Текст книги "Лиловый остров или трое из прошлого (СИ)"

Автор книги: Айрис Канна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

   Память услужливо подсунула самые неприятные воспоминания. Ссора с матерью. Она требовала, чтобы он поступил в институт. Закатила истерику, вдруг рассказала идиотскую историю про гадание и цыганку. Как она не хотела, чтобы он шел служить! Как она боялась армии. Сейчас Сергей сомневался, что история была идиотской. Он себя уже считал идиотом. Где-то в глубине души поселилась крамольная мысль – не выберется отсюда!

   Цыганка. Ему было пять лет. Они с мамой гуляли в парке. Прошло месяца два, как погиб отец. Мама в темном платье с траурным ободком на голове. Сергей с тех пор ненавидит темные одежды и ободки на женщинах. Запомнил. Вокруг – буйное цветение акации, сладкий запах томил даже его, маленького и несмышленого. Он что-то взахлеб рассказывал. Мама смеялась в ответ, кажется, впервые за два месяца. Мамин смех вдохновлял, и Сергей что-то придумывал и накручивал в своем рассказе. Сейчас он точно знал: все врал, лишь бы она не плакала. И вдруг эта тетка в цветастой широкой юбке, кофте с оборками и нашитыми блестяшками. На голове – темно-красный платок, с позвякивающими по краю монетками. Тогда Сергей не понял, что цыганка говорила матери. Он разглядывал тетку. Мать сняла все кольца, вынула из ушей серьги, даже кулончик с шеи сняла. Все отдала цыганке. Та требовала и обручальное кольцо, но тут мать стояла на своем. Сергей запомнил:

   – Нет, это память о муже.

   И еще, ответ цыганки:

   – Не отдашь, красивая, в восемнадцать, в армии, отправится к отцу, – и как исчезла. Вместе со всеми материными украшениями.

   Отец был военным и погиб на учениях. Поэтому мать не разрешила поступать в военное училище. Вот он и встал на дыбы – никуда не пойду учиться! Или армия, или военное училище.

   Он чуть не подавился, вспоминая, как мать ему сказала перед воротами военкомата:

   – Знай, ты – единственное, что держит меня в жизни. Если что с тобой, я не переживу. Моя жизнь в твоих руках.

   У Сергея защемило сердце. Он не имеет права не выжить. Обтерев пальцы о траву, сложил остатки рыбы, завернул в гимнастерку и пошел дальше.

   А память продолжала. Он потрогал пальцем шрамик на лбу. Сейчас почти невидимый. Но тогда мать летела, перепрыгивая через две ступеньки. Он играл с ребятами во дворе и свалился с качелей. Даже не заревел. Она как-то почувствовала. Ничего страшного. Как она теперь? Что с ней будет, если он не выберется? Эти крылья! Может, он умер? Сергей прислонился спиной к холодной влажной стене пещеры. Ущипнул себя за ногу. Больно. Нет, он жив и выберется отсюда. Во что бы то ни стало. Он не имеет права оставить мать, поэтому пусть даже с крыльями, но он вернется!

   ***

   Аглая читала. Она часто брала книги из своей библиотеки. Благодаря «дарам вечности», как она называла приобретенное по наследству имущество, ее библиотека занимала весь соседний дом. У себя же она выделила просторную комнату и назвала ее «читальней». При свете тусклой лампочки Аглая сидела за круглым столом на неудобном стуле с высокой ровной спинкой. В библиотеке все кресла и диван она покрыла белыми льняными чехлами. Вдоль стен высокие стеллажи с древними книгами. На этот раз ей попался учебник о травах.

   Она хлопнула в ладоши, тут же появилась Дина. Черноглазая и разбитная, чуть полноватая красавица пользовалась особой любовью Аглаи. Дина посвящена во все, или почти все тайны шаманки. Именно Дина подбирала слуг, кухарок для Аглаи, она много бывала в городе, ходила на рынок. Знала все городские сплетни. У кого какое состояние, кто кому и сколько должен, кто на ком хочет жениться. И все докладывала хозяйке.

   – А где Зара? – удивилась Аглая.

   – Максимыч заболел, отпросилась. Еду приготовить.

   – Кого этот старый хрыч у нас учит травы собирать? – Спросила Аглая. – Еще помрет, не оставив преемника.

   – Моего сына.

