Текст книги "Триумф любви"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– Не так уж вы и любезны, – упрекнула графа Тина. – Ваш кузен уже сделал мне предложение.

– Клод? И у него хватило наглости?

– Еще как. Он опять в беде.

– Тогда пусть сам из нее и выбирается, – твердо заявил лорд Винчингем. – Я больше не собираюсь помогать ему.

– На самом деле не вижу ни единой причины, по которой вы должны бы были помочь ему, – согласилась Тина. – Но он в полном отчаянии… возможно… потому что…

– Самый большой враг Клода – это он сам, – твердо произнес лорд Винчингем. – Мне даже от мысли о нем становится не по себе. Кого еще вы заинтересовали?

Тина уже хотела ответить: «Сэра Маркуса Уэлтона», но что-то остановило ее. Она не могла понять что.

– Со мной все были очень обходительны. Но в одном я уверена точно – я делаю честь мадам Раше.

– Это не заставит ее понизить сумму счета ни на пенс, – отрезал лорд Винчингем.

– Забудьте о деньгах хотя бы на минуту, – умоляла его Тина. – Я хочу сказать вам что-то важное, а вы все портите.

– Что такое?

– Я хочу сказать вам спасибо. – Она смотрела на него своими большими глазами, в которых отражался свет тысяч свечей. – Это самый прекрасный бал, который я только могла себе представить. Здесь все как в сказке: я принцесса, а вы моя крестная.

– По-моему, вы перепутали мой пол, – смеясь, произнес лорд Винчингем. – В любом случае я рад, что вы счастливы. Каждому из нас будет что вспомнить в скором будущем. Причем вряд ли счастливом.

– Оно не будет несчастливым, – быстро ответила Тина, крепко сжав руку графа. – Мы обязательно победим, вы и я. Я найду себе мужа и помогу вам. Мы ни за что не проиграем. Ни за что! Победа будет за нами!

– Я готов поверить во что угодно, если вы произносите эти слова таким тоном, – признался лорд Винчингем и, к своему удивлению, обнаружил, что танец уже закончился.

– Спасибо, – сказала Тина и вежливо поклонилась.

– Спасибо, – ответил лорд Винчингем.

К Тине подошел следующий партнер, и через некоторое время она закружилась в танце. Затем к ней один за другим стали подходить другие кавалеры. Она больше не покидала зал, а в перерывах подходила к герцогине, чтобы справиться о ее самочувствии. Именно поэтому ни один мужчина не имел возможности поговорить с ней наедине, и именно это снискало ей уважение в глазах пожилых гостей.

Наконец вечер подошел к концу. На крыши домов упали первые лучи солнца, когда разъехались последние гости.

Последним уезжал лорд Альфред Картрайт. Сэр Маркус уехал рано, даже не попрощавшись. На протяжении всего бала Тина чувствовала на себе его пристальный взгляд. После его ухода она почувствовала, как тяжелое бремя свалилось с ее плеч.

Все уже были в холле, когда лорд Альфред пробормотал слова благодарности, поцеловал руку герцогини и удалился.

– Слава Богу, это был последний гость, – воскликнул с облегчением лорд Винчингем. – Мне уже начинало казаться, что этот бал никогда не закончится. Как же все-таки душно в доме! – С этими словами он подошел к двери и вышел на крыльцо. Поскольку в доме действительно было душно, герцогиня с Тиной последовали за ним.

– Как прекрасен этот сад, посмотрите! – обратилась Тина к герцогине.

– Да, мне несколько человек говорили то же самое, – согласилась ее светлость.

– Помните, садовник, которого мы нанимали, сказал, что превратит этот сад в сказку, – заметила Тина.

– Надеюсь, мы ему не переплатили, – хмуро произнес лорд Винчингем.

– Стерн, перестань искать во всем недостатки, – упрекнула его герцогиня. – Девушка получила огромное удовольствие от вечера. Конечно, это место показалось ей сказкой. Она же не такая старая и искушенная в жизни, как ты.

