Текст книги "Любовь, которой не было (СИ)"
Автор книги: Ая Кучер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)
Глава 35
Алекс медленно отстраняется, выходя из меня. Сразу накрывает чувством пустоты и холодом. Но холод это даже хорошо. Мне жарко и душно, не хватает воздуха. И последние остатки кислорода вылетают из лёгких, когда меня касается Сэм.
Проводит по лицу, надавливает на губы. И я не знаю, что мною движет, когда втягиваю кончики пальцев, касаясь языком. Глаза мужчины темнеют, а кадык дёргается. И мне это так нравится. Что могу делать всё без мыслей и страхов, просто следовать за порывами. Наслаждаться реакцией и как мужчина шипит сквозь стиснутые зубы, когда прикусываю кожу.
Сэм мягко давит на мои плечи, заставляя опуститься на матрас. И тут же прижимает своим телом, входя. Не даёт привыкнуть, и самой двигаться тоже не позволяет. Сжимает бёдра, подхватывая за ягодицы, и вколачивается быстрыми толчками.
Это убийственный контраст. Каким сдержанным он был всего минуту назад, наблюдая за мной. И как теперь двигается резко и хаотично, забывая о контроле.
Я глохну от пошлых шлепков и сбитого дыхания. Растворяюсь в движениях, жарких поцелуях. Сэм словно задевает натянутую струну каждым толчком. Бьёт по возбуждению, стараясь превратить меня в тысячу несвязных кусочков.
И я позволяю ему это. Хватаюсь пальцами за накачанные руки, очерчивая вены. Веду и веду, пока не цепляюсь за его ладони. Утыкаюсь губами в влажную кожу на плечах.
– Легче, Сэм, – Алекс укладывается рядом, когда всё расплывается из-за накативших слёз. Прижимается поцелуем, заглушая мои стоны. – Кажется, это слишком для принцессы.
– Нет. Я…
Глотаю воздух, стараясь вспомнить, как говорить. Все слова клубком обвивают изнутри, не давая сказать. Не могу сдержаться, всхлипывая из-за особо грубого толчка. И только кусаю губы, когда Сэм замедляется.
– Прости, – обжигающий шепот вперемешку с поцелуями на шее. – Буду нежнее. В порядке?
– Да. Я…
Сэм двигается плавно, и этого совсем не достаточно. Словно в летнюю жару чувствуешь лёгкий ветерок. Такой же жаркий, едва обдувающий. Которого катастрофически не хватает, чтобы глотнуть воздуха. Мне нужно больше, сильнее. Оставался один шаг до наслаждения, а теперь снова откатывает назад.
Не знаю, как высказать, как попросить. Поэтому обхватываю Сэму ногами, упираясь пяткой в поясницу. Пытаюсь получить такие необходимые толчки.
– Сэм, – прошу сдавленно. Жмурюсь, запрокидывая голову. – Вы говорили, что я могу попросить.
– Конечно, – Алекс улыбается, касаясь пальцами груды. Ведёт невесомо, так, что нервы сжигаются. – Попроси, Юн, давай.
– Я хочу быстрее.
– Насколько? – Сэм двигается резче, заполняет полностью. Но всё ещё недостаточно. – Так?
– Как раньше. Пожалуйста.
Восхищение в разноцветных глазах проходит вибрацией по телу. Сжимаюсь непроизвольно, когда меня в очередной раз прошибает волной. Не скрываясь стону, потому что мне удивительно хорошо.
Сэм больше не нежничает, двигаясь так, как хочет. Резко и жестко. Но я чувствую нежность в том, как он сжимает моё бедро, как касается пальцами рук. Как смотрит.
– Алекс.
Это так странно и порочно – стонать имя другого мужчины, когда Сэм двигается во мне. Но именно Алекс втягивает соски, прикусывая зубами. Именно его пальцы накрывают клитор. Двигаются плавно и медленно, совсем не так, как Сэм.
