Текст книги "Любовь на Востоке"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Он замолчал, нежно сжимая ее ладони.

– И тогда? – вымолвила она, не смея даже дышать.

Он еле слышно вздохнул.

– Нам пора возвращаться.

Маркиз проводил Шону к коляске и помог в нее сесть. В самый последний момент он заключил ее в объятия. В это мгновение им не нужны были никакие слова.

Она прильнула к нему, исполненная сладостного ощущения близости, мечтая о том, чтобы так продолжалось вечно.

Но мечты оставались мечтами, и Шона хорошо это понимала. Вмешательство реальности было неизбежным. Еще немало вершин им предстояло покорить вместе, чтобы произнести священные клятвы любви.

Погружаясь в первые сумерки, они возвращались в замок, счастливые уже тем, что просто были вместе.

Но окружающий мир вскоре напомнил о себе. Оба почувствовали, что блаженству их пришел конец, когда свернули за поворот дороги и увидели мадам Ривалье, в явном нетерпении стоящую у ворот сада.

Волнение женщины было заметно даже издалека. У Шоны появилось плохое предчувствие.

Маркиз остановил коляску у самых ворот и тут же спросил:

– Ради всего святого, Мари! Что случилось?

– У нас гость, и довольно неожиданный, – сказала мадам Ривалье, чуть не плача. – Он просто ворвался в наш дом и произвел на нас крайне неприятное впечатление! Его зовут полковник Локвуд. Он утверждает, что приходится Шоне отцом и намерен забрать ее с собой, не спрашивая ее согласия.

Глава девятая

Худший кошмар Шоны стал явью. Руки ее невольно вскинулись к лицу.

– О нет! – в отчаянии выкрикнула она. – Как же он нашел меня здесь?

– Значит, он действительноваш отец? – спросила мадам Ривалье.

– Нет, отчим. И у него нет никакого права командовать мною. Он пытается принудить меня выйти замуж за одного из своих приятелей. О, мадам, надеюсь, вы не сказали, что я здесь?

– Разумеется, нет! – хозяйку замка удивил сам вопрос. – Он спрашивал мисс Шону Уинтертон, о которой мы с мужем никогда не слыхали. Мы знаем только мадам Шону Уинтерс, однако не сочли нужным о ней упоминать.

– Вы настоящий друг! – с искренней благодарностью воскликнула Шона.

– А обо мне он что-либо знает? – спросил маркиз.

– О да. Кто-то сообщил ему, что Шона путешествует на вашей яхте, но муж сказал, что в последнее время не виделся с вами.

– Вот молодчина! – с жаром воскликнул маркиз.

– Да, в случае необходимости Шарль может притвориться настоящим идиотом, – согласилась мадам Ривалье, но не смогла устоять перед искушением и добавила с непосредственностью француженки: – А также в тех случаях, когда никакой необходимости нет.

Это отступление не помешало ей незамедлительно перейти к сути дела:

– Услышав ужасную, вульгарную речь этого человека, я сразу поняла, что вы должны бежать, не дожидаясь встречи с ним. Поэтому и вышла сюда предупредить вас, чтобы вы не входили в дом. Ваши вещи уже сложили, и карета со всем необходимым заберет вас в любую минуту.

– А как же Лайонел? – спросил маркиз.

– Самое сложное – заставить его вести себя благоразумно, – с легким раздражением ответила мадам Ривалье. – Но в конце концов Эффи велела ему замолчать и поступать, как велят. После этого все проблемы мигом исчезли.

Маркиз ухмыльнулся.

– Она просто обязана выйти за него! Я не позволю этой замечательной девушке избежать родственных связей со мной.

В этот момент из сада выехала карета семьи Ривалье.

– А вот и они, – объявила Мари. – Немедленно поезжайте к причалу, а мы будем отвлекать полковника Локвуда так долго, как только это возможно.

Маркиз спрыгнул на землю.

– Мари, наше поведение выходит за все рамки дозволенного. Мы впутали вас в большие неприятности. А теперь покидаем ваш дом как беглецы, даже не попрощавшись как следует.

Мадам Ривалье, рассмеявшись, распростерла руки для прощальных объятий.

– Так давайте же попрощаемся!

