Текст книги "Кровь Оборотня"

Автор книги: Борис Никольский

Соавторы: Алиса Лент
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Пещера оказалась на удивление просторной и светлой. Тонкими лучами, солнечный свет попадал сюда через небольшие отверстия в потолке. У дальней стены лежал стог сена, мерцающий магической защитой. Видимо, какой-то довольно богатый крестьянин, устроил здесь небольшое хранилище. Что же, воспользуемся.

Осторожно ступая, мы подошли к переливающейся оболочке. Как только я приблизился на расстояние не более двух шагов, защита разгорелась с неожиданной силой. Видимо она охраняла сено от животных. Предусмотрительно.

Пропустив вперед, молчаливую Каэтану, я отошел немного, и не без удовольствия созерцал подтверждение своей догадки. При приближении девушки, купол погас, и по пещере распространился запах свежескошенного сена.

Присев на кучу соломы, Охотница посмотрела на меня:

– Так и будешь стоять? Может, превратишься в человека? А то, я уже еле сдерживаюсь, чтобы не воткнуть тебе кинжал между глаз.

«Предлагаешь мне умереть от переохлаждения?»

Пожав плечами, девушка разворошила сено, и с победоносным видом извлекла на поверхность небольшой сверток. Кинув его к моим ногам, она отвернулась, видимо не желая наблюдать за тем, как я трансформируюсь.

Расслабив мышцы, я попытался начать превращение, но ничего не вышло. Вторая попытка также не увенчалась успехом.

«Каэ, я не могу превратиться!»

Кажется, в моем ментальном голосе проскользнуло что-то такое, что заставило девушку тут же обернуться. Поднявшись на ноги, она подошла ко мне, и, протянув руку, коснулось моей тяжело вздымающейся груди.

Странно, но под ее прикосновением, по телу прошла легкая дрожь, я стал превращаться в человека. Боли в этот раз я не почувствовал. Совершенно.

Мне оставалось лишь догадываться, что заставило Охотницу, поступить именно так. Лежа на полу, и дрожа от утомления и холода, я чувствовал, что не хочу подниматься.

Мягкие руки осторожно коснулись меня, и, подхватив за плечи, поволокли к стогу. Уложив мое тело на сено, Каэтана сняла куртку, и, накинув ее на меня, присела рядом. По телу разлилось приятное тепло, и вот организм наконец-то справился с серебряной отравой.

Началась бурная регенерация. Меня бросало то в жар, то в холод. Тело бил сильный озноб, и я трясся под курткой, словно осиновый лист. Каэтана сидела рядом, прижимаясь ко мне бедром, и я чувствовал жар, исходящий от ее тела. Повернув голову, она смотрела на меня, и я не мог понять, что ее взгляд несет в себе.

Неожиданно все закончилось. Я перестал дрожать, а из тела ушла боль и усталость. Я протянул руку, и, тронув Охотницу за колено, просяще указал головой на сверток.

«А сам подняться не можешь?»

Я кивнул.

«Могу, конечно, если тебя перестало стеснять то, что перед тобой постоянно разгуливает голый мужчина»

Каэ пожала плечами.

«А кто сказал, что это меня стесняет? Ни капли»

Неожиданный порыв заставил меня подняться на локтях, и сесть. Только сейчас заметив, что я так и не убрал руку с колена девушки, я улыбнулся. Игнорируя приказы сознания, вторая рука легла ей на плечо, и мягко притянув Каэ к себе, я поцеловал ее в слегка приоткрытые губы.

Я ожидал всего, пощечины, крика, безмерного удивления в глазах девушки, и поэтому был немного удивлен, когда она ответила мне.

Нежные лепестки ее губ, соединились с моими. Осторожно, едва касаясь. Но постепенно они обретали силу и страсть. Потянувшись к ее лицу рукой, я нежно погладил ее по щеке.

Руки девушки обвили мою шею, и еще сильнее притянули к себе. Необыкновенная нежность проснулась ко мне. Из глубины поднималось чувство, которое жило там с момента нашей встречи. Поцелуй наполнился страстью, и я, улучив момент, ушел от ее губ. Одной рукой держа ее за спину, второй я осторожно гладил ее по волосам. Потянувшись, я поцеловал ее в скулу, осторожно приближаясь к ее шее.

