Текст книги "Стурлур - место, где все началось"

Автор книги: Богдан Звиринский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

«Не уподобляйся этому мерзкому перверту. Ты не Володус», – спокойно отозвался Малдуст, игнорируя шутки.

Ледяная энергия, исходившая от руки Малдуста, окутала плечо Грома тонким слоем мерцающего инея. Искорки замёрзших кристаллов поблёскивали на его коже, создавая завораживающий эффект – словно его плечо окутала прозрачная ледяная пелена. Постепенно лед начал таять, оставляя за собой охлаждённую поверхность кожи, снимая боль и готовя тело к последующей процедуре.

«Отдохни минут пятнадцать, дай себе время восстановиться. Вывих – вещь серьёзная, не стоит относиться к этому легкомысленно», – сказал Малдуст, давая Грому время на передышку.

Когда Гром был готов, Малдуст осторожно начал вправлять плечо, применяя точное давление и аккуратные манипуляции. У старейшины истерлингов было достаточно знаний, чтобы провести эту процедуру без риска. Постепенно он увеличивал давление, пока не почувствовал, как сустав вернулся на своё место. Боль начала стихать, и Гром вздохнул с облегчением. Малдуст некоторое время ещё поддерживал плечо, проверяя его стабильность, затем посоветовал несколько простых упражнений для укрепления мышцы и предотвращения повторного смещения.

«Ты настоящий кремень!» – восхищённо заметил Малдуст, увидев, как стойко Гром перенёс процедуру.

«В жизни приходилось переживать вещи и похуже. Спасибо за помощь, оказывается маг в таких делах – полезная штука», – с благодарностью отозвался Гром.

Тем временем, Володус, махнув рукой на ворчание Малдуста, отошёл в сторону, осматривая поле боя. На внутреннем дворе догорали тела сожжённых им пиратов, а рядом лежали поверженные чёрные нуменорцы, их мечи привлекли внимание Володуса. Собрав оружие и повесив его на пояс, он не заметил, как его трофеи стали напоминать нечто вроде юбки, но это его ничуть не смущало.

Игнорируя то, как Цедрус в очередной раз озабоченно осматривал свою одежду, Володус направился к телу хашшария. «А ведь у тебя была возможность убить нас с Малдустом», – подумал он, вспомнив внезапную атаку хашшария. «Ну, не воспользовался шансом – тебе же хуже», – с этой мыслью Володус, усмехнувшись, решил справить малую нужду на поверженного врага.

Закончив свои дела, Володус заметил, что всё это время Алатар стоял к ним спиной, устремив взгляд в сторону дворца, туда, куда Агандаур унес тело Палландо. От синего мага по-прежнему исходило лёгкое свечение, но он был погружён в глубокие раздумья.

«Алатар, всё ли в порядке?» – спросил Володус, заметив его состояние.

Аура вокруг Алатара начала угасать, и прежде, чем ответить, волшебник невольно согнулся под грузом боли и усталости. Однако он сумел устоять на ногах.

«Агх… Я жив… Просто немного истощён, но всё будет хорошо. Нам нужно поспешить – этот двор не будет пустовать долго. Если я всё правильно помню, в одном из этих заброшенных зданий есть скрытый вход в сеть подземных туннелей. Эти тайные проходы были построены предками нынешнего хана давным-давно, в те времена, когда Стурлур был переполнен рабами, и восстания вспыхивали одно за другим. Ханы предусмотрели возможность незаметного бегства через эти туннели, хотя они не ведут за пределы города, а всего лишь к главным воротам. Тем не менее, это было сделано специально, чтобы враги, узнавшие о туннелях, не могли использовать их для проникновения в город», – сказал Алатар, стараясь скрыть боль от раны.

«То есть, если я правильно понял, эти проходы разбросаны по всему городу?» – уточнил Володус.

«Да. Восстание могло начаться в любой момент и в любой точке города, поэтому пути отступления были предусмотрены повсюду. Думаю, ты собираешься спросить, почему мы ищем проход здесь, рискуя тем, что приближаемся к тому, кто стоит за всем этим хаосом. Всё просто: я не знаю, где находятся остальные туннели. Уже сотни лет рабы не представляют угрозы для ханов, их число в городе заметно уменьшилось, и необходимость в этих путях давно отпала. Вполне возможно, что сам хан Юватха даже не знает об их существовании», – продолжил Алатар.