Маркиз обнял ее и звонко поцеловал.

– Этого должно хватить на то время, пока мы не навестим вас вновь. А это, я надеюсь, произойдет совсем скоро! – воскликнул он.

– Вне всяких сомнений, – ответила Мари. – Я ведь должна знать, что произойдет дальше! А вот и карета. Поторопитесь!

Карета приблизилась, и они заметили Эффи и Лайонела – молодые люди тревожно выглядывали из окошек.

Шона обняла гостеприимную хозяйку замка и прошептала ей на ухо:

– Мари, вам следовало вступить в ряды контрразведчиков: интриги – явно ваш конек.

Женщина весело рассмеялась.

Маркиз помог ей сесть в коляску, которую нужно было еще отогнать к дому.

После этого они с Шоной уселись в уже тронувшуюся карету.

– О мисс, – заголосила Эффи. – Он появился невесть откуда, такой напыщенный и злой, стал говорить ужасные вещи...

– Пусть себе болтает что хочет, – мрачно сказал маркиз. – Мы этого уже не услышим.

– Почему вы от него убегаете? – недовольным тоном спросил Лайонел. – Почему не захотели остаться и разобраться с ним, как он того заслуживает?

– Потому что у меня нет времени! – гаркнул маркиз. – Мне самому это противно, но полковнику придется подождать, пока я не улажу свои более важные дела.

– Но...

– Тихо! – прикрикнула на него Эффи. – Его светлости лучше знать.

Лайонелу пришлось смириться.

Шона не произнесла ни слова, но была вне себя от волнения. Она очутилась настолько близко к цепким ручищам отчима, что былые страхи вмиг к ней вернулись и стали терзать ее душу.

– Еще немного – и он бы меня поймал, – пробормотала она.

– Вздор, – уверенно ответил ей маркиз. – Как будто я допустил бы такое!

Она повторяла самой себе, что с этим мужчиной она в безопасности, но понимала, что не сможет расслабиться, пока они не выйдут в открытое море.

– А капитан уже готов к отплытию? – тревожно спросила Шона.

– Да, я в любом случае собирался отбыть в самом скором времени. Вчера я отправил ему послание, в котором говорилось, что экипаж должен быть готов отправиться в путь через минуту после поступления моего приказа. Если капитан не успеет, то просто потеряет работу.

Наконец впереди показался Марсель, и карета въехала в зону причала.

Капитан вышел приветствовать их и сообщить, что все готово к отплытию. Им оставалось только взойти на борт.

Моряки разгрузили багаж и отнесли его на корабль. Маркиз дал извозчику щедрые чаевые и последовал за остальными по трапу.

– Афины, – отдал он лаконичный приказ капитану. Затем повернулся к Шоне.

– Для твоей же безопасности я посоветовал бы тебе оставаться внизу, пока мы не окажемся в открытом море. Увидимся позже.

Говорил он вежливо, но с некоторой прохладцей, и Шона почувствовала легкую тревогу. Конечно же, он не мог на людях говорить с нею так нежно, как наедине. И все-таки ей было больно осознавать, что он словно отодвинул ее на задний план по причинам, понятным ей лишь отчасти.

Приближались опасные времена, и он как будто предупреждал ее, что кое-чем она отныне не сможет с ним делиться.

День уже клонился к закату, когда они встретились за ужином.

Теперь, после своего разоблачения, Эффи отказывалась ужинать вместе со всеми, пока Лайонел не спустился к ней в каюту и не настоял на своем. Дядя встретил его аплодисментами и с чарующей улыбкой предложил девушке стул.

– Мы вчетвером отправились в это путешествие, и между нами не может быть никакого неравенства, – твердо заявил он.

Лайонел горел желанием обсудить события этого дня, которые привели его в крайнее возбуждение. Маркиз великодушно позволял ему болтать, время от времени вставляя остроумную реплику. Роль хозяина за столом он играл безупречно, но Шона чувствовала, что в мыслях он далек отсюда.

Когда ужин подошел к концу и Лайонел с Эффи поднялись на палубу, маркиз обратился к Шоне:

– Сыграй для меня, пожалуйста. Мне сейчас так нужна красота, которую ты способна создавать.