Сознание словно раздвоилось. Я чувствовал то, чувствовала Каэ. Я ощущал все ее эмоции, как и она мои. И это еще сильнее сближало нас.

Я целовал ее шею, осторожно прикусывая, и в ответ на мои ласки, я слышал вздохи наслаждения. Добравшись да ушка, я аккуратно прикусил краешек мочки, в мою обнаженную спину впились острые коготки.

Отстранившись, я взглянул в ее глаза. Они лучились нежностью, и страстью. Я чувствовал это.

Каэтана улыбнулась и легла на спину.

– Иди ко мне.

Я лег сверху, упершись коленом в сено, и, взяв ее лицо в руки, поцеловал в губы. Это не сон.

Мои руки скользили по ее телу. Гладили, ласкали, становясь где-то грубее, где-то нежнее. Я почувствовал ноющую боль внизу живота. Сладкую боль. Сразу за двоих.

Помогая снимать Охотнице одежду, я не отпускал ее губ. Каждой миг, который мы были раздельно, словно доставлял физическую боль.

Перевернувшись на спину, я усадил девушку сверху, и когда в первый раз вошел в нее, свет словно померк.

На улице пошел снег, и поднялся сильный ветер. Но мы не замечали этого. Мы любили друг друга, вновь и вновь. Музыка страсти наполняла своды пещеры. Тихо постанывая Каэ, принимала меня в себя. Острые коготки сладкой болью терзали мои плечи, бедра и ноги.

Словно вампир, она укусила меня за шею, и я подался вперед, на встречу этой новой ласке.

Время скользило мимо нас, а мы все не отрывались друг от друга, а наши сознания, соединенные вместе, дарили нам неописуемые ощущения. Мы чувствовали друг друга, и знали, что именно, каждый из нас хочет в данный момент. Что каждый из нас чувствует. Открылось все, даже самое сокровенное.

На улице стемнело, а мы лежали в стоге сена, и Каэтана прижавшись ко мне всем телом, лежала головой у меня на груди. Даже сейчас, мои руки не переставали ласкать ее.

– Каэ…

Девушка прижала указательный палец к моим губам.

«Молчи, ничего не говори. Иди ко мне»

Мы лежали, укрывшись сеном, и тихо переговаривались. Обсуждая случившееся, мы думали о том, что же теперь делать? И где Клык с Илианом? Но главный вопрос, который беспокоил нас: "Что нам делать с Охотниками, висящими на хвосте?"

За разговором время летело незаметно, и мы не заметили, как заснули.

Разбудил меня настырный лучик света, бивший прямо в глаза. Мне посчастливилось улечься прямо под небольшим отверстием потолке, и теперь помимо света, меня тревожила ледяная вода, тяжелыми каплями падающая на грудь.

Осторожно потянувшись, чтобы не разбудить Каэ, я коснулся губами ее щеки, и аккуратно поднялся. Прикрыв девушку курткой, я подошел к найденному вчера свертку, и, развязав веревку, открыл его.

Каэтана была права, внутри оказалась одежда, в которой трудолюбивый крестьянин косил траву. Стараясь не шуметь, я натянул на себя легкие льняные штаны, такую же рубашку и сапоги из мягкой кожи.

В животе неприятно урчало, события прошлого дня и ночи, требовали, немедленно подкрепится. Подойдя к вещам Охотницы, я заметил небольшой мешочек, наполненный чем-то круглым. Наклонившись, я поднял его с пола, и раскрыв, с умилением увидел там орехи. Закинув пару в рот, я завязал мешочек, и положил на место.

Подойдя к стогу, я наклонился над спящей девушкой, поцеловал ее в губы. Улыбнувшись, Каэ открыла глаза, и посмотрела на меня.

– Вставай, Охотница, нам пора выдвигаться, – я подал ей руку, и как только она взялась за нее, одним сильным, но осторожным движением, притянул к себе – Встаем?

Девушка горестно вздохнула, состроив недовольную гримасу:

– Встаем, встаем… Куда от тебя деваться?

Прикрыв грудь рукой, она отступила на шаг и, наклонившись к своей одежде, с тщанием отряхнула ее от соломы. Отворачиваться я не собирался, и поэтому, теперь наслаждался созерцанием каждой черточки ее божественного тела, в неясном солнечном свете.

