Текст книги "Коснусь тебя (ЛП)"

Автор книги: Белла Джей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– Мне трудно даже представить себе это. Думать, что мой отец может по-прежнему любить мою маму и при этом делить постель с другой женщиной. Особенно с той, которая вдвое моложе его.

Ной прочистил горло и выпрямился на своем месте.

– Да ладно. – Я закатила глаза. – Между нами пятнадцать лет разницы в возрасте. А не двадцать пять. Я искренне не понимаю, почему тебя это беспокоит.

Он проглотил кусочек и сделал глоток своего кофе.

– Может быть, меня беспокоит не столько разница в возрасте.

– А что тогда?

Он не смотрел на меня, рассеянно проводя вилкой по блину.

– Как ты сказала, у каждого свой крест, который он должен нести. Может быть, я слишком забочусь о тебе, чтобы сознательно взваливать на тебя свой. – Он посмотрел на меня. – Ты молода. Ты прекрасна. И ты заслуживаешь человека с чистым листом.

– А что, если я не хочу кого-то с чистым листом?

Он бросил на меня косой взгляд.

– Тогда это та часть, где я разыгрываю карту возраста, говоря тебе, что ты слишком молода, чтобы знать, чего ты хочешь.

– Это несправедливо.

– Жизнь несправедлива, малышка. Ты знаешь это. – Он откусил еще кусочек, несмотря в мою сторону.

Я положила вилку на тарелку и повернулась на своем месте, чтобы посмотреть на него прямо.

– Как ты это делаешь?

– Что делаю?

– Делаешь вид, что тебе не все равно, а через минуту притворяешься, что тебе наплевать.

– Это не так.

– Тогда как же это на самом деле?

Что-то темное мелькнуло в его глазах, он наморщил лоб и нахмурил брови.

– Я слишком хреновый для тебя, Сиенна.

– Может, ты позволишь мне решить это самостоятельно?

– Это не то решение, которое ты можешь принять, когда у тебя нет всех фактов.

– Тогда расскажи мне.

– Господи Иисусе. – Он бросил вилку и рывком поднялся со своего места. – Что тебе от меня нужно?

Я встала, плотнее прижимая простыню к груди.

– Я не хочу от тебя ничего, кроме того, чтобы ты был верен своим чувствам.

– Поверь мне, это все, что я делал последние шесть гребаных лет. Вел себя в соответствии с тем, что я чувствую.

– Я не говорила о твоей бывшей жене. Я имела в виду… себя. – Мои щеки горели, смущение закралось в душу, когда я подставила себя под унижение, сомневаясь, что он испытывает ко мне такие же чувства, как я к нему.

Ной просто стоял там, проведя рукой по волосам и потирая затылок – замкнутый и раздраженный темой нашего разговора. Я могла видеть, какой дискомфорт он испытывает, говоря о том, что происходит между нами.

Я глубоко вдохнула, сжимая простыню между пальцами, чтобы было легче идти, обернув ее вокруг себя.

– Знаешь что, все в порядке. Ты прав. Ты с самого начала был против того, чтобы между нами что-то было. А я продолжала настаивать, вместо того чтобы понять намек. – Я уже собиралась повернуться и направиться в спальню, когда мне пришло в голову. – Это она, не так ли?

– Что?

– Твоя бывшая жена. Ты все еще любишь ее.

Он зажал нижнюю губу между зубами и покачал головой.

– Ты слишком далека от истины.

– Это единственное, что имеет смысл. Я знаю, что эта наша связь – не просто улица с односторонним движением. Ты тоже это чувствуешь. Но что-то удерживает тебя…

– Ты знаешь…

Я подняла руку.

– Клянусь Богом, если ты скажешь мне, что это из-за разницы в возрасте, я, блядь, закричу. Всего пятнадцать лет, Ной. Пятнадцать. Прекрати вести себя так, будто ты достаточно взрослый, чтобы быть моим отцом. – Простыня продолжала выскальзывать из моей хватки, и мне пришлось снова натянуть ее покрепче. – Ты закрыт и против того, чтобы между нами что-то произошло из-за нее.

– Но что-то произошло, Сиенна. Многое произошло между нами. Иди, посмотри на синяки на своих бедрах, если ты забыла. – Он наклонил голову в сторону, его пронзительные глаза сверкнули в мою сторону. – Та боль, которую ты чувствуешь между ног, это грубое ощущение того, что тебя трахнули – это из-за меня. Это я сделал. Я трахал тебя. Не Окли. Не кто-то другой. Я.