«Ладно, давайте прекратим терять время и найдём этот чертов проход. Как ты сам сказал, времени у нас мало, и этот двор долго пустовать не будет», – закомандовал Гром в своей привычной капитанской манере. – «Цедрус, ты с нами?» – спросил он, повернувшись к нему.

Цедрус в этот момент стоял на одном колене, внимательно осматривая мёртвого хашшария. От тела этого воина, который смог вывести из строя двух магов, веяло злом, и ещё кое-чем, благодаря Володусу. Сдерживая отвращение, Цедрус заметил амулет, скрывавшийся под одеждой врага. Это и был источник зловещей ауры. Один из символов на амулете был особенно узнаваем – всевидящее Великое Око Саурона. «Этот воин явно был не просто солдатом», – подумал Цедрус и оставил амулет при себе.

На вопрос Грома он ответил коротким взглядом, затем поднялся и, молча, последовал за остальными.

Спустя примерно двадцать минут поисков, компания наконец наткнулась на здание, в котором скрывался тайный проход. Как и остальные здания вокруг, оно было заброшено и пусто. Пыль и затхлость окутывали этот немыслимый огромный сарай с каменным полом, который выглядел как голый фундамент. Тем не менее, тень подозрения в том, что это не просто сарай, падала от одинокого тканевого полотна, натянутого в самом конце комнаты.

Под этим полотном оказалась скрыта плита площадью в пару метров, по периметру которой виднелись тёмные щели, из которых тянул лёгкий сквознячок.

«Похоже, это то, что мы искали. Теперь нам нужно понять, как сдвинуть эту плиту», – сказал Володус.

«Это проще простого», – отозвался Гром и попытался открыть преграду собственными силами. Полный решимости, он подошёл к здоровенной каменной плите и попытался поддеть её пальцами. Однако его руки оказались слишком громоздкими и неуклюжими, чтобы надёжно ухватиться за плиту. Каждое его усилие лишь вызывало смех – пальцы скользили по поверхности плиты, не находя опоры, и отскакивали обратно. Эта комичная попытка Грома поднять плиту выглядела смешно и бесполезно.

«Вы просто будете таращиться, или, может быть, поможете⁈» – возмутился Гром, пытаясь справиться в одиночку, в то время как остальные лишь молча наблюдали. Но даже совместные усилия Малдуста и Володуса не увенчались успехом – плита оставалась неподвижной.

«Как же вы смешны», – заявил Цедрус, прислонившись к стене и скрестив руки. – «Очевидно, что здесь следует воспользоваться рычагом. Да, сразу видно, что вы лишены всякой мудрости».

Цедрус нашёл длинную деревянную доску и просунул один конец в щель между плитой и каменным полом. Прилагая усилия, Цедрус, Гром, Володус и Малдуст внезапно завалились друг на друга, так как доска не выдержала и сломалась пополам.

«Гениально, просто гениально! Ты – настоящее олицетворение мудрости, Цедрус!» – с сарказмом пробормотал Володус, поднимаясь и отряхиваясь от пыли.

«Всё бы получилось, если бы вы так сильно не давили на доску! Плита почти поддалась», – настаивал Цедрус.

«Боюсь, что одним рычагом тут не обойтись. Неизвестно, как выглядело это место в прошлом, но внутренний двор не всегда был в таком состоянии, как сейчас. И эта постройка, вероятно, тоже не всегда была пустым складом для сбора пыли», – сказал Алатар. Его голос изменился, былая бодрость исчезла, и стало заметно, что ему трудно и больно говорить.

«С тобой всё в порядке, Алатар?» – с тревогой спросил Малдуст, заметив его состояние.

