Текст книги "Дитя Феникса. Часть 2"

Автор книги: Барбара Эрскин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 34 страниц)

Сзади никого не было.

Озадаченный, он посмотрел поверх каменных плит, которые служили своего рода крышей для башни. Дверь на лестницу была открыта, как он ее и оставил. Внутри был глубокий мрак. Он поднялся на крышу и, наклонившись, поглядел внутрь. Ступеньки тонули внизу, в темноте. В глубине башни не было слышно звуков удаляющихся шагов.

Вернувшись на солнечный свет, он снова тревожно осмотрелся вокруг. Опушка его тяжелого платья хлопала на ветру по каменной кладке.

За крутыми склонами ущелья позади замка он увидел деревья на склоне напротив, возле карьера, где сильный ветер, завывавший в ветвях высокой шотландской сосны, срывал последние листья дубов и берез. Прислушавшись, он смог услышать треск огня за скалой внизу.

Он сильно дрожал. Боже правый, между его лопатками даже пробежала струйка холодного пота! Дональд снова посмотрел вокруг, а затем бросился к лестнице.

– Нэл!

Он мчался вниз по узкой винтовой лестнице, перепрыгивая через две ступени, пролет за пролетом, пока, задыхаясь от бега, не достиг спальни.

– Нэл! С тобой все в порядке? – Он неосознанно держал руку на кинжале.

Она резко пробудилась и села на подушках; глаза ее округлились от страха.

– Что это? Что случилось? – Она крепко держала маленького Гратни на руках.

Он посмотрел на нее и растерянно вложил кинжал в позолоченные кожаные ножны. Было заметно, он испытал облегчение от того, что с ней все в порядке, и вдруг разом ослаб и поник.

– Прости, любимая. Я не должен был будить тебя…

– Что это было? – Элейн протянула к нему руку. Теперь она боялась, потому что внезапно, посмотрев на его лицо, поняла, что произошло.

– Александр здесь? – беззвучно спросили ее губы, когда ее взгляд встретился с его взглядом.

Он пожал плечами.

– Я ничего не видел. Я не могу поверить, что он последовал за нами. Как бы он смог? Наверное, мне показалось.

– Нет, ты прав. Он здесь. – Ее руки сжимали ребенка. Ронвен каким-то образом привела его, и теперь, когда Элейн уже не носила ребенка Дональда, Александр искал ее.

Элейн почувствовала во рту металлический привкус страха. Она медленно встала на колени посреди постели, оглядывая слабо освещенную комнату. Только несколько лучей бледного зимнего солнца просачивались сквозь двойные рамы окна.

– Пожалуйста, уходите, милорд. – Она говорила мягко. – Уходи, любовь моя. Позвольте мне остаться с Дональдом и его сыном. Пожалуйста, если ты любишь меня, уходи.

Дональд задержал дыхание. Он почувствовал, что его руки дрожат, и стиснул рукоять кинжала.

– Пожалуйста, не забирай меня теперь. – Голос Элейн был просительным, а ее глаза были полны слез. – Пожалуйста, не сейчас.

– Боже правый! – шептал Дональд. – Что значит «не сейчас»? – Он бросился к кровати, обнимая Элейн и ребенка, и уткнулся лицом в ее шею. – Что это значит? – повторил он с болью.

Элейн дрожала.

– Я… я не знаю. – Она сглотнула. – Думаю, когда-нибудь я постарею. Я постарею намного раньше тебя, Дональд…

– Не говори так! – Его глаза сверкали гневом. – Я запрещаю тебе говорить так! Это мерзко! Он никогда не получит тебя, ты слышишь меня? Я уже сказал тебе. – Он тряс головой, подобно раненому животному. – Я уже сказал тебе, что я буду бороться с ним даже в аду, если придется. Ты не уйдешь к нему, Нэл, никогда. Ты моя! Ты слышишь меня? Ты моя!

Он вдруг понял, что она плачет и что зажатый между ними Гратни тоже тихо заплакал. Его личико болезненно исказилось. Элейн кротко поцеловала его, а потом посмотрела на Дональда и улыбнулась сквозь слезы.

– Мы будем бороться с ним вместе, – сказала она мягко. – Так или иначе мы будем бороться с ним. Все будет хорошо, я обещаю.

