355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Айра Левин » Число Зверя » Текст книги (страница 10)
Число Зверя
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 17:44

Текст книги "Число Зверя"


Автор книги: Айра Левин


Жанр:

   

Мистика


сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

– А он был уверен, что именно вы. И не ошибся.

– Но не надолго.

– Мне жаль, что я тогда не смогла к вам прийти. Ги просил меня, но я не смогла.

– Навестить меня? Это когда мы встречались, чтобы выпить?

– Да, именно тогда.

– Ну и хорошо, что вы не пришли. Туда женщин все равно не пускают. Хотя нет, после четырех пускают, а это было как раз после четырех. Ги очень тактично себя вел, у меня бы так не получилось.

« – Это когда проигравший покупает выпивку победителю?

– Да. Тогда мы и не знали, что через неделю… Даже меньше, чем через неделю…

– Да, это было как раз за несколько дней до того…

– Как я ослеп. В среду или в четверг. Я пришел после дневного спектакля… В среду, по-моему. А в воскресенье все это и случилось. Послушайте, – тут он расхохотался, – а Ги мне ничего в вино не подмешивал?

– Нет, ничего он не подмешивал. – Голос у Розмари задрожал. – Кстати, у нас есть одна ваша вещь, вы знаете?

– Что-то я не совсем понимаю, о чем речь…

– Так вы не знаете?

– Нет.

– У вас ничего в тот день не пропало?

– Нет, ничего такого я не припомню.

– Вы уверены?

– Так вы имеете в виду мой галстук?

– Ну да.

– О, господи! Так мы же поменялись галстуками.

Он что, хочет свой назад? Я могу вернуть; мне сейчас все равно, что надевать, и надевать ли вообще.

– Нет, он не хочет его назад. Просто я решила, что он одолжил у вас этот галстук на время.

– Нет, это был честный обмен. А вы, наверное, подумали, что он его украл? – засмеялся Бомгарт.

– Ну, мне пора идти, – сказала Розмари. – Я только хотела узнать, может быть, вам стало получше.

– Нет, не стало. Спасибо, что позвонили.

Она повесила трубку.

Шел уже пятый час.

Розмари надела широкое платье с пояском под грудью и сандалии. Потом взяла все свои деньги – не очень толстую пачку, которую Ги держал в своем белье, – и положила их в сумочку вместе с записной книжкой и пузырьками с витаминными капсулами. Началась болезненная схватка, но сразу же кончилась. Уже вторая за этот день. Взяв с собой чемоданчик, стоявший у дверей спальни, Розмари вышла из квартиры.

По пути к лифту она остановилась, повернулась и пошла другой дорогой.

Вниз она поехала на служебном лифте без лифтера. А на Пятьдесят пятой улице поймала такси.

Мисс Ларк, медсестра доктора Сапирштейна, посмотрела на чемодан и улыбнулась.

– Вы разве уже рожаете?

– Нет, – ответила Розмари. – Но мне надо срочно увидеть доктора. Это очень важно. Мисс Ларк посмотрела на часы.

– В пять он уходит, а очереди на прием ждет еще миссис Байрон. – Незнакомая женщина, сидящая в коридоре, кивнула и улыбнулась Розмари. – Но я думаю, что, вас он примет. Садитесь. Как только он освободится, я скажу, что вы пришли.

– Спасибо.

Розмари поставила чемодан возле стула и села. Сумочка стала влажной у нее в руках. Она вынула салфетку и вытерла вспотевшие ладони, а потом верхнюю губу и виски. Сердце бешено колотилось.

– Как там на улице? – спросила мисс Ларк.

– Ужасно. Влажность – уже девяносто шесть процентов. Мисс Ларк вздохнула.

Из кабинета вышла женщина. Она была на пятом или шестом месяце. Розмари уже видела ее здесь. Они кивнули друг другу, потом мисс Ларк зашла в кабинет.

– Вы скоро будете рожать? – спросила вышедшая от доктора женщина, остановившись у стола.

– Во вторник, – ответила Розмари.

– Желаю удачи. Вам повезло, впереди почти целое лето.

Мисс Ларк вышла из кабинета.

– Миссис Байрон, – пригласила она и обратилась к Розмари: – Потом он примет вас.

– Спасибо.

Миссис Байрон зашла в кабинет доктора Сапирштейна и закрыла за собой дверь. Женщина, стоявшая у стола, уточнила у мисс Ларк день своего следующего посещения и ушла, попрощавшись с Розмари и еще раз пожелав ей всего хорошего.

