Текст книги "Триумф любви"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
Глава 2
– Это невозможно!
– Еще как возможно!
Так они спорили почти два часа. Дворецкий уже принес завтрак: на столе напротив камина в серебряной посуде стояли лакомства, о которых Тина раньше могла только мечтать.
– Это совсем не похоже на завтрак в школе! – в восторге воскликнула она.
Лорду Винчингему в отличие от его юной гостьи не понравилось ничего, и лишь после долгих уговоров он согласился отведать кусочек бараньей отбивной и запить его стаканчиком бренди.
Когда слуги убрали со стола, спор возобновился. Тина настаивала на своем плане, а лорд Винчингем пытался упорствовать, но в конце концов сдался, проклиная все на свете.
Графа подвело еще и то, что на протяжении всего спора он машинально перебирал бумаги, доставая их из среднего ящика своего стола, что стоял посередине библиотеки. Некоторое время он сам, казалось, не понимал, что за бумаги лежали там. Это были неоплаченные счета. Пять тысяч фунтов, две тысячи семьсот пятьдесят фунтов, десять тысяч гиней [1]1
10 500 фунтов.
[Закрыть]… Последняя сумма была за дом, который он подарил Клео.
Резким движением он захлопнул ящик и встал.
– Ладно, будь по-вашему, – в его голосе слышалось раздражение, – вы убедили меня. В любом случае мне нечего терять. С чего начнем?
Тина бросила на графа беспомощный, полный замешательства взгляд.
– Я думала, ваша светлость скажет мне, – ответила она. – Я же ничего не знаю о высшем обществе. Я столько лет провела в пансионе – в этой тюрьме для девушек! Конечно, там многие были из очень благородных семей и рассказывали о Лондоне, но это не меняет сути дела.
– И вы на самом деле думаете, будто я знаю, как представить юную леди в высшем свете? – ответил лорд Винчингем, а потом, криво усмехнувшись, добавил: – Все мои знания об этих представительницах женского пола ограничиваются тем, что я краем уха слышал об их существовании от их матерей.
Тина не поняла, на что намекал лорд Винчингем.
– Поскольку ни вы, ни я ничего об этом не знаем, – вздохнула она, – нам придется найти кого-нибудь, кто нам поможет.
– В любом случае у вас должна быть компаньонка, – заметил граф.
Тина бросила на него страдальческий взгляд.
– Неужели это так необходимо? Ведь присутствие еще одной женщины намного осложнит дело.
– Вам ни в коем случае нельзя оставаться в этом доме без компаньонки, – твердо ответил лорд Винчингем.
– Я думала, что раз вы мой опекун и к тому же такой старый… – Тина не договорила, вовремя прикусив язык.
– Старый?!
Заданный графом вопрос прозвучал громко и резко, как пистолетный выстрел.
– Старый? – повторил он. – Знали бы вы, сударыня, что я еще не отпраздновал свой двадцать девятый день, рождения!
Ему показалось, что такая новость крайне удивила Тину. Подойдя к камину, лорд Винчингем посмотрел в висевшее над ним зеркало.
– Да, на самом деле старый! – задумчиво произнес он, глядя на отражение своего лица. Это было лицо старого распутника, испещренное морщинами – неизгладимый след бесчисленных кутежей. Графу хотелось верить, что причиной этому была бессонница, но в глубине души он осознавал, что только бренди, прокуренный воздух игровых комнат и безудержные вечера с Клео и другими женщинами сделали из него двадцативосьмилетнего старика.
Лорд Винчингем с отвращением смотрел на себя в зеркало, и вдруг ему всей душой захотелось в Винч, вновь вдохнуть свежий воздух родных лугов и ощутить ветер, волнующий тихую гладь озера и развевающий флаг высоко над крышей.
Потерять столько лет в Лондоне! А ведь он мог остаться в Винче, тренировать лошадей, охотиться, участвовать в скачках!
В этот момент лорд Винчингем услышал голос Тины:
– Простите меня, если я вас обидела. Наверное, потому, что вы мой опекун, я машинально подумала о вас как о старике.
– Не стоит извиняться, – резко отозвался граф; в нем кипела злоба, но не на Тину, а на самого себя. – Я просто хочу, чтобы вы поняли: компаньонка вам необходима, и немедленно.