   Аглая кивнула.

   – Иди. Завтра пусть твой сын подойдет. Травку я тут нашла интересную. Может, водится у нас. И вообще, Максимыча пора убирать. Травы заканчиваются, а он не торопится новые поставлять. Крылышки у него, видите ли, болят. Нечего было за внучку вступаться. И в кого она такая нерасторопная?

   – Ты просто ее не любишь. А она тебя боится. Поэтому у нее все валится из рук. Я отпустила ее на неделю. Пусть отдохнет.

   – Ты прислуживать будешь? – Аглая с интересом взглянула на Дину, повернув седую голову.

   – Я и Станислава.

   – Вот имечко-то! И не выговоришь!

   – Стаса, я ее так зову, – Дина сделала шаг к двери.

   – Собирай меня. Пойду с Меченым.

   – Там такой ливень! – Дина вернулась к столу.

   – Да? А здесь не слышно. Тогда скажи, пусть сам идет. Жду с отчетом обоих.

   Дина вышла с легким поклоном. Аглая заложила страницу с заинтересовавшей ее травой и углубилась в чтение.

   ***

   Через два часа Дина постучала и тут же открыла дверь. Аглая взглянула на часы. Одиннадцать. Она довольно ухмыльнулась: даже раньше, чем предполагала.

   – Там Рамон. Он просит принять его срочно.

   – Пусть заходит.

   Рамон уже оттолкнул Дину и вошел. Аглая взглянула на мокрый плащ. С расправленных накрыльев стекала вода и собиралась мелкими лужицами на вощенном деревянном полу.

   – Промок? Сейчас согреешься. Дина, ты приготовила стол?

   – Боюсь, новость испортит тебе аппетит, – сообщил гость.

   – Что? – Аглая подскочила и быстро подошла к нему вплотную.

   – Шевина на маяке нет. Даже собаки его нет.

   Аглая не мигая смотрела на него несколько секунд.

   – Где Меченый?

   – Не знаю. Наверное, у Таира. Я осмотрел маяк и сразу к тебе. Ну, может, минут тридцать подождал.

   – Почему?

   – Стол накрыт. Горячий самовар. Свежезаваренный чай. Я был уверен, что Шевин вот-вот придет.

   – Перехитрил, значит? Дина! Срочно отправь кого-нибудь... Хотя, нет, не надо, – Аглая прошла к окну. Отдернула штору, вернулась к столу. – Кто мог их предупредить? Так ты накрыла стол?

   – Да.

   – Пойдем, Рамон. Нет, тебе надо переодеться, – она повернулась к Дине: – Дай ему сухую одежду, – потом кивнула Рамону: – И приходи на балкон.

   Внутри у Аглаи завибрировало что-то, какая-то тонкая нить. Руки стали холодными и влажными, она даже обтерла их непроизвольно о халат. Дина уже выбежала из комнаты.

   Аглая вышла, стараясь унять внутреннюю дрожь. Такого с ней еще не было. Сначала девчонки. Крылатая и бескрылая. Теперь Шевин. Чутье подсказывало ей, что и Таира на месте не окажется. Она медленно прошла на балкон. Море бурлило. Чернота простиралась до самого горизонта. Остров утонул в этой густой мгле. Ветер трепал ветви винограда, обрывая зеленые листья. Потоки дождя доставали до середины балкона. Аглая не ощущала ни влаги, ни ветра. Вышел Рамон.

   – Я отправлю ребят к Таиру? – спросил он.

   – Отправляй, – Аглая ответила тихо и как-то бесцветно.

   Она не слышала, как Рамон вышел, как вернулся. Он остановился около двери, простоял с минуту, кашлянул.

   – А, ты уже здесь? Давай погреемся. Что тут она приготовила? – Аглая подошла к столу, подняла бутыль. – Чача. Как раз, чтобы ты не простыл.

   Вошедшая Дина разлила по бокалам чачу и отошла в сторону. Рамон поднял бокал.

   – Они скоро будут.

   – Я понимаю, – она по-прежнему стояла у стола, глядя в бокал с чуть желтоватой жидкостью.

   – Надо послать людей в пещеры.

   – Кто у тебя знает пещеры? – Аглая с усмешкой посмотрела на него.

   – Найдем. Не может быть, чтобы никто не знал. У нас много сторонников.

   – Сколько сейчас времени?

