Текст книги "От Алари до Вьетнама"

Автор книги: Базыр Вампилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Надо учесть, что буддология – одна из областей в исследовательской деятельности Института востоковедения. В институте готовится издание буддийского терминологического словаря «Источник мудрецов», необходимого для перевода «Данжура» на монгольский язык.

Ученые-востоковеды, тибетологи и буддологи, должны раскрыть тайны содержания «Ганжура» и «Данжура» и сделать их доступными для широкой научной общественности.

Особенно большой интерес представляют содержащиеся в них сведения по медицине. Тибетская медицина вообще привлекает к себе большой интерес как ученых, так и широкой публики. Она доказывает, что человеческий организм обладает необходимыми силами для борьбы с любым недугом. Вот что писала об этом группа советских ученых: «К индо-тибетской медицине мы проявили повышенный интерес, вдобавок заранее подогретый многочисленными сенсационными сообщениями, которые то и дело появляются на страницах популярных и даже специальных журналов. Все мы достаточно наслышаны о чудесах тибетского врачевания – операциях „третьего глаза“ (делая трепанацию черепа в области лба, человеку высвобождают „третий глаз“, скрытый будто бы внутри мозга, после чего оперированный приобретает необычные логические и телепатические способности), операциях по изменению „кислородного режима“ мозга, в результате которых люди довольствуются якобы 20–25 минутами сна в сутки, и т. п. Ходят легенды о феноменальном „сверхоздоровлении“ и без того феноменально здоровых людей, о хорошо поставленной парапсихологии… Нам не удалось ни подтвердить, ни опровергнуть эти впечатляющие сведения, но не в них дело. Тибетская медицина интересна и без сомнительных чудес» ^{78} .

Тибетской медициной много занимался Андрей Тимофеевич Трубачеев. Задолго до революции он окончил Томский университет и стал одним из первых бурятских врачей с высшим образованием.

Андрей Тимофеевич был народным комиссаром здравоохранения Бурятии. Улан-Удэнская кумысолечебница – единственный в республике туберкулезный санаторий такого типа – была создана А. Т. Трубачеевым. Он же создал первые на территории Бурятии районные больницы, родильные дома и диспансеры. В 30-е годы в бывшем монастыре в селе Троицком по инициативе А. Т. Трубачеева был открыт первый в восточносибирском крае детский санаторий. Неутомимый и энергичный врач добился открытия детского туберкулезного санатория иод Улан-Удэ, костнотуберкулезного санатория недалеко от курорта «Аршан».

Беседуя с Андреем Тимофеевичем, я навсегда запомнил его пространный ответ на мой вопрос о тибетской медицине. Точнее говоря, это были его размышления вслух: он хорошо знал многих представителей этой медицины и всю жизнь интересовался ею. Да оно и понятно. Ведь Трубачеев начал свою деятельность во время полного засилья в бурятских степях буддийских дацанов, где изучали тибетскую медицину.

Трубачеев всегда делал различие между ламами-тунеядцами, которых еще Николай Бестужев назвал страшной язвой на теле бурятского народа, и эмчи-ламами – лекарями, не отправлявшими никаких религиозных служб. Эти люди только именовались ламами, а на деле были великими тружениками, проводившими все свое время за собиранием лекарственных трав. В поисках трав они порой забирались на головокружительные вершины, проникали в глухие дебри тайги. Давно известно, что природа свои сокровища прячет в самых труднодоступных местах – есть лекарственные растения, ценимые дороже золота. Вы знаете, как добывают знаменитое мумиё? Его находят только на огромной высоте, на скалах, доступных до прихода человека лишь орлам.

«– К тибетской медицине надо относиться уважительно, – говорил Андрей Тимофеевич в беседе с А. Бальбуровым. – Уже одно то, что ей около трех тысяч лет, говорит само за себя. Собственно, эта медицина лишь условно может быть названа тибетской. В действительности она впитала в себя лучшие достижения медиков Индии, Китая, Цейлона, Бирмы, Непала, Монголии и других буддийских стран. Существует ошибочное мнение о том, что научная медицина – это только та, которая существует в Европе. Кстати, последней не более трехсот лет. Мы не можем разделять той точки зрения, будто бы неевропейская медицина ненаучна. Громадный опыт человечества, всю свою историю боровшегося с болезнями, достоин самого внимательного и пристального изучения. Смешно отвергать медицину Востока, которая вошла в быт народов, представляющих собой большую половину человечества, медицину, которая развивалась в странах древнейшей цивилизации. Спору нет, достижения современной медицины в странах Европы велики, особенно в области хирургии и микробиологии. Но мы даже не представляем себе, что кроется в арсенале средств, накопленных трудом десятков и сотен поколений талантливых врачей Востока.