Мисс Ларк что-то писала. Розмари взяла с небольшого столика блестящий глянцем журнал. «Умер ли Бог?» – вопрошали красные буквы на черном фоне обложки. Она проглядела содержание и нашла раздел шоу-бизнеса. Там оказалась статья про Барбару Стрейзанд. Она попыталась сосредоточиться на чтении.

– Какой приятный запах, – заметила мисс Ларк, поворачиваясь к Розмари. – Что это?

– Называется «Детчема».

– Гораздо приятней, чем ваши обычные духи, вы меня извините.

– А это были не духи, – ответила Розмари. – Это амулет с травами. Но я его уже выкинула.

– Вот и хорошо, – обрадовалась мисс Ларк. – Может быть, и доктор последует вашему примеру. Розмари удивилась.

– Доктор Сапирштейн?

– Да, он пользуется каким-то лосьоном после бритья, но запах ведь не от него, да? У него тоже есть талисман. Хотя он не суеверный. По-моему, нет. Но тем не менее иногда от него пахнет точно так же, как раньше от вас, что бы это ни было. Да и запах посильнее, чем ваш. Вы никогда не замечали?

– Нет.

– Может быть, вы приходили в другие дни. А может быть, не замечали, потому что у вас тоже был точно такой талисман Это что-то из химии, да?

Розмари встала, положила журнал на место и схватила свой чемодан.

– Простите, меня внизу ждет мой муж, и мне нужно ему кое-что сказать. Я сейчас вернусь.

– Можете оставить свои вещи здесь, – предложила мисс Ларк.

Но Розмари взяла чемодан с собой.

Глава 10

Она вышла на Восемьдесят первую улицу, отыскала телефонную будку и набрала номер доктора Хилла. В стеклянной будке было очень жарко.

Ответила регистратура. Розмари назвала себя и дала номер будки.

– Пусть он мне немедленно позвонит, – сказала она. – Это очень срочно, я звоню из автомата.

– Хорошо, – ответила женщина на том конце провода и повесила трубку.

Розмари нажала на рычаг, но трубку вешать не стала, а осторожно придерживала рычаг пальцем. Она держала трубку возле уха, как будто слушая кого-то, чтобы никто не мог попросить ее выйти из будки. Ребенок лягался и вертелся. Она сильно вспотела. «Пожалуйста, побыстрее, доктор Хилл! Позвоните. Спасите меня», – мысленно повторяла она.

Все они, все они вместе – Ги, доктор Сапирштейн, Минни и Роман. И все они колдуны. Они использовали ее, чтобы она родила им ребенка, которого потом они заберут у нее и… Но не беспокойся, Энди-или-Дженни! Я убью их всех прежде, чем они хоть пальцем до тебя дотронутся!

Раздался звонок. Она сняла палец с рычага.

– Да?

– Это миссис Вудхаус? – Снова звонили из регистратуры.

– Где доктор Хилл? – спросила она.

– Я правильно назвала вашу фамилию? Вас зовут Розмари Вудхаус?

– Да.

– И вы пациентка доктора Хилла? Розмари объяснила, что была у него на приеме один раз осенью.

– Я вас прошу. Он обязательно должен поговорить со мной. Это очень важно! Пожалуйста! Попросите его сейчас же позвонить мне.

– Хорошо, – пообещала женщина.

Снова придерживая рычаг, Розмари вытерла другой рукой лоб. «Ну, пожалуйста, доктор Хилл». Она приоткрыла дверь, чтобы стало немного прохладней, но тут же закрыла ее опять, потому что к будке подошла какая-то женщина и остановилась неподалеку.

– О, я и не знала об этом, – говорила Розмари мнимому собеседнику, по-прежнему придерживая пальцем рычаг. – А что он еще поведал? – Пот струйками катился по спине и под мышками. Ребенок повернулся еще раз Не надо было заходить в автомат рядом с кабинетом доктора Сапирштейна. Почему она не прошла до Мэдисон или Лексингтон?

– Прекрасно, – продолжала Розмари. – Он больше ничего не сказал? – Может быть, сейчас Сапирштейн уже вышел из кабинета и ищет ее, и тогда он непременно заглянет в ближайшую телефонную будку. Надо было сразу же садиться в такси и уезжать отсюда подальше. Она повернулась спиной к тому месту, откуда он вероятнее всего мог появиться. Женщина немного подождала и, слава Богу, ушла.