Одевшись, Каэтана подошла к своей сумке, которую она благодаря какому-то невероятному стечению обстоятельств, умудрилась сохранить. Повесив ее на плечо, она пристегнула ножны, и, засунув небольшой кинжал за голенище сапога, повернулась ко мне.

– Ну что, идем?

Я критически осматривал собственную одежду, и, закончив, поинтересовался у Охотницы:

– А не боишься, что я замерзну?

Улыбнувшись, она подошла ко мне, и, встав на носочки, поцеловала в губы:

– Ты взрослый мальчик. Обрастешь шерстью на крайний случай.

Оставив стоять меня с разинутым ртом, она спокойно пошла к выходу.

Постояв так немного, я захлопнул рот, и, покачав головой, развернулся на пятках, и двинулся вслед за Каэ.

Выбравшись из расселины, я вдохнул по-зимнему чистый, и очень холодный воздух. Похоже, Каэтана была права, на крайний случай, придется срочно обрастать шерстью.

Все шло чудесно, и так не могло продолжаться вечно. Случилось то, к чему я был внутренне готов.

Где-то над головой раздался каркающий смех, и через мгновение, перед нами, с изяществом и грацией утки, приземлился маг-охотник. Из-за ближайшего дерева выступила давешняя лучница, с натянутым луком и стрелой на тетиве.

– Ты вчера нас удивил, оборотень. Вы смогли скрыться, но сегодня, этого не получится.

На его руке медленно разгорался магический огонек, и не сулил он моей шкуре ничего хорошего. Для Каэтаны, тем более.

«За деревья!»

Прыгнув в разные стороны, мы спрятались за деревьями. В мое, тотчас вонзилась стрела, затем еще одна, и еще. Теперь дуб, который стал для меня укрытием, был похож на причудливого ежа.

Толстенному буку, за который нырнула Охотница, пришлось гораздо хуже. В него, с яростным шипением впечатались сразу три огненных шара.

Видимо колдун, уже порядком поднадоел Каэтане, потому как наклонившись, она достала из-за голенища свой драгоценный кинжал, и, выждав мгновение, высунулась, и метнула его в грудь магу. Отступив на пару шагов, мужчина рухнул в снег.

«Туда ему и дорога!»

Но радость Охотницы была преждевременной. С усилием, поднявшись на локтях, Охотник выдернул кинжал, и метнул его обратно в Каэ. Клинок с треском вонзился в кору дерева, кусок которой, в свою очередь, неожиданно зашевелившись, и приняв странную форму, рухнул в снег. Талит!

Кажется маленьким существам, сегодня не повезло, и все их семейство сегодня будет убито в драке сцепившихся людей. Стоп!

Лучница все так же упорно продолжала стрелять в мою сторону. Колчан у нее был, судя по всему зачарованный, потому как стрелы там не кончались. Маг, тоже оправившись после ранения, шарашил по буку Каэтаны молнией, видимо, опасаясь подходить близко.

План, как всегда родился неожиданно. Взглядом, остановив уже потянувшуюся было к заветной сумочке с огненными шарами, девушку, я кивнул на мертвого Талита.

«Это можно использовать?»

Казалось, удивлению Охотницы не было границ.

« И что ты предлагаешь делать с этим трупом? Разорвать на куски, и закидать мясом наших врагов?»

«Орехи…»

Я не смог завершить начатую фразу, так как в край озверевший маг, придумал новый способ по доставанию Охотницы из-за дерева. Огромный огненный хлыст раз за разом врезался в ствол измученного бука. Эффект это производило нулевой, разве что дерево начало заниматься, и потянуло дымком.

«На орехи? Сейчас я ему выдам на орехи!»

Вытянув меч, Каэ вновь на секунду высунулась из укрытия, и, раскрутив клинок, метнула в мага. С невероятной ловкостью, уклонившись от летящей смерти, он вновь ударил по дереву хлыстом.

Они словно играли с нами, как жирный, откормленный кот, с загнанной в угол мышью. Такая роль меня не устраивала, и пока противник не решил перейти к активным действиям, я выложил свой план Каэтане.