   – Начало двенадцатого, – ответил Рамон.

   – Поздно, они уже далеко, – сказала Аглая. Она опять задумалась, потом, вспомнив что-то, взглянула на стоящую в дверях Дину, приказала: – Пошли за Максимычем и Зарой. Срочно!

   Дина исчезла. В прорехах туч появилось звездное небо, луна высветила беснующееся море.

   – Кажется, дождь прекращается, – сказала Аглая.

   – Надеюсь, в этот раз не затопит, – Рамон прошелся по балкону и поставил на стол бокал.

   – Ты покормила моих ребят? – спросил он появившуюся в дверях Дину.

   Она кивнула. Повисло тягостное молчание. Аглая прислушалась к звукам за балконом. В непрерывном шуме дождя хлопали крылья. Много крыльев. На балкон вышел Меченый. Он был бледен. Крылья нервно подрагивали.

   – Что, Меченый? Нет Таира? – с насмешкой в голосе спросила Аглая. – Напрасно мокли... И сколько ты еще собирался его ждать?

   – На кухне накрыт стол. Два бокала с вином, бутылка, чай. Я не сомневался, что они вот-вот объявятся.

   – Садись, надо решить, что делать дальше, – Аглая положила в тарелку кусок хорошо прожаренного мяса, потянула носом воздух. – Одна радость осталась: вкусно поесть, – сообщила она.

   Бокал чачи как-то успокоил, по телу разлилось тепло. Аглая решила, что справится и с этой проблемой, как справлялась прежде с другими.

   Ужинали в полной тишине. Дина наполняла бокалы и тут же отходила в сторону. Аглая хмурилась, Рамон и Меченый сидели с каменными лицами.

   Дождь потихоньку стих, тучи разогнал ветер. Дина ежилась от холода, а сидевшие за столом не замечали ночной прохлады. Чача разогрела и подлила в их души ненависти и злости. Когда снова захлопали крылья, Дина вышла. Она вернулась испуганной и удивленной одновременно. Не отходя от двери, сказала:

   – Максимыча с внучкой не нашли.

   Аглая подскочила со злобной гримасой, схватила плеть и размахнулась, но удара не последовало: за ее спиной стоял Рамон, крепко ухватив конец плети. Дина моментально скрылась за дверью.

   – Не надо, Аглая, – тихо, но твердо сказал он, – не надо. Тебе еще нужна будет верная служанка.

   – Да я не собиралась ее бить, – засмеялась Аглая, – хотела треснуть по полу. Вы все с ума сошли, – она повернулась к появившейся в дверях Дине: – Пришли гонца сюда.

   Подросток лет шестнадцати вошел на балкон через две минуты. В мокрых штанах и рубашке, на ногах промокшие мокасины. Бледное лицо мальчика выдавало испуг. Аглая его узнала.

   – Твой сын, Дина? – Дина кивнула. Она настороженно смотрела на хозяйку. – Что ты там нашел? – Аглая повернулась к парню.

   – Передний вход закрыт.

   – Ты не попал в дом?

   – Попал, через заднюю дверь. Он никогда ее не закрывает.

   – Что-то интересное можешь сказать?

   – Трав нет. У него все было в травах. Сейчас ни травинки. Ни тех, что уже высохли, ни тех, что сушатся.

   – А много там было трав? – заинтересовался Рамон.

   – Много. На десяток корзин хватило бы.

   – Не мог же он все унести с собой? – Аглая растерянно взглянула на Рамона и прошла к парапету балкона.

   – Нет, он очень слаб в последнее время, – ответил гонец.

   – Иди, отдыхай, – Аглая махнула рукой.

   Мальчик исчез за дверью со счастливой улыбкой. Дина тоже смотрела уверенней. Аглая продолжала мерить шагами балкон. Остановилась перед столом, спросила:

   – Есть мысли?

   Меченый отрицательно махнул головой, Рамон пожал плечами. Дина сделала шаг вперед, кашлянула. Аглая повернулась к ней.

   – Ну?

   – Я думаю, травы он спрятал в развалинах, – сказала Дина. – Найдем. С собаками отыщем. Там много сухих подвалов.