И этот контраст выворачивает наизнанку. Проходит током по венам, пеплом оседает в лёгких. Меня колотит, бьёт дрожью и подступающим оргазмом. Сердце бьётся в груди так сильно, словно сейчас остановится. И ощущение, что я не выдержу. Не смогу.
Четыре руки, которые исследуют моё тело. Напористо, без промедления. Сжимают грудь, накрывают живот, ласкают талию. Они везде, каждую клеточку обводят, ласкают.
Две пары губ. Они целуют меня по очереди, не давая вдохнуть воздуха. Сэм твёрдо, кусая и впиваясь, Алекс мягко и долго, пока не начнёт спазмами скручивать. А после меняются, не дают к ритму привыкнуть, предугадать следующее касание.
Оргазм внезапно накрывает, казалось, всё не могу его получить, а теперь эйфорией по телу пробегает. Долго выкручивает, заставляя выгибаться в пояснице и мужские имена выкрикивать. Пока связь с миром не теряю, едва дрожа и дыша.
– Ты такая красивая, принцесс.
Когда это произносят так – хрипло, бездумно, мимоходом – мне дико нравится. Ощущение, что признание, которое не получается удержать в себе. Шепотом, без желания покорить. И из-за этого покоряет только сильнее.
– Нет, – Алекс улыбается и перехватывает край одеяла, которое я пытаюсь натянуть на себя. – Хватит прятаться. Хочу смотреть на тебя.
Переворачиваюсь на живот, стараясь хоть так скрыться от пристального взгляда. Пускай лучше спиной любуются, прямой и без изъянов. Только два мелких шрама.
– Жульничаешь, – Сэм недовольно поджимает губы, но в глазах сплошное веселье. Проводит ладонью по позвонку, накрывая лопатку. – Оставляешь меня без созерцания прекрасного.
– Вы ещё не насмотрелись? – бурчу, утыкаясь лицом в подушку. Это не может быть мой голос. Сорванный, тихий и уставший. Словно все силы из меня выкачали, оставив только наслаждение.
– И близко нет.
Алекс мягко смеётся, точно так же переворачиваясь, только подминая меня под себя. Касается губами плеча, не двигаясь. И мне так хорошо, так правильно, что нет ни малейшего желания бежать от них.
Пять лет назад сбежала, а всё равно в их кровати оказалась.
– Скучал по тому, какая ты после секса, – признается Сэм, ловя мой взгляд.
– Какая?
– Затраханная, – подсказывает Алекс на немецком. И я тут же краснею, выдавая себя.
– Расслабленная, спокойная. С охуенными опухшими губами. Ты делала пластику, да?
Отрицательно машу головой, а потом вспоминаю. Как в ту Новогоднюю ночь соврала, что делала пластику. Опьянела от вина и их касаний, хотелось большего. Сама отталкивала и сама тянулась к ним. А мы играли в ту дурацкую игру «Я никогда не», и мужчины спросили о пластике. Гадали, что именно я сделала.
Губы или грудь?
Собирались оценить насколько «натурально» на ощупь. А я просто солгала, ведомая непонятными чувствами.
– Раньше ты говорила другое. Нечего стесняться, красотка. Делала и делала.
– Не делала, – жмурюсь, чтобы не видеть их реакции. Не чувствовать себя глупой. – Я исправляла нос, после аварии.
– Но сказала другое. Зачем?
– А я кажется знаю, – Алекс вдруг разворачивает меня, нависая сверху. – Принцесса была слишком скромной, чтобы попросить о том, чего хочет. Я прав?
– Алекс! – вскрикиваю, когда мужчина сжимает грудь.
– Тише, принцесса. Мы всё это время считали это пластикой. А теперь нам нужно заново познакомиться с твоей грудью.
– А ещё, принцесса, – Сэм наклоняется, почти вжимаясь губами. – Лгать плохо. И полагается наказание. Ты ведь согласна с этим?
Киваю, завороженная их касаниями.
Кто я такая, чтобы им отказывать?
Глава 36
– Принцесса, прекращай!