Кивнув в знак того, что поняла меня, Охотница извлекла из-за пояса небольшой черный мешочек, и, отсыпав часть орехов, кинула его мне. Перехватив кошель в воздухе, я достал оттуда горсть орешков, и, отделив от кучи один, растер его пальцами.

Терпкий запах поплыл по лесу, смешиваясь с запахом горелого мяса и дерева. Казалось его практически невозможно различить на этом ужасном фоне, но мое действие, произвело нужный эффект. На близлежащих деревьях зашевелились сотни маленьких Талитов. Растерев еще один орешек, я мысленно досчитал до трех, и метнул свою горсть в лучницу, так же поступила и Каэ, только метнула она свою часть в мага.

Ответом нам стал громогласный смех мага и лучницы. Захлебываясь, он отпустил хлыст, который мгновенно растворился в воздухе:

– Вы…что… совсем ополоумели? Тангара! Они закидывают нас орехами! Грозное оррружие! Эй вы! Что дальше? Желуди? Яблоки?

Глумливая речь мага была прервана писком сотни голодных Талитов, которые, обезумев от такого количества Агара, так назывались орешки, прыгали с деревьев, прямо на наших врагов. Утонув под сотнями шевелящихся тел, наши враги затихли. Их попросту загрызли, и раздавили собой, маленькие, но очень тяжелые обжоры. Протянув оставшийся орех самому маленькому Талиту, я вышел из-за дерева, и направился к смеющейся Охотнице. Из ее слов я только и смог разобрать:

– Раздавлены… случайностью…

* * * *

Мы вышли к тракту под покровом тьмы. Изрядно поплутав по лесу, мы наконец-то нашли верный путь. Выйдя из сугробов на абсолютно чистую дорогу, я счастливо вздохнул. Каэтана озвучила общее мнение, слегка улыбнувшись.

– Цивилизация…

Вытряхнув из сапог набившийся снег, и взял у Каэ пару сухих тряпок, я обмотал ими ступни. Ноги под тонкими кожаными сапогами мерзли нещадно, а шерсть, не смотря на все мои попытки, совершенно не хотела расти.

Мы шли по тракту, следуя немногочисленным указателям. Оказалось, что мы практически добрались до небольшой деревни под название Елигай.

Сзади послышался топот лошадиных ног, и, обернувшись, я заметил невдалеке приближающиеся огни торгового каравана.

Наклонившись к Охотнице, я шепнул:

– Как думаешь, они нас подберут?

Каэ пожала плечами, и, повернув голову, оценила количество приближающихся огней.

– Скорее всего, нет, Брай. Они, пройдут мимо, не останавливаясь.

«Тогда придется разжиться у них одеждой, и капелькой еды»

Заглянув в мои глаза, Охотница покачала головой.

«Даже и не думай!»

Передовой отряд охраны настиг одиноко бредущую по тракту девушку через несколько минут. Глава караванной стражи хотел проскакать мимо, но был остановлен взмахом руки.

– Мне нужно поговорить с хозяином каравана!

Наклонившись к Охотнице, мужчина с легким акцентом поинтересовался:

– А с чего ты взяла, что Он захочет с тобой разговаривать?

– С того, что я Охотница, идиот. И у меня плохие новости для него.

Пока Каэтана с изяществом, достойным самого Каллиаста, разговаривала с купцом, которому принадлежал караван, я приступил к выполнению нашего маленького плана.

Крадучись, я приблизился к ближайшей повозке, я поднял брезент, и нырнул внутрь. Мне повезло. В ней везли продукты и одежду. Это судьба.

Торопливо набросав в заготовленный мешок, припасов, я приступил к выбору одежды. Скинув одежду крестьянина, вечное спасибо ему, я натянул свободные черные штаны, с мехом во внутрь, черную рубашку, теплую вязаную кофту с высоким горлом, черную кожаную куртку со стальными нашивками на груди, и стал озираться в поисках сапог.

Таковых, не обнаружив, я наугад раскрыл ящик, и увидел сложенные не аккуратной кучей, высокие гномские ботинки. Торопливо подобрав подходящие, я всунул в них ноги, зашнуровал, бросил горсть золотых монет на пол, и, подхватив лежавший у борта меч, с мешком на перевес выскочил наружу.

