Текст книги "Строптивая принцесса"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Барбара Картленд
Строптивая принцесса
1
1887 год
– Такое скопление родственников действует на меня угнетающе, – недовольно пробурчала принцесса Вильгемина.
Зенка удивленно посмотрела на свою кузину. Она знала, что Вильгемина в любой ситуации сумеет найти повод для недовольства, но к торжественному обеду, который королева Виктория давала для членов семьи в честь своего золотого юбилея, придраться, по мнению Зенки, было просто невозможно. Более того, ей, приехавшей из Шотландии и привыкшей к тихой, уединенной жизни, все происходящее казалось волшебным сном.
Король Дании сидел по правую руку королевы, король Греции – по левую, место напротив занимал король Бельгии. Лучи солнца, отражаясь от стоявшего в центре стола золотого блюда, создавали атмосферу какого-то неземного, волшебного праздника.
– Столько титулованных особ, – вновь послышался противный, утробный голос Вильгемины, – и нет даже парочки кавалеров для нас с тобой.
Зенка едва заметно улыбнулась. Толстой, некрасивой, с несносным характером Вильгемине Пруссенбургской скоро должно было исполниться тридцать лет, а она до сих пор не была замужем.
Родители Вильгемины много раз пытались устроить судьбу дочери, но потенциальные женихи и слышать не хотели о пруссенбургской принцессе.
Зенке, знавшей о многочисленных безуспешных попытках Вильгемины выйти замуж, стало жаль кузину. Она присела рядом с ней, попыталась ее утешить:
– Но ведь здесь есть и холостяки. Например, баденский принц Луи-Уильям.
Вильгемина смерила ее уничтожающим взглядом.
– Луи-Уильям обручен и сразу по окончании торжеств официально объявит о своей помолвке.
– Я не знала об этом, – кротко ответила Зенка. – А может, тогда стоит обратить внимание на сиамского принца Деванонга?
– Зенка, ты невыносима! – вспылила Вильгемина. – Я не сомневаюсь, что у него столько жен, что хватит на целый гарем.
– Наверное, ты права, – согласилась Зенка. – Но, по-моему, торжественный обед в честь юбилея королевы – не самое подходящее место для знакомства с будущим мужем.
– Королеву называют «европейской свахой», – возразила упрямая Вильгемина. – Будь я посмелее, давно бы попросила ее подыскать мне жениха.
– Не только у тебя – ни у кого из нас не хватит смелости обратиться к королеве, – рассмеялась Зенка, подумав, что королева умеет нагонять страх на окружающих. Поговаривали, что принц Уэльский дрожал как осиновый лист, когда мать призывала его к себе.
Королева была очень упряма и всегда поступала так, как она сама считала нужным. На благодарственный молебен в Вестминстерском аббатстве Виктория вопреки вековым традициям решила отправиться в шляпе, оставив дома скипетр и прочие монаршие регалии.
Премьер-министр пытался отговорить королеву от этой безумной, по его мнению, затеи, но не смог. Тогда он обратился за помощью к принцессе Уэльской в надежде, что ей удастся повлиять на венценосную свекровь.
Из королевских покоев принцесса вылетела как ошпаренная.
– Меня отругали, как провинившуюся девчонку, – пожаловалась она поджидавшему ее премьеру.
И хотя лорд Галифакс заявил, что «люди платят деньги, чтобы посмотреть на пышное облачение королевы», а лорд Розберри ехидно добавил, что «символом монархии является скипетр, а не шляпа», королева осталась при своем мнении. Все придворные дамы получили письменные инструкции, согласно которым им следовало присутствовать на церемонии «в шляпах, платьях с глухим воротом и без накидок».
Но когда наконец наступил знаменательный день, даже самые ярые противники нарушения традиции забыли обо всех разногласиях при виде величавой и гордой королевы, под звуки марша Генделя медленно направлявшейся к аббатству.
На Зенку особенное впечатление произвел почетный эскорт, сопровождавший открытую карету королевы. Его возглавляли индийские кавалеристы в красочных мундирах, а за ними следовали трое сыновей, пятеро зятьев и девять внуков Виктории – мужская половина ее большого семейства.