   Аглая не ответила. Это она и сама понимала. Нужно было другое. Найти, догнать беглецов, вот что надо. И отомстить. Отомстить за то чувство обиды, которое они всколыхнули своей дерзостью, за то унижение, которое она испытала, когда они раз за разом уходили от ее карающей руки. Кивком Аглая отпустила Дину. Оставшись втроем, молча выпили, и Аглая велела:

   – Идите уже. Поздно, я устала. И – не спать! Думайте, завтра утром оба со своими планами ко мне!

Глава седьмая

Тени прошлого и ближайшие планы

   Оставшись одна, Аглая подошла к парапету, подставив лицо холодному злому ветру и вдыхая йодистый влажный воздух. Зачем они напомнили ей о монастыре? Эту боль не знает никто. Тогда ей было всего пятнадцать, Аглая полюбила книги. Сверстники ее сторонились, взрослые монахи и учителя смотрели с жалостью. А она не хотела, чтобы ее жалели! Не хотела. Подолгу задерживаясь в библиотеке, наткнулась на книгу об исследованиях древних цивилизаций.

   Где-то далеко, теперь тех земель вообще нет, была особая страна. Инки! Читая о раскопках, памятниках, золотых украшениях, она обнаружила описания ритуальных жертвоприношений. Тогда-то и совершила ошибку. Надо было выждать. А она всем своим врагам написала письма и подложила в рабочие тетради. Конечно, ее быстро вычислили. Почерк выдал. Она расписала, как посчитается со всем этим отребьем. А врагами были все, кто косо посмотрел, не так ответил.

   Сначала она долго выслушивала настоятеля. Интересно, кто сейчас настоятель в монастыре? Не может быть, чтобы тот же. Потом к ней приставили Никодима. Молодой, черноволосый красавец, он так много знал. Даже об инках с ней говорил. Не отворачивался от ее лица, не морщился, когда она приходила. Помогал делать домашние задания и показывал пещеры. Зачем она ему открылась? Возникшее тогда чувство она посчитала любовью. Теперь понимала – это была благодарность.

   Однажды, продвигаясь в темноте следом за ним по пещере, Аглая спросила:

   – Ты женишься на мне?

   Никодим встал, будто споткнулся. Повернулся к ней. Она не видела, но представила полный жалости взгляд инока.

   – Девочка, Аглаюшка! – так ее даже мать не называла. Аглая закусила до крови губу, – я же монах. Я не могу жениться вообще.

   Хорошо, что было темно. Он не видел, как по ее лицу потекли слезы. Она с трудом сдержала всхлипы. Помолчав с минуту, сказала, вроде бы ровным голосом:

   – Я пошутила, идем дальше.

   Они пошли вперед. Когда вышли в очередную пещерную залу, слезы высохли. Аглая не знала, что размазанная по лицу грязь выдала ее Никодиму. Он предложил:

   – Давай сейчас наверх и в монастырь. Завтра начнем отсюда.

   Они вылетели на склон ущелья недалеко от монастыря. Уже перед корпусом, где располагались спальни учеников, Никодим, удерживая ее за плечи, сказал:

   – Ты встретишь еще свою любовь. Главное, верь в это. Человек, который тебя полюбит, не заметит ни шрам, ни бельмо. Это будет, обязательно будет, девочка!

   Только в ванной, подойдя к зеркалу, она увидела грязные, размазанные следы на лице. «Это снова жалость», – подумала Аглая. Ночь она почти не спала, а утром отправилась в библиотеку, взяла книгу сказок, полистала, улучила момент, когда монах-библиотекарь вышел, достала книгу об инках и спрятала под курткой. Вернувшемуся библиотекарю сдала сказки и отправилась в столовую. В обед вместе с Никодимом спустилась в пещеру и там, в полной темноте свернула в одно из боковых ответвлений темного хода. Она слышала, как Никодим метался по пещере, как звал ее. Потом стало тихо. Она поняла, что монах отправился за помощью. Быстро пробежав знакомые залы, Аглая ушла далеко вниз. Иногда до нее доходили искаженные стенами подземелья крики монахов, тогда она снова уходила дальше.

   Очередной порыв ветра, смешанный с каплями воды, вернул ее обратно. Она передернула плечами, ощутив, что замерзла, отошла к столу и налила себе чачи. Она не любила крепкие напитки. Почувствовав горечь, скривилась, съела пару вишен. Потом еще долго маячила на балконе, продумывая следующий ход. Дина столбом замерла за дверью. Ждала, не позовет ли хозяйка, но через час Аглая ушла в спальню, приняв какое-то решение.

