Текст книги "Коснусь тебя (ЛП)"

Автор книги: Белла Джей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Я улыбнулась, цокая каблуками по террасе, пока шла к Спенсеру и парню, которого не узнала.

Один взгляд на Спенсера, и я поняла, что мой брат выпил слишком много. В отличие от нас с Сайласом, Спенсер был легковесом, когда дело касалось алкоголя.

Спенсер обхватил меня за плечи, когда я присоединилась к ним.

– Эндрю, это моя младшая сестра, о которой я тебе рассказывал.

Янтарные глаза Эндрю прищурились, когда он протянул руку.

– Сиенна. Я так много слышал о тебе.

– У меня такое чувство, что мой брат был не очень избирателен в том, что рассказывал тебе обо мне.

Эндрю усмехнулся.

– Не волнуйся. Все хорошо.

– Это облегчение. – Я улыбнулась.

Спенсер направил свое пиво на Эндрю.

– Этот парень – лучший игрок в лакроссе.

– Я бы так не сказал. – Щеки Эндрю приобрели едва заметный розовый оттенок.

– О, хватит скромничать. Упс, – Спенсер изучал свою почти пустую бутылку пива, – пора обновить. Могу я вам что-нибудь предложить, ребята?

– Я в порядке, – ответила я.

Эндрю поднял свое полупустое пиво.

– Я тоже.

– Отлично. Я сейчас вернусь.

Между мной и Эндрю установилась неловкая тишина. Если бы не музыка, я бы, наверное, выцарапала себе глаза, лишь бы она прекратилась.

– Мне очень жаль, – начала я. – Мои братья любят использовать меня в качестве зачинщика разговора.

Он хмыкнул.

– Я понимаю, почему.

Это был невинный ответ, но я уловила флирт, который проскальзывал в его словах.

Чтобы сохранить непринужденность, я ответила простой улыбкой, потирая ножку хрустального фужера с шампанским.

Когда Спенсер вернулся, беседа потекла легко, и мы втроем прекрасно провели время. Эндрю оказался действительно забавным парнем, как только я освоилась рядом с ним. Даже Спенсер, казалось, вытащил палку из задницы, немного расслабился и хорошо проводил время.

– Мне нужно долить. Я вернусь. – Я все еще улыбалась, идя к входу в дом, когда Ной шагнул следом за мной.

– Кажется, ты хорошо проводишь время.

Я остановилась и посмотрела на него, нахмурив брови.

– Что это значит?

– Ничего. Просто наблюдение.

– О, – я повернулась к нему лицом, – как то наблюдение, которое ты сделал вчера на кухне, когда решил, что если у нас, я не знаю, будет секс, то это будет ошибкой?

– Ты злишься на меня.

– Боже мой. Ты действительно делаешь отличные наблюдения. – Сарказм вырвался из моего рта, и он фыркнул.

– Серьезно, – начала я. – В этом нет ничего особенного. Очевидно, я тебе не настолько нравлюсь. Ничего не случилось, так что нам незачем виться друг вокруг друга. А теперь иди и веселись. Общайся.

Я повернулась, чтобы уйти, когда он обхватил пальцами мое запястье. Огонь вспыхнул на моей коже, и у меня перехватило дыхание, когда он притянул меня ближе.

– Ты думаешь, я не дал этому зайти дальше, потому что ты мне не нравишься?

– Неважно, Ной. Как я уже сказала, ничего страшного. Давай просто двигаться дальше, хорошо?

Я попыталась отстраниться, но он лишь крепче сжал мое запястье и прижал меня ближе – так близко, что мне пришлось повернуть шею, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Ты не права. На самом деле… ты не можешь быть более неправа.

Это было труднее всего – смотреть в его глаза и делать вид, что я не на расстоянии одного вдоха от того, чтобы утонуть в них. Я едва могла дышать от притяжения, которое пульсировало между нами, сексуальное напряжение было просто осязаемым. Но будь я проклята, если позволю ему еще раз выставить меня на посмешище.

Я приподнялась на цыпочки, стиснула челюсти и посмотрела ему в глаза.

– Мне. Все. Равно.

– И поэтому ты флиртуешь с другом своего брата? – В его голосе был малейший намек на ревность, взгляд его глаз был напряженным и пьянящим. Мне это чертовски нравилось. Ревность. С Окли я боялась ее… но с Ноем, мне хотелось ее еще больше.

Я придвинулась ближе, приблизив свои губы к его подбородку.

– Ты не хочешь меня, помнишь? И если девушка хочет поиграть, – я прикоснулась носом к его челюсти, – то она должна найти желающего.

Холодные глаза не отрывались от моих, когда я сделала шаг назад. На этот раз он отпустил меня, я вырвала свое запястье из его пальцев и постаралась не задерживаться ни на секунду, боясь потерять уверенность и решимость показать ему, что я ничего не чувствую. Что его прикосновения не превращают мою кожу в угольки, и что моя киска не пульсирует для него. Только для него.

Я искала в толпе Клео, но мне хватило двух секунд, чтобы понять, что она, вероятно, исчезла вместе с Эндрю, поскольку между ними летали искры.

Налив себе еще один бокал шампанского, я уже собиралась повернуться и сделать еще один круг между гостями, когда Окли резко шагнул ко мне.

Я вздрогнула и чуть не пролила свое шампанское.

– Господи. Какого хрена ты делаешь?

– Ты знаешь, что нам все еще нужно поговорить.

– Нет. Не нужно.

Я попыталась проскользнуть мимо него, когда он незаметно потянулся к моему локтю, притягивая меня ближе.

– Да. Нам нужно.

– Почему все сегодня хватают меня за чертову руку? Неужели девушка не может спокойно выпить свое шампанское?

– Сиенна, я серьезно.

– Мы уже сказали все, что нужно было сказать.

– Нет. – Он наклонился, от его дыхания исходил запах алкоголя. Его хватка на моей руке немного ослабла. – Пожалуйста. Пять минут. Это все, о чем я прошу.

Мои глаза встретились с глазами Ноя, который наблюдал за нами из толпы, взгляд темный, выражение лица жесткое.

– Пожалуйста, Светлячок. Пять минут. Ты многим мне обязана.

Я бросила на него взгляд.

– Ни хрена я тебе не должна.

– Три года, Сиенна. Три гребаных года. Так что пять минут не кажутся слишком большой просьбой.

Он был прав. У нас была история, которую нельзя было стереть волшебным образом.

– Ладно, – огрызнулась я, вырывая руку из его хватки.

Мое сердце колотилось, дикий ритм подкатывал к горлу, пока я шла к тихому уголку в гостиной – запах свежеотполированной мебели витал в воздухе.

Я скрестила руки.

– Пять минут.

– Я надеялся… – он огляделся вокруг, – на более уединенное место.

– Почему? Что бы ни нужно было сказать, ты можешь сказать мне это прямо здесь. – В голове промелькнули воспоминания о том, как он прижал меня к стене моей спальни. Меньше всего мне хотелось снова оказаться в таком положении. – Говори то, что хочешь сказать.

Он придвинулся ближе, в темных глазах плескалась решимость.

– Я хочу вернуть тебя, Светлячок.

– Я уже говорила тебе…

– Я сейчас абсолютно серьезен. Никаких шуток. Это зашло слишком далеко.

Я прищурила глаза.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты наказываешь меня так.

– Наказываю?

– Да. Ты наказываешь меня из-за слухов. Глупых, блядь, слухов. Это смешно и уже достаточно долго продолжается.

– Я не наказываю тебя. Думаю, если кого и следует наказывать, так это меня. Я – слепая подружка, помнишь? Подружка, которая не замечала полуночных выходок своего парня с самой большой шлюхой в Атертоне.

– Сколько раз я должен повторять тебе, что между мной и Бет ничего не было? – Он придвинулся так близко, что я почувствовала его дыхание на своей щеке. – Ну же, Светлячок. – Он наклонил голову, прикоснулся губами к моему уху, положив руку мне на бедро. – Я хочу, чтобы ты вернулась. Мне нужно, чтобы ты вернулась. – Его голос был низким, в нем звучали желание и соблазн.

Я потянулась назад, сжимая пальцами кухонную стойку, когда Окли наклонился ко мне, приблизив свои губы на дюйм к моим.

– Давай поцелуемся и помиримся.

– Слишком поздно, – пробормотала я, знакомое присутствие Окли нависло надо мной, угрожая затянуть меня обратно в темный туннель старых привычек. – Слишком поздно для нас.

– Не говори так. – Его хватка на моем бедре усилилась, пальцы впились в мою плоть. – Для нас никогда не будет слишком поздно.

– Окли, не надо.

– Ненавижу прерывать. – Голос Ноя прорезал мою грудь, проник глубоко в мои кости.

Я отпрянула от Окли, когда он посмотрел на Ноя через плечо.

– Если ты ненавидишь прерывать, тогда отвали.

Выражение лица Ноя оставалось спокойным, собранно-веселым, даже когда он открывал новое пиво.

– Я бы хотел поговорить с Сиенной, если ты не возражаешь.

– Я возражаю. – Окли повернулся к нему лицом, но Ной просто посмотрел через плечо Окли прямо на меня.

– Могу я поговорить с тобой?

Волны гнева накатывали на Окли, и я знала, что, если я не разведу этих двоих как можно дальше друг от друга прямо сейчас, тут будет катастрофа.

– Хорошо, – уступила я. Но Окли схватил меня за руку, и Ной в мгновение ока оказался перед его лицом.

– Отпусти ее. – Его угрожающая поза и смертоносный взгляд заставили Окли понять, что ему было бы гораздо лучше отступить на хрен и отпустить мою руку.

Ной зарычал.

– Тронь ее еще раз, и я проломлю тебе череп.

– Господи Иисусе. – Я схватила Ноя за локоть и потопала прочь, заставляя его следовать за мной. Весь чертов дом внезапно наполнился кучей людей. Откуда все взялись?

Не отпуская руку Ноя, я пробилась сквозь толпу к ближайшей двери. Это была дверь, ведущая в подвал моего отца. Дубовый аромат, смешанный с запахом ягод и слив от вина, приветствовал нас, когда дверь захлопнулась.

Я заправила волосы за уши, спускаясь по деревянной лестнице.

– Ну и наглость у тебя.

– У меня?

– Да, у тебя. – Мои каблуки цокнули, когда я достигла бетонного пола, ряды бутылок с вином были аккуратно сложены по всему подвалу. – Сначала ты отвергаешь меня…

– Я не отвергал тебя.

– Нет, отверг. – Я повернулась к нему лицом, скрестив руки. – Ты отверг меня, а потом у тебя хватает наглости требовать поговорить со мной, когда я разговариваю со своим парнем. – Какого хрена я только что это сказала?

Он поднял бровь.

– Бывшим парнем.

– Формальности.

– Ты все еще увлечена им?

– Это не твое дело.

– Ответь мне. – То, как понизился его голос, подобно низкому раскату грома, пронзило электрическим разрядом мои внутренности.

Я облизала губы.

– Как ты сказал, мы не знаем друг друга, поэтому я не понимаю, почему должна тебе отвечать.

Он сделал глоток пива, охлажденная бутылка собирала капли вокруг стекла. Выражение его лица было трудно прочитать, но его глаза – Боже, его глаза. В них было все. Похоть. Ощутимое напряжение. Его потребность бороться с этим.

Между нами было восемь футов расстояния, но я чувствовала, как голод тянется ко мне. Его когти были отчаянными и жаждали вонзиться в мою горящую плоть, и я хотела этого. Хотела сдаться, вывернуть шею и предложить свое горло. Это была самая большая слабость, которую я когда-либо испытывала в своей жизни… и мне было все равно, если это уничтожит меня.

ГЛАВА 12

Сиенна

Ной зажал горлышко бутылки между двумя пальцами, пиво свисало вдоль его тела.

– Я не люблю играть в игры, Сиенна.

– Кто сказал, что я играю?

– А разве нет?

– Не льсти себе, Ной.

– Тогда что именно ты делаешь?

Я нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду, что я делаю?

– Тот другой парень, друг твоего брата. Ты была практически приклеена к нему всю ночь. А потом я нахожу тебя на кухне с Окли.

– О, мне жаль. Я не знала, что то, что я делаю и с кем я это делаю, вообще-то твое дело.

– Сарказм – это очень некрасиво.

– А ты осел.

Он потер ладонью подбородок, и я услышала царапающий звук его щетины. Даже легкое раздражение не могло укротить мое влечение к нему. Тусклое освещение подвала подчеркивало янтарные оттенки его темных волос, белая рубашка красиво контрастировала с его загорелой кожей. Ной был сексуален до мелочей, даже не стараясь. То, как он двигался, как говорил, даже то, как, блядь, дышал, источал уверенность и гипнотическую харизму, от которой я была на волоске. Невозможно было смотреть на него и не желать его.

Он сделал глоток пива, его ледяные глаза не отрывались от моих.

– Ты пытаешься заставить меня ревновать?

Я скрестила руки.

– Какое тебе дело?

– Мне нет дела.

– Тогда почему мы вообще ведем этот разговор сейчас?

Он сжал губы в тонкую линию, на секунду отводя взгляд от моего, прежде чем снова посмотреть на меня.

– Как я уже говорил, ты меня не знаешь. Поэтому я бы предостерег тебя от игр со мной.

– Это я играю в игры? – Я подошла ближе, прижав палец к груди. – Это ты дал понять, что между нами ничего не может быть, а потом, когда я разговариваю с другим парнем или общаюсь со своим бывшим, ты ведешь себя так, будто я делаю что-то не так.

– Я этого не говорил.

– Тогда какого хрена ты говоришь, Ной? А? Ты не хочешь меня, но ты также не хочешь, чтобы я была с кем-то другим?

Он переминался с ноги на ногу.

– Что-то вроде этого.

Тишина упала между нами, как граната, и все, что я могла делать, это стоять и смотреть на него, стараясь не обращать внимания на то, что я чувствовала, когда была рядом с ним. Это было не то, что я могла бы объяснить, и даже не то, что имело бы для меня смысл. Просто между нами возникла сильная, почти осязаемая связь, и как бы ни хотела ее игнорировать… я не могла.

– Ты не можешь так поступать со мной, Ной. – Я понизила голос. – Это нечестно.

– Ну да, – насмехался он, – жизнь несправедлива. Поверь мне. Я понял это на собственном опыте.

И вот оно. Та секунда уязвимости, которая пробилась сквозь его жесткую внешность.

Я отступила назад.

– Тебе было больно. – Это был не вопрос, а скорее наблюдение.

– Мы живем в жестоком мире, Сиенна. Все, так или иначе, страдают. – Он жестом указал в мою сторону. – Ты, как никто другой, должна это знать.

– Ты прав. Я знаю это. – Я заправила локон за ухо. – Но также знаю, что у каждого есть свой собственный крест, который он должен нести, и использовать твой в качестве предлога, чтобы трахаться с другими людьми, – это не что иное, как трусливый способ справиться со своим собственным дерьмом.

– Не веди себя так, будто ты меня знаешь, – процедил он сквозь стиснутые зубы, указывая пальцем прямо на меня. – Ни хрена ты не знаешь. Я не один из твоих парней из колледжа, которым нечем заняться, кроме как играть со своим членом и бегать за девчонками в надежде потрахаться. – Он придвинулся ближе, в его глазах полыхало белое пламя. – Ты думаешь, я издеваюсь над тобой? Думаешь, я играю с тобой, наслаждаюсь этой маленькой игрой в кошки-мышки между нами?

– О, – усмехнулась я. – Так вот во что мы играем? В кошки-мышки?

– Я, блядь, ни во что с тобой не играю, – выплюнул он, выражение его лица было суровым и нечитаемым.

– Знаешь что, Ной? С меня хватит. С меня, блядь, хватит. – Я едва могла дышать, пока шла к лестнице.

Сильные пальцы обхватили мою руку, обжигая плоть, когда он потянул меня назад. Порыв воздуха вырвался из моих легких, когда он ударил меня спиной о семифутовую винную стойку – бутылки зазвенели и загрохотали.

Он протянул руку над моим плечом, обхватив одной рукой деревянную раму, заключая меня в кокон.

– Это. Не. Гребаная игра. Для меня.

– С моего места это выглядит именно так.

– Тогда меняй направление.

– Почему? Почему я должна что-то менять из-за ошибки?

Он прикусил нижнюю губу, разочарование накатывало на него волнами, которые разбивались о напряжение соблазна, которое я чувствовала по позвоночнику. Чем дольше я стояла здесь, так близко к нему, тем больше мне хотелось подчиниться и позволить ему делать со мной все, что он, черт возьми, захочет, лишь бы он поцеловал меня. Мои губы болели, мои вкусовые рецепторы сгорали от желания попробовать его снова.

Словно услышав мои мысли, он опустил взгляд на мои губы. Я затаила дыхание, когда его язык скользнул по губам, оставляя соблазнительный блеск, который заставил меня схватиться за деревянную раму позади меня и сжать руки вокруг нее, чтобы не дать себе врезаться своим ртом в его. Между нами шла война, и мы оба ждали, кто нанесет удар первым. Я никогда не видела, чтобы мужчина так решительно боролся с влечением, чтобы наше взаимное желание не столкнулось и не взорвалось. Это было одновременно и непонятно, и чертовски возбуждающе – наблюдать за его внутренней борьбой, ожидая, когда веревка сорвется и задушит нас обоих.

Он прикусил нижнюю губу, его глаза потемнели, как будто он жаждал попробовать что-то соблазнительное и ядовитое.

– Будь осторожен, Ной. Этот взгляд в твоих глазах говорит о том, что ты на грани того, чтобы совершить ту же ошибку, о которой ты предупреждал меня.

На его лице промелькнуло предупреждение.

– Не шути со мной.

– Я и не мечтала об этом.

– Ты понятия не имеешь, что ты делаешь.

– Дай мне подсказку.

Он наклонился ближе, и я почувствовала запах пива на его дыхании.

– Ты играешь в опасную игру. В которую не можешь выиграть.

– Почему я не могу? Подожди, дай угадаю, – я демонстративно закатила глаза, – я слишком молода.

– Посмотри, кто теперь играет в игры. – Он поставил свое пиво на одну из полок позади меня.

Я пожала плечами.

– Если ты не можешь их победить.

– Ты считаешь меня засранцем за то, что я сказал, но я всего лишь защищаю тебя.

– Мне не нужна твоя защита.

– Тебе точно что-то нужно.

– То, что ты явно не собираешься мне давать.

– Прекрати, – предупредил он.

– Почему? – Я наклонила голову в сторону. – Ты боишься проиграть битву, которая бушует в твоей голове?

– Поверь мне, это ты должна бояться.

– Потому что я молодая? Ну, тогда почему бы тебе просто не пойти на хер? Может, я и молода в твоих глазах, но это не значит, что я менее способна справиться с тем, что между нами.

– Может быть, это я не способен справиться с этим. Ты когда-нибудь думала об этом? – Его глаза немного смягчились, выражение лица из жесткого превратилось в страдальческое. – Я же сказал тебе, ты не знаешь меня. Ты не знаешь, какой я хреновый, и тебе нужно держаться от меня подальше.

Слова прорезали мою грудь. Я практически чувствовала, как ломается кость. Я втянула воздух.

– Забавно, ведь именно ты сейчас не даешь мне уйти.

– Потому что, как бы ни старался, я не могу перестать думать о тебе. – Он дернул деревянную раму позади меня, бутылки звякнули и загремели. – Это безумие. Как будто все, что связано с тобой, дурманит мою голову, не позволяя думать ни о чем другом.

– Это так плохо?

– Для меня – да. Я потратил годы, хороня своих демонов, а потом ты приходишь и вытаскиваешь все это наружу простым гребаным поцелуем.

Мой желудок перевернулся, когда я вспомнила тот единственный поцелуй. Поцелуй, который разжег огонь между нами. И он, казалось, становился сильнее с каждой секундой, превращаясь в ад, который никто из нас не смог бы сдержать.

– Я чертовски стараюсь держаться от тебя подальше и не думать о том, как сильно я хочу утонуть в этом море соблазна, которое следует за тобой. Но потом… – он закрыл глаза, словно эта мысль причиняла ему физическую боль, – потом я вижу тебя с ним, вижу, как он смотрит на тебя, словно ты принадлежишь ему, словно он в одном расчетливом шаге от того, чтобы снова трахнуть тебя. И, Господи, черт возьми, мне хочется вонзить нож в его горло.

– Ной…

– Я серьезно, Сиенна. Я не очень хороший человек, и я хотел бы, чтобы ты это поняла. Для нас обоих было бы намного лучше, если бы ты держалась от меня подальше, потому что, видит Бог, я не думаю, что смогу держаться от тебя подальше.

Я покачала головой, и мое сердце заколотилось.

– Я не могу держаться от тебя подальше, – призналась я. – Я и не буду.

– Сиенна. – Он посмотрел вниз на свою руку, его пальцы дрожали в дюйме от моего бедра, как будто тот боялся прикоснуться ко мне, как будто моя кожа могла обжечь его. – Я думаю только о том, чтобы прикоснуться к тебе, узнать, как твоя кожа будет ощущаться на моей ладони. – Его рука поднялась по моему телу, все еще не касаясь, мое сердце билось быстрее с каждым дюймом. – Я не могу перестать представлять тебя обнаженной и извивающейся на шелковых простынях, думая, как сильно выгнется твоя спина, пока я буду сосать твой клитор.

Иисус. Блядь.

Мои бедра напряглись, и я откинула голову назад, напряжение сжало мое горло, делая невозможным правильное дыхание.

– Господи, Сиенна. Ты не представляешь, как трудно бороться с этим, когда твое тело умоляет меня взять тебя. Это дурманит мне голову, и у меня не хватает самоконтроля, чтобы остановить себя от того, чтобы взять то, что ты так охотно предлагаешь.

– Может, я и молода – по твоим словам – но я достаточно уверена в себе, чтобы знать, чего я хочу. – Я подняла подбородок в знак вызова. – И то, чего я хочу, – это ты.

Он поднял руку к моему плечу, провел по изгибу шеи – все еще не касаясь меня, но я чувствовала это. Чувствовала тепло, гладкую ласку, которая заставляла меня дрожать. Это была пытка. Это был ад – хотеть чего-то так сильно, но при этом оставаться в предвкушении, в огне.

– Ты не представляешь, как я жажду, чтобы мой член задержался между твоих ног, наблюдая, как твои бедра вздымаются вверх, как твое тело хочет быть наполненным.

– Ной, – простонала я, открывая глаза, когда он потянулся за своей бутылкой пива, сжимая ее в ладони.

Я втянула воздух, когда почувствовала, как горлышко бутылки опустилось на глубокий вырез моего платья, и моя кожа загорелась на фоне холодного стекла.

– Есть так много причин, почему это неправильно. – Горлышком бутылки он сдвинул ткань на моей груди, обнажив мой набухший сосок. Мои кулаки сжались вокруг рамы позади меня, все мое тело жаждало его прикосновений.

– Долгие годы мне удавалось избегать любых отвлекающих факторов. А потом ты практически ворвалась в мою жизнь, как разрушительный шар, грозящий разбить все вдребезги.

Я глубоко вдохнула, мне нужен был воздух в легких, чтобы сдержать огонь внутри себя.

– Тогда ты должен уйти, – прошептала я.

– Я пытаюсь. Но есть что-то в тебе, что продолжает манить меня обратно.

Холодный кончик бутылки коснулся моего соска, и я задохнулась, прижимаясь к дереву за спиной. Моя киска пульсировала, мое тело сжималось от потребности в освобождении. Я хотела открыть глаза. Хотела посмотреть на него. Но предвкушение было слишком сильным, мои внутренности грозили взорваться.

Он продолжал рисовать неторопливые круги вокруг моего соска бутылкой пива – тепло моей кожи в сочетании с холодом опьяняло, и я знала, что нахожусь в нескольких секундах от того, чтобы выйти из-под контроля. Я хотела, чтобы он прикоснулся ко мне. Кожа к коже.

Боже. Пожалуйста, блядь, прикоснись ко мне.

– Ты хоть представляешь, что это со мной делает? Видеть тебя такой. Твое тело дрожит, а соски затвердели. Господи. Все, что я мог бы с тобой сделать. – Я услышала это в его голосе, похоть, темное обещание греха. – Ты даже не представляешь, на что я способен. Какой уровень удовольствия, я хочу доставить твоему телу.

– Тогда покажи мне, – бросила я, задыхаясь.

– Ты не сможешь справиться с этим.

– Испытай меня. – Мне удалось открыть глаза и посмотреть в его. Все, что я чувствовала, отражалось в голубых оттенках его глаз, и не было сомнений, что он тоже это чувствовал. Притяжение. Пламя. Его потребность поглотить меня так же сильна, как и мое желание быть поглощенной им. Это было так чертовски сильно, что я чувствовала, как это кипит в моих костях. Я не была уверена, что смогу выдержать этот ожог еще долго.

– Ной, прикоснись ко мне. – Я была в таком гребаном отчаянии, что прибегнула к мольбе. – Пожалуйста.

– А что будет потом? – С холодным стеклом, все еще кружащим вокруг соска, он приблизил свои губы на дюйм к моим, на расстоянии простого вдоха. – Мы сгорим вместе?

– Мне все равно. Но мне нужно, чтобы ты прикоснулся ко мне. Мне нужно чувствовать тебя.

Его губы приоткрылись, когда он наклонил голову в сторону, и я была уверена, что он поцелует меня. Я уже чувствовала жар.

– Закрой глаза.

Как только я закрыла глаза, его губы исчезли, и я почувствовала только щелчок его теплого языка по моему холодному соску, за которым последовало долгое перекатывание во рту.

Я громко стонала, мои бедра бесстыдно выгибались, пульсация была невыносима.

Это были рай и ад – холод и жар, слитые воедино, – он непрерывно наступал на мое тело, а мой сосок был невероятно твердым в его рту. Низкое урчание вырвалось из его горла, когда он втянул сосок еще глубже в рот.

Я не могла терпеть. Это было слишком, и я отпустила раму позади себя, обхватив руками его плечи, только для того, чтобы он отпустил мой сосок с хлопком.

– Руки за спину. – Доминирование сквозило в каждом его слове; его голос был властным. – Ничего не делай, пока я тебе не скажу.

– Что?

– Руки. За спину.

Я изучала его, моя грудь поднималась и опускалась с каждым быстрым вдохом. Выражение его лица противоречило тому, что я видела в его глазах, его борьба между контролем и похотью отражалась на каждой его черте.

– Хорошо. – Это было не похоже на меня – подчиниться, но я все равно отвела руки назад, и это что-то изменило внутри меня – мысль о том, что он требует. Предупреждение. Доминирование.

– Хорошая девочка.

Он протянул руку между нами, и я затаила дыхание, наши взгляды встретились. У меня перехватило дыхание, когда он болезненно медленно провел бутылкой по внутренней стороне моего бедра, направляясь туда, где мое тело нуждалось в нем больше всего.

– Я сломаю тебя, – пробормотал он, потирая кончик бутылки о мои трусики, посылая толчок измученного желания в мою киску. – Я сделаю тебе больно. – Он наклонил голову в сторону. – И самая худшая ошибка, которую ты можешь совершить, это думать, что с тобой все будет по-другому. Это не так. – Мои ноги задрожали, когда он просунул горлышко бутылки в трусики, и охлажденное стекло прижалось к моим чувствительным складочкам, вызывая ураган ощущений в каждом нерве. – Это никогда не бывает по-другому. Только не со мной.

– Прямо сейчас, – выдохнула я, – все, чего я хочу, это чтобы это гребаное напряжение между нами спало.

– Будь осторожна в своих желаниях, малышка. – Горлышком бутылки он раздвинул мою киску, скользя им по моему скользкому теплу. Это было извращенно, даже развратно, как мое тело реагировало на это, когда бутылка пива прижималась к моему входу. Мои мысли метались в поисках того, что он будет делать дальше. Он протолкнет ее внутрь меня? Трахнет ли он меня ею? И почему мысль об этом подлила масла в огонь, который вот-вот сожжет меня дотла?

– Господи, Ной. Что ты делаешь?

– Я проверяю тебя, есть ли у тебя все необходимое, чтобы справиться со мной.

Мягкие стоны срывались с моего языка, пока он проводил кончиком бутылки по моему входу, моя киска плакала от потребности быть заполненной. Я не могла остановить движения своего тела, борясь с желанием выгнуть бедра и надавить, чтобы он трахнул меня этой чертовой бутылкой. Это было грязно, пошло и так чертовски эротично – я была вся обвязана колючей проволокой, задыхалась и была готова кончить. Я была там. Чувствовала, как это нарастает в моих венах, как неминуемое удовольствие подкрадывается и грозит вырваться наружу. Но мое тело все еще жаждало его прикосновений, и это начинало причинять боль – потребность в физическом контакте, в прикосновении его кожи к моей.

– Ты хочешь кончить, – пробормотал он. – Я вижу это по твоим раскрасневшимся щекам. Экстаз, он весь на твоем хорошеньком гребаном личике.

– Ной. Почему ты не прикасаешься ко мне?

Скрип двери раздался далеко позади, шаги топали по лестнице.

– Сиенна, ты здесь? – Это был Спенсер.

Какого хрена?

Я открыла глаза и с удивлением увидела, что Ной не сдвинулся ни на дюйм, как будто ему было все равно, что Спенсер может застать нас в очень компрометирующем положении.

– Сиенна? Ты здесь?

Ной наклонился ближе, приблизив свои губы к моему уху, его теплое дыхание скользило по моей шее.

– Сейчас неподходящее время, – прошептал он.

– Неподходящее время для чего?

Его язык коснулся мочки моего уха.

– Чтобы прикоснуться к тебе.

Он вытащил бутылку из моих трусиков и отступил на шаг, его глаза потемнели, как у хищника, который только что попробовал кровь своей жертвы, только чтобы ее у него отняли.

– Вот ты где. – Спенсер остановился в конце прохода, и я отвернулась, натянув платье обратно на грудь, прежде чем провести пальцами по волосам.

– Господи, – прошептала я, задыхаясь, зная, что секс, вероятно, вспыхивает неоновыми цветами на моем чертовом лбу.

Я глубоко вдохнула, нацепила на лицо фальшивую улыбку и повернулась лицом к Спенсеру. Ной, с другой стороны, стоял там, как будто ничего не произошло. Как будто он не был в двух секундах от того, чтобы трахнуть меня бутылкой пива.

– Клео ищет тебя, – сказал Спенсер, его глаза остекленели, а щеки покраснели.

– Ты слишком много выпил, брат?

– Может быть. – Он оступился на шаг, потом выпрямился.

– Йоу, Спенсер. Ты нашел ее? – Окли тоже вышел из-за угла.

– Господи Иисусе, – пробормотала я, положив ладонь на лоб.

В ту секунду, когда Окли встретился взглядом с Ноем, я практически увидела, как ревность и гнев излучаются с его лица.

– Что вы двое делаете здесь одни? – потребовал он.

– Мы не одни. Спенсер здесь. – И это был второй раз, когда мой дорогой брат решил прервать нас с Ноем от… ну, от утопления.

Ноздри Окли раздувались от злобы, он смотрел на Ноя так, словно от этого могла взорваться его голова.

Ной просто ухмыльнулся, подняв бутылку пива в сторону Окли, после чего поднес ее ко рту и сделал большой глоток.

О. Мой. Гребаный. Бог.

Все, от ушей до груди, мгновенно вспыхнуло от смущения.

– Мне, блядь, нужно выпить

– Вот, – Ной протянул мне свое пиво, – сделай глоток моего. Оно на вкус… изысканное.

Маленькая частная шутка заставила меня сжать бедра и отчаянно нуждаться в алкоголе.

– Нет, спасибо. Я предпочитаю шампанское и не хотела бы заменять то, чего я действительно хочу, чем-то другим.

Я расправила плечи, мои трусики были насквозь мокрыми и невероятно неудобными – не говоря уже о пульсирующей боли, которая все еще билась в ритме моего проклятого сердца.

Я подошла к Спенсеру, на лице которого была приклеена идиотская улыбка.

– В следующий раз, когда у тебя возникнет необходимость искать меня. Не делай этого.

Боже правый.

ГЛАВА 13

Ной

Я следил за ней, как ястреб. Изучал каждое ее выражение, внимательно следил за каждым ее движением. Человек, которым я когда-то был, стучался в мой череп, медленно пробираясь обратно, принося с собой соблазнительную тьму.

С каждой улыбкой, каждым смехом, каждым невинным прикосновением других, собственнический зверь во мне становился нетерпеливым. Раздраженным. Злым.

Я видел, как парни смотрели на нее, их косые взгляды падали на ее юбку, когда она проходила мимо. Одна мысль о том, что у них были грязные мысли о ней, заставляла зверя во мне рыскать взад и вперед по клетке, истекая слюной, чтобы разорвать их всех на части.

Прошло много лет с тех пор, как я чувствовал это так сильно: желание защитить то, что принадлежит мне, обладать этим. Это было именно то, чего я не хотел. Я знал, что это сделает со мной. Это разбудит всех демонов, которых я не мог контролировать. Демонов, которые уже однажды разрушили мою жизнь. И все же я был здесь, наблюдая за Сиенной глазами человека, которым я когда-то был. Человека, чьи грехи достались дорогой ценой. Слишком высокой.