Ги, наверное, уже дома. Он увидит, что чемоданчика нет и позвонит доктору Сапирштейну, думая, что она у него или уже в больнице. И они вдвоем начнут ее разыскивать. И другие тоже. Визы…

– Да? – Она не дала звонку позвенеть до конца.

– Миссис Вудхаус?

Это был доктор Хилл. Ее спаситель и избавитель, милый, чудесный доктор Хилл.

– Спасибо, – пробормотала она. – Спасибо вам, что позвонили.

– А я считал, что вы уже в Калифорнии.

– Нет. Я просто пошла к другому врачу, которого мне посоветовали приятели, но он оказался плохим, доктор Хилл, он обманывал меня и давал мне очень странные капсулы и прописывал всякие напитки. Ребенок должен родиться во вторник. Помните, вы говорили мне – двадцать восьмого июня? И я хочу, чтобы именно вы принимали у меня роды. Я заплачу вам, сколько вы попросите, как будто у меня и не было никакого другого врача.

– Миссис Вудхаус…

– Можно мне поговорить с вами? – взмолилась она, чувствуя, что он хочет отказаться. – Позвольте мне только прийти к вам и объяснить все, что со мной происходит. Я не могу здесь долго находиться. Тот доктор, мой муж и их друзья – все они замешаны в… ну, в общем, в заговоре. Я знаю, что это звучит нелепо, будто бы я сошла с ума, и вы, доктор, наверное, думаете: «Бедная девушка, она совсем рехнулась». Но я не рехнулась, доктор, клянусь вам всеми святыми, что это не так. Ведь бывают же заговоры против людей, верно?

– Наверное, бывают, – согласился он.

– Ну так вот: сейчас существует заговор против меня и моего ребенка И если вы разрешите мне прийти к вам, я вам об этом все расскажу. И я не прошу вас делать ничего необычного; просто поместите меня в больницу и примите роды.

– Хорошо. Приходите ко мне завтра на прием после…

– Нет, сейчас, – перебила она – Прямо сейчас. Они, вероятно, уже разыскивают меня.

– Миссис Вудхаус, – объяснил он – Я сейчас не в кабинете, я у себя дома. Я всю ночь не спал и…

– Я умоляю вас. Я вас просто умоляю! Он молчал.

– Я приеду и все объясню. Я не могу здесь оставаться.

– Приезжайте к восьми часам. Вас так устроит?

– Да. Да, спасибо вам. Доктор Хилл?

– Да.

– Вам может позвонить мой муж и спросить про меня…

– Я ни с кем не собираюсь разговаривать, мне надо выспаться.

– Вы передадите в регистратуру, чтобы они не говорили, что я вам звонила?

– Хорошо, передам.

– Спасибо.

– В восемь часов. – Да. Спасибо.

Мужчина, стоявший спиной к будке, повернулся, как только она вышла, но это был не доктор Сапирштейн, а кто-то другой.

Розмари пошла к Лексингтон авеню, потом вверх по Восемьдесят шестой улице, там зашла в кинотеатр и какое-то время как прикованная просидела в прохладной бархатной темноте перед большим ярким экраном. Немного погодя она нашла телефонную будку и заказала междугородный разговор с Брайаном. Но у него дома никого не было.

Она вернулась в зал и села на другое место. Ребенок утих и теперь спал. Один фильм кончился, начался следующий.

Без двадцати восемь она вышла из кинотеатра и, взяв такси, поехала к доктору Хиллу на Семьдесят вторую улицу, «Там безопаснее, – думала она. – Меня будут искать у Элизы и Джоан, но никак не у доктора Хилла, если только в регистратуре не проговорятся, что я звонила ему».

На всякий случай она попросила шофера не уезжать, пока он не убедится, что она благополучно вошла в дом.

Но никто не остановил ее. Дверь открыл сам доктор Хилл. Сейчас он был более приветлив, чем по телефону. За то время, что они не виделись, он успел отрастить усы – светлые и потому едва различимые, – но все равно продолжал оставаться похожим на доктора Кидлара. На нем была желто-голубая клетчатая спортивная рубашка.

Они прошли в смотровую, раза в четыре меньшую, чем у доктора Сапирштейна, и Розмари рассказала ему обо всем. Она сидела, держась за подлокотники высокого жесткого кресла, и говорила ясно и спокойно, понимая, что любое проявление истерии сейчас только убедит его в ее ненормальности. Она рассказала про Адриана Маркато, Минни и Романа, про длившиеся несколько месяцев боли, которые ей пришлось вынести, про напиток из трав и пирожное, про Хатча и книгу о колдовстве, про билеты на шоу «Фантастике» и черные свечи, и еще про галстук и слепоту Дональда Бомгарта. Розмари старалась, чтобы все было связно и логично, но у нее не всегда это получалось. Однако ей удалось сохранить спокойствие, и она закончила рассказом о магнитофоне доктора Шанда и историей с выбрасыванием книги и неожиданным откровением мисс Ларк.

