Текст книги "Страх любви"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Фелиция вдруг поняла, что сейчас герцог не сможет помочь ей, настал ее черед спасти его.
Она не позволит ему умереть! Она не допустит, чтобы этот ужасный человек выстрелил в ничего не подозревающего герцога.
Фелиция ясно представила, как прогремит выстрел и герцог упадет, истекая кровью.
– Ну, так что же ты решила? – спросил Арлен.
Его слова прозвучали зловеще. В монашеском одеянии он показался Фелиции еще страшнее. Арлен, словно уловив ее мысли, откинул с лица белый плат.
Решив, что сопротивление девушки сломлено, он выразительно посмотрел в сторону священника и кивнул ему. Фелиция заметила, что святой отец держит в руках какую-то книгу.
– Я, кажется, знаю ответ на мой вопрос, – сказал Денис с издевкой.
Фелиция с трудом заставила себя говорить.
– Пожалуйста… не делайте этого, – начала она. – Это страшное преступление. Вас все равно поймают и повесят.
– Меня не поймают, – сказал он хвастливо. – А если и поймают, с твоими деньгами я смогу нанять лучших адвокатов. Во Франции даже судьи продажны, надо только не скупиться на взятку.
– Вам нужны мои деньги? – воскликнула Фелиция. – Я дам вам любую сумму, отдам все, только не убивайте герцога!
Казалось, Фелиция совсем обезумела от ужаса. Ее голос срывался от волнения. Денис внимательно посмотрел на нее и свистнул.
– Так вот откуда ветер дует! – произнес он с насмешкой. – Конечно, я должен был ожидать, что ты влюбишься в Красавчика. Мне говорили, что перед ним не устояла еще ни одна женщина. Все вы рано или поздно отдаетесь ему. Но он не женится на тебе, даже не надейся! У него и без тебя много денег, так что придется мириться с таким мужем, как я.
– Я вас ненавижу! – воскликнула Фелиция.
– А вот ты мне очень даже нравишься, – ухмыльнулся Арлен в ответ. – Ты довольно миленькая. Не мой тип, конечно, но жить можно. Я соглашусь на жену даже с внешностью верблюда, если у нее есть семьсот тысяч монет.
Фелиция молчала. Зато впервые за все время заговорил священник:
– Мы теряем время, Арлен.
– Что, уже волнуешься? – спросил Денис Арлен. – Не стоит, его светлость еще не скоро вернется.
Он снова взглянул на Фелицию.
– Ну, решайся, – поторопил он ее. – Так что же из двух: я женюсь на тебе или я убиваю Красавчика? Так глупо умереть в расцвете лет? Но, впрочем, он заслуживает такого конца.
По его тону Фелиция поняла, что он будет даже рад убить герцога. Каждая ее клеточка содрогнулась при этой мысли.
Она не допустит этого. Дарлингтон не умрет. Кто же тогда будет спасать ее от мужчин, которых она так боится, от мужчин, подобных тому, что стоит сейчас перед ней с пистолетом в руке?
Она представила себе, что станет женой Дениса Арлена, и чуть не потеряла сознание при одной мысли об этом.
Но выбора у нее не было.
Потом она, может, умрет или сбежит от него в монастырь, но сейчас важнее всего было спасти жизнь герцогу.
Он уже дважды спасал ее. Настала пора отблагодарить его. Она не даст ему погибнуть.
– Давай! Что же ты решила? – грубо спросил Арлен.
Фелиция с трудом узнала собственный голос. Он доносился издалека, словно из недр ада:
– Я… выйду… за вас замуж, – был ее ответ.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Фаэтон герцога катил вдоль Елисейских Полей. Герцог, не переставая, думал о Фелиции, вспоминал каждое ее движение и слово. Как прекрасна она была сегодня утром!
Она была все еще расстроена и встревожена событиями прошлой ночи. Герцог понял, каких усилий ей стоит не показывать этого. Дарлингтон подумал, что немногие женщины проявляют такую силу духа в подобных обстоятельствах.
Дарлингтон буквально возненавидел Дениса Арлена, даже мысль о нем приводила герцога в ярость. Он придумывал, как наказать Арлена за возмутительное поведение, как следует проучить негодяя, но не вызвать при этом шумного скандала.
