пытался сопротивляться, отлично осознавая насколько это бессмысленно. Кровавое облако поплыло перед глазами...

Вдруг хорошенькая троллиха пронзительно вскрикнула и отпрыгнула от него. Шлепнулась на свой хвостатый зад и принялась яростно дуть на босую ступню. Справа от Киэнна, фыркая и шурша облетевшей листвой, развернулся колючий клубок. Еж точно встряхнул иголками и начал быстро трансформироваться, увеличиваясь в размерах. Через полминуты на Киэнна уже смотрел низкорослый изящный фейри с огненно-рыжей шевелюрой и вздернутым веснушчатым носом. Росту он был футов трех, не больше, возраст, как это часто случается среди волшебных существ, имел исключительно неопределенный – что-то среднее между юношей-подростком и глубоким стариком. Одежду носил травянисто-зеленую, отчего-то раздраженно щурился на ярком полуденном солнце.

– Думай, что делаешь, Сигрона! – внезапно вычитал он хульдру. – Хочешь его убить? – он ткнул пальцем в короля-подменыша: – Это так не делают!

Голос у него был высоким, почти мальчишеским, однако довольно властным и уверенным.

– Он шпионит для королевы! – обозленно бросила троллиха.

– Да не гожусь я в шпионы для Аинэке! – откашливался Киэнн. – По физическим данным не гожусь!

Рыжий кивнул, подтверждая:

– Разумеется. Потому что он – человек. А ты – дура!

Хульдра обиженно пнула босой ногой комок земли:

– Так что, мне сегодня не приходить?

Рыжеволосый хитро покосился:

– Как хочешь, – затем повернулся к Киэнну, продолжая в повелительном тоне: – Пойдешь со мной. Не вздумай бежать.

Киэнн кивнул:

– Не мне с тобой наперегонки бегать, пикси!

Коротышка самодовольно вздернул подбородок:

– Это уж точно! – Дай мне два своих волоса, Сигрона! – скомандовал он хульдре. Та недовольно скривилась. – Ну? – Пикси нетерпеливо протянул руку и сам дернул ее за волосы. Троллиха вскрикнула. – Замолчи. Я не хочу, чтобы неуклюжий человек выдал кому-либо место моего обитания.

– Ну так на какого пса ты его туда тащишь? – злилась хульдра.

– Не твоего ума дела, – отрезал маленький наглец.

Пикси быстро свил из двух длинных волос троллихи некий странный амулет и бесцеремонно засунул его Киэнну под язык:

– Не глотать и не выплевывать! Пошли. И не думай, что ты слишком уж незаметен!

***

Место обитания пикси Киэнна, в общем-то, не удивило: они миновали довольно обширное болото, поросшее аиром и брусникой, по ту сторону которого обнаружился отлично замаскированный вход в невысокую пещеру. Судя по всему, тут когда-то жили тролли: узкий коридор пребывал в ужасающе запущенном состоянии, под ногами валялись обглоданные кости и выцветшие черепа, нарочито воняло мертвечиной. Киэнна передернуло, рыжий пикси самодовольно ухмыльнулся, точно реакция короля была лучшим комплиментом его «хоромам». Однако, пройдя сию не радующую глаз прихожую, пикси и его невольный гость оказались в круглом зале, своей формой выражавшем абсолютно противоестественное стремление к идеалу. В центре зала полыхал камин и, судя по всему, огонь в нем никто не поддерживал – золотисто-изумрудное пламя было, бесспорно, рождено магией и жило собственной жизнью. Вдоль стен стояли изящные, плетеные из лозы кресла, бесконечные столики и стеллажи, заваленные книгами, табличками, дымящимися курильницами, склянками с какими-то жутковатыми порошками и пугающего цвета жидкостями, забальзамированными частями чьих-то тел и прочими неведомыми артефактами. Высокая кровать, застеленная мехами, выглядела даже не двух, а скорей уже трех или четырехместной (какую дискотеку собирался тут устраивать миниатюрный пикси – у Киэнна даже в голове не укладывалось). По стенам было в открытую развешано отлично сработанное оружие, при чем отнюдь не только из бронзы. Лестница справа вела вниз в подсобку, судя по всему, служившую кухней – оттуда тоже ревел зажженный очаг.

