Текст книги "Князь Стародубский (СИ)"

Автор книги: Банный Лист

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– Я же говорил твоему племяннику, что нужное ему стекло появится только к осени.

– Что там осталось, до осени? Пока поставим избу и наступит. А мы будем на склад поставлять товар, какой закажешь. Не нужно ждать и платить втридорога. Нельзя ли увеличить производство, князь? Мы бы взяли любое количество.

– Хрусталь обработать дело не простое, так что его нельзя. А вот остальное стекло … Пошлите-ка, гости, покажу кое-что.

Спустились в подклет. Вдоль стен стояли ящики, на них образцы товаров. Купцы подходили, приглядывались. Окошко было не большое, но солнце светило прямо в него, так что света хватало.

На оконные стекла только взглянули и прошли мимо. Видимо, насмотрелись у Третьяка. Зеркала рассматривали дольше. Были они трех типов. Большие, 2 метра в высоту, 1 метр в ширину. Средние, 50 на 50 см. И маленькие, ручные, разных размеров.

Потом подошли к посуде. Хрусталя я поставил не много. Несколько бокалов, с десяток стаканов, три крупные салатницы и две поменьше, графин да пять тарелок. Около него новгородцы зависли. Все же, красивая штука, а по нынешним временам, вообще фантастика.

Что удивительно, но дольше всего примерялись и щупали обычную стеклянную посуду: чашки, стаканы, бокалы, миски и тарелки. Этого было навалом. Купцы вздохнули и пошли вслед за мной на выход. Но я решил на этом не ограничиваться и завел их в другое помещение.

– Попробуйте. – Велел, подавая ложку с сахаром.

Послушались. Широко раскрытые глаза все мне сказали. Сахар на Руси известен давно. Но это огромная редкость, да и цвет у него другой, коричневатый. А тут, перед ними, штабель мешков в этой ценностью. И не только с ней. Специи, не штабелями, конечно, но неприлично много. Лавровый лист в коробах. И соль. Очень много соли. В моем хозяйстве она уходила рекой. Но все же кое-что оставалось. Соль на Руси добывали и не мало. Но опять же качество той, что была у меня не шло ни в какое сравнение с нынешней, серой по цвету.

Вернулись за стол. Купцы подавленно молчали и их можно было понять. Не хватит всего серебра в этой компании, чтобы выкупить хотя бы треть от увиденного.

– Ну что, купцы? Забираете? – Я сидел, развалясь, в кресле и прикалывался. – Сразу говорю, товар уйдет до осени. Ушкуйников не вздумайте навести. Во-первых, утоплю, как котят, Третьяк не даст соврать. Во-вторых, ноги ни одного новгородца больше в моих землях не будет.

Купцы, расположившиеся на лавке, переглянулись, но промолчали.

– Ладно. Предлагаю следующее. Сейчас берете все, на что хватит серебра. Я посмотрю, как обернется дело с твоим племянником, – кивок в сторону Якова, – и если все будет без обмана, то в следующий раз буду отдавать часть товара под реализацию. Только вам. Остальные купцы будут брать лишь столько, на сколько хватит средств. Избу можете ставить, только не вижу в этом смысла. Ну да дело ваше. Еще раз предупреждаю, со мной лучше вести дела честно. Будите придерживаться этого правила и быстро войдете в Иванское сто. А на нет и суда нет.

Они забрали часть товара и уплыли, оставив пятерых своих. Все же решили строится. Пусть. С этой избы начнется слобода при замке. А там, глядишь, и городок вырастет. Если монголы не собьют меня на взлете. Или еще кто. Великий князь, например.

Кстати грузопоток из мира в мир сильно увеличился. Вот откуда такое количество товара в усадьбе. А случилось это так. Как-то вечером, сидел у себя в Глушицах за столом, попивал чаёк и копался в сети. В 21 веке провел уже три недели. Ездил в Москву, забирал очередную партию доспехов и гамбезонов, решал дела с фирмочкамии. Было не до перемещений. К тому же, в этом времени наступила весна, был уже апрель, снег сошел и молодежь стала приходить на Белую гору развлечься. Привыкнув без помех совершать вояжи по времени, я отнесся к этому без всякого понимания.