   ***

   Аглая спала плохо. Ночью она замерзла. Даже Арго не согрел. Пришлось звать Дину. Та принесла тонкое шерстяное одеяло. Никогда летом Аглая не укрывалась ничем теплее обычной простыни. Дина даже сварила грог, куда накапала успокоительный отвар. Но и это не помогло. Уснув, Аглая металась в кошмарном сне.

   Она брела по пещере. Вокруг сновали крысы, пищали и хлопали крыльями над головой огромные летучие мыши. Аглая уже не верила, что выберется. Поток, шумевший впереди, напоминал о падении с обрыва. Вдруг, как проблеск надежды, запахло дымом. Осторожно ступая, Аглая подошла к ответвлению тоннеля, сворачивавшему вправо. Осторожно, с ловкостью змеи, проползла по тоннелю до выхода. Выглянула.

   В небольшой пещерной зале у костра сидел незнакомый парень. Он что-то шил в свете догорающих лоз. Аглая долго смотрела на него, прислушивалась. Если он здесь не один, выходить опасно. Но было тихо. Только очень далеко шумел поток. Аглая решилась. Она сделала шаг, и в тот же момент парень подскочил и выпустил стрелу из лука. Аглая даже не поняла, как он смог поднять оружие, лежавшее у его ног, заправить стрелу и выпустить ее в течение нескольких секунд. Интуиция сработала. Она успела сделать шаг в сторону. Стрела со звоном вонзилась в сталактит рядом с ней, отколов от него кусочек. Потом он признался, что стрелял мимо, а не в нее. Предупреждал.

   Аглая прижалась к стенке пещеры. Бежать смысла не имело. Она понимала: парень так скор, что все ее попытки обречены на провал. Сердце гулко стучало. Парень поднялся и пошел к ней, осторожно ощупывая перед собой стопами землю и высоко подняв вверх подбородок. Аглая догадалась – парень слеп. Он подошел вплотную, провел чувственными пальцами по лицу, задержался на шраме, провел рукой по волосам.

   – Девушка? – удивился он.

   – Да, – выдохнула Аглая.

   – Что ты делаешь в пещере?

   – Заблудилась.

   – Нет, ты мне врешь сейчас. Я чувствую. Не вижу, но чувствую.

   – За мной гнались парни.

   Парень кивнул, сказал:

   – Да, тебя преследовали. Это я чувствую.

   Он повернулся и пошел обратно к огню. Сел на старое место и ощупал пальцами землю перед собой.

   – Проходи, – сказал, не оборачиваясь, – могу угостить. У меня тут заяц жареный. Будешь?

   Аглая кивнула. Постояла немного и пошла к костру.

   – Я, конечно, все слышу, даже больше, чем слышат зрячие, но жестов не слышу. Мне лучше отвечать.

   – Спасибо, – она села рядом с костром. – Я с радостью поем. Третьи сутки не ела.

   – Вот как? А я тебя только что услышал. Справа в мешке заяц. Ешь. Там же и молоко.

   Аглая смотрела, не отрываясь, как совершенно слепой парень ловко зашивал прореху на накидке. Очнулась:

   – Помочь? Может, давай я зашью.

   – Нет, – парень засмеялся, повернув к ней лицо с огромными выпуклыми, будто сливы, карими глазами, – вдруг мне понравится, я же могу и не отпустить.

   Аглая проснулась в поту, сбросила на пол одеяло. Тогда она подумала, что мечтает, чтобы не отпустил. Сейчас, лежа без сна, вспоминала первую встречу с Вито с каким-то благоговением. Небо на востоке побелело. Аглая встала и вышла на балкон. Дина спала, свернувшись клубочком на широкой деревянной лежанке. Арго выскочил следом за хозяйкой и лизнул спящую служанку в лицо. Та подскочила.

   – Аглая, прости, я заснула.

   – Вижу, – Аглая усмехнулась, ее восхищал страх окружающих, придавал уверенности, – сделай мне крепкого чая и иди отдыхать. Завтрак подашь как обычно. Не забудь, после завтрака будут Рамон и Меченый. Приготовь вино и фрукты.