Киэнн аж присвистнул:

– Надеюсь, у тебя хорошая сигнализация!

Рыжеволосый хмыкнул:

– Не сомневайся! – он как-то хищно поглядывал на короля-подменыша. – А теперь приступим.

– Ну и чего тебе-то от меня надо? – покосился Киэнн. Рыжего он едва знал и личной вражды между ними, кажется, не было. Да и дружбы тоже. Платы за спасение хочет? Или все же некие давние счеты, что-то большее, чем личная месть?

– Всего лишь немного крови и криков, – в руке пикси мелькнул хлыст. – Никто не услышит, – успокоил он короля.

Киэнн вымученно усмехнулся, покорно опускаясь на колени:

– Если ты думаешь меня этим удивить, то я тебя разочарую. Правда, в садо-мазо с мужчинами я еще как-то ни разу не играл. Но, наверное, никогда не поздно попробовать!..

Черная змея взвыла и обрушилась на него с хладнокровной злобой. К счастью, по крайне мере, маленький пикси был хрупок и тщедушен не только внешне. Однако дело свое он явно знал и любил...

Рыжий сатаненок с нежностью отер кровь со своего кожаного орудия.

– Ну, удовлетворен? – прохрипел Киэнн. Голос он за эти несколько минут успел отчасти посадить, однако дознаваться о причинах лютой немилости хозяина дома так и не стал. – Или это только прелюдия страсти? Я ожидал большего.

Пикси приблизился, внимательно заглядывая ему в лицо:

– А ты мне начинаешь нравиться!

– Черт, Ойстэ, только вот не говори мне, что ты – гей! – осклабился подменыш. – Я, конечно, не по этой части, но если ты будешь настаивать…

Рыжий лишь разразился неудержимым хохотом:

– Не дождетесь!

Его вечно смеющиеся глазенки выражали крайнюю степень любопытства:

– Какого хрена ты здесь делаешь, король Киэнн? И почему ты не мертв?

Киэнн еще раз настороженно осмотрелся по сторонам:

– Слушай, Ойстэ, а ты уверен, что у тебя здесь безопасно?

– Абсолютно, – пикси поднял брови. – Ты стал добычей, мой король?

– Да, и адская гончая идет за мной по следу, – невесело улыбнулся тот.

– Кажется, я знаю кличку твоей гончей... – протянул маленький фейри и развалился в одном из плетеных кресел, запрокинув ногу за ногу: – Рассказывай. И давай выкладывай все начистоту – а я подумаю, хочу ли я дать тебе то, о чем ты меня просишь!

Киэнн, недоумевая, глянул на него:

– Я еще ни о чем не просил тебя, пикси!

Рыжий надменно усмехнулся:

– Твои глаза сделали это раньше языка.

***

Пикси слушал, даже не порываясь перебивать. Когда Киэнн закончил свое повествование, умолчав разве что о некоторых деталях, рыжеволосый хозяин дома уже не сидел, а ёрзал в своем кресле, нервно подергивая себя за рукав:

– Это же просто туева хуча магии! Эту воду нужно впустить в Маг Мэлл!

– Ты чокнутый, Ойстэ! Что ты с ней будешь делать?

– Тебе не понять! – презрительно скривился пикси. Он вскочил и принялся вышагивать взад-вперед по залу. – Топить в водах Слайне осужденных! Какая бессмыслица! Да разобрать костяной замок троллям на погремушки!

Киэнн с опаской покосился на него как на одержимого:

– И кто ж тебе это позволит?

– Ты! – резко обернулся к нему маленький маньяк.

Дэ Данаан качнул головой:

– Ойстэ, ты можешь меня сейчас прикончить, можешь вышвырнуть на свои болота, можешь делать что хочешь – но марионеточным королем я не буду.