Публике очень понравился золотобородый кронпринц Германии в расшитом золотом белом мундире. В своем шлеме с германским орлом принц напоминал средневекового рыцаря. Мало кто знал о его неизлечимой болезни и об обеспокоенности королевы слухами, которые распускали Бисмарк и его приспешники о супруге принца – ее любимой дочери Викки.
Молебен был долгим и очень волнующим. После службы принцессы подошли к королеве и по очереди поцеловали ей руку, заставив присутствующих прослезиться от умиления. Но все это было позади, и теперь королева давала торжественный обед для членов своей семьи, численность которой превышала шестьдесят человек.
Зенка знала, что с минуты на минуту начнется парад «голубых мундиров», за которым Виктория будет наблюдать с балкона, а затем состоится церемония вручения подарков.
Как будто угадав ее мысли, раздался возглас:
– Дорогу Ее Величеству!
Зенка поспешно встала, и в этот момент в зал, шурша черными шелками, вошла королева и направилась к балкону.
Только вечером, когда закончился обед, на котором королева присутствовала в платье, расшитом серебряными розами, трилистниками и чертополохом [1]1
Символы Англии, Ирландии и Шотландии (прим. перев.).
[Закрыть], кузины продолжили свою беседу. Они направились в Китайский зал, чтобы полюбоваться на фейерверк, и Вильгемина вновь начала ныть:
– Так и знала, что ты не останешься танцевать!
– Я так устала за сегодняшний день, что у меня гудят ноги, – призналась Зенка, наблюдая за взлетающими в небо разноцветными искрами. – Посмотри, какое чудо! В жизни не видела ничего красивее!
Но Вильгемине было не до фейерверков.
– Я хочу выйти замуж за короля, – неожиданно оказала она.
– За короля? – переспросила изумленная Зенка. – Почему?
– Из меня выйдет отличная королева. А в бриллиантах я буду выглядеть даже лучше принцессы Уэльской, – не моргнув глазом заявила Вильгемина, у которой под действием выпитого за обедом вина развязался язык.
Зенка едва удержалась от смеха. Вильгемине проще было бы забраться на луну, чем пытаться соперничать с принцессой Уэльской, которая по праву считалась первой красавицей в королевской семье.
Каждый раз при виде принцессы Зенке казалась, что та не идет, а парит над землей, а уж не восхититься лебединым изгибом шеи Александры и ее чарующей улыбкой было просто невозможно.
– Мне кажется, что кузине Александре приходится нелегко, – тихо проговорила Зенка.
– Это ты о любовных похождениях принца? – Вильгемина презрительно махнула рукой. – Подумаешь! Зато у нее есть бриллиантовая тиара, ожерелье и она будет королевой.
– Я думаю… – задумчиво начала Зенка.
– Не о чем тут думать! – оборвала ее Вильгемина. – Я хочу быть королевой. Хочу! Все европейские принцессы давно пристроены, а до меня никому нет дела. Это несправедливо!
В ее голосе прозвучали горькие ноты, и Зенке стало жаль кузину.
– Но в Германии столько герцогств и княжеств, – сочувственно сказала она. – Неужели там нет холостых монархов?
– Ни одного: все давно женаты, – мрачно покачала головой Вильгемина.
Зенка и сама знала, что на все более или менее важные троны в Европе королева Виктория уже успела посадить своих дочерей и внучек. И все они: Викки, крон-принцесса Германии, Алиса Гессенская, Элен Шлезвиг-Голштейнская и многие другие – присутствовали на обеде.
Похоже, бедной Вильгемине и впрямь было не на что надеяться.
– Вспомнила! – воскликнула с торжеством Зенка. – Каранийский король Миклош не женат!
Но, к ее удивлению, хмурое лицо кузины стало не радостным, а еще более угрюмым.
– За этого человека я бы никогда не вышла замуж! – отрезала она.
– В чем дело? Чем он тебя рассердил? – спросила удивленная Зенка.
– Это не человек, а грубое, противное животное. Кроме того, у него обезображено лицо и повреждена нога, – в сердцах выпалила Вильгемина.
– Но тебе-то что он сделал? – продолжала настаивать Зенка.