– Утром, когда снимут свечи, это будет самый обыкновенный сад, – продолжал ворчать граф.

– Я не буду вас слушать, – сказала Тина. – Вам обязательно нужно побывать там самому.

С этими словами она взяла герцогиню под руку, и леди Хертингфорд позволила девушке помочь ей спуститься с лестницы, перейти дорожку и войти в сад.

– Беседки и скамейки, – недовольно заметила герцогиня. – Сколько страданий принесли они людям этой ночью!

– Или счастья? – заметила Тина.

– Ты молодец, что не выходила из зала. Когда я была в твоем возрасте, у меня всегда возникали проблемы из-за моего своенравия. В такую ночь, даю вам слово, в таком же саду мне обязательно признался бы в любви какой-нибудь поклонник. Он бы стоял передо мной на коленях и говорил бы прекрасные слова, а я бы слушала его.

В голосе герцогини звучала нотка сожаления, которую ее спутники не могли не заметить. Потом леди Хертингфорд быстро добавила:

– Ладно, жаловаться все равно бесполезно. Я слишком стара для любовных приключений. Вот что я тебе скажу, девочка, не стоит флиртовать чересчур долго. Пока молода, не упускай своего шанса. Годы летят так быстро!

– Единственный, кто признался Тине в любви сегодня на балу, был мой кузен, – с усмешкой заметил лорд Винчингем.

– Клод?! – воскликнула герцогиня. – Какая наглость! Надеюсь, ты поставила его на место?

– Он не искал любви, он искал денег, – ответила Тина.

– Разве не этого ищет большинство людей? – опять вставил свое замечание лорд Винчингем.

Тина поняла, что сегодня он решительно был настроен всем перечить. Она подняла глаза и посмотрела на догорающие, оплывшие свечи, потом сквозь ветви деревьев на звезды, которые только начинали угасать, и, задыхаясь от переполнявших ее чувств, сказала:

– Это все так прекрасно! И я счастлива. Возможно, в первый раз в своей жизни я счастлива. Мне даже не верится, что это не сон.

Она говорила с таким вдохновением, что лорд Винчингем не смог возразить ей.

– Это все так прекрасно! – продолжала Тина. – И вы были так добры ко мне. У меня нет слов, чтобы сказать, как я вам благодарна.

– Я думаю… – начал лорд Винчингем тихим голосом. Но тут оглушительный звук нарушил тишину и красоту сада. Граф прижал руку к своей груди. – Проклятие. Кажется… – произнес он совсем другим тоном и упал к ногам Тины.

Глава 5

На какое-то мгновение герцогиня и Тина замерли от испуга. Но в следующий же миг Тина с криком ужаса бросилась на колени перед графом. Она подумала, что он умер, и ее охватило чувство полной беспомощности. Бедная девушка не могла даже пошевелиться, она только смотрела, как атласный камзол лорда Винчингема покрывается кровью.

Потом он слегка пошевелился и открыл глаза. Неизвестно откуда появились люди. Их крики и возгласы вызвали большую неразбериху. Герцогиня отдавала непонятные приказания, посылая слуг во все стороны сада.

Лорд Винчингем посмотрел на Тину. Свет сотен свечей падал на его лицо.

– Боже мой! Меня подстрелили, – едва слышно произнес он.

– Лежите спокойно, – скомандовала Тина. – Я думала, вас убили.

– Проклятие! Я и сам так подумал, – ответил граф.

Он прижал руку к плечу, потом поднял ее и увидел, что его пальцы в крови.

– Не двигайтесь, – настаивала девушка.

Над ее головой герцогиня продолжала раздавать команды:

– Снимите дверь и несите ее сюда. Я участвовала в охоте и знаю, что, когда в человека попадает пуля, его нужно положить на дверь, чтобы он лежал ровно.

Лорд Винчингем попытался засмеяться.

– С моими ногами все в порядке, бабушка.