Сэм хмурится, ловя мою ладонь. В которой зажата упаковка с куриным бедром. Пытаюсь улыбнуться широко, понимая, что попалась.
– Я хотела поменять на другую, чтобы свежее было.
– Врушка, – Алекс прижимается ко мне со спины. И я вспоминаю, что он играет роль моего жениха. Он, а не Сэм, с которым я последние полчаса носилась по магазину. – Ты половину продуктов выложила обратно.
– Половину?
Сэм неодобрительно смотрит на меня. А затем двигается обратно к входу в магазин. Мне остаётся лишь следовать за ним, потому что рука Алекса мягко прижимает за талию.
Шел шестой день, как я сдалась. Или седьмой, если считать вечер, когда Алекс ворвался в мою квартиру. Надо, наверное, уточнить у мужчин, когда начались наши отношения. Они ведь начались, так?
У меня первые два выходные подряд, незапланированные. Потому что Вита потянула связки, Эва что-то начудила с костюмами, куда-то пропало две камеры. Сплошные неприятности. Сэм сначала поехал разбираться и помогать, а сегодня махнул рукой, оставшись со мной.
И если вчера я весь день провела с Марком, изучая окрестности, то сегодня Теймур увёз сына на какую-то ярмарку. А перед этим, показательно, покупал в магазине беруши. Бедный-бедный отчим, который сначала толкнул меня к мужчинам, а теперь, наверняка, жалел.
Он собирался вскоре вернуться в Россию, чтобы собрать вещи и помочь невесте с переездом. И Марк, маленький предатель, заявил, что хочет провести этот день с ним.
– С тобой, мам, я ещё погуляю. А Тей уезжает.
И так умилительно вздохнул, что какие там обиды или ревность. Правда, у них ещё целая неделя на двоих, когда у нас будут съемки в другом городе, но это мелочи. Мне оставалось только собрать детский портфель и дать привычные наставления перед прогулкой.
– Вы же не любите делать покупки, – пытаюсь надавить на больное, чтобы скорее вернуться в квартиру. – Ну Сэм…
– У тебя пустой холодильник, принцесс. И да, – Сэм кивает моим невысказанным мыслям. – Ты взрослая женщина и можешь сама решать, как тебе питаться и что покупать. Но просто дай о тебе позаботиться. Нам с Алексом будет спокойнее, если мы будем знать, что у тебя полно продуктов.
– Женщина?! – это всё, что я могу выдавить на это признание. Согревающее и пробирающее каждую клеточку тела. – С каких это пор я – женщина?
– Принцесса.
Алекс мягко смеётся, тихо, уткнувшись в шею. Знает мои слабые точки и нагло этим пользуется. Не даёт сопротивляться, когда Сэм бросает в огромную тележку две упаковки мёда.
– Не смогу сделать фуэте и испорчу тебе все съемки.
– Помниться, на заснеженной дороге прекрасно танцевала. И тогда тоже была стройной.
Ага, стройной. На двадцать килограмм тяжелее, чем сейчас. Ладно, для всех это был нормальный вес. Возле верхней грани, но я понимала, что не критично. Для тех, кто не танцует балет. Где каждый лишний грамм проблема и для меня, и для партнера. Больше усилий, чтобы сделать поддержку. И устаешь сильнее.
У меня не было проблем с питанием. Не в том смысле, о котором переживали мужчины. Контроль за каждой калорией это ведь не только с РПП [1] связан, но и с моей работой. Необходимый элемент, как тренировки и отработка каждого движения.
– В мой холодильник это всё не поместится.
– Хорошо, что ты живёшь теперь на две квартиры.
– Мы скоро уезжаем в Фаро. Всё испортится!
– Теймур с Марком съедят. Кстати, Юн, ты не хочешь как-то вместе провести время?
– С Теймуром?
– С Марком.
Прямолинейность Алекса выбивает меня из колеи. Сложно придумать правильный вариант. Это подкупает, насколько они принимают мою жизнь и то, что Марк её важный элемент. Не пытаются сделать вид, что у меня нет ребёнка. А хотят познакомиться ближе и завоевать расположение Марка.