Пикси смерил его взглядом:

– Упрямец. Так и быть, – он доверительно приблизился, – я дам тебе убежище. И мне все равно, каким королем ты будешь.

Киэнн хотел возразить, но передумал.

– Только не рассчитывай тут у меня на царское житье, – спокойно продолжал рыжий наглец. – Кормежку и ночлег придется отрабатывать.

– Из меня выйдет прескверный брауни, – хмыкнул подменыш.

– Брауни мне не подходят, – деловито пояснил хозяин. – Брауни, томте, хобгоблины и прочие домовые – лучшие шпионы для королевы. А твоя человеческая природа для нее непробиваема.

Киэнн понимающе усмехнулся:

– Ладно, договорились, пикси. Надеюсь, ты не скормишь меня своим клыкастым соседям, если что не так.

Пикси с гордостью мотнул головой:

– У меня их нет. Я – хороший пикси. И территорию свою охраняю.

У входа послышался негромкий шорох. Киэнн невольно вздрогнул, однако Ойстэ и бровью не повел:

– Это Сигрона.

Хульдра, так и не удосужившаяся во что-нибудь завернуться, вошла в пещеру пикси. Тот окатил ее критическим взглядом:

– А почему одна?

Хвостатая зыркнула на Киэнна и кокетливо хихикнула:

– Вас все же двое?

– Нееее, – тоном, не терпящим возражений, протянул рыжий, – с него на сегодня точно хватит! А вот я бы не отказался от двоих!

***

Пикси был действительно странным. К его ненаглядным склянкам Киэнну было не велено приближаться на дистанцию полутора метров: «И не изображай из себя жену Синего Бороды! Чем я занимаюсь – не твоего ума дело!» Сам он по полдня пропадал на болотах и возвращался оттуда с грудой трофеев – один другого загадочней. Ночи, свободные от разврата, проводил за своими невообразимыми алхимическими опытами. Девиц рыжий коротышка таскал на свой траходром действительно попросту пачками, чем вызывал все большее недоумение златокудрого короля. Тролли к нему в самом деле не заглядывали, однако как-то вечером сумрачный тоннель входа в пещеру наполнился истеричным метанием болотных огоньков – и пикси, сорвав со стены длинный кинжал и арбалет, стремглав вылетел наружу. Чья кровь пролилась в ту ночь – для Киэнна так и осталось загадкой.

Хульдра иногда приходила помогать по хозяйству, тем более, что кулинарные познания Киэнна ограничивались умением разогреть пиццу в микроволновке, что, как ни печально, было исключительно бесполезно в условиях Маг Мэлла.

– Что ты пытаешься изобрести? Виагру для фейри? – не сдержался Киэнн, наблюдая за очередными полуночными бдениями маэстро Рыжая Морда за алхимическим столиком.

Пикси презрительно хмыкнул:

– Большое дело – паровоз! – и потянулся за готовой бутылкой: – Хочешь хлебнуть?

– Спасибо, мне не надо, – усмехнулся подменыш. – Тем более, что все особи женского пола все равно идут к тебе. Мне с хозяйского стола и объедков-то не достается.

– Не весело тебе на голодном пайке? – злорадно сверкнул глазами коротышка.

– Есть малость. Но, надо думать, это входит в счет.

«Интересно, сколько же ему лет?» – в очередной раз промелькнуло в голове у Киэнна. Ойстэ явно был старше его – Киэнн смутно припоминал эту наглую рыжую рожу, мелькавшую при дворе его отца, когда его самого еще с горшка поднимали. И, кажется, он уже тогда впаривал своих странные зеленые снадобья наложницам короля. Отец недолюбливал его, но почему-то терпел...