«Не тревожься. Мне просто нужен отдых, вот и всё. Нам нужно как можно скорее найти способ открыть проход. Я рискну предположить, что здесь скрыт какой-то механизм», – с трудом произнёс Алатар. Во время боя во дворе никто не обратил на это внимание, но решимость, с которой действовали его товарищи, не была спонтанной. Это было результатом намеренного влияния Алатара, который незримо направлял свою магическую энергию, чтобы укрепить боевой дух и уверенность своих союзников. После того, как хашшарий ранил его, синему магу пришлось воспользоваться способностями, к которым он не прибегал много лет, чтобы изменить исход сражения. Всё это истощило волшебника и требовало восстановления, но времени терять было нельзя.

«Какой ещё механизм может быть скрыт? Мы стоим среди полуразрушенного пустого склада с голыми деревянными стенами», – сказал Гром, недоумевая.

Прежде чем Алатар смог ответить, он сдержал вздох от боли. «Как я уже говорил, это место не всегда было таким. Осмотритесь внимательнее – возможно, что-то ещё скрывается от наших глаз».

«А может, ты просто взмахнёшь своим посохом и обрушишь эту проклятую плиту?» – предложил Гром, поднимая брови.

«Не уверен, что у меня хватит сил на это», – ответил Алатар с ноткой сожаления.

«Ну а вы?» – обратился Гром к Володусу и Малдусту. – «Вы тоже волшебники, как я заметил. Может, вы что-нибудь придумаете, или нам снова придется полагаться на мудрость Цедруса?» – указал он на фигуру в темном плаще, которая в это время рисовала что-то на пыльном полу.

«Ха! Максимум, на что способен этот дед, – это наколдовать утренний калач», – заметил Володус, указывая на Малдуста.

Слова Володуса вызвали у Малдуста ярость, и даже белки его глаз покраснели от злости. От неожиданности очередного язвительного выпада он замялся, не зная, что ответить. «А ты… А ты… Ты идиот, Володус! Что я тебе вообще сделал, что ты продолжаешь меня оскорблять?»

«Оскорблять? Как ты мог подумать об этом? Я просто здраво оцениваю наши возможности и делюсь своими размышлениями, чтобы мы могли вместе найти решение нашей проблемы», – ответил Володус серьезным тоном, хотя под пышными черными усами и бородой пряталась довольная улыбка. Ему было истинное удовольствие наблюдать за реакцией Малдуста на его колкости.

«Да что ты говоришь? А сам-то? А? Вот что ты можешь своими фокусами?» – не успокаивался Малдуст.

«Ну, для начала я бы привел твою неряшливую бороду в порядок», – произнес Володус, поднимая руки и делая магический жест. В этот момент его глаза засверкали зеленоватым светом, и магическая энергия потекла в длинную, взъерошенную седую бороду Малдуста. Под воздействием магии борода приобрела гладкость и послушность, каждый волосок выровнялся и принял идеальную форму. Цвет седины стал более ярким и блестящим, придавая бороде элегантный вид.

Малдуст старался не выдать своего одобрения и сделал вид, что не обращает внимания на преобразившийся облик своей бороды. «Тоже мне, магия», – пробормотал он, отвернувшись от Володуса и сделав шаг к другому концу здания, чтобы осмотреть его. В этот момент Володус намеренно наступил на подол халата Малдуста, заставив его резко отступить и потерять равновесие.

Малдуст едва не упал назад, врезавшись в деревянную стену и пробив её. Деревянные доски треснули и разлетелись вокруг, и Малдуст оказался внутри разрушенного отверстия, покрытый пылью и обломками. Его глаза расширились от удивления, а лицо исказилось от боли и смущения. Оказалось, что стена здания была общей с соседней постройкой, в которой хранились различные хозяйственные вещи и полки с непримечательными книгами.

«Ну всё! Мне это надоело! Это уже переходит все границы!» – разъярённый Малдуст был готов взорваться, его глаза вспыхнули оранжевым пламенем, и он намеревался направить жгучий огонь на Володуса.

Громкий треск, вызванный проломом стены, привлек внимание всех присутствующих. «Погодите, похоже, что когда-то эти постройки были единым целым. Возможно, мы найдём способ открыть проход из того места», – сказал Алатар, пытаясь успокоить Малдуста.