В двери постучали и не дожидаясь ответа зашел Николай. Угостил его чаем и продолжал копаться в интернете, слушая в пол-уха обычный трёп. Вдруг, что-то в его словах меня зацепило.

– Что? Повтори-ка, не расслышал. – Попросил я.

– Говорю завалило пещеру.

– В смысле завалило?!

– В прямом. Я с Веркой вчера ходил туда, показать хотел. Верка это новая практикантка, в школе. Пришли, а тропинки нет, обвалилась. Я за сосновый корень зацепился и посмотрел. Самой пещеры тоже нет, завалило.

Ппц! Кое-как дождался, пока Коля наговорится и выпроводил его. Сам же помчался на Белую гору. Все оказалось именно так, как он и рассказывал. Как же так?! Сел на бревно и стал думать.

Когда прошла растерянность, понял, что все не на столько страшно. Зациклился на пещере, а дело то в камне. Если его вытащить и установить у себя в сарае, и он заработает, то множество проблем сразу исчезнет. Видимо, сказывалась необычность ситуации, вот и не придумал сразу же, в первые дни. А потом стало рутиной.

Провернуть все удалось скрытно, ночью. Хорошая сумма сняла все вопросы у крановщика, экскаваторщика и водителя грузовика, приглашенных из Владимира вместе с техникой. Пришлось повозится с установкой на новом месте, но все получилось. И портал работал, как обычно. Зато теперь плечо транспортировки уменьшилось и сильно. Дотащил мешок или ящик пару метров до камня и все, принимайте, русичи, подарок. Думаю, как построят замок, перетащу камень из усадьбы туда.

А замок все рос. К концу сезона стены поднялись на пять метров.

– В следующую весну раньше начнем, на фундамент времени много ушло. – Пояснял Иоанн, водя меня по стройке. – Думаю, доведем до семи саженей до зимы. Закончим же только через год. И это лишь стены, башни, палаты, церковь да пристройки. На отделку еще год потребуется. Не меньше.

– Гипокауст делаете? – Поинтересовался я.

– А как же! Как и было договорено. И гипокауст, и печи, все заложено. Термы тоже.

– Барбакан немного не такой, как планировали.

– Извини, князь, тебя не было, пришлось самому решать. Я рассчитал, так лучше будет. Позволь объяснить?

Кивнул, пусть говорит. Я и так видел, что лучше.

– Иоанн, ты у меня зимуешь или со своими поедешь?

– В этот раз со своими.

– Ну оттянись. Только не вздумай в пьяной драке покалечиться или на чьей-нибудь жене помереть. Мне замок очень нужен.

Зодчий хихикнул и кивнул головой, обещая пожить еще.

Прибывало пополнение моему войску. Слухи расползлись и теперь не нужно было отправлять бояр или витязей по княжествам. Сами приходили. Вел тщательный отбор. Любой, претендующий на место в терции, сначала проходил собеседование у Федора Ждановича. Многие выходили от него мокрые. Некоторые не выходили вовсе, оказываясь в темнице. Ее построили недавно, но она никогда не пустовала.

– Не надоела такая служба? – Спросил я как-то боярина.

Мы сидели втроем, я, Дружина и Федор, и потягивая вино решали насущные вопросы. Такие посиделки случались не часто, слишком много дел, но были важны, и мы старались проводить их регулярно.

– Ты что?! – Изумился тот. – Это интересно.

Дружина скептически изогнул бровь, я хмыкнул.

– Да ну вас! – Махнул рукой Жданович.

Мы с Дружиной переглянулись, но спорить не стали. Кто везёт, того и грузят. Ну так вот. Войско достигло величины в 500 душ и продолжало медленно расти. В нем уже были свои ветераны, традиции и суеверия. Новичков активно приобщали. Лагерь тоже разросся. Было уже три трактира. Примеру персиянки последовал представитель новгородцев и сын Хрольфа. На счет новгородца сначала сомневался, вдруг шпионить вздумал? Отправил его к Федору. Оказалось, просто подработать хочет, независимо от хозяев. Разрешил, пусть мне тоже серебро зарабатывает.

