Текст книги "Любовь на Востоке"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Следом за дворецким девушки прошли по длинному коридору, который вел в скромно обставленную гостиную.

– Будьте любезны, подождите здесь, – попросил дворецкий.

Когда он скрылся за дверью, Шона подошла к висевшему над камином зеркалу, чтобы еще раз убедиться, что окончательно «вошла в образ».

Увиденное ее вполне удовлетворило.

Пенсне полностью скрыло красоту ее глаз. Строгая прическа буквально повергала в трепет.

– Может быть, стоило выбрать фамилию, которая не напоминала бы вашу собственную? – прошептала Эффи. – Уинтерс уж слишком похоже на Уинтертон.

– Поэтому я ее и выбрала, – ответила Шона, также не повышая голоса. – Если он возьмет меня с собой за границу, мне придется показывать паспорт, в котором указана фамилия Уинтертон. А если обратит внимание на это несоответствие, я скажу, что он попросту ослышался.

– О мисс, вы такая умница.

Шона тревожно вздохнула.

– Это было не оченьумно с моей стороны, но ничего получше мне в голову тогда не пришло.

Прошло довольно много времени, прежде чем вернулся дворецкий.

– Его светлость готов вас принять, – объявил он. Шона встала с дивана.

– Очень любезно с его стороны, – ответила она.

– Следуйте за мной, пожалуйста.

Уже на выходе из комнаты Шона обменялась взглядами с Эффи и в последний момент скрестила пальцы.

– К вам пожаловала миссис Уинтерс, милорд, – сказал дворецкий, пропуская девушку вперед.

Шона вошла в библиотеку, такую же мрачную, как и весь дом. Маркиз стоял у окна и смотрел на раскинувшийся внизу сад.

Когда он обернулся, солнце оказалось у него за спиной.

На секунду Шоне показалось, что голова и плечи маркиза окружены сияющим ореолом, словно он спустился с небес.

Стряхнув с себя наваждение, она поняла, что маркиз – все же необыкновенный мужчина: высокий, не менее шести футов роста, стройный, с красивыми чертами лица. Глаза, темные и блестящие, казалось, видели Шону насквозь.

Определить его возраст было нелегко. Ему явно было за тридцать, но, вероятно, меньше сорока. Волосы у него были темно-каштановые, а не седые, как предполагала Эффи.

Прежде всего бросалось в глаза то, что этот человек выглядел измученным, и возраст тут был ни при чем.

Измученным. Да. Именно так.

Шона вспомнила историю, поведанную Эффи. Историю о женщине, которую он любил, убитой выстрелом в сердце.

Возможно, его мучили воспоминания об этой женщине.

– Насколько я понял, вас сюда прислала вдовствующая герцогиня Грешем? – уточнил он.

– Да, – подтвердила Шона. – Она сообщила мне, что вы ищете человека, который говорил бы на нескольких иностранных языках. Так вот, я свободно владею французским, испанским, итальянским и греческим.

Маркиз усмехнулся.

– Это, безусловно, достойно восхищения, – сказал он. – Только столь умная женщина, как герцогиня, сумела отыскать такой талант.

– Я думала, что вас это может удивить, – ответила Шона. – Лучше всего я владею французским и греческим, но на двух остальных языках могу читать и писать.

Маркиз окинул ее внимательным взглядом. Затем жестом предложил ей присесть.

Шона села на диван и тут же поняла, что солнце светит ей прямо в лицо.

Маркиз уселся поодаль, туда, где сумрак был гуще. В таком положении он ее прекрасно видел, но сам при этом оставался лишь смутным силуэтом в ее глазах.

– Откуда вы знаете все эти языки? – спросил он. Его глубокий голос, казалось, исходил из глубины пещеры.

– Я много путешествовала, – ответила Шона.

– С супругом?

– Да, – сказала она, импровизируя на ходу. – Его очень увлекали путешествия, и мы вместе побывали во многих местах.

– Вы не обидитесь, если я проверю ваши способности? – поинтересовался он.

– Разумеется, нет. Я же не ожидала, что вы наймете меня, не выяснив предварительно, соответствую ли я вашим требованиям.

– Быть может, поговорите со мной по-испански?