– В прошлом году он был здесь на балу.
– Да? – удивилась Зенка. – Я его не помню.
В этом не было ничего удивительного, так как в прошлом году ей было только семнадцать и ее отправили спать вместе с другими малолетками.
– Так что случилось? – с любопытством повторила Зенка.
– Король не мог танцевать из-за поврежденной ноги, – медленно заговорила Вильгемина. – Мне стало его жаль, и я решила побеседовать с ним.
Она сделала паузу, и в ее глазах вспыхнул злобный огонек.
– Я на мгновение отвернулась и тут же услышала, как он сказал мужчине, стоявшему рядом с ним: «Уберите от меня эту толстую фрау! Меня от нее уже тошнит».
Зенка прикусила губу, чтобы не расхохотаться.
– Как он нехорошо повел себя, – с трудом проговорила она.
– Он говорил по-каранийски, – мрачно продолжала Вильгемина. – Наверное, думал, что я ничего не пойму, но ошибся. Я дала клятву, что никогда, ни при каких обстоятельствах не скажу ему ни слова.
– Тебя можно понять, – согласилась Зенка, подумав, однако, что нельзя осуждать короля Миклоша. Ей было легко представить, как навязчиво и бесцеремонно держалась Вильгемина, оказавшись в обществе неженатого монарха.
– С тех пор я многое узнала о короле Миклоше, – продолжила мстительная Вильгемина.
– Что же?
– Он устраивает оргии – да, самые настоящие оргии – в своем замке в Карании.
– Что за оргии? – заинтересовалась Зенка.
– Точно не знаю, – неохотно созналась Вильгемина. – Кузен Фредерик что-то говорил об этом, когда гостил у нас на Рождество.
– Как можно верить тому, что говорит кузен Фредерик? – возмутилась Зенка. – Он и его жена-сплетница специально сочиняют всякие небылицы. Им доставляет удовольствие ссорить людей друг с другом.
– А я ему верю, – упрямо возразила Вильгемина. Чувствовалось, что ей доставляло удовольствие распространять слухи о короле Миклоше.
– Я читала об оргиях, которые устраивали древние римляне, – задумчиво сказала Зенка. – Сначала они напивались до беспамятства, а затем сбрасывали с себя все одежды. Но если в замке короля Миклоша так же холодно, как в нашем дворце в Шотландии, то не понимаю, кому такая оргия может доставить удовольствие.
Однако Вильгемину не интересовали подобные тонкости. Она продолжала гнуть свою линию:
– Говорят, у него уйма любовниц.
– Ничего удивительного, – равнодушно отозвалась Зенка, наблюдая, как принц Уэльский увивается за одной из своих родственниц. Даже в Шотландии все знали о его похождениях, а уж в Лондоне о них не говорил только ленивый.
Вильгемина почувствовала, что Зенка потеряла интерес к разговору о злополучном короле Миклоше, но решила рассказать сплетни до конца.
– Кузен Фредерик и принц Кристиан как-то раз говорили о нем.
Можно было не сомневаться в том, каким образом Вильгемине стал известен их разговор: наверняка она подслушивала, согнувшись в три погибели, у замочной скважины. Зенка хорошо знала, что кузина свое свободное время проводила именно таким образом.
– Кузен Фредерик сказал: «Интересно, куда подевалась Нита Лоплакова? Вот уже год о ней ничего не слышно. Жаль, она самая соблазнительная из русских балерин». «У нее бурный роман с королем Миклошем», – ответил принц Кристиан. «Вечно ему достается самое лучшее, – сказал кузен Фредерик. – Я сам намеревался поухаживать за ней».
Вильгемина сделала паузу, чтобы перевести дыхание, и Зенка быстро сказала:
– Я ни разу не видела Ниту Лоплакову, но очень сомневаюсь, что она позволила бы кузену Фредерику ухаживать за собой.
С этими словами Зенка, которой уже наскучило общество желчной и мелочной кузины, демонстративно отвернулась от Вильгемины и обратилась к герцогу Эдинбургскому, любовавшемуся зрелищем фейерверка.
– Не правда ли, кузен Альфред, день сегодня прошел великолепно?
