Текст книги "Любовь не выбирают"
Автор книги: Бетти Нилс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
– Двенадцать миль по объездной дороге, – пояснил он и взглянул на часы. – Примерно через пять минут вы встретитесь с Фибе. – Он окинул девушку оценивающим взглядом. – У вас очень опрятный и аккуратный вид.
– Надеюсь, что так, – отрезала она. – В противном случае мне бы не удалось у вас надолго задержаться.
– Верно. Кстати говоря, вы намерены продолжить у меня работать?
– Ну да, если я вас вполне устраиваю, сэр.
– Насколько я успел заметить, нет никаких оснований считать, что у нас с вами не сложатся прекрасные взаимоотношения.
Такого рода замечания вполне были способны лишить девушку дара речи.
Виллерзы жили в нескольких милях от города. Когда машина въехала через двойные ворота и покатила по гладкой, как шелк, подъездной дороге через сад, Флоренс с восхищением разглядывала за окном пейзаж, словно нарисованный на картине. Не сравнить с заросшим сорными травами полудиким садом викария… Дом был под стать саду – белоснежные стены, сверкающие чистотой окна, с зеркальным покрытием двери. Все это напоминало декорации на сцене. Мистер Фитцгиббон, казалось, не видевший ничего вокруг, выйдя из машины, открыл девушке дверцу, и они направились к внушительному подъезду.
Горничная, в форменной одежде и даже в шапочке на голове, проводила их в прихожую. Здесь Флоренс, все еще не избавившись от ощущения, что находится на сцене, стала молча ждать дальнейшего развития действия.
– Мистер Фитцгиббон и сестра Нейпир. Нас ожидают, – представился мистер Фитцгиббон, и их пригласили пройти в зал с высоким потолком и двустворчатыми окнами, открытыми в сад… Комната была обставлена современными стульями, мягкими кушетками и стеклянными столиками. Выросшей в окружении начищенного до блеска дуба и красного дерева Флоренс стало несколько не по себе.
Навстречу им вышли мужчина и женщина, которые как нельзя лучше вписывались в обстановку. Одежда, макияж и прическа женщины – все отвечало современному интерьеру.
Первой заговорила миссис Виллерз:
– Рада вас видеть, мистер Фитцгиббон. Доктор Гиббз вскоре к нам присоединится. – Ее взгляд упал на Флоренс. – Новая медсестра? А что случилось с прежней?
– Сестра Брайс уволилась по причине замужества. Позвольте представить вам сестру Нейпир, миссис Виллерз.
Не гладя на Флоренс, миссис Виллерз кивнула в ее сторону.
– Пожалуйста, присядьте и что-нибудь выпейте… Сестра может пройти в дамскую комнату.
– Я бы предпочел, чтобы она поговорила с Фибе до осмотра, – вежливо, но крайне холодно произнес мистер Фитцгиббон.
– О, если это необходимо… Девочка с няней. Я распоряжусь, чтобы сестру проводили наверх.
– Думаю, мне тоже лучше подняться. Надеюсь, меня известят, когда приедет доктор Гиббз?
– Вы должны поступать, как считаете необходимым. – Усмехнувшись, миссис Виллерз пожала плечами. И, взглянув на своего безмолвного мужа, произнесла: – Арчи, дорогой, будь любезен, нажми на звонок.
В сопровождении горничной они поднялись наверх, через дверь вошли в коридор, который вел в детскую, окнами выходившую на задний дворик. В комнате, обставленной довольно подержанной мебелью, было уютно и чересчур жарко. И неудивительно, подумала Флоренс, ведь все окна были закрыты, а в камине под старину зачем-то горел огонь.
Фибе сидела за столом, перед ней лежала книжка-раскраска и стояла коробка с красками. Напротив девочки сидела пожилая женщина – одутловатое лицо, маленькие как бусинки глазки. Когда они вошли, она встала, поздоровалась с мистером Фитцгиббоном и молча уставилась на Флоренс.
Обаяние мистера Фитцгиббона немедленно возымело действие, и женщина, расслабившись, почтительно кивнула Флоренс, а потом велела Фибе, как подобает юной леди, сказать «здравствуйте».
– Привет, – произнесла Фибе и вновь занялась рисованием. Она была бы симпатичной девочкой, если бы не болезненный вид, делавший ее похожей на голодающую бродяжку – слишком крупные глаза на исхудалом, без кровинки лице.
– Ну, как дела? Как наши процедуры? – не тратя времени попусту, начал мистер Фитцгиббон.
– Видите ли, сэр, этим мы не занимаемся. Это совсем не по душе бедняжке Фибе. Она обожает сидеть в этой теплой комнате со своей старой нянюшкой. Да, лапушка?
Фибе ничего не ответила, но через минуту взглянула на Флоренс и спросила:
– Кто она?
– Я пришел на тебя посмотреть, а сестра Нейпир здесь, чтобы мне помочь. Доктор Гиббз поднимется прямо сюда.
– Я не хочу, – заявила Фибе.
Флоренс выдвинула кресло и села радом с девочкой.
– Почему же? – дружелюбно поинтересовалась она. – Скажи.
– Просто потому…
– Мы так долго к тебе ехали, – продолжала Флоренс, – а мистер Фитцгиббон очень занятой человек. Ну, раз ты не хочешь, нам ничего не остается, как сесть в машину и отправиться обратно в Лондон. – С этими словами она взяла кисточку и раскрасила в ярко-красный цвет слона.
– Слоны не бывают красными, – фыркнула Фибе.
– Не бывают. Но иногда хочется делать все наоборот, правда же? Красными розы бывают… Кстати, ты каждый день ходишь в сад их нюхать?
– Я очень больна.
– Поэтому мистер Фитцгиббон и приехал к тебе. Он осмотрит тебя и, возможно, скажет, что ты уже не так больна и можешь ходить в сад.
Закончив со слоном, Флоренс стала раскрашивать фиолетовыми полосами зебру.
– Знаешь, – предупредила девочка, – у меня слишком натянутые нервы.
– Мне всегда было интересно разобраться, что же это на самом деле значит. Может, то, что тебя подвесили к потолку, как думаешь?
Девочка засмеялась:
– А ты мне нравишься. Ты не то что другая сестра. Я ее укусила.
– А сегодня тебе никого кусать не придется, потому что тебе стало лучше.
Мистер Фитцгиббон, который до этого говорил с няней девочки, обернувшись, спросил у Флоренс:
– Вы же боитесь, Флоренс, что вас укусят?
– Боюсь, сэр? Ни капельки. Я ни за что не упущу случая укусить в ответ.
Он расхохотался, а няня нахмурилась. К счастью, в это мгновение открылась дверь и в комнату вошел мистер Гиббз. Пожилой мужчина с добрым лицом тепло поприветствовал мистера Фитцгиббона.
– Это сестра Нейпир. Заняла место сестры Брайс. Поскольку мы собрались, давайте осмотрим девочку, а ситуацию в целом обсудим после. Мы остаемся на ночь. Утром сестра Нейпир займется девочкой и сообщит мне о результатах. Я так понимаю, что процедуры не проводились.
– Да, я хотел вам об этом сказать. – Доктор Гиббз пожал Флоренс руку. – С позволения няни мы пройдем в комнату девочки…
Фибе была совсем не легкой пациенткой, и на ее осмотр потребовалось времени вдвое больше обычного, причем Флоренс пришлось мобилизовать все свое терпение и изобретательность, чтобы ребенок вел себя по возможности тихо. Мужчины вышли из комнаты, а Флоренс, успокаивая девочку, помогла ей одеться и отвела за руку к няне.
Флоренс объяснила, что ей велено поднять ребенка рано утром на процедуры, и няня с негодованием обрушилась на нее.
– Простите, – сказала Флоренс, – но меня просил об этом мистер Фитцгиббон. Я уверена, что вы хотели бы успешно лечить девочку.
Простившись на время с Фибе, которая все еще капризничала, Флоренс спустилась вниз. Бедная маленькая Фибе была очень больна, впрочем, не безнадежно. У нее был еще шанс выздороветь в случае правильного ухода и лечения в больнице. Но стоит им скрыться за дверью, размышляла Флоренс, и няня опять станет во всем потакать ребенку. Назначенное мистером Фитцгиббоном лечение, конечно же, ничего не даст…
Флоренс не знала, куда пойти и чем заняться, и вокруг никого не было. Врачи, вероятно, обсуждали свои заключения или пили чай с Виллерзами. Пожалуй, от чашки чаю она бы тоже не отказалась. Так никого и не встретив, девушка, пройдя через коридор, вышла в сад побродить по безукоризненно ухоженным дорожкам.
Стоя у окна гостиной, мистер Фитцгиббон слушал бесконечный монолог миссис Виллерз, которая сначала уверяла врача, что все его рекомендации тщательнейшим образом выполнялись, потом стала распространяться о собственных болезнях, но глазами мистер Фитцгиббон следил за прогуливающейся на солнышке Флоренс. Под аккуратной шапочкой переливалась копна медно-рыжих волос, и он подумал, что даже в строгой форме девушка хорошо смотрится в саду среди роз.
Наконец миссис Виллерз раздраженно произнесла:
– Пожалуй, нам лучше перейти к чаю. Садитесь, мистер Фитцгиббон, и вы, мистер Гиббз. Полагаю, сестра тоже не откажется от чаю?
– Уверен, сестра Нейпир с удовольствием согласится. Я вижу, она гуляет по саду.
– Арчи, пойди и приведи ее, ладно?
Разговор за чаем был натянутым, имя девочки не упоминалось. Только когда чашки со стола убрали, мистер Фитцгиббон самым вежливым образом заметил:
– Если можно, мы с сестрой Нейпир выйдем в сад: я хочу дать ей указания на завтрашнее утро, а после мы могли бы поговорить о Фибе.
Когда они достаточно удалились от дома, он спросил:
– Что скажете?
– Что скажу, сэр? Если вы о Фибе, то я считаю, что им должно быть ужасно стыдно за такое пренебрежение лечением. Если бы оно тщательно выполнялось и девочку можно было вернуть в больницу… Неужели вы не можете их заставить? – в запальчивости спросила она.
– Дорогая моя, если только не жить здесь и не вести наблюдение за ребенком, я не вижу возможности что-либо изменить. Я предложил родителям нанять сиделку для ухода за Фибе. Миссис Виллерз заявила мне, что няня будет против и наотрез откажется это обсуждать. Доктор Гиббз сделал, что мог. Нельзя настаивать на лечении вопреки воле пациента или его родителей, как в данном случае.
– Няня пришла в ярость, узнав, что я собираюсь потревожить Фибе завтра утром.
– Я это предвидел. Хотите, чтобы я пошел вместе с вами?
– В шесть часов утра? – Она повернулась, чтобы взглянуть ему в глаза. – Нет, не стоит.
– Я планирую уехать около девяти утра. В половине девятого прибудет мистер Гиббз. Вы уложитесь к этому времени?
– Да, сэр.
– Неужели нельзя, – мягко начал мистер Фитцгиббон, – сейчас, когда мы одни, постараться не называть меня на каждом шагу «сэром»?
– Можно, только это совсем ни к чему, – отозвалась она.
– Так я чувствую себя стариком.
– Вздор, никакой вы не старик… Я должна буду обедать вместе с вами или мне принесут что-нибудь на подносе?
Он остановился. Его взгляд выражал холодное удивление:
– Неужели, вы считаете, что я такое позволю? Странно, что вам вообще пришла такая мысль в голову.
– Вы – да… Но вот миссис Виллерз, она…
– Не будем тратить время на эти разговоры. – Они повернули к дому. – Завтра в два часа дня у меня операция. Штатная медсестра выходная, поэтому прошу вас ассистировать вместо нее.
– И вы только теперь сообщаете мне об этом! – воскликнула пораженная Флоренс. – Нет, вы действительно…
– Что?.. – мягко вставил мистер Фитцгиббон.
– Нет, ничего. Что за операция?
– Лобэктомия. Справитесь?
– Сделаю все, что в моих силах, сэр, – ровным голосом произнесла она, но ее голубые глаза вспыхнули, а щеки залились краской.
– Вы так обворожительно красивы, когда сердитесь, – заявил мистер Фитцгиббон и, открыв дверь в гостиную, пропустил девушку вперед.
Комната Флоренс находилась поблизости от детской. Вполне приятная комната, подумала девушка, учитывая, что интерьер напоминал скорее гостиничный номер. Дверь рядом вела в ванную, и девушка перед обедом провела целый час, лежа в ванне и размышляя о мистере Фитцгиббоне. На память приходило разное: то обрывки разговоров, то его умение превращаться из приятного собеседника в строгого врача-консультанта, она вспоминала, как ловко он управлял машиной, как сумел выйти из практически безнадежной ситуации, спасая мужчину в грузовике. «Нет, довольно, пора кончать им восхищаться», – решила Флоренс, увидев в зеркале, как сильно она покраснела.
Позже, уже в постели, она принялась перебирать впечатления вечера. Обед прошел очень официально. Увидев миссис Виллерз в черном шифоне с блестками, Флоренс особенно неловко почувствовала себя в униформе, несмотря на то что на ней был запасной комплект из сумки. Разговор плохо удавался. Миссис Виллерз тараторила о своей хрупкой конституции, муж ее почти не старался поддерживать беседу, а мистер Фитцгиббон с его изысканными манерами умело вставлял нужное слово в нужное время. Что до самой Флоренс, то она лишь отвечала, когда ее спрашивали, и делала вид, что слушает словоохотливую миссис Виллерз, на самом же деле она думала о своем. Флоренс вспоминала о том и о сем, и с мыслью о мистере Фитцгиббоне наконец заснула.
Они отправились в обратный путь в девять утра, и Флоренс с облегчением вздохнула, когда мистер Фитцгиббон выехал из владений Виллерзов. Раннее утро для нее было сущим наказанием. Фибе вела себя несносно, а няня лишь усугубляла положение. Флоренс подмывало сказать ей, что, балуя ребенка, наносишь ему только вред, но Флоренс решила не повторять то, что мистер Фитцгиббон наверняка уже говорил. Флоренс завтракала в одиночестве, врачи в это время беседовали с Виллерзами. Сидя в машине, девушка украдкой взглянула на строгий профиль ее спутника и решила помолчать до тех пор, пока с ней не заговорят.
Они проехали почти половину пути до магистрали, прежде чем он завел разговор с Флоренс.
– Мы сделали для этого ребенка все, что могли. Доктор Гиббз будет настаивать на том, чтобы вернуть девочку в больницу, но боюсь, когда они согласятся, будет слишком поздно ей чем-то помочь.
– Бедное дитя, – проговорила Флоренс.
– Вы прекрасно выполнили свои обязанности, и мне очень жаль, что с вами обошлись не лучшим образом.
– Это не имеет значения.
Он мельком взглянул на нее.
– Вы добрая душа и никогда не ропщете. Мы остановимся в Милтон-Кейнз и выпьем кофе.
Вскоре они выехали на шоссе и большую часть оставшегося пути молчали. Флоренс была этому рада: она в уме готовилась к операции.
В Милтон-Кейнзе они остановились у почты и не спеша перекусили кофе с булочками, ведя отрывочный разговор. Хотя остаток пути они проехали фактически в молчании, Флоренс чувствовала себя уютно в обществе мистера Фитцгиббона. Возможно, у них налаживаются дружеские отношения… Как ни странно, Флоренс на это очень надеялась.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Перед уходом мистер Фитцгиббон тщательно проверил записи, сделанные аккуратным почерком миссис Кин, и, проходя мимо Флоренс, напомнил ей, что ждет ее в больнице Коулберта самое позднее в четверть второго.
– У меня там все необходимые инструменты, – добавил он, – но было бы неплохо, чтобы перед операцией вы их проверили.
Конечно, надо проверить, согласилась про себя она, но вот ее ланч, похоже, сорвался. Мистер Фитцгиббон ушел, не сказав больше ни слова.
– Как вы думаете, – обратилась Флоренс к миссис Кин, – а что, если я заскочу к миссис Твист перехватить сандвич? Правда, ей не нравится, когда я показываюсь у нее днем…
– Об этом я уже позаботилась, дорогая. – Приятный голос миссис Кин всегда к ней располагал. – Сегодня утром по дороге на работу я прихватила несколько булочек с сосисками для тебя. Помнится, у сестры Брайс частенько не хватало времени поесть. Чайник я уже поставила. Сейчас попьем чайку, заодно перекушу и я, ну а ты мне расскажешь все по порядку.
Прежде чем отправиться на автобусе в больницу, Флоренс заглянула в регистрационный журнал проверить, кто у них сегодня записан на прием. Ближе к вечеру ожидались два пациента. Конечно, к четырем часам мистер Фитцгиббон со своими делами управится, но ей еще нужно собрать инструменты, подготовить их к стерилизации. Первый пациент придет к пяти. Хорошо бы ей вернуться в кабинет к этому часу. Ведь надо еще успеть переодеться в униформу, размышляла она, пристроившись в очередь на автобусной остановке.
Флоренс несколько месяцев проработала медсестрой в операционной и все же немного волновалась, хотя, как позже выяснилось, совершенно напрасно. Новенькой штатной сестричке не хватало опыта, и она очень нервничала.
– Я рада, что вы тут, – призналась она Флоренс, когда та переодевалась к операции, – я его страшно боюсь, у него такой взгляд…
– Да, да, – подтвердила Флоренс, думая о том, что глаза у него довольно приятные; конечно, они частенько холодны как сталь, но порой бывают теплыми и веселыми. – Пойду-ка лучше приготовлю тележку.
Когда она прикатила тележку с инструментами, ее дружески поприветствовал анестезиолог. Он знал Флоренс по прежней работе.
– Привет, Флоренс, рад тебя здесь видеть. Не собираешься остаться у нас?
Он осматривал пациента, усадив его на свой стул. Когда Флоренс в ответ отрицательно замотала головой, анестезиолог заметил:
– Работаешь у Фитцгиббона? Вот счастливчик!
У глаз Флоренс заиграли веселые морщинки: под маской угадывалась улыбка. Слышал бы это мистер Фитцгиббон! Вскоре в зеленом операционном халате появился и он. Он был самым высоким из всех мужчин. Приветливо поздоровался и приступил к работе. С ним пришли больничный врач и стажер, очень робкий, благоговевший и трепетавший перед своим шефом. Впрочем, оказалось, что опасения стажера были напрасными. Мистер Фитцгиббон излучал вокруг себя благожелательность, так что работа потекла продуктивно, и даже новая – как обнаружилось, весьма ловкая – сестра позабыла о своих страхах. Работал мистер Фитцгиббон с легкостью и не спеша, ощущалась большая практика, а Флоренс, включившись в хорошо известные ей обязанности, подавала ему инструменты прежде, чем он протягивал за ними руку. В течение всей операции он вел непринужденный разговор, и немного натянутая поначалу обстановка разрядилась. В целом, подумала Флоренс после операции, сегодня чудесный день. Она аккуратно раскладывала инструменты, которые одна из сестер мыла перед тем, как отправить на стерилизацию. Флоренс еще была в зеленом спецкостюме, когда вошла обратно в операционную.
– Сколько времени вам нужно? – спросил ее он.
– Мне? О, минут пятнадцать, сэр. Я успею вернуться до прихода первого пациента.
– Постарайтесь уложиться в пятнадцать минут. Я жду вас во дворе.
– Не стоит… – она поймала взгляд его холодных серых глаз. – Хорошо, сэр, – покорно согласилась она.
– Что, он никогда тебя прежде не подвозил? – осведомилась штатная медсестра.
– Видишь ли, мне нужно успеть в кабинет до первого пациента. А я могу задержаться, если поеду автобусом, – практично заметила Флоренс.
Она спокойно закончила работу, надела платье и вышла во двор.
Он стоял, прислонясь к капоту автомобиля, и читал свежую вечернюю газету. При виде Флоренс аккуратно свернул газету и открыл девушке дверцу. После чего сел рядом и, прежде чем включил мотор, произнес:
– Вы отлично сегодня поработали, Флоренс.
Ее «спасибо» прозвучало с налетом должной скромности.
До прихода первого пациента еще оставалось время. Хорошо, что их ждал поднос с чаем, приготовленный миссис Кин. Флоренс удивилась, когда дама весело произнесла:
– Чай готов, мистер Фитцгиббон, я сходила за вашим любимым печеньем. Хорошо, что есть телефон, иначе я не знала бы точно, когда вы вернетесь. Сейчас принесу вам чашку…
– Благодарю вас, миссис Кин. Второй пациент назначен на половину шестого? Когда пригласите его войти, можете быть свободны. Дальше Флоренс справится сама.
– Хорошо, если она не против…
– Конечно, нет, ведь останется сделать совсем немного. – Флоренс глазами жадно пожирала печенье. – Пойду переоденусь, а потом попью чаю.
Мистер Фитцгиббон задержался у двери:
– Вы обедали?
– Добрая миссис Кин утром купила мне булочки с сосисками.
– Булочки с сосисками? – Он задумчиво окинул взглядом ее стройную фигурку. – Не слишком подходящая диета для вашей конституции, Флоренс.
Даже если он и слышал ее возмущенный вздох, то не подал виду.
Флоренс успела одолеть три чашки чаю и съела фактически все печенье к тому времени, когда прибыл первый пациент. Точнее, пациентка. Моложавая женщина в сопровождении мужа. Женщина немного волновалась и потому бессвязно отвечала на вопросы, которые спокойно задавал ей мистер Фитцгиббон. Должно быть, за внешней сдержанностью он добрая душа, отметила про себя Флоренс. Она размышляла над тем, что за чаем сказала ей миссис Кин. Оказывается, помимо крупной стационарной больницы Коулберта, где он оперирует дважды в неделю, у него есть еще клиника на Бетнел-Грин, в которой проходят лечение огромное число бездомных по направлению из различных обществ милосердия. Многие из этих несчастных отказываются от больницы, иное дело клиника. Ему помогают другие энтузиасты: медсестры-пенсионерки, местные врачи и работники из отделов социального обеспечения.
– Только ему об этом ни слова, – предупредила миссис Кин. – Он никогда ни с кем этим не делится. Конечно, кроме меня. Ведь мне приходится вести записи, оплачивать счета, вносить арендную плату и все такое прочее. Могу тебе сказать, что он им оказывает большую поддержку. Дает деньги, ищет работу и даже помогает найти жилье. Удивляюсь, как при его-то занятости он выкраивает на это время!
Проводив пациентку с мужем, Флоренс увидела, что миссис Кин уходит, и по сигналу мистера Фитцгиббона пригласила последнего пациента в кабинет.
Это был пожилой, с хорошими манерами мужчина, одетый довольно бедно, но аккуратно. Вежливо поздоровавшись, он ей представился как мистер Кларк и сел с видом человека, настроившегося ждать.
Скользнув в кабинет, Флоренс доложила:
– Мистер Кларк, сэр.
– Ах да! Зовите его, Флоренс, хорошо? Вы мне пока не нужны. Можете начинать убирать.
Она недовольно покосилась на него. Зачем ему напоминать ей о ее обязанностях? Она сама знает, что и когда делать. Врач писал и, не поднимая глаз, спросил:
– Хотите что-то сказать?
– Да. Но не буду. – Она удалилась, чтобы проводить в кабинет мистера Кларка.
Закрыв дверь, она услышала за дверью дружеский и спокойный голос мистера Фитцгиббона:
– Рад вас видеть, мистер Кларк…
Какое-то время она смотрела в окно, затем приступила к уборке. Работы было немного. Она подготовила все к следующему дню и пошла посмотреть регистрационный журнал. Из него торчала записка, и Флоренс без всякого интереса на нее взглянула. Написанная каракулями мистера Фитцгиббона, записка предназначалась миссис Кин и сообщала о том, что мистер Кларк, имеющий полное право лечиться в стационаре Коулберта, но по семейным обстоятельствам не имеющий такой возможности, будет принят бесплатно.
Флоренс вернула бумажку на место. После этого не уважать мистера Фитцгиббона было практически невозможно.
Размышления девушки прервал голос по внутренней селекторной связи. Мистер Фитцгиббон звал Флоренс к себе в кабинет. Нужно было взвесить мистера Кларка, измерить его давление и пульс, а также послушать легкие. Выполняя свои обязанности, Флоренс про себя отметила, что невысокий мужчина чем-то расстроен, хотя тщательно пытается это скрыть. Закончив работу, Флоренс вышла и, вскоре проводив пациента, вернулась в кабинет, чтобы сменить простыню на кушетке и полотенца, все тщательно вымыть и уложить грязное белье в корзину. Она делала это не торопясь, чудный летний вечер ее не манил, потому что девушка вконец вымоталась – морально и физически. Придет домой, съест все, что приготовит ей миссис Твист, и с книжкой ляжет в кровать. Судя по регистрационному журналу, завтра предстоит напряженный день, и уж наверняка поехать домой вечерним поездом ей не удастся. Что поделаешь, придется ехать утром, а днем они с мамой отправятся в Шерборн покупать стиральную машину. Нащупав конверт с деньгами в кармане униформы, Флоренс, не слишком долго раздумывая, решила, что приобрести машину стоит.
Девушка закончила работу и, постучав к мистеру Фитцгиббону, который до сих пор из кабинета не выходил, вошла и спросила:
– Что-нибудь еще нужно, сэр?
Он закрыл папку, в которой что-то писал.
– Нет, на сегодня, пожалуй, с нас хватит, как вы считаете? И мы заслужили обед. Я тут кое-что закончу и иду домой. А через час позвоню вам к миссис Твист.
– Мистер Фитцгиббон, вы приглашаете меня пообедать? – напрямик спросила она.
Он резко поднял глаза:
– Ну конечно. Разве это не ясно?
Она колебалась: предложение скорее напоминало приказ, но, с другой стороны, предстоящий с ним обед будет наверняка аппетитней незатейливой стряпни миссис Твист.
– Благодарю вас, сэр, я согласна.
– Ладно, только, Бога ради, не называйте меня сэром.
– Хорошо, мистер Фитцгиббон. – И Флоренс застенчиво добавила: – Мне нужно особенно хорошо одеться?
Его губы тронула улыбка.
– Нет, нет, это просто уютное местечко на Уигмор-стрит, в пяти минутах ходьбы отсюда. – Подняв глаза, он одарил ее ласковой, успокаивающей улыбкой. – Вы, наверное, устали?
– Я буду готова через час, мистер Фитцгиббон. – Она выскочила из кабинета, быстро переоделась и стрелой помчалась к миссис Твист, подбирая слова, в каких будет извиняться перед милой дамой за то, что откажется от приготовленного ею ужина. Однако в том не было никакой нужды: мистер Фитцгиббон уже предупредил хозяйку Флоренс по телефону, поэтому миссис Твист встретила девушку простодушной улыбкой и, отозвавшись о мистере Фитцгиббоне как о джентльмене, выразила предположение, что Флоренс, вероятно, вернется домой поздно.
– Вряд ли, – сдержанно ответила девушка. – Мы оба устали, а завтрашний день забит до отказа. Скорее всего, в пятницу придется ночевать здесь, а домой я поеду в субботу утром.
– Может, он еще раз отвезет вас домой на машине? – предположила миссис Твист. Ей были свойственны романтические представления.
– Вряд ли, миссис Твист. Вы не будете возражать, если я вместо вечера приму ванну сейчас?
– Конечно, нет. Пожалуйста, вам нужно хорошо выглядеть, – ответила хозяйка.
Флоренс немедленно последовала ее совету. Прекрасно освежившись в ванне, она осмотрела свой гардероб в поисках чего-нибудь подходящего для уютного местечка в пяти минутах ходьбы от дома. Жаль только, подумала Флоренс, что она не имеет ни малейшего представления о том, что имел в виду мистер Фитцгиббон под «уютным местечком». Она остановилась на ярко-зеленом платье из крепа с вырезом каре и изящном, в том же стиле жакете. Рыжие волосы она убрала в пучок, надела белые босоножки, отыскала белую сумочку и сложила в нее все, что ей может понадобиться, после чего напоследок взглянула на себя в зеркало старомодного шкафа. Решив, что выглядит не слишком претенциозно, Флоренс осталась собой вполне довольна. Хорошо, что нет дождя, отметила она, иначе пришлось бы надевать плащ, а приличного у нее нет. Но она во что бы то ни стало его приобретет в субботу, поклялась себе Флоренс, спускаясь вниз, хотя в запасе у нее было еще несколько минут.
Мистер Фитцгиббон, ожидая ее в гостиной миссис Твист, всячески старался завоевать расположение хозяйки. На нем был светлый костюм, галстук немного светлее обычного, на белоснежных манжетах сияли золотые запонки. А он настоящий красавец, решила про себя Флоренс, неудивительно, что на него положила глаз такая женщина, как Элеонор. Флоренс вошла, и он встал.
– А-а, Флоренс, вы, как всегда, пунктуальны. – Незаметно оценив ее взглядом, он попрощался с миссис Твист и вместе с девушкой вышел на улицу. – Вы не против пройтись пешком? Если хотите, можно взять машину, она во дворе консультации.
– С удовольствием пройдусь пешком. У нас обычно не хватает на это времени, правда же?
– Вы правы. А дома вы много гуляли?
– О да. Километры хожу пешком. А иногда езжу на велосипеде. В церковном приходе отца помимо Гассидж-Толларда еще две деревни. Когда я бываю дома, приходится помогать Обществу матерей. И в работе хора участвую. Вот тогда выручает велосипед.
– Вам нравится жить в деревне?
– Я родилась и выросла в семье священника, училась в закрытой школе в Шерборне. Когда пришлось ездить в больницу Коулберта, я возненавидела Лондон.
– Здесь не очень-то хорошо жить.
Они шли по тихим, спокойным улицам, и она оглядывалась по сторонам.
– Нет, на этих улицах жить – совсем другое дело, на этих улицах можно жить и при этом быть вполне довольной. Хотя я все равно скучала бы по деревне…
– Пожалуй, загородный дом на уик-энд вполне решит эту проблему, не так ли?
– Вполне, – рассмеялась она. – Вот только надо подыскать богатого мужчину, имеющего дом поблизости и еще один в какой-нибудь милой деревушке.
– Тут полно богатых мужчин, – задумчиво произнес он.
– Не сомневаюсь в этом, только мне не удается с ними познакомиться. – Она взглянула на него и рассмеялась. – Иногда хочется нести чепуху.
Они шли по узкой улочке и вскоре, добравшись до маленького ресторанчика, вошли в него – спустились по нескольким ступенькам, ведущим вниз с тротуара. Столики были покрыты белоснежными льняными скатертями, приборы на них отражали пламя свечей. В зале было полно народу, и Флоренс с облегчением отметила, что ее платье пришлось под стать обстановке. Сев за столик, она непроизвольно, но с откровенным удовольствием огляделась вокруг. Это было милое местечко: белые стены, красивые цветы на картинах, удобные стулья, столики, не слишком теснящиеся друг к другу, и официант – сама любезность.
Меню было исключительным, но цен указано на нем не было. Несколько сбитая этим с толку, Флоренс замешкалась, не зная, что заказывать. Хоть ресторан и небольшой, но, возможно, довольно дорогой.
Наблюдая за ней из-под опущенных век, мистер Фитцгиббон чуть улыбнулся.
– Не знаю, как вы, – начал он, – но я голоден. Как насчет паштета из крабов и бараньих тефтелей для начала? К ним подают изумительный соус. А сладкое выберем позже.
Флоренс, ощутив облегчение, сразу согласилась. Согласилась и когда он, ожидая заказа, предложил ей хереса.
– Прелестное местечко, с виду даже не подумаешь, правда же?
Он понял, что она имеет в виду.
– Потому что находится на тихой и укромной улочке.
– Наверное, вы тут не первый раз? – сказала она, чтобы заполнить паузу.
– Случалось, – с улыбкой произнес он. А эта девушка, сидящая напротив него, девушка, чьи волосы отливали золотом в мягком свете свечей, и впрямь очаровательна, думал он, конечно, на ней не новое и не самое модное платье. И, кроме обычной золотой цепочки и часов, никаких украшений. Он невольно сравнивал ее с Элеонор, которая звонила ему тем вечером и просила сходить с ней на какую-нибудь вечеринку или еще куда-нибудь. Их связывали многолетние дружеские отношения, и, хотя он не был в нее влюблен, он задавался вопросом, не жениться ли ему на ней. Он мечтал о жене, доме, детях. Но только это будет не Элеонор… Последние несколько недель мысль о браке его не покидала, хотя ее теснили многие другие мысли. Но вот сейчас, наблюдая за Флоренс, он оказался во власти этой неотступной мысли…
Он завел разговор о разных пустяках. А за бараниной вдруг спросил:
– Любите читать?
Она отправила в рот несколько аппетитных горошин и ответила:
– О да. Все, что попадается в руки…
– Поэзию?
– Да, люблю Джона Донна, и Браунингов, и Геррика. Хотя предпочитаю романы.
– «Джен Эйр»? – он подмигнул ей. – «Гордость и предубеждение», «Грозовой перевал» или что-нибудь этой… как ее зовут?.. М.М. Кей?