VII

Взгляд Ронвен был неприступно жестким.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, милая. С чего вдруг король должен явиться сюда? Ему здесь делать нечего. – Она смотрела на колыбель возле кровати. – Пока ты не наскучишь лорду Дональду.

– Я ему не наскучу, – парировала Элейн. – Он возвратится ко мне, как только я совершу обряд очищения после родов.

– Я рада слышать это. Но он будет с тобой, пока вы счастливы с ним. А когда тебе будет плохо, тебе потребуется другой.

– Сначала он должен будет меня убить, Ронвен. – Элейн сказала медленно. – Как ты не понимаешь этого?

– Нет, – покачала головой Ронвен. – Ты должна родить от него ребенка.

– Нет! – Элейн схватила ее за плечи и стала трясти. – Нет, я никогда не рожу ему ребенка. Как ты не можешь этого понять? Никогда!

Она разозлилась, ощущая, что сильно дрожит. Подойдя к колыбели, она взяла Гратни и обняла его. Женщины в замке боялись Ронвен. Она знала о слухах, будто эта старуха с холодными глазами, одержимая заботой об Элейн, была безумна. Слыша их, Элейн иногда чувствовала, как ее вновь одолевают сомнения.

– Я не хочу больше никаких детей, Ронвен. Но если мне суждено иметь их, они будут от моего мужа.

Ронвен улыбнулась.

– Конечно, милая, – сказала она и посмотрела на кровать. Там, надежно укрытый под подушками и валиками, лежал спрятанный ею феникс. Пока он был там, Элейн принадлежала своему королю.

VIII

Первый раз, когда Дональд возвратился на ложе своей жены, он был настороженным и робким, как чужой. Он наблюдал, как она рисовала защитное кольцо вокруг их ложа, приказывая Александру оставить их в покое. Это казалось слишком простым способом отвадить призрак, но она в это верила, и она жаждала Дональда.

Смеясь, Элейн положила его руки на твердый живот, на упругую грудь, и с этого момента она больше не могла себя сдерживать. Они занимались любовью после столь длительного воздержания, и все было лучше, чем прежде.

IX

Джедбург. Февраль 1267

Дональд взял ее с собой на юг, ко двору короля, когда вместо снега пошли дожди и промороженная земля начала оттаивать. Он хотел побыть с нею подальше от Килдрамми. Вдали от его матери, подальше от призрака, который часто посещал их. Живая атмосфера двора отвлекла бы ее, и умерший король, конечно, не будет посещать своего сына.

Как он и ожидал, замок был полон народу; было шумно и весело. В большой зале гремели музыка и смех. Трубадуры и придворные музыканты, акробаты, дрессировщики соперничали друг с другом, чтобы развлечь короля и королеву после строгого Великого поста. Но был и неприятный сюрприз: одной из причин для веселья был приезд принца Эдварда, брата королевы. Он приехал из Хаддингтона, где он вербовал отряды для борьбы с мятежниками в Англии. В свои двадцать восемь лет Эдвард был прекрасно сложен, высок и по-своему красив; он был женат с пятнадцати лет.

Первые две его дочери умерли в младенчестве, но теперь у него был годовалый сын Джон, названный в честь дедушки. Неприязнь, которую Элейн питала к своему английскому кузену, была сильнее прежней. Теперь они относились друг к другу с ненавистью, подозрением и негодованием, которые росли и развивались все эти годы в редких случаях их встреч. Она не понимала, почему с раннего детства он выбрал мишенью для нападений именно ее. Она не сознавала, что Эдвард чуял в ней непокорный дух, который он никогда не будет способен приручить, и поэтому расценивал ее как личную угрозу.

Его присутствие далеко не скрашивало их посещение. Элейн избегала короля, королевы и их гостя, как только могла, но совсем избежать внимания Эдварда она не могла.

Столы внизу убрали, и гости устроились, чтобы послушать музыку одного из придворных музыкантов принца Эдварда и переварить тяжелую пищу, когда Эдвард впервые обратился к Элейн.

– Итак, наша прекрасная кузина теперь жена наследника графа Мара. Как я узнал от моего шурина, у него есть пять графств в Шотландии, которые вы получите. – Он склонил к ней голову, ожидая услышать смех Элейн. Она засмеялась тихо и натянуто.