С увеличением числа трактиров произошла их специализация. «У Дари» собирались пикенеры. В заведениии Молчана, сына Хрольфа, названном «Толстый Хряк», алебардщики. У новгородца, в «Хромой Лошади», арбалетчики. Названия придумывал сам. Я же и инспектировал их, проверяя на санитарию и качество. Ушлый купеческий подручный пытался, в первое время, экономить и хитрить, не смотря на предупреждения, но после публичной порки на плацу, перед строем, стал вести дела как все.

Бордель потерял несколько своих обитательниц, из первых. Мало того, что смогли выкупится, так еще неожиданно нашли мужей, готовых их принять. Ну с таким то приданным! И когда только успели снюхаться? Меня это не печалило. Желающих занять их место хватало. Лично свободные скоро станут составлять там большинство, а со временем, и все станут такими.

Закончилась осенняя торговая пора. Пристани опустели. Зерна в этом году было столько, что пришлось все же продавать. Приплывали булгары, не только старые, но и другие. Привезли еще коней, знали, что мне нужно. Беляй ходил счастливый и требовал еще одну конюшню. С южными купцами я вел дела по-другому. Мне нужно было наладить с ними прочные связи. И не только с ними. В 1229 году произойдет осада монголами города Саксина, находящегося в сфере влияния Волжской Булгарии и я хотел поучаствовать и обкатать своих в реальных боях. Поэтому цены не заламывал, хорошо одаривал и передавал эмиру Ильхам-хану богатые посылки через них. Просто дары, без писем и просьб. Пусть заинтересуется.

Новгородцы приплывали еще два раза. Они, по ходу, поделили всю дорогу на части и каждый возила товар по своей. Так успевали обернутся в два раза быстрее. Третьяк сам не приехал, видимо его поставили на европейскую часть, но все что он был должен, я получил сполна, до куны.

Как только выпал снег, стал готовить очередные учения. Возы переставляли на полозья, изготавливали лыжи, я таскал из своего времени теплую одежду и спальники, сшитые без искусственных материалов. Вечерами собирал ближников и мы седели до полуночи, обсуждая дела, но большей частью предстоящие учения. Все же зима – это другие условия. А учится нужно, сейчас воюют чаще всего именно в это время года.

Начали 1 декабря. На этот раз все пошло несколько иначе, костяк моей армии был уже достаточно опытным. Новичкам, конечно, пришлось туго. Да и ветераны, в новых условиях, частенько терялись. Почти три недели я тиранил своих бойцов. Не обошлось и без трагедий. Три человека мы потеряли в результате несчастного стечения обстоятельств. Одного задрал шатун, когда он заготавливал дрова, второй сломал шею, неудачно скатившись на лыжах с пригорка, а третий сгорел от простуды с такой стремительностью, что я не успел ничего сделать.

Вернулись в лагерь перед Рождеством. Я был доволен. Слаживание прошло удачно, и разница в отношениях между новенькими и старенькими стала почти не заметна. Две сотни пикенеров, сотня алебардщиков и две с половиной сотни арбалетчиков, браво маршируя, втягивались в ворота лагеря. Их радостно приветствовали девчонки из борделя, сидевшие без заработка и предвкушавшие поток серебряников (в этот раз их не взяли с собой), и хозяева трактиров с обслугой.

Отметили рождество, по-семейному. Все ждали Нового года. Около избы новгородцев стояли пять длинных сараев. Там, по моему указанию, строили ладьи для весеннего похода под Саксин. Сходил, посмотрел. Велел все переделывать. Не было у моих кораблестроителей такого опыта, что тут поделаешь? Научатся.

Отпраздновали Новый год. Все получилось так же весело и затратно, для меня. Зато гости разъехались довольные. А для чего еще нужен князь? Награждать и одаривать дружину – вот его предназначение.

А через неделю была свадьба Ильи и Вереи. А прифигел. Пока я тут пытаюсь всех спасти, эти нехорошие люди живут своей жизнью и в ус не дуют! Бухали три дня, смутно отпечатавшихся в моей памяти. Жениху подарил полный кавалеристский доспех такой красоты, что даже Дружина и Федор присвистнули. Пусть носит и бережет свою тушку, а то без башенный он, какой-то. Ну а Верейке вручил шкатулку с комплектом драгоценностей, украшенных изумрудами, под цвет глаз. На хозяйство молодые получили от меня 50 новгородских гривен. Все же не чужие люди, эти не бросят.