   Дина исчезла за дверью, а Аглая подошла к парапету и долго смотрела на горизонт, где едва намеченный чернел Лиловый остров. Тонкий аромат чая разнесся по балкону. Неслышно ступая босыми ногами, вошла Дина. Она поставила поднос на столик, накрыла пледом любимое кресло хозяйки. Аглая села, Дина укрыла ее ноги, подоткнув плед. Кошка свернулась калачиком на коленях Аглаи. Та отметила, что котенок хорошо подрос, скоро она не сможет его поднять. Одной рукой Аглая ласково гладила кошку, второй взяла тонкую старинную фарфоровую чашку. Она смотрела в море, стараясь разглядеть вдали Лиловый остров, прихлебывая сладкий ароматный чай. Так и уснула в кресле. На этот раз спала без сновидений.

   Аглаю разбудило солнце. Оно вставало прямо за Лиловым островом, создавая вокруг него корону из ярких лучей. Это были любимые минуты суток. Если утро выпадало пасмурным, настроение у Аглаи портилось с самого утра. Сегодня, увидев корону над островом, Аглая поверила – она найдет нужное решение. Напевая непритязательный мотивчик, она спустилась вниз, где ей уже приготовили ароматную тонизирующую ванну, после чего слепой массажист размял усталые после сна в неудобном кресле мышцы.

   Завтракала Аглая одна, наслаждаясь шелестом листьев винограда на балконе, слушая шум волн и вдыхая морской воздух. Аглая вспоминала все, что знала о пещерах, о знатоках пещер. Вспомнила несколько имен членов ее секты, знающих пещеры. Будущее становилось все более радужным. Когда пришли Рамон и Меченый, Аглая вернулась в превосходное расположение духа. К тому же новая служанка оказалась куда сметливей и быстрей Зары. Главное – лицо. Лицо Стасы имело особенность – у нее была заячья губа. Это делало девушку некрасивой, что особенно радовало Аглаю.

   Рамон и Меченый пришли в разгар кормления Арго. Кот, быстро набирающий вес, скакал по балкону, гулко топая и хватая мышей, как мальчишки мяч. Аглая хохотала в голос, наблюдая за охотой, Стаса улыбалась. Дина стояла в стороне, радуясь счастливой хозяйке. Увидев гостей, обе служанки поторопились скрыться. Надо было срочно накрыть на стол.

   Накормив кота, Аглая закрыла клетку, пригласила мужчин к столу, как раз подоспевшая Стаса разлила по бокалам вино. Дина принесла блюдо с фруктами. Аглая жестом отпустила прислугу. Когда остались одни, спросила:

   – И что вы можете предложить?

   – Я вижу, предложения не нужны, – ответил Рамон, Аглая удивленно подняла брови, Рамон продолжил: – Не думаю, чтобы ты сейчас хохотала и веселилась, не будь у тебя плана.

   – Может, ваши планы лучше?

   – Это невозможно, – вставил Меченый.

   – Хорошо. Я вспомнила нескольких человек, которые могут знать пещеры. Надо их вызвать и отправить на поиски беглецов.

   – Отлично, но я предлагаю упростить: Меченый со своим отрядом перекрывает подступы к монастырю на дальних тропах с юга и востока. В сам монастырь не ведет ни один подземный ход. Мои люди отправляются в горы к твоим знатокам пещер. Ну и моим. Если ты, Меченый, знаешь, кто в пещерах ориентируется, тоже скажи. Там, по их советам, выставляем кордоны около пещерных окон. Их много. Можно взять только те, что выходят на тропки к монастырю.

   – Почему ты думаешь, что они пойдут в монастырь? – спросила Аглая.

   – А куда еще? Тем более, Таир там вырос. Монахи его укроют, а с ним и черта спрячут, не то что бескрылую девчонку.

   – Ну да, – чуть нараспев сказала Аглая, – так лучше. Пока здесь соберешь, пока потом вернешься в горы. Они далеко уйдут. Но найдем ли мы столько бойцов?

   – Сколько?

   – Столько, чтобы схватить их. Оставить около каждого окна с десяток человек? Нет, столько у меня не наберется.

   – Да зачем? У каждого окна одного, можно девушек. Совсем не требуется их ловить там. Просто проследить, где они, предупредить Меченого.

   – О, это мысль! Говорила же я, твой план всегда оказывается лучше моего! -Аглая поморщилась.