Малдуст, покрытый пылью, встал на ноги и отряхнулся. Сделав глубокий вдох, он попытался усмирить свою злость. Резко, без слов, он повернулся и начал осматривать комнату соседнего здания в поисках подозрительных предметов. Остальные также присоединились к исследованию, за исключением Цедруса, который предпочел остаться в одиночестве, развлекая себя рисованием изящных и загадочных узоров на пыльном полу.

В комнате, где предметы были разбросаны и местами сложены, царил толстый слой пыли, свидетельствующий о том, что здесь давно никого не было. В какой-то момент Малдуст заметил на книжной полке, что рядом с одной из книг слой пыли был заметно тоньше. «Ага, вот оно,» – подумал он и резко потянул за корешок книги, будучи уверенным, что это скрытый рычаг. Однако книга оказалась просто книгой, и от неожиданности Малдуст снова неуклюже отступил назад, споткнулся об хлам на полу и врезался в одну из полок, заваленную разнообразным хламом.

Сила удара была такова, что полка не выдержала и обрушилась, унося с собой всё своё содержимое. Малдуст снова оказался на полу, окружённый обломками. Володус, уже наполнив свои легкие воздухом, успел произнести лишь несколько слов, когда Малдуст грозным тоном произнёс: «Не смей!»

«Как скажешь, как скажешь. Думаю, тут все и так всё понимают без лишних слов», – ответил Володус, разводя руки в стороны.

Малдуст осознал, что злиться не на кого, кроме себя. «Я был уверен, что эта книга – скрытый рычаг», – попытался он оправдать свою неудачу.

«Похоже, тот, кто проектировал эти „тайные пути“ для ханов, мыслит столь же стереотипно, как и ты, Малдуст. Потому что рычаг находится как раз за той книгой, которую ты так злостно выдернул. Скажи, у себя там, в землях истерлингов, ты с такой же импульсивностью отбирал сладости у детей?» – сказал Володус и активировал рычаг.

«Что за чепуха, Володус? Какие дети?» – недоумевал и злился Малдуст.

«Просто так», – весело ответил Володус.

Рычаг опустился, и со стороны, где оставался Цедрус, раздался его голос: «Эй, я не знаю, что вы там сделали, но я услышал, как под плитой что-то щелкнуло». Простой механизм, препятствовавший смещению плиты при первой попытке, был деактивирован. Теперь, используя рычаг, плиту, перекрывающую один из тайных проходов в туннели, было несложно отодвинуть.

Все стали по очереди спускаться в образовавшийся проход. Первым пошёл Гром, за ним последовал Малдуст. Внимание оставшихся в здании привлек шум с улицы – доносились чьи-то голоса и топот ног. Четко слышался ржание коня, прежде чем он умчался, оставив лишь глухой звук копыт о сухую землю.

«Нам жутко повезло, что кто бы там ни был, оказался на улице сейчас, а не раньше. Мы здесь задержались», – сказал Володус, пролезая в проём.

«Давай, Цедрус, не стоит задерживаться и искушать судьбу. Мы не знаем, чьи это голоса», – предупредил Алатар.

«Вы правы, Алатар», – Цедрус немного наклонился, выражая уважение синему магу, который пропускал его вперёд.

Последним в проход полез Алатар. «Оставлять проход открытым – неразумно», – подумал он. Приложив остатки сил, он заставил плиту сдвинуться на место с помощью магии. Это было несложное заклинание, но оно отняло у Алатара почти все силы; он с трудом держался на ногах, но, следуя за остальными, никто не заметил его состояния.

Грому пришлось вести отряд в почти полной темноте, прокладывая путь на ощупь в узком пещерном коридоре, за которым следовали остальные. Давление стен и потолка создавали ощущение стесненности, а воздух был насыщен запахом влаги и земли. Коридор был настолько узким, что каждый шаг требовал осторожности, чтобы не задеть стены или не споткнуться о неровности пола. Неясно было, почему Володус или Малдуст не соизволили использовать свои огненные чары, чтобы облегчить себе путь.