Оба прошли в салон, где Шона играла ему целый час.

Она чувствовала, как прекрасная музыка возносит ее к звездам, которые ярко сияли сейчас в ночном небе.

Затем он сдержанно пожелал ей спокойной ночи, проводил до двери каюты и ушел.

Войдя внутрь, она еще долго стояла у иллюминатора и вглядывалась в ночной мрак. Звезды сияли по-прежнему ярко, а луна обрела уже почти магические очертания.

«Спасибо тебе, Господи, что позволил мне спастись, – пробормотала она. – И спасибо за то, что свел нас вместе».

При мысли о возлюбленном глаза ее увлажнились.

«Я не знаю, что еще случится, но чувствую, что нас ожидает тернистый путь. Я верю, что он любит меня, но не будет свободен в этой любви до тех пор, пока преступник не понесет наказания. Он пытался дать мне это понять.

Кто знает, через что еще нам придется пройти. Но наступит время, когда мы сможем открыто любить друг друга, пребывая в мире и согласии».

Весь следующий день она не могла избавиться от тягостного волнения, которое только усиливалось по мере приближения к Афинам. Ей хотелось задать маркизу так много вопросов, но им все не удавалось встретиться.

Он избегает ее, вдруг поняла она, и сердце ее оборвалось.

После ужина, когда Шона стояла у борта, он неожиданно подошел к ней и стал рядом.

– Мы причаливаем завтра. Ты ничего не хочешь у меня спросить?

– А почему вы уверены, что он в Афинах? – отозвалась она.

– Потому что мне сообщил об этом один мой друг. В подробности он не вдавался – просто назвал имя человека, от которого можно узнать все остальное. Именно для этих целей мне нужен был человек, свободно владеющий греческим. Я хочу, чтобы ты вела себя так, будто ничего не знаешь о сложившейся ситуации. Мы проведем день за осмотром афинских достопримечательностей. Вечером, как обычно, поужинаем, и когда все лягут спать, вновь спустимся на берег.

– Мы вместе задержим его?!

– Нет. Только убедимся, что он действительно находится в Афинах и что я на правильном пути. Но ты должна дать мне слово, что никому об этом не расскажешь. В особенности Лайонелу.

– Обещаю.

– Хорошо. Твои знания мне нужны, как никогда раньше.

– Разумеется, – согласилась она.

– Оденься, пожалуйста, так, как ты одевалась сначала – будто ты настоящий «синий чулок». Волосы зачеши назад. Люди должны думать, что ты ужасно старомодна и консервативна.

– Но почему?

Он вдруг запнулся.

– Прошу вас не спорить, – довольно резко ответил он. – Вы на работе и должны выполнять все мои указания, каковы бы они ни были.

Поймав ее недоумевающий взгляд, он невольно покраснел.

– Прости меня. Я вовсе не хотел говорить с тобой в таком тоне. Дело в том, что мы отправимся в одно место, куда я при иных обстоятельствах никогда бы не повел благородную леди. Это не опасно, но и не очень пристойно. Потому тебе лучше как можно меньше привлекать внимание.

– Понимаю, – тихо проговорила Шона.

На самом деле она ничего не понимала. Что послужило причиной его внезапной отчужденности?

Почему он вдруг стал вести себя так, как будто был зол на нее?

– А теперь иди и отдохни хоть немного, – сказал он. – Потому что нам предстоит долгий и трудный день.

На следующее утро они прибыли в Афины.

Шона провела весь день точно во сне, и все красоты города на этот раз произвели на нее лишь поверхностное впечатление.

К счастью, ей не пришлось отвечать на расспросы Лайонела, но несколько раз она ловила на себе его странный взгляд и задумывалась над тем, насколько серьезны его подозрения.

Когда стемнело и все вокруг погрузилось в тишину, она оделась как можно скромнее и поднялась на палубу, где уже находился маркиз.

Закрытая повозка ожидала их на причале. Не произнося ни слова, они сели внутрь, и маркиз назвал кучеру адрес.

Во время поездки он упорно молчал, и Шона явственно ощущала во всем его поведении загадочность и тайну.

Раздвинув занавески, она увидела, что они едут по мрачным улочкам, по обеим сторонам которых плотно стояли убогие лавки и кофейни.