– Возможно, кома и слепота – это просто совпадения, – согласилась Розмари – Но может быть также, что они и действительно обладают сверхъестественной силой, которая может наносить людям вред. Однако важно не это, а то, что они хотят отнять у меня ребенка. В этом я абсолютно уверена.

– Похоже на то, – невесело согласился доктор Хилл. – Особенно если принять во внимание, с какой заботой они с самого начала к вам относились.

Розмари закрыла глаза и чуть не заплакала. Он поверил! Он не счел ее сумасшедшей. Потом она спокойно посмотрела на него. Доктор что-то писал. Наверное, его любили все пациенты. Ладони у нее все еще были влажные, и она промокнула руки о платье.

– А доктора зовут Шанд?

– Нет, доктор Шанд просто входит в их группу, – пояснила Розмари. – В собрание. Доктора зовут Сапирштейн.

– Авраам Сапирштейн?

– Да, – забеспокоилась Розмари. – Вы его знаете?

– Видел пару раз, – безразлично ответил Хилл, продолжая что-то писать.

– Глядя на него и разговаривая с ним, никогда и не подумаешь, что… – начала Розмари.

– Никогда в жизни, – подхватил доктор и отложил ручку. – По этой же причине никогда нельзя судить о книгах только по обложкам. Вы могли бы отправиться в больницу прямо сегодня?

Розмари улыбнулась.

– С удовольствием. А это можно?

– Мне только надо будет кое-кому позвонить. – Он встал и прошел в соседний кабинет. – А вы пока ложитесь и отдыхайте, – сказал доктор, открыв дверь в большую темную комнату и включив там голубоватую люминесцентную лампу.

– Посмотрим, что я смогу для вас сделать. Розмари встала и прошла вслед за ним, держа сумочку в руках.

– Я думаю, мы с ними справимся, – сказал доктор Хилл. Он включил мощный шумный кондиционер за голубой шторой.

– Мне раздеться? – спросила Розмари.

– Нет, пока не надо. Мне придется звонить где-то с полчаса, не меньше. Просто ложитесь и отдыхайте. – Он вышел и закрыл за собой дверь.

Розмари прошла к кровати и села, сумочку положила рядом на стул.

Боже, благослови доктора Хилла!

Она сняла сандалии и легла на кровать. Из кондиционера струился прохладный воздух, ребенок медленно ворочался, будто ощущая его бодрящую свежесть.

Теперь все будет в порядке, Энди-или-Дженни. Мы с тобой будем лежать в чистой кроватке в больнице, и никто нас там не найдет…

Деньги! Розмари села, взяла сумочку и проверила, на месте ли деньги, которые она взяла с собой. В пачке оказалось сто восемьдесят долларов. И еще шестнадцать с мелочью у нее оставалось в кошельке. Конечно, для начала этого хватит, а потом она свяжется с Брайаном или ей одолжат Хьюг с Элизой, или Джоан. Или Грейс Кардифф. У нее много друзей, к которым можно обратиться.

Она вынула витаминные капсулы, положила деньги назад и закрыла сумочку, потом снова легла, положив пузырек с капсулами и сумочку на стул. Она даст капсулы доктору Хиллу, чтобы он сделал анализ и проверил, нет ли в них чего-нибудь вредного. Не должно быть. Им ведь нужно, чтобы ребенок для их безумных ритуалов был здоровый.

Розмари вздрогнула.

Чудовища!

И Ги с ними.

Непостижимо.

Мышцы живота у нее напряглись – началась схватка, на этот раз довольно сильная. Она быстро задышала и подождала, пока все не пройдет.

Это была уже третья схватка за день.

Надо будет сказать доктору Хиллу.

Розмари жила с Брайаном и Доди в большом современном доме л Лос-Анджелесе, и Энди уже начал говорить (хотя ему было еще всего четыре месяца), как неожиданно появился доктор Хилл, и она вновь очутилась на кровати в смотровой и услышала звук работающего рядом кондиционера. Розмари загородила рукой глаза от света и улыбнулась.

– Я заснула.

