Текст книги "Иисус, прерванное Слово: Как на самом деле зарождалось христианство"
Автор книги: Барт Эрман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)
Но еще интереснее другой вопрос – в чем же, собственно, заключалось предательство Иуды. И мы переходим к самой сути дела: мог ли Иуда сделать нечто большее, чем просто сообщить властям, где можно найти Иисуса одного, вдали от толпы? Несомненно, это власти могли выяснить и без его помощи, просто установив слежку за Иисусом и сэкономив таким образом тридцать сребренников. Значит, Иуда предоставил им еще какие-то сведения – например, которые позволили предъявить Иисусу обвинения и раз и навсегда разделаться с ним? Ответ на этот вопрос скрыт в одной из ключевых проблем главы, с которой я начал обсуждение: что гласило учение Иисуса о нем самом?
Что гласило учение Иисуса о нем самом
На протяжении всей этой главы я утверждал, что в своих учениях Иисус не упоминал о собственной божественности. Он говорил в основном о Боге, а не о себе, а именно – учил, что царство Божье вскоре появится с пришествием Сына Человеческого, который будет вершить суд. Иисус заявлял, что все это произойдет уже при жизни его поколения. Он объяснял слушателям: чтобы войти в грядущее царство, надо принять его учение, то есть всем сердцем обратиться к Богу и возлюбить ближнего как самого себя.
А что же говорил Иисус о себе самом? Одна из причин, по которой этот вопрос так долго не давал покоя множеству ученых, заключается в следующем: когда Иисуса в конце концов схватили и привели на суд римских властей, против него было выдвинуто обвинение, согласно которому он называл себя Царем Иудейским (Мк 15:2). И это странно, потому что в самых ранних из наших источников Иисус, обращаясь к толпам слушателей, никогда не говорит о себе ничего подобного. Почему же римские власти решили, что он говорил такое, если на самом деле этого не было? И почему на суде Иисус просто не отверг обвинение и не спасся?
Можно понять, почему власти так серьезно отнеслись к подобным заявлениям: претендовать на царский титул, когда царствовать имел право только римский кесарь или ставленник Рима, значило совершать акт политического неповиновения. За это Иисуса казнили – за подстрекательство к восстанию против Рима. Но судя по нашим ранним источникам, никакого отношения к политическим беспорядкам он не имел. Так как же объяснить эти сведения?
Ответ заключается в апокалиптическом учении Иисуса. Он объяснял ученикам, что они, все двенадцать (вместе с Иудой), будут правителями над «двенадцатью коленами Израилевыми» в царстве, которое скоро возникнет. Но кто будет править учениками? В каждом царстве есть свой царь. Кто будет царем в грядущем царстве, после того, как Сын Человеческий уничтожит все силы, противостоящие Богу, и установит на земле свое владычество? Разумеется, верховным правителем будет Бог, но посредством кого он будет властвовать? С помощью Иисуса он призвал учеников, Иисус возглавил их. Но будет ли он возглавлять их и во времена нового царства?
Я не думаю, что Иисус публично провозглашал себя царем во времена служения. Это был бы слишком опасный поступок и даже преступление. В тот период он не считал себя царем. Однако подтверждено то, что он подолгу наставлял двенадцать учеников, оставаясь с ними с глазу на глаз. И в том числе он учил их, что они будут правителями грядущего царства.
Все встает на свои места, если Иисус наедине объяснял ученикам, что он их глава – не только сейчас, но и в будущем. Когда возникнет царство, он станет царем. В древнем Израиле будущих царей называли словом «Мессия», означающим «помазанник Божий». Иисус не называл себя Мессией при людях, хотя его и могли считать таковым. Но когда Иисус говорил о себе как о Мессии в конфиденциальной обстановке, наедине с учениками, он не имел в виду, что изгонит римлян и восстановит суверенитет Израиля. Он подразумевал, что Бог сокрушит силы зла и сделает его, Иисуса, царем.
Вот почему после смерти Иисуса ученики продолжали называть его Мессией. В то время иудеи не верили, что Мессия должен умереть, а затем восстать из мертвых. Поэтому даже если последователи Иисуса верили в его воскресение, по этой причине они не стали бы называть Иисуса Мессией. Следовательно, считать его Мессией они должны были еще до смерти. Почему? Потому что так он учил их.
