Текст книги "Загадки мироздания"
Автор книги: Айзек Азимов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)
БУДУЩЕЕ И ВСЕЛЕННАЯ
Позвольте мне начать с произнесения неблагозвучного слова «спом» – и с определения этого слова.
Спом – это любая замкнутая в материальном смысле система, в рамках которой возможно поддержание жизнедеятельности человека в течение неопределенно долгого периода времени.
Земля является спомом, и, строго говоря, это единственный известный спом. Наверное, доказывать факт того, что Земля – это спом, незачем. В условиях Земли существование человечества поддерживается более миллиона лет, если считать все стадии развития вида, включая переходные формы, – и будет поддерживаться далее любой обозримый срок, если только человек сам не прервет этот процесс.
Далее, Земля – вполне замкнутая и самодостаточная в материальном смысле система. Объем материи, попадающей на Землю в виде метеоритного дождя или исчезающей с Земли в виде утечек атмосферы, незначителен. На самодостаточности Земли эти изменения не сказываются и, наверное, не будут.
Но быть замкнутой в энергетическом смысле системой спом не может.
Жизнь – это процесс, при котором менее организованные составляющие окружающей среды становятся более организованными. То есть существование жизни подразумевает постоянное снижение энтропии, а значит – может иметь место только за счет столь же постоянного, и даже большего по масштабам, увеличения энтропии во внешней среде в целом.
Если бы Земля была энергетически замкнутой системой, то даже появись на ней временно человек или иное живое существо – за сравнительно короткий период весь кислород и все органические соединения деградировали бы до углекислого газа и прочих отходов жизнедеятельности, и на этом бы все остановилось – Земля вновь превратилась бы в необитаемую пустыню.
Так что главную роль в процессе жизнедеятельности играет энергия Солнца, попадающая на Землю. Она поддерживает движение воздушных масс в атмосфере, благодаря ей океаны присутствуют на Земле в жидкой форме, из-за нее проходят дожди, а главное – именно солнечная энергия используется зелеными растениями для переработки углекислого газа и воды в органические вещества и свободный кислород.
Деятельность живых существ поднимает энтропию окружающей среды, но поступающая извне солнечная энергия вновь опускает ее на прежний уровень. Такое равновесие поддерживается уже несколько миллиардов лет за счет быстро возрастающей энтропии самого Солнца – резервов которого хватит, впрочем, еще на несколько миллиардов лет.
Нет смысла включать в полученную систему что-либо еще, кроме Солнца. Ведь, насколько нам известно, именно процессы снижения энтропии за счет увеличения энтропии Солнца и звезд в целом и поддерживают в вечном стабильном равновесии всю Вселенную (к таким глобальным выводам пришли некоторые астрономы, но нас вселенский масштаб сейчас интересовать не будет). Солнце пробудет в своем теперешнем состоянии еще, наверное, с десяток миллиардов лет, а по человеческим меркам это достаточно долго. Следовательно, в течение этого времени Землю можно рассматривать как спом.
Если бы Земля представляла собой единственно возможный вариант спома, то необходимости в такой науке, как спомология, не возникло бы – хватило бы и географии с геологией. Однако, может быть, Земля – это лишь единственный спом, существующий на данный момент, и что возможно существование множества других спомов. В этом случае уже возникает интерес.
Существует вероятность, вернее, даже уверенность в том, что где-то среди звезд (хотя и не в нашей Солнечной системе) могут существовать и другие спомы. Имеются в виду планеты, общие свойства которых совпадают с земными и звезды которых похожи на наше Солнце, а значит – способные служить человечеству в качестве обитаемых планет. Я везде в этой книге (см. главу 22) привожу примерную оценку в 640 000 000 таких планет только в нашей Галактике.
Но даже все эти 640 000 000 планет, вместе взятые, еще не придают спомологии интереса – подумаешь, та же самая Земля, повторенная миллионы раз! С точки зрения спомологии изучить одну Землю – то же самое, что изучить их все, а раз одну Землю мы все хорошо знаем, то и остальные планеты земного типа интереса для нас не представляют.
Для того чтобы пробудить интерес к спомологии, нам нужно представить спом, совершенно непохожий на Землю. А лишь пробудив интерес, мы сможем понять, нужна ли нам спомология вообще.