Доктор Хилл распахнул дверь настежь и отошел в сторону. В комнату ворвались Сапирштейн и Ги.

Розмари села и в ужасе опустила руки.

Они подошли к ней почти вплотную. Лицо у Ги было каменно-спокойным, и он все время смотрел на стены; только на стены, а не на нее. Заговорил доктор Сапирштейн:

– Пойдем с нами, Розмари. Только спокойно. Не надо спорить и устраивать сцен. Потому что если ты снова начнешь говорить о ведьмах и колдовстве, мы будем вынуждены отправить тебя в психиатрическую больницу. А там тебе будет не так удобно рожать, как в хорошей клинике. Ты ведь не хочешь этого? Тогда надевай туфли.

– Мы просто отвезем тебя домой. – Ги наконец-то посмотрел на нее. – Никто тебе ничего плохого не сделает.

– И ребенку тоже, – добавил доктор Сапирштейн. – Надевай туфли. – Он взял со стула пузырек с капсулами, посмотрел на него и сунул себе в карман.

Она медленно надела сандалии, и ей тут же всучили сумочку.

Потом все они вышли, при этом доктор Сапирштейн крепко держал ее под правую руку, а с другой стороны придерживал за локоть Ги.

Доктор Хилл нес чемодан. Потом он передал его Ги.

– Теперь с ней все будет в порядке, – заверил доктор Сапирштейн. – Мы поедем домой, пусть она отдыхает. Доктор Хилл улыбнулся ей.

– Скоро у вас все пройдет, я ручаюсь.

Она посмотрела на него и ничего не сказала.

– Извините нас за беспокойство, коллега, – сказал Сапирштейн.

А Ги добавил:

– Нам так неудобно, что вам пришлось хлопотать…

– Я рад, что смог вам помочь, сэр, – ответил доктор Хилл Сапирштейну и открыл перед ними входную Дверь.

Внизу ждала машина. За рулем сидел мистер Гилмор. Розмари усадили на заднее сиденье между Ги и доктором Сапирштейном.

Никто не разговаривал.

Они поехали назад в Брэмфорд.

Лифтер, как всегда, улыбнулся ей, пока они молча шли по широкому вестибюлю. Диего улыбался, потому что любил ее и всякий раз выделял среди других жильцов дома.

Эта улыбка вернула Розмари чувство собственного достоинства, и что-то пробудилось и ожило в ней.

Она незаметно раскрыла сумочку, отыскала ключи и продела указательный палец в кольцо. Возле самого лифта она как бы нечаянно перевернула сумку, и из нее посыпалась на пол всякая всячина, кроме ключей, которые Розмари уже держала в руке: губная помада, монетки… В разные стороны полетели бумажки в десять и двадцать долларов. Она тупо уставилась вниз.

Доктор Сапирштейн и Ги бросились подбирать ее вещи, а она молча стояла над ними – беременная и беззащитная. Диего вышел из лифта и сочувственно щелкнул языком. Розмари прошла мимо него в кабину и нажала кнопку последнего этажа. Дверь за ней быстро закрылась.

Диего рванулся к лифту и чуть не прищемил себе пальцы. Потом яростно застучал по двери.

– Эй, миссис Вудхаус!

«Извини, Диего», – подумала она и нажала кнопку хода. Лифт послушно поехал вверх.

Сейчас она позвонит Брайану. Или Джоан, или Элизе, или Грейс Кардифф. Кому-нибудь.

Мы еще не сдались, Энди!

Розмари остановила лифт на девятом этаже, потом на шестом, потом – чуть проехав седьмой, и только потом – на самом седьмом этаже.

Быстро прошла коридор. Началась новая схватка, но она не обратила на нее внимания.

Электронное табло над дверью показывало, что один из лифтов приближается к седьмому этажу. Это доктор Сапирштейн и Ги пытаются перехватить ее. Воспользовавшись служебным лифтом, они были уже на пятом этаже.

От волнения она никак не могла попасть ключом в замочную скважину.

Но вот наконец дверь открылась, Розмари юркнула в квартиру и тут же захлопнула дверь за собой и накинула цепочку. В тот же момент Ги сунул в замок свой собственный ключ. Дверь приоткрылась, но натянувшаяся цепочка удерживала ее.

– Открой, Ро, – тихо попросил Ги.

– Иди к черту!

– Я ничего плохого тебе не сделаю, милая.

– Ты пообещал им ребенка. Убирайся!

– Я ничего им не обещал. О чем ты говоришь? Кому обещал?