В лагере все шло своим чередом. После всех праздников, я собрал на плацу своих воинов и объявил о предстоящем походе. Думал задумаются, но нет! Застоявшееся жеребцы ответили таким ревом, что повыскакивали даже сонные девы и трактирщики, посмотреть, что случилось.

– Пойдут не все. Возьму с собой три сотни. Самых лучших. Остальные продолжат тренировки. Отбирать буду перед походом, по рекомендациям сотников. Сами понимаете, учеба одно, реальная война – другое. Но подумайте и о добыче, ребята. Подумайте о добыче … Все свободны.

Строй распался и возбужденные бойцы, сбиваясь в кучки, стали оживленно обсуждать новость. Гул весел над головами активно жестикулирующих парней. Толпа стала растекаться и три потока двинулись каждый в сторону «своего трактира». Их хозяева, стоявшие до этого вальяжно около дверей своих заведений, дружно охнули и скрылись внутри, увлекая прислугу.

С этого дня было любо-дорого посмотреть на моих бойцов. И раньше они не отлынивали (а кто бы им позволил, десятники на что?), но сейчас из кожи вон лезли. Сотники и их помощники передвигались по лагерю с довольными рожами и благосклонно кивали старающимся воинам.

Ладьи переделывали еще два раза. Наконец меня устроил последний вариант. Больше обычных в полтора раза, каждая могла вместить по 60 человек, их запасы и еще оставалось место. При этом осадка увеличилась незначительно, что важно в верховьях рек.

– Это так уж нужно, князь? – Спросил меня как-то Дружина.

– Да, старый, очень. Во-первых, хочу начать обкатывать парней в бою, во-вторых научить их не боятся монголов

– Давай я поведу. Или Федор.

– Мне необходимо тоже самое, что и им, старый.

Дружина кивнул и ушел.

А между тем я стал проводить учения на месте недостроенного замка. Одна часть сидела за стенами, другая пыталась штурмовать. И так день за днем. Потеряли еще пятерых. Но и прирост был. Уже почти 600 человек под моим знаменем. Кстати, о знамени. Вернулся в Глушици и отправился в Москву.

Заказал 31 знамя. Из тяжёлого бархата. Одно на все войско. Остальные для сотен, меньше размером раза в два. Двадцать четыре на вырост, шесть для уже существующих. Общее будет с ликом Христа. Как на картине «утро на Куликовом поле», только красное. Для сотен обдумывал эскизы всю дорогу до Москвы.

Опять собрал свое воинство. Объяснил им зачем нужны знамена. За потерю пообещал расформировать сотню к чертовой бабушке, а выживших выгнать с позором. Прониклись. Затем торжественно вручил.

Не обошлось и еще без одного новшества. Барабаны. Образца 1812 года. Показал, постучал. Зашло так, что за должность сотенного барабанщика чуть ли не подрались. И потом долго, со стороны лагеря, с утра и до вечера, доносилась барабанная дробь, в разных вариациях. Маньяки, блин.

Вернулась артель опять в середине апреля и тут же закипела стройка. Посмотрел, все путем, как будто и не уплывали никуда. А вот нам пора, пожалуй. Собрал сотников и потребовал список тех, кто пойдёт со мной. Сотники хотели все.

– Со собой беру Казарина, Ивана Косого и Истому. Остальные остаются тут. Старший – Петр из Вщижа. Теперь об тех, кто нужен. Идем на ладьях. Тактика будет своеобразная. Потребуются бойцы, ловко стреляющие из арбалета и те, которые лучше других в рукопашной, на мечах.

– Князь. На мечах мы все не хороши. Ты нас не к тому готовил. – Заметил Истома.

– Я понимаю. Но в данный момент требование именно такие. На ладье пикой или алебардой не помашешь, а биться я рассчитываю только на них. Все же кмети вас чему-то учили.

Сотники переглянулись, подумали и стали называть имена. Я записывал. После объявил общее построение и вызвал избранных.

– У вас три дня. Готовьтесь, подгоняйте амуницию, составляйте завещания. Вернутся не все. В субботу отплываем.