   – Что ты, это твой план. Я только внес небольшие корректировки.

   – Ладно, – Аглая благосклонно махнула рукой, – убедил, план мой. Выполняйте. Как только заметите их, сразу мне письмо. Меченый, не забудь голубей.

   Меченый, просидевший всю беседу молча, поклонился, чуть ниже, чем требуется, чтобы скрыть довольную улыбку: этот план они с Рамоном обдумывали полночи, даже поименно наметили девушек к каждому, известному им, пещерному окну.

   ***

   Таир раздал теплые костюмы, предупредил, что привал будет не скоро. Чем ниже они спускались, тем становилось холодней. Хорошо знающий дорогу Шевин шел первым, Дик и Коша – на шаг впереди. При этом пес постоянно ворчал. За Шевином шли Максимыч с Зарой, затем Кира с Даной, замыкал шествие Таир. Все понимали – если отряд Аглаи их догонит, они погибнут.

   В пещере крылья мешали, особенно Кире. Продвигались в темноте очень медленно: шли, осторожно ощупывая стены и пол. Зажигать факелы не рискнули – боялись, что Аглая со своими воинами недалеко. Казалось, они слышали за спиной дыхание преследователей. Хотя Шевин уверял, что ни Аглая, ни кто другой из ее окружения пещер не знали, верилось в это с трудом.

   Кире стало по-настоящему страшно. Она не знала, как вести себя в пещерах, никогда прежде не спускалась под землю. Тесные ходы ограничивали движения. Значит, ограничивали свободу. Кира не ориентировалась в пещерах. Приходилось полностью полагаться на других. Все это вызывало нервную дрожь и неуверенность.

   Они прошли уже довольно много, когда впереди послышалось хлопанье крыльев. У Киры подкосились ноги, она вцепилась в Дану двумя руками, почти навалилась на нее. Дана подхватила ее за плечи, слегка встряхнула, прошепелявила:

   -Успокойся, нельзя же так!

   – Реально не могу, я помню ее лицо, – ответила Кира.

   – Лицо – не самое страшное в ней, – сказала Дана, вспоминая остров, – это не они шумят. Крылья другие.

   Кира поняла, что шествие остановилось только тогда, когда ткнулась в плечо Зары.

   – Что там? – спросила она.

   – Ничего, Шевин решил зажечь факел. Впереди лисы.

   – Какие лисы? Это же крылья! – Кира сжимала кулачки, не в силах сдерживать накатывающиеся волны страха.

   – Так называются эти летучие мыши. Они в пещерах огромные, и ночью не спят, – ответила девушка.

   Если бы Дана не придерживала Киру, та упала бы.

   – Не знаю, что лучше, – прошептала Кира, но Дана почувствовала, что хватка ее ослабла.

   Наконец факел разгорелся, Шевин поднял его выше, и все увидели высоко под потолком пещеры снующих между стенами и вдоль тоннеля летучих мышей.

   – Что они едят? – спросила Кира.

   – Непослушных и трусливых девушек, – Дана слегка ущипнула ее за плечо. Кира взвизгнула, несколько мышей встрепенулись и засновали еще быстрей по узкому ходу.

   Коша убежала далеко вперед. Дана шла за Кирой, пытаясь увидеть впереди любимицу. Несмотря на шерстяные костюмы, холод пробирал до костей. Киру бил озноб. Она сама не понимала: то ли это от страха, то ли от холода. Продвигаясь в полной темноте, опираясь на сырые стены и оскальзываясь то и дело на влажных камнях, беглецы быстро устали. Наконец вышли в более сухую пещерную залу. Дана несколько раз свистнула, боясь крикнуть: многогранное эхо могло разбудить полчища крыс, хотя они и так семенили за путниками, – все слышали попискивание и царапанье коготков по камням. Коша моментально прибежала. В зубах у нее висела придушенная мышь.

   – Дикая кошка, – сказала Дана.

   – Зачем ты убила мышку? – возмутилась Кира. – Ты же не хочешь есть.

   Решили заночевать здесь, главное – сухо. Расстелили захваченные одеяла, улеглись вповалку в кромешной тьме, кошка растянулась между Кирой и Даной, согревая девушек. Крысы, напуганные запахом дикого животного, близко не подходили. Изредка мимо со свистом проносилась летучая мышь.