Зададимся вопросом, почему Земля – спом, а Юпитер или Меркурий – нет? Короче всего ответ на этот вопрос можно выразить одним фактором: дело в массе. Юпитер – слишком большой, Меркурий – слишком маленький. Именно в массе выражаются, в той или иной степени, все остальные факторы, делающие (или не делающие) систему спомом.
Если планета недостаточно массивна, она не сможет удержать ни атмосферы, ни жидкого океана. Если она слишком массивна, то она будет удерживать водород с гелием, поддерживая, таким образом, ядовитую атмосферу и в лучшем случае аммиачный океан. Ни в первом, ни во втором случае спома не получится.
Очень массивной планета может стать, скорее всего, в том случае, если формируется вдали от своего светила, а значит – не испытывает особой конкуренции в притяжении материи. Удаленность от звезды обеспечивает и низкую температуру, при которой порхающие молекулы водорода (самого распространенного во Вселенной вещества) имеют меньшую скорость, а значит – легче удерживаются гравитационным полем планеты. В таких условиях планета слишком холодна, чтобы быть спомом.
Аналогично рассуждая, можно сказать, что и слишком маленькими получаются, как правило, те планеты, которые образуются близко к своему светилу, которое оттягивает с них большую часть вещества и вдобавок нагревает пространство до такой степени, что атомы самых распространенных веществ набирают большую скорость и становятся трудноуловимыми. Возможен также вариант, когда маленьким небесное тело стало благодаря формированию не возле звезды, а возле крупной планеты, так что само оно представляет из себя скорее не планету, а спутник. В первом случае наше небесное тело будет слишком горячим, чтобы быть спомом, а в последнем – слишком холодным.
Конечно, есть и исключения из этих общих правил, даже в нашей Солнечной системе. Например, Луна имеет гораздо больший размер, чем «положено», а Плутон – слишком малый. В попытках уложить эти факты в систему ученые выдвигают предположения, что Луна – это «захваченная» планета, а Плутон – «сбежавший» спутник.
Но в целом же, предполагая звезду определенного типа, стоит рассчитывать, что планета соответствующей массы будет находиться на соответствующем расстоянии от этой звезды и иметь соответствующий химический состав.
Так что можно сказать, что поиск спома – это поиск небесного тела подходящей массы.
Но пока мы говорили только о естественных явлениях. Создается впечатление, что нас интересуют только «природные» спомы, данные нам в готовом виде. Давайте же добавим в картину фактор человеческой воли. Если верить Джойсу Килмеру, лишь Господь может создать дерево, но спомы, возможно, могут создать и дураки вроде нас с вами.
Возможно ли создание «искусственного спома»? Можно ли взять тело совершенно неподходящей массы и сделать из него спом? Ну, о телах массы больше нужной даже и говорить нечего. Во-первых, их очень мало (в нашей Солнечной системе таких всего пять, считая само Солнце, в то время как малых небесных тел – тысячи). Кроме того, со слишком массивными телами шутки плохи, слишком мощны их гравитационные поля и слишком глубоки атмосферы.
Так что давайте рассмотрим тела с массой меньше нужной. Возьмем для примера самое близкое к нам небесное тело – нашу Луну.
Если в общем виде вопрос звучит как «можем ли мы создавать спомы на основе небольших небесных тел?», то в данном конкретном случае перефразируем его как «можем ли мы превратить Луну в спом?».
Сейчас Луна – однозначно не спом. Из-за малой массы она не имеет ни атмосферы, ни воды. Но давайте рассмотрим каждую проблему в отдельности: атмосферу можно удержать от рассеивания в космосе с помощью мощного гравитационного поля, но с таким же успехом это можно сделать с помощью физических барьеров.
Другими словами, спомы можно разделить на две категории – открытые и закрытые. Открытый спом – это тот, в котором атмосфера и вода удерживаются гравитационным полем на внешней поверхности тела, и, соответственно, люди могут жить на внешней поверхности, а закрытый – тот, в котором воздух и вода удерживаются внутри герметично замкнутой полости, во внутреннем пространстве которой и живут люди. Понятно, что естественные спомы – открытые, а искусственным придется быть закрытыми.