В какой-то момент Гром осмелился немного ускорить шаг: проход вел только вперед, и он был уверен, что так и будет продолжаться. Сквозняк ощущался сильнее, и уверенность в том, что выход где-то близко, только возрастала. Однако вдруг на пути отряда возникла преграда – закрытая деревянная дверь. Гром, неожиданно для себя, врезался головой в эту дверь с такой силой, что его ошеломило. За ним, не успев среагировать, друг за другом налетели все остальные, так как резкая остановка и темнота не оставили им времени на реакцию. В этот момент по пещере раздался громкий звук столкновения голов, сопровождаемый недовольными восклицаниями удивления и боли. Все оказались в неловком положении, с головами, болтавшимися в воздухе после неожиданного удара.

«Что у вас там происходит, какого… Кхм… Мы остановились⁈» – крикнул вперед Цедрус.

«Ай, тут чертова дверь перекрыла проход!» – ответил Гром, пытаясь привести в порядок ушибленное место.

«А ты что, дальше своего носа не видишь?» – продолжил Цедрус.

«Если ты не заметил, гений, здесь темнее, чем в твоей…» – не успел закончить фразу, как коридор осветил яркий свет от горящего пламени. Глаза, успевшие привыкнуть к темноте, не сразу адаптировались к яркости. Горящая рука Володуса осветила пространство вокруг. Когда Гром привык к свету, он уставился на Володуса с удивлением и возмущением, словно тот продолжал вести диалог с Цедрусом.

«Почему ты не сделал этого раньше⁈ Аргх, зачем я отправился в этот проклятый город и вынужден спасать свою жизнь в компании идиотов?» – жаловался Гром, теряя терпение от странностей, позволявшихся некоторыми членами отряда. Этот момент довел его до точки кипения. – «Свети давай!»

Володус лишь весело улыбался и, изо всех сил стараясь со своей позиции, пытался осветить путь для Грома. Протиснуться вперед было возможно, но затруднительно. Володус предпочел остаться за Малдусом, освещая пространство перед Громом насколько это было возможно.

Толкнув дверь, Гром услышал небольшой стук металла о металл. Заперто. На эмоциях он попытался выбить плечом дверь, но безуспешно; плечо, которое только что вправил Малдуст, снова напомнило о себе резкой болью. К счастью, обошлось без травмы. «Ладно, посмотрим, что тут удастся сделать», – подумал он. Гром не был экспертом в скрывании замков, и в подобных ситуациях всегда справлялась его подруга во время их пиратских приключений. В этот раз же обстоятельства – тусклое освещение, отсутствие отмычек и постоянные мысли о том, что его окружают идиоты – довели Грома до нервного срыва. «Проклятье, тут замок! Я не могу его вскрыть при таком свете, к тому же у меня нет отмычек!» – воскликнул он.

Из хвоста отряда раздался громкий демонстративный вздох. «Ох, механизмы – это ко мне. Что там за сверхсложный замок?» – произнес Цедрус надменным тоном, стараясь протиснуться в узком коридоре, сначала между Володусом, затем Малдусом, почти застревая на самых узких участках. В конце концов, Цедрус добрался до Грома с гордостью на лице, которая все еще скрывалась под маской, но глаза его говорили сами за себя.

«Ну и что здесь?» – Цедрус наклонился к замку с интонацией усталого знатока. – «Здесь нужен свет поярче», – сделал он «экспертное» заключение.

«Да ты что? Правда? Может, ты еще расскажешь нам, что дверь открывает какой-нибудь ключ?» – саркастически язвил Гром, усталый от заносчивости Цедруса.

«Пока что нам нужен только свет. Малдуст, ты ближе к Володусу, зажги пламя, не говори только, что не умеешь», – сказал Цедрус.

«Нет!» – резко отрезал Малдуст. – «Вы смеетесь надо мной! Я ничего делать не буду!»

«Но это же в наших общих интересах, Малдуст! И никто не смеется над тобой, с чего ты взял?» – ответил Цедрус.

«Вот этот ярмарочный фокусник», – указал Малдуст на Володуса, – «он уже надоел выставлять меня дураком перед вами. Пусть извинится, иначе я ничего делать не буду. Мне все равно, будем стоять здесь, пока весь Стурлур не обрушится нам на головы.»