С собой забрал трех лекарей, парней. Девчонок оставил обучать трех новеньких, принятых на днях.

В Болгар прибыли в середине мая. Привязались к пристани и стали ждать. Подъехал богато одетый мужик с большой свитой и что-то спросил.

– Не понимаю я тебя. По-русски говоришь?

– Плохо.

– А по-половецки?

На этом языке он говорил отлично. Познакомились. Оказался старшим таможенником.

– Торговать сейчас не буду. Видишь сам из всего товара только эти, – я кивнул на своих воинов, – но они дорогие, не у всех хватит серебра.

– Точно! – Засмеялся тот. – Куда плывешь?

– Слышал, что у вас с монголами опять война, вот хочу поучаствовать. К Саксину спущусь, его вроде осаждать собираются.

– Сейчас на реке Урал все наши и половцы. Там встретим врага. Так что поздно ты приплыл.

– А эмир Ильхам-хан где?

– Там же, вместе со всем войском.

– Ну я все же спущусь по реке, посмотрю, что и как.

Мужик пожал плечами, дело, мол, твоё. Я то знал, что разобьют их монголы на Урале в пух и прах. И Саксин осаждать будут.

– Продукты хочу купить.

– Рынок там. – Махнул рукой в сторону ворот. – Ты можешь с мечом идти, твои пусть оружие оставят тут.

– Понял.

Отобрал десяток, оставил им только кинжалы, сходил на рынок, закупился. Переночевали у причалов, заплатив по дирхему с ладьи. Утром отплыли. Еще месяц добиралась до устья Волги. Опоздали немного, город уже осаждали. Но у монголов не было флота, так что мы спокойно подошли к самым стенам.

– Эй, горожане! – Крикнул я. – Меня зовут князь Ростислав Владимирович! Позовите из старшин кого-нибудь.

На стенах зашевелились. Через минут тридцать показалось несколько голов в богатых тюрбанах.

– Я Буре-бег из рода ольбари, старший здесь. Что надо?

– Да вот приплыл вам помочь.

– Маловато вас что-то.

– Побеждают не числом, а умением, бег.

Головы склонились друг к другу и стали обсуждать ситуацию. Наконец, решили и бег прокричал:

– Сейчас не сможем встретится, монголы не дадут, меткие собаки. Вон видишь остров у другого берега? Там нас жди, ночью приплывем, поговорим.

Остановились, где указал старшина. Он приплыл на лодке около полуночи. Обсудили ситуацию. Я предложил ему свое видение, как нагадить врагу, он кое-что подкорректировал и согласился. Ударили по рукам. С этой ночи началась наша боевая работа.

В осажденном городе с продуктами все было хорошо. Запасов хватало, да и подвозили свежие постоянно. Реку монголы не контролировали. А вот у противника были проблемы. Устье Волги очень удобно для партизанской войны. Вот мы и лишали монголов провизии и вырезали фуражиров. Делали это так.

Свели меня с половцем по имени Тулпар. Под его началом было 200 всадников. Не бог весть что, пастухи, но стрелять умели и это главное. Когда монголы, с обозом, подъезжали к переправе через один из протоков дельты, на противоположный берег выезжали часть людей Тульпара, начинала крутится там и всячески поносить. Противник под прикрытием своих стрелков, переправлял авангард, чтобы отогнать дураков. Как только это случалось, выезжали все пастухи Тульпара и начиналась перестрелка. Основная часть монголов бросалась на выручку, оставив обоз на немногочисленную охрану.

И тут вступали в дело мы. Дождавшись, чтобы противник пресёк середину протоки и до обоза им было дальше, чем до авангарда, наши ладьи выскакивали из камышей и становились цепочкой на якоря. Тут же, прикрываясь павезами, арбалетчики отстреливали сначала тех, кто в воде, а потом их сухопутных товарищей. Те активно сопротивлялись. Но нас прикрывали борта и щиты, а их не самые лучшие кольчуги, а то и просто халаты, все же не армейская элита. На дистанции в 100 метров – тьфу. Тем временем удравшие половцы переправлялись в другом месте к обозу и вырезали всех, кого могли поймать. Монголам оставалось только смотреть на это и скрипеть зубами, хода обратно им не было.