Обстановка показалась Шоне зловещей, и она порадовалась, что находится здесь не одна.

Наконец повозка остановилась. Маркиз помог ей сойти вниз и не отпускал ее руки, пока они спускались по узким ступенькам в тускло освещенную кофейню.

Мужчина в ветхом одеянии обратил к ним внимательный взгляд, как будто ожидал их появления, указал на столик в углу и промычал несколько слов по-гречески.

– Он спрашивает, вы ли мистер Дейтон, – перевела Шона.

– Скажи, что да.

Шона передала информацию. Грек кивнул и исчез за занавеской, скрывающей узкий проход.

Они сели за столик. Шона беспокойно оглядывалась по сторонам.

– Все в порядке, – заверил ее маркиз. – Мы здесь ненадолго. У них есть для меня послание, которое я попрошу тебя перевести. После этого мы уйдем.

В следующую секунду кто-то сдвинул занавеску, и в помещение вошла женщина. Ей было за сорок. Острые черты лица, проницательный взгляд сверкающих глаз, перебегавший с одного посетителя на другого...

Наконец она что-то пробормотала, и Шона тотчас ей ответила.

– Что она сказала? – заволновался маркиз.

– Она говорит, что вы должны были прийти один, – ответила Шона. – Но я представилась как ваша переводчица.

Женщина хихикнула, и Шона снова повторила свои слова, отчего та рассмеялась громче прежнего.

– Это правда, – смутилась Шона.

– Ладно, только ты об этом не забывай, – огрызнулась женщина. – Мужчинам доверять нельзя. Это говорю тебе я, Елена Фаррас.

– Ее зовут Елена Фаррас, и она, кажется, зла на весь род мужской, – передала маркизу Шона.

– Меня беспокоит не весь мужской род, а только один его представитель. Так ей и скажи.

Шона перевела, и Елена понимающе кивнула.

Затем она принесла из бара бутылку и три стакана, которые тут же наполнила и поставила на стол. Шона отрицательно покачала головой, указывая на напиток (судя по виду, довольно крепкий), но маркиз залпом выпил подозрительную жидкость.

– А теперь рассказывай, где я могу его найти, – потребовал он.

– Он живет в доме в предместье Афин, – сказала Елена. – Живет развратной жизнью, меняет женщин как перчатки.

– Мне нужен точный адрес, – тоном, не терпящим возражений, заявил маркиз, когда Шона закончила перевод.

Елена медленно, по буквам продиктовала, и Шона все записала.

– Он живет под именем Реджинальда Крентона, – добавила Елена. – И выдает себя за английского аристократа. Но на самом деле он...

Она произнесла презрительное греческое ругательство. Этого слова Шона не знала, но нисколько не сомневалась в его смысле.

– Спроси, в чем он перед ней провинился, – попросил маркиз.

Но Елена только покачала головой.

– Об этом я рассказывать не собираюсь, – гордо заявила она. – Он должен получить по заслугам. Я была бы счастлива стать тому свидетельницей.

– Скажи ей, что это невозможно, – велел маркиз. – Это случится не здесь. Но я торжественно ей клянусь, что тот человек ответит за все свои преступления.

Шона перевела и сразу заметила глубокое удовлетворение на лице Елены. Видимо, что-то в манерах маркиза и в его бездонных грустных глазах подсказывало: клятвам возмездия, которые он дает, стоит верить.

Он встал, Шона последовала его примеру. Уходя, маркиз попытался было сунуть Елене деньги, но она, несмотря на свою очевидную бедность, покачала головой.

– Лишь бы восторжествовала справедливость, – заявила женщина и исчезла за занавеской, не попрощавшись.

Когда они вышли на улицу, Шона передала адрес извозчику.

Заговорила она лишь тогда, когда повозка тронулась. Не глядя на маркиза, под покровом тьмы она спросила:

– Что вы будете делать, когда мы туда приедем?

– Я не могу ничего решать, пока не убежусь, что сэр Реджинальд Крентон – это тот человек, которого я ищу.

К вящему облегчению Шоны, они покидали трущобы. Все чаще встречались ухоженные, богатые дома. Наконец они попали в ту часть города, которая показалась девушке знакомой.