Андрей Тимофеевич говорил тихо, чуть глуховатым голосом, не торопясь, обдумывая и взвешивая каждое слово:

– В системе подготовки врачей на Востоке вы можете обнаружить поразительные вещи. Речь идет о направленном обучении. Когда-нибудь, на мой взгляд, с соответствующими коррективами и мы придем к этому. Врач внимательно и в течение продолжительного времени присматривается к ребятишкам и в результате отбирает себе одного из них в качестве хуварака, или ученика. Мальчишке этому шесть-семь лет. Он обучается у своего эмчи-ламы столько, сколько нужно для изучения и запоминания свойств лекарственных растений. А их насчитывается до десяти и более тысяч. Заметьте, что тибетская медицина не признает лекарств, пригодных к всеобщему употреблению. Каждый организм – это обособленный мир, учат тибетские медики. Организм уникален. Как из всего громадного количества людей на планете Земля нельзя найти двух абсолютно одинаковых лиц, так же нельзя найти два совершенно одинаковых организма. Отсюда следует, что в странах Востока принято лечить конкретную болезнь в конкретном организме…

Я укажу вам только на два феноменальных достижения тибетской медицины. Первое – это такое доскональное знакомство с анатомией человеческого тела, когда врач знает свыше трех тысяч точек на теле, куда можно вводить иглу без повреждения тканей. Иглоукалывание – одна из загадок восточной медицины. Ему, очевидно, принадлежит большое будущее в лечении разного рода заболеваний нервного происхождения. Второе – виртуозное владение техникой массажа. Врачи восточной медицины делятся обычно на эмчей и домчей. Первые имеют дело с изготовлением лекарства из различных трав и другого лекарственного сырья, вторые же – с лечением больных без употребления лекарств, с помощью различных природных средств – термальных вод, грязей и массажа. Меня знакомили с домчи, которые умели посредством глубокого внутреннего массажа прерывать беременность, излечивать аппендицит, выправлять ненормальное положение желудка. Такой врач может проводить нужное воздействие на кору головного мозга через черепную коробку, он умеет массировать любой внутренний орган. Это результат многотысячелетнего опыта. Все это надо изучать и изучать, и ко всему этому нельзя относиться снисходительно с позиций европейской научной медицины.

А вы знаете, откуда взялось такое отношение к восточной медицине? Есть две причины. Первая – все те же колонизаторские устремления европейцев, выработавших целую идеологию культуртрегерства по отношению к странам Востока, идеологию, говорящую о том, что все в этих странах варварское, низшее, менее развитое. Вторая – то, что в этих странах Европы медицина, а в особенности фармацевтика давно уже стала предметом и объектом коммерции» ^{79} .

Многое из того, о чем говорил и мечтал Андрей Тимофеевич, сейчас уже претворено в жизнь.

В статье «Джудши раскрывает тайны» А. Соколов писал: «В Бурятии доныне сохранилось немало произведений, написанных древнетибетскими, монгольскими и бурятскими врачевателями, в том числе описание многих лекарственных средств, а также рецептурные справочники. Здесь еще живы лекари, прошедшие в свое время школу народной медицины. Наконец, на территории автономной республики имеется большинство тех самых растений, что использовались в древней медицине. Кстати, они изучались прежде. Ленинградский профессор А. Г. Гаммерман посвятила этому делу десятилетия, провела их химические и фармакологические исследования. Итоги работы обобщены в изданном в; 1963 г. „Словаре тибето-латино-русских названий лекарственного растительного сырья, применяемого в тибетской медицине“» ^{80} .

В 1968 г. при Институте общественных наук Бурятского филиала Сибирского отделения АН СССР была создана группа по изучению наследия индо-тибетской медицины. В ее состав вошли востоковеды – филологи, медики, ботаники, а также знатоки восточных языков и тибетской медицины.

Начинать пришлось с поисков в государственных, фондах и частных библиотеках. Удалось найти четыре ксилографа, заключающие в себе основной трактат индо-тибетской медицины – «Джуд-ши» (или «Чжудши») («Сущность целебного, или Четыре основы восьмичленного тайного учения»).