Почему римляне казнили Иисуса за то, что он называл себя Царем Иудейским, но никогда не упоминал об этом на людях? Потому что узнали: он считает себя таковым. Но в отличие от футуристического и апокалиптического смысла, который вкладывал в свои слова Иисус, римляне истолковали их политически, решили, что речь идет о настоящем времени, и потому поспешили казнить преступника. Но откуда они могли узнать, кем считал себя Иисус, если он говорил это только ученикам? Кто-то должен был оповестить об этом власти, и этим кем-то должен был стать тот, кто общался с Иисусом наедине. Следовательно, один из двенадцати апостолов.
Иуда не просто рассказал властям, где найти Иисуса. Он сообщил, что Иисус называет себя (будущим) Царем Иудейским.
Это и требовалось властям. Вопрос был решен. Иудейские начальники, которым Иисус досаждал своими апокалиптическими проповедями, угрожая поколебать их власть, допросили Иисуса, а затем привели его на суд к Пилату. Тот спросил Иисуса, действительно ли он Царь Иудейский, и Иисус не мог просто отрицать это. Пилат приказал казнить его, и приговор был немедленно приведен в исполнение.
Отступление: воскресение и другие чудеса в жизни Иисуса
В этой главе я не сказал ничего принципиально нового или из ряда вон выходящего – если не считать предположений, в чем именно заключалось предательство Иуды, не укладывающихся в рамки традиционных толкований. В остальном взгляды, изложенные здесь, довольно обычны. Разумеется, некоторые богословы наверняка попытаются оспаривать те или иные моменты. Вот почему изучение этого материала продолжается. Но представления об Иисусе как пророке апокалипсиса я усвоил еще во время учебы в семинарии. Тех же взглядов придерживается большинство библеистов Северной Америки и Европы на протяжении почти целого века[62]. С этих позиций ведется преподавание в крупнейших высших учебных заведениях страны, в том числе в семинариях и других духовных школах. Эти взгляды разъясняют во время учебы большинству священников основных христианских конфессий, хотя священники не склонны делиться полученными знаниями со своими прихожанами.
Эту главу мне хотелось бы завершить обсуждением вопроса, имеющего большое значение и для тех, кто читает Библию на досуге, и для специалистов по раннему христианству. Согласно евангелиям, история Иисуса заканчивается не казнью, а повествованиями о его воскресении из мертвых.
В распятии как таковом нет ничего удивительного. По всей Римской империи распинали множество людей, вероятно, такие казни происходили ежедневно. Смерть Иисуса удивительна лишь ее богословским истолкованием – что Иисус умер «за грехи мира». Историк не в состоянии оценить это толкование. У нас нет исторических свидетельств, указывающих, почему, с точки зрения Бога, погиб Иисус. У историков нет доступа к Богу – в отличие от событий, происходящих на земле и описанных в исторических документах. А с точки зрения истории распятие Иисуса не представляет проблемы.
Однако историческую проблему представляет его воскресение из мертвых. Это чудо, а сам характер профессии не дает историкам возможности обсуждать чудеса. В этом и заключается основной мой тезис к этой завершающей части главы. Некоторым он может показаться противоречащим здравому смыслу: разве все происходящее, пусть даже чудо, не предмет исторических исследований? Разве отказ рассматривать саму возможность чуда не является предубежденностью против сверхъестественного? Неужели историками могут быть исключительно атеисты?
Ответ на все эти вопросы будет отрицательным. Я хочу показать одно: сам характер исторических дисциплин таков, что историки не в состоянии доказать, совершались ли когда-либо чудеса. Каждому, кто не согласен со мной – и кто считает, что историки могут продемонстрировать, что чудеса случались – понадобится вооружиться беспристрастностью. Во времена Иисуса находилось множество людей, якобы совершавших чудеса. Известны иудейские святые – такие, как Ханина бен Доса или Хони, рисовавший магические круги, известны языческие святые – например, Аполлоний Тианский, философ-чудотворец, якобы исцелявший больных, изгонявший бесов и воскрешавший мертвых. Предположительно он родился при сверхъестественных обстоятельствах и в конце жизни будто бы вознесся на небо. Знакомые описания? Известны и языческие полубоги, такие, как Геркулес, также способные воскрешать из мертвых. Тому, кто готов поверить, что Иисус совершал чудеса, придется допустить, что и другие могли творить чудеса – и во времена Иисуса, и во все эпохи вплоть до нынешней, во всех религиях, таких, как ислам, и местных верованиях африканских и азиатских народов.