– Рад слышать, что тебе понравилось, – ответил тот. – Боюсь, что королева утомлена, но уверен: ей было очень приятно услышать добрые слова в свой адрес.
– Вы правы, – вступила в разговор принцесса Виктория, стоявшая рядом. – Мама сказала мне, что не ожидала получить такой ворох поздравительных писем и телеграмм и глубоко тронута.
В этот момент Вильгемина открыла рот, чтобы тоже подключиться к разговору, и Зенка поспешно отошла к другим гостям.
Почти все присутствующие в зале приходились ей родственниками. Каждый был рад ее обществу, но сегодня, как никогда, Зенке не хватало родителей.
Английской принцессе Полине, ее матери, было восемнадцать лет, когда она вышла замуж за венгерского принца Ладислава. Полина и Ладислав безумно любили друг друга и души не чаяли в своей единственной дочери, но шесть лет назад этому счастью пришел конец: Полина и Ладислав погибли в результате взрыва бомбы, брошенной анархистом.
Герцог Стирлингский, близкий друг принца Ладислава и крестный отец Зенки, стал опекуном девочки и увез ее к себе в Шотландию.
Вначале Зенка сильно грустила по Венгрии и скаковым лошадям, к которым привыкла с детства, но герцог и его супруга окружили девочку таким вниманием и заботой, что Зенка полюбила Шотландию и своих приемных родителей.
Однако два года назад герцогиня умерла и герцог женился вновь. Новая жена сразу же невзлюбила Зенку.
Кэтлин – так звали новую герцогиню – была значительно моложе мужа и в свои тридцать пять лет считалась весьма привлекательной особой. Выходя замуж, Кэтлин рассчитывала стать первой красавицей герцогства, однако этому не суждено было сбыться: на ее пути неожиданно встала юная воспитанница герцога.
От матери-англичанки Зенка унаследовала тонкие черты лица и милый прямой носик, а от отца-венгра – ярко-рыжие волосы и огромные, в пол лица, темно-зеленые глаза. Раз взглянув на девушку, люди уже не могли отвести глаз от ее лица и точеной фигурки, напрочь забывая о присутствующих рядом других женщинах, в том числе, конечно, и о тщеславной герцогине.
Кэтлин возненавидела Зенку с первой минуты знакомства, и ее злобу только разжигало то обстоятельство, что Зенка как особа королевских кровей имела право на особые почести и привилегии, на которые не могли рассчитывать герцог и герцогиня Стирлингские.
На торжества в Лондон супруги и Зенка прибыли вместе, но девушка сразу же отправилась в Букингемский дворец, а герцогу и герцогине пришлось довольствоваться своим довольно унылым домом на Ганноверской площади.
Зенка была приглашена на обеды и ужины, которые королева давала для членов своей семьи, и герцогиня страдала от одной только мысли, что ее падчерица будет вращаться в кругу наследных принцесс. Герцог и герцогиня тоже получили приглашение полюбоваться фейерверком, но Кэтлин понимала, что этой милостью они обязаны Зенке, в жилах которой текла голубая кровь.
Когда фейерверк закончился, гости начали собираться в гостиной, чтобы побеседовать друг с другом и обменяться последними новостями.
Герцог Стирлингский, выглядевший очень внушительно в национальном шотландском костюме, подошел к воспитаннице.
– Ты не устала, Зенка? – спросил он, ласково улыбаясь девушке.
– Немного, крестный, – призналась Зенка. – А вы уже собираетесь уходить?
– Кэтлин устала, – пояснил герцог. – День сегодня выдался долгий.
– Я думаю, что королева тоже утомлена, – заметила Зенка. – Она лишь несколько минут провела на балконе, любуясь фейерверком, и тут же ушла.
– Ничего удивительного, – сказал герцог. – Королеве и завтра день предстоит напряженный. Ты собираешься сопровождать ее в Гайд-парк?
– Конечно. Там же будут играть военные оркестры, запустят воздушный шар и уже приготовлено угощение для тридцати тысяч школьников.
– Да, такое зрелище ни за что нельзя пропустить, – рассмеялся герцог. – А в Виндзор ты тоже собираешься ехать?