– Я уже была здесь. Четыре года назад, вместе с мамой и отцом, – сказала она. – Адрес сразу показался мне знакомым. Он, должно быть, очень богат, если может себе позволить жить в этом районе.

– В те времена у него была уйма денег, – с досадой вымолвил маркиз. – Осмелюсь предположить, что с тех пор его состояние только увеличилось – и наверняка нечестным путем. Но ему, вероятно, приходится немало тратить на взятки, чтобы не попасть в руки

правосудия.

– Мог ли он знать, что вы его преследуете? – озадачилась Шона.

Даже в полумраке она разглядела улыбку на лице маркиза. Эта улыбка не походила ни на одну из доселе виденных ею – холодная, жестокая ухмылка, напоминающая волчий оскал.

– О да, – вкрадчивым тоном произнес он. – Он знает об этом. Он знал об этом на протяжении всех двенадцати лет.

Больше она ни о чем не спрашивала.

Наконец они выехали на широкую улицу, обрамленную молодыми деревьями, и вскоре прибыли по указанному адресу.

Сразу стало ясно: что-то здесь не в порядке. Дом был почти полностью погружен во тьму. Внизу горел только один огонек, а в окне были заметны движущиеся фигуры пожилых мужчины и женщины.

– Птичка упорхнула, – с мрачным видом пробормотал маркиз. – Кто-то его предупредил.

Ему пришлось несколько раз постучать в дверь, прежде чем изнутри послышался первый отклик. Они услышали тихое шарканье ног, выдававшее старческую походку.

Дверь чуть приотворилась, и в образовавшемся зазоре они увидели чей-то глаз.

– Кто там? – визгливым голосом поинтересовалась старуха. – Что вам надо?

– Мы ищем сэра Реджинальда Крентона, – сказала Шона.

—Его здесь нет, – отрезала старуха, пытаясь закрыть дверь.

Но маркизу удалось просунуть руку в зазор и придержать ее, несмотря на все усилия старухи.

«На запястье у него, должно быть, остался болезненный синяк», – подумала Шона. Но маркиз не сдавался.

Старуха закричала, чтобы он убирался прочь. Он же настаивал, чтобы она поговорила с ним. Завязался ожесточенный спор, в самом центре которого очутилась Шона.

Теперь она поняла, насколько необходима была маркизу в этом путешествии. Сам бы он никогда не справился.

Спор не затихал, а Шона едва успевала понять и перевести слова старухи, произносимые с сильным акцентом.

– Куда он ушел? – настаивал маркиз. – Я должен знать.

– Она поклялась не говорить, – сказала Шона, когда женщина пролопотала что-то в ответ. – Она его боится.

– Тогда ей лучше поскорее от него отделаться. Вот это должно ей помочь.

Сверкнули золотые монеты. Глаза старухи загорелись, и рука сама потянулась к деньгам.

– Сначала пусть обо всем расскажет, – твердо сказал маркиз, еще крепче сжимая в кулаке деньги.

Мало-помалу история прояснилась. Сэр Реджинальд уехал отсюда три дня назад, когда тут появился крайне взбудораженный мужчина. Они долго беседовали с сэром Реджинальдом, время от времени срываясь на крик.

Затем сэр Реджинальд велел собрать все свое имущество и погрузить его в карету. Кучер отвез Крентона вместе со слугами в порт и посадил на ближайшее судно.

– Куда же он отбыл? – в отчаянии вскричал маркиз.

– На Кипр, – перевела Шона. – Он, видимо, знаком с султаном, и тот готов приютить его в Лимасоле.

– А она знает, почему он вдруг сорвался с места?

Шона переадресовала его вопрос старухе и услышала в ответ поток почти бессвязных слов.

– Его преследует какой-то мужчина. Он очень боится этого мужчины и должен во что бы то ни стало избежать встречи с ним, – перевела Шона.

– Правильно делает, что боится, – проворчал маркиз.

Он протянул женщине золото, и та мигом выхватила монеты.

– Передай ей, чтобы уезжала отсюда, – сказал он. – Ее господин уже не вернется.

Он потянул Шону за собой, и они вернулись в повозку.