   Утром в пещере стало несколько светлей. Почти каждая зала имела оконце вверху. Путники осмотрелись, достали приготовленный Шевином завтрак. Это были бутерброды с вяленым мясом и сыром. Воду набрали из потока в пещере.

   Дана подлетела к отверстию в потолке, выглянула. Они оказались на крутом и черном склоне горы. Напротив – почти вертикальная скала. Дана не узнала местность. Она ожидала увидеть живописное зеленое ущелье. Спустившись вниз, Дана сообщила, что они заблудились. Но Шевин успокоил – он специально вел обходными тоннелями.

   Путники собрались и пошли дальше, они плутали по пещерам несколько часов, пока не вышли к подземному озеру, куда впадал шумный водопад. Брызги воды достигали стен пещеры, было очень влажно. Перекусили холодным мясом, напились воды из озера и продолжили путь.

   Коша охотилась, весело скакала по камням. Под потолком свешивались вниз грязными серыми тряпицами спящие летучие мыши. Стараясь не побеспокоить их сон, беглецы ступали осторожно, тихо. Но Коша все время посматривала наверх. Вдруг она по еле заметным выступам в скале взобралась почти к потолку и сбила лапой одну из мышей. Поднялся визг, захлопали крылья. Перепуганные животные носились над головами путников, со свистом разрезая застоявшийся воздух подземелья. Коша скакала, подпрыгивала, сбивая все новых зверьков. Дана и Кира пытались ее остановить, но в кошке проснулся дикий зверь. Шум, который они подняли, перекрыл даже шум водопада. Наконец утомленная, но довольная кошка улеглась на груду мертвых тел. В этот момент одна из мышей вцепилась в волосы Даны. Снять ее удалось только минут через пятнадцать после упорной борьбы. При этом зверек расцарапал шею и лицо девушки.

   Путники скрылись в тоннеле, кошка неохотно оставила добычу и пошла следом. Пройдя тоннель, вышли в очередную подземную залу. Здесь не было летучих мышей, свет пробивался сквозь маленькое оконце вверху, в пещере царил полумрак. Дана промыла ссадины водой из потока, Зара выглянула наружу. У нее перехватило дыхание. Здание заброшенной электростанции явно кто-то заселил. Присмотревшись, она поняла, что это лагерь, где воины Аглаи занимаются единоборствами. Она даже узнала нескольких человек. В стороне на поляне парни и девушки – человек тридцать – боролись стенка на стенку. По лицам стекала кровь, одежда порвана. Немного дальше другая группа стреляла из лука по мишеням.

   Зара спустилась к путникам. Решили быстро уйти. Но куда? Возвращаться через зал с растревоженной стаей летучих мышей опасно. Влево уходил другой тоннель. Решили туда. Кира была готова упасть в любом месте и заснуть. Но надо было идти. Дана чувствовала себя еще хуже – ссадины зудели и болели, шея и лицо отекли.

   Левый тоннель уходил резко вниз. Становилось все темней. Ко всему прочему тоннель начал сужаться. Кошка и собака проскальзывали легко, а остальным приходилось протискиваться. Но неожиданно узкий тоннель закончился залой с небольшим оконцем и озером. В ней решили сделать большой привал. Шевин пообещал печеную рыбу.

   Дана выглянула наружу. Там было тихо. Оконце выходило на лесную поляну, густо поросшую земляникой.

   Развели костер. В пещере быстро потеплело. По стенам метались тени, слышался плеск небольшого водопада справа, запахло дымом. Кира заворожено смотрела на Шевина. Он жарил на сделанном из веток вертеле рыбину, пойманную в подземном озере, и рассказывал не торопясь, периодически поглядывая на притихшую Киру.

   – Это произошло десятого июля утром, в каком году – не помню. Мал был, когда читал. В монастыре есть летопись тех событий. Много книжек с картинками. Тогда еще были компьютеры, но постепенно они сломались. Так что нам остались только напечатанные фотографии. А теперь и этого нет. Мы рисуем. Так вот, десятого июля произошла страшная катастрофа. Началось землетрясение. Следом с моря пришла вода. Волна поднялась больше десяти метров. Ни до этого, ни после таких волн не случалось. Трясло неделю. У нас здесь – не сильно, но дальше за перевалом творилось что-то ужасное. Тогда надломился маяк. Через неделю начались грозы и довершили разрушения.