«А, уважаемый Малдуст. Вы здесь самый могущественный волшебник, а я – легковерный хулиган», – произнес Володус с притворной почтительностью. – «Простите за дерзость. Будьте так добры, помогите нашим друзьям справиться с дверью, и мы двинемся дальше».

Малдуст снова выполнил трюк, и его рука запылала огнем.

«Вот! так лучше! И впредь помни, что я уважаемый старейшина истерлингов, который воспитал не одно поколение вождей», – произнес он величественным тоном, освещая пространство для Цедруса.

Цедрус посмотрел на замок, а затем медленно перевел взгляд на Грома, рассматривая его с пренебрежением.

«Подойди-ка сюда. Этот хитроумный замок оказался тебе не по силам?» – произнес он, указывая пальцем на кольцевую дверную ручку, припаянную к засову на двери. Достаточно было просто потянуть вниз за кольцо, чтобы металлический засов приподнялся и вышел из паза.

«Не понимаю, я что, растение? Как я мог не заметить этого?» – подумал Гром про себя. – «Открыл? Молодец. Идем дальше, нечего время терять».

Окруженные мрачной тишиной, отряд вышел за дверь и оказался в просторном коридоре. Стены, изначально каменистые и грубые, теперь несли на себе следы истории предков степных вариагов.

Коридор разветвлялся на множество узких троп, ведущих в неизвестном направлении. По одной из таких троп они, очевидно, пришли сюда. Это место было лишено света; единственным его источником служили пылающие ладони волшебников. Свет от их рук рассеивал темноту, создавая игры теней и отражений на стенах. Вдоль периметра коридора стояли жаровни с лежащей в них смолой. Осознав, что их усилия недостаточны, чтобы осветить каждый уголок этого места, Малдуст и Володус поспешили зажечь жаровни. Очертания пещерных рельефов и каменных выступов, отраженные в пляшущих отблесках огня, создавали иллюзию живых сил, пробуждающихся в темноте.

«Поразительно! Этот стиль… Вариаги уже сотни лет его не используют», – заметил Малдуст, указывая на стены. Мозаика, выгравированная и поистершая временем, не встречалась нигде в городе. Строители степных вариагов отошли от этой замысловатости в угоду практичности, и если позволяли себе подобное изящество, то только внутри дворцов или храмов. Но во всем Стурлуре, что один, что второй были единственными в своем роде.

«Да, красиво, но мы не на экскурсии здесь. Нам нужно уходить», – послышался голос Цедруса.

«Первая по-настоящему светлая мысль за сегодня от тебя», – подхватил Гром. – «Алатар, ты привел нас в эти тоннели. Из этого коридора несколько направлений ведут непонятно куда. Какой из них наш?»

Гром обернулся к Алатару, который все это время оставался позади и молчал. Губа пирата дрогнула от удивления, когда он заметил, что Алатар, опустив голову, прижался к стене в полулежащем состоянии.

Гром сразу же подбежал к синему магу и позвал остальных. Алатар был жив, но очень слаб. На его одежде отчетливо выделялось пятно крови от раны, которую он до этого скрывал. Объединив усилия, они оказали ему помощь, и даже Володус на этот раз сохранил серьезное выражение лица, не осыпая Малдуста колкими замечаниями.

Алатара положили в удобное положение рядом с жаровней, чтобы ему было теплее. Он был в сознании, в его глазах иногда мерцало синеватое свечение. Ему дали попить свежей воды из бурдюка и немного времени, чтобы прийти в себя. Через некоторое время нависшую тишину нарушил его голос:

«Спасибо вам… Простите, что не сказал раньше. Нам… нельзя было медлить. Со мной все будет в порядке. Здесь… не самое уютное место, но, уверен, на какое-то время мы в безопасности. Давайте переведем дух прежде, чем идти дальше. Я знаю дорогу».