– Ни в коем случае, – заверила Зенка. – Как только королева покинет Лондон, я сразу же приеду домой.
– Отлично, приезжай поскорее, – улыбнулся герцог и взглянул на подошедшую к ним в этот момент супругу.
По случаю праздника герцогиня надела на себя все фамильные драгоценности и, по мнению Зенки, стала напоминать рождественскую елку. В поджатых губах и колючем взгляде сквозило явное недоброжелательство: Кэтлин была, как всегда, недовольна своей воспитанницей.
– Я полагаю, – ядовито заметила она, – ты не собираешься ехать домой вместе с нами?
– Нет, – ответила Зенка. – Я приеду к вам завтра.
– Конечно, – протянула герцогиня. – Ты же у нас очень важная персона. – Сказав очередную гадость, герцогиня отвернулась, не дожидаясь реакции Зенки.
Прощаясь, герцог слегка приобнял свою воспитанницу.
– Зенка, ты стала очень красивой, – шепнул он. – Принц Уэльский обратил на тебя внимание и поздравил меня с тем, что моя крестница превратилась в красавицу.
– Спасибо, крестный, – поблагодарила его Зенка. – Я очень рада, что у меня такой замечательный опекун.
Весь следующий день в Гайд-парке Зенка старалась не попадать в поле зрения Вильгемины. Ей было немного неудобно перед кузиной, но, с другой стороны, Зенка считала, что накануне получила вполне приличную порцию нытья и имеет полное право отдохнуть от противной родственницы.
Как-то раз ей пришлось целый месяц гостить в Пруссенбурге, и Зенка от тоски стала считать дни до своего отъезда, так ей надоели Вильгемина и ее братья и сестры, все как один мелочные и нудные по характеру.
Больше в Пруссенбург Зенку не приглашали, и она подозревала, что причиной такой немилости стали особые знаки внимания, которые ей оказывал старший брат Вильгемины.
К сожалению, принц Ладислав был небогатым человеком, и в наследство от него Зенке досталась только красота и совсем немного денег. А приданое потенциальных невест ценилось значительно больше, чем хорошенькая головка, способная вскружить голову любому мужчине.
Зенка прекрасно знала, что в списке невест, имеющемся у каждой европейской венценосной мамаши, она занимает одно из последних мест, но не особенно огорчалась по этому поводу.
К вечеру Зенка наконец добралась до дома своего опекуна. И не успела она переступить порог особняка герцога, как ее охватило неясное предчувствие. Она знала за собой способность предугадывать события – в Шотландии ее даже называли ясновидящей, – но сейчас Зенка не понимала, что могло вызвать в ней тревогу и опасения.
Хотя день выдался жаркий, она поежилась от холода, чувствуя, как ее все больше охватывает страх и возникает желание убежать прочь. Решив не обращать на это внимания, Зенка твердым шагом пересекла полутемный и довольно угрюмый холл и по широкой лестнице стала подниматься в гостиную.
«Я, должно быть, устала», – наконец решила Зенка, сняла соломенную шляпку, расправила складки на шелковом платье и вошла в комнату.
Герцог стоял спиной к незажженному камину, и Зенке показалось, что ему, как и ей, было не по себе.
Она заставила себя улыбнуться и подошла к нему.
– Крестный, я вернулась.
– Очень рад тебя видеть, Зенка. – Он поцеловал ее в щеку.
Повернувшись к герцогине, которая сидела на диванчике у камина, Зенка присела в глубоком реверансе.
Герцогиня Стирлингская была занята вышиванием. Не подняв глаз на падчерицу, с сосредоточенным выражением лица, плотно сжатыми губами, она методично делала стежок за стежком.
– Надеюсь, тебе доставило удовольствие побывать в обществе именитых родственников. – Тон, каким герцогиня Кэтлин произнесла эти слова, не оставлял ни малейшего сомнения, что ее порадовали бы совсем иные впечатления.
– Конечно, – вежливо ответила Зенка. – Я очень рада, что побывала на таком празднике, и я его никогда не забуду. Все, кто был в Гайд-парке, любовались королевой, хотя ей, наверное, три дня торжеств дались нелегко.