– Розмари… – начал доктор Сапирштейн.

– И вы тоже убирайтесь.

– По-моему, ты придумала, что против тебя есть какой-то заговор.

– Убирайтесь оба! – Она захлопнула дверь и повернула замок.

Его не стали пытаться открыть вновь.

Она отступила назад, не спуская с двери глаз, а затем направилась в спальню.

Было уже полдесятого.

Розмари не помнила телефона Брайана, а записная книжка осталась в вестибюле или уже лежала в кармане у Ги, нужно было просить телефонистку сперва связаться со справочной в Омахе. Когда телефон был выяснен, оказалось, что никого нет дома.

– Может быть, минут через двадцать еще раз попробовать? – опросила телефонистка.

– Да, пожалуйста. Попробуйте еще раз через пять минут.

– Через пять минут не могу, но через двадцать обязательно попробую, если вы хотите.

– Да, пожалуйста, – ответила Розмари и повесила трубку.

Она позвонила Джоан, но ее тоже не оказалось дома.

Телефон Элизы и Хьюга никак не вспоминался. В справочной выясняли его целых полчаса. Наконец она дозвонилась, и ночной портье ответил ей, что они уехали на уик-энд.

– А можно им как-нибудь позвонить? У меня очень срочное дело.

– Это секретарь мистера Дунстана?

– Нет, я их близкая подруга. Мне очень важно немедленно поговорить с ними.

– Они уехали на Фэйер-Айленд. Но я могу дать вам номер телефона.

– Пожалуйста.

Розмари запомнила его и хотела уже набрать, как вдруг услышала в коридоре шепот и приглушенные шаги по ковру. Она встала.

В комнату вошли Ги и мистер Фаунтэн.

– Милая, мы не сделаем тебе ничего плохого, – начал Ги. За его, спиной стоял доктор Сапирштейн с готовым шприцем в руке, с иголки капала прозрачная жидкость, большой палец уже лежал на поршне. Здесь же были доктор Шанд, миссис Фаунтэн и миссис Гилмор.

– Мы твои друзья, – сказала миссис Гилмор, а миссис Фаунтэн добавила: – Не надо ничего бояться, честное слово.

– Это легкое успокоительное средство, – объяснил доктор Сапирштейн. – Чтобы ты не волновалась и уснула.

Она стояла в узком проходе между кроватью и стеной – такая большая, что никак уже не могла ускользнуть от них.

Ее обступили со всех сторон.

– Ты же знаешь, я никому не дам обидеть тебя, Ро, – улыбнулся Ги.

Но тут она взяла телефон и с силой ударила им мужа по голове.

Ги схватил ее за руку, а мистер Фаунтэн – за другую. Телефон упал, и ее повалили на кровать, придавив с неожиданно грубой силой.

– Помогите мне, кто-ни… – выкрикнула Розмари, но тут ей заткнули рот платком или какой-то мягкой тряпкой и крепкой рукой сжали подбородок.

Ее оттащили от кровати, чтобы было удобней для доктора Сапирштейна, который все это время стоял наготове со шприцем и ватным тампоном. Началась очередная схватка, гораздо сильней предыдущих, и от боли и отчаяния она закрыла глаза, затаила дыхание, а потом начала отрывисто и часто втягивать воздух через ноздри. Чья-то рука коснулась ее живота, и доктор Сапирштейн сказал:

– Погодите-ка, погодите-ка! У нас уже начались роды!

Наступила тишина, и кто-то вдали зловещим шепотом произнес:

– Она рожает!

 Открыв глаза, Розмари уставилась на доктора Сапирштейна, тяжело дыша через нос. Живот немного расслабился. Доктор пристально посмотрел на нее и вдруг схватил за руку, которую уже держал мистер Фаунтэн, и сделал укол.

Она боялась пошевелиться.

Сапирштейн вынул иглу и протер место укола ватой.

Женщина повернулась к кровати.

К а к, з д е с ь?

Неужели здесь?

– Я должна была рожать в госпитале для врачей! С медсестрами, докторами, современным оборудованием и полной стерильностью!

Ее удерживали, а она отчаянно пыталась вырваться.

– Клянусь Богом, все будет хорошо! – шептал Ги. – Клянусь Богом, все будет просто замечательно! Перестань драться, Ро, пожалуйста. Даю тебе слово чести, что с тобой ничего не случится. Все будет в полном порядке!

И тут началась еще одна схватка.

Когда она очнулась, то уже лежала в кровати, доктор Сапирштейн делал еще какой-то укол.