О дуэли с Арленом не могло быть и речи. Нельзя было ввязывать во все это Фелицию, ее имя должно оставаться незапятнанным. Герцогу оставался единственный разумный выход – жениться на Фелиции. Это бы разом решило все проблемы. Охотники за ее наследством отпадут сами собой, бесконечные поклонники перестанут докучать ухаживаниями.
Дарлингтон с тоской подумал, что пройдет еще немало времени, прежде чем Фелиция полюбит его так же сильно, как он любит ее.
Одна только мысль о девушке зажигала в его груди огонь. Ни одну женщину герцог не желал так, как Фелицию. В то же время он обожал ее, боготворил, им владела любовь духовная, не похожая ни на одно чувство, которое он когда-либо испытывал.
Дарлингтон улыбнулся про себя: никто больше не сможет назвать его Красавчиком. Он изменится, остепенится и заживет спокойной, размеренной жизнью, о которой так давно мечтал.
Его размышления были прерваны цокотом копыт. За фаэтоном мчался всадник. Герцог выглянул из окна. В человеке, догонявшем их, Дарлингтон узнал своего лакея. Тот во весь голос кричал кучеру:
– Arretez! Стой! Стой же!
Кучер оглянулся и остановил лошадей. Лакей остановил коня у окошка фаэтона и быстро заговорил:
– Ваша светлость, дворецкий послал меня вслед за вами. Мне велено остановить вас.
– С какой же стати? – спросил герцог недовольно.
– Я сейчас все объясню, месье герцог. Сразу после вашего отъезда в дом пришли две монахини и спросили мадемуазель.
– Монахини? – озадаченно повторил герцог, но дал лакею продолжить.
– Дворецкий проводил их в гостиную. Они показались ему очень подозрительными. От обеих монашек сильно несло бренди.
Герцог изменился в лице.
– Поворачивай обратно! – приказал он кучеру. – Гони во весь опор!
Повелительный тон герцога заставил кучера поторопиться. Он со всей силой стегнул лошадей, и скоро они уже подъезжали к дому.
Дарлингтон успел заметить, что немного поодаль, у дороги, стояли трое мужчин весьма неприятной наружности. Они пристально смотрели ему вслед, но не отходили от своей маленькой закрытой коляски.
Герцог вспомнил, что рассказывала ему настоятельница. По ее словам, точно такая же коляска стояла у часовни, куда ученицы приходили на воскресную службу.
Кучер остановил лошадей у парадного входа, и герцог поспешно спрыгнул на землю.
Дворецкий уже ждал его. Он был взволнован и не знал, правильно ли он поступил и стоило ли тревожить герцога без определенной причины.
– Я счел нужным оповестить вас, ваша светлость, – сказал он тихо.
– Спасибо. Вы поступили очень правильно, – похвалил Дарлингтон.
С этими словами он решительно направился в дом, потом остановился и спросил:
– Мадемуазель в гостиной?
– Да, ваша светлость.
– Хорошо. Я войду через черный вход, – сказал Дарлингтон. – Зайдите, если я позову вас. А пока ждите здесь.
Дворецкий кивнул и поспешил занять место в передней.
Тем временем престарелый священник начал церемонию. Он говорил низким хриплым голосом. Некоторые слова церемонии он пропускал. Фелиция догадалась, что священник пьян. От обоих мужчин исходил сильный запах бренди.
От этого девушке стало еще страшнее. Она выходила замуж за человека, который был готов совершить убийство, чтобы заполучить ее состояние, за человека, которого она ненавидела и боялась.
Денис Арлен левой рукой крепко держал ее запястье, в правой по-прежнему сжимал пистолет.
Фелиция лихорадочно соображала, что можно сделать. Может, если громко закричать, сбегутся слуги, и она успеет выбежать в сад и предупредить герцога.
Но ведь Арлен сказал, что снаружи поджидают его люди с коляской. Они просто-напросто схватят ее, как вчера ночью, и на этот раз герцог не узнает, где ее искать.
Она содрогнулась, мысленно моля герцога о помощи. Фелиция словно отправила ему призыв на маленьких крыльях, чтобы рассказать герцогу о том, в какую беду она попала. Девушка умоляла его явиться в образе святого Георгия и победить этого дракона.
«Почему я не поехала вместе с ним на прием к королю?» – корила она себя.