Итак, предположим, что мы выроем пещеру под поверхностью Луны и заполним ее воздухом, водой и всем прочим необходимым для жизни. Первичные запасы можно привезти с Земли, но возможно, что в дальнейшем воду можно будет добывать из гидратов лунной коры, а из воды получать и кислород.
При наличии достаточного энергоснабжения и большого количества различных минералов, какие на Луне имеются в достатке (как, впрочем, и на многих меньших небесных телах), можно удовлетворять основные потребности в химических веществах за счет местных ресурсов.
Самое главное здесь – энергия. Мы привыкли рассматривать в качестве основного источника энергии Солнце. В природе действительно единственный источник, производящий достаточно энергии, чтобы поддерживать существование естественного спома, – это звезда вроде нашего Солнца. Но звезда – любая звезда – это очень нерациональный источник энергии. На планету попадает лишь ничтожная доля вырабатываемой им энергии, и даже из нее используется очень небольшой процент. Так что хватило бы и гораздо менее мощного источника, используемого с большим КПД.
Зимой энергии целого Солнца оказывается недостаточно, чтобы согреть нас, однако с этой задачей вполне справляется небольшой костер. Конечно, энергии одного костра не хватит, чтобы питать целый закрытый спом, но у нас на примете есть кое-что и получше.
Если говорить о крупных спомах, то лишь энергия слияния водорода может служить надежным источником энергии на неопределенный срок. Именно слияние водорода в огромных масштабах порождает солнечную энергию, и именно оно в меньших масштабах будет когда-то снабжать энергией Землю.
Так что мне видится – не в ближайшем будущем, конечно, – картина Луны, под поверхностью которой растет обширная сеть пещер, чье население получает все необходимые вещества из самой лунной породы, а энергию – от водородных электростанций. В этом подземном мире появятся и растения, и животные (и, неизбежно – микроорганизмы), а главное – люди, взрослые и дети, семьи, не знающие и не желающие знать иной жизни.
Преимущества в этом случае очевидны. Поселенцев будет окружать среда, разработанная специально для человека; человек наконец-то будет иметь то, что ему надо (во многих жизненно важных отношениях), а не то, что получилось. Что самое важное, на поселенцев не будет давить груз прошлого. Так же как в основе процветания и успеха Соединенных Штатов частично лежит отказ от горького европейского прошлого, так и лунное население станет свободным от ошибок прошлого Земли.
Очевидны также и недостатки. Как ни полагаемся мы на научно-технический прогресс, но изменить гравитацию Луны мы вряд ли когда-нибудь окажемся в силах. Сила тяжести, испытываемая лунными жителями, всегда останется в шесть раз меньше земной.
Несомненно, они к этому быстро привыкнут, и люди, рожденные на Луне и не знающие других условий, будут считать такую силу тяжести обычным делом. Но как эти перемены отразятся на здоровье людей на первом этапе, особенно тех, кому часто придется перемещаться между Землей и Луной? Не ослабеют ли мышцы и не истончатся ли кости поселенцев настолько, что они навсегда потеряют возможность вернуться на Землю?
Пожалуй, эта проблема никогда не встанет в полный рост. Лунные жители могут поддерживать себя в форме, тренируясь в спортзалах или центрифугах; да и немногим это поддержание в форме понадобится на самом деле. Подавляющему большинству лунных жителей совершенно незачем будет появляться на Земле.
Еще одним недостатком является повышенная уязвимость закрытого спома в отношении катастроф, к которым открытый спом устойчив. Если атмосферу и воду в споме удерживает сила тяготения, то с ними ничего не случится. На гравитацию планеты не в силах повлиять ничто, кроме катаклизма астрономического масштаба, так что вода и воздух открытого спома всегда останутся при нем.
А вот закрытый спом сразу же растеряет весь воздух и постепенно – воду, стоит только крупному метеориту пробить где-нибудь свод пещеры или сдвигу почв – нарушить ее герметичность. Что ж, следует все же ожидать, что людям хватит ума и изобретательности минимизировать последствия таких катастроф. И конечно же пещеры закрытого спома будут автономизированы, чтобы авария в одной из них не повлияла на остальные.
Сама по себе вероятность катастроф не должна останавливать человечество. На Земле катастроф тоже хватает – мы периодически страдаем от ураганов, торнадо, наводнений, засух и прочих стихийных бедствий, каких на Луне не будет никогда. Так что у патриота Луны найдутся аргументы в пользу того, что Земля гораздо меньше заслуживает звания катастрофоустойчивого спома, чем Луна.
Теперь давайте перейдем к психологическим сложностям. Могут ли люди приучиться долгое время жить, по сути, в обычной пещере? Рождаться и умирать, ни разу не побывав снаружи? Ответ, на мой взгляд, должен быть всецело положительным. Если пещера достаточно велика и удобна – почему бы нет?
Ошибкой было бы недооценивать гибкость человека. Он не раз уже доказывал свою способность приспосабливаться к самым, казалось бы, непривычным условиям. К примеру, город Нью-Йорк – не менее искусственная среда обитания, чем спом, не меньше Луны оторванная от естественных условий Земли. Однако люди во мгновение ока сменили хижины на небоскребы, и приезжий крестьянин вполне способен в течение своей жизни адаптироваться в Нью-Йорке.
Зачем представлять себе лунных жителей обязательными клаустрофобами? Скорее уж они будут с ужасом представлять себе мир вроде Земли, где людям приходится осторожно ходить по внешней поверхности и терпеть все капризы непредсказуемой и переменчивой погоды. Желания переселиться на Землю у лунного жителя будет не больше, чем у жителя Нью-Йорка – перебраться в пещеру.
Рассуждая о закрытых спомах, надо преодолеть собственные предрассудки. Легко скатиться к шаблону: открытый спом – «естественный», а закрытый – «искусственный», значит, открытый – это хорошо, а закрытый – плохо.
Может даже родиться аргумент, что «настоящий» спом – это только такой, в котором возможно самозарождение жизни из неорганической материи, как это произошло когда-то на Земле (см. главу 9). Мир же, который надо сначала создать, а потом еще и заселить видами живых существ, за плечами которых уже по два-три миллиарда лет эволюции, – это вообще не спом, а имитация, обязанная своим возникновением паразитированию на настоящем споме.
Но если продолжить ход этих рассуждений, то можно привести их и в отношении среды обитания homo sapiens. Ведь жизнь зародилась не на суше. Единственным «настоящим» спомом на Земле является в таком случае океан. Лишь постепенно отдельные виды живых существ переселились на сушу, которая была сначала такой же враждебной для жизни средой, как и Луна сейчас.
Если представить себе рыбу-философа, то можно предположить, что она неодобрительно качала головой, думая о глупости созданий, возжелавших выползти на берег. Каким неразумным казалось решение разменять комфорт океана на жестокие крайности открытого воздуха; обилие воды на постоянную угрозу обезвоживания; трехмерную среду невесомого плавания на тяжелое двухмерное существование!
Все эти недостатки совершенно объективны, и по сей день они никуда не делись. Живые существа впервые выбрались на сушу около 425 000 000 лет назад, и даже сейчас океаны по-прежнему куда богаче жизнью, чем суша. Сухопутным животным потребовались миллионы лет развития для того, чтобы стать обладателями достаточно сильных конечностей, для того, чтобы вырастать до больших размеров и при этом быстро двигаться. Лишь через двести миллионов лет существования на суше у живых существ появились внутренние термостаты и внешние термоизолирующие слои, позволяющие хоть как-то компенсировать отсутствие окружающей среды с равномерной температурой. Сам человек поднялся на задние лапы лишь полтора миллиона лет назад и до сих пор расплачивается за существование в условиях гравитации плоскостопием, остеохондрозом и рядом других заболеваний. Угроза падения всегда висит над человеком, и мы не чувствуем ее только потому, что привыкли.
Нет, тем, кто воротит нос от Луны как от «неестественной» среды обитания, следует также воротить его и от земных континентов. Мы живем на участках планеты, искусственно заселенных живыми существами из «настоящего» спома, и, несмотря ни на что, сухопутная жизнь по-прежнему беднее и, во многих отношениях, менее удобна и перспективна, чем морская.
Но стоит ли теперь жалеть, что наши предки перебрались из моря на сушу? Сухопутная жизнь, со всеми ее недостатками, открыла нам путь к недосягаемым в море возможностям. Сейчас, задним умом, мы видим, что океан – это тупик эволюции и только суша способна открыть новые горизонты.
Последний тезис можно и пояснить. Плотность воздуха – гораздо меньше, чем воды. Живя в воде, необходимо или иметь обтекаемую форму тела, или примириться с медленной скоростью перемещения. Самые высокоразвитые морские существа – спруты и рыбы – имеют в высшей степени обтекаемую форму. Сухопутные животные, вернувшиеся в море, имеют тем более обтекаемую форму, чем раньше они вернулись в водную стихию. Привести для примера можно выдру, пингвина, тюленя, морскую корову и, наконец, кита.
Обтекаемая форма тела подразумевает короткие конечности, а лучше – их отсутствие. Исключение составляют лишь в высшей степени специализированные щупальца спрута. А вот в обладающем низкой плотностью воздухе вполне возможно и двигаться быстро, и иметь неправильную форму тела, так что сухопутные животные могли позволить себе иметь развитые конечности. Именно благодаря этому факту человек получил свои бесценные руки.
Теперь подумайте – даже если бы дельфины действительно обладали таким же разумом, как и люди, как они могли бы это продемонстрировать, не имея рук? Если мы когда-либо научимся общаться с дельфинами, мы поймем, что они – несчастные философы, способные размышлять, но не способные ничего сделать.
Кроме того, только на суше можно встретить огонь. Поэтому и овладеть огнем могли только сухопутные существа. Можно, конечно, возразить, что технологический прогресс человечества не всегда есть благо, но я сильно сомневаюсь, что даже самый ярый сторонник возврата в золотой век готов жить в обществе, в котором не умеют разводить и поддерживать огонь.
Используя аналогию из мира химии, можно сказать, что выход из моря на сушу обеспечил «фазовый переход» качества жизни, и вряд ли кто-нибудь из нас сможет спорить с тем, что результат принес только благо.
И вполне возможно, что перемещение из «естественного» открытого спома в «искусственный» закрытый тоже приведет к аналогичному положительному фазовому переходу. Не хочу заниматься провидчеством – предсказать наперед что-то в подобных случаях оказывается столь же сложно, сколь и просто потом все объяснить задним умом. Но кое-что все же попробую предположить.
Мне кажется, например, что, как бы ни был изначально труден переход из открытого спома в закрытый, в итоге человек получит частичное избавление от недостатков, связанных с предшествующей сменой среды обитания. В закрытом споме человек вернется к такой же единообразной окружающей среде, какая была дана ему когда-то морем, и к такой же слабой силе тяжести, не теряя при этом преимуществ низкой плотности воздуха. Можно сказать, что закрытый спом некоторым образом объединит в себе самое лучшее, что есть в морской и сухопутной среде, и будет, лишен главных недостатков и того и другого. Из этого явно должно получиться что-то стоящее.
Если мы создадим закрытый спом на Луне, то неизбежно возникнущая при этом эйфория от успеха подтолкнет людей к тому, чтобы образовать спомы и на других небольших небесных телах, например на Марсе или крупных спутниках Юпитера. Однако самым активным будет движение по созданию закрытых спомов на еще более малых телах – например, на астероидах, тысячи которых летают между орбитами Марса и Юпитера.
Почему именно на астероидах?
Все дело в эффективности использования среды. При всем желании, каких бы высот ни достигли технологии обозримого будущего, вряд ли человечество сможет глубоко проникнуть в недра Земли или даже более мелких небесных тел вроде Марса или Луны. Можно пробурить узкие шахты, доходящие до мантии, но с мыслью о создании закрытых спомов – огромных, удобных и обустроенных пещер – нам придется ограничиться двумя-тремя километрами глубины. Углубляться дальше людям помешает внутренний жар Земли, а возможно – и Марса, и Луны.
Получается, что объем всего небесного тела остается практически неиспользуемым и, кроме гравитационного поля, ничего не дает жителям спома.
А вот астероид можно превратить в спом полностью. Его можно изрешетить вдоль и поперек. Внутри астероидов нет высоких температур, а практически полное отсутствие гравитации на них сильно облегчает работу по извлечению больших масс грунта и снимает жесткие требования к укреплению пещер на случай сдвига почв. Для построения спомов можно использовать практически все астероиды, за исключением разве что самых крупных. Пожалуй, трудновато будет работать с никелево-железными астероидами, да и содержащиеся в их составе материалы вряд ли годятся на что-либо, кроме производства металлов, но, судя по соотношению металлических и каменных метеоритов, можно рассчитывать, что первых окажется менее 10 процентов.
Не стоит думать, что астероиды слишком малы, чтобы в них можно было создать полноценную биосферу. Несколько лет назад я написал рассказ о таком обитаемом астероиде. В этом рассказе землянин, будучи на астероиде в гостях, выразил удивление, где же местные жители ухитряются выращивать табак. Сопровождающий ответил ему на это так: «Мы не крошечный мир, доктор Ламорак. Просто вы судите о нас в двухмерных стандартах. Площадь поверхности Элсвера составляет лишь три четверти от занимаемой Нью-Йорком территории, но это ничего не значит. Не забывайте, что при желании мы можем занять всю внутреннюю часть Элсвера. Сфера радиусом пятьдесят миль имеет объем, превышающий полмиллиона кубических миль. Если разбить весь объем Элсвера на уровни с расстоянием в пятьдесят футов один от другого, общая площадь поверхности планетоида составит пятьдесят шесть миллионов квадратных миль, что равняется общей площади поверхности Земли. Причем у нас не будет ни одного непродуктивного клочка, доктор» [11] [11]Рассказ называется «Штрейкбрехер», цит. по пер. М. Гутова. ( Примеч. пер.)
[Закрыть].
В том рассказе я намеренно упустил, чтобы без помех сосредоточиться на социологической составляющей, одну важную проблему, которая должна неизбежно возникнуть на астероидном споме. Астероид, описанный в рассказе, я снабдил неким «искусственным гравитационным полем», поскольку реальное гравитационное поле астероида практически ничтожно.
В жизни же, в отличие от фантастики, искусственное гравитационное поле не создашь нажатием пары клавиш пишущей машинки. Можно решить эту проблему, например, путем придания астероиду постоянного вращательного движения. Эффект центрифуги будет примерно аналогичен эффекту гравитации, только сила будет действовать в противоположном направлении – от центра тела к его поверхности перпендикулярно оси вращения. Сила такого рода искусственной гравитации будет в значительной степени различаться пропорционально расстоянию от оси вращения, и будет заметно наблюдаться кориолисово ускорение. Чем меньше будет размер спома, тем большая угловая скорость потребуется для достижения эффекта центрифуги и тем больше, соответственно, будут различия в разных точках астероида и тем навязчивее – кориолисово ускорение.
Мне кажется, что польза от раскручивания астероида не стоит тех энергозатрат, которых оно потребует, и тех проблем, которые оно принесет. Проще будет принять невесомость за нормальное свойство окружающей среды. Ведь смогли же живые существа переключиться из практической невесомости океана в рабскую зависимость от силы тяжести на Земле? Смогли. Так почему бы теперь им не переключиться обратно?
Конечно, процесс перехода от отсутствия ускорения свободного падения к ускорению в 1g занял целые эпохи, и тела живых существ, осуществлявших этот переход, постепенно приспосабливались к новым условиям существования под давлением естественного отбора. У человечества явно нет столько времени.
Но прогресс осуществляется не только в области космических технологий. В биологии тоже совершены революционные прорывы. Так что можно надеяться, что к тому моменту, как человек доберется до астероидов, имея при себе достаточно энергии, чтобы построить там спомы, он уже овладеет генетикой настолько, чтобы уверенно проводить направленную тканевую инженерию (см. главу 9). Почему же изменения, призванные приспособить человеческий организм для жизни в условиях невесомости, следует оставлять на волю неторопливого слепого случая, а не на усмотрение человеческого разума?
Специально приспособленный для невесомости организм будет, конечно, отличаться от нашего, но вряд ли так уж сильно. Кости и мышцы станут тоньше, ноги – короче, но не думаю, что дойдет до крайностей. Даже если вес в нашем понимании исчезнет, с инерционной массой все равно надо будет справляться, а она везде одна и та же – что на астероиде, что на Земле.
Мне кажется, что движения жителя невесомости должны быть очень грациозны, как у рыб или птиц, привыкших жить в трех измерениях. Так люди обретут дар полета, не жертвуя при этом полезными руками ради крыльев.
Животных тоже можно подвергнуть подобным изменениям, но необходимости в наличии животных у жителей астероидов не будет (разве что в качестве домашних любимчиков). Растения вполне смогут существовать в условиях невесомости, рыбу можно будет разводить по-прежнему. Выращивания водорослей в сочетании с развитыми химическими технологиями будет вполне достаточно, чтобы обеспечить всех пищей, вкусом и фактурой неотличимой от мяса.
Да, человек, адаптированный к невесомости, никогда уже не сможет побывать на Земле или даже на таком маленьком небесном теле, как Луна, но для него это будет так же естественно, как для нас – отсутствие возможности дышать под водой.
Получается, что в итоге будут существовать два биологических вида людей – для жизни на планетах и для жизни в невесомости. Землю и крупные спомы вроде Марса, Луны, больших спутников Юпитера и т. д. будут населять «планетные» люди, а астероидные спомы – «космические» люди.
Так, может быть, порогом нового витка эволюции станет не переход из открытого спома к закрытым, а переход от жизни в условиях силы тяжести к жизни в невесомости? Может быть, будущее принадлежит «космическим» людям, обитателям астероидов, а мы, «планетные» жители, – тупик эволюции человека? Они будут двигаться все дальше и дальше, оставляя далеко позади ненужные более планеты, а мы, не в силах следовать за ними, станем с их точки зрения чем-то вроде рыб?
Вот смотрите.
Во-первых, со временем количество «космических» людей значительно превысит наше. Изрытые насквозь астероиды в общей сложности могут предоставить жизненное пространство для гораздо большего количества людей, чем ограниченные внешние оболочки крупных спомов. К тому же размер тела (но не мозга!) «космических» людей будет, видимо, меньше, что позволит им комфортно существовать в меньшем объеме личного пространства.
Во-вторых, разнообразие окружающей среды «космических» людей обеспечит им преимущество над нами в гибкости. «Планетные» люди будут существовать на одном огромном шаре с небольшими колониями на Марсе, Луне и где-то еще, а «космические» люди будут разделены между тысячами различных миров.
Сложится такая же ситуация, как при сравнении древних греков с римлянами. Римляне достигли потрясающих успехов в юриспруденции и управлении страной, в архитектуре и технике, в военном деле. Но, несмотря ни на что, римская цивилизация всегда оставалась тяжелой и неповоротливой – вся она представляла из себя один большой Рим.
А вот греки, с другой стороны, могут похвастаться лишь куда более скромными материальными достижениями, но в их культуре была искра жизни, которая и сейчас, 2500 лет спустя, воодушевляет нас. История не знает больше столь живых культур, и причиной тому факт, что, собственно, никакой единой Греции никогда не существовало – вместо нее имелась тысяча греческих городов-государств, у каждого из которых имелось собственное правительство, собственные традиции, собственное представление о том, как надо жить, любить, молиться и умирать. В ретроспективе выдающаяся яркость Афин несколько затмевает достоинства других городов, но каждый из них вносил свой достойный вклад в общую цивилизацию.
«Космические» люди смогут стать новой греческой культурой. Тысяча миров, объединенных общей историей, развивающихся и интерпретирующих эту историю каждый по-своему! Разнообразие жизни в мирах невесомости несравнимо превзойдет все, что будет иметься на определенный момент на Земле, где в то же время будет продолжаться противоположный процесс всеобщей унификации ввиду технологического прогресса.
И третий, самый важный, на мой взгляд, момент проще всего объяснить через космические корабли.
В свете вышесказанного ясно, что космический корабль нельзя считать спомом в полном смысле слова, поскольку спом – это система, способная поддерживать человеческое существование бесконечно. Скорее его можно назвать «спомообразной» системой, то есть способной временно выполнять функции спома.
Спомообразные системы уже неплохо зарекомендовали себя в ряде случаев, и на момент написания этой главы уже есть сведения, что два человека вполне нормально прожили в одной из таких систем две недели.
Очевидно, что человеку захочется исследовать Солнечную систему с помощью спомообразных кораблей еще до основания первых внеземных спомов и даже в том случае, если окажется, что основание внеземных спомов – нереальная задача. Шаг за шагом человек может добраться даже до Плутона (см. главу 30).
Но тут нам придется остановиться. Дальше Плутона – только звезды, а расстояния до них столь велики, что с помощью технологий, разработанных для Солнечной системы, их никак не преодолеть.