Тепло разлилось по моей груди и шее.

Медленно, расчетливо, шаг за шагом Ной приближался ко мне, сокращая расстояние между нами – пространство, в котором я нуждалась, чтобы дышать.

– Между нами многое произошло, Сиенна. И, клянусь Богом, если бы я мог сделать это снова, я бы ничего не изменил. Так что не думай ни секунды, что я колеблюсь из-за бывшей жены, о которой я не слышал годами. Женщина, с которой у меня нет никаких контактов. – Он остановился передо мной, аромат красного перца и пачули наполнил воздух, почти мгновенно опьянив меня и заставив тяжело сглотнуть. Моя кожа покрылась мурашками, когда он провел тыльной стороной ладони по моей обнаженной руке, оставляя след горящей плоти. – Я не могу обещать тебе ничего, кроме сегодняшнего дня. Я не могу обещать тебе завтра. – Без предупреждения Ной схватил меня за локоть, а другой рукой впился в бедро, заставив меня повернуться, прижимая меня к стене, прижимая свое твердое тело к моему. – Но есть одна вещь, которую я могу тебе пообещать.

– Да? И что же?

– Дать тебе то, в чем нуждается твое горячее маленькое тело. – Он перебросил мои волосы через плечо. – Чтобы тебя трахнули… жестко. Это то, чего ты хочешь, не так ли? Чтобы мой член растягивал эту пизду и свел тебя с ума.

Я застонала, когда почувствовала, как его твердый член прижался к моей заднице, желая, чтобы ничто не мешало нам быть кожа к коже. Я хотела, чтобы простыня и его штаны исчезли. Боже, я была жадной до наказания. Я знала, что Ной не мог дать мне то, чего я хотела эмоционально, но физически я была зависима от него – не могла насытиться. Даже сейчас, когда я была в нескольких мгновениях от того, чтобы уйти, я не хотела ничего, кроме того, чтобы он сделал мое тело своей игровой площадкой.

Ной Александр был кокаином. Он был героином. Он был в моей крови, и чем больше у меня его было, тем больше я его хотела. Он был кайфом, с которого я ни за что не хотела спускаться. Даже если он уничтожит меня.

Он потянул за простыню, и она упала на пол, образовав лужицу у наших ног. Затем, на долю секунды, он исчез, и мне захотелось громко застонать, только чтобы он вернулся, прижался ко мне, его обнаженное тело прижалось к моему.

Я покачивала бедрами, наслаждаясь ощущением его твердой длины касающейся моей спины.

– Что ты хочешь от меня, Сиенна?

– Все, – вздохнула я, прижав ладони к холодной стене. – Я хочу все, что ты готов мне дать.

Он провел ладонью по моей попке и укусил меня за шею, рыча мне в ухо.

– Прямо сейчас я просто хочу дать тебе свой член, жестко и быстро. Без всякого дерьма.

Обезумевший и неистовый, Ной схватил меня за бедра, согнув колени, опустив руки ниже моей задницы и раздвинув мои бедра.

– Ты мокрая?

– Боже, да.

Он погрузился в меня, его член растягивал мой вход. Мои ноги дрожали, ногти царапали краску на стене, моя киска была невероятно заполненной.

Ной схватил меня руками и обхватил пальцами мое горло и сжал, пока его толчки продолжали неумолимый ритм. В том, как он трахал меня, не было ничего нежного. В том, как он двигался во мне, не было ничего романтического. Это было первобытно. Грубо. Влажно. И неконтролируемо. Именно так, как я хотела.

Речь шла не об исследовании друг друга. Не в том, чтобы наслаждаться телами друг друга. Речь шла о том, чтобы кончить. Дойти до края и упасть как можно быстрее.

Мои мышцы напряглись. Моя киска сжалась. И я почувствовала, как волна прокатилась от задней части моей шеи, нарастая, поднимаясь, в нескольких секундах от вершины.

– Ной.

– Кончай, малышка. Потому что я сейчас наполню твою пизду спермой.

Он откинул мою голову назад, крепче сжимая мое горло, ограничивая доступ воздуха. Все, что я могла сделать, это прижать ладони к стене, отталкиваясь назад, чтобы мое тело могло принять его как можно глубже. Обвив рукой мою талию, он нащупал мой набухший клитор и зажал его между пальцами – боль и жгучее удовольствие вспыхнули между моих ног.