Несмотря на ужасный вид и слегка дрожащий тембр, голос Алатара все еще внушал уверенность. В этом темном коридоре, среди пылающих жаровен, дарующих тепло, действительно было безопаснее, чем на поверхности в Стурлуре, где по-прежнему продолжалась резня. Остальным тоже не помешал бы краткий отдых. С момента покидания таверны не было ни единого момента, чтобы перевести дух, и поэтому, учитывая обстоятельства, они приняли общее решение сделать недолгую передышку.

§4. Шани и Дуф разграбление Стурлура

Проломив грудину вариага мощным ударом своего молота, Дуф одолел последнего противника в казарме городской стражи. В воздухе витал тяжелый запах меди и железа, смешанный с ароматом пролитой крови. Стены, запачканные черными следами сражения, молчаливо свидетельствовали о бедствиях, обрушившихся на это место. Сгустки пыли, поднятые в хаосе борьбы, все еще кружили в воздухе.

На полу были разбросаны тела поверженных стражников, словно куклы. Их доспехи были искажены вмятинами и царапинами от разнообразного оружия. Лужи крови образовывали красные пятна, покрывающие пол, как мрачное ожерелье смерти. Некоторые стражники все еще держали в руках свои мечи, однако эти предметы теперь казались бесполезными, брошенными на произвол судьбы. Разбросанные щиты, сломанные мечи и поврежденные доспехи вписывались в этот мрачный пейзаж, напоминающий о том, что здесь, в одном из оплотов городского порядка, свой последний бой приняли те, кто был призван защищать свой город.

«Вот что мне нравится в молоте Шани: в отличие от секиры, которую предпочитают мои сородичи, к нему гораздо меньше прилипает всякой грязи от врагов. Когда секира прорубает доспехи, она вонзается глубоко в тело, и лезвие остается в крови. А вот молот – он сшибает врагов с ног, иногда даже не разрушая доспехи, но стирая кости в порошок. Ха-ха-ха!» – с удовлетворением произнес Дуф, находясь в отличном настроении после боя.

«Ну, судя по состоянию твоего молота, похоже, что твое предположение не совсем верно», – кокетливо улыбнулась Шани, заметив капающую кровь и прилипшие лоскуты кожи на оружии Дуфа.

«А? Да это всё из-за того, что эти степняки никогда не видели нормальных доспехов! Ходят в каких-то обмотках, и, конечно, моё дробящее оружие разорвет их на куски. Если бы они носили тяжелые латы, как один крупный орк, с которым мне довелось сражаться в одной из битв давным-давно, ты бы поняла, о чем я».

«Насколько я знаю, большинство орков не носят тяжёлых доспехов, порой им и без них сложно передвигаться».

«Да, но некоторые из этой злобной расы обладают великолепным телосложением, даже не каждый гном может сравниться с такой мощью. Я лично видел целый полк таких существ в доспехах во время битвы у одной горы, но название которой я… Забыл», – вспомнил Дуф Битву Пяти Воинств, когда упомянул полк тяжелой пехоты орков Гундабада.

«Я имела в виду, что тебе все равно пришлось бы сражаться чаще с менее угрожающими гоблинами и орками, чем с теми, о которых ты упомянул. И твой молот все равно бы нуждался в тщательной чистке к концу битвы», – заключила Шани.

«Э-э-э… Нет, не дури мне голову. Я знаю, что прав. Секиру нужно чистить чаще!» – настаивал гном.

«И гораздо проще», – заметила она, – «потому что плоское лезвие секиры позволяет избавиться от запекшейся крови без особых усилий, в то время как отковырять ту… часть… чего-то… будет сложнее», – продолжила Шани, указывая на углубление в металле Дуфа, где застряла часть мяса'. – «Но знаешь, кто в этом вопросе фаворит? Рапира! Изящный укол, и противник даже не успевает понять, что его поразило. На клинке крови совсем немного, достаточно смахнуть салфеткой, и оружие снова блестит». – С улыбкой на лице Шани продемонстрировала свою рапиру Дуфу, которую она называла «Роковым поцелуем».

«Ох, тоже мне „оружие“, громкое название для зубочистки тролля», – усмехнулся Дуф.

«Осторожнее, мой рыжий друг, моя рапира – ранимая и весьма любвеобильная девочка».