Миссис Гилмор вытирала ей лоб.

Зазвонил телефон.

– Нет, не надо, отмените, – сказал в трубку Ги.

Началась еще одна схватка, но уже какая-то слабая – она едва почувствовала боль сквозь туманную пелену и шум в голове.

Все упражнения пошли насмарку. Зря она теряла время. Это были неестественные роды, она ведь ничего не понимала…

Энди! Энди-или-Дженни! Прости меня, крошка! Прости…


ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава 1

Свет. Потолок. И боль.

И Ги. Он сидит рядом у кровати и смотрит на нее, неуверенно улыбаясь.

– Привет, – сказал он.

– Привет… Но боль ужасная.

И тут она все вспомнила. Теперь все позади. Все позади. Ребенок родился.

– Все в порядке? – тихо спросила она.

– Да, все хорошо.

– Кто?

– Мальчик.

– Правда? Мальчик? Ги кивнул.

– И с ним все в порядке?

– Да.

Она закрыла глаза, потом с трудом снова открыла.

– Ты звонил насчет объявления?

– Да.

Она закрыла глаза и заснула.

Позже Розмари вспомнила еще очень многое. Лаура-Луиза сидела у ее кровати и с лупой читала журнал.

– Где он? – спросила Розмари. Лаура-Луиза вздрогнула и вскочила.

– Боже мой, дорогая, – произнесла она, и лупа повисла у нее на груди на красной плетеной ленточке. – Как ты меня напугала! Ты так неожиданно проснулась!

Розмари закрыла глаза и глубоко задышала.

– Ребенок… где он? – настойчиво повторила она.

– Подожди-ка минуточку, – заспешила Даура Луиза и повернулась, держа палец в журнале. – Я позову Ги и доктора Эйба. Они на кухне.

– Где ребенок? – снова спросила Розмари, но Лаура-Луиза уже ушла, так ничего и не ответив. Она попыталась приподняться, но снова упала на кровать, руки не слушались. Сильная боль пульсировала между ног, словно колола сотня острых ножей. Розмари лежала и вспоминала все по порядку.

Был вечер. Часы на стене показывали пять минут десятого.

Вошли Ги и доктор Сапирштейн. Оба были какие-то решительные и мрачные.

– Где ребенок? – повторила она свой вопрос.

Ги подошел к кровати, наклонился и взял ее за руку.

– Милая, – начал он.

– Где он?

– Милая… – Он хотел еще что-то сказать, но не мог и повернулся к доктору, ища в нем поддержки.

Доктор Сапирштейн внимательно посмотрел на нее. В его усах застрял кусочек кокосовой скорлупы.

– У тебя были осложнения, Розмари, – сказал он. – Но на следующие роды это не повлияет.

– Он… – Она с ужасом уставилась на доктора.

– Умер, – подтвердил тот. И кивнул.

Розмари перевела взгляд на Ги. И Ги тоже кивнул.

– У него было неправильное положение, – пояснил Сапирштейн. – В больнице я, возможно, и смог бы что-нибудь сделать, но у нас совсем не было времени везти тебя туда. А пытаться сделать что-то здесь было бы… просто опасным для твоей жизни.

– У нас с тобой еще будут дети. Как только ты немного поправишься. Я тебе обещаю, – нежно сказал Ги.

– Совершенно верно, – согласился доктор Сапирштейн. – Можно будет попробовать уже через несколько месяцев, и шансы, что повторится что-то подобное, ничтожно малы – один на тысячу. Такое случается очень редко – один раз на десять тысяч рождений. Сам же ребенок был абсолютно здоровый и нормальный.

Ги сжал ее руку и ободряюще улыбнулся.

– Как только ты поправишься… Розмари посмотрела на него, потом на доктора Сапирштейна с кусочком кокосовой скорлупы в усах.

– Вы врете. Я вам не верю. Вы оба врете.

– Милая, – начал Ги.

– Он не умер, – сказала она. – Это вы забрали его. Вы мне все врете. Вы колдуны. Вы врете. Врете! Врете! Врете!!

Ги прижал ее плечи к кровати, а доктор Сапирштейн сделал укол.

Розмари ела суп и маленькие кусочки хлеба с маслом. Ги сидел рядом и тоже ел бутерброд.

– Ты просто сошла с ума, – говорил он. – Ты совсем свихнулась. Это иногда происходит у беременных на последних неделях. Так говорит Эйб. Он даже сказал, как это называется. Какая-то там горячка, вроде истерии. И у тебя она началась в полную силу.