Я кончила, каждая косточка в моем теле напряглась, когда мои крики ударились о потолок. Но он не прекратил массировать мой клитор, высасывая из моего тела все до последней капли удовольствия, крепко сжал руку и поднял мои ноги с земли. Ной зарычал, притягивая меня к себе, и стал толкаться в меня – его ритмичные толчки превратились в неистовую долбежку.

Я была измотана. Полностью оттраханная и обессиленная, я чувствовала, как его член дергается внутри меня. Мы рухнули на пол, и его член выскользнул из меня, его сперма потекла по моим бедрам.

За все время, что мы были вместе, поглощенные друг другом, это никогда не было так. Мы оба были сумасшедшие, купались и пропитывались безумием.

И, может быть, даже… одержимы отчаянием.

ГЛАВА 22

Сиенна

Я не хотела уходить. Я хотела остаться в этом пузыре, который мы с Ноем, создали вдали от внешнего мира. Не было другого места, где бы я хотела быть, кроме коттеджа с Ноем; с задернутыми шторами и запертыми дверьми. Но, к сожалению, я не могла избегать реальности вечно. Я не могла прятаться и притворяться, что у меня нет жизни – независимо от того, как Окли удалось разрушить ее для меня.

Я не проверяла свой телефон несколько дней и не собиралась этого делать. Но как раз, когда я, взяв свежую одежду, выходила из спальни, мой телефон зазвонил. Я замерла и уставилась на него, мигающий на прикроватной тумбочке.

Клео.

Глубоко вздохнув, я подняла трубку и ответила.

– Привет.

– Где ты была?

Я села на кровать.

– Я была… рядом.

– Рядом? Ты игнорируешь мои сообщения и звонки, а потом говоришь мне, что была где-то рядом?

– Прости. Мне просто нужно было… проветрить голову.

Клео замолчала на секунду.

– Я сожалею о том, что Окли сделал с тобой. Он не имел права.

Мой желудок сжался.

– Да.

– По крайней мере, Сайлас надрал ему задницу.

– Надрал? – Я нахмурилась.

– Боже мой, девочка. Где ты была? В чертовой пещере?

– Что-то вроде этого. – Я потерла виски, ненавидя то, что реальность снова медленно погружается внутрь.

– Ладно, итак… мне нужна услуга.

Я закатила глаза.

– Что сейчас?

– Я очень сильно поссорилась с отчимом и отказываюсь проводить в этом гребаном доме еще одну ночь.

Я откинулась на матрас, уставившись в потолок и накручивая локон на палец.

– И теперь тебе нужно где-то остановиться?

– Да, – протянула она. – И еще мне нужно, чтобы ты за мной заехала.

– Что? Куда?

– Ублюдок забрал мою машину, и теперь я буквально иду по чертовой дороге на своих Джимми Чу, и тащу огромный чемодан.

Я фыркнула, прижав ладонь ко рту.

– Почему ты смеешься? Это не смешно.

– Вроде как немного. – Я улыбнулась и встала, взяв ключи от машины с тумбочки. – Пришли мне свое местоположение. Я заеду за тобой.

– Я здесь, в парке за углом от моего дома.

– Тот самый, где мы напились в первый раз?

– Да. – Она хихикнула. – Черт, это была хорошая ночь.

– Для тебя, возможно. Ведь это я сломала лодыжку в ту ночь.

На этот раз Клео рассмеялась вслух.

– Я даже не могу вспомнить, как ты это сделала.

– Я тоже не могу. – Я схватила свою сумочку. – Скоро увидимся.

Я повесила трубку как раз в тот момент, когда мой телефон просигналил, что батарея разряжена. Я проверила заряд батареи и увидела, что у меня двенадцать непрочитанных сообщений от Окли. Как же нагло вел себя этот сукин сын, думая, что у него все еще есть право связываться со мной. Мысль о нем вызвала у меня тошноту, когда я прокручивала его сообщения одно за другим.

«В том, что случилось, тебе некого винить, кроме самой себя».

«Ты думаешь, что я плохой парень? Это ведь не я, кто продался первому же долбаному парню, который уделил мне немного внимания».

«Ты знаешь, что заслужила это. Ты заслужила, чтобы тебя оскорбляли и унижали».