– Будь то ноги или ключица, тебя надо положить на дверь, – отрезала старая герцогиня.

– Я сам смогу идти, – запротестовал лорд Винчингем и попытался встать, но боль оказалась настолько сильной, что он снова упал на траву, и кровь еще сильнее полилась из его раны.

– Не веди себя как последний глупец, мой мальчик, – разозлилась на него бабушка.

В этот момент из дома прибежали два лакея, держа в руках столешницу. Следуя указаниям герцогини, они положили на нее лорда Винчингема, который уже был не в силах стоять.

Медленно и осторожно все направились к дому. У крыльца их встретили несколько лакеев, которых герцогиня послала найти того, кто мог стрелять в графа. От долгого бега они едва переводили дыхание.

– Мы никого не нашли, ваша светлость, – произнес один из них. – Улицы пусты в столь ранний час.

– Тупоголовые болваны! – набросилась на них герцогиня. – Он же не будет стоять на месте и ждать, пока его схватят. Осмотрите каждый переулок, останавливайте каждого, у кого будет подозрительный вид и что-то выпирает из-под одежды. Это может оказаться пистолет! – Она почти кричала на лакеев, отдавая все новые и новые приказания, но потом жестом руки остановила их. – Слишком поздно. Преступник мог добраться уже до Пиккадилли или Тайберна. Кем бы он ни был, он куда расторопнее вас, простофиль!

Лакеи почувствовали себя униженными и виноватыми за то, что позволили жертве скрыться. Старая герцогиня с гордым видом прошла в дом. Перья на ее шляпе шуршали при дуновении утреннего ветерка, а трость с набалдашником из слоновой кости придавала ее движениям уверенность королевы. У Тины, пока она следовала за лакеями, которые несли лорда Винчингема наверх, было такое чувство, будто наступил конец света.

Что будет с ней теперь, когда лорд Винчингем ранен? А что случится, если он, не дай Бог, умрет?

Она почувствовала некоторое облегчение, когда узнала, что преступника не поймали, потому что, как ей казалось, она знала, кто стрелял в ее опекуна. Но могла ли она полностью быть в этом уверена?

Неужели Клод на самом деле мог зайти так далеко? С другой стороны, ведь ему казалось, что только смерть кузена отделяет его от наследства.

Казалось, герцогиня думала о том же самом, потому что, как только они поднялись наверх, она шепотом обратилась к Тине:

– Интересно, где сейчас Клод?

– Не знаю, – ответила Тина.

Их прервал голос лорда Винчингема:

– При чем здесь Клод?

– Тебе не стоит сейчас думать об этом, – успокоила его леди Хертингфорд. – Но и не надо быть слишком наивным, мой мальчик.

Граф слабо усмехнулся. Когда лакеи отнесли его в спальню, герцогиня приказала слуге разрезать его камзол и рубашку, чтобы можно было обработать рану.

– Кто-нибудь послал за врачом? – добавила она.

– Я думаю, мистер Грейчерч, ваша светлость, позаботился об этом, – ответил слуга.

Леди Хертингфорд вышла из спальни и захлопнула за собой дверь.

– Он в надежных руках, – сказала она Тине. – Сейчас слуга будет снимать с него одежду, а это будет очень больно и вряд ли обойдется без ругательств. Вряд ли Стерн захочет, чтобы мы там присутствовали. Пойди сюда и присядь. До приезда врача мы уже ничем не сможем ему помочь.

– Вы думаете, это рана очень опасна? – робко спросила Тина.

– Все раны опасны, – произнесла в ответ герцогиня, – а тот, кто стрелял в Стерна, метил прямо в сердце.

– Вы думаете, он будет жить?

Леди Хертингфорд многозначительно посмотрела на девушку и уверенно произнесла:

– Он мой внук, а все наше семейство никогда так просто не сдается.