На обратном пути маркиз сидел молча, погрузившись в невеселые размышления. Как только они добрались до корабля, он отправился прямо к капитану.

К Шоне кто-то подошел. Это был Лайонел – все еще облаченный в пижаму, он, казалось, только что проснулся.

– Нашел он его?

– Кого? – парировала Шона, помня об обещании.

– Ох, Шона, не нужно считать меня идиотом. Я знаю, зачем он проделал весь этот путь. Иначе зачем бы я настаивал на своем присутствии? Я мог бы отправиться вместе с вами сегодня ночью, но он обманул меня, сказав, что все запланировано на завтра.

Она уставилась на Лайонела, не зная, что ему сказать.

– Шона, он нашел этого человека?

– Нет. Тот бежал на Кипр, – рассеянно ответила девушка.

– Тогда, полагаю, именно туда мы и отправимся. Потом, возможно, еще куда-то, и еще, и еще – пока он его не настигнет. А он его таки настигнет, даже если на это уйдет вся жизнь. Вы должны попытаться его остановить.

– Как же я могу это сделать?

– Только вы одна и способны на это, потому что вы даете ему надежду на лучшую жизнь. С вами он сможет жить будущим, а не прошлым. Если вы не избавите его от этой одержимости, он будет продолжать поиски еще двадцать и тридцать лет, поглощенный жаждой мести, терзаемый призраком Анжелы. Все старше, все мрачнее, все безумнее... Разве вы не понимаете?

Шона понимала. Картина вырисовывалась действительно кошмарная, но она знала, насколько сокрушительна решимость маркиза. Если его нельзя спасти сейчас, то с годами это будет стократ сложнее.

Она закрыла лицо руками, тщетно пытаясь прогнать ужасающую картину. Если она – женщина, которая его любила, была бессильна ему помочь, то это не под силу никому другому.

Оставался единственный способ спасти маркиза – помочь ему в отмщении Анжелы. Заставить его забыть о возмездии за отнятую любовь она безусловно не сможет.

– Я уже не в силах остановить его, – сказала она. – Могу только идти вперед вместе с ним и помогать ему.

– В таком случае я должен пойти с вами, потому что... Тише, он идет!

Маркиз приближался к ним. Он приветствовал Лайонела коротким кивком.

– Эффи на борту?

—Да, она спит, – сказал Лайонел.

– Отлично. Мы отчаливаем через час.

– Не нужно было ходить туда без меня, – не выдержал Лайонел. – И не вини Шону. Я сам догадался.

– Ты делаешь из мухи слона, – ледяным голосом ответил маркиз. – Ложись спать. Я уже велел капитану взять курс на Лимасол.

– А что потом? – спросил Лайонел.

– Я найду его, и он заплатит за все.

Он метнул быстрый взгляд в сторону Шоны. Холодный, безразличный взгляд незнакомца...

– Тебе тоже стоит немного поспать, – сказал он. – У нас еще много дел.

Он кивнул на прощание и ушел, не оборачиваясь.

Глава десятая

Сколько Шона себя помнила, она всегда мечтала своими глазами увидеть волшебный Восток. И вратами на Восток для нее стал Кипр.

В детстве ее неизменно завораживала история о том, как Афродита, богиня любви, родилась из волн Средиземного моря.

Клеопатра, легендарная царица Египта и покорительница мужских сердец, любила отдыхать на Кипре. Возможно, она даже посещала храмы Афродиты, великое множество которых было разбросано по всему острову.

Но больше всего Шона любила прекрасную историю о том, как король Ричард Львиное Сердце взял в осаду целый остров, чтобы спасти свою невесту – принцессу Беренгарию Наваррскую. После спасения принцессы он там же на Кипре женился на ней и вскоре сделал королевой Англии.

Кипр по праву назывался Островом любви.

Но чем он станет для нее: островом любви или местом гибели ее надежд?

Шоне очень хотелось побывать на Кипре, но при совсем иных обстоятельствах.

На рассвете они приплыли в Лимасол. Даже в столь ранний час жизнь в порту била ключом. Стоя на палубе. Шона наблюдала, как опускают трап и капитан спускается на берег, направляясь к начальнику порта.

Все обдумав, девушка приняла довольно неожиданное решение. Отныне она не собиралась покорно брести следом за маркизом и беспрекословно выполнять его приказания. Шона все-таки была не просто нанятой им секретаршей – она была женщиной, которая его любила и решила сделать все, чтобы уберечь от грядущих опасностей.

Поэтому она вернулась в каюту и наспех отобрала самую простую свою одежду. К счастью, Эффи крепко спала, и Шоне удалось переодеться, не потревожив подругу.

Затем она повязала на голову темную шаль, чтобы спрятать волосы и большую часть лишь Перед уходом девушка написала Эффи записку: «Я ненадолго спущусь на берег. Скажи лорду Чилворту, чтобы не беспокоился».

Шона выбежала в коридор, поднялась на палубу и спустилась по трапу. Через секунду она уже затерялась в толпе, которая все прибывала, и вместе с ней двинулась к центру города. Некоторое время она держалась в стороне, прислушиваясь к греческой речи и привыкая к здешнему выговору.

Вскоре впереди показался дворец султана. Ворота его были распахнуты настежь, пропуская груженные продуктами возы.

За возами шли женщины с увесистыми корзинами в руках. Одна из них – крупная, смуглая, с суровым загорелым лицом – столкнулась с Шоной, которая тут же отлетела к стене. На брусчатку посыпались фрукты.

– Смотри куда идешь! – крикнула женщина. – Что ты наделала!

Шона от всего сердца извинилась и стала подбирать фрукты.

– Позвольте помочь вам, – сказала она. – Я могу нести одну из ваших корзин.

Смягчившись, женщина согласилась принять ее помощь. Через несколько минут женщины, уже как добрые подруги, вошли через ворота во дворец.

На корабль Шона вернулась через три часа, вся излучая кипучую радость.

Как она и ожидала, трое ее компаньонов в нетерпении стояли у ограждения и высматривали ее со всех сторон. Лицо маркиза потемнело от страха и гнева.

– Как тебе только в голову пришло разгуливать тут в одиночку?! – взревел он, как только Шона поднялась на борт. – Ты хоть представляешь себе, какому риску себя подвергала?!

– Напротив, я была в большей безопасности, чем вы, – с вызовом возразила Шона. – Я говорю на их языке и могла раствориться в толпе. А вы бы явно выбивались из общего потока.

– Но сначала тебе следовало предупредить меня, – процедил он.

– Тогда бы вы попытались меня остановить или сопровождать.

– Я бы настоялна том, чтобы проводить тебя.

– Вот видите? Я была права. Вы бы мне только помешали. Без вас у меня все получилось гораздо лучше.

Увидев, что маркиз на время лишился дара речи, Шона обратилась к Эффи:

– Эффи, милая, прости, что я так с тобой поступила. У меня появилась идея, и действовать нужно было без промедления. – Шона вновь повернулась к маркизу.

– Надеюсь, вы не были строги с Эффи. Она ничего не знала о моем исчезновении.

– Позвольте заверить вас, мадам, что я – джентльмен, который никогда не позволит себе обвинять других в поступках, совершенных глупой женщиной. Женщиной, которая, похоже, распрощалась с разумом, дарованным ей Господом... – Он прервал собственную тираду звуком, который больше всего напоминал животный рык. – Ладно, оставим это. Где ты была?

– Это связано с вашими делами. И я сделала некоторые небезынтересные открытия. Я не опоздала к завтраку?

– Думаю, кое-что еще осталось, – с усилием проговорил он.

– Тогда давайте спустимся в столовую.

Эффи и Лайонел бесшумно исчезли.

Едва оказавшись в столовой, маркиз потерял над собой власть и сильно тряхнул Шону за плечи.

– Ты хоть представляешь себе, как я за тебя переживал?! Я голову потерял от волнения.

– Ну и зря. Я здесь чувствую себя гораздо вольготнее, чем вы.

– Дело не в... Шона!

Маркиз оставил попытки спорить и стиснул девушку в объятиях. Он покрывал ее лицо неистовыми поцелуями, от которых у нее сладко кружилась голова. Шона расслабилась, очутившись наконец в объятиях, о которых столько мечтала.