Караван медленно двинулся дальше, и я, скрывшись в придорожных кустах, ждал, пока длинная змея повозок протянется мимо. Наконец, последняя хибара на колесах скрылась в темноте, и я вышел на дорогу. Там меня ждала нервничающая Каэтана, и только завидев, сразу поинтересовалась:

– Надеюсь, ты не забыл мешок с едой?

– Конечно, нет, я даже денег оставил.

Глава 13. Каэтана

Шесть громадных кабанов жарились на кострах, издавая волнующий аромат, туши медленно поворачивались на железных вертелах, повара старательно обмазывали их маслом и настойками из трав до тех пор, пока мясо не запеклось и не начало истекать соком. Возле павильонов поставили скамьи и разложили столы, уставили их сладкими травами, копченой картошкой и свежевыпеченным хлебом.

Везде сновал народ, по улицам бегали и резвились дети, а у торговых палаток как никогда было много покупателей.

– Похоже, в Елигае какой-то праздник, – задумчиво произнесла я, заинтересованно оглядываясь по сторонам.

– От всех этих запахов у меня желудок судорогой сводит, – порывисто выдохнул Охотник.

– Что – оборотень почуял запах мяса? – усмехнулась я.

– Не то слово! Смотри, а вот и ответ на твой вопрос, – Брай указал на большую вывеску, которую протянули через улицу от одного дома к другому: "Добро Пожаловать На Ежегодный Праздник Разгула Нечисти!"

– Разгула нечисти? – хмыкнула я – Странные у них праздники, однако…

Брай согласно кивнул.

Мимо нас пронеслась целая орда ребятишек, с восторженными воплями догоняя акробата на ходулях. В стороне двое оборвышей сошлись в поединке на мечах под громкие поощрения собравшейся толпы, мешавшиеся с яростными проклятиями. Поединок закончила старуха: перегнувшись из окна, она выплеснула ведро помоев на головы противников.

– Как думаешь, Илиан и Клык добрались сюда? – спросил Брай, жадно оглядываясь на море разнообразной еды.

– Мы с Клыком еще давно договорились, что если когда-нибудь потеряем друг друга, то должны ждать в ближайшем городе. Елигай – самое ближайшее поселение к востоку от Феанора. Они должны быть здесь, тем более что маг и лучница не пошли за ними и они в полном порядке.

– Угу, если конечно, не ввязались во что-нибудь, – кивнул Брай – Каэ, может, перекусим? Все равно, если они здесь, то никуда не денутся!

Я не стала отпираться, так как сама ужасно хотела есть. Мы подошли к ближайшему павильону и заказали кучу всякой снеди. Брай предпочел хорошо прожаренного мяса и подогретого вина, а я взяла горячий травяной чай и тушеной рыбы в каком-то там соусе.

Заметив неподалеку лавку, торгующую одеждой, я оставила Брая набивать желудок, а сама поспешила прикупить парочку теплых вещей, тем более, что последние стали уже непригодными после валяния в глине и прыганью по скалам, когда моя куртка в конец изорвалась.

Приветливая торговка с напором втюхивала мне какие-то ужасные разноцветные шмотки и платья. Ее визгливый голос ужасно раздражал, и когда она порядком мне поднадоела, я резко развернулась к ней и выпалила на одном дыхании:

– Есть у вас одежда, которая выдержит холод и в которой не будет жарко, которую так просто не прорвут когти оборотня и лезвие меча, которая не будет стеснять движения и не лопнет при очередном акробатическом трюке?..

Девушка замерла, вытаращив глаза. Через несколько секунд на ее лице расплылась понятливая улыбка и она рассмеялась:

– О, вы верно, Охотница? – я кивнула – Тогда у меня есть для вас кое-что подходящее вашим запросам. Пройдемте за мной.

Перемерив целую груды одежды, я сразу переоделась в выбранный вариант: темно-синий вязаный свитер с широким горлом, брюки, покрытые тонким ворсом меха и черную куртку, устойчивую к холоду и дождям. Прикупив на всякий случай еще пару рубашек и свитеров, я вернулась к павильону, в котором сидел Брай, со скучающим видом, ожидавший меня.

Я повертелась перед ним, давая разглядеть новую одежду, и присела рядом.