Она могла подождать его в приемной или даже в экипаже. Тогда бы ничего этого не случилось. Придя, «монашки» просто не обнаружили бы ее дома.
Священник начал обряд в традиционной форме:
– Дорогие мои… Сегодня мы собрались здесь, чтобы перед лицом нашего Господа Бога и прихожан…
– Пропусти эту часть, – прервал его Арлен. – Где ты здесь увидел прихожан, идиот? Тут никого нет, кроме тебя.
Старик заволновался и засуетился. Он поспешно перевернул страницу молитвенника, не нашел нужную строку, и снова сбился.
– Давай! Живее! – торопил его Денис Арлен.
Не будь Фелиция так испугана, она бы давно заметила, что Арлен сам очень нервничает и боится, как бы в последний момент все не сорвалось.
Священник долго бегал глазами по странице и наконец нашел нужную строку:
– Если кто-нибудь из вас знает… – начал он.
– Дальше! Дальше! – приказал Денис Арлен. – Давай прямо про супружеские клятвы. Это важнее! Господи, ты знаешь, что от тебя требуется.
Он злился и грубо кричал на священника, но его понукания только пугали старика еще больше.
Девушка гадала, что же все-таки заставило священника повиноваться этому злодею. Наверное, Арлен заплатил ему за то, что человек порядочный и набожный счел бы большим грехом.
Фелиции вдруг стало легче при мысли, что кто-то еще боится Арлена. Она набралась смелости и попыталась освободиться от руки Дениса. Он резко повернулся к ней и прохрипел:
– Стой смирно! Попробуй мешать мне и сопротивляться, и я не только женюсь на тебе, но и убью твоего любимого.
Его угроза прозвучала так страшно, что Фелиция перестала думать о каких-либо попытках вырваться.
Слова негодяя постепенно дошли до сознания девушки, и она, не слушая пьяное бормотание священника, повторяла их про себя: «…твоего любимого…»
Конечно же, она любила герцога!
Только ради него она согласилась на брак с этим негодяем! Только теперь она поняла, что жизнь без герцога станет пустой и бессмысленной! Она готова на все, чтоб спасти его!
Фелиция любила его, любила с тех самых пор, когда он спас ее от издевательств отца. Она всегда была благодарна герцогу, не переставала думать о нем, но даже не подозревала, что на самом деле любит его.
Перед ее глазами, словно видение, пронеслись все те минуты, когда они были вместе, когда она была рядом с ним.
Их обед в Булонском лесу, их вчерашний долгий разговор в саду. Она вспомнила, как крепко герцог обнимал ее и как она рыдала у него на груди, после того как он спас ее от Арлена.
Она любила герцога, а потому всегда была спокойна с ним. И она не боялась его, как других мужчин, только потому, что любила.
А ведь он тоже мужчина! Она поняла это только сейчас, когда выходила замуж за другого, за чудовище. Теперь уже слишком поздно.
«Я люблю его! Я люблю его!»
И снова из глубины ее сердца к герцогу понесся ее отчаянный крик о помощи. Сейчас он звучал по-другому.
«Помоги мне! Спаси меня! – звала она. – Потому что… я люблю тебя… Спаси меня, пока еще… не поздно, пока я еще могу сказать тебе это!»
– В богатстве и бедности, в горе и радости любить и охранять, пока смерть не разлучит нас.
Денис Арлен повторял эти слова злорадно. Он торжествовал. Священник взглянул на Фелицию налитыми кровью глазами.
– Повторяй за мной: «Я, Фелиция Дарл…»
Ее язык онемел, она не могла вымолвить ни единого слова.
– Я, Фелиция… – настойчиво твердил священник.
– Говори же, черт побери! – взревел Арлен. – Или будет хуже!
Он крепко сжал ее руку, и его ногти впились девушке в кожу.
Она вскрикнула от боли. В ту же секунду сзади прозвучал гневный голос:
– Что здесь происходит, черт возьми!
Денис Арлен отпустил ее руку, и Фелиция в ужасе вскрикнула:
– Осторожно! Он убьет вас!
Но Арлен уже направил пистолет на герцога и был готов выстрелить.
Времени на раздумье не оставалось. Фелиция бросилась на Арлена и повисла на его руке. Теперь пистолет был направлен в пол.