О последних результатах работы группы ученых Бурятского филиала Сибирского отделения Академии наук СССР корреспондент «Правды» А. Старухин писал:

«На обложке трактата надпись: „Сущность целебного, или Четыре основы восьмичленного тайного учения“. „Чжуд-ши“, как полагают, исполнилось 25 веков. Кандидат филологических наук, заведующий лабораторией источниковедения Бал-Доржи Бадараев ищет ключ к разгадке словосочетаний и фраз единого последовательного учения восточных эскулапов. Древней медицине иногда приписывают чудодейственность и исключительность. Конечно, это преувеличение. Однако искусство врачевателей, за тысячелетия впитавшее опыт разных народов, безусловно, достойно внимания специалистов.

Заинтересовало оно и бурятских ученых. Был создан отдел биологически активных веществ, который состоит из двух лабораторий – источниковедения и экспериментальной фармакологии. Первой рабочей темой отдела стало описание традиционных фармакологических и лечебных средств, применяемых в индо-тибетской медицине.

В чем же тайна „Чжуд-ши“? Прежде всего трактат и пояснения к нему значительны по объему: 156 глав, 47 разделов, 224 подраздела, около 14 тысяч строк. К тому же вопросы и ответы изложены в стихотворной форме.

Трактат оказался отнюдь не популярным рассказом о достижениях древней медицины. Текст очень сложен, завуалирован аллегориями, символическими названиями и терминами. Целебные растения названы именами зверей и птиц, частями их тела. Трудно понять описания действий врачевателей. Даже органы человеческого организма обозначены символами. За этим просматривается явное стремление автора или авторов утаить свой профессиональный опыт. Когда речь заходит, например, о конкретном методе лечения или составлении лекарственного препарата, следует разочаровывающая фраза: „Спроси учителя, учитель тебе расскажет“. Спросить, к сожалению, некого. Ясно, почему столь тщательно оберегалась методика врачевания: медицина носила кастовый характер, соприкасалась с религией и развивалась в затворнической атмосфере буддийских храмов…

Страницы трактата „заговорили“ не сразу, а лишь когда ученые смоделировали систему написания „Чжуд-ши“, нашли ключ к дешифровке рукописи.

В отдел входит, например, группа технологии лекарственных растений. Без целебных трав, органического и минерального сырья невозможно представить древнюю медицину. Между тем опыт такой „естественной“ фармакопеи, если его разгадать, поможет шире применять эффективные лекарственные препараты органического происхождения. Они, как известно, отличаются незначительной токсичностью, а подчас и вообще безвредны для организма.

– Мы получаем расшифрованные рецептурные прописи. Наша задача – найти, подобрать заменители тем: растениям, что названы в рецептах, аналогичные по свойствам и произрастающие в Забайкалье, – рассказывает руководитель группы Ц. А. Найдакова. – Весной мы снарядим экспедиции по заготовке растений. Наиболее сложный процесс – обработка трав…

Препараты, о которых говорится в трактате, состоят из множества компонентов с неожиданным их сочетанием.

– В некоторых случаях древняя медицина не лишена мистического налета. И только эксперимент, практическая апробация способны привести к истине, – говорит заместитель заведующего отделом И. О. Убашеев.

Результаты уже есть. В семи случаях из десяти найдены равноценные заменители лекарственного сырья, названного в прописях „Чжуд-ши“. Из древней книги, к примеру, взяты сведения о понижающем кровяное давление шлемнике байкальском, о корневищах бадана, обладающих дубящими свойствами. Всего в отделе изучаются свойства 180 видов растений.

Приступили к работе группы моделирования и экспериментальной терапии, гематологии, биоэнергетики, химии природных соединений, медико-биологического комментирования…

Эти названия говорят о направлениях деятельности исследователей. Они имеют в своем распоряжении современные приборы для экспериментов. Обнадеживающие результаты дают первые опыты на животных.

Как видим, факты более чем впечатляющие» ^{81} .

Науке пока известен единственный экземпляр «Джуд-ши», который находится в Бурятском краеведческом музее имени М. Хангалова в Улан-Удэ. Этот экземпляр никогда прежде не переводился и не расшифровывался.

Ю. Н. Рерих в свое время предполагал, что автором «Джуд-ши» является некий Цожед-шонну. «Джуд-ши» состоит из следующих четырех глав: 1) «Главная основа – введение в медицину»; 2) «Повествовательная основа»; 3) «Основа терапии и хирургии»; 4) «Прибавочная основа».

По заданию ЮНЕСКО сейчас подготовлено к печати своеобразное иллюстрированное приложение к «Джуд-ши», которое можно назвать своего рода атласом индо-тибетской медицины. В нем 77 листов размером 65 на 80 сантиметров, каждый из которых почти сплошь покрыт рисунками.

Восточная медицина еще только открывает свои возможности для европейских врачей. Ее опыт тщательно анализируется и изучается. Большая работа в этом направлении, особенно в области иглоукалывания, проводится во Вьетнаме.

На древней земле Вьетнама

В сентябре 1957 г. я приехал в Демократическую Республику Вьетнам ^{82} с заданием оказать вьетнамским товарищам, которые вели тогда бои не на жизнь, а на смерть с американским империализмом, помощь в организации Музея революции по образцу нашего Музея Революции в Москве.

ЦК Партии трудящихся Вьетнама во главе с товарищем Хо Ши Мином придавал большое политическое значение созданию Музея революции, справедливо полагая, что этот музей будет играть огромную роль в деле воспитания трудящихся. Его предстояло открыть в Ханое.

Благодаря вьетнамским друзьям я быстро акклиматизировался в новой обстановке. Кроме переводчика ко мне прикрепили научного сотрудника будущего музея товарища Тыонга, специалиста по новой истории Вьетнама. Затем к нам присоединился профессор Лить Хок и еще несколько товарищей. Министерство культуры поставило перед нами следующие задачи: изучить историко-революционные материалы, памятники материальной культуры на территории страны, связанные с ее революционным прошлым, экспонаты соответствующей тематики в Историческом музее и фондохранилищах провинций.

На основе всего этого можно было составить тематическую структуру и экспозиционный план нового музея.

Нам пришлось много работать в архивах, знакомиться с литературой, издававшейся в разное время во Вьетнаме и за границей, с произведениями искусства.

В колониальный период во Французском Индокитае было несколько музеев: в Сайгоне, Дананге, Ханое, Пномпене, Вьентьяне. Колонизаторы собирали и показывали по преимуществу различные этнографические и археологические материалы. Экспонаты музеев были малодоступны местному населению.

С первых дней своего существования молодая Вьетнамская республика сделала все, чтобы сохранить памятники национальной культуры и искусства. На это и ориентировал работников культуры товарищ Хо Ши Мин. Поэтому первое, чем мы занялись с вьетнамскими товарищами, было изучение музейных экспонатов, прежде всего в Историческом музее в Ханое.

Правительство ДРВ разработало к этому времени законодательство по охране памятников культуры, была проведена национализация ценнейших частных коллекции предметов искусства. Исторический музей был превращен в основное государственное хранилище. Расположенное в центре города, на самом берегу реки Хонгха, здание музея поразило меня своим своеобразием. Трехэтажное восьмигранное сооружение венчала трехъярусная крыша, над которой возвышался барабан с пирамидальным завершением. Музей оборудован с учетом тропического климата. Все стенды установлены в центре зала, вдали от окон, с тем чтобы на них не падали солнечные лучи. Экспозиционные залы первого и второго этажей не имеют перегородок. Окна в здании большие, между ними под потолком – маленькие окошечки, создающие дополнительную систему вентиляции. В музее всегда прохладно, даже тогда, когда на улице 37–39 °C. Площадь его – около 5000 квадратных метров; экспозиции размещены по двенадцати тематическим разделам.

Особенно поражают коллекции керамических и деревянных изделий вьетнамцев. Макеты крепостей и храмов дают представление об архитектуре. В запаснике Исторического музея мы отобрали около 10 тысяч экспонатов.

Мы посетили и юбилейную выставку, посвященную десятилетию Демократической Республики Вьетнам, которая тоже дала нам много интересного материала для будущего музея.

Затем мы ознакомились с историческими памятниками Ханоя, наиболее интересными для изучения истории страны: северными воротами крепости – помещением, в котором размещался один из подпольных центров компартии Индокитая в 1930–1931 гг.; «Пагодой на одном столбе Дьен-Бо (Мот-Кот)»; центральным стадионом; сквером Ли-Ланг; башней-крепостью (1812); театром на берегу реки Хонгха; центральным рынком «Донг-Суан»; национальными театрами «Золотой колокол столицы», «Золотая птица феникс» и «Золотая орхидея»; старинными воротами ремесленного квартала; храмом «Белой лошади»; пагодой Ли-Куок-Ши XII в.; статуей короля Ле Лоя; храмом Нефритовой горы; башней Черепахи; Центральной библиотекой; зданием Государственного театра; Историческим музеем; Музеем революции; Геологическим музеем; Народным театром и некоторыми другими.