Потом делили добычу и отправлялись поджидать очередную жертву. Хотя добыча была так себе, продукты в основном, дрянные доспехи и оружие, и чуток серебра с тел убитых. Зато немного одоспешили и вооружили пастухов. Кроме того, были еще и лошади. Их Тульпар отгонял куда-то, обещая поделить после снятия осады. Обманет, думаю, ищи его по всей степи потом.

Таким образом мы уничтожили три небольших обоза. До монголов дошло, они стали менять тактику, мы тоже, так что результат был один.

После потери пятого отряда фуражиров, терпение начальства осаждающих лопнуло и за нами стали охотится. Сначала раздобыли где-то лодки, выследили нашу флотилию и попытались взять на абордаж. Дошло до рукопашной, но отбились, лодки отогнали в камыши, осажденным пригодятся. На этот раз мы столкнулись с настоящими вояками, хорошо зачищенными и вооружёнными. Был момент, когда я даже испугался, что все, отвоевался. И если до этого мы потеряли пятерых, то только в этом бою не досчитались двадцати семи, десятую часть отряда. Хорошо хоть, что моих людей это не заставило унывать, они стали только собраннее, а то расслабились от легких побед. И я вместе с ними.

Похоронив павших, кроме шестерых, которые ушли на дно, отправились разбойничать дальше. Через месяц, после неудачного штурма, противник снял осаду и ушел.

Приплыли к городу. Благодарные старшины щедро одарили нас и предложили пожить у них, в статусе гарнизона. Очень уж круто выглядели доспехи и оружие моих людей, сразу видно – великие воины. Отказался, изобразив сожаление. Только собрались уплывать, нарисовался Тульпар, с огромным табуном.

– Твое. – Указал широким жестом.

Хитрец! Знает же, что на ладьях нет места.

– Сможешь пригнать в мои земли? Я заплачу тебе за перегон.

– А где твои земли?

Я объяснил. Тот почесал небритую репу и изрек.

– Следующим летом. Скоро зима, у вас нечем кормить их будет, в дороге. Пока пусть с моими пасутся. Что дашь за это?

– Пригонишь табун ко мне – не обижу.

– Угу, жди летом.

Не верится, но посмотрим, вдруг не обманет? Все лошадки так себе, наверняка лучших взял в свой табун, однако моим смердам и такие сойдут.

Вернулись домой только поздней осенью, перед самым ледоставом. Подплывая к Белой горе я увидел громаду своего замка. Не достроенный, пока, но уже впечатлял. Стены поднимались метров на 15, башни были выше метра на два.

На причале стояла толпа встречающих. Подошли, подали концы. Пока швартовались не смотрел на них, оттягивал радостный момент встречи с близкими. Но только сошел с ладьи и двинулся на встречу, челюсть моя упала до колена. Впереди всех стоял мой дядя. Великий князь Владимирский, Юрий Всеволодович.

– Здравствуй, Великий князь.

– Здравствуй, племянник. Как добрался?

– Хорошо, спасибо.

Мы обнялись.

– Смотрю, вырос совсем. Мужчина, не юноша.

– Время идет, дядя. Ты прости, я распоряжусь войском и поговорим.

– Иди, командуй. – Рассмеялся тот.

Велел выгрузить ладьи, затащить их в сараи, осмотрим потом. Груз приказал отнести в усадьбу. Бойцов отправил в лагерь. Вернулся к встречающим, поздоровался со всеми. Ты смотри! А Верейка то беременная! Ну Илья, ну ухарь!

Обнялся с Дружиной и Федором, показал вопросительно глазами на Великого князя, стоявшего чуть в стороне со своей свитой. Те одновременно пожали плечами. Ладно, вины за мной никакой нет, узнаю, скоро, что к чему. Пригласил всех на пир сегодня вечером и подошел к дяде.

– Приглашаю тебя, Юрий Всеволодович, в свою усадьбу.

– Я и так уже там, – хохотнул Великий князь, – три дня тебя дожидаюсь.

– Что-то случилось?

– Пока нет, племянник. Но разговор к тебе есть. Хотел к себе вызвать, но был проездом из Мурома, дай думаю заеду, посмотрю, что такое мой родич у себя построил, о чём все купцы только и говорят. Бояре твои заверили, что будешь на днях, решил дождаться.