Элейн напряглась, но рука Дональда жестко легла на ее руку. Он обратился к принцу Эдварду.

– Моя жена настолько прекрасна, что заслуживает тысячи графств, ваше высочество, – сказал он спокойно.

На щеках Эдварда выступил румянец, затем он откланялся.

– Как галантно вы пристыдили меня, лорд Дональд, – сказал он, холодно улыбнувшись, после чего отвернулся.

Дональд и Элейн смотрели друг на друга, пока музыкант настраивал лютню. Оба почувствовали тень, парящую по залу, прежде чем зазвучали первые высокие ноты. Элейн задрожала. Радость от визита была испорчена.

X

Когда они возвратились в Килдрамми, Элейн знала, что опять была беременна.

Считая в глубине души, что беременность убережет ее от Александра, Элейн пробовала скрывать это от Дональда максимально долго. Когда наконец она открылась ему, он был в восторге, но, несмотря на его заверения и ее просьбы, на сей раз он оставил ее еще скорее. Рыжеволосая молочница была теперь замужем за пекарем и тоже беременна. Дональд поклялся, что не взглянет ни на какую другую женщину, однако счел необходимым ехать на юг, чтобы присоединиться к отцу в Данфермлайне, и Элейн вновь осталась одна. Ронвен не медлила с нападением.

– Итак, милая, он снова оставил тебя. Ты все еще уверяешь, что он любит тебя?

Элейн сидела в проеме окна и даже не обернулась.

– Я не обвинила бы его, если бы он счел меня уродливой. Но дело в его матери: он не может спорить с нею. А церковь учит, что грешно спать с женщиной, пока она беременна.

Она печально обхватила себя руками. Ронвен фыркнула.

– Церковь учит, – отозвалась она насмешливо. – Ваша жестокая, лживая церковь. – Она нагнулась близко к Элейн. – Лорд Дональд не для тебя, милая. Как ты не понимаешь это? Ты не видишь того, кто преданно любит тебя?

Элейн повернулась, чтобы посмотреть на нее, ей уже было страшно. Ее лицо вытянулось, когда она встретилась глазами с Ронвен.

– Никто не будет любить меня, пока я беременна, – сказала она устало. – Александр не тронет меня, пока я ношу ребенка другого мужчины.

– Я могу привести его к тебе, – шептала Ронвен. – Взгляни. – Она вытащила руку из-за спины. В ее руке что-то искрилось, и, когда покрытое эмалью украшение закачалось на цепочке, свободной от пальцев Ронвен, Элейн затаила дыхание.

– Я же спрятала его…

– А он показал мне где. – Ронвен поднесла камень к Элейн. – Он вел меня к камню, он приказал, чтобы я принесла это тебе. Камень связывает тебя с ним. Ты не можешь покинуть короля. Ты не можешь скрыться от него. Он всегда найдет тебя.

Элейн потянулась, но Ронвен быстро отступила.

– Я позабочусь о нем, милая. Мы не можем потерять его снова, правда?

Глаза Элейн сверкали гневом.

– Ты лезешь в дела, которые тебя не касаются, Ронвен. Отдай его мне!

Ронвен покачала головой. Она отскочила от Элейн с удивительным проворством, опустив феникса через складки юбки в карман своего платья.

– Король велел мне как следует охранять его, – сказала она торжествующе.

– Он не придет.

Элейн не пыталась преследовать ее. С достоинством она села и снова обернулась к окну.

– Он никогда не придет, пока я ношу ребенка Дональда.

XI

День за днем Элейн сидела с Элизабет за высоким столом. Они ели в тишине, иногда нарушаемой галантной болтовней Хью Лесли, отца Гиллеспи, священника замка, или сэра Дункана Комина – кузена Элизабет и ее управляющего.

Элизабет очень похудела за последний год. Она редко покидала свои комнаты и иногда вообще не появлялась к обеду. Но когда она приходила, трудно было не заметить ее молчаливую неприязнь к Элейн.

Дважды брат Элизабет, граф Бакан, приезжал в Map, оба раза с женой. Когда Элизабет де Куинси сидела по другую сторону от леди Map, Элейн ощущала, что является здесь лишней.

– Они сидят рядом и сверлят меня глазами, – сказала она Морне, беря на колени маленькую Мейри. – Не знаю уж, кто из них ненавидит меня больше.