– Не самый любимый мой язык, – по-испански ответила Шона. – Эти слова кажутся мне несколько неуклюжими, однако я умею писать и читать по-испански. Говорить я, как вы могли заметить, тоже умею.

– И притом, если позволите, говорить замечательно, – подтвердил маркиз.

Он тоже говорил по-испански, хотя и медленно, неуверенно.

Они перешли на итальянский, на котором маркиз изъяснялся также недостаточно свободно.

– А теперь скажите мне, пожалуйста (по-итальянски, само собой), какая сейчас должна быть погода в Риме.

Шона начала рассказывать о Риме, где она бывала вместе с отцом.

По речи ее можно было понять, что она не только отлично знает Рим, но и безукоризненно владеет итальянским.

– Поразительно! – воскликнул маркиз, когда Шона закончила свой рассказ.

Девушка решила рискнуть.

– А вы откуда знаете? – спросила она. – Вы же с трудом понимали, о чем я говорю.

Он с сожалением вздохнул.

– Это настолько очевидно? Ну, если бы вы говорили чуть медленнее, я бы, возможно, лучше вас понимал. Теперь вы видите, почему мне требуется помощь. Полагаю, проверять вашу компетентность в других языках нет надобности.

– Я с радостью поговорю с вами на этих языках, если вам будет угодно, – заверила его Шона.

– Вы сказали, что владеете греческим. Древним или современным?

– Обоими. Хотите меня проверить?

– А зачем? Я вас все равно не пойму.

Внезапно он бросился в соседнее кресло и пристально уставился на гостью.

– Расскажите мне о себе, – попросил он. – Где сейчас мистер Уинтерс?

– Он покинул этот мир, – сдержанно ответила Шона.

– А дети у вас есть?

– Нет.

– Сколько вам лет?

Скрестив пальцы под юбкой, Шона ответила:

– Тридцать один год.

– Когда вы вышли замуж и как долго вдовствуете?

Шону начали одолевать сомнения. Конечно, она ожидала вопросов, но не думала, что они окажутся столь конкретными. Ей не хотелось так нагло обманывать этого человека, но если она хотела убежать от отчима, выбора у нее не оставалось.

– Наш брак длился десять лет, – ответила она. – Супруг мой скончался три года назад.

– Значит, вы вышли замуж совсем рано.

– Мне было восемнадцать.

– Каким был ваш муж?

– Он был настоящим джентльменом, очень образованным человеком, – ответила она, описывая на самом деле своего отца. – Ему нравилось делиться знаниями, поэтому он старался научить меня всему, что знал сам.

– Вы это ценили?

– О да, – ответила она, оживляясь. – Он был чудесным учителем, рассказывал обо всем чрезвычайно интересно. Открыл мне новые горизонты, показал всю красоту окружающего мира. Когда мы посещали исторические памятники, он рассказывал мне о людях, которые когда-то жили там, где сейчас руины. Именно так я узнала о древних римлянах и греческих богах, об испанских музыкантах и французской кухне.

Шона и сама не заметила, как лицо ее озарила улыбка, ведь она говорила о своем обожаемом отце.

– Это было замечательно, – с нежностью сказала она. – Я никогда не думала, что моя жизнь может измениться. Но тут...

– Как он умер? – участливо спросил маркиз.

– Сердечный приступ. Он умер два часа спустя. Я едва успела с ним попрощаться. И все светлое, все хорошее, что было в моей жизни, сразу исчезло. Я до сих пор ужасно по нему скучаю.

Когда Шона окончила свой рассказ, воцарилось неловкое молчание. Наконец она подняла глаза и увидела, что маркиз смотрит на нее с нескрываемым удивлением.

– Должно быть, вы очень его любили, – наконец вымолвил он.

– Да, очень.

– И все же... Простите за бестактность, но, судя по вашему рассказу, он был гораздо старше вас.

– У нас была разница в возрасте, – согласилась она. – Но это не имело ни малейшего значения. А что?

– Нет-нет, ничего, – поспешно ответил маркиз.

– Быть может, теперь пришла моя очередь задать вам несколько вопросов, – сказала Шона. – В чем будут заключаться мои обязанности? Зачем вам требуется знание языков? Вы, должно быть, ведете активную переписку с иностранцами?