С кривой улыбкой на губах лорд Винчингем представил себе, как мало шансов будет у Тины блеснуть в высшем свете, если кто-нибудь узнает, что она хотя бы несколько часов провела наедине с ним. Для графа не было секретом, какой репутацией он пользовался в обществе. Она была не лучше и не хуже, чем у любого из приближенных принца Уэльского, но любая молодая незамужняя женщина, которую видели в его компании, могла навсегда забыть о своем добром имени. Именно поэтому лучшие дома Лондона будут закрыты для Тины, если компаньонка не будет найдена незамедлительно. Не оглядываясь на свою подопечную, лорд Винчингем яростно позвонил, чтобы вызвать лакея.
– Что же вы предлагаете? – понимающе спросила Тина.
Граф не успел ей ответить, потому что тут же открылась дверь и вошел слуга.
– Позовите госпожу Браунинг.
– Сию минуту, милорд.
Когда закрылась дверь, Тина взглянула на лорда Винчингема.
– Кто такая госпожа Браунинг?
– Моя домоправительница. Она служит моей семье уже тридцать лет, и мне кажется, что она сможет нам помочь. Только не говорите лишнего в ее присутствии. У Брауни – я ее с детства так называю – орлиный глаз и талант выведывать правду, как бы старательно ее ни прятали.
– Звучит интригующе и немного пугающе, – заметила Тина.
Миссис Браунинг вошла в комнату и сделала реверанс. Ее движения были исполнены учтивости и чувства собственного достоинства.
– Брауни, мне нужна ваша помощь, – сказал лорд Винчингем.
– Я всегда готова служить вашей светлости верой и правдой, – ответила домоправительница.
– Брауни, хватит формальностей! Мы попали в чертовски неприятную ситуацию. Позвольте вам представить мисс Тину Крум. Я был опекуном этой девушки во время ее учебы в пансионе. Мисс Крум только что приехала из Йоркшира, а письма, сообщающие о ее прибытии, не дошли. Теперь нам нужно незамедлительно найти ей компаньонку. Кого бы вы могли предложить?
– Вы были ее опекуном?
В тихом вопросе прозвучало искреннее удивление, и, поняв, что подумала домоправительница, войдя в комнату, Тина покрылась стыдливым румянцем.
– Да, опекуном, – повторил лорд Винчингем. – Вы разве забыли полковника Крума, который спас мне жизнь во время войны в Америке? Я точно помню, что рассказывал вам об этом по возвращении домой.
– Полковника Крума? Конечно, я помню, как вы рассказывали об этом случае отцу. Это его дочь? – Она совсем по-другому взглянула на Тину.
– Тина, позвольте представить вам госпожу Браунинг, мою домоправительницу, – официальным тоном произнес лорд Винчингем.
– Мисс, мы всегда будем вам благодарны за мужество и смелость вашего отца.
– Благодарю вас, сударыня, – тихо ответила Тина. – Его ранили в том же сражении, но он всегда с уважением вспоминал его светлость и был очень рад, что ему представился шанс спасти друга.
– Мы все тоже были очень рады. Его светлость отправились на войну вопреки воле отца, и для нас большим счастьем было его возвращение.
– Умоляю, от ваших разговоров слезы на глаза наворачиваются, – прервал их разговор лорд Винчингем. – Брауни, нам нужна ваша помощь. Подумайте, кто мог бы стать хорошей компаньонкой для мисс Крум.
– Может, поговорить с вашей кузиной, графиней Лазонби? Она уже два года как вдова, – предложила миссис Браунинг.
Лорд Винчингем схватился за голову.
– Только не Сибил Лазонби, я прошу вас. Если кто-то на этой земле и испытывает ко мне полное презрение, то это моя кузина Лазонби. Помнится, во время нашей последней встречи я ей сказал, что смерть ее супруга видится мне вполне понятным следствием брака с такой женщиной. Я тогда был убежден, что для него это единственный способ обрести покой.
При этих словах Тина не смогла сдержать улыбки.
– Вы прямо так и сказали? – спросила она.
– К сожалению, мисс, – заметила миссис Браунинг, – у его светлости непревзойденный талант настраивать против себя всех своих родственников.