– Ясно. А что не так с замком?

– Все не так, Ростислав. Придем в усадьбу, поговорим.

Уселись за столом, подождали, пока Любава поставит графин с вином, кубки, закуски и выйдет. Князь взял в руки хрустальный кубок и принялся его рассматривать, любуясь переливами цветов в лучиках света от свечей.

– Красивый. – Произнес он, наконец. – Я себе похожие купил у твоих новгородцев.

– Они свои собственные. Сколько отдал?

Князь назвал сумму. Я присвистнул.

– Мародёры!

– Да, новгородцы люди ушлые. Им палец в рот не клади – откусят.

Покивал, соглашаясь.

– Ты мне вот что скажи, Ростислав. Мы с тобой о чем договорились, после смерти твоего отца?

Я наморщил лоб, припоминая тот давний разговор и ответил:

– Что я получаю земли да серебро и не претендую на Стародубский стол.

– Вот! А что ты делаешь?

– В смысле? Ты, дядя, прямо скажи где я наш договор нарушил?

– Да везде ты его нарушил, племянник! – Князь Юрий с размаху грохнул кулаком об стол. – Везде! Всеми своими делами!

– Какими еще делами?! – Я тоже слегка повысил голос.

Великий князь отпил вина и ответил уже спокойным голосом:

– Крепость себе построил, какой и у меня нет. Во Владимире только церкви да Золотые ворота каменные. Войско собрал в 1000 человек, вооружил так, что мне завидно. Пехота, правда, – князь презрительно фыркнул, – но не просто же так? Подозреваю, что-то задумал, знаешь, как их использовать. И платишь им столько, что моя дружина ворчать начинает. Урожаи у тебя небывалые, со всей своей земли собрал в этом году больше, чем все остальное Стародубское княжество. Мастеров где-то нашел, умеющих делать вот такие вещи, – кивок в сторону кубка.

Отпив еще глоток, дядя продолжил:

– И не только такие. Показывали мне. Я помню, племянник, как ты радовался, когда я пообещал тебе 500 гривен. Искренне был рад. А теперь, спустя три года, что я вижу? Сколько все это стоит? И откуда столько серебра?

Я откинулся на высокую спинку стула, изготовленного по моему чертежу, и улыбнулся.

– Заработал дядя. Там немного, тут чуть-чуть. Курочка по зёрнышку…

– Тьфу на тебя! – Плюнул на пол Великий князь.

– Расскажи, как прошел поход, – неожиданно сменил он тему.

Мне скрывать нечего, рассказал.

– Много людей потерял?

– Тридцать сем в боях, еще двое от ран умерло. Всего тридцать девять.

– Мда. Наши Великие и не очень князья пошли на Калку и все там полегли. А ты, князь-изгой, пошел и тех монголов разгромил. Сам, без помощи.

– Не преувеличивай, Юрий Всеволодович. Ты же слышал, что я тебе рассказывал.

– Я то слышал. А вот что услышат другие? И что говорить начнут? Сам отвечу – тоже, что я говорил, только что.

– Моей вины в том нет.

– Согласен. Но делать все равно что-то нужно.

Помолчали. Князь пил мелкими глотками вино и что-то напряжённо обдумывал. А потом неожиданно заявил:

– Будешь Стародубским князем.

– Чего!!! – Взвился я.

– Сядь! – Жёстко приказал мне Великий князь. – Сядь и послушай.

Глава 8. Ахтуба

Не готов я пока к княжескому столу. Годика через два, лучше три, буду готов, а сейчас нет еще. Но отвертеться не удалось. Оказывается, в сентябре был съезд князей Владимирской земли в Суздале, где Великому князю удалось уладить все разногласия со своими братьями, но, подспудно, борьба продолжалась. Юрий Всеволодович умело создавал систему сдержек и противовесов в сложных отношениях между родичами и мне отвадилась роль маленькой, но важной гирьки на весах его хитроумных планов.

В реальной истории до самого нашествия монголов, Стародубское княжество входило в состав Владимирского, как вымороченное, после смерти моего отца. И только Ярослав Всеволодович, после битвы на реке Сить, отдал его брату Ивану Кваше. Похоже история начинает меняться.