Почти на каждой улице Ханоя возвышается храм: всего их в городе насчитывается более четырехсот. Несколько десятков из них взяты под охрану государством как памятники старины, например «Храм литературы», посвященный Конфуцию, «Пагода на одном столбе».

Один из интереснейших памятников Ханоя – пагода Дьен-Бо (Мот-Кот), которая была возведена в 1049 г. Внешний вид этой постройки поражает своей красотой: изящный павильон выступает из воды, точно цветок лотоса. Он поставлен на круглую каменную колонну, поднимающуюся из водоема.

Следуя вьетнамским традициям, здания размещаются среди красивых ландшафтов, гармонически сочетаясь с природой.

Очень интересен с этой точки зрения «Храм литературы» (Конфуция) в Ханое. Расположен он у живописного озера, от которого, минуя традиционный портик главного входа, посетитель проходит цепь дворов и парков с красивыми водоемами и павильонами. Сам храм размещается в четвертом дворе. Интерьер его поражает своей художественной отделкой: колонны покрыты красным лаком, расписаны под золото, на деревянных деталях богатая резьба.

Историческим памятником является также и резиденция первого президента ДРВ Хо Ши Мина. Это большое здание, построенное еще французской колониальной администрацией. Внутри многочисленные залы – для приемов, служебные, торжественные, а также различные подсобные помещения. Большая усадьба дворца огорожена массивной чугунной оградой с орнаментом на ней. Во дворе разбит прекрасный сад с разнообразной тропической растительностью. В этом саду растет священное дерево бодхи из Индии, которое было подарено Хо Ши Мину делегацией буддистов в 1958 г.

Ранее во дворце президента жил глава французской колониальной администрации. Домик Хо Ши Мина был расположен в саду возле дворца. Он ничем не отличался от жилья среднего служащего государственных учреждений Ханоя. Ранним утром Хо Ши Мин наравне с работниками резиденции занимался поливкой деревьев в саду и уборкой усадьбы.

Товарищ Ле Лием, заместитель министра культуры, сказал нам, что правительство приняло решение об ускорении строительства нового здания Музея революции. Пока же для него будет предоставлено временное помещение и оказана необходимая помощь квалифицированными кадрами.

Для пополнения экспозиции и изучения местных фондов мы должны были отправиться в экспедицию по стране. Наш маршрут пролегал через Тханьхоа, Хатинь, Донгхой и Виньлинь. Кроме отбора экспонатов на нас возлагались обязанности по оказанию помощи парткомам и отделам культуры в организации местных музеев и охране памятников государственного значения.

Мы выехали в город Тханьхоа, центр одноименной провинции. Город выглядел очень красивым. По архитектуре он напомнил мне приволжские города Калининской и Горьковской областей.

Провинция Тханьхоа очень разнообразна по своим природным условиям: поросшие тропическими лесами горы, огромные массивы рисовых полей, морской берег с пляжами.

В 1957 г. в Тханьхоа было много ремесленных предприятий, выращивались такие промышленные культуры, как джут, конопля и другие. Были перестроены и значительно расширены оросительные системы и насосные станции. Экспедиция энергетиков, состоящая из советских и вьетнамских специалистов, изучила энергетические ресурсы страны. При помощи советских специалистов в Баньтхать была построена гидростанция. В этом строительстве принимали участие советские инженеры-электрики М. П. Кипарисов, В. И. Кабанов и другие. Ими было подготовлено много электриков, техников, монтажников и строителей ГЭС. Сейчас их ученики трудятся на новых стройках ДРВ. У Тханьхоа и провинции интересное историческое прошлое. Тханьхоа – центр бронзовой культуры Донгшон. Бытовые предметы, предметы культа, статуи и статуэтки, бронзовые барабаны, ружья, различные мечи и сабли, инкрустированные и с золотыми насечками, – все эти богатейшие памятники материальной и духовной культуры, найденные археологическими экспедициями, были впоследствии опубликованы русским ученым В. В. Голубевым.