«Почему ты не отвечаешь на мои сообщения? Я не виноват, и ты это знаешь».

«Мы должны были быть вместе навсегда. Мы дали клятву, что никогда не позволим ничему встать между нами, а потом ты решила поверить каким-то дурацким гребаным слухам, а не мне».

«Ты хочешь, чтобы я извинился за то, что сделал? Отлично. Мне жаль. Я облажался, но мне было чертовски больно. Я ничего не мог с собой поделать. Я делаю глупости, когда злюсь, Светлячок. Ты знаешь это. По крайней мере, я никому не сказал, что это был он».

«Я ХОЧУ ВЕРНУТЬ ТЕБЯ, СВЕТЛЯЧОК».

«ПОЖАЛУЙСТА, ПОГОВОРИ СО МНОЙ. Я тут с ума схожу».

«Я буду умолять, если тебе это нужно. Просто, блядь, поговори со мной. Я знаю, что мы сможем разобраться с этим. Мы всегда так делаем. Ты и я, мы созданы друг для друга».

«Ты все еще одержима желанием наказать меня, не так ли? Ты, наверное, сейчас с ним. Трахаешься с ним. Позволяешь ему класть свои грязные лапы на то, что, блядь, мое».

«ТЫ ВСЕГО ЛИШЬ БОГАТАЯ СУЧКА».

«Ты пожалеешь об этом, Сиенна. Клянусь Богом, ты пожалеешь об этом».

Тошнота подступила к моему горлу. Я ненавидела это. Ненавидела его. От одной мысли о нем у меня волосы на затылке вставали дыбом, и мне было почти невозможно поверить, что когда-то я любила его. По крайней мере, я думала, что любила.

Я удалила все его сообщения и заблокировала номер. Мы больше не были вместе. Мне не нужно было больше разбираться с его дерьмом. Но в моей голове продолжали звучать предупреждающие звонки, говорящие мне, что я еще не освободилась от него.

Сделав глубокий вдох и пытаясь успокоиться, я вышла из дома как раз в тот момент, когда Ной садился в свой грузовик.

Христос. Я даже не подумала так далеко. Если Клео останется здесь на какое-то время, это означало, что я, вероятно, больше не смогу спать в коттедже с Ноем. Не то чтобы я была против, если бы все знали о нас. Спенсер уже знал, но я не была уверена насчет Сайласа. Я не видела его с тех пор, как Окли взбесился и унизил меня.

Но с другой стороны, то, что мы с Ноем разделяли, было единственным, что принадлежало только мне. И я не была уверена, готова ли я поделиться этим со всем миром – особенно если существовала большая вероятность того, что как только Ной сделает то, ради чего он сюда приехал, он уедет, и все, что было между нами, будет кончено.

Боже, одна только эта мысль разбивала мое сердце изнутри.

– Куда ты направляешься? – Спросила я, подходя к его грузовику. Его похотливый взгляд скользнул по моему телу, от рукавов бежевого летнего платья, в которое я была одета, до подола юбки и вниз по моим обнаженным ногам.

– Глаза тут, Казанова.

Он усмехнулся.

– Ты не можешь ожидать, что я буду смотреть тебе в глаза, когда на тебе такое платье.

– Я жду, что ты будешь смотреть мне в глаза, даже когда я голая.

– У меня слабость к рыжим и член, который контролирует движение моих глаз. Я не могу ничего обещать.

Я прислонилась локтями к открытому окну его грузовика.

– Куда ты направляешься?

– Мне нужны новые кисти и кабельные стяжки.

Мои бедра сжались.

– Я бы спросила, зачем, но я сделаю вид, что эти вещи нужны тебе для работы, которую ты делаешь в коттедже.

Он вцепился в руль, голубые глаза сверкнули озорством.

– Именно для этого они мне и нужны.

– Ага.

– Куда ты едешь? – спросил он.

– Клео нужно где-то остановиться на несколько дней, и мне нужно забрать ее, так как родители забрали ее машину.

Невозможно было не заметить разочарования, отразившегося на его лице. Он знал так же, как и я, что нам придется сбавить обороты, пока Клео здесь. И это было отстойно.

Я выпрямилась и сделала шаг назад.

– Увидимся позже.

– До скорого, – ответил он, выезжая задним ходом на подъездную дорожку. Боже, я надеялась, что Клео не собирается оставаться надолго.

Я самая худшая подруга на свете.

Я остановилась на парковке, высматривая Клео. Вокруг было так много гуляющих, люди бегали со своими собаками, родители играли с детьми. Это был идеальный день для прогулок на свежем воздухе, но это затрудняло поиск Клео среди моря людей.

Поскольку Вселенная еще не закончила трахать меня в задницу, конечно, мой телефон разрядился, что означало, что я не могла позвонить Клео, чтобы она притащила свою задницу на стоянку. Можно было подумать, что она достаточно умна, чтобы понять, что на стоянке я ее заберу.

Автомобиль. Парковка. Это не так уж трудно.

Вздохнув, я надеваю солнцезащитные очки, прежде чем выйти из машины. Моя фотография в обнаженном виде была все еще чертовски свежа в памяти каждого, поэтому я решила оставаться незаметной и не привлекать к себе внимания.

Я осмотрела толпу, пришурив глаза в поисках Клео, которая, вероятно, была единственной женщиной в парке в туфлях на каблуках Джимми Чу.

Жара стояла зверская. На небе не было ни облачка, и ни один листок не шевелился от дуновения ветерка.

– Единственный день, когда я не воспользовалась солнцезащитным кремом. Где ты, Клео?

– Сиенна?

О, Боже правый.

– Окли, – прошептала я, закрыв глаза и подняв лицо к небесам.

– Я должен отдать тебе должное, Светлячок. У тебя есть яйца. – Он остановился передо мной. – Не могу поверить, что ты уже так быстро показываешься на людях.

В моей голове взорвалась целая серия фраз, и, хотя мне очень хотелось сказать ему, чтобы он шел на хуй, устроить сцену, а потом дать ему по яйцам, я была слишком охуевшей от его дерьма, чтобы удостоить его слова ответом.

Не произнеся ни слова, я прошла мимо него, игнорируя его, как будто он не представлял для меня никакого интереса.

– Сиенна. – Он схватил меня за руку, но я вырвалась из его хватки.

– Не трогай меня, ублюдок, – прошипела я. – У тебя нет гребаного права даже разговаривать со мной, ты, кусок дерьма.

– Так вот как это теперь будет? После трех гребаных лет.

– Нет. Так будет теперь, после того как ты вторгся в мою личную жизнь и, блядь, унизил меня. – Я практически чувствовала, как мои глаза выпучились, а кровь приливает к щекам. – Ты все испортил, Окли. Не я.

– Чушь, – выплюнул он, подойдя ближе, его взгляд был ледяным. – Ты разрушила все наши шансы, переспав с тем ублюдком, который поселился в твоем коттедже.

– Пошел ты. – Я оскалила зубы и стиснула челюсти. – Пошел ты и твое чертово эго. Просто оставь меня в покое, ладно? Притворись, что меня не существует. Именно так я и поступлю.

Я повернулась на пятках, не в силах больше выносить его вид. Желание ударить его по лицу было непреодолимым, но он вряд ли стоил того сломанного ногтя, который я получила бы в результате.

– Сиенна, подожди.

Я топала прочь, мои сандалии глубоко утопали в сочной траве.

– Сиенна, остановись. Пожалуйста.

Я замолчала и закрыла глаза, не поворачиваясь к нему лицом.

– Окли, просто оставь меня в покое. Я больше не могу делать это с тобой.

– Я знаю. – Он бросился передо мной, подняв руки вверх. – Я остановлюсь. Я клянусь. И прости меня, хорошо?

– Нет. Не хорошо.

Он провел ладонью по лицу, прежде чем поправить воротник своей рубашки поло.

– Мне жаль. Я просто держался за надежду, что мы сможем справиться со всем этим дерьмом, как мы всегда делали это в прошлом.

Я скрестила руки, ничуть не смущаясь, и мне было буквально больно смотреть на него.

– Я больше не буду тебя беспокоить, клянусь, – продолжал он. – Теперь я все понял. Все кончено.

Его выражение лица омрачилось, и, если бы я не была так ожесточена тем трюком, который он проделал, я бы, возможно, пожалела его. Но, к сожалению, я этого не сделала.

– В моей машине еще остались твои вещи. Ты можешь забрать их сейчас, и нам больше не придется видеться.

– Я уверена, что в твоей машине нет ничего моего. Ты купил новую машину, в которой я даже не сидела.

– Я здесь не на Ламборджини. На заднем сиденье моей Ауди лежит розовый кардиган. И запасная пара туфель, которые ты всегда настаивала хранить в багажнике. – Его губы скривились в ухмылке, как будто он думал, что знает меня чертовски хорошо только потому, что знал, что у меня всегда есть лишняя пара обуви, куда бы я ни пошла. Однажды я уже была застигнута врасплох, когда у моих туфель порвался ремешок, и мне пришлось выбирать: либо надеть пару кроссовок с коктейльным платьем, либо идти босиком. Что еще хуже, это был выпускной.

– Хорошо, – уступила я, опуская руки по бокам. – Просто не разговаривай со мной. Я лучше выдержу неловкое молчание, чем буду говорить с тобой.

Он снова поднял руки вверх в насмешливой капитуляции.

– Я обещаю. Клянусь. Мне надоело быть мудаком.

– Мне невероятно трудно в это поверить.

Идти было не так уж далеко, хотя казалось, что это километры пустынной местности. Я просто продолжала обыскивать толпу, надеясь, что найду Клео, и она пройдет остаток пути с нами и сделает неловкую ситуацию чуть менее неудобной. Но Клео нигде не было видно, и я сделала мысленную заметку, чтобы высказать ей все, что думаю, как только найду ее. Она знала, что я за ней заеду, но, похоже, решила прогуляться.

Мы добрались до Ауди Окли, и я не могла избавиться от беспокойства, которое струилось по моей коже. Группа мальчиков играла в футбол, когда один из них крикнул:

– Осторожно!

Когда я повернулась, Окли прыгнул передо мной, поймав мяч до того, как он столкнулся с моим лицом.

– О Боже, – вскрикнула я, закрывая голову руками, хотя знал, что Окли уже поймал мяч.

– Будьте осторожны! – крикнул он им, затем открыл свою машину. – Твой кардиган на заднем сиденье. – Он повернулся ко мне спиной и бросил мяч обратно в сторону мальчиков. Я была так чертовски раздражена и взволнована. Я просто хотела забрать свои вещи, найти Клео и вернуться домой.

Я открыла дверь и наклонилась внутрь.

– Окли, его здесь нет.

– Что?

– Мой кардиган. Я не могу его найти.

– Ты посмотрела под сиденьем?

– Боже мой, – пробормотала я про себя, садясь на заднее сиденье и наклоняясь. – Я не вижу его.

– О, осторожнее с машиной. – Окли закрыл пассажирскую дверь, и я подскочила, увидев, что припаркованная рядом с нами машина выезжает задним ходом с парковки.

Я сморщил нос, когда запах дешевых духов ворвался в мои ноздри теперь, когда дверь была закрыта, и свежий воздух не поступал.

– Знаешь, самое меньшее, что ты можешь сделать, это заставить Бет пользоваться приличными духами, которые не пахнут как шлюха.

Окли сел за руль, и я услышал, как он закрыл дверь, когда я в последний раз заглянул под сиденья.

– Ладно, здесь кардигана нет. Ты можешь просто, блядь, оставить его себе, когда найдешь.

Я села как раз в тот момент, когда двери заблокировались, и завелся двигатель.

– Окли, какого хрена ты делаешь?

– Сиди тихо, Светлячок.

– Что ты делаешь? – Мое сердце колотилось где-то в горле. – Выпусти меня. – Я схватилась за ручку, пытаясь открыть дверь, но она была заперта. – Окли, выпусти меня! Выпусти меня прямо сейчас, блядь!

– Успокойся, ладно?

– Нет, я не успокоюсь, блядь. – Я вцепилась ему в плечи и хлестала по лицу, пиная сиденье и дико крича. – Выпусти меня, ты, гребаный псих!

Мы свернули на главную дорогу, резкий поворот заставил меня удариться о дверь. Времени на размышления не было. Мой разум был пуст, если не считать панического отчаяния от желания выбраться из машины.

– Окли, останови машину!

– Прости, Светлячок. Нам нужно о многом поговорить, и это единственный выход.

– Что? Ты что, блядь, спятил? – Я стиснула зубы, ухватилась за край кожаного сиденья, упираясь ногой в спинку водительского кресла.

– Ты не отвечала на мои гребаные сообщения, – кричал он. – Ты не хочешь, блядь, со мной разговаривать!

– Потому что ты чертов психопат. Теперь. Выпусти. Меня!

Адреналин подскочил, мой режим борьбы или бегства включился, когда я потянулась между двумя передними сиденьями, пытаясь выцарапать его гребаные глаза.

– Прости, Светлячок, – сказал он, поднимая локоть в мою сторону.

И все вокруг потемнело.

ГЛАВА 23

Ной

Я понятия не имел, что, блядь, происходит. Эта зияющая дыра, которую я носил в своей груди годами, вдруг стала казаться другой. Не целой. Не заделанной. Просто… другой.

Когда я просыпался по утрам от ритмичного дыхания Сиенны рядом со мной, я был больше сосредоточен на ее присутствии, чем на пустоте, которую я чувствовал годами. Прошло так много времени с тех пор, как я в последний раз просыпался с теплым телом рядом со мной, ощущая дыхание другого человека на своей шее.

Рыжие кудри Сиенны рассыпались по подушке, некоторые пряди украшали мои руки. Ее вид был почти чертовски прекрасен, слишком сюрреалистичен. Было время в моей жизни, когда я не хотел просыпаться. Когда я хотел, чтобы мое сердце перестало биться, чтобы я мог освободиться от агонии, которая цеплялась за мои кости. Было слишком больно дышать. Больно было существовать.

Но сейчас… все было по-другому.

Это было хорошо.

Безмятежно.

У моего желания испечь блины для Сиенны не было ни причин, ни объяснений. Прошли годы с тех пор, как я их пек. Прошли годы с тех пор, как я вообще мог переварить саму мысль о блинах. Я всегда просто пек их для нее. Наливал сироп на блины для нее. Все это было только для нее.

Каждый вздох, который я делал, был для нее. Каждый безнадежный восход солнца, который я наблюдал, был из-за нее. Каждая секунда моего жалкого существования была для нее.

Но теперь, каждый раз, когда солнце заглядывало в окно, я чувствовал крошечный проблеск надежды, и я знал, что это из-за Сиенны. Каждый раз, когда я вдыхал, делая вдох и наслаждаясь кокосовым ароматом ее волос, мое сердце билось чуть быстрее.

Внезапно многие гребаные вещи были для нее и из-за нее. Она словно затопила мой организм. Ее присутствие в моей жизни превратилось из ручейка в рев, и теперь я чувствовал ее глубоко в своих венах – моя кровь гудела для нее.

Как это произошло?

Когда это произошло?

Когда моя жизнь изменилась, повернулась вокруг своей оси и превратилась из мрачной и тоскливой в светлую и волнующую? И все началось с простого поцелуя.

Впервые с тех пор, как все это закрутилось с Сиенной, я смирился с этим. Хотел наслаждаться этим, наслаждаться от одного момента к другому и просто… быть.

Я не был глупцом. Не был наивным. Я знал, что темнота никогда не уйдет. Невозможно убежать от ночи, которая никогда не кончается. Но я решил принять тот кусочек света, который Сиенна смогла излучать среди тьмы, даже если это было временно.

Но когда видел, как она смотрит на меня, как светлеет ее лицо, я понимал, что для нее это больше не сиюминутная договоренность. И если быть честным, то и для меня тоже. С каждой минутой, проведенной с ней, мне хотелось дать ей больше. Я хотел быть таким мужчиной, который мог бы дать ей всю любовь и обожание, которых она заслуживала. Мне было больно думать, что я никогда не смогу стать для нее таким мужчиной. Меня разрывало от мысли, что кто-то другой однажды сможет дать ей это – дать ей жизнь, которую она заслуживает.

Я хотел. Быть. Этим мужчиной.

Но как?

Как я смогу игнорировать прошлое, забыть свою боль, когда она была частью меня самого? Частью моей души, глубоко въевшаяся в мои кости?

Пока я трахал ее у стены, отрывая ее ноги от пола, чтобы я мог жестче и сильнее долбить ее мокрую пизду, я не думал о ней. Я не думал о ее тугой киске и ее чувственных стонах. Я был эгоистичным ублюдком, который думал о себе. Думал о том, чего хочу, что мне нужно.

И я хотел ее. Я нуждался в ней. Но я не был уверен, заслуживаю ли я ее. Заслуживаю ли я чувствовать что-то, кроме полной пустоты.

Я уставился в потолок, ища места, которые нужно было подкрасить. Сиенна ушла несколько часов назад, сказав, что подруга хочет встретиться с ней, чтобы проветриться после ссоры. Я не мог отрицать этого. Не хотел, чтобы она уходила. Мне хотелось, чтобы она осталась здесь, голая и привязанная к моей кровати. Я хотел знать, что она находится прямо здесь, распростертая и готовая для меня всякий раз, когда я захочу, чтобы она кричала для меня.

Боже, мой член был твердым от одной мысли об этом.

Спенсер появился у стеклянной раздвижной двери, быстро постучал, прежде чем открыть ее.

– Ты не видел Сиенну?

– Нет, с сегодняшнего утра. А что?

Он выглядел слегка взволнованным. Даже обеспокоенным.

– Клео только что звонила. Сиенна должна была забрать ее несколько часов назад, но она так и не появилась. Ее телефон тоже выключен, что очень странно, поскольку ее телефон никогда не бывает выключенным.

Я сошел с лестницы, вытирая руки о тряпку, болтающуюся в кармане брюк.

– Она сказала мне, что собирается забрать Клео, но я понятия не имею, где она.

Спенсер потер бровь, моргая.

– Это просто не похоже на нее – отшивать кого-то. Особенно Клео.

– Она здесь? – Сайлас вошел, его левый глаз представлял собой гротескный синяк сине-желтого цвета.

– Господи. Что с тобой случилось? – Я уставился на синяк.

– Скажем так, бывший моей младшей сестры вывел меня из себя.

– Окли?

– Ага. Кусок дерьма.

– Что он сделал?

Спенсер потер пальцами подбородок.

– Она тебе не сказала?

– Что не сказала?

Спенсер посмотрел на Сайласа, и безмолвный разговор пронесся между ними.

– Что происходит? – Мои инстинкты вспыхнули красной тревогой, старое тонущее чувство в моем нутре вернулось с новой силой. – Где Сиенна?

Спенсер потер шею.

– Мы не знаем. Знаем только, что она должна была забрать Клео из парка недалеко от ее дома несколько часов назад, но она так и не появилась.

– И никто ее не видел и ничего о ней не слышал?

Спенсер покачал головой.

– Мы надеялись, что ты что-нибудь слышал.

– К черту это, – сказал Сайлас, выбегая за дверь. – Я собираюсь искать ее.

– Где именно? – крикнул ему вслед Спенсер.

– Я, блядь, не знаю. Но я не могу сидеть здесь и гадать.

Спенсер уже собирался выйти за дверь, когда я схватил его за локоть.

– Ты никуда не пойдешь, пока не скажешь мне, что, блядь, происходит.

– Я не знаю, чувак. Мы не можем ее найти. Мы обыскали каждый дюйм дома. Охрана уже прочесала все поместье. На видеозаписи видно, что она выехала за ворота несколько часов назад, но не вернулась.

– В котором часу?

– Около одиннадцати утра.

Я посмотрел на свои наручные часы. Прошло шесть часов с тех пор, как она уехала, и с тех пор никто ничего о ней не слышал.

– Клео уверена, что Сиенны там не было?

– Да, чувак. Она вообще не видела Сиенну.

– Черт. – Я зашагал в другую сторону, проводя пальцами по волосам, дергая за концы, пока разочарование и беспокойство текли по моим венам. – Ее телефон выключен, так что мы не можем его отследить.

Спенсер сел на запечатанное ведро с краской, уперев локти в колени и положив подбородок на руки.

– Я знаю, что прошло меньше суток, но это совершенно на нее не похоже. Телефон Сиенны никогда не бывает выключен. И моя сестра может быть иногда стервой, но она никогда бы не оставила Клео ждать ее. – Спенсер покачал головой. – Что-то не так. Я чувствую это.

Неприятное чувство в моем нутре заставило меня сжать кулаки и прикусить губу, мой разум пытался представить все возможные сценарии.

Сиенны исчезла. Она уехала за Клео, но так и не появилась.

– Ты отследил ее машину?

– Господи, – выругался Спенсер. – Я не подумал об этом. Дай-ка я свяжусь с охраной. – Он вышел из коттеджа на террасу. Пока он давал указания охране найти машину Сиенны, я стоял на недавно уложенном деревянном полу, надеясь, черт возьми, что это не был мой худший гребаный кошмар, который настиг меня.