– Но все-таки должен быть кто-то, – настаивал на своем лорд Винчингем, – кто-то, кого я не обидел. Брауни, вы должны знать.
– Конечно! – воскликнула миссис Браунинг. – Как насчет госпожи Ловель?
– Энн? – задумался лорд Винчингем.
– Разумеется! Ваша кузина Энн. Очень приятная знатная леди. Она была еще совсем юной, когда ее выдали замуж за полковника Ловеля, а он был одних лет с ее отцом. У них не было детей, и, я думаю, она видела очень мало счастья в браке с ним. А когда полковника убили в уличной драке, вряд ли кто-то скорбел о его кончине.
– Да, я смутно ее припоминаю, – произнес лорд Винчингем. – Но она, должно быть, очень молода?
– Вовсе нет, милорд. Ей уже исполнилось тридцать пять лет.
– Я не видел ее уже десять лет! У вас есть какие-нибудь предположения, где ее можно найти?
– Госпожа Ловель навещает меня иногда, – ответила миссис Браунинг. – Ее интересует, как идут дела в семье. После смерти мужа ей приходится жить в довольно стесненных обстоятельствах, так как он промотал почти все состояние. Если вы пожелаете нанять ее компаньонкой для этой юной леди, я думаю она согласится.
– Брауни, вы молодец! – не смог сдержать радости лорд Винчингем. – Прикажите тотчас же послать за ней карету. Хотя нет, лучше поезжайте сами. Скажите, что дело не терпит отлагательства. Она далеко от нас живет?
– Всего лишь в Челси, милорд.
– Скажите ей, что она должна согласиться. Предложите ей любое жалованье и соглашайтесь на все условия, но только привезите ее сюда.
– Я сделаю все, что в моих силах, милорд.
С этими, словами миссис Браунинг сделала реверанс и обратилась к Тине:
– Если вам угодно, мисс, подняться наверх и принять ванну после долгого пути, я буду рада показать вам, где она находится.
– Да, мне бы хотелось этого больше всего, – быстро ответила Тина. – В карете было так пыльно! К тому же места, в которых мы останавливались, нельзя было назвать роскошными.
Она задумалась и окинула взглядом комнату:
– Я даже и представить себе не могу ничего прекраснее этого дома!
– Вы не были в Винче, мисс, – с гордостью ответила миссис Браунинг. – Как я всегда говорила матери его светлости, по моему мнению, это один из самых красивых домов в стране.
Лорд Винчингем наблюдал, как обе женщины выходят из комнаты, и ему так и хотелось закричать во весь голос: «Если только не произойдет чуда, Винч придется продать!»
Не в силах больше думать об этом, граф подошел к окну и стал разглядывать сад. Он вдыхал свежий, сладкий воздух весны и наблюдал, как тихий ветер нежно колышет нарциссы.
В это мгновение граф услышал из-за спины нежный голос:
– Теперь я выгляжу намного моднее, как вы полагаете?
Лорд Винчингем обернулся и увидел Тину. Она улыбалась ему. Граф сразу заметил, что над ее прической потрудились заботливые руки одной из горничных миссис Браунинг, а в брошь на груди вдета розовая орхидея.
– У вас восхитительный дом! – с восторгом воскликнула Тина. – Миссис Браунинг позволила мне заглянуть в гостиную наверху. Как же я хочу увидеть, как при зажженных свечах на этом полированном полу танцуют пары.
– Развлечения стоят денег, – грустно отозвался лорд Винчингем, – а у нас нет времени на пустые забавы.
– Но только один месяц! Я прошу один лишь месяц!
– Черт знает что! Вас, наверное, послал сам дьявол, чтобы искушать меня! – разозлился лорд Винчингем. – Ничего, ничего не выйдет из вашей затеи, кроме еще больших долгов. Даже если вы и найдете себе мужа, он обязательно окажется скрягой и не расстанется даже с пенсом.
– Вы слишком мрачно смотрите на жизнь, – ответила Тина.
– Зато вашего, миледи, оптимизма хватит на двоих!
В это время от двери донесся голос, который заставил их вздрогнуть.
– Я не помешаю этой ссоре или мне удалиться?