Потом настало время бесконечного ожидания, пока приедет врач. Когда же он приехал, то не скрыл недовольства, что его разбудили в столь ранний час, сразу же пошел в комнату к лорду Винчингему. Прошло некоторое время. Наконец открылась дверь, и Тина с герцогиней увидели доктора. На манжетах его рубашки была кровь, а в руках он держал пулю, чтобы показать, что операция прошла удачно.

– Это было не так-то просто, – начал он. – Но его светлость перенес все как настоящий мужчина, только ругал меня на чем свет стоит, потому что мои действия причиняли ему ужасную боль.

– С ним все в порядке? – спросила герцогиня.

– Да, но он пьян как сапожник. Мне пришлось влить в него изрядное количество виски, чтобы облегчить его страдания, – произнес доктор. – Ваша светлость, вы сможете узнать эту пулю?

– Нет, – покачала головой герцогиня. – Но у меня есть подозрения, кто мог ее выпустить.

– Это уже не мое дело, – прервал ее доктор. – Я загляну позже, чтобы узнать, как чувствует себя пациент. У него, наверное, будет жар, когда он проснется. Если он захочет есть, давайте ему только куриный бульон.

С этими словами доктор небрежно поклонился леди Хертингфорд и удалился.

– Нам можно взглянуть на него? – спросила Тина.

Герцогиня кивнула, и они направились в спальню, где без сознания лежал лорд Винчингем. Занавески в комнате были опущены, но даже в полумраке можно было видеть, насколько бледным было его лицо. Тина взглянула на перевязанное плечо графа, на его закрытые глаза, и он показался ей юным и беззащитным. В комнате был стойкий запах виски, а у кровати она заметила почти пустой графин.

Слуга, прибиравшийся в комнате после ухода доктора, заслужил одобрительный взгляд герцогини.

– Джарвис, граф поправится? – спросила она.

– Обязательно, ваша светлость. Хотя пуля застряла очень глубоко. Его светлости пришлось пережить немало мучений, прежде чем доктор смог извлечь ее. Доктор сказал, что только чудо спасло его светлость от верной гибели. Вот взгляните.

Слуга подошел к герцогине и протянул ей окровавленный и разрезанный на груди камзол лорда Винчингема. На нем были бриллиантовые пуговицы, одна из которых была почти полностью расколота.

– Та, что ближе к сердцу, – мрачно проговорила леди Хертингфорд.

– Да, ваша светлость. Должно быть, пуля отскочила от пуговицы и попала в плечо.

– Кто бы ни пытался убить его светлость, он отличный стрелок.

– Так оно и есть, ваша светлость.

Лорд Винчингем издал протяжный стон. Он пошевелился и забормотал что-то бессвязное.

– Жар будет усиливаться, – произнес слуга.

– Ты знаешь, что нужно делать? – спросила у него герцогиня.

– Я и раньше присматривал за его светлостью, еще когда он был на войне.

Уверенный вид слуги подарил Тине надежду на то, что дела обстоят не так плохо, как ей поначалу казалось, но бледное лицо лорда Винчингема и его стоны все же пугали ее. Когда они с ним спорили этим вечером, он был так уверен в себе и так решителен. Теперь же он был похож на мальчишку, которого поразила тяжелая болезнь.

– Мы больше ничем не сможем помочь, – твердо сказала герцогиня, – поэтому нам лучше идти спать.

Тине тогда казалось, что она ни за что не заснет после всего, что случилось. Но когда солнце уже встало и она наконец добралась до кровати, то сразу же погрузилась в глубокий сон.

Проснулась она уже после обеда. Горничная принесла ей завтрак, Тина быстро с ним покончила, ей не терпелось поскорей одеться и найти герцогиню. Ей рассказали, что для лорда Винчингема эта ночь была очень беспокойной и что его навестили уже несколько врачей.

Тина надела одно из своих новых платьев, и, как бы она ни беспокоилась за графа, она не могла не думать о том, что сейчас совсем не похожа на ту провинциалку, которая приехала в этот дом совсем недавно. Перед тем как выйти из комнаты, Тина решила, что должна сама проведать лорда Винчингема, но, как только она закрыла за собой дверь, из передней донесся оживленный спор.