– Наша королева – железная женщина, – усмехнулась герцогиня и бросила повелительный взгляд на мужа.
Собираясь с духом, тот откашлялся и сказал:
– Присядь, Зенка. Я должен тебе кое-что сказать.
У Зенки сжалось сердце: значит, предчувствие ее не обмануло. Но что же могло произойти? Чувствуя, что руки ее покрылись мурашками, Зенка присела на диванчик напротив герцогини и положила шляпку рядом с собой.
– В чем дело, крестный?
– В субботу утром у меня состоялся разговор с королевой, – начал герцог издалека.
Зенка не сводила глаз с его лица, но опекун отвел взгляд в сторону. Было ясно, что заготовленная речь давалась ему с трудом.
– Разговор был коротким, – продолжил герцог. – Ее Величество была очень занята. Она только что приехала из Виндзора, и ей нужно было отдохнуть, осмотреть цветочные композиции и подготовиться к торжественному обеду…
– На который нас забыли пригласить, – вставила герцогиня.
– Милая, но мы же не члены королевской семьи, – мягко заметил герцог.
– Естественно, мы же – не Зенка! – сверкнула глазами Кэтлин.
– Так почему же королева хотела тебя видеть, крестный? – попыталась направить разговор в прежнее русло Зенка.
Ей стало жаль герцога. Он не любил, когда его прерывали: из-за того, что он не отличался большой сообразительностью, герцогине всегда удавалось сбить его с толку.
– Сейчас расскажу, – крестный с благодарностью посмотрел на свою воспитанницу. – Тебе исполнилось восемнадцать лет, и королева решила выдать тебя замуж.
Вот этого Зенка никак не ожидала. Ее глаза широко раскрылись от удивления, и на мгновение она даже утратила дар речи.
– Но почему королева должна устраивать мою судьбу? По-моему, в этом нет никакой необходимости, – наконец вымолвила она.
– Ты забыла, – мягко сказал герцог, – что королева очень любила твою мать. Она никогда не забудет ни ее, ни твоего отца. Она была глубоко потрясена их гибелью.
– Я тоже никогда их не забуду, – глухо проговорила Зенка. – Но я не желаю, чтобы королева искала мне жениха, и, кроме того, в данный момент я не собираюсь выходить замуж.
– Моя дорогая, Ее Величество оказывает тебе честь, проявляя такую заботу.
– Знаю, – быстро сказала Зенка. – Но я хочу сама устраивать свою судьбу, я не хочу уподобляться другим принцессам.
Она сделала паузу, но, видя, что герцог молчит, продолжила:
– Удивительно, но именно сегодня я размышляла на эту тему и думала, как ужасно девушке оказаться в незнакомой стране и быть связанной жизнью с чужим человеком только потому, что королева решила, что такой брак будет способствовать равновесию сил в мире.
Герцог смущенно переступил с ноги на ногу.
– Ведь именно это тебе и сказала королева, не так ли, крестный? – неожиданно обратилась к нему Зенка.
– Да, примерно это, – пришлось сознаться герцогу.
– Тогда можешь передать от меня королеве, – воскликнула Зенка, – что я не позволю относиться к себе как к винтику в колеснице Британской империи!
Она взволнованно прошлась по комнате и, остановившись, сказала:
– Ведь мы всегда осуждали королеву за то, что она распоряжается судьбами других людей, подыскивая женихов своим дочерям и невест сыновьям. Но я не собираюсь плясать под ее дудку! Со мной этот номер не пройдет! Так и передай Ее Величеству!
– Милое дитя, все не так просто, как ты думаешь, – тяжело вздохнул герцог.
– К чему тратить время на бесполезные споры? – игнорируя Зенку, повелевающе сказала мужу герцогиня. – Ты прекрасно знаешь, что она должна выполнить волю королевы. Она несовершеннолетняя, а ты ее опекун. Расскажи ей все как есть и скажи, наконец, что ты принял предложение короля.
– Какого короля? – изумленно спросила девушка.
Герцог молчал. Не дождавшись ответа, Зенка повторила:
– Крестный, я требую ответа! Скажи мне, чье предложение ты принял?