В комнату вошел молодой человек. Его лицо было слегка напудрено, одет он был по самой последней моде. На нем был украшенный изысканной вышивкой жилет и безупречно скроенный камзол лазурного оттенка.
Лорд Винчингем расстроенно посмотрел на него.
– Доброе утро, Клод, – сказал граф. – Тебе опять от меня что-то понадобилось?
Незнакомец усмехнулся уголком рта.
– А ты не так уж любезен, мой дорогой кузен, – ответил он, – не говоря уже о гостеприимстве. Я приехал, чтобы увидеть тебя, и как ты меня встречаешь? Ни приветливого взгляда, ни рукопожатия. Как глава семьи ты должен быть более доступен.
– Я должен срочно поговорить с тобой. Это вопрос жизни и смерти.
– Ты всегда так говоришь, и я знаю, о чем идет речь. Мой ответ – нет! Я не могу потратить на тебя и гинеи, а если бы даже и мог, то не стал бы выкидывать деньги на твое глупое стремление к экстравагантности.
– Ты же не хочешь, чтобы я попал в долговую тюрьму, – жалобно произнес Клод. – А ведь именно этим может все закончиться.
– Сколько ты должен на этот раз? – сурово спросил лорд Винчингем.
Клод быстро достал из кармана листок бумаги.
– Это только счет на пятьсот гиней, – сказал он, – и я больше не могу медлить с оплатой. Прошу тебя, Стерн, выручи меня на этот раз, и я дам тебе честное слово, что не потрачу больше ни пенса. Только один раз! Умоляю тебя!
– Ты уже говорил мне это, – раздраженно заметил лорд Винчингем.
Он взял счет, посмотрел на него и с досадой бросил на стол.
– Опять одежда! Опять то же самое! Ты тратишь целое состояние на одежду! До каких пор это будет продолжаться?
– Пойми, кузен, одежда – это моя страсть. Некоторые тратятся на лошадей, другие – на женщин, – при этих словах он искоса посмотрел на лорда Винчингема, – а моя слабость – одежда. Мы же разные люди, и у каждого свои пристрастия.
– Слава Богу, я не похож на тебя! – воскликнул граф.
Он подошел к столу, взял перо и что-то написал.
– Вот долговая расписка от моего имени, – сказал он. – Я опять тебя выручаю, но помни, это в последний раз.
– Благодарю, мой дорогой кузен. Я в долгу перед тобой и обещаю, что в будущем буду намного благоразумнее.
– Будешь или нет, это уже не моя забота, – ответил лорд Винчингем. – Я сказал тебе, что это был последний раз.
Он передал долговую расписку Клоду, который быстро положил ее во внутренний карман и по-прежнему дружелюбным тоном сказал:
– Merci mille fois [2]2
Спасибо тысячу раз (фр.).
[Закрыть], мой дорогой кузен.
Выражение отчаяния в одно мгновение исчезло с его лица. Добившись того, за чем пришел, он опять стал тем уверенным в себе щеголем, который несколько минут назад переступил порог этой комнаты.
Когда за Клодом закрылась дверь, Тина взглянула на графа и улыбнулась:
– Не будьте таким сердитым.
– Терпеть не могу этого нахала! – взорвался лорд Винчингем. – Развращенный, бессовестный пройдоха! Клянусь всеми святыми, он шантажирует людей и этим зарабатывает на жизнь: выискивает повсюду сплетни и заставляет других платить за молчание.
– Но он же ваш кузен! – возразила Тина.
– И мой наследник, – горько добавил лорд Винчингем.
– Ваш наследник? – немного испуганно повторила Тина.
– Если что-то и сможет убедить меня сберечь хоть кое-что от своего состояния, то лишь тот факт, что после моей смерти Клод унаследует мой титул и все, что останется от поместья.
– А если вы женитесь и у вас родится сын? – спросила Тина.
– Немного поздно думать об этом, – мрачно ответил лорд Винчингем.
В следующее мгновение дверь открылась, и дворецкий громко объявил:
– Ее светлость вдовствующая герцогиня Хертингфорд!
Глава 3
На мгновение граф и Тина замерли от удивления, потом обернулись, чтобы посмотреть, кто же прибыл.
Внешность герцогини не могла не поразить даже видавшего виды человека. Сама она была маленького роста и в летах. Лицо ее было все в морщинах, а кожа желтая, как пергамент. Но одета гостья была по самой последней моде. Блестящее платье из розового атласа с корсажем, украшенным серебристыми лентами, было надето поверх такой же серебристой юбки. Бесчисленное количество ожерелий из жемчуга, рубинов и бриллиантов на ее шее скорее подчеркивали, чем скрывали ее возраст.
Кокетливая соломенная шляпка герцогини была украшена перьями. В ушах сверкали бриллиантовые серьги, на тонких запястьях – браслеты с изумрудами.
На первый взгляд вдовствующая герцогиня Хертингфорд напоминала героиню сказок.
– Что, языки проглотили? – строго произнесла она. – Мой дорогой внук, твой радушный прием просто поражает меня.
Лорд Винчингем еще с трудом мог говорить.
– Прошу прощения, бабушка, – произнес он, делая шаг ей навстречу. – Просто в эту минуту я меньше всего на свете ожидал увидеть вас здесь.
– Интересно, почему же? – протягивая руку для поцелуя, спросила герцогиня. – Ты же знаешь, что я всегда приезжаю в Лондон на сезон.
– Да, мадам, я это знаю, но во время нашей последней встречи вы поклялись, что ни за что в жизни больше не переступите порог этого дома, если только я быстрее вас не окажусь на церковном кладбище.
Герцогиня усмехнулась.
– Я действительно так сказала? Ты, наверное, разозлил меня тогда больше обычного. Но если я даже говорила такое, то ты тем более должен быть рад видеть меня, особенно находясь в таком затруднительном положении, о котором мне рассказала миссис Браунинг.
– Она же поехала за Энн! – удивился лорд Винчингем.
– Да, я знаю, – ответила леди Хертингфорд. – И какое счастье, что именно в это время я находилась у нее в гостях. Бедняжке Энн нездоровится. Она пожелтела, как пергамент. Она не сможет быть чьей-либо компаньонкой еще по крайней мере пару недель.
– Проклятие! Это так не кстати! – с досадой воскликнул лорд Винчингем.
Но герцогиня уже не слушала его. Она медленно направилась к Тине, которая стояла на коврике перед камином и с обеспокоенным выражением лица слушала разговор бабушки и внука.
– Почему ты не представишь мне эту милую девушку? – сказала она. – Стерн, твои манеры оставляют желать много лучшего. Я же раньше так часто тебе об этом говорила.
– Прошу прощения, бабушка, – опять произнес лорд Винчингем. – Позвольте представить вам мисс Тину Крум, которая нанесла мне сегодня неожиданный визит. Она дочь моего старого друга. Тина, это моя бабушка, которая постоянно бранила и ругала меня с колыбели. Мне порой кажется: что бы я ни делал, я никогда не смогу ей угодить.
Герцогиня улыбнулась.
– Ты недооцениваешь себя, мой милый внук. Я всегда говорила, что ты очень привлекательный молодой человек. К сожалению, это единственный комплимент, который я могу произнести в твой адрес.
При этих словах она протянула руку Тине, которая низко поклонилась ей.
– Без сомнений, ты очень, очень красива, – тихим голосом, как будто размышляя вслух, произнесла герцогиня. – Или будешь – в достойном платье. Теперь дайте мне подумать. Ты, наверное, дочь моего старого друга Николаса Крума. А твой дед был знатным человеком. Конечно, ты чем-то похожа на отца. Ты, должно быть, его наследница. Если так, то совсем скоро весь Лондон будет просить твоей руки.
Тина уже открыла рот, чтобы возразить, но тут герцогиня чихнула.
– Где мой платок? Где этот негодный мальчишка? Я же сказала ему не отходить от меня. – Ее громкий голос слышен был во всем доме. – Абдул! Абдул! Быстрее иди сюда!
С этими словами она быстро направилась к двери и распахнула ее. В движениях герцогини не было и следа той степенности, к которой уже стали привыкать Тина и граф.
– Абдул! – позвала она снова. – Негодный мальчишка! Ох, устрою я ему трепку, когда он появится!