– Вы не убьете его! Ни за что не убьете! – кричала она.
И вдруг раздался оглушительный выстрел. Фелиции показалось, что ее барабанные перепонки лопнули от этого страшного звука. Арлен упал на пол, корчась от боли.
Герцог поспешил к ней, а Фелиция бросилась ему навстречу. Она прижалась к герцогу, обвила руками его шею, и, не переставая целовать его щеку дрожащими губами, шептала:
– Я думала, он… вас… убьет! Я… так боялась, что он… вас убьет!
Дарлингтон крепко обнял ее. В это время дверь распахнулась, и в гостиную вбежали дворецкий и несколько лакеев.
Они остановились и в изумлении уставились на Дениса Арлена, извивающегося на полу от боли. Пуля задела его ногу и вошла в пол. Ботинок был наполнен кровью, из раны сочилась красная струйка.
– Ты спасла меня, дорогая. Меня и себя, – сказал герцог на ухо Фелиции.
Девушка, ничего не отвечая, крепче прижалась к нему, и он даже не пытался остановить ее.
Герцог на минуту отвлекся, чтобы отдать распоряжения слугам.
– Уберите этого мужчину из комнаты, – сказал он. – Вынесите его к черной крытой коляске, что стоит у дороги, и посоветуйте его спутникам отвезти его в ближайшую больницу.
Лакеи принялись выполнять приказ хозяина. Священник стоял рядом, все еще держа в руках молитвенник, его трясло от страха.
– Это не моя вина! – восклицал он. – Арлен заставил меня. Я не сделал ничего плохого.
– Ну это как посмотреть, – возразил герцог.
Он обратился к дворецкому:
– Отведите этого мужчину в жандармерию. Скажите дежурному, что застали его в моем доме переодетым в монашеское одеяние и что он, безусловно, хотел ограбить меня. При нем ничего не найдут, а потому отпустят, сделав предупреждение. Но я думаю, что и это приключение запомнится ему надолго.
Дворецкий улыбнулся:
– Это послужит ему хорошим уроком, месье герцог. Впредь он будет благоразумнее.
– Очень надеюсь на это, – сухо ответил герцог.
К этому времени слуги уже вынесли Дениса Арлена в коридор, и его крики и требования нести его осторожно стихли.
Дворецкий вытолкал священника из гостиной и затворил дверь. Герцог и Фелиция остались одни.
Дарлингтон посмотрел на девушку и тихо произнес:
– Все кончено. Теперь можно не вспоминать об Арлене. Если он не умрет в одной из парижских больниц, где царит страшная грязь, то по крайней мере долго не сможет ходить. Тебе больше нечего бояться.
– Он грозился убить вас, если я не соглашусь выйти за него замуж, – прошептала Фелиция.
– Для тебя моя жизнь имеет такое большое значение? – спросил герцог.
Она подняла голову и удивленно взглянула на герцога, словно не веря, что он мог задать такой нелепый вопрос и сомневаться в ее ответе. Дарлингтон увидел, что личико ее бледно, но не заплакано.
Их глаза встретились. Фелиция смотрела как-то по-новому, особенно. Герцог никогда раньше не видел этого выражения в ее взгляде.
– Ты спасла меня! – сказал он. – Я хочу отблагодарить тебя, Фелиция.
Она ничего не отвечала, и герцог продолжил ласковым голосом:
– Ты поцеловала меня, когда я появился в самый последний момент и спас тебя. Теперь я хочу поцеловать тебя.
Краска залила ее лицо, а глаза вдруг наполнились светом.
Фелиция не двигалась и не сопротивлялась, когда он медленно нагнул голову. Его губы встретились с ее губами. Девушка еще слегка дрожала, но ее нежный приоткрытый рот так и манил герцога. Он, умеряя свою страсть, обнял Фелицию крепче и поцеловал еще более пылко и горячо. Он старался сдерживать себя.
Фелиции казалось, что небеса открылись и чудесное сияние охватило их. Герцог не подозревал, что поцелуй может быть таким нежным и трепетным.
Он знал, что его любовь к Фелиции отличается от всех прежних привязанностей, но даже не ожидал, насколько велико его чувство. Он поцеловал Фелицию в первый раз и только сейчас понял всю прелесть и красоту любви, которая шла не от сердца, а от самой души.