Но вернемся к чудесам Иисуса. Его воскресение было не единственным чудом. Согласно евангелиям, удивительными событиями изобиловала вся жизнь Иисуса. Он родился от женщины, которая была непорочна. Повзрослев, он творил одно чудо за другим: исцелял слепых, хромых, глухих, парализованных, изгонял бесов, возвращал к жизни мертвых. А в конце жизни он совершил величайшее из своих чудес: воскрес из мертвых и обрел бессмертие.
Несмотря на то, что в евангельских традициях чудеса занимают видное место, я не думаю, что историки способны доказать, что какие-либо из этих чудес, в том числе и воскресение, происходили в действительности. И дело не в предубежденности против сверхъестественного. Я не хочу сказать, что чудес не может быть по определению. Многие придерживаются этого мнения, но я сейчас не об этом. В целях дискуссии я готов согласиться: то, что мы называем чудесами, действительно бывает.
Я не имею в виду, что подтвердить возможность чудес мы не можем лишь потому, что наши источники информации не настолько заслуживают доверия. Разумеется, и это тоже правда. Самые ранние из имеющихся у нас документов о чудесах, которые Иисус сотворил на виду у людей, были написаны через 35–65 лет после самих событий, людьми, которые не были их очевидцами и опирались только на устные предания, передававшиеся на протяжении десятилетий людьми, которые пытались убедить окружающих поверить в Иисуса. Эти записи переполнены несоответствиями, особенно сами рассказы о воскресении. Ни одно из повествований о чудесах Иисуса не удовлетворяет критерию несовпадения.
Но ученые не могут доказать, что чудеса, в том числе и воскресение, происходили на самом деле, не по этой причине. Истинная причина заключается в ограниченности исторических познаний. У чуда не может быть исторических свидетельств.
Разобраться в причинах этого явления мы сможем, обратившись к методам работы историков. Они отличаются от методов работы естествоиспытателей, которые повторяют опыт, чтобы продемонстрировать, как происходит то или иное явление, и меняют по одной переменной. Если один и тот же опыт раз за разом дает одинаковые результаты, можно предсказывать их с определенным уровнем вероятности: тот же результат будет наблюдаться при очередном опыте. Если мне требуется научное подтверждение, что брусок мыла плавает в теплой воде, а брусок железа тонет, достаточно провести опыт с сотней тазов, наполненных теплой водой, и сотней брусков мыла и железа. Когда я стану бросать бруски в тазы, мыло неизменно будет всплывать, а железо – всегда тонуть. Таким образом, можно с достаточной степенью вероятности утверждать, что и в сто первый раз я добьюсь точно такого же результата.
Историки действуют иначе. Они не доказывают, что происходит или произойдет, а выясняют, что ужепроизошло. В истории повторение опыта невозможно. То, что однажды случилось, уже началось и закончилось.
Историки работают со всевозможными свидетельствами, чтобы определить, что скорее всего произошло в прошлом. Знать это наверняка невозможно, хотя в некоторых случаях свидетельства выглядят настолько убедительно, что не вызывают сомнений. Лично я не сомневаюсь, что баскетбольная команда, за которую я болею, «Каролина Тархилз», в прошлом месяце продула в финале четырех команде «Канзас Джейхокс». Мне крайне неприятно признавать это, я хотел бы ошибиться, но свидетельства (видеозаписи, сообщения в газетах, слова очевидцев) неопровержимы. В Канзасе кое-кто мог бы счесть результаты матча чудом, а в Каролине – вмешательством враждебных космических сил, но суть результатов от этого не изменится.
А если матч состоялся столетие назад? Возможно, свидетельств о нем сохранилось достаточно, однако они не настолько убедительны, как факты, говорящие о проигрыше «Тархилз». А если «матч» был проведен в эпоху Римской империи, две тысячи лет назад? Определить, с каким счетом он закончился, гораздо труднее. Свидетельств этому почти нет.
Ввиду характера самих исторических событий, некоторые свидетельства подтверждают их лучше прочих, а историкам остается лишь определить степень вероятности. Некоторые события мы можем признать бесспорными (например, проигрыш «Тархилз» в финале четырех). Другие кажутся столь же бесспорными подавляющему большинству людей – скажем, Холокост. Почему некоторые люди утверждают, что Холокоста не было? Они считают все его свидетельства поддельными. Согласен, это полный бред. Но поскольку находятся в остальном разумные и вменяемые люди, которые утверждают подобное и даже ухитряются убедить других, остается сделать вывод, что и такое возможно.