Из соседней комнаты донесся звук торопливых шагов, и в библиотеку вошел небольшого роста негритенок, одетый так же экстравагантно, как и его хозяйка. Он встал на одно колено перед герцогиней и, словно зная, что ей было нужно, протянул ей расшитый бисером ридикюль, из которого выглядывал краешек кружевного платка. Леди Хертингфорд взяла платок и снова чихнула, а негритенок за свою провинность получил от нее хлесткую пощечину.
– Никуда от меня не отходи! – строго сказала герцогиня. – Хватит лазать по кухням. Сколько можно толстеть?
Пока она отчитывала слугу, Тина повернулась к лорду Винчингему и сказала:
– Объясните вашей бабушке, кто я такая.
Граф кивнул.
– Обязательно, как только мне удастся вставить хоть слово.
Но потом ему в голову пришла потрясающая мысль, и он шепотом добавил:
– Нет, оставим все как есть. Николас Крум давно уже умер, а он скорее всего был вашим родственником.
– Да, был, правда, очень дальним, – отвечала Тина. – Но с нами он даже не разговаривал, мы были слишком бедны.
– Теперь за такое отношение ему придется расплачиваться, – твердо произнес лорд Винчингем. – Пускай бабушка думает, что вы его дочь!
– Но я не смогу… – начала было Тина.
– Предоставьте это мне, – прервал ее граф. – Если все будут считать вас его наследницей, это намного облегчит нашу задачу.
Тина сразу же все поняла. Представить в свете богатую наследницу было куда проще, чем никому не известную девочку без гроша в кармане.
– Но я не могу позволить… – начала протестовать Тина, но быстрый жест лорда Винчингема заставил ее замолчать.
Отругав своего пажа и приведя себя в порядок, герцогиня достала из ридикюля украшенное бриллиантами зеркальце и посмотрелась в него. Потом она вернулась к внуку и Тине, чтобы сообщить им наконец цель своего визита.
– Миссис Браунинг рассказала мне, – обратилась она к Тине, – что ты приехала в Лондон, чтобы быть представленной в обществе, и что тебе нужна компаньонка. В настоящее время Энн Ловель слишком плохо себя чувствует и вряд ли сможет помочь тебе в этом. А вот я смогу.
– Вы, бабушка?! – воскликнул лорд Винчингем.
– Мой мальчик, в этом нет ничего удивительного, – спокойно отвечала леди Хертингфорд. – Зачем же, по-твоему, я сюда приехала? Мне доставит удовольствие посмотреть, как в наши дни развлекаются молодые. Мне уже до смерти наскучил Бат с его курортными радостями и мои друзья, которые только и говорят что о болячках и о днях своей далекой молодости. И в мои годы можно найти себе забаву, нужно только знать, где искать, не так ли?
Похлопав своего внука по плечу, герцогиня с усмешкой добавила:
– Я слышала, ты опять создаешь себе новые заботы. Что за красотку я видела в твоей карете на прошлой неделе? Не дороговато ли она тебе обходится?
Лорд Винчингем не растерялся.
– Удивительно, как вам всегда удается все знать, бабушка?
Герцогиня рассмеялась.
– На свете найдется мало вещей, о которых я бы ничего не знала. Я, может, и стара, но отнюдь не глуха. Не слишком глуха по крайней мере, чтобы не слышать о твоих пороках. Но ты не перестаешь меня удивлять. Кто бы на самом деле мог подумать, что ты намерен представить в высшем свете дебютантку?
– Боюсь, мой визит оказался для его светлости неожиданностью, – учтиво произнесла Тина.
– Так у тебя все-таки есть голос, – едко заметила герцогиня. – А я уже начинала подумывать, что, кроме прелестного личика, у тебя ничего и нет. Значит, твой визит был неожиданностью? Но мне интересно, что же заставило тебя обратиться прежде всего к моему внуку?
– Я ее опекун, – начал объяснять лорд Винчингем. – Ее отец оставил ее под моей опекой. Все это время Тина была в пансионе на севере Англии. Сюда она приехала прямо оттуда. А письма, в которых она сообщала о своем прибытии, еще не пришли. Почта в наши дни работает из рук вон плохо!
– Опекун, значит? – повторила герцогиня. – Странно, что твой отец, – обратилась она к Тине, – выбрал для этой роли моего внука. Но эти богачи всегда держатся вместе. Наверное, он думал, что твое состояние будет намного сохраннее в руках его светлости, нежели в кошельке какого-нибудь бедняка. Разве я не права?