Розмари ничего не ответила и зачерпнула полную ложку супа.

– Послушай, – продолжил он. – Я знаю, почему ты считаешь, что Минни и Роман – колдуны, но как ты приписала к ним Эйба и меня?

Она опять ничего не ответила.

– Хотя, наверное, глупо об этом спрашивать. При горячке такой бред начинается беспричинно. – Он взял еще кусочек хлеба и откусил сначала с одного конца, потом с другого.

– Зачем ты обменялся с Дональдом Бомгартом галстуками? – спросила Розмари.

– Почему я… а это тут при чем?

– Тебе нужна была его личная вещь, чтобы они смогли наслать на него порчу и ослепить. Ги дико уставился на нее.

– Милая, о чем ты говоришь, ради всего святого!

– Ты знаешь.

– Бог ты мой! Я обменялся галстуками, потому что мне больше понравилась расцветка его галстука, а ему нравился мой. А ничего не сказал тебе, потому что это, как мне показалось, слегка отдает голубизной, и я просто постеснялся.

– А где ты достал билеты на «Фантастике»?

– Что?

– Ты сказал, что тебе их дал Доминик, а он ничего не давал.

– О Господи! И поэтому я стал колдуном? Да мне их дала девушка по имени Норма, фамилии не помню, мы с ней познакомились на прослушивании, ну и выпили по паре коктейлей. Ну, а Эйб-то что натворил? Как-нибудь по-особому завязал шнурки на ботинках?

– Он пользуется таннисовым корнем. А это дьявольская вещь. Его медсестра сказала мне, что от него так пахнет.

– Может быть, Минни тоже подарила ему амулет, как и тебе. Ты хочешь сказать, что им пользуются только колдуны? Это даже странно!..

Розмари промолчала.

– Давай, милая, называть вещи своими именами. У тебя была обыкновенная предродовая горячка. А теперь ты отдохнешь как следует, и все пройдет. – Он нагнулся и взял ее за руку. – Я знаю, что с тобой сейчас стряслось самое ужасное в жизни. Но с этого момента все будет хорошо. Фирма «Уорнер» вот-вот предложит мне большую роль, и компания «Юниверсал» тоже мной заинтересовалась. Я быстро пойду в гору, и скоро мы уедем из этого города, поселимся в Беверли-Хиллс. У нас будет бассейн, собственный сад с травами и все такое прочее. И дети тоже, Ро. Честное слово! Ты же слышала, что сказал Эйб. – Он поцеловал ей руку. – Ну, мне пора бежать на работу завоевывать себе популярность.

Он встал и направился к двери.

– Я хочу посмотреть твое плечо.

– Да ты что?

– Да. Дай мне посмотреть. Левое плечо. Ги озабоченно посмотрел на нее и сказал:

– Ну хорошо. Все, что ты пожелаешь. Он расстегнул воротник и снял через голову голубую вязаную рубашку. Под ней была еще белая майка.

– Обычно я люблю это делать под музыку, – улыбнулся он, снял майку, подошел к кровати, нагнулся и показал Розмари левое плечо. Никакого знака там не было. Просто маленький след от прыщика. Потом он продемонстрировал ей правое плечо, грудь и спину.

– А остальное потом, – пошутил Ги.

– Хорошо.

Он добродушно усмехнулся.

– А теперь вопрос: мне можно одеться или идти прямо в таком виде и перепугать насмерть Лауру-Луизу?

Грудь Розмари наполнялась молоком, и надо было ее опорожнять. Доктор Сапирштейн показал ей, как пользоваться резиновым отсосом для молока, напоминавшим стеклянный клаксон. Несколько раз в день к ней приходила Лаура-Луиза, или Хелен Виз, или кто-нибудь еще с небольшой мензуркой. Она сцеживала из каждой груди одну-две унции чуть зеленоватой жидкости, пахнущей таннисовым корнем. Когда прибор и мензурку уносили, Розмари снова ложилась в постель и едва сдерживала слезы, разбитая и одинокая.

Заходили Джоан. Элиза и Тайгер, минут двадцать она разговаривала по телефону с Брайаном. Присылали цветы – розы, гвоздики и желтые азалии – от Аллана, Майка и Педро, и еще от Лу и Клаудии. Ги купил новый телевизор и пульт дистанционного управления к нему, который он поставил рядом с кроватью. Розмари смотрела разные передачи, ела и принимала таблетки, которые ей давали.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю