Текст книги "Война ордена"

Автор книги: Бен Каунтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

– Да, словно животное, – подтвердил командор. – Если тебе будет угодно так это определить. И я сдержу свое слово, если ты поможешь нам победить Воющих Грифонов.

– Надо еще придумать, как вытащить тебя с этой планеты, – задумчиво нахмурился Евмен.

– В этом тебе поможет Лигрис, – подсказал Сарпедон. – Если ты, конечно, поторопишься.

Евмен посмотрел изображению собеседника прямо в глаза:

– Ловлю тебя на слове. И помни, однажды я уже победил тебя. И сумею сделать это снова.

– Я всегда держу обещания,– мрачно отозвался Сарпедон. – Нет ничего, на что бы я не пошел ради выживания Испивающих Души. Можешь даже убить меня, если это доставит тебе удовольствие. Только сохрани орден. Даже если мне придется потерять все, что мне дорого, чтобы спасти его, я соглашусь.

– Да будет так, – произнес Евмен. – Я принимаю твое предложение. Мы объединимся против Воющих Грифонов. Но с этой минуты я становлюсь магистром Испивающих Души. Посмеешь обмануть – и все твои боевые братья обречены.

Плечи Сарпедона поникли, и, должно быть, впервые за свою карьеру космического десантника он чувствовал себя действительно раздавленным.

– Выведи наш разговор на весь корабль, – попросил командор. – Лигрис услышит. И тогда мы сможем покончить со всем этим.

Евмен поспешил переключить канал связи на вокс-трансляторы, раскиданные по всему «Сломанному хребту».

– Сделано, – ухмыльнулся он, нисколько не сомневаясь в том, что отныне является единственным магистром ордена. – Я не стану убивать тебя, Сарпедон. Я просто унижу тебя. Разрушу все, во что ты верил, и заставлю тебя смотреть на это.

– Нисколько не сомневаюсь. Но мое слово прочно.

Сарпедон обратился к Лигрису по внутренней связи

«Сломанного хребта», призывая технодесантника явиться к Евмену и помочь настроить и откалибровать точное вооружение громадного «скитальца».

В голосе командора звучали ничем не прикрытые скорбь и признание поражения. Впервые за долгое время Евмен мог позволить себе расслабиться за капитанской кафедрой и просто слушать, наслаждаясь унижением того, из чьих рук вырвал власть.

Глава четырнадцатая

– Чему могут научить нас ксеносы?

– Они могут научить нас ненависти.

Дениятос. Боевой Катехизис

В безмолвном гневе лорд Мерчано наблюдал за тем, как над джунглями распускаются ослепительнооранжевые цветы разрывов. Он стоял на замшелых камнях у подножия холма, глядя на заболоченную низину, и со своей позиции мог видеть желтоватую грязную листву деревьев, простирающих ветви над топями, и темную растительность, затянувшую оливково-зеленым покрывалом смердящие воды. Где-то там продолжала скрываться цель Воющих Грифонов – Носители Черной Чаши, возглавляемые Сарпедоном. И ведь Астартес Мерчано были уже близки к тому, чтобы разделаться с врагом в этой грязи и вечном сумраке.

Очередной взрыв разметал деревья прямо возле позиций Грифонов. Он пришелся по самому краю болота, где как раз сейчас бы уже шли войска Мерчано, не начнись эта бомбардировка. Раз за разом с неба били мощные энергетические копья и тяжелые снаряды. Охваченный пожарами лес заволокло дымом – казалось, будто перед Воющими Грифонами выросла огненная стена.

– Очередная подлость, – пробормотал лорд-библиарий себе под нос. – Очередная трусость. Предатели настолько забыли о чести, что даже бой принять не могут.

– Лорд, – доложил капитан Дарион, выходя из-за камней позади Мерчано, – мне пришлось отозвать передовые отделения. Они утверждают, что мы не можем продолжать наступление, пока бомбардировка не завершится.

– Я пришел к тому же выводу.

– Прицельность обстрела просто исключительна. При обычном орбитальном ударе снаряды ложились бы по всей долине. Должно быть, Черная Чаша обладает очень древними технологиями, раз может настолько уверенно стрелять по нам в непосредственной близости от своих людей.

– Осторожнее, капитан, ты начинаешь восторгаться путями врага, – угрюмо откликнулся Мерчано. – Никогда не смей заявлять, что кто-то превосходит нас в силе. Мы воины Императора, и ничто не устоит перед Его могуществом, дарованным нам. – Библиарий отвернулся и вышел на связь с «Лазурным когтем»: – Говорит лорд Мерчано. Прием.

– «Коготь» на связи, – ответил ему флаг-лейтенант Скарлфан.

Он принадлежал не к космическим десантникам, а к тем неаугментированным людям, которые обслуживали Воющих Грифонов, управляя их космическими кораблями и трудясь в мастерских и апотекарионе.

– Мы находимся под орбитальным обстрелом. Откуда он исходит?

– Сенсоры выявили очень большой корабль, – доложил Скарлфан. – Он вышел на низкую орбиту и до сих пор прятался от нас на противоположной стороне планеты. Для своих габаритов обладает весьма впечатляющей маневренностью. Огонь открыл буквально пару минут назад.

– С ним можно справиться? – спросил Мерчано.

– Сомневаюсь, что наша флотилия сумеет успешно выполнить эту задачу, – произнес Скарлфан. – Противник обладает значительными запасами вооружения, а размеры не допускают эффективного нацеливания. Мы не можем с точностью установить уязвимые точки.

– Мне необходима максимально подробная информация, – заявил лорд-библиарий. – Полные сканы. Можете рискнуть даже «Лазурным когтем», но подкрадитесь как можно ближе.

– Уже выполняем, – отозвался Скарлфан, – Высылаю полученные сведения на ваш планшет.

Мерчано снял цифровой планшет с тяжелого пояса своей брони. Экран засветился, показывая схему вражеского корабля. Тот оказался огромным, асимметричным и уродливым. Вокруг изображения плясали графики и колонки цифр.

– «Космический скиталец», – произнес Мерчано.

«Скитальцы» образовывались из затерявшихся в вар-

пе кораблей, сплавившихся вместе в бесформенную груду металла, уродливую пародию на настоящий звездолет. Время от времени варп выплевывал такие «скитальцы» в реальное пространство, и обычно они кишели ксеносами, преступниками и даже демонами. Не было ничего удивительного в том, что Носители Черной Чаши путешествовали именно так.

– Признаки жизни?

– Сканирование почти завершено, – ответил Скарлфан. – Объем органики не превышает пока даже одного процента.

– Чертова штуковина пуста, – произнес Дарион.

А вот это было уже странно. «Космические скитальцы», эти летающие разносчики скверны, практически всегда были заражены либо порождениями варпа, либо ксеносами – как правило, совершенно безмозглыми созданиями, движимыми лишь голодом. Но громада, зависшая на орбите Ванквалиса, была, если так можно выразиться, чистой.

– Похоже, что Черная Чаша не любит делить с кем-либо свое жилое пространство, – заметил Мерчано. – Значит, они там одни. Капитан, насколько хорошо ты знаешь Кодекс Астартес?

Во взгляде Дариона читалась явственная обида.

– Как свои пять пальцев! – заявил капитан.

– Тогда ты должен быть знаком с рекомендуемой тактикой высадки на «космический скиталец».

– Абордаж? Конечно, лорд-библиарий.

Мерчано обвел рукой заболоченную долину, все еще

сотрясаемую бомбардировкой.

– «Скиталец» осмелился выйти на низкую орбиту только сейчас. Стало быть, Черная Чаша намеревается покинуть Ванквалис, вернуться на борт и бежать. Именно в этот момент они окажутся наиболее уязвимыми. И что куда более важно, мы сможем атаковать их, когда они соберутся в одном месте. Все до единого, и даже их звездолет. Тем самым мы гарантированно покончим с ними навсегда.

– Лорд-библиарий, мало что может сравниться по опасности со штурмом вражеского корабля, – с настороженностью в голосе протянул Дарион.

– Я знаю одно, капитан: если мы позволим врагу ускользнуть, разве не подвергнем весь мир опасности куда большей, нежели та, что, вероятно, грозит Воющим Грифонам? Разве не отзовется болью в душе каждого из наших собратьев понимание того, что орден видел, как враги собирают свои вещички, но даже не попытался исполнить клятвы, требующие полнейшего уничтожения Черной Чаши? Штурм «скитальца» – это отчаянный ход, но в своей жизни космическим десантникам не раз приходится делать подобный выбор. Правда, многие командоры и в самом деле согласились бы отпустить Носителей. Но никого из них здесь нет.

– Конечно, лорд-библиарий,– сказал Дарион. – И я согласен. Но действовать надо, оценив все риски.

– И это моя работа – свести их к минимуму,– произнес Мерчано. – Поэтому мы не должны остаться одни. – Библиарий включил вокс. – Генерал Варр? Ответьте. Лорд Мерчано на связи.

– Варр погиб, – раздался в ответ грубый, хрипловатый голос, до невозможности отличающийся от выдающих благородное происхождение интонаций Варра.

– Кто говорит? – требовательно спросил Мерчано.

– Действующий генерал Куллек, – ответили ему.

Говоривший определенно был и сам смущен сказанным.

– Действующий генерал? – Библиарий даже не пытался скрыть своего недоверия. – Что за чушь?

– Варр погиб, – сказал Куллек. – Мне пришлось забрать его сапоги.

– Вы оказались старшим по званию?

– В штрафных легионах не существует такого понятия. Но я тот, кто сейчас раздает приказы, что делает меня главным. Действующим генералом, как я уже сказал.

В голосе Куллека звучали противные злорадные нотки, словно смерть и разрушения, обрушившиеся на Ванквалис, представляли для него лишь спортивный интерес. Впрочем, учитывая, что штрафные легионы и в самом деле имели довольно упрощенную структуру командования, Куллек, скорее всего, не лгал. И раз уж ему хватило ума до сих пор оставаться в живых, то пусть себе и дальше бегает в чужих сапогах. Хотя, конечно, Мерчано было крайне неприятно полагаться на человека, наверняка осужденного за какое-то ужасное преступление против Императора.

– Хорошо, – сухо отозвался Мерчано. – Вы вступили в контакт с противником?

– Все еще ожидаем, – ответил Куллек. – Генерал приказал отступать после первой же стычки, но сам так к берегу и не вышел. Парни начинают нервничать. Не слишком-то весело сидеть и ждать, пока тебя обстреляют. Они хотят настоящей драки.

– Значит, их желание исполнится. Император нуждается в 901-м. Скажите мне, действующий генерал, участвовали ли ваши люди когда-нибудь в абордаже?

В воздухе пахло солью и мокрыми после дождя камнями. Хотя перед ним по-прежнему простирались зеленые заросли джунглей, вожак уже наслаждался чувством победы. Людишки пытались остановить его и сами лезли под орочьи топоры, только бы остановить орду. Пытались, но не сумели. Затем с неба упали настоящие машины убийства, закованные в броню, но даже этим лучшим воинам Человечества не удалось устоять. Им не помогли дешевые фокусы с призывом фальшивых богов, которые должны были напугать зеленокожих и прогнать с Ванквалиса. Во всех случаях побеждали орки.

Обычно вожак позволял убегать вперед только охотникам и разведчикам, но теперь, когда победа была близка, он и сам ломился сквозь густые заросли с остервенением, свойственным каждому орку. Механическая рука вырывала с корнем деревья, оказавшиеся на пути, и сокрушала гниющие поваленные стволы. Он рвал лианы, пытающиеся опутать его ноги и замедлить шаг. Пар и дым вырывались из его механического корпуса, в топке жарко горело пламя.

Он чувствовал соленый запах моря и наэлектризованность воздуха, предвещающую грозу. Джунгли, словно в страхе, расступались перед вожаком, кроны деревьев колыхались в мощных порывах ветра, и вниз дождем сыпались сорванные листья и поломанные ветви. Внезапно прямо перед лидером зеленокожих вырос непроницаемый барьер из узловатых, прочных, точно железо, деревьев. Он протянулся в обе стороны, преграждая путь.

Вожак испустил яростный рев. Из сочленений огромной металлической клешни вырвался пар, когда гигантский орк в гневе заиграл искусственными мышцами. С пылающими яростью глазами он бросился прямо на заросли, раз за разом обрушивая на преграду стальной кулак. Брызнула во все стороны кора, начала разлетаться щепками древесина… Наконец вожак сумел раздвинуть два ствола, чтобы протиснуться между ними, и те затрещали, точно ломающиеся ребра врага. Из земли поднялись корни, и с жутким скрежещущим звуком деревья повалились в разные стороны, роняя листву.

Сквозь образовавшуюся брешь ворвался прохладный влажный ветер. Вожак услышал крики птиц, согнанных с насиженных мест грохотом падающих стволов. Над головой он видел серое небо, затянутое тучами.

Вожак продолжал рваться вперед, шагая по каменистому склону. Температура воздуха начала падать, подул соленый ветер. Наконец, после столь долгого заточения, орда вырвалась из зеленой клетки джунглей.

Заросли обрывались возле высокой каменной гряды, похожей на рубец. Сразу за ней начиналось море. Буря набирала силу, вздымая его воды пенными валами. На горизонте оно встречалось со столь же угрюмым серым небом. Волны разбивались о камни, орошая солеными брызгами и подлесок, и самого вожака.

Зеленокожие достигли той цели, ради которой сражались и гибли на Ванквалисе. Море. Взгляд вожака был устремлен к горизонту, где за беснующимися водами едва заметно проглядывала полоска суши. Не так уж и многое отделяло Неверморн и орков от Хирогрейва – континента, усеянного городами, где было полно презренных людишек, прямо просящихся под орочий нож. Наконец-то вожак смог по-настоящему увидеть вожделенный берег. Хирогрейв, где зеленокожие смогут сполна отплатить за все и где боги получат достаточно крови.

Стоя на возвышенности, вожак окинул побережье взглядом. Листва джунглей, нависавших над скалистыми утесами, была чахлой и коричневатой из-за соленых брызг. Кое-где были видны восхитительные водопады, обрушивающиеся в море и исчезающие в белой пене, ревущей у подножий утесов.

В километре или двух дальше берег изгибался, защищенный двумя скалистыми выступами, похожими на тянущиеся друг к другу руки и образующими волноломы. Там море вело себя много тише и джунгли подходили почти к самому краю черного песка.

Быть может, впервые за всю свою долгую жизнь вожак расплылся в довольной широкой улыбке. Его изборожденное морщинами лицо выражало радость, казавшуюся просто немыслимой для существа, которым движет лишь ненависть и злоба.

Этот мыс был последней целью орды на Неверморне. Именно здесь много поколений назад люди впервые высадились на зеленом континенте. Теперь о тех временах напоминали лишь развалины нескольких каменных построек да полуразрушенный маяк, стоявший заброшенным с тех пор, как космодром Палатиума обеспечил куда более безопасные пути перевозки. Впрочем, на данный момент упомянутый город был предан огню.

Вожак видел, что орки уже начинают строить лодки, укрывшись под защитой волноломов в ожидании сигнала к наступлению на Хирогрейв. Гениальность и мастеровитость зеленокожих не знала границ, когда речь заходила о подготовке к резне и завоеваниям, – орда была готова трудиться не покладая рук, стаскивать к берегу толстые стволы и извлекать моторы из своих военных машин, чтобы создать неказистую флотилию, способную пересечь небольшое море, разделяющее два континента. За время пути немалое число орков погибнет, когда их разорвут на части вышедшие из строя двигатели или когда потонут их корабли, но все это не имело значения. Зеленокожих все равно останется в избытке, чтобы, высадившись на Хирогрейве, сделать победу неизбежной.

Все было кончено. Орки уже могли праздновать свой триумф. Человеческие города ничто не могло спасти от разграбления. Оставалось только последовать зову крови.

Все больше и больше зеленокожих выходило из джунглей и взбиралось на острые каменные выступы, чтобы окинуть взглядом расстилающееся перед ними море. Они завывали и улюлюкали, посылали угрозы в сторону далекого Хирогрейва и смеялись над людьми, даже и не представляющими, насколько скоро на их головы обрушится гибель. Орки, уже находившиеся на пляже, суетились у подножия утесов, обустраивая временный лагерь. Плюющиеся дымом машины были согнаны к самому краю воды, и рабы, понукаемые плетьми, вылезали из своих клеток, чтобы заняться строительством кораблей. Орда действовала быстро, не уделяя ни малейшего внимания вопросам безопасности и комфорта, так что флотилия, созданная безумными мастерами из осадных машин, должна была спуститься на воду самое большее через два или три дня.

На мгновение вожаку захотелось сбежать вниз по склону, чтобы все зеленокожее воинство преклонилось перед ним. Ему хотелось кричать и вдалбливать в их головы те причины, по которым он привел их сюда. Он мог бы рассказать им о том вероломстве, с которым люди сумели отнять Ванквалис у орков, поведать о богах и о том, как те взывают к возмездию. Мог бы попытаться вселить в их души ту же самоотверженность и одержимость, что заставили его привести орду на эту планету, сметая любые преграды на своем пути.

Но они бы все равно не поняли. Все было куда проще – так же как отдельные орки от рождения обладали познаниями в механике или примитивной медицине, вожак имел гены лидера и был способен продумывать стратегические планы и видеть скрытые истины, остававшиеся незамеченными его собратьями. Они просто не знали, что это такое – неустанно преследовать свою мечту, борясь с любыми невзгодами, способными встретиться на пути, лишь бы прийти к конечной цели. Им и не надо было этого знать, все равно войско скоро пересечет море и уничтожит Хирогрейв, поскольку все зеленокожие были рождены для одного – вечного кровопролития.

Уже ничто не могло остановить орду, она продолжила бы движение и без приказов. Да даже сам вожак, приди ему в голову такая безумная мысль, не сумел бы теперь спасти Хирогрейв от разрушения.

Единственным безопасным местом в городе осталась небесная яхта, принадлежавшая одному из наследников дома Фалкен, чей труп, без всяких сомнений, сейчас лежал под дождем среди развалин Палатиума. Изящный кораблик, широкие крылья которого ловили воздушные потоки, грациозно парил над шпилями улья. Внутренние помещения были невелики, но комфортабельны, и их, во всяком случае, хватило, чтобы графиня сумела забрать с собой камергера, экипаж и пажей. Летающее укрытие никогда не спускалось, за исключением редких случаев, когда требовалась дозаправка. Роскошные пассажирские апартаменты постоянно наполняли гул турбин и звон ветра, разбивающегося о крылья.

Лорд Совелин Фалкен припал перед Исмениссой на одно колено. Его плечи наконец распрямились, словно он сбросил с себя тяжкий груз. Несмотря на то что после появления на побережье Хирогрейва артиллерист как минимум попытался привести себя в порядок, он по-прежнему был небрит, а его парадная форма была изодрана и прожжена. В любой другой день Совелина просто прогнали бы прочь, сочтя его облик неподобающим для аудиенции с графиней.

– Моя госпожа, – голос командира артиллерии дрожал, – я прибыл с вестями из Неверморна.

Исменисса Фалкен распрямилась и посмотрела на своего гостя сверху вниз. Даже в этой обстановке, куда менее величественной, нежели та, к которой она привыкла, графиня продолжала излучать ауру власти и непререкаемого авторитета.

– Стало быть, ты проделал долгий путь, – произнесла она.

Исменисса успела переодеться в траур, чтобы выразить, насколько ее печалит положение, в котором оказались города Хирогрейва, – прежний роскошный наряд сменило черное платье с алой оторочкой, а под глазами графини были нанесены при помощи косметики темные круги, подчеркивавшие ее скорбь из-за последних событий. За ее спиной через узорчатые окна пассажирской каюты был виден дым пожаров над шпилями охваченного беспорядками города. Недовольство населения росло, все чаще выплескиваясь в виде столкновений между разъяренными, напуганными гражданами и личной стражей дома Фалкен. Стычки эти иногда перерастали в кровавые побоища, из которых люди Исмениссы далеко не всегда выходили победителями. На яхту садились в спешке, опасаясь, что до нее может добраться обезумевшая толпа.

– Я шел от самого Палатиума, – продолжал Совелин, не поднимая глаз от пола. – Мы сражались бок о бок с Имперской Гвардией, пока нас не предали Носители Черной Чаши. Тогда мне пришлось пробиваться к побережью и отслеживать перемещения зеленокожих.

– Я никогда не думала, что ты сумеешь хоть в чем-то сравниться с прочими членами дома, – произнесла графиня. – Мне мыслилось, ты окажешься бесполезным для нашего мира и всегда будешь держаться в стороне от огней битвы. И уж точно я никогда бы не поверила, что тебе удастся вырваться из Палатиума, когда этого не смогли даже такие люди, как мой супруг.

Лорд Совелин поежился, не зная, как правильно ответить.

– К сожалению, моя госпожа, – произнес он.

– Но ты выжил. Так скажи, какие вести ты принес?

– Госпожа, я прятался на берегу и наблюдал. Ждал орков. И они пришли. Они ломились сквозь джунгли словно… словно одно огромное чудовище, сметая со своего пути могучие деревья. У заброшенной пристани мне удалось найти старое судно, едва держащееся на плаву, и на нем я поспешил отправиться к Хирогрейву. Зеленокожие уже вышли к морю, хотя их изрядно потрепала Имперская Гвардия. Нет никаких сомнений, что ксеносы скоро вторгнутся на Хирогрейв. И это вопрос ближайших дней, моя госпожа.

Графиня погрузилась в молчание. Она отвернулась к окну и взглянула на город, чьи улицы были охвачены пожарами, расчертившими тьму сложным огненным лабиринтом. Засуетились дети, поправляя длинную траурную вуаль, ниспадающую по черному платью. У дальней стены, время от времени выпуская струйки холодного пара, расположились портативные ювенантные модули, более новые и менее эффективные, нежели те, что были установлены во дворце.

– Посмотри на меня, Совелин, – произнесла Исменисса.

Лорд поднял голову, но все еще не решался встретить ее взгляд.

– Неужели ты пересек весь Неверморн, а затем и море, после чего отчаянно добивался разрешения подняться на мою яхту только для того, – сказала графиня, – чтобы сообщить, что все мы обречены?

– Нет, моя госпожа. Я прибыл, чтобы сообщить, когда появятся зеленокожие. Если встретить их на берегу, мы сможем прогнать врагов прочь. В момент высадки они будут наиболее уязвимы.

– Я знаю это, Совелин. И это с самого начала был единственный реалистичный план по защите Хирогрейва. Но посмотри сам!

Исменисса указала на простершийся под ними город. Проследив за ее взглядом, лорд увидел языки пламени, пылающие во мраке. Внезапно мощный взрыв сотряс один из погруженных в темноту шпилей, и здание начало заваливаться набок, точно подрубленное дровосеком дерево.

– Граждане Хирогрейва обезумели от страха, – продолжала она. – Сумасшедшие пророки слоняются по улицам, предвещая конец света, и им верят. Даже малейшая сплетня способна толкнуть людей на мятеж. Телохранителям пришлось запихать меня эту проклятую летающую штуковину, потому что они уже не могли обеспечить безопасность в моем собственном тронном зале. И с каждой минутой, Совелин, число убитых растет… убитых! Они кучами лежат на улицах. Войска, все еще верные дому, уже не способны навести порядок. С тех пор как Стражи погибли в Палатиуме, нам недостает людей, чтобы одновременно давить беспорядки и сражаться с орками на побережье. Это просто выше наших сил.

– Похоже, госпожа, теперь вы убеждаете меня, что все мы обречены.

– Все-таки встреча с зеленокожими серьезно повлияла на тебя, Совелин, – строго посмотрела графиня на своего молодого родственника, – Ты совсем забыл о манерах. Я не виню тебя за то, что ты принес скверные вести. В конце концов, это твой долг. Но как я могу отрицать, что они не обещают нам ничего, кроме катастрофы? Кажется, ты также упомянул о Черной Чаше?

Совелин вздохнул.

– Даже не знаю, – произнес он. – Я сбежал от них.

– Проще говоря, ты, сверкая пятками, побежал к морю. И даже не попытался остаться и принять бой.

– Госпожа, к тому моменту я остался один! Я понимал, что мне нечего им противопоставить. Поэтому я сосредоточился на том враге, которого мы можем одолеть и собственными силами, – на зеленокожих.

Графиню его слова определенно не впечатлили.

– Черная Чаша обречена, – сказала она. – На наш зов откликнулись Воющие Грифоны. Когда-то давно они поклялись уничтожить Носителей. Но зеленокожие остаются проблемой.

– Мой госпожа, – произнес Совелин, – прошу разрешения откланяться. Когда яхте снова понадобится дозаправка, я хотел бы сойти на землю. Я отправлюсь к морю и сделаю все возможное, чтобы организовать оборону. Это лучший шанс одержать победу над орками. Возможно, мне удастся набрать ополченцев в прибрежных городах. Во мне кровь рода Фалкен, на мне форма Стража. Быть может, мое личное присутствие поможет что-то изменить.

– Что именно, лорд Совелин? Исход битвы или твой собственный статус? Неужели ты думаешь, что, попытавшись встать на пути орков, ты как-то искупишь свое позорное бегство от Черной Чаши?

Совелин распрямился во весь рост, и усталость не позволила ему сдержать гнев.

– Госпожа, я чуть не погиб! – закричал он. – Я снова и снова оказывался на самом краю смерти. Мне приходилось ползать в зловонной грязи, чтобы не попасться на глаза зеленокожим. Я шел и днем и ночью, чуть не утонул, пока пытался добраться до Хирогрейва, чтобы защитить свою планету и свой род! Чего еще вы от меня хотите?

Графиня посмотрела на Совелина поверх собственного царственного носа, оставшись совершенно равнодушной к этому эмоциональному взрыву.

– Мне хотелось бы, лорд Совелин, чтобы погиб ты, а на твоем месте сейчас бы стоял мой муж – один из главнокомандующих ванквалийскими Стражами. Да, именно этого. Так что можешь проваливать на свое побережье, раз уж именно так собираешься окончить свои дни. А я должна остаться и сделать все возможное, чтобы мои люди перестали убивать друг друга в страхе перед орками, которые еще даже не появились.

Лорд Совелин не ответил. Он только поклонился, развернулся на каблуках и вышел из импровизированного тронного зала, оказавшись в кают-компании, откуда мог сойти на землю при следующей остановке.

Графиня же вновь повернулась к окну и посмотрела на город. Там, далеко внизу, по-прежнему продолжали полыхать улицы улья.

Корабль ксеносов спускался сквозь листву, откусывая ветви своими черными стальными челюстями. Всполохи непрекращающейся бомбардировки отбрасывали странные тени на его переливающийся темный корпус.

Внутри челнока, расположившись в кокпите, сидел Лигрис. Испытывая самые дурные предчувствия, он все-таки воспользовался разрешением на вылет. Никто из

Испивающих Души не верил, что Евмен и в самом деле позволит технодесантнику вернуть их на борт «Сломанного хребта». Все видели за этим шагом очередную уловку предателей. Только Сарпедону удалось убедить Лигриса воспользоваться этим изготовленным неведомой расой челноком, спрятанным в глубинах «скитальца», и вылететь к болотам Ванквалиса, рискуя угодить под огонь орудий.

Испивающие Души, стоящие в гнилой воде, сорвались с места, направляясь к кораблю, зависшему на высоте груди; генераторы антигравитации, изготовленные ксеносами, позволяли машине парить в воздухе, даже незначительно не тревожа поверхности воды. Вскоре первый десантник уже подтягивался, чтобы забраться в грузовой отсек челнока.

Последним собирался подняться на борт Сарпедон, наблюдавший за посадкой своих Астартес, – корабль ксеносов не был вооружен и обладал весьма слабой броней, поэтому эвакуацию следовало проводить максимально быстро и не дожидаясь, пока 901-й или Воющие Грифоны решат испытать на них тяжелое вооружение. Командор не испытывал ни малейшей радости от осознания своей уязвимости – космические десантники никогда не подвергали себя такому риску, но выбора не было.

– Надеюсь, Сарпедон, что это того стоило, – заметил Люко, чей отряд выполнял функции прикрытия, готовясь дать отпор и штрафникам, и Воющим Грифонам, если те подберутся достаточно близко, чтобы помешать отлету.

Командор покосился на стоящего рядом с ним капитана. Тот придал лицу предельно воинственное выражение, словно наслаждался происходящим. Сарпедон же не чувствовал подобной самоуверенности.

– Орден должен выжить, – произнес он. – Мы и без того принесли слишком много жертв.

– Нет, Сарпедон, больше никакого ордена. Он умер, когда ты прикончил Горголеона. У нас остались только принципы, ради которых мы сражаемся и умираем и без которых превратились бы всего лишь в одну из многочисленных банд отщепенцев, убивающих людей без всякого повода. Евмен не верит в то, во что веришь ты. И если он получит власть, Испивающие Души прекратят свое существование.

– Если мы не станем сотрудничать с Евменом, нас будут преследовать, точно дичь, и в конце концов прикончат на этой планете, – возразил Сарпедон. – Разве лучше будет умереть?

– Да! – взорвался Люко. – Что это за альтернатива, если мне придется жить в бесчестье, убивая во имя целей, в которые я никогда не верил? Если придется повиноваться тому, кто предал меня? Да лучше сдохнуть, чем сражаться за это!

– Тогда уходи, капитан, – сказал Сарпедон, махнув в сторону челнока, куда грузились Испивающие Души. – Скорее всего, эти парни последуют за тобой. Веди их обратно в болота и сражайся до последнего. Если это то, чего ты хочешь, можешь отречься от меня и погибнуть гак, как тебе нравится.

Люко не смог сразу найтись с ответом. В течение долгих жутких секунд он просто смотрел в глаза Сарпедону, пытаясь понять, в самом ли деле тот готов разрешить подобный исход.

– Я подчинюсь, – наконец сказал капитан. – Поскольку лишь так я обретаю надежду отомстить за Каррайдина и братьев, погибших от руки Евмена. И еще потому, что я по-прежнему считаю тебя своим магистром.

– Командор, капитан, – окликнул сержант Салк, подходя к ним, – все наши на борту, и Лигрис готов отправляться. Пора.

Втроем они пробрались через трясину к зависшему в воздухе челноку. Почти две сотни Испивающих Души набились внутрь грузового отсека, прижимаясь друг к другу бронированными телами. Одной ракеты, выпущенной 901-м, одной болтерной очереди со стороны Воющих Грифонов, одного промаха «Сломанного хребта» хватило бы, что покончить с ними. Вся эта ситуация была крайне неприятна Сарпедону: мятеж, Императором проклятая планета, полная беззащитность. Впервые со смерти Горголеона Испивающими Души командовал кто-то другой, кто мог приказать уничтожить их всех.

Командор погрузился на корабль последним. Темный, кажущийся жидким металл сомкнулся под ним, образуя странным образом изгибающийся пол, чем-то напоминающий панцирь жука. Сарпедон ощутил на себе взгляды остальных Астартес – к этому моменту каждый из них знал о выборе, сделанном их лидером, о том, что он добровольно передал командование орденом Евмену. Сарпедон оставался их братом и командором, и никто не осмелился задать те же вопросы, что Люко, никто не подверг его действия сомнению. Но командор явственно видел осуждение в их взглядах, ранящее куда больнее иных слов.