Подойдя к перилам, она, к своему удивлению, увидела не толпу друзей, которые справлялись о здоровье своего товарища, а сборище торговцев со стопками счетов в руках. Они громко спорили с секретарем, который стоял у подножия лестницы и не пускал их наверх.

– Я говорю вам, – услышала она голос мистера Грейчерча, – что его светлость нездоров и не может вас принять.

– В него стреляли, – кричал один из кредиторов. – Я это точно знаю. Раз он может умереть, нам нужны наши деньги.

Их голоса были похожи на рычание хищников, и это испугало Тину до дрожи.

– Вам заплатят, как только его светлость поправится, – твердо произнес мистер Грейчерч. – Вы ничего не добьетесь, если будете тревожить его светлость сейчас, когда он слишком болен, чтобы решать подобные вопросы.

– Мне обещают заплатить уже почти два года, – кричал один.

– А мне – год, – перебивал его другой.

– За оплатой ваших счетов внимательно проследят, – отвечал мистер Грейчерч, – если вы оставите их у меня. Я предъявлю их его светлости, как только он будет чувствовать себя достаточно хорошо, чтобы заниматься делами.

– А что будет, если он умрет? – настаивал один из кредиторов. Судя по переднику, он был мясником. – Тогда мне заплатят или нет?

– Вам заплатят в любом случае, – твердо повторял мистер Грейчерч. – Но если его светлость узнает, каким образом вы ворвались к нему в дом, вряд ли он будет по-прежнему обращаться за товарами к вам в будущем.

– Вряд ли это заставит нас уйти, не получив своих денег, – сказал маленький человечек, чем-то напоминавший хорька.

Все остальные бурно выразили согласие с его словами, но мистер Грейчерч настаивал на своем:

– Джентльмены, вы ничего не добьетесь, если будете раздражать его светлость, когда он болен. Вам остается только принять мое обещание, что я обязательно предъявлю его светлости все ваши требования, когда он будет чувствовать себя достаточно хорошо, чтобы заниматься делами. Это вас устроит?

– Выходит, у нас нет иного выбора, – сказал полный мужчина, который скорее всего был булочником.

– Так оно и есть, – согласился мистер Грейчерч. – У вас нет иного выбора, кроме как тихо покинуть этот дом. Оставьте ваши счета на столе. Как я вам сказал, его светлость займется ими при первой же возможности.

После этих слов, поняв, что сейчас они ничего не добьются, кредиторы положили на стол свои счета и молча удалились. Но на улице они стали спорить друг с другом еще с большей силой, раздраженные и недовольные тем, что ничего не добились.

После их ухода Грейчерч глубоко вздохнул и опустился на стул. У него был такой вид, как будто даже это движение вызывало у него страдания.

– Я принесу вам стакан вина, – сочувственно предложил дворецкий. – Оно вам поможет.

Тина отошла от перил. Она хорошо понимала, что ничем не сможет помочь, а только больше расстроит Грейчерча, если появится в эту минуту. К тому же она сама была очень взволнована.

Только теперь Тина поняла, насколько высока была ставка. Ей стало ясно, что вся затея была лишь безумной авантюрой. До этого момента она казалась ей невинным приключением, детской, наивной попыткой убежать от бедности.

Сейчас Тина поняла, что дела обстоят намного хуже. Лорд Винчингем находится в опасности. Его не только могут посадить в долговую яму, с ним могут попытаться свести счеты те люди, которым он не сможет заплатать. Конечно, это не принесло бы им денег, но могло бы доставить моральное удовлетворение.

Мистер Грейчерч был достаточно смелым человеком, чтобы отказать им, подумала Тина. Вряд ли в подобной ситуации она повела себя так же.

От волнения Тина не стала дожидаться герцогини и постучала в комнату, где лежал лорд Винчингем. Когда слуга открыл дверь, она спросила:

– Как чувствует себя его светлость?

– Его немного лихорадит, – шепотом ответил слуга.

– Мне нужно взглянуть на него.

Тине показалось, что граф спит, но тут он открыл глаза и посмотрел на нее.

– Клео. Нет… Тина, – невнятно произнес он. – Я помню… Да, помню… Милая девочка… Заигрывала с этим парнем… Выставите его вон…

– Мисс, он не понимает, что говорит, – обратился к ней слуга.

– Деньги… Деньги… Что мне делать? – продолжал лорд Винчингем. – Клео… Нет, Тина… Она знает… Умная девочка Тина…

– Мисс, он не понимает, что говорит, – повторил слуга.

Тина положила свою руку на руку графа. Его кожа горела.

– Вы обтирали его уксусом? – спросила она у слуги.

– Нет, мисс, никогда об этом не слышал.

– Это уменьшит жар. И следите, чтобы тряпица на лбу всегда была прохладной. Постоянно меняйте ее. В доме есть лед?

– Нет, в Лондоне в это время его не найти, – объяснил слуга. – То ли дело в Винче. Там в любое время года держат ледник. – При этих словах он посмотрел на Тину и добавил почти шепотом: – Это хорошая мысль!

– Что именно? – поинтересовалась она.

Слуга отошел от кровати в дальний угол комнаты. Видя, что он собирается сказать что-то важное, Тина последовала за ним.

– Почему бы нам не отвезти его светлость в Винч? В Лондоне такая жара, да и, как я понимаю, нежелательные посетители, – произнес он, намекая на кредиторов.

– Да, я все видела.

– Но не только из-за них, – продолжал слуга. – Что, если тот, кто покушался на его светлость, предпримет еще одну попытку? Он же обязательно узнает, что не добился своего.

– Думаете, он попытается снова?..

– Почему бы и нет? Он хотел смерти его светлости…

– Я не подумала об этом, – дрожащим голосом отвечала Тина.

– А я думаю об этом постоянно, – сказал слуга. – Мисс, давайте отвезем его светлость в Винч. Он любит эти места, и дорога не займет больше часа. Завтра его светлость почувствует себя значительно лучше.

– Вы уверены в этом?

– Я думаю, нужно будет посоветоваться с докторами, – признал слуга. – Но я знаю, что его светлости необходим свежий воздух и, более того, ему нужен Винч. Там он обязательно поправится.

– Ладно, я поговорю с ее светлостью, – пообещала Тина.

Из другого угла комнаты послышался голос графа:

– Деньги… Деньги… Почему всегда деньги?.. Черт тебя побери, Лэмптон… Ты получил все… Что еще тебе нужно? Боже мой, меня подстрелили…

Слуга поспешил к кровати своего хозяина.

– Успокойтесь, милорд. Все в порядке, – утешал он графа, как заботливая няня утешает капризного ребенка. – Ни о чем не беспокойтесь, милорд. Завтра все будет хорошо. Просто закройте глаза и постарайтесь заснуть.

Тине показалось, что уговоры слуги подействовали, потому что лорд Винчингем перестал бормотать и закрыл глаза. Она почти на цыпочках вышла из комнаты.

Тина нашла герцогиню в библиотеке, она писала какие-то письма. Увидев Тину, леди Хертингфорд положила перо.

– Не буду спрашивать, хорошо ли ты спала, – произнесла она. – Мне-то достаточно и пары часов, а вам, молодым, нужно намного больше.

– Простите, миледи, – ответила Тина. – Я и не подозревала, что так сильно устала.

– Тебе сообщили о состоянии здоровья моего внука? – поинтересовалась герцогиня.

– Да, миледи, как только я проснулась. Я только что проходила мимо его спальни. Дверь была открыта, и я заглянула внутрь. Мне показалось, что он говорил о Винче, ему бы хотелось поскорее оказаться там.

– О Винче? – воскликнула герцогиня. – Это очень хорошая мысль. Только сомневаюсь, что доктор позволит ему совершить такую поездку.

– Может быть, миледи, если бы вы это предложили, они бы и согласились, – сказала Тина. – Я точно не знаю, где находится Винч, но он за городом. Там его светлости будет, несомненно, лучше, чем в жарком и душном Лондоне.

Герцогиня задумчиво посмотрела на Тину, как будто думая, что девушке хочется почему-то и самой побывать там. Но вслух она сказала:

– Это, конечно, очень хорошая мысль. В любом случае, раз твой опекун болен, вряд ли ты сможешь в ближайшие дни посещать балы и рауты. Сегодня четверг. Если завтра мы поедем в Винч, то мы с тобой сможем вернуться в Лондон ко вторнику или к среде следующей недели.

– Это было бы восхитительно, миледи! – пришла в восторг Тина.

– А твои поклонники пусть пока томятся в нетерпении, – добавила герцогиня.

– Поклонники? – удивилась Тина.

Леди Хертингфорд махнула рукой в направлении столика, на котором стояли две большие корзины цветов. Первая была полна ярко-красных орхидей, чьи длинные пестики и желтые тычинки придавали букету слишком шикарный, неестественный вид. На ручке корзины была записка, но, еще не прочитав ее, Тина поняла, кто ее автор.

– Сэр Маркус Уэлтон! – произнесла она вслух.

– Ты покорила его сердце, – отозвалась герцогиня. – Мне говорили, что он сказочно богат.

– Но он мне совершенно не нравится.

– В нем есть что-то такое… Я даже не знаю, как это назвать… – пожала плечами герцогиня, и ее бесчисленные ожерелья нежно зазвенели, переливаясь в лучах солнца, проникавших через окно. – Я всегда думала, – продолжала она, – что богатство и привлекательность редко встречаются в одном человеке. Не часто женщины получают от жизни все, чего хотят. Почему бы тогда не согласиться взять в мужья бедного человека и забыть о том, что приходится содержать его?

– Нет, нет, – запротестовала Тина. – Мой муж должен быть очень богат!

– Тогда тебе придется еще долго искать такого же богача, как Маркус Уэлтон, – ответила герцогиня. – Про него, правда, ходит несколько неприятных историй, но никто не безгрешен.

– Мне неинтересно, что о нем говорят, – попыталась объяснить Тина. – Мне даже неинтересно, что он сделал. Просто в нем есть что-то такое, что люди чувствуют по отношению к змеям или крысам.

– Но тебе же некуда спешить, – неожиданно согласилась леди Хертингфорд, и Тина прикусила язык, чтобы не сказать, что спешить как раз необходимо.

Она повернулась к другому букету. Там были бледно-желтые розы, и их приятный аромат напоминал о деревенских садах. И снова, не читая записку, Тина смогла угадать, кто прислал ей этот подарок.

– Лорд Альфред Картрайт, – произнесла она.

– Один из слуг сказал мне, что утром он ездил за город специально за этими розами, – сообщила ей герцогиня. – Очень романтично. А может быть, он просто знал, что так будет дешевле?

– Прошу вас, мадам, не портите всю историю, – смеясь, попросила Тина. – Мне хотелось бы верить, что им двигали куда более благородные чувства. Бедный лорд Альфред!

– Он никогда не пользовался успехом у женщин, – произнесла герцогиня.

Тина засмеялась и выронила записку от сэра Маркуса. Записка упала на пол, и только тогда Тина заметила, что на обратной стороне тоже что-то было написано. Подняв ее, девушка прочитала четыре слова, написанные решительным почерком: «Тине, которая будет моей».

Тина покраснела и быстро порвала записку на мелкие куски, чего не могла не заметить герцогиня, внимательно наблюдавшая за ней:

– Он очень настойчив.

– Откуда вы знаете?

– Он сам принес цветы, – ответила герцогиня. – Он попросил меня просто и без прикрас как можно скорее устроить вашу свадьбу.

Тина топнула ногой.

– Да как он смеет?! – возмутилась она. При этих словах она почувствовала, будто солнце закрыла темная туча, которая скоро поглотит и ее.

Этот день они провели дома, отказываясь развлекать многочисленных посетителей, которые приходили справиться о здоровье лорда Винчингема. Вечером приехали доктора. Они объявили, что жар спал, и согласились с герцогиней, что его светлость намного быстрее поправится на свежем воздухе Хартфордшира [4]4
  Хартфордшир – графство к северу от Лондона.


[Закрыть]в Винче, нежели в душной атмосфере Беркли-сквер.

К отъезду было приготовлено три кареты, в каждую из которых были запряжены по четыре прекрасные лошади. Лорд Винчингем со своим слугой ехал в первой. Специально для него была сооружена импровизированная кровать поперек кресел, чтобы он мог путешествовать, лежа на подушках. Во второй карете ехали Тина с герцогиней, а Абдула посадили на козлы между лакеем и кучером. В последней карете должны были расположиться слуги и багаж.

Сначала очень медленно они ехали по улицам по направлению к Тайберну, но вскоре выехали за город. Деревья были в цвету, а луга зеленели.

Тина снова и снова смеялась над замечаниями герцогини, пока лошади несли их в Хартфордшир. Проницательность леди Хертингфорд и ее прекрасное знание человеческой натуры делали ее прекрасной собеседницей. Только потом Тина с сожалением поняла, что пропустила множество великолепных пейзажей, когда они проехали через разукрашенные ворота, и герцогиня сказала:

– Вот мы и на месте!

– Так быстро? – удивилась Тина и выглянула в окно. То, что предстало перед ее глазами, можно было по праву назвать чудом весны. По обеим сторонам от дорожки, ведущей к дому, росли лилии и рододендроны.

Потом Тина увидела дом. Его вековой красный гранит казался драгоценным камнем среди серых террас. Вокруг него простирались зеленые луга, где в тени отдыхали олени, а вдали виднелась серебристая гладь озера, по которому плавали белые лебеди.

– Какая красота! – воскликнула Тина.

– Дом принадлежит Винчингемам с тех времен, как королева Елизавета жила в Хатфилд-хаусе [5]5
  Хатфилд-хаус – один из наиболее известных особняков в Англии; расположен недалеко от Лондона; королевская резиденция при Генрихе VIII (1491–1547).


[Закрыть]. Он переходил от отца к сыну, и в нем всегда жил какой-нибудь из Винчингемов.

– Я и представить себе не могла что-нибудь более прекрасное, – почти шепотом произнесла Тина, но тут же вспомнила, что графу придется продать и его, если он не сумеет расплатиться с долгами.

Как мог он поставить на карту эту красоту, спрашивала себя Тина. Как он мог допустить даже возможность того, что кто-то завладеет его наследством – наследством его детей, его внуков?

– Моя мать приходилась двоюродной сестрой одному Винчингему, – продолжала герцогиня. – Поэтому в моих жилах тоже течет их кровь, и я горжусь этим. И поэтому перед смертью я надеюсь увидеть, как мой внук поселится в этом доме вместе со своей женой и будущим наследником.

Тине так хотелось сказать герцогине, чтобы она прекратила этот разговор. Если бы она только знала, что через несколько недель этот дом, возможно, перейдет в руки другого человека.

Чем ближе они подъезжали к особняку, тем больше Тина убеждалась в том, что это действительно превосходное место. Ее взору предстали резные статуи на террасах, переливающиеся на солнечном свете высокие окна со стеклами, которые казались изумрудными, изумительной красоты азалии в ухоженном саду.

Наконец они подъехали к парадному входу. К карете, в которой ехал лорд Винчингем, сразу же подбежали лакеи в красных ливреях, готовые немедленно отнести своего хозяина в дом его предков.

– Будем надеяться, что он хорошо перенес путешествие, – сказала герцогиня. Ее голос был полон нежности, и Тина поняла, что она очень любит своего внука.