– Бедная леди. – Морна смеялась. – Вы угрожаете им. Вы молоды, красивы по сравнению с ними, а прежде всего, вы плодородны, а их чрева уже высохли и умерли. – Морна села на сиденье из трав рядом с Элейн. – И ни одна из них не может забыть, что вас любил король.

– Значит, слухи достигли даже долин реки Map, – вздрогнула Элейн.

– Мне не нужны никакие слухи, чтобы знать, что происходит с людьми, которых я люблю, – ответила укоризненно Морна. – Я слышу вести, которые несет ветер, я слышу их в дожде и вижу в облаках.

– А в огне? – мягко спросила Элейн. – Вы когда-либо видите их в огне? – Она коснулась лица Мейри кончиками пальцев.

Несколько мгновений Морна молчала, изучая Элейн.

– Никогда, – она сказала наконец, – я никогда не вижу их в огне.

Последовало продолжительное молчание.

– Конечно, я что-то узнаю и из сплетен, – продолжила Морна несколько бодрее. – Например, так я узнала, что вашего племянника Ливелина король Генрих признал принцем Уэльским.

Элейн улыбнулась.

– Странно, что тень от Ир-Виддфы простирается над всеми горами Шотландии. – Она дрожала. – Я молюсь, чтобы с ним все было хорошо.

– Но вы предвидите, что в будущем его ждут тяжелые времена? – спросила с любопытством Морна.

– Как знать… Я не знаю, понимаю то, что вижу, я знаю только, что тяжелый рок довлеет над нашим семейством. – Элейн вздохнула. Когда всего за неделю до этого пришла весть о смерти ее сестры Ангхарад, она горько плакала. Но с тех пор, как она видела кого-либо из ее сестер, прошло много времени. Маргарет, которая написала ей, чтобы сообщить эту весть, сама овдовела во второй раз всего три года назад и была слишком больна, чтобы ехать на похороны Ангхарад.

Морна взглянула на Элейн.

– Судьба довлеет над вами, дорогая. – Она улыбнулась. – Быть любимой сразу двумя мужчинами всегда трудно. И это еще труднее, если вы тоже любите их обоих.

Элейн посмотрел на нее.

– Ты знаешь, что Александр пришел за мной в Map?

Морна пожала плечами.

– Я уже сказала, я слышу это в ветре и дожде. Однажды вам придется сделать выбор.

– Но не теперь. – Это была мольба. Элейн с дрожью обхватила себя руками. – Он не подойдет ко мне, пока я беременна. Это выглядит так, как если бы он никогда не существовал, как если бы он был только сном. В него трудно поверить, когда его нет рядом.

– Возможно, это и есть лишь сон. Возможно, я не существую для него. Возможно, я – сон. – Элейн поставила на ножки Мейри и беспокойно поднялась. – О Морна, почему Дональд ушел снова? Я перестаю существовать для него, когда я беременна.

– Возможно. – Морна потянула свою дочь к себе и поцеловала ее в голову. – Но вы все еще существуете для самой себя, и это – единственная надежная истина, – сказала она загадочно. – Вы слишком поддаетесь своим страстям, моя дорогая.

– Я ничего не могу с этим поделать, – покачала головой Элейн. – Я так люблю его.

Она имела в виду Дональда.

Элизабет Map последовала за Элейн при следующем посещении Морны. За ней ехали четыре рыцаря.

– Так вот куда вы ездите. А я думала, у вас появился любовник. – Она подала знак одному из своих провожатых, и тот помог ей спешиться.

Малышка Мейри заснула на руках Элейн. Элейн осторожно положила ребенка на землю, не разбудив его, и встала, едва сдерживая гнев.

– Как это любезно с вашей стороны – так беспокоиться! Как вы видите, я не с любовником, я навещаю подругу.

– Подругу? – Графиня Map презрительно посмотрела на Морну, которая сидела на траве у реки, и надменно подняла бровь.

Морна безмятежно улыбалась ей.

– Я могла бы быть и вашей подругой, леди Map, если бы вы захотели. – Ее низкий голос сразу пресек все уловки Элизабет. – Я вижу боль внутри вас, и я могла бы помочь вам, если бы вы позволили.

Элизабет посмотрела на нее. Ее лицо побледнело и вытянулось, выдавая внутреннюю борьбу.