– Шона... Шона... – задыхался он. – Дорогая моя, любимая...

– Любовь моя, – пролепетала она, страстно отвечая на его поцелуи.

– Я так боялся, что больше не увижу тебя. Если бы с тобой что-то случилось... как бы я жил дальше?

Он слегка отстранился и заглянул ей в глаза.

– Я люблю тебя, – сказал он. – Разве ты об этом не знала? Разве это не было очевидно?

– Я так хотела, чтобы ты полюбил меня, – вздохнула она, млея от нежности. – Потому что я тоже всем сердцем тебя люблю. Но я боялась, что мы так и не дождемся этого момента...

– Наше время придет... очень скоро. Нужно еще немного подождать. Ах, любовь моя, поцелуй меня еще раз, молю... Скажи, что любишь меня.

И она высказала ему все, что он хотел услышать, прибегнув к помощи слов и поцелуев. Все это время, пылко целуясь, они не выпускали друг друга из объятий.

Наконец Шона заговорила:

– Ты ведь так и не спросил меня, что я там обнаружила.

– Это не важно. Все это не важно, лишь бы с тобой все было хорошо.

Тут он перевел дыхание и поправился:

– Впрочем, нет. Разумеется, это важно. Я не могу пренебречь своим долгом – даже ради тебя, дорогая.

– Я знаю. Именно поэтому я твердо решила помочь тебе.

– Если ты обнаружила нечто...

—Мне удалось разговориться с женщиной, которая поставляет фрукты во дворец султана.

– Джордж Эктон находится там? – резко спросил маркиз.

– Не в самом дворце, нет. Султан выделил ему дом на окраине города, поскольку Эктон настоял на полном уединении. Однако все слуги знают об этом. Султан ежедневно присылает ему всяческие деликатесы, и его адрес ни для кого не секрет.

– Скажи же, где его найти.

– Я скажу тебе сегодня вечером. И пойду туда вместе с тобой.

– Лучше не надо.

– Я не согласна. Я непременно пойду туда вместе с тобой. В противном случае я не дам тебе его адреса, и ты не сможешь его найти.

– Шона!

– Я не шучу.

По выражению ее лица он понял, что девушка действительно не шутит, и странное чувство охватило его.

Иногда он путал ее с Анжелой, словно это была одна и та же женщина. Но в глубине души понимал, что это не так.

Анжела была хрупкой, всегда готовой опереться на него и предоставить ему возможность самому преодолевать все трудности.

Шона же была женщиной сильной, независимой. Она могла оспорить его решение и позаботиться о себе сама.

Теперь маркиз явственно видел, насколько они разные, и, как ни странно, почувствовал от этого немалое облегчение. Эта женщина не была призраком прошлого – она обладала силой, способной увести его в будущее.

Он нежно ее поцеловал.

– Хорошо, – согласился он. – Мы пойдем туда вместе.

В тот вечер на сушу сошли все четверо: Эффи не соглашалась отпускать Шону без своего сопровождения, а Лайонел наотрез отказался отпускать Эффи.

Они наняли экипаж, способный вместить шестерых, чтобы в случае успеха на обратном пути хватило места для пленника.

В последнюю минуту к ним присоединился еще один человек, хотя этого никто не заметил. Чья-то фигура выскользнула из темноты и забралась в багажник в задней части кареты.

Шона сказала извозчику, куда нужно ехать, и они направились к пригороду Лимасола.

Выглядывая из окошка, Шона думала о том, каким чарующим мог бы показаться ей этот остров в любое другое время. Воздух был густым и тяжелым от запахов цветов и восточных пряностей. Пальмы раскачивались под дуновением бриза, вдалеке луна отражалась на водной глади.

Это была сама романтика. Именно таким она всегда представляла себе Кипр.

Но в тот вечер ей было не до романтики и любви. Сегодня им нужно было решить очень важный вопрос. И кто мог предсказать, чем все обернется...

Наконец они доехали. Перед ними была небольшая скромная вилла, окруженная высокими стенами. Впереди виднелись прочно запертые высокие железные ворота.

– Здесь мы вынуждены будем расстаться с нашими дамами, – заявил маркиз. – Нам придется перелезть через стену.