Однако самым страшным испытанием для Киэнна внезапно стал даже не сексуальный голод (тем паче, что на этот счет он все же несколько привирал: «объедки» в виде скупых милостей Сигроны ему время от времени перепадали), но тот самый пресловутый «запретный плод» с «древа познания», та самая запретная комната Синего Бороды, ключ от которой всегда на самом виду. Жидкая магия, разлитая в бесчисленные пробирки, колбы и фиалы влекла к себе с непреодолимой силой. Как будто алхимик нарочно окутал их завесой тайны, чтобы свести тем самым с ума своего домашнего брауни. Казалось бы, только вчера Киэнну не хотелось ничего другого, кроме как попросту выжить да в очередной раз не угодить в изгнание, и вот сегодня ему до смерти пекло узнать, что же хранится в этих запретных сосудах, чем занимается безумный пикси, какой заговор затевает?

Подменыш изо всех сил противился соблазну, однако внутренний «змий» то и дело принимался нашептывать ему слова искушения. А откуда он, собственно, узнает? Камер наблюдения в Маг Мэлле еще, как будто, никто не изобрел. Воровать-то Киэнн ничего не намерен, поглядит да на место поставит. И что с ним сделают, если он все же согрешит и его на этом поймают? Выгонят из Эдема? Проклянут? Засекут насмерть? (Со своим хлыстом пикси, конечно, никогда не расставался и пускал его в ход по любому поводу.) В крысу превратят? Оставят без ужина?..

Зелье было мутно-бардовым, густым, как сливовое варенье, запах же источало едкий до рези в глазах. Подменыш повертел флакон в руках. «Выпей меня» нигде не написано, «яд» – тоже. И что дальше? Ну и дурень же ты, Киэнн! Думал, стоит взять ее в руки и великое просветление само снизойдет на твою голову? Но, раз уж начал, нужно хоть что-то делать. Голос рассудка истошно вопил и умолял не делать ничего: заткнуть фляжку пробкой и поставить на место, пока не поздно! Но кто и когда слушает его жалкий писк? Киэнн зажмурился и поднес снадобье к губам. «Если это все же яд или пойло, от которого у любопытных болванов растут ослиные уши – ну, значит, мне не повезло». Пригубил осторожно и скупо. Шершавая капля обожгла гортань. Помедлил, прислушиваясь. Ничего не происходило.

Киэнн разочарованно закрыл флакон и уже вознамерился вернуть его на полку. И вот в это мгновение земля точно ушла у него из-под ног, а в ушах гулко загомонил нестройный разноголосый хор. Говорили сами стены, говорили сверчки за стенами, грязно ругался потревоженный камышовым котом дрозд, скорбно причитала птичья баньши-сова, предвещая гибель всему семейству серых журавлей, томно вздыхала о потерянной любви лягушка, бесстыдно похвалялся новой черноокой пассией соловей, сплетничали ежи, подловившие распутную жену киллмулиса с пьяным лепреконом, ворчал, жалуясь на нового обитателя пещеры – долговязого и бестолкового полуэльфа – забившийся в дальнюю щель паук… «Вот это приход!» – хмыкнул про себя Киэнн. Хотя нутром чуял, что происходящее с ним – никакая не галлюцинация…

Ойстэ застал его сидящим на полу, безудержно хохоча над очередной байкой летучей мыши. Злосчастный флакон с чудным снадобьем стоял рядом, выдавая Киэнна с головой. Шквал доселе неизведанных ощущений оглушил подменыша до такой степени, что необходимость скрыть собственное преступление осталась где-то на самых дальних задворках сознания. Пикси хладнокровно отвязал битком набитую суму и вытянул из-за пояса свернутый в тугое кольцо кнут:

– А теперь поставь Сердце Фафнира на место и снимай рубашку.

– Это надолго? – выдавил из себя Киэнн, безропотно повинуясь.

Алхимик еще раз кинул беглый взгляд на флакон:

– Голоса? Судя по тому, сколько ты принял – часов на шесть-семь, – он вопросительно поднял бровь: – Это того стоило?

– Да, – с готовностью кивнул Киэнн. – Сколько бы ты мне ни выписал.