– Разве? Она что, знахарка? – На мгновение в ее глазах мелькнула тоска, но тут же исчезла.

– Нет, но я знаю кое-что, что поможет вам, – ответила Морна, – и я знаю о святом источнике, воды которого вылечили бы вас и продлили вашу жизнь.

– В самом деле? – Элизабет колебалась только долю секунды, затем она повернула обратно к лошади. – Тогда примените свои познания там, где это необходимо. Элейн, я хотела бы, чтобы вы поехали со мной.

– Я скоро приеду. – Элейн старалась сохранять спокойствие. – Я собиралась вернуться в полдень, к обеду. – Она не двинулась к лошади, которая ждала возле двоих ее сопровождающих. Те сидели, лениво играя в кости, на чругом конце долины, и у дома Морны их было не слышно. После секундного колебания Элизабет подозвала рыцаря, чтобы тот помог ей сесть на лошадь, и, не оглядываясь, поехала.

XII

– Почему вы следите за мной? – Элейн вошла прямо в покои Элизабет, как только возвратилась в замок.

Ее камеристки, сидевшие за широким столом над пяльцами с вышивкой, удивленно подняли глаза.

– Ваш муж подозревает вас в неверности, – ответила Элизабет.

– Нет, Дональду такое никогда не придет в голову. Если вы не подсказали это ему, так же как вы предложили не прикасаться ко мне. – Элейн не сводила пристального взгляда с Элизабет и с удовольствием отметила, что графиня первой отвела взгляд.

– Я предложила ему оставить ваше ложе, чтобы освободить вас от обязанности, которая, должно быть, стала для вас невыносимой, – жестко сказала Элизабет. – Кроме того, я рассказала ему и о ваших поездках. Никакая преданная жена не ездит одна день за днем за холмы.

– Но я всегда это делала, – ответила Элейн, – и я всегда буду это делать. Когда Дональд здесь, он часто ездит со мной.

– Правда? – Элизабет подняла бровь. – Какая досада для вас! Я скорее оказала вам услугу, напомнив сыну о его отцовских обязанностях. Вы можете снова ездить одна. Хотя я должна заметить, что удивлена тем, как вы настаиваете на поездках, в вашем-то состоянии. Скажите мне… – Она неожиданно изменила тему. – Вы не ездите к святому источнику? Вы знаете, где это?

– Знаю, – спокойно сказала Элейн. Вместе с Морной она ездила туда и плескала кристальную воду на лицо и грудь, прося богов, чтобы волшебные воды сохранили ее молодой.

XIII

Когда Элейн приехала в дом Морны несколькими днями позже, она увидела подругу сидящей у прохладной буроватой реки. Березы осыпали золотые листья в реку, и Морна наблюдала, как Мейри на берегу пыталась ловить летящие листья.

– Ваша свекровь была здесь снова этим утром, – сказала Морна, когда Элейн присела рядом. – Она прибыла с такой свитой, я подумала, что она приехала арестовать меня.

– А зачем она приезжала?

– Чтобы просить меня о помощи. У нее больное сердце, и она боится спрашивать об этом врачей замка: вдруг они сообщат ей, что она смертельно больна.

– И что ты сказала ей? – Элейн подняла бровь.

– Я сказала ей, как и в тот раз, что я не лекарь. Если она не хочет врача из замка, то может послать за опытным врачом в Кабрах. Я отправила ее домой, дала воды из святого источника и велела отдыхать. – Она улыбнулась. – И еще я сказала ей, что вы преданная и верная жена.

– Спасибо, – садясь, Элейн застонала, – а какой еще я могу быть в таком состоянии? Посмотри на меня! Я никогда не была настолько толстой.

– Это ненадолго, – сказала, успокаивая ее, Морна. – Скоро вы снова будете стройной. И я скажу вам, что делать, чтобы избежать новой беременности.

Элейн посмотрела на нее.

– Ты это можешь?

Морна кивнула.

– Придет время, и я вам покажу. Но вы не должны никому об этом говорить, особенно мужу. Такие вещи считают грехом.

XIV

Сентябрь 1267

Элейн отдыхала на кровати, ее спина болела, и она была утомлена. Ребенок не шевелился теперь так часто, ему было слишком тесно в его темном заточении. Она была толще, чем когда носила кого-нибудь из прежних детей. Несколькими неделями прежде, когда у ребенка было больше места, он был так подвижен, что Элейн казалось, будто она родит целый выводок. Она вздыхала, пробуя расслабиться на кровати. И приказ сейчас же идти в покои Элизабет ее вовсе не обрадовал.