Лорд Винчингем с полной невозмутимостью встретил ее проницательный взгляд.
– Я думаю, – сказал он, – ваше предположение, бабушка, абсолютно верно. Но сейчас, поскольку Тина здесь, нам нужно придумать, как помочь ей.
– Прежде всего ты должен дать бал, – решительно проговорила бабушка. – Как давно в этом доме не было приличных званых вечеров!
Она выделила слово «приличных» и потом с усмешкой добавила:
– Надеюсь, ты не пригласишь на бал своих дружков? – И, повернувшись к Тине, продолжала: – У тебя уже есть подходящий наряд?
– Нет, мадам, – ответила девушка. – Как сказал его светлость, я только что приехала из пансиона.
– В таком случае, поскольку ты можешь себе это позволить, у тебя будет самое лучшее, – пообещала герцогиня. – Мне доставит удовольствие помогать тебе – тратить деньги твоего отца.
Тина с отчаянием посмотрела на лорда Винчингема, но он не обратил не ее взгляд никакого внимания.
– Как вы сказали, бабушка, у Тины должно быть все самое лучшее, и она обязательно произведет сенсацию в Сент-Джеймсском дворце [3]3
Бывшая королевская резиденция в Лондоне.
[Закрыть].
– В Сент-Джеймсском дворце? – фыркнув от возмущения, повторила герцогиня. – Я этого не позволю. Там собираются лишь пьяницы и грубияны. Нет, Тину нужно представить в приличном обществе, где, как я надеюсь, она найдет себе самого воспитанного и самого достойного молодого человека, совсем не похожего на твоих дружков! Я не потерплю ни одного из них в этом доме, ни одного!
– Звучит так, будто мне и самому лучше съехать, – с кривой усмешкой отозвался лорд Винчингем.
– На самом деле для ее репутации так было бы намного лучше, – быстро проговорила герцогиня. – Но ты нам еще понадобишься, поэтому можешь оставаться, только веди себя прилично.
– Премного вам благодарен, бабушка! – с нарочитой покорностью произнес лорд Винчингем.
– А теперь за работу, – энергично скомандовала герцогиня. – Стерн, ты должен найти этого лентяя – своего секретаря, которому, как всегда, нечем заняться. Скажи ему, чтобы составил список гостей. Когда я вернусь, то обязательно его проверю. А мы с Тиной поедем выбирать ей одежду. Нельзя, чтобы ее увидели в том, что на ней надето сейчас.
Леди Хертингфорд с презрением посмотрела на белое муслиновое платье Тины.
– Годится только для молочницы.
– Но, бабушка, Тина только что приехала. Ей, наверное, хотелось бы отдохнуть после долгой дороги.
– Отдохнуть? У нас нет времени на это, – энергично произнесла герцогиня. – В этом году сезон будет очень коротким. Королева сказала, что как можно раньше хочет вернуться в Виндзор. Готовь список гостей и постарайся не мешать нам.
С этими словами леди Хертингфорд повернулась к выходу и так громко хлопнула в ладоши, что граф с Тиной вздрогнули от неожиданности. Абдул в отличие от них понял, что от него требуется, и побежал открывать дверь. Маленький паж с трудом справился с тяжелой дверью, но через мгновение звук его шагов доносился уже из залы.
– Он побежал сказать, чтобы подавали карету, – объяснила герцогиня. – Тина, нам пора. Что бы ни случилось, тебя никто не должен видеть в этом одеянии.
– Я только возьму шляпку, – взволнованным голосом ответила девушка. Почти так же быстро, как и Абдул, она выбежала из комнаты и поднялась наверх, где в одной из спален оставила свои вещи.
Когда Тина уже не могла услышать их разговор, леди Хертингфорд обратилась к своему внуку.
– Теперь скажи мне правду, – серьезно произнесла она. – Откуда такой интерес? Ты влюблен в нее?
– Конечно, нет, бабушка. Часа два назад я увидел ее в первый раз в жизни, – невозмутимо отвечал лорд Винчингем. – Ее отец был моим другом, а девочка находится под моей опекой, вот и все.