В. В. Голубев прожил в Ханое около двадцати пяти лет, покинув Россию еще до революции. Археолог и востоковед, человек высокой культуры, он много путешествовал, участвовал в археологической экспедиции в Индию, и можно без преувеличения сказать, что в 30-х годах являлся одним из крупных археологов во Вьетнаме. Голубев проводил аэрофотосъемку для нужд археологии, исследовал развалины Ангкора в Кампучии. В 1935 г. Французская Академия удостоила его специальной премии за археологические исследования в Индокитае. Голубев не забывал свою родину. Находясь многие годы вдали от нее, он интересовался всем, что происходило в России. Во время Великой Отечественной войны он горячо приветствовал победы Советской Армии, гордился тем, что члены его семьи находились в ее рядах.

Среди находок, сделанных в Тханьхоа, мне особенно запомнились предметы из бронзы, в том числе курильница-носорог, слон и лошадь, статуя Будды Куан-ам (IX–XIII вв.), а также ваза, найденная в Тханьхоа (I в. н. э.). Все эти предметы свидетельствуют о высокой культуре древнего Вьетнама.

Венцом всех находок в Тханьхоа явилась обнаруженная в 1958 г. мумия женщины. Она была перевезена в Ханой, в Музей древней истории, и там тщательно обследована учеными Вьетнама и других социалистических стран.

Большой вклад в развитие исторической науки Северного Вьетнама внес советский ученый, доктор исторических наук П. И. Борисковский, который жил и работал в ДРВ в 1960, 1961 и 1963 гг. При его участии в провинции Тханьхоа, на горе До, проводились археологические раскопки. Вьетнамскими археологами, работавшими под руководством П. И. Борисковского, было доказано, что на территории Вьетнама люди обитали еще в начале палеолита.

Существенный вклад в археологические исследования в ДРВ внес Исторический музей в Ханое, а также музеи и комитеты культуры провинций ДРВ, которые много сделали по сбору и научной обработке археологических коллекций, а также по их экспонированию и привлечению к ним внимания народных масс.

Из Тханьхоа мы выехали в город Винь, а оттуда направились на родину Хо Ши Мина – в деревню Кимлиен, находящуюся на юге провинции Нгеан.

Не успели мы выйти из машины, как нас окружили дети, а за ними не спеша потянулись со всех сторон взрослые, жители села. Среди них были дядя Хо Ши Мина и другие его родственники.

Нас привели в беседку, усадили вокруг круглого стола, угостили бананами, апельсинами и обязательным для вьетнамцев чаем. Крестьяне рассказали нам о делах в селе, о жизни и быте его тружеников.

…Простенький домик, покрытый пальмовыми листьями, как и все крестьянские дома. Здесь Хо Ши Мин жил с родными, делившими с ним все жизненные невзгоды. В доме скромная обстановка.

Участие в борьбе за свободу своего народа было традицией в их семье. Отец Хо Ши Мина много раз выступал против произвола французских колонизаторов, за что был сослан на юг страны.

Архивные документы и книги рассказывают о том большом пути, который прошел помощник повара, корабельный стюард, прежде чем он стал президентом ДРВ.

Нгуен Тат Тхань – так его назвали, когда он появился на свет 19 мая 1890 г. в деревне Кимлиен. Пятнадцати лет Хо Ши Мин покидает родное селение. Ему было немногим более двадцати лет, когда он под именем Ба нанялся помощником кока на французский парусник «Латуш-Тревиль» и после долгих странствий попал в Лондон, где работал у Эскафье, знаменитого французского кулинара.

Зимой 1913 г. Хо Ши Мин устроился сначала в одну из школ расчищать снег, потом работал истопником. Затем мыл посуду в отеле «Карлтон». Его часто видели в Гайд-парке, где он сидел с книгами, записной книжкой и карандашом. Помимо английского языка он изучал историю колониальных народов.

После окончания первой мировой войны Хо Ши Мин отправился в Париж, где стал работать ретушером. Еще дома он изучал китайский язык и письменность и писал кисточкой. Это помогло ему быстро освоить искусство ретуши. В разгар туристского сезона он подрабатывает, рисуя и продавая сувениры.

Первой французской газетой и, пожалуй, в то время единственной, опубликовавшей статью Хо Ши Мина, была «Попюлер», которую редактировал социалист Шарль Лонге, зять Карла Маркса. Хо Ши Мин посетил Лонге, и в первый раз в жизни он услышал слова «дорогой товарищ».