Леди Map, очень бледная, лежала в постели. День был жаркий, и камень замка сильно нагревался.

– Вы сказали, что знаете, где священный источник? – без всякого вступления начала Элизабет.

Элейн кивнула. Около столетия назад один отшельник построил себе возле него каменный домик, и теперь он укрывал паломников, которые приходили купаться в священных водах или молиться святому, который охранял эти воды.

– Я хочу пойти туда. – Рука Элизабет давила на грудь.

Элейн смотрела на нее с удивлением.

– Но это длинный путь. Это за холмами, туда далеко добираться. Морна даст вам еще воды из источника.

– Это бесполезно! – Элизабет откинулась на подушке, стиснув зубы, когда приступ боли вновь накрыл ее. – Морна куда-то уехала. Я слышала, что ее не будет в течение нескольких дней или даже недель. Я не могу ждать, пока она вернется. Я хочу поехать к источнику сама.

– Но это невозможно! – Пытаясь успокоить ее, Элейн постепенно выходила из себя. – Это длинная и тяжелая поездка; это трудно даже для того, кто здоров. Воду можно привезти.

– Я хочу ехать туда. Я должна туда поехать, – упрямо повторяла Элизабет, тяжело усаживаясь на постели. – Завтра я сразу же прикажу снарядить повозки, и вы будете сопровождать меня туда.

– Я не могу. Это было бы безумием, – закричала Элейн. Ей было жаль видеть муку в глазах другой женщины; это был страх болезни и смерти. – С вашей стороны неразумно ехать так далеко, когда вы нездоровы.

– Если я не поеду, это убьет меня. – Элизабет покачала головой. – Я должна ехать, разве вы не видите? Я думала об этом в течение многих недель. Я помню, как слышала об источниках еще ребенком в Бакане. Мой дедушка Фергюс знал много старых легенд холмов. Он сказал, если искупаешься в святых водах, то будешь жить вечно. Я забыла об этом, пока та ведьма не напомнила мне эту историю снова. Я должна добраться туда, это мой единственный шанс.

Элейн покачала головой и положила руку на свой живот.

– Мне жаль, я не могу ехать так далеко, даже если вы можете. Мне очень скоро рожать…

– Я вижу. – Элизабет усмехнулась. – Ради своей прихоти вы готовы скакать весь день, но, чтобы спасти мою жизнь, вы и вовсе не хотите ехать…

– Это не так!

– Тогда поедем со мной. – Элизабет встала. Она слегка закачалась, но потом выпрямилась. – Я прикажу собрать экипаж и вам.

– Нет. – Элейн с недоверием смотрела на нее. – Пожалуйста! Ни одна из нас не чувствует себя настолько хорошо, чтобы ехать.

– Я должна. – Лицо Элизабет сжалось в гримасе боли. – Вы – моя невестка, и вы должны повиноваться мне. – Она схватила за руку одну из служанок. – Прикажите собрать экипажи и свиту с охраной. Прикажите им быть готовыми завтра после мессы. – Она обратилась снова к Элейн. – Конечно, нельзя не считаться с тем, что вы уже не так молоды, как раньше, – злобно сказала она. – Но вы всегда уверяли, что ваш возраст не имеет значения для того, что вы делаете, не так ли? Или вы боитесь?

Элейн сжала кулаки.

– Конечно, нет.

– Тогда вы поедете со мной.

XV

У них был эскорт из десяти человек. Элизабет запретила камеристкам сопровождать их. Элейн посмотрела на небо, когда конюх подвел ей лошадь, и покачала головой. Как она ни ненавидела экипажи, она знала, что не может ехать верхом. Облака плыли высоко, но у земли было безветренно. Ветер придет позже, а с ним дождь. Она чувствовала холод и соль от далекого моря. Она плотнее укуталась в плащ, когда один из ее провожатых подошел, чтобы помочь ей сесть на подушки, и почувствовала, как младенец недовольно пошевелился.