Видя, что муж совсем утратил дар речи, в разговор вновь вмешалась герцогиня.
– Речь идет о каранийском короле Миклоше, – заявила она. – Милая моя, ты не понимаешь, как тебе повезло. Быстрее беги в часовню и благодари Бога, что станешь королевой.
Чувствовалось, что Кэтлин переполняет зависть, но сейчас Зенке было не до нее. Она с негодованием обернулась к герцогу.
– Крестный, этого не может быть! Скажи, что это неправда! Я не хочу выходить замуж за короля Миклоша!
– Милая моя, ты должна выполнить волю королевы, пойми это.
– Я прекрасно понимаю, чего хочет королева, – язвительно заметила Зенка. – Карания является очень важным фактором для поддержания баланса сил в Европе. Англия опасается дальнейшего усиления влияния Австрии и Венгрии, а Карания расположена как раз между Венгрией и Оттоманской империей.
Она сделала паузу и отчетливо проговорила:
– Но я не собираюсь быть этим буфером. Я отказываюсь – слышишь, крестный? Отказываюсь выходить замуж за короля Миклоша и за любого другого, которого выберет королева.
Она пересекла зал и, подойдя к двери, сказала:
– Я выйду замуж только по любви, и никто не заставит меня поступить иначе. – С этими словами Зенка покинула гостиную.
Она хотела громко хлопнуть дверью, но в последний момент передумала.
Дрожа от гнева, девушка побежала по лестнице в свою спальню.
Как смеет королева Виктория распоряжаться ее судьбой так же, как судьбами своих собственных детей? Пусть принц Уэльский и остальные трепещут перед монаршей особой, она не позволит обращаться с собой подобным образом!
Все сказанное Вильгеминой о короле Миклоше разом вспомнилось Зенке, и она с горечью подумала, что королева решила ее выдать за него замуж только потому, что другие принцессы уже отказались от такого чудовища.
Ну, ничего! Скоро Ее Величество узнает, с кем имеет дело! Она не выйдет замуж ни за короля Миклоша, ни за любого другого.
Зенка давным-давно решила, что выйдет замуж только по любви, она достаточно насмотрелась и наслышалась о браках, устроенных королевой, чтобы питать на этот счет какие-либо иллюзии.
Сколько разбитых сердец, сломанных судеб и пролитых слез было на совести королевы-свахи!.. Только благодаря тому, что отпрыскам королевских семей с детства прививались хорошие манеры и внушалось, что ни при каких обстоятельствах их лица не должны выражать истинные чувства, публика считала королеву Викторию благодетельницей.
Зенка вспомнила свою кузину, о судьбе которой «позаботилась» Виктория. Накануне свадьбы у девушки была истерика и она рассказала Зенке, что вступить в так называемый «брак по любви» ее заставляют.
«Я ненавижу Густава, – рыдала девушка. – Мне все в нем противно: и влажные ладони, и отвисшая губа, и масленые глазки. Он пьет как сапожник и волочится за каждой юбкой! А я люблю Александра, люблю давно, с самого детства».
«Почему ты не можешь выйти замуж за него?» – спросила Зенка.
«Потому что у него два старших брата и он гол как сокол, – в отчаянии сказала кузина. – Год назад, когда все поняли, что мы любим друг друга, нам запретили встречаться, но мы, конечно, виделись тайком».
«Может, вам убежать куда-нибудь?» – предложила Зенка.
Кузина горестно махнула рукой.
«Куда? На что мы будем жить? Ни у него, ни у меня нет денег».
Она вновь заплакала.
«Но я люблю его, люблю всем сердцем. Я никогда не полюблю другого. Как я буду жить с Густавом, если один его вид вызывает у меня отвращение?»
Зенка была на свадьбе кузины и Густава, и ей было горько слышать, как гости восхищались тем, как мило выглядела новобрачная. Пожалуй, только она одна увидела отчаяние в глазах невесты и боль на лице Александра, когда он подошел поздравить новобрачных. На мгновение Зенке показалось, что они бросятся в объятия друг другу, но Александр сдержанно поцеловал руку невесты, а она торопливо отвернулась, чтобы удержать слезы, навернувшиеся на глаза.
«Такого со мной не случится, – поклялась тогда Зенка. – Никогда!»
Зенка даже не предполагала, что королева Виктория вдруг пожелает устроить ее судьбу. И Виктория, только недавно восхищавшая ее, вдруг представилась Зенке огромной паучихой, которая сидит в Виндзоре и плетет сеть, чтобы ловить глупых мошек.
«Меня она не поймает, – решила Зенка. – Крестный должен поговорить с королевой. Пусть она ищет другую невесту для отвратительного короля Миклоша, который так нехорошо поступил с бедной Вильгеминой».
А почему бы ему, в самом деле, не жениться на Вильгемине? Это бы сразу решило все проблемы. Хотя Вильгемина и злится на Миклоша, она обязательно выйдет за него замуж, как только тот сделает предложение, ведь она очень хочет быть королевой.
– Надо подсказать крестному, чтобы он предложил королеве кандидатуру Вильгемины, – размышляла вслух Зенка.
В этот момент дверь отворилась и в спальню вошла герцогиня.
– Зенка, я пришла, чтобы поговорить с тобой.
– Мне нечего добавить к тому, что я уже сказала, – сухо отозвалась Зенка.
– Очень жаль, – усмехнулась герцогиня. – Должна сказать, что нас с герцогом очень огорчило твое поведение.
Девушка подумала, что уж герцогиню-то ее плохое поведение скорее обрадовало, чем огорчило, но решила подобные мысли оставить при себе, а вслух сказала:
– Мне жаль, если крестного огорчило мое нежелание подчиниться воле королевы, но они оба должны были вначале узнать мое мнение. Они решили, что меня можно отправить в Каранию, как почтовую посылку, завернутую в британский флаг. Но у меня есть на этот счет свое мнение.
На лице герцогини появилась неприятная улыбка. Она медленно прошлась по комнате и села в кресло, стоявшее у камина.
– Надеюсь, что ты хорошенько подумала, прежде чем приняла такое решение.
– Мне не о чем думать, – ответила Зенка. – Я повторяю, что выйду замуж только по любви. Вы, может быть, не знаете, но мои родители действительно любили друг друга, и их брак не был браком по расчету.
Брови Кэтлин удивленно поползли вверх, и Зенка поняла, что герцогиня и не подозревала, что члены королевских семей могут влюбляться и даже состоять в браке, основанном на настоящей любви.
– Отец впервые увидел маму, когда ей было всего шестнадцать лет. Ей разрешили провести один час на балу, который давали в честь ее кузины. Она была юной девочкой, но отец влюбился в нее с первого взгляда и решил, что обязательно женится на ней. Им пришлось ждать целых два года, но в конце концов они поженились и были безумно счастливы, – голос Зенки задрожал от волнения.
– Случай исключительный, и ты сама это прекрасно понимаешь, – спокойно заметила герцогиня. – Обычно родители молоденьких девушек сами подыскивают женихов своим дочерям, а те, в свою очередь, полностью подчиняются воле старших.
– Я знаю о такой традиции, – еле сдерживаясь, сказала Зенка. – И считаю ее варварской и безнравственной. Но я хочу поступить так, как это сделали мои родители, то есть выйти замуж по любви.
– А если этого не произойдет?
– Тогда я останусь старой девой.
– И будешь жить с нами в Шотландии?
– Неужели вам не терпится избавиться от меня?
– Не терпится, – подтвердила Кэтлин.
Столь откровенного ответа Зенка не ожидала и изумленно посмотрела на герцогиню.
– Я хочу быть единственной женщиной в своем доме, а ты мне в этом мешаешь. Мне не нравится твой характер, а твоя внешность меня вообще раздражает.
– Вы очень любезны, – усмехнулась Зенка.
– А почему я должна скрывать свои чувства? – удивилась герцогиня. – Ты ведь не доводишься родней моему мужу, да и приютил он тебя только из жалости.
– Он и… герцогиня Анна всегда хорошо относились ко мне, – еле слышно проговорила Зенка.
– Может быть, – равнодушно согласилась Кэтлин. – Но мне тебя не за что любить, не правда ли? Ты только мешаешь моему счастью.