Чувство, охватившее их, было совершенно и прекрасно. Его ни с чем нельзя было сравнить. Все прошлые переживания герцога казались лишь бледной тенью того, что он испытал сейчас.
Это была настоящая любовь, любовь во всей своей красе. Такое случается, лишь когда мужчина находит совершенную женщину, чистую и прекрасную, как Фелиция. Герцог нашел свою половинку.
Он целовал Фелицию, покуда у него не закружилась голова. Казалось, пол уходит у них из-под ног.
Почувствовав, что им обоим нужна передышка, Дарлингтон подвел девушку к софе и усадил ее.
Он поднял голову и посмотрел ей прямо в лицо. Ни одна женщина на свете не была так прекрасна. Фелиция буквально преобразилась. Лицо ее излучало волшебное сияние, будто тысячи свечей зажглись в ней.
– Я люблю тебя! – воскликнул герцог. – Господи, как же я тебя люблю!
– Вы… любите меня?
Эти слова спорхнули с ее губ, как маленькая веселая птичка.
– Да. Но я не стану рассказывать, как сильно тебя люблю, дорогая, – сказал герцог, – я не хочу тебя напугать.
– А я не боюсь, – успокоила его Фелиция. – Я поняла, почему никогда не боялась бывать с вами, только когда этот ужасный человек заставлял меня выйти за него замуж… Я не боялась вас, потому что любила вас.
– Дорогая моя, любимая девочка! – воскликнул герцог. – Я позабочусь о тебе, защищу тебя. Тебе больше никогда и ничего не придется бояться.
И, не удержавшись, он снова притянул к себе Фелицию и поцеловал.
Поцелуй длился долго. Наконец Фелиция подняла голову и сказала:
– Я люблю вас! Я люблю тебя! Мне хочется без конца повторять это… Простите… прости меня за то, что я была такой глупой и не понимала своих чувств.
– Я безумно рад, что ты все же сказала мне об этом, – произнес герцог. – Дорогая, у меня сердце кровью обливается, когда я представляю, что могло случиться с тобой. Если б я только мог все предвидеть, я ни за что не оставил бы тебя одну. Я оставил тебя всего лишь на минуту, и эти мерзавцы уже были тут как тут.
– Они появились буквально через пять минут после твоего отъезда, – ответила Фелиция. – Я думаю, кто-нибудь из слуг рассказал им, что ты едешь на встречу с королем и будешь не скоро.
– Наверное, так и было, – спокойно согласился герцог. – Жадность толкает французов на что угодно ради денег.
Он усмехнулся и добавил:
– В любом случае Денису Арлену еще не скоро удастся пустить в ход взятки и исполнить свои угрозы. Благодаря твоей отваге, моя дорогая, он еще долго не сможет ходить. К тому времени мы с тобой успеем пожениться.
Глаза Фелиции округлились, и герцог поспешно сказал:
– Ведь ты же выйдешь за меня?
– Вы вправду хотите жениться?
Дарлингтон улыбнулся:
– Мне не хватит даже тысячи лет, чтоб рассказать, как сильно я хочу этого. Я боюсь наскучить тебе своими признаниями.
Фелиция радостно рассмеялась. На щеках ее заиграли милые ямочки. Ее смех всегда приводил герцога в восторг.
– Мне всегда казалось, что вам гораздо легче наскучить, – возразила Фелиция.
– С тобой мне никогда не будет скучно, – заверил герцог. – Дорогая моя, столько всего еще ждет нас впереди! Столько счастливых дней мы проведем вместе! Когда я еще боялся открыться тебе и рассказать о своей любви, я часто представлял, как повезу тебя в замок. Меня утешала мысль, что ты будешь там со мной, будешь помогать мне, вдохновлять и воодушевлять.
– У меня это разве получится? – спросила Фелиция недоверчиво.
– Я как раз хотел объяснить тебе, – сказал герцог, – как ты повлияла на мой образ мыслей, как изменила мое отношение ко многим вещам. Я не сомневаюсь, со временем ты сможешь изменить и меня самого.
Фелиция сделала протестующий жест.
– Но я люблю тебя таким, какой ты есть, мой святой Георгий. Оставайся Добрым Рыцарем, который всегда спасает меня, даже когда я уже теряю последнюю надежду.
– Но ведь ты тоже спасла меня. Теперь я причислю тебя к лику святых, – улыбнулся герцог. – Хотя нет, ты не святая. Ты мой ангел-хранитель. Ангел, который останется со мной до конца жизни.
Фелиция радостно вскрикнула и провела рукой по щеке Дарлингтона.
– И почему ты говоришь мне… такие прекрасные слова? – спросила она.
– Мне хочется сказать тебе еще столько хорошего, – ответил герцог. – Но тебе не кажется, дорогая, что как-то нехорошо забывать о приглашении короля. Я думаю, к нему следует поехать. Только на этот раз мы поедем вместе.
Он ласково улыбнулся и добавил:
– С этой минуты я никогда тебя не оставлю и не спущу с тебя глаз. Куда бы я ни поехал, ты будешь со мной. Твой страх не идет в сравнение с тем, что испытываю я, когда моей любимой Фелиции нет рядом.
– Я буду с тобой всюду.
Она одарила его ослепительной улыбкой.
– А знаешь что? – вдруг сказала Фелиция. – Кажется, со мной случилась удивительная вещь.
– Какая же? – насторожился герцог.
– Может, я ошибаюсь, но, по-моему, я никогда больше не буду бояться мужчин, как боялась их раньше.
– Что заставляет тебя так думать? – спросил герцог.
– Когда я кинулась к Арлену, я боялась не за себя… нет… мною двигал страх за тебя, любимый! Я попыталась помешать ему выстрелить, но в тот момент не боялась его так, как боялась прежде.
– По-моему, дорогая, – сказал герцог тихо, – тебя излечила любовь, любовь ко мне. Как же я благодарен тебе! Я должен благодарить тебя, стоя на коленях.
– Все же, кажется, я права, – настаивала Фелиция. – Я уверена, никогда больше… я не буду так бояться мужчин. В моем сердце не осталось места страху.
Она говорила очень убежденно.
– Теперь я боюсь только одного, – добавила она, – что ты разлюбишь меня.
– Этому никогда не бывать. Я буду любить тебя до тех пор, пока дышу, пока бьется мое сердце, – заверил ее герцог. – Я даже не могу выразить свою любовь. Никогда еще я не был так счастлив.
– Я тоже, – сказала Фелиция нежно.
Герцог поцеловал ее, затем поднялся, помог ей встать и притянул к себе.
– Пойди, дорогая, и надень свою лучшую шляпку.
– Мне переодеть платье?
Дарлингтон отрицательно покачал головой.
– Ты выглядишь прекрасно. Я стану ревновать, если король переусердствует с комплиментами.
Она взглянула на герцога из-под длинных ресниц, на щеках вновь показались ямочки.
– Скорей всего ревновать придется мне, – возразила Фелиция. – Ведь столько очаровательных дам в Париже и во всем мире ждут своего Красавчика.
– Можешь не верить мне, – сказал герцог, – но я знаю, что Красавчика больше нет. Я решил это, когда недавно ехал по Елисейским Полям. Герцог Дарлингтон станет скучным респектабельным семьянином. Может, ты еще сбежишь от меня с кем-нибудь более привлекательным.
– В мире нет никого привлекательней тебя! – воскликнула Фелиция и прильнула к нему. – Для меня существует в мире только один мужчина. И мне все равно, как его называют… Я люблю его.
Герцог ощутил, как неудержимая волна счастья захлестнула его. Он поцеловал Фелицию и сказал:
– Если ты не перестанешь говорить такие вещи, король так и прождет нас до утра. А это уже оскорбление правителя. Так что поспеши, пока я еще владею собой хоть немного.
Она послушно кивнула и поспешила в свою комнату.
Герцог остался в гостиной один. Он глубоко вздохнул. Неужели ему все это приснилось? Все случившееся за прошедший час казалось фантастическим сном.
Откуда ему было знать, что опасно оставлять Фелицию одну дома, или что она таким необычным образом спасет его жизнь? Или что ее геройский поступок навсегда прогонит все страхи?
Дарлингтон был умным, рассудительным человеком. Он представил себе, как Фелиция, спасая его, терпела рядом присутствие ненавистного Дениса Арлена, забыв все, кроме своей любви. Именно эта любовь излечила ее от навязчивой идеи, которая могла испортить девушке всю жизнь.