Ойстэ удовлетворенно усмехнулся и внезапно заткнул кнут обратно за пояс:

– Что ж, пойдешь ко мне в ученики, – фраза прозвучала скорей утверждением, чем вопросом. – Пожалуй, я все же сделаю из тебя настоящего фейри.

Киэнн всерьез растерялся:

– И за какую провинность меня повысят в следующий раз?

– Не спеши радоваться, – холодно заметил пикси. – Процесс обучения может тебе вовсе не понравится. Урок первый: раз, два, три, четыре, пять, я иду тебя искать! Если найду... – маленькие, вечно прищуренные глазки на курносой мордашке сверкнули совсем недобро: – Твоей спине сегодня все же ой как не поздоровится.

– Ойстэ, а тебе никто не говорил, что практике обычно предшествует теория? – быстро попытался возразить Киэнн. Голова у него все еще кружилась, а вездесущие шепоты, крики, стоны лезли в уши, не давая сосредоточиться. – Я же понятия не имею, как вы, фейри, это делаете!

Рыжий презрительно скривился:

– Дурацкие человеческие методы!

***

Киэнн растирал плечи от последствий очередного «урока». Его безумный мастер-джедай был безукоризненно верен своему принципу и каждый раз вгонял ученика в отчаянный транс, когда за невыполнением поставленных условий неизбежно следовало жестокое и болезненное наказание. Причем уровень угрозы изо дня в день нарастал, и кнут в последнее время уже начинал казаться детскими игрушками:

– Садист чертов!

Пикси казался невозмутимым:

– Не вам, Дэ Данаанам, меня осуждать! – отрезал он. – На Аинэке свою сходи посмотри!

– Угу, – кивнул Киэнн, – она мне живо покажет, как голова может жить отдельно от тела.

– Это в лучшем случае, – скроил гадкую мину рыжеволосый. – Она у тебя большая выдумщица!

Киэнн исподлобья поглядывал на наглого пикси:

– Не боишься, что я однажды все же исполню обещание, данное баньши? Я ведь тоже на выдумки горазд.

– Нет, – рыжий и бровью не повел.

– Не веришь в меня, – кивнул подменыш.

– Просто не боюсь, – спокойствие пикси казалось просто убийственным. – Страх – глупое чувство. Бесплодное, – старательно подчеркнул он, не отрывая глаз от Киэнна. Тот невольно ссутулился и отвел глаза:

– Глупое чувство, говоришь...

– Чего ты боишься, Киэнн? – надменный рыжий колдун заставил его обернуться и уставился в глаза пытливым пронизывающим взглядом. – Что заставляет тебя забиваться в самый дальний угол, сносить боль и унижение и ничего не предпринимать? Любовь к Аинэке? Страх потерпеть поражение? – и тут же сам недоверчиво скривился, качнув головой: – Нет, дело не в этом. Ты не бессмертен, Дэ Данаан, не так ли? Вот в чем загвоздка. И твой век подходит к концу.

Киэнн почувствовал, что не сможет отрицать или, по крайне мере, у него не выйдет быть достаточно убедительным:

– Так точно, господин магистр. И у Аинэке нет наследника...

– Так подмени ее! – буквально взревел пикси, как будто это было настолько очевидным, что только полный идиот мог не догадаться.

– Ты рехнулся! – ошалело глянул на него король-подменыш.

– Чему я тебя учу, болван! – продолжал беситься рыжий. – Подменить взрослого фейри немногим сложнее, чем младенца! Да, она наверняка закончит свои дни в психиатрической клинике – но тебе-то какое дело? Жаль, что без твоей помощи мне этого не сделать!

Киэнн задумался.

– А почему ты думаешь, что подмена будет удачной? – наконец полюбопытствовал он. – У людей дрянная природа, власть портит их даже больше, чем фейри...

– Ну уж постарайся, чтоб она была удачной! – категорично отрезал тот. – Это ведь ты болтался там девять лет безвылазно, наверняка со многими юными девицами... эммм... «перевидаться» успел. Вот и думай, кого из них хотел бы видеть в роли собственной дочери! И, быть может, собственной королевы.