– Иногда я действительно переписываюсь, но также часто путешествую. Сейчас же я задумал писать роман. Он будет основан на впечатлениях, полученных мною в заграничных поездках, и я собираюсь вернуться в эти страны, чтобы собрать побольше материала.

– Ваш дворецкий сказал, что вы уезжаете довольно скоро, – заметила Шона. – Однако точной даты он не назвал.

– Потому что точной даты я пока и сам не знаю. Все зависело оттого, как скоро мне удалось бы найти подходящего секретаря. Но теперь я, похоже, нашел секретаря, который идеально мне подходит. Миссис Уинтерс, я просто не могу поверить своей удаче.

Затем с внезапной строгостью маркиз спросил:

– Вы можете уехать из Англии немедленно?

Шона затаила дыхание.

– Прямо сейчас или хотя бы завтра?

– Ну, все же не прямо сейчас, – рассмеялся маркиз. – Однако теперь, когда я нашел нужного человека, не вижу смысла откладывать поездку. Мне хотелось бы отправиться в путь завтра утром. Вам это подходит?

– Вне всякого сомнения, – с воодушевлением отозвалась она, а сама подумала, что ее молитвы наконец-то услышаны.

– Разумеется, есть одно «но», – неохотно признал он. – Я уверен, вы понимаете, о чем идет речь.

– Нет, не понимаю. Считаете, что я вам не подхожу?

– Вы подходите идеально, но, вынужден признать, я не предполагал, что должность секретаря займет женщина. Мы будем путешествовать вместе, вместе жить. Пойдут слухи...

– Однако мы нигде не будем задерживаться настолько долго, чтобы эти слухи дошли до нас, – заметила Шона.

– Ваша правда. Но не лучше ли вам взять с собой компаньонку?

– Милорд, я не боюсь скандалов. И вам тоже не следует. Я не молода, далеко не красавица, так что никому не будет до нас дела.

Он скривил губы в легкой усмешке.

– Очень хорошо. Если вы так уверены, мы, пожалуй, рискнем. Вы сможете прибыть сюда рано утром, чтобы мы незамедлительно отправились в путь?

– Более того, – решительно ответила Шона. – Я могу вернуться сюда сразу же. Заеду домой, соберу вещи, и завтра мы сможем выехать прямо на рассвете, если вам будет угодно.

– Вы ничего не забыли, миссис Уинтерс?

– Забыла ли я? Нет, а что?

– Вы не спросили, сколько я буду вам платить. Я-то считал, что это весьма существенно.

Вот незадача! Шона представления не имела, сколько обычно платят людям за такую работу.

– О, давайте обсудим это позже, – с нарочитой небрежностью сказала она. – По правде говоря,

в этом вопросе я предпочла бы всецело довериться вам.

– Да уж, вы совсем не похожи на тех людей, которых мне прежде приходилось нанимать, – насмешливо сказал маркиз. – Обещаю платить вам достойно и не обмануть вашего доверия.

Он нажал на сонетку звонка, и в комнату вошел дворецкий: проводить гостью было его обязанностью.

У двери Шона оглянулась, чтобы попрощаться, но маркиз уже повернулся к ней спиной. Силуэт его скрадывала тень.

Подхватив Эффи, которая явно испытала облегчение, увидев свою госпожу, Шона пулей вылетела на улицу и сразу же остановила экипаж.

– Ну что, мисс, он таки монстр? – затаив дыхание, спросила Эффи, когда они поехали.

– Вовсе нет, – улыбнулась ей Шона. – Он не монстр, но человек, вне всякого сомнения, необычный. По правде сказать, я никогда не встречала никого, кто хоть отдаленно его бы напоминал. А сейчас нам нужно поспешить домой, быстро собраться и уйти, пока полковник не станет у нас на пути.

– И куда вы собираетесь?

– Я возвращаюсь в поместье маркиза.

Эффи в изумлении вытаращила глаза.

– Вы будете жить вместе с ним?!

– Нет, не буду, – быстро ответила Шона. – Я переночую у него сегодня, а завтра мы уедем за границу.

Затем, нахмурившись, Шона добавила:

– Нужно позаботиться и о тебе. Ты не должна оставаться там и принимать на себя гнев полковника, поэтому надо придумать тебе убежище. Послушай, а если я дам тебе немного денег, ты сможешь на время переехать к Джимми?

– О да,мисс!

Приехав домой, девушки взбежали по лестнице в комнату Шоны и остались незамеченными.

– Вынимай свою одежду, – велела Шона, не находя себе места от нетерпения. – Из моего гардероба можешь выбрать все, что тебе понравится. Мы с тобой обменяемся нарядами.

В считанные минуты девушки проворно упаковали два больших чемодана.

– Выйди на улицу и останови экипаж, – распорядилась Шона. – Я спущусь через секунду.

Теперь оставалось самое сложное. Шона понимала, что не может просто так исчезнуть, не сказав матери ни слова: той ни в коем случае нельзя было волноваться.

Она села и написала письмо:

Дорогая мама!

Я решила уехать на некоторое время. Я просто не могу здесь больше оставаться и терпеть назойливость полковника, который хочет во что бы то ни стало выдать меня замуж.

Не волнуйся за меня, пожалуйста. У меня есть много друзей, у которых я могу остановиться. Думаю, буду гостить у них по очереди. Макферсоны неоднократно приглашали меня, и я уверена, они будут рады меня принять.

Макферсоны жили в Шотландии. Не говоря об этом прямо, Шона все же позволила себе намек, который должен был направить отчима на север, тогда как на самом деле она уедет в южном направлении.

Письмо заканчивалось словами:

В самом скором времени я тебе напишу.

С искренней любовью, дорогая мама,

Шона.

Девушка запечатала конверт и позвала лакея, которому велела передать послание леди Хелен, как только та проснется.

– А теперь помогите мне, пожалуйста, снести эти чемоданы вниз, – попросила она. – Я решила пожертвовать кое-какие вещи на благотворительность, и их набралось немало.

К тому времени как лакей управился с поклажей, в дом, успев нанять экипаж, уже вернулась Эффи. Лакей помог ей загрузить чемоданы, но внезапно встревожился, увидев, что госпожа тоже садится.

– Но, мисс... А как же ваша личная карета?

– Некогда, – сказала Шона. – До свидания.

Где-то над головой раздался скрип отворяемого окна, и Шона украдкой выглянула из экипажа.

Отчим смотрел на нее мутными, заплывшими глазами, словно только что вышел из алкогольного ступора. Однако, сообразив, что происходит, полковник мигом очнулся.

– Стой! – крикнул он.

– Поспешите же, – велела Шона кучеру. – Скорее увезите меня отсюда!

Кучер погнал лошадей, и в следующее мгновение экипаж уже скрылся за углом.

– Сверните еще раз, немедленно! – воскликнула Шона.

– Как скажете, мисс, – отозвался извозчик, бесстрашно увеличивая скорость.

Они уносились все дальше и дальше от полковника; сердце Шоны неистово колотилось в груди. Девушка не сомневалась, что отчим пустится в погоню, как только оденется.

– Куда ехать? – в отчаянии выкрикнул извозчик.

Она назвала ему адрес маркиза и повернулась к Эффи.

– Когда я выйду, тебя отвезут к Джимми. Вот, возьми немного денег: во-первых, заплатишь извозчику, во-вторых, пусть это будет моим свадебным подарком, Эффи.

– О мисс! – Эффи нежно обвила руками шею госпожи.

Шона ответила на объятия, подумав с горечью, что ее собственные проблемы так легко не решаются...

Наконец они остановились у особняка маркиза. Дверь отворилась, и навстречу Шоне, испытавшей в тот миг несказанное облегчение, вышли двое лакеев. Когда они забрали багаж Шоны, Эффи сказала кучеру новый адрес. Девушки еще раз обнялись на прощание – и экипаж умчался прочь.

Экономка, приветствуя гостью, пояснила, что маркиз ненадолго вышел, и показала ей отведенную для нее комнату. Это оказалась изысканная спальня с огромной кроватью и элегантным декором. Однако Шона не обращала внимания на окружающую роскошь. Как одержимая металась она по комнате, моля Бога об одном: скорее бы настал момент, когда можно будет покинуть Лондон.

Шли часы, а маркиз все не возвращался. Экономка сообщила ей, что ужин ждет ее в столовой.

Шона спустилась вниз и наспех поела в одиночестве, думая лишь о том, как бы поскорее вернуться в свою комнату. Когда она уже допивала кофе, в холле послышался звон колокольчика. Резонно предположив, что это, должно быть, маркиз, девушка встала из-за стола, чтобы приветствовать своего нового работодателя.

Однако вошедший мужчина оказался вовсе не маркизом, хотя сходство между ними сразу бросалось в глаза.

Юноша, которому, судя по виду, было лишь немногим за двадцать, обладал такой же стройной фигурой и изящным лицом, что и маркиз. Однако безвольная линия рта портила красоту его черт.

– Добрый вечер, мадам, – сказал он, замерев при виде Шоны. – Позвольте представиться: достопочтенный Лайонел Хилтон, племянник Чилворта. А как вас зовут?

– Меня зовут миссис Уинтерс, и его светлость нанял меня на должность личного секретаря, – спокойно объяснила Шона, собираясь уже уйти.

– Неужто? О Господи, это все объясняет!

Лайонел придвинул стул и уселся, не сводя глаз с незнакомки.

– Как по мне, на секретаря вы не похожи, – заявил он.

– А вот его светлости кажется, что похожа, и только это имеет для меня значение. В чем, собственно, дело?

– Дело, знаете ли, в том, что на эту должность претендовал я сам. Согласитесь, в этом путешествии я смотрелся бы намного уместнее.

Он взглянул на нее с надеждой, и Шона поняла: Лайонел Хилтон полагает, что она откажется от этой работы ради него. Этот испорченный мальчишка, разумеется, никогда не знал ни в чем отказа.

И в то же время противостоять его обаянию было просто невозможно. Образ эдакого милого доверчивого щенка совершенно обезоруживал окружающих.

– К сожалению, вынуждена вас огорчить: лорд Чилворт нанял меня.

– Но вы можете заняться чем-нибудь другим, – предложил он.

– Вы тоже.

– Ну... Признаться, я не такой уж ценный работник.

– Тогда и в качестве секретаря вы едва ли смогли бы помочь своему дяде, – рассудила Шона, удивляясь его внезапной наглости.

– Думаю, эта работенка будет не из трудных. Я бы управился, не сомневаюсь.

– А вы предлагали свои услуги лорду Чилворту?

– Да.

– И что он вам ответил?

– Он сказал, что не согласится ни за какие коврижки, – признался Лайонел. – Но мне так хотелось поехать с ним!

Шона рассмеялась и продолжала уже по-испански:

– Ни малейших сомнений! Но представьте только, что я уступлю вам. Вы ведь будете разочарованы!

– Должен признать, это нечестно с вашей стороны, – запротестовал он.

– То есть вы меня не поняли?

– Ни слова.

– В таком случае как же вы собирались помочь лорду Чилворту с путевыми заметками?

– Да все это чушь, все эти путевые заметки! – воскликнул Лайонел. – На самом деле он собирается... заняться кое-чем совсем иным.

– Его светлость сообщил мне, что собирается писать книгу, – неумолимым тоном возразила Шона. – И у меня нет причин ему не верить.

– Давно ли вы с ним знакомы?

– Мы познакомились сегодня днем.

– Значит, прошло еще недостаточно времени, чтобы он поведал вам о своих истинных целях. Если честно, я не уверен, что он сам знает свои планы.

Какая-то неуловимая, странная нотка в голосе юноши отозвалась в Шоне легкой тревогой, хотя она не смогла бы точно определить, чем вызвана эта тревога.

– Что вы имеете в виду? – спросила она. – Вы говорите так, словно он намерен совершить какой-то ужасный поступок.

– Вполне вероятно. Не знаю. Дело в том, что он сам этого, похоже, не знает. И не узнает до самого последнего момента, когда... В общем, это очень долгая история.

– Конечно, – сказала Шона, которую их беседа уже начинала забавлять. – Это долгая история, и вам нужно хорошенько об этом подумать.

Казалось, молодой человек был поражен до глубины души.

– Создается впечатление, что вы мне не верите, – возмутился он.

– Неужели? С чего вы взяли? – спросила она с улыбкой, всем своим видом выражая недоверие.

– Ну что ж, – вздохнул он. – Можете мне не верить.

– Вот я и не верю. По-моему, всю эту неразбериху вы создаете с единственной целью: отпугнуть меня, чтобы я уступила вам свое место. Напрасно тратите время. А теперь, с вашего позволения, я хотела бы пойти спать.

Глава третья

– Прошу вас, не уходите! – взмолился Лайонел. – Составьте мне компанию хоть ненадолго. Я не люблю оставаться один.

Он взял в серванте бокал и наполнил его из бутылки вина, оставленной для Шоны. Затем с ослепительной улыбкой предложил тост в честь дамы.

Она улыбнулась ему в ответ. Конечно же, он был очаровательным малым, но она не собиралась поддаваться его чарам.

К тому же она заподозрила, что юноша уже выпил больше положенного.

– Мне и впрямь пора, – сказала она, поднимаясь со своего места.

– Не уходите, пожалуйста, – снова заныл Лайонел, заградив ей проход. – Останьтесь, побудьте со мной!

– Спасибо, но нет. Я устала и хочу отдохнуть. Его светлость намерен отправиться в путь ни свет ни заря.

– Возможно, я смогу заставить вас передумать?

– Возможно. Но это маловероятно. Пожалуйста, пропустите меня.

– Знаете, – продолжал он, словно не расслышав ее просьбы, – а ведь если не брать в расчет эти очки, то вы довольно симпатичны. Мне бы хотелось взглянуть на вас без очков...

Он протянул к ней руку. Шона попыталась было отступить в сторону, но Лайонел оказался слишком проворным: одним легким движением он сорвал с нее очки и взглянул ей прямо в лицо.

– Отпустите меня! – воскликнула она с растущим раздражением.

– Вы же не всерьез, – дерзко заявил он.

– Ну, если вы меня тотчас же не отпустите, то поймете, что тут всерьез, а что – нет. Глаза у вас будут потом слезиться не меньше недели, обещаю.

Но это было большой ошибкой. Его лицо просияло, как у ребенка, которому пообещали необыкновенное угощение.

– Ого! Я принимаю ваш вызов! Интересно, кто же выйдет победителем?

Лайонел резким рывком прижал ее к себе – скорее игриво, чем грубо, однако силу рассчитывать он явно не умел.

– Всего один поцелуй, – взмолился юнец, пытаясь прижаться губами к ее губам.

He помня себя от гнева, Шона отчаянно сопротивлялась, отворачивая от него лицо. В пылу борьбы она едва расслышала хлопок распахнутой двери и разъяренную брань мужчины, вошедшего в дом. В следующий же момент кто-то оторвал от нее Лайонела.

Прийти в себя она успела как раз вовремя, чтоб увидеть, как маркиз, неистово встряхнув племянника, с силой швырнул его об стену.

– Что ты творишь, дьявол тебя побери?! – орал маркиз. – Я же тебя предупреждал, чтобы ноги твоей не было в этом доме!

– Я пришел поговорить с тобой, – ответил, переводя дыхание, Лайонел. – Показать тебе, насколько ты несправедлив. Это я должен поехать с тобой!

– Я уже не раз говорил тебе, Лайонел: ты мне будешь только обузой. Ты не владеешь языками достаточно свободно. Если бы в школе ты больше уделял времени учебе, а не гульбе в дурной компании...

– О Господи, только не начинай сначала! Мне нравится «дурная компания». С такими людьми мне весело.

– Ты пьян!

– Вовсе нет. Слегка под мухой...

– Как ты посмел ворваться сюда и оскорбить леди! – рявкнул маркиз.

Он повернулся к Шоне.

– Примите мои извинения за...

Он умолк, словно ошеломленный увиденным, и молниеносно отвел взгляд.

Охваченная ужасом, Шона вдруг поняла, что во время борьбы ее волосы распустились и теперь ниспадали на плечи роскошным каскадом. Сейчас она даже отдаленно не напоминала то скромное, даже жалкое существо, которым намеревалась притвориться.

Увидев на лице маркиза замешательство, Шона стала лихорадочно соображать.

– Надеюсь, ваша светлость не станет обвинять меня в этом скандале, – проговорила она как можно более надменно. – Я не выношу невоспитанной молодежи.

– Вы не можете называть меня невоспитанным, – заявил обиженный Лайонел. – Я же ношу титул «достопочтенного».

– С полной уверенностью могу подтвердить, что вы весьма далеки от этого. Мне еще не доводилось встречать менее почтенного человека.

– Я не это имел...

– Я знаю, что вы имели в виду, – отрезала Шона. – Какой абсурд: обращаться к человеку «достопочтенный», когда тот ведет себя словно последний деревенский грубиян.

«Достопочтенному» Лайонелу не хватило смекалки прекратить этот спор.

– При чем тут мой титул, – завизжал он. – Если человека называют «достопочтенным», это еще не означает, что он должен... Во всяком случае, так принято в Англии.

– Значит, Англии пора поискать более достойную манеру поведения, – холодно парировала Шона.

Лайонел вытаращил на нее глаза в неподдельно изумлении.

—Да вы же революционерка —закричал он.

– Я руководствуюсь исключительно здравым смыслом. И вот что я вам скажу: если система произвол на свет таких омерзительных типов, как вы, значит самое время покончить с этой системой!

– Вы радикал. Хотите совершить переворот в обществе!

– Нет, молодой человек, я вовсе этого не хочу. Однако избавиться от людей вроде вас было бы поистине замечательно.

– Да, а потом вы захотите сбросить бомбу на саму королеву! – выпалил он.

– Вздор! Зачем мне это? Королева не виновата, что вы такой избалованный мальчишка.

– Мадам, королева все же приходитсяему крестной, – заметил маркиз, с искренним удовольствие наблюдавший за перепалкой. – Затем он добавил: – И когда они встречаются, она таки балует его, а посему, вероятно, в определенной степени и несет за него ответственность. В любом случае бомба в Виндзорском дворце – это, пожалуй, чересчур. Как вы полагаете, достаточно ли будет просто вышвырнуть его вон?

– Отличная идея, – согласилась Шона.

Следующие несколько минут были потрачены на претворение идеи маркиза в жизнь и попытки сопротивления со стороны Лайонела. Неравная борьба завершилась вполне предсказуемым исходом: входная дверь захлопнулась за спиной возмущенного племянника.

Шона воспользовалась этим временем, чтобы подойти к зеркалу и поправить прическу. Вернувшись, маркиз застал ее именно за этим занятием.

Девушка поймала его взгляд в зеркале, и от того, что она прочла в мужских глазах, сердце ее оборвалось. Обернувшись, она изо всех сил постаралась придать себе самый невозмутимый вид.

– Миссис Уинтерс, прошу вас простить за грубое обращение, которому вы подверглись в моем доме, – начал он.

– Ах, милорд, оставьте...

– Боюсь, не могу. Очевидно, вы гораздо моложе, чем хотите казаться. Я, разумеется, понимаю, что вами движет...

– Мне очень нужна эта работа, – с нотой отчаяния в голосе произнесла она.

– Разумеется. Но и вы должны понять, что мы не сможем путешествовать вдвоем. Если вы не возьмете с собой компаньонку, я буду вынужден попросить вас удалиться.

– Ч-что?!

– Я не могу путешествовать с привлекательной девушкой без сопровождения компаньонки.

– Но я же не привлекательна, – выпалила она, хватаясь за пенсне и снова водружая его себе на нос. – Видите! Теперь я выгляжу гораздо старше.

– На этот счет у меня есть некоторые сомнения.

Отчаяние охватило Шону: прямо на глазах надежда на побег неумолимо таяла.

Куда же ей деваться?

Возвращаться домой, чтобы попасть в цепкую хватку отчима? Лучше умереть.

– Лорд Чилворт, пожалуйста, не гоните меня, – взмолилась Шона. – Я ушла... из дому. И возвращаться мне нельзя.

– Мне очень жаль. Я по-прежнему хочу сотрудничать с вами, но поехать со мной вы не сможете.

Шона совсем отчаялась. Она уже находилась на грани истерики.

– Тогда, быть может, кто-то из вашей прислуги...

– Боюсь, этот вариант не подойдет. Чтобы быть настоящей компаньонкой, леди должна принадлежать к тому же социальному слою, что и вы. Служанка, готовая удалиться по первому слову, не может надлежащим образом выполнять свои обязанности. Конечно же, вы можете переночевать здесь, но утром...

В голосе его, при всей доброжелательности, слышалась непоколебимая уверенность. Шона с ужасом осознала всю безнадежность своего положения.

Их разговор прервал звонок в дверь.

– Если это опять Лайонел!.. – с чувством воскликнул маркиз и решительно направился к двери, ведущей в коридор.

Шона последовала за ним и успела как раз к тому моменту, когда лакей отворил дверь и тут же отскочил в сторону под напором рыдающей молодой женщины.

– Эффи! —обрадовалась Шона.

Эффи кинулась прямо в объятия Шоны, задыхаясь от плача.

– Что случилось, дорогая моя? – спросила Шона. – Ты же поехала к Джимми. Его не оказалось дома?

– О нет, он-то был дома – злобный, неблагодарный мерзавец, бесчестный, мнительный...

Она продолжала сыпать оскорблениями еще довольно длительное время. Шона разбирала не все слова, но поняла одно: Джимми нанес Эффи ужасную, непростительную обиду.

– Позвольте мне остаться с вами, – взмолилась Эффи. – Не прогоняйте меня, прошу вас!

– Вы знаете эту леди? – спросил маркиз, со стороны наблюдая за ними.

– Да, она... – Шона уже собиралась было сказать, что Эффи – ее служанка, когда на нее вдруг снизошло озарение: – Она моя близкая подруга. До недавнего времени мы жили под одной крышей и считаем друг друга сестрами.

– Тогда наша проблема, похоже, решена, – заметил он.

«А ведь это правда», – осознала Шона. Небеса, внявшие ее молитвам, ответили самым непредсказуемым образом.

– Позвольте нам на секунду уединиться, – сказала она, уводя Эффи в столовую.

Надежно заперев за собой дверь, Шона усадила Эффи на диван и налила ей бокал вина.

– Что случилось? – спросила она.

– Этот Джимми – самый мерзкий, самый гадкий...

– Да, об этом я уже знаю, – нетерпеливо перебила ее Шона, – но что именно он сделал?

– Все дело в одежде, которую вы мне дали, мисс. Когда он ее увидел, то стал расспрашивать, откуда у меня взялись такие изысканные вещи.

– Но он ведь и раньше видел тебя в моей одежде.

– Но не в такой изысканной! Это голубое вечернее платье... В общем, у него чуть глаза на лоб не полезли. Он сказал, что это мне подарил любовник... Ну, знаете, мужчина, который содержит своих девушек и покупает им дорогие вещи...

Девушка громко всхлипнула.

– Он сказал, что я ему изменила, – сквозь слезы вымолвила она.

– О Эффи, мне очень жаль! Я никогда бы не подумала, что это будет иметь такие последствия.

– Что же мне теперь делать, мисс?

– Останешься со мной, и мы вместе поедем за границу.

-Что?

– Мне нужна компаньонка, иначе лорд Чилворт не возьмет меня с собой. Но он говорит, что это не может быть служанка. Компаньонка должна занимать равное моему положение в обществе.

Эффи от изумления широко раскрыла глаза.

– Поэтому ты не должна называть меня мисс, – быстро продолжала Шона. – Меня зовут миссис Уинтерс, а тебя... Твоя фамилия Джейкс, верно? Тогда ты – мисс Джейкс. А друг к другу мы можем обращаться по имени, на ты.

– Я не могу так, мисс, – взволнованно прошептала Эффи.

– Если ты мне не поможешь, я пропала, – твердым голосом произнесла Шона.

– Хорошо, мисс... Мадам...

– Шона, – отрезала она.

Эффи неохотно кивнула.

– Отлично. Паспорт у тебя с собой? – спросила Шона, благодаря небо за все те путешествия, в которых ее сопровождала Эффи.

– Да. Когда я собиралась, то знала, что уже не вернусь туда.

– А теперь идем со мной: познакомишься с маркизом.

Маркиза они нашли в библиотеке. Шона представила ему свою «подругу», в душе ликуя, что та не сняла ее платья и действительно выглядела как леди.

Эффи очень волновалась, но ей хватило ума, чтобы отвечать маркизу самыми короткими фразами. Поняв, что она готова ехать с ними, он, похоже, обрадовался такому повороту событий.

– Эффи может спать в моей комнате, – сказала Шона. – И мне кажется, нам пора уже ложиться: вставать ведь придется совсем рано.

На огромной кровати места оказалось более чем достаточно, а Шона хотела, чтобы Эффи находилась рядом и не позволяла страху взять над ней верх. К тому же ей о многом нужно было рассказать подруге.