«Фелиции еще придется привыкнуть к мужчинам и научиться естественно держаться с ними, – подумал герцог. – Но ее страх, темный и глубокий, прошел. Она любит меня и справится со всем, о чем я ее попрошу».
Хьюберт как-то сказал, что герцог удачлив. Теперь же Дарлингтон понял, что ему не просто везет, ему было даровано свыше какое-то редкостное благословение.
Он нашел то, что искал всю жизнь: женщину чистую, невинную, которая станет не только хорошей женой, но и прекрасной матерью.
Любовь открыла ему подлинную красоту. Эта красота жила в мыслях, в сердце и в душе Фелиции.
Дверь в гостиную отворилась, и на пороге появилась она. Ее новая шляпка была украшена нежными цветами, чудесными, как и лицо Фелиции. Голубые ленты, завязанные у подбородка, перекликались с цветом ее глаз.
Какие-то мгновения Фелиция стояла и смотрела на герцога. Затем с радостным возгласом бросилась к нему.
– Неужели это правда? Неужели это так? – спросила она. – Ты, правда, любишь меня и хочешь взять в жены?
– Это так, – ответил герцог с нежностью.
– Ты так красив… я не могу поверить, что из всех женщин мира ты выбрал именно меня.
– За свою жизнь я был знаком со многими женщинами, – сказал он, – но я всегда оставался разочарован и неудовлетворен, пока не встретил тебя.
– Но ты еще до конца не знаешь, какая я. А вдруг через некоторое время…
– А знаю о тебе достаточно, – остановил ее герцог. – Ничто не разлучит нас. Мы будем вместе всю жизнь. Мы были созданы друг для друга и все это время друг другу принадлежали. Я никогда не разлюблю тебя и постараюсь не дать тебе повода для разочарований.
– У тебя это и не получится. Ты при всем желании не сможешь расстроить меня, – уверила Фелиция.
Она подняла голову и посмотрела на него. В ее глазах герцог прочитал всю ее любовь, чувство шло из самого сердца. Герцог вновь подумал, что никто прежде не любил его по-настоящему. Только сейчас он познал все счастье чистой любви.
Эта любовь превращала Фелицию из юной девушки в удивительную женщину. Не изменилось только одно: она по-прежнему считала герцога своим идеалом, святым Георгием, которому должна поклоняться, как божеству.
«Я не подведу ее и не разочарую, – решительно подумал герцог. – Мой образ не померкнет в ее глазах. Я оправдаю ее ожидания».
Он взял Фелицию за руки, потом поднес ее маленькие ладони к губам и по очереди поцеловал их.
– Ты само совершенство! – сказал он нежно.
Он задержал губы на ее маленьких розовых ладошках, наслаждаясь теплотой и нежностью ее кожи. Вдруг он ощутил, как от его поцелуя по всему ее телу пробежала дрожь. Он пробудил в девушке новые чувства, открыл ей мир незнакомых восхитительных переживаний.
– Мне еще столькому надо научить тебя, дорогая моя, – сказал он с улыбкой. – Ну а сейчас пойдем. Нам надо спешить.
Вечером того же дня они поужинали в гостиной и долго беседовали о завтрашнем путешествии. Герцог держал в руке бокал шампанского.
– Мы уже многое обсудили, моя дорогая, – начал он, – но ты так до сих пор и не сказала мне, когда мы поженимся. Что же ты решила?
Фелиция сидела напротив в кресле, она поднялась, подошла к герцогу и опустилась на пол у его ног.
Ее платье казалось воздушным облаком, опустившимся на ковер. Вокруг благоухали цветы. Ее силуэт, созданный ровным пламенем камина, четко вырисовывался на стене.
– Ты прекрасно знаешь ответ, – сказала Фелиция.
– Ну, так каков же он? – настаивал герцог.
– Я выйду за тебя замуж, как только ты скажешь. Завтра, послезавтра или, если захочешь, сегодня вечером.
Герцог рассмеялся:
– Можно и сегодня, но, думаю, это будет довольно сложно. Я не хочу торопить тебя. Если ты согласна, мы поженимся, как только приедем в Англию.
Фелиция потерлась щекой о его колено и взмахнула рукой.
– Мне все еще кажется, что я сплю и вижу какой-то удивительный сон, – протянула она задумчиво.