Многие другие исторические события далеко не бесспорны. Действительно ли Линкольн написал Геттисбергскую речь на конверте? Вправду ли Джефферсон состоял в длительной связи с одной из своих рабынь? На самом ли деле Александр Македонский спился и умер, потрясенный смертью возлюбленного? Действительно ли Иисус родился, когда правителем Сирии был Квириний? Таких вопросов можно задать миллиарды – если хотите, продолжите перечень сами.
Ни в одном из этих событий нет ничего принципиально неправдоподобного или невероятного: вопрос заключается лишь в том, происходили они или нет. Вероятность некоторых выше, чем остальных. Историкам удается классифицировать события прошлого в соответствии с их сравнительной вероятностью. Все, что могут историки – выяснить, что, вероятно, происходило в прошлом.
Та же проблема связана с чудесами. По определению, чудеса – события, невозможные с практической точки зрения. Некоторые люди считают, что чудеса в буквальном смысле слова невозможны, поскольку они нарушают законы природы: человек не способен ходить по воде, как брусок железа – плавать. Другие стремятся к точности и утверждают, что на самом деле в природе нет никаких законов, записанных где-либо и не подлежащих нарушению, однако самой природе присуща высокая степень предсказуемости. Потому и возможна наука. Мы называем чудом событие, которое нарушает неизменный или почти неизменный ход природных явлений, ввиду которого это событие оказывается практически или буквально невозможным. Вероятность, что чудо произойдет, бесконечно мала. В противном случае это было бы не чудо, а просто странность. А странные и необычные события случаются постоянно.
Надеюсь, теперь вы понимаете, насколько неизбежна проблема, с которой сталкиваются историки, имеющие дело с чудесами. Историки могут определить только то, что, вероятно, происходило в прошлом, а чудеса по самой своей природе являются наименее вероятными объяснениями произошедшего. Эта истина неизменна независимо от того, веруете вы или нет. Из шести миллиардов человек, живущих на планете, нет ни одного, кто мог бы пройтись по теплой воде, которой наполнен плавательный бассейн. Какова вероятность, что найдется хотя бы одинчеловек, способный на такое? Меньше одной шестимиллиардной. Гораздо меньше.
Если историки могут установить только то, что, вероятно, произошло, а чудеса по самому их определению – это наименее вероятные события, тогда, опять-таки по определению, историки не в состоянии установить, могли ли чудеса быть вероятными событиями.
Это справедливо для чудес Мухаммеда, Ханина бен Доса, Аполлония Тианского – и Иисуса.
А как же быть с воскресением? Я не говорю, что его не было. Одни люди верят, что было, другие – что нет. Но если вы верите в воскресение, то не с исторической точки зрения, даже если вы историк, а как верующий.
Исторических свидетельств воскресения не может быть ввиду природы исторических свидетельств.
Некоторые евангелические христианские ученые утверждают обратное: пустая гробница и слова очевидцев, уверявших, что они видели Иисуса живым после смерти, убедительно свидетельствуют о том, что он на самом деле воскрес. Но утверждать это – значит в корне ошибочно понимать, что могут и чего не могут историки. Историки способны только определить вероятные события прошлого. Они не могут доказать, что чудо, наименее вероятное событие, произошло с наибольшей вероятностью. Воскресение является наименее вероятным, и антихристианская предубежденность тут ни при чем. Оно наименее вероятно потому, что люди не возвращаются к жизни и не становятся бессмертными после того, как по-настоящему умирают. А если с Иисусом было именно так? Значит, это чудо, историческое подтверждение которого невозможно.
Многие христиане не желают даже слушать об этом, однако в действительности существует масса других объяснений произошедшего с Иисусом, которые более вероятны, чем воскресение из мертвых. Ни одно из этих объяснений не отличается особой вероятностью, тем не менее они болеевероятны с исторической точки зрения, чем объяснение случившегося воскресением.
Вы наверняка сможете сами придумать десятки неправдоподобных (но не невозможных) объяснений. Я приведу в пример только два.