– Пока ты там занималась покупкой, я тут познакомился с местным пареньком, – пояснил он – Оказывается, по местным поверьям в эту ночь на улицу выйдет вся нечисть в округе и чтобы утихомирить ее буйство, они отмечают этот праздник, каждый год принося в жертву домашний скот и устраивая разгул. То, что остается после пиршеств не убирается до следующего утра, чтобы нечисть не нападала на людей и поедала все, что осталось.

– И что, они и впрямь в это верят? – удивленно подняла я брови.

– Ты слышала об Атене?

– Да, – кивнула я – Город, как город, находящийся на стыке с Острой горой, которая в свою очередь разделяет наше государство с соседней Ирастаной. А причем тут Атена?

– Говорят, в последнее время между Атеной и Елигеем свирепствуют твари.

– Последнее время? – задумчиво произнесла я.

– Два года, – добавил Охотник с намеком в глазах.

– Ровно два года назад мы выгнали югарцев из Алирона, – поняла я, поймав мысль Брая.

– Это и говорил нам Илиан, когда сказал, что нам надо на восток до Острого пика.

– Тогда нам надо побольше расспросить у местных обо всем. Но сперва найдем Клыка и Илиана, – я встала со стула и, дождавшись, пока Брай расплатится с официантом, вышла наружу.

Глашатай объявил о выступлении какой-то певички и до гостиницы "Серебряный лес" мы добирались под приятный голос, усиленный с помощью заклинаний на всю деревню.

Хозяина гостиницы в холле не было, но служанка подсказала, что его можно найти на заднем дворе. Проводив нас до двери, она удалилась, а мы вышли на улицу.

Высокий и очень худой мужчина свежевал оленя. Руки его обагрились до локтя, и он отложил нож в сторону, едва завидев нас. Запустив руку внутрь туши, он вырвал сердце, и сжал его в кулаке, выдавливая кровь.

Заметив мое скривленное лицо, он хмыкнул:

– Что ты морщишься Охотница? Чай, похуже видела зрелища со своей профессией? – первый раз мой род деятельности кто-то назвал – профессией, не считая Клыка, тот всегда считал, что Охота – это работа.

– Я не вырываю сердце у своих жертв, – покачала я головой.

Трактирщик пристально посмотрел на меня. Что я не люблю, так это такую напряженную тишину. Обстановку разрядил Брай:

– Мы бы хотели снять у вас комнату на пару дней.

Хозяин кивнул и, ополоснув руки в ведре с водой, повел нас в дом. Записав наши имена в своем журнале и получив деньги вперед, он протянул нам ключ и сказал, что наша комната находится на третьем этаже. На вопрос – а нет ли чего пониже? Он сказал, что первые два этажа битком заняты приезжими гостями и ему самому приходится то и дело бегать туда-сюда с третьего этажа, так как его комната находилась рядом с нашей.

– Добро пожаловать в "Серебряный лес". Меня зовут Крейван, – улыбнулся трактирщик из-под пушистых черных усов.

Мы также представились. Поболтав еще несколько минут с ним, мы узнали, что большинство съезжается для того, чтобы посмотреть на Проклятую Рэстлесс, живущую у Кривых скал в заброшенной церкви. На наш удивленный вопрос о личности этой девушки, он порассказал много интересного.

– Девять лет назад кто-то зло пошутил над ней. Она убила всех своих родных и будущего мужа прямо перед алтарем. До сих пор она не снимает с себя свадебного платья и венка с головы. Платье уже давно потеряло белоснежный цвет, на нем засохли капли крови ее жениха и родных, платье порвалось местами, но она все равно его носит. И на груди огромный серебряный крест, который жжет ее кожу при соприкосновении. Зрачки у нее светло-голубые, невидящие… говорят, если заглянуть ей в глаза, то можно увидеть события того кошмарного дня…

А когда общаешься с ней, она шутит и смеется как сумасшедшая, впрочем так и есть…

Кажется, что ее совсем не гложет то, что она совершила девять лет назад, но это не так… по ночам Проклятая сидит перед разрушенной ею же, церковью и молится. Молитвы причиняют ей боль, но она все равно молится. И все цветы у церкви навеки стали черными.

Каждое полнолуние она умирает в ужасной агонии, но с первыми лучами солнца снова воскресает, чтобы продолжить мучится. И нет ей покоя, потому что умереть навсегда она не может.

Не вампир, не ведьма, не демон… просто Проклятая, одно ей имя… – закончил Крейван, наблюдая за нашими лицами.

Мы сочувственно выслушали его рассказ, но особо не поверили в существование некой Рэстлесс, которую невозможно убить.

– А вы пробовали? – не удержавшись, спросила я. Брай легонько двинул мне локтем в бок – Что? Я серьезно! Вы пробовали убить ее? Откуда вы знаете, что она бессмертная? Она имеет телесную оболочку, не является призраком… вы пробовали?

– Пробовали многие, но чертовка воскресает каждое утро и снова бродит у церкви.

– Тогда тот, кто сделал ее такой, до сих пор жив, – заключила я – И раз он сделал ее бессмертной, пусть заставив и мучаться, значит это никто иной, как некромант! Она нападает на тех, кто приходит к церкви?

– Нет, она даже разговаривает с ними, но если ее разозлить, то запросто убьет.

– Ну, это понятно, если меня разозлить я тоже могу убить, – хмыкнула я.

– А где находятся эти самые – Кривые скалы? – подал голос Брай, до этого молча внимавший наш разговор.

– Да тут недалеко, в полмили отсюда, – махнул рукой мужчина – Вы подождите до обеда, туда пойдет целая толпа людей, желающих посмотреть на нее и потыкать в нее чем-нибудь острым. Кто-то даже стреляет по ней из пращи. Но не советую вам заговаривать с ней, или пытаться чем-то помочь. Это невозможно.

Я ужаснулась бессердечности людей. Одно дело убить, чтобы прервать мучения, а другое издеваться, причиняя боль, убивая, но, зная, что она снова воскреснет.

Спрашивать, почему же она не уходит отсюда, я не стала. Каждый ребенок знает, что проклятые не могут уйти из того места, к которому их привязало проклятие. А проклинают-то в основном некроманты, ну и ведьмы иногда.

Решив принять ванну после долгого лазания по глине и скалам, мы поднялись в свою комнату на третьем этаже. Надо отдать должное хозяину гостиницы – дом находился в прекрасном состоянии, да и обслуживание было на высшем уровне. Две молоденькие служанки, застенчиво хихикающие при виде Брая, наполнили бадью водой и удалились из комнаты, бросая красноречивые взгляды на Охотника.

Первой искупалась я, занавесив ванну шторкой. Волосы, черной волной покрыли поверхность воды и словно змеи, изгибались в причудливые формы. Аромат апельсинового масла позволил напряженным мышцам полностью расслабиться и я даже немного вздремнула.

Когда через несколько минут над ухом раздался голос Брая, я резко открыла глаза:

– Я уже думал, ты утонула, – усмехнулся он, присаживаясь на край ванны.

– Нет, я в порядке и спасать меня не надо, – улыбнулась я.

– Ты уверена? – Брай наклонился к моему лицу и нежно поцеловал в уголок губ.

– Абсолютно. Через пару минут буду готова, – кивнула я и легонько брызнула ему в лицо водой.

– Готова к чему? – лукаво прищурился мужчина.

– К поиску наших пропавших спутников, – я игриво оттолкнула его от себя.

Когда он ушел, я помылась в уже почти остывшей воде и, накинув новую, светло-желтую рубашку, едва закрывающую бедра, вышла из ванны.

Переодевшись в повседневную одежду, я успела высушить волосы, пока Брай искал служанок, чтобы те наполнили ему ванну.

Я выглянула в окно: на улицу высыпало еще большее количество народа. До вечера, когда все запрутся в своих домах, чтобы не стать добычей для тварей, еще около восьми часов. Так что время есть.

Решив расспросить хозяина еще о чем-нибудь интересном, я оставила комнату и спустилась на первый этаж. Едва я вошла в холл, как на меня налетели Илиан и Клык, что-то громко вопящие и гневно оборачивающиеся на трактирщика.

– Каэтана! Наконец-то! – Илиан сжал меня в тиски, а Клык встав на две задние лапы передними облокотился об меня.

Я похлопала некроманта по спине и потрепала пса по голове.

– Что случилось-то?! – спросила я.