Они ехали очень медленно, оставляя следы на неровной дороге. Экипаж Элейн ехал впереди, Роулет и Сабина бежали рядом, а в стороне ехал сэр Дункан Комин, совсем не одобрявший эту затею. Он настоял на том, чтобы сопровождать их, и сам подобрал им эскорт.

У Элейн болела спина, и она очень устала. Время от времени она просила остановиться, глядя вокруг, чтобы сориентироваться по непривычному виду из окна экипажа.

При одной из остановок Дункан развернулся в седле.

– Вам не кажется, что мы должны проверить, все ли в порядке с Элизабет?

Элейн устало кивнула, довольная, что они остановились. Она ждала, неловко откинувшись на подушках, пока он ехал назад. Даже сквозь усилившийся ветер она слышала резкий голос Элизабет, спрашивающий, какого дьявола они остановились. Еще яснее – поскольку теперь сэр Дункан ехал к ней – она слышала его проклятия, из которых следовало, что его кузина была эгоистичная старая ведьма, которой самое место в аду. Элейн улыбнулась, поняв, что не была без союзников в этой поездке.

Наконец они доехали до источника, и Элейн устало вышла из экипажа, охотно позволяя сэру Дункану помочь ей войти в каменную часовню и усадить ее на длинный и низкий выступ, который долгие годы служил отшельнику стулом и кроватью. Он позвал людей, чтобы развести огонь в кольце почерневших камней, которые, очевидно, много веков служили очагом. Только тогда он оставил Элейн, чтобы помочь Элизабет выбраться из экипажа.

Источник мягко журчал из нависающей скалы, заполняя мелкий водоем, обложенный гладкими камнями, которые с незапамятных времен использовались для молитв паломников. Цветные тряпки, камни и монеты лежали у источника, защищенного маленькими вьющимися папоротниками, зеленевшими под полуденным солнцем.

– Теперь я хочу, чтобы вы оставили мою невестку и меня здесь. Уведите всех ваших людей. Я не хочу, чтобы здесь кто-то оставался. – Скрипучий голос Элизабет не утратил громкости, когда сэр Дункан помогал ей выбраться из экипажа. Вы можете возвращаться завтра в поддень.

– Графиня, мы не можем оставить вас! – Сэр Дункан был напуган.

– Почему нет? Никто не обидит нас здесь, будьте уверены. У нас есть большие собаки моей невестки, чтобы защитить нас. Разведите огонь и оставьте достаточно дров, чтобы мы не замерзли, достаньте припасы и принесите мне все коврики и полотенца. Я не собираюсь купаться, когда на меня глазеет дюжина людей.

– Госпожа… – Сэр Дункан обратился к Элейн.

– Делайте, как я говорю! – резко отрезала Элизабет. – Я должна остаться одна и купаться при лунном свете. Это часть лечения. Элейн может оставаться и тоже искать благословения у воды, но больше никто. – Она слегка покачнулась, положив руку на грудь. – Теперь идите.

Элейн в отчаянии закрыла глаза, жалея, что вообще согласилась ехать. Исступленный взгляд свекрови напугал ее.

– Но ведь если сэр Дункан и его люди подождут нас неподалеку, – сказала Элейн, – не случится ничего плохого. Потом они смогут вернуться и забрать нас.

– Нет! – кричала Элизабет яростно. – Пусть они идут! Я должна ждать луну. Это мой единственный шанс. Мой единственный шанс, – повторила она сквозь сжатые зубы.

– Лучше делайте, как она говорит, – мягко сказала Элейн сэру Дункану. Она поглядела на Элизабет. – Нас защитит Пресвятая Дева, а также духи, охраняющие это место, – тихо добавила она. – Их сила еще не иссякла на этих холмах; они следят, чтобы воды святого источника текли непрерывно.

Еще раз беспокойно взглянув на Элейн, сэр Дункан сделал, как ему приказали. Коврики и полотенца были сложены в часовне, огонь аккуратно разведен у подножия скалы; сухие ветки рябины, сосны и березы и даже колючего терновника были кучей сложены в углу, после чего эскорт отбыл и они остались одни.

Элейн и Элизабет наблюдали, как всадники ехали вниз по склону, потом Элизабет повернулась к ней.

– Мы поедим, пока будем ждать восхода луны, – сказала она.