– Звучит слишком благородно, – быстро сказала бабушка. – Я ни на секунду не поверю, что ты говоришь мне правду или по крайней мере всю правду. Я давно знаю тебя, мой мальчик. Приличные девушки тебя не интересуют, какими бы привлекательными они ни были.
– Ты говоришь так, как будто я воплощение вселенского разврата, – с упреком произнес граф.
– Если нет, то, ведя такую жизнь, обязательно таким воплощением станешь, – коротко ответила герцогиня. – Но эта девочка дает мне надежду. Какую же сумму она унаследовала? – продолжала леди Хертингфорд уже шепотом. – Я знаю, что Николас был очень богат.
– Я не знаю, насколько он был богат и тем более какое наследство он оставил ей, – откровенно признался лорд Винчингем.
– Тина была его единственной дочерью?
– Насколько мне известно, да.
– Я думаю, те, кто знал его во время заграничных путешествий, будут другого мнения, – со злой усмешкой заметила герцогиня. – В любом случае мисс Крум будет иметь большой успех. Неужели какой-нибудь богач, просаживающий целые состояния за карточным столом, откажется от такой невесты? Посмотри на большинство богатых девиц. Любой мужчина, будь он в трезвом состоянии, содрогнется, представив любую из них своей женой.
– Бабушка, вы всегда говорите что думаете, – сказал лорд Винчингем.
Эти слова рассмешили герцогиню.
– Тебя всегда поражала моя прямота, – воскликнула она. – Сам же ты стал лжецом и мотом, а все из-за твоих женщин и азартных игр. Будем надеяться, что Тина не такая скромная тихоня, какой кажется, а то она слишком быстро надоест мне.
– Я же надеюсь, бабушка, – сказал лорд Винчингем, – что вы должным образом представите ее в обществе. Не хотелось бы наблюдать за ее провальным дебютом в высшем свете из-за недостойной компаньонки.
Герцогиню охватил приступ гнева, который, правда, сразу же сменился возгласом удивления:
– И ты еще смеешь сомневаться во мне! Ты же прекрасно знаешь, что ничто не даст девушке такого преимущества над остальными дебютантками, как мое покровительство. По крайней мере ей намного лучше будет находиться под моей опекой, чем под присмотром нашей славной Энн.
Закончив свою речь, герцогиня обернулась и увидела Тину, которая ждала ее у двери.
– Сколько можно ходить за шляпкой? – воскликнула она. – Я жду тебя уже целую вечность. Пошли скорее! У нас много дел.
Леди Хертингфорд спешно прошла через комнату и от двери, не оборачиваясь, крикнула внуку:
– Проследи, чтобы список всех необходимых дел был готов к моему возвращению! Нужно будет пригласить лучший оркестр в Лондоне, и я надеюсь, что у тебя хороший повар: молодым нужны развлечения, а старикам, знаешь, всегда хочется чего-нибудь вкусненького.
С этими словами обе женщины удалились, но еще долго лорд Винчингем слышал голос своей бабушки, дающей приказания слугам.
– Идиот! Безмозглый глупец! – бранил он самого себя, нервно расхаживая по комнате. Яркое солнце за окном лишь усиливало его отчаяние.
Тем временем Тина была на седьмом небе от счастья. Она понимала, что поступает неправильно, что вся ее затея – безумная, невероятная авантюра почти без шансов на успех, но не в ее силах было устоять перед соблазном дорогого бархата, блестящей тафты, развевающихся лент и почти невесомой материи из прозрачного газа. Этот калейдоскоп цветов и красок не давал Тине думать ни о чем другом, и она уже не подсчитывала затраты, не выбирала, а просто наблюдала за тем, как мадам Раше с герцогиней одевали ее в самые лучшие наряды, которые только имелись в Лондоне.
Когда карета сворачивала на Бонд-стрит, Тина спросила у леди Хертингфорд тихим и испуганным голосом:
– Можно узнать, мадам, где мы будем покупать платья?
Бедняжку привела в ужас мысль о том, что ей придется ходить в розовом атласе и носить такой же вызывающий, безвкусный тюрбан, как у Абдула.
– Мадам Раше шьет самые лучшие платья в Лондоне, и мы направляемся именно туда. Теперь ты довольна?