«Ладно, ладно, оставь свои роковые поцелуи для тех, кто не знает, на что они способны. Я не раз видел тебя в деле и с уверенностью заявлю, что даже пещерный тролль не устоит на ногах после такого поцелуя. Ха-ха!» – с юмором ответил Дуф.

Расправиться с местной стражей не составило труда для Дуфа и Шани с её командой наемников. В то время как другие банды пиратов и черные нуменорцы сеяли хаос и разрушение по всему городу, убивая и разоряя всё на своём пути, команда Шани предпочла столкнуться с теми, кто был вооружен и мог дать отпор.

Первой целью их похода стали казармы городской стражи. Они не ожидали встретить здесь значительное сопротивление, зная, что гарнизон Стурлура был рассредоточен по всему городу для поддержания порядка из-за прибытия воинов из Харада и племен истерлингов.

«Возможно, нам стоило бы отправиться в районы, где живут зажиточные горожане, или на рынок. Что мы тут найдём, кроме грошей в карманах местных стражников?» – спросил один из наемников Шани.

«О, сразу видно, что парень ни дня не служил в армии», – усмехнулся Дуф. – «Самые ценные сокровища хранятся не в кладовых на рынке и не в закромах у горожан», – добавил он, готовясь выбить одну из дверей своим двуручным молотом.

Дуф мощным ударом своего оружия принялся разрушать деревянную дверь. Его мускулистые руки уверенно взмахивали огромным молотом, который без труда проникал сквозь дерево. Пыль и осколки древесины разлетались во все стороны, и после нескольких мощных ударов дверь поддалась, раскололась на части, открывая путь внутрь.

За разрушенной дверью оказалась тёмная и плохо освещённая комната, наполненная запахом старых деревянных ящиков и металлических предметов. Среди конфискованных товаров находились различные ящики, бочки и мешки с содержимым, которое стража, по-видимому, «позаимствовала» безвозмездно. На полках были плотно уложены старые ржавые мечи, обмотанные верёвкой перчатки и несколько потрёпанных книг. В углу виднелись стопки мехов и тканей, а в самом дальнем углу стояли ящики, наполненные разнообразными, более мелкими предметами.

«Вот это да, кладовая хлама. Действительно, не зря потратили время», – с сарказмом заявил наемник, держа боевой цеп на перевес.

Дуф, не обращая внимания на его слова, принялся копаться в поисках чего-то ценного. Через некоторое время он воскликнул: – «Ага, вот то, что я искал! Пусть здесь и нет сокровищ, на которых с радостью поспал бы Смауг, но я нашёл кое-что куда интереснее». – С радостью Дуф поднял в обеих руках кувшины, закупоренные пробкой. – «Выпивка! Ха! Думаете, в ней лучше всего разбираются трактирщики? Как бы не так. Солдаты! Вот кто истинные ценители напитка богов! Сейчас и мы оценим!»

Отставив один кувшин в сторону и откупорив второй, Дуф с экспертным видом вдыхал аромат напитка. Запах был насыщенным и удивительно многогранным, неся в себе сладковатые ноты молока, смешанные с оттенками пряностей. Этот аромат создавал впечатление утонченности и необычайной изысканности, предвещая неповторимый вкусовой опыт. Дуф, уже слюнявя от предвкушения, собирался погрузиться в этот неповторимый вкусовой мир.

Жадно отпив глубокими глотками, Дуф сначала ощутил приятный молочный привкус. Однако на третьем глотке его горло запершило, и он не смог сдержаться от рефлекса, выплюнув остатки напитка.

Раздался искренний смех Шани: – «Ахах, Дуф, это же тарасун, я его запах даже отсюда почувствовала. Крепкий напиток, его не стоит пить как эль».

«Уф, я поспешил с выводами о вкусах вариагов», – тяжело выдохнул Дуф, прежде чем вдохнуть воздух, чтобы смягчить ощущение ожога в горле от крепкого алкоголя. Его глаза слегка заполнились слезами от такого опыта.

Тем временем Шани откупорила одну из амфор утонченной формы. Она наполнила серебряный бокал, который также нашла в этой кладовой, красным напитком. Запах источал приятный аромат винограда.