Попросив немного времени на раздумья, я вернулся в свое время и стал искать в сети изменения. Не нашел, все тоже самое, даже в мелочах. Значит все же параллельная Вселенная. Вернулся в усадьбу и позвал Дружину и Федора.

– Неожиданно. – Заметил Федор Жданович, выслушав меня.

– Все к тому и шло, – возразил Кнутович, – рано или поздно это должно было произойти. Ты– князь, к тому же сейчас самый богатый и сильный в стародубских землях. Или сам занял бы стол, со временем, и стал при этом врагом Великого князя, или он тебя на него тебя посадит и получит еще одного более-менее надежного союзника на юго-восточных границах, вместе с Муромом.

– Мог бы и прижать, а то и вовсе убить, – сказал я, – пока в силу не вошел. Нет человека – нет проблемы.

– Это было бы глупостью. – Не согласился старый боярин. – Юрий Всеволодович только примирился с братьями, ему новая грызня сейчас не нужна. А если он поступит с тобой несправедливо, то все родичи с радостью ухватятся за такую возможность ему насолить. К тому же – вдруг ты выживешь? И тогда у него появится новый непримиримый враг. Ты, князь, не понятен ему. Да и многим другим. Слишком резкие изменения происходят вокруг тебя. А если что-то не понятно, то не стоит делать поспешных движений, можно вляпаться в нехорошую кучку.

– Ну так что, бояре? Соглашается или нет?

– Такая возможность выпадает редко, – первым высказался Федор, – и отказываться от нее не следует. Пусть и не ко времени, но мы бы и сами вскоре стали думать о столе. Так что, считаю, нужно соглашаться.

– Поддерживаю, – продолжил Дружина, – но надо бы и попросить, кое– что. Сейчас такая ситуация, что ты больше нужен Великому князю, чем он тебе. Но наглеть не следует, мы пока не настолько полезны ему, чтобы он стерпел слишком большие притязания.

Обсудили, что можно урвать. Потом пошли к дяде. Тот попивал мое лучшее вино в компании своих бояр.

– Племянник, а у тебя прекрасное вино, никогда не пил такого. Где брал? – Спросил он, как только мы вошли.

– Купцы булгарские привезли откуда-то. – Соврал в ответ. – Отдам тебе его, есть целая бочка. Подарил бы и больше, но нету пока. Может еще привезут.

– Спасибо, Ростислав. В ответ получишь от меня большую бочку столетнего меда. У тебя смотрю его нет.

– Нет, дядя. Заложили несколько, но сам понимаешь, дождутся только внуки.

– Ладно, что решил?

– Я согласен, Великий князь. Но есть несколько просьб.

– Просьб или условий? – Усмехнулся Юрий Всеволодович.

– Просьб, дядя. Кто я такой, чтобы ставить условия Великому князю Владимирскому?

– Хорошо, что ты это понимаешь. Излагай свои просьбы.

Уселись все за стол и начали договариваться.

Первой просьбой было восстановить княжество в прежних границах. За три года, пока оно входило в состав Владимирского, бояре Великого князя успели захапать изрядно земель себе в вотчину. Я попросил эти земли вернуть.

– Хорошо, вернут, – согласился князь Юрий, – дам им взамен в другом месте.

Вторая просьба касалась полоски земли на левом берегу Клязьмы, где мы сейчас и находились. Я попросил передать ее Стародубскому княжеству. Великий князь возражать не стал, что там той земли?

Попросил я так же вернуть княжеству имения, которыми награждал свою дружину мой отец. Всю ее увел к себе Юрий Всеволодович, после похорон отца, и она служила сейчас ему. А вот имения остались в их руках. Я, конечно, мог бы и выкупить их, но зачем такие траты? Великий князь пошептался со своими боярами, покряхтел, но кивнул, соглашаясь.

Обговорили еще выплаты в великокняжескую казну, таможенные сборы, обязательства по военной помощи и множество других важных вопросов. В принципе, ничего запредельного в моих просьбах не было, все в рамках обычаев этого времени. Так что согласовали все быстро. Последним пожеланием было оставить мне тиуна Григория.