– Мне снится то же самое, – подхватил герцог. – Я не хочу устраивать грандиозной свадьбы в Лондоне. Мне видится тихая церемония венчания в маленькой церкви около замка. Эта церковь – часть семейной истории.
– Я хочу того же, – ответила Фелиция.
– Нам обоим нравятся одни и те же вещи, потому что мы одинаково думаем. А в будущем я сделаю все для того, чтобы мы чувствовали и испытывали одно и то же.
– Мне казалось, что мы уже испытываем одни и те же чувства.
Дарлингтон ласково улыбнулся.
– Мне еще многому надо научить тебя, – повторил он.
– Как прекрасно! Я хочу познать любовь с тобой, – ответила Фелиция. – Я уже чувствую, что все мое тело переполнено любовью. С каждым вздохом, с каждым ударом сердца я люблю тебя все больше.
Герцог отставил бокал в сторону, нагнулся и притянул к себе Фелицию. Теперь она полулежала у него на руках.
– Я обожаю тебя! – прошептал он. – Я начну приготовления к свадьбе, как только мы вернемся домой. Не хочу терять ни одной минуты.
– Но мы же должны дождаться моего платья, – вспомнила Фелиция.
– Когда я заказывал его сегодня днем, – сказал герцог, – я дал им ясно понять, что оно должно быть готово за сорок восемь часов. Я сказал, что, если через двое суток платье не будет доставлено с курьером прямо к нам домой, я откажусь платить за него.
– Но это же чистой воды шантаж! – укорила его Фелиция.
– Напротив, я даю им хороший стимул. Они заинтересованы работать быстрее, чтобы получить большие деньги.
Фелиция рассмеялась.
– Ты всегда добиваешься своего? – спросила она.
– Всегда! – подтвердил герцог. – Я побеждаю во всем. Единственный раз в жизни я очень боялся поражения и проигрыша.
– Когда же? – удивилась Фелиция.
– Когда думал, что не смогу добиться твоей любви.
– Как я могла быть такой глупой и не догадаться, что любила тебя все эти долгие пять лет… Когда в монастыре днем и ночью думала только о тебе.
– Как бы я хотел сказать то же самое тебе! – сознался герцог. – Но я, к сожалению, забыл маленькую девочку с заплаканными глазками и красным носиком, которую я спас от злого дракона.
– Именно тогда я и полюбила святого Георгия, – прошептала Фелиция.
Губы герцога скользили по ее нежной бархатной коже.
– О чем ты сейчас думаешь? – спросила Фелиция.
– О том, как сильно я люблю тебя. Еще я представил себе нашу свадьбу.
– Я хочу быть только с тобой.
– Нам придется пригласить всех слуг из замка. Они не видели тебя, но знают о твоем существовании. Ты ведь одна из Дарлов.
– Конечно, мы позовем всех, – подхватила Фелиция. – Они очень расстроятся, если их не пригласить.
– Я рад, что тебе не безразлично, – похвалил герцог. – Еще я думаю, что мистеру Рэмсджилу захочется быть твоим посаженым отцом. Ведь это он определил тебя в монастырскую школу, и он первым сообщил мне о письме настоятельницы и обратил мое внимание на появление Дениса Арлена. Мистер Рэмсджил лучше всех подходит на эту роль.
– Да, конечно, – согласилась Фелиция. – Пусть он и будет моим посаженым отцом. А кого ты выберешь на роль шафера?
– Одного моего очень хорошего друга Хьюберта Бругхема. Кстати, теперь я должен ему приличную сумму денег.
Герцог заметил вопрос в ее глазах и поспешил объяснить:
– Я проиграл спор. Хьюберт утверждал, что я полюблю и женюсь, а я же был уверен, что этому никогда не бывать.
– А он будет рад за тебя?
– Он будет просто счастлив. Хьюберт мой самый близкий друг. Я с большой теплотой отношусь к нему. Надеюсь, что и ты полюбишь и оценишь его.
– Он, должно быть, замечательный человек, если ты так хорошо отзываешься о нем, – заметила Фелиция. – Он очень много значит для тебя.
– Ты права, – согласился герцог. – Но вернемся к нашей свадьбе. Чуть позже мы устроим праздник для домашних и друзей. Но сперва я хочу остаться наедине с моей милой женой.