Хо Ши Мин начал с заметок. Затем овладел журналистикой. Ему много помогал Монмуссо – редактор газеты «Ви увриер» («Рабочая жизнь»), органа прогрессивных профсоюзов. Хо Ши Мин писал и новеллы, которые печатала «Юманите».

Хо Ши Мин принимает деятельное участие в организации Союза колониальных стран в Париже, ставившего себе задачей объединение колониальных народов Азии и Африки. Он создает газету «Пария» и сам редактирует ее, пишет яркий памфлет, разоблачающий режим французских колонизаторов в его родном Вьетнаме, рассказывает о жертвах и страданиях своего народа в период первой империалистической воины, клеймит алчных и жестоких вьетнамских администраторов. Хо Ши Мин вступает во Французскую коммунистическую партию. Он тщательно изучает документы Коммунистического Интернационала и знакомится с его деятельностью. В атом ему помогли его друзья – Марсель 1а-шен и Клод Вайян-Кутюрье.

В 30-х годах Хо Ши Мин учился в Москве, в аспирантуре Коммунистического университета трудящихся Востока.

…Проехав по бамбуковому мосту через маленькую речку, мы оказались в городе Винь. Он очень красив в архитектурном отношении. Большие дома, театр, высшее педучилище, радиоузел, промышленные предприятия, мастерские, учреждения. В плане это квадрат с пагодой в центре.

Провинция Нгеан и город Винь славятся превосходными апельсинами. Здесь выращивают также кофе. По мнению знатоков, кофе из Виня имеет особый аромат. Напиток из него получается черный как смола.

Мы посетили здесь памятник героям первых Советов Вьетнама. Революционное движение в провинции Нгеан достигло высшей точки в сентябре 1930 г., когда в уездах провинций Нгеан и Хатинь под руководством коммунистов были созданы народные Советы. Советы провели ряд демократических преобразований, основными из которых были раздел помещичьей земли, ликвидация подушного и рыночного налогов, создание народного суда.

Нгеан – одна из самых больших провинций ДРВ с населением более полутора миллионов человек. Здесь кроме вьетнамцев живет около пятнадцати национальных меньшинств. Провинция граничит с Лаосом. Через ее территорию проходят все важные шоссейные дороги страны. В Нгеане производят спички, сигареты, мыло, тростниковые маты, джут для плетения мешков, гончарные изделия.

С 1958 г. в городе Винь работает музей «Совет Нгетинь», организованный при содействии Музея революции Вьетнама. Экспозиция его отражает основные этапы национально-освободительного движения с 1885 по 1959 г. Экспонаты рассказывают об образовании в конце 1929 г. во Вьетнаме трех коммунистических групп. 3 февраля 1930 г. на съезде, созванном в Гонконге по инициативе представителя Коминтерна Хо Ши Мина, было достигнуто объединение этих групп и создана Партия трудящихся Вьетнама (ПТВ), которая до марта 1951 г. называлась Коммунистической партией Индокитая (КПИК).

1930–1931 годы были годами мощного национально-освободительного движения во Вьетнаме. Непосредственной причиной его явилось резкое ухудшение положения широких народных масс в результате экономического кризиса. Фотографии и документы рассказывают о том, как 1 мая 1930 г. вьетнамский народ впервые в истории страны отметил День международной солидарности трудящихся. В этот день бастовали рабочие железной дороги, Te-Лона, спичечной фабрики в Бен-Тхюи, крестьяне окрестных деревень. Во время забастовки помимо лозунгов, требующих повышения заработной платы, сокращения рабочего дня, уменьшения налогов, вьетнамские трудящиеся выступили с политическими лозунгами о прекращении террора и оказании помощи семьям погибших во время восстания.

Американские агрессоры уничтожили здание музея в Вине, театр и пагоду. Однако трудящиеся провинции Нгеан и города Винь ведут большие восстановительные работы. Уже действуют около трехсот механических мастерских, небольшие электростанции, производится бумага, цемент, добывается уголь. Работает фармацевтическая фабрика.

Из Виня наша экспедиция направилась в провинцию Хатинь. Здесь мы встретились с краеведами, художниками, работниками культуры, познакомились с фондохранилищами, в которых обнаружили много интересующих нас предметов. Мы произвели отбор экспонатов для Музея революции. Побывали и в приморских поселках.