– Этот… этот тип отказывался нам говорить, где вы расположились с Браем! – Илиан выразительно тыкнул трактирщику в грудь длинным и кривым пальцем.

– Почему? – удивилась я.

– Госпожа Каэтана, поймите, вы пришли сюда вдвоем со своим спутником и я понятия не имел, что с вами еще кто-то путешествует! А уж когда сюда пришел некромант, – Крейван выделил последнее слово – я тем более заподозрил, что он неспроста сюда наведался. Вы ведь Охотница и я подумал, что этот тип хочет причинить вам зло! Именно поэтому я отказался говорить им номер вашей комнаты, но он отобрал у меня журнал и собирался бежать наверх. Слава Богам в этот момент спустились вы, – мужчина негодующе покачал головой и, махнув рукой, исчез за ширмой, ведущей на кухню.

– Как вы нас нашли? – потрясенно воскликнула я.

– Интуиция! – гордо вздернул подбородок Илиан.

«Слушай ты его больше! Мы тут все гостиницы обошли, расспрашивая о вас! И то он бы сам не догадался, пришлось его тащить за собой. Что с Охотниками?»

– Кстати, Охотники получили билет в один конец, – вслух сказала я.

– Куда? – сощурился некромант.

– В ад, – развела я руками, широко улыбаясь.

«А где Брай, Каэ?» – подозрительно сощурился Клык.

«Кончился» – ухмыльнулась я.

«Бедняжка, что ж ты его так довела-то?» – прохныкал пес – «А если серьезно?»

"Наверху, купается"

Мы втроем уселись за столик и я заказала новопришедшим обед. Так как денег у них с собой не было, они со вчерашнего дня ходили голодные и злые. Подождав, пока спустится Брай, Илиан начал рассказывать историю того, что с ними случилось, когда мы разделились. Мужчина в красках расписывал события вчерашнего дня, а Клык комментировал то, что было на самом деле. Получалось забавно, оказывается, некромант любил приукрасить правду в свою пользу.

Из их рассказа мы с Браем поняли, что Охотники так были сосредоточены на нашей с Браем поимке, что совсем забыли про некроманта и пса. Некромант бросился на наши розыски, отважно карабкаясь по скалам ("Вранье, – фыркнул Клык – он сразу же смылся!"), но найти нас не получилось и он решил идти в ближайший город, которым собственно и являлся Елигай. Правда, не город, а деревня, но это не столь важно.

История с тем, как они добирались до деревни, была полностью придумана, и Клык посоветовал лишь делать восторженный взгляд и вздыхать, удивляясь подвигам великого некроманта. Мы с Браем так и сделали, чем заработали благосклонность Илиана и повысили его самооценку до предела.

Закончив с обедом, мы вместе с толпой людей двинулись к Кривым скалам, чтобы самолично улицезреть Проклятую Рэстлесс.

Когда мы рассказали Илиану о ней, он загорелся желанием увидеть все лично и даже заикнулся о том, что, может быть, смог бы ей помочь, на что Брай заявил, что тогда деревня потеряет половину всех своих гостей.

Идти было тяжело, ноги вязли в раскисшей от дождей почве. Подошвы скользили и тяжелели от налипших комьев грязи. Снега здесь почти не было и уже ощущалось теплое дыхание весны, правда, пока оно еще выражалось в моросящем противном дождике и размякшей земле.

Проселок, которым мы шли, как нельзя более располагал к мрачным мыслям. Деревья почернели от бесконечной сырости, казалось, они умерли и уже никогда не расцветут на их ветках сочно-зеленые листья. Унылое серое небо прятало за собой солнце, отчего на душе становилось как-то печально и тоскливо. Заунывно каркали вороны, перепрыгивая с могильных плит на кладбище, мимо которого мы проходили.

Из-за нескончаемого дождя на землю лег густой туман, словно кисель неохотно проталкивающийся в легкие и, заставляя дрогнуть до костей. В общем обстановка как нельзя более располагала к суициду и к той, к кому мы шли.

Облезлые, ржавые купола церквушки показались уже за триста футов до нее. А когда мы подошли ближе, то увидели заброшенные сады, с разбитыми рядом садиками, в которых повяли все цветы, выжили только сорняки, но и они пожелтели и пригнулись к земле. Снег здесь лежал местами: грязный и талый.