Почему гробница («гроб») оказалась якобы пустой? Я говорю «якобы», потому что, откровенно говоря, понятия не имею, была ли она пуста на самом деле. Первое упоминание о пустой гробнице Иисуса мы встречаем в Евангелии от Марка, написанном через 40 лет человеком, жившим в другой стране, который услышал от кого-то, что гробница была пуста. Откуда он мог знать наверняка? Так или иначе, предположим, что там и вправду было пусто. Как это вышло? Допустим – далее следует всего лишь первая невероятная гипотеза, которая у меня возникла – что Иисус был похоронен Иосифом из Аримафеи в семейной гробнице Иосифа, а затем двое последователей Иисуса, не входящих в число двенадцати, решили той же ночью перенести тело в другое место, которое показалось им более подходящим. Только у Матфея сказано, что при гробе была стража; а если ее не было? Допустим также, что два проходящих мимо римских легионера заметили, что эти двое последователей куда-то несут завернутый в саван труп. Заподозрив неладное, легионеры остановили последователей, которые схватились за оружие, как ученики в Гефсимании. Закаленные в боях легионеры прикончили их на месте. Теперь перед ними три трупа, к тому же они понятия не имеют, откуда взялся первый. Не зная, что еще с ними делать, легионеры отнимают у кого-нибудь повозку, увозят трупы за город, в долину Хинном (Геенну) и оставляют там. За три-четыре дня трупы разлагаются настолько, что становятся неузнаваемыми. Гробница Иисуса пуста, и никто не знает, почему.
Правдоподобен ли этот сценарий? Отнюдь. Но разве я уверяю, что именно так все и было? Ни в коем случае. Является ли этот поворот событий более вероятным, чем чудо и вознесение Иисуса из гробницы на небеса? Безусловно! Со строго исторической точки зрения чрезвычайно неправдоподобное событие все-таки гораздо более вероятно, чем в буквальном смысле слова невозможное.
Почему же тогда некоторые ученики утверждали, что видели Иисуса живым после распятия? Я ничуть не сомневаюсь, что нашлись ученики, которые утверждали это. Мы не располагаем их письменными свидетельствами, но Павел, написавший об этих событиях спустя 25 лет, указывает, что именно так они и утверждали, и по-моему, вряд ли он это выдумал. К тому же Павел знал по меньшей мере двоих учеников, с которыми познакомился всего через три года после смерти Иисуса (Гал 1:18–19). Но разве тот факт, что некоторые люди утверждали, будто видели Иисуса живым, означает, что он и вправду воскрес из мертвых? Является ли такое следствие наиболее вероятным? Не может быть: по определению оно наименее вероятно. А что будет более вероятным? Почти любое объяснение, какое можно придумать.
Приведу еще один пример. После смерти близких люди иногда видят их – этот феномен широко известен и на редкость хорошо задокументирован. Мужчина видит жену в спальне через месяц после ее похорон; женщина видит умершую дочь; девочка видит покойную бабушку. Такое случается постоянно. Документальных подтверждений этому существует множество[63]. Во многих случаях человек, который видит умершего родственника, может поговорить с ним, обнять его, почувствовать прикосновение. Существуют документальные подтверждения тому, что такие видения возникают у множества людей сразу, причем видеть они могут не только родственников. Блаженная Дева Мария постоянно является группам людей, что подтверждают тысячи очевидцев. Считаю ли я, что она и вправду являлась им? Нет. Или что бабушка на самом деле выходила из могилы, чтобы побывать у внучки в спальне? Нет. Возможно, такое действительно бывает. Но это маловероятно. В сущности, с точки зрения историка – в буквальном смысле слова невозможно. Но по утверждениям людей, это происходит постоянно.
Ближайшие последователи Иисуса, а затем и Павел утверждали, что видели его живым после казни. Значит ли это, что он на самом деле воскрес из мертвых? Нет, это значит, что они, подобно тысячам других людей, имели правдоподобный, сопровождающийся осязательными ощущениями опыт встречи с умершим человеком. Ученики не проводили никаких исследований опыта посмертных видений. Они пережили то, что пережили, и истолковали это событие, как смогли: Иисус жив. Должно быть, он воскрес из мертвых. Где он сейчас? Здесь его нет – значит, он наверняка вознесся на небеса.
Выглядит ли мое объяснение этих утверждений весьма вероятным? Нет. Но оно вполне возможно. Со строго исторической Точки зрения, оно вероятнее воскресения.
Я ни в коем случае не хочусказать, что Иисус не воскресал из мертвых. Я не говорю, что гробница не была пуста. Не говорю, что Иисус не являлся своим ученикам и не возносился в небеса. Верующие убеждены, что все это правда. Однако они верят в эти события не потому, что они подкреплены историческими свидетельствами. Верующие принимают их на веру, а не на основании доказательств. Таких доказательств нет и быть не может. Историки в состоянии только определить, что могло бы случиться в прошлом, и чудеса по определению – наименее вероятные из всех возможных событий.