Женщины сидели перед огнем в пустой часовне, пока сумрак, идущий с востока, стелил фиолетовые тени вдоль долины реки. Свет угасал быстро. Через открытую дверь Элейн смотрела на небо. Оно стало тускло-аквамариновым, далеким и холодным; пунцовое облако пересекло его. Между горами тени стали черными, мягкими и таинственными. Откуда-то издалека донеслось завывание волка. Элейн видела, что собаки прижали уши. Шерсть на их загривках поднялась, но собаки не двинулась с места.

– Боитесь. – Насмешливый голос Элизабет был громок в тишине.

Элейн сжала кулаки.

– Я боюсь за вас. Вдруг вам станет хуже…

– Мне не станет хуже. Я приехала сюда, чтобы вылечиться, и, как только взойдет луна, я буду купаться в водоеме. – Элизабет внезапно вздрогнула. – Бросьте еще немного дров в огонь и повесьте полотенца греться. – Она сидела неподвижно, когда Элейн с трудом поднялась выполнять ее приказание. Ее спина болела так сильно, что она едва могла двигаться, когда бросала дрова в огонь. На мгновение она заколебалась, пристально глядя в зовущий ее огонь, но заставила себя отвернуться. Элейн устало дотянулась до полотенец и расстелила их на каменном выступе.

– Уже почти стемнело. – Элизабет наклонилась вперед. – Скоро выйдет луна.

– Я пойду взгляну.

Элейн медленно пошла навстречу ветру. Снаружи было холодно. Закат почти истаял на западе. Облако, мохнатое и черное, текло поперек темнеющего неба. На востоке, за холмами, виднелось мерцание восходящей луны. Через мгновение ее серебряный диск выплыл из облака. Вода позади была черной, как бархат, и тихо струилась из недр скалы.

– Не пора? – Хриплый голос Элизабет заставил Элейн вздрогнуть.

– Луна почти в зените. – Элейн обернулась, Она затаила дыхание от удивления. Элизабет сняла платье. Одетая лишь в белую сорочку под плащом, она была подобна призраку. Серебряный лунный свет медленно лился по гладким плоским камням. Элейн следовала за нею, взяв ее за руку, поскольку та поскользнулась. – Вам нельзя погружаться полностью. Вода – ледяная.

Элизабет запротестовала.

– Возьмите мой плащ. Он согреет меня, когда я выйду. – Элизабет почти захлебывалась словами.

– Просто ополоснитесь. Этого будет вполне достаточно. – Элейн пыталась сдержать ее. – Позвольте мне набрать немного воды для вас…

– Оставьте меня! – Голос Элизабет резко повысился. Она оттолкнула Элейн и сделала последние шаги к краю водоема.

Лунный свет заливал темную воду, тяжелые ленты облаков неслись на запад. Элизабет замерла, переводя дыхание, когда водоем превратился в серебро. Она осторожно ступила в мелкий каменный бассейн. Ледяная вода сковывала ее: сперва лодыжки, затем, когда она сделала следующий шаг, и колени. Она слышала, как сильно бьется ее сердце, слышала шум крови в висках. Лунный свет заливал ей глаза. Она медленно подняла руки к небу.

С берега Элейн наблюдала за ней, собаки не отходили от нее. Она видела, как Элизабет осторожно дошла до середины водоема и воздела руки к луне. Элейн с сожалением улыбнулась. Значит, эта женщина, как и она сама, происходила из древней кельтской линии графов Бакан и помнила древних богов. Элейн задрожала, кутаясь в плащ, поскольку ветер посвежел и дул по склону горы. Элейн чувствовала, как ребенок в ее животе резко двигается; это было неудобно. Занятая своими мыслями об этой неспокойной жизни внутри нее, она увидела, что Элизабет в водоеме упала на колени. Она шагнула в ее сторону, глядя на залитую лунным светом воду.

– Помогите!

Она едва расслышала зов Элизабет за журчанием источника. Схватив плащ, Элейн бросилась к краю водоема. Элизабет резко осела в воду, простирая руки. Ее лицо исказила боль.

Сабина с громким всплеском первой ринулась в воду и потянула за платье женщины. Через секунду Элейн, почти не чувствуя холода в ногах, поймала руку Элизабет. Голова женщины безвольно болталась. Скрипя зубами, Элейн ощутила, как Элизабет навалилась на нее, когда она с помощью собак стала тянуть ее из воды,