Раньше это можно было списать на то, что так мужчины просто пытаются подобраться ко мне. Но ведь я уже их, не бегу, не сопротивляюсь. Полностью погрузилась в необычные отношения на троих и наслаждаюсь. А Алексу и Сэму всё мало.
– Может быть.
А в голове сотни мыслей. Как представить Марку парней. Как найти в себе силы признаться, что сыну чуть больше трёх. И так легко сосчитать, когда я забеременела. Да, родила раньше срока, и можно спихнуть на то, что Архипов его отец.
Но это ведь не так. Я не думала, что мы когда-то ещё встретимся. Мечтала, но всерьёз не надеялась. И разговор об отцовстве не выстраивала в своей голове.
Молчать? Это нечестно. Действительно нечестно. Только страшно. Как они отреагируют, что будет дальше? Это ведь не просто роман с неопределенным сроком годности, это совместный ребенок. С кем-то из них двоих. Навсегда связаны, неважно, чем обернутся наши отношения.
А если они откажутся? Алексу ведь тридцать три, Сэму уже все тридцать шесть. Они взрослые, состоявшиеся мужчины. И если ещё нет детей, то, наверное, просто не хотят. Не их приоритет в жизни и это нормально. Но будет больно узнать, что Марк им не нужен.
– Не грусти так сильно, принцесс, – Алекс по своему понимает моё состояние. – Эти круассаны мы съедим вместе. Хотя я предпочитаю твои.
– Ты их ел всего один раз.
– И они были великолепны. Правда, сиди с нами тогда полуголая девушка, было бы вкуснее.
– Лучше абсолютно голая, – Сэм понижает голос до шепота и подмигивает. – Так, на будущее.
– Я не… Кхм. Я могу приготовить, если хотите. Из готового теста, так быстрее, но…
– Да.
Они даже не дослушивают, кивая. Кто бы мог подумать, что моя любовь к готовке поможет покорить мужчин. Неужели правда, что путь к сердцу мужчины идёт через желудок?
– Сэм!
Меня хватает только на выкрик, когда мужчина толкает меня к стене, стоит переступить порог квартиры. Алекс закрывает дверь за нами, а Сэм уже целует. Опуская ладони на ягодицы, вжимаясь пахом в меня.
– Ты всё время зажималась с другим. Я требую компенсации.
Из меня вырывается всхлип, полуосуждение-полужелание. Зарываюсь пальцами в его русые волосы, притягивая к себе. Поцелуи с ними это всегда жгучая смесь нежности и страсти. До головокружения, черных дыр внутри.
– А теперь, принцесса, ревную я.
Алекс легко перехватывает меня, накрывая губы. Терзая их, скользя языком. Так, что никаких других мыслей не остаётся. Только самой прижаться, поднимаясь на носочки. Накрыть плечи, скользнуть под футболку. Провести пальчиками по прессу, наслаждаясь, как он превращается в напряженную сталь.
– Мы собирались готовить, – произношу между поцелуями. Но сама ничего не делаю, чтобы оторваться от мужчины. – Вроде как.
– Ага, вроде как. Тогда пошли готовить, красотка.
И он просто отходит. Поднимает пакеты, направляясь к холодильнику. А Сэм больше не требует компенсации, следуя за ним. Серьезно?
Обломщики.
[1] РПП – расстройство пищевого поведения.
Глава 37
– И что мы будем готовить?
Я перехватываю продукты, раскладывая по полочкам. Так странно. Быть втроем на кухне, словно пять лет назад. Мы поменялись, но я всё ещё чувствую себя наивной и маленькой рядом с ними. Жду подстав и разговоров, приставаний со стороны мужчин.
Но они ничего не делают!
Я настолько привыкла отбиваться, что теперь теряюсь. Наверное, я из тех девушек, которые почти не делают первые шаги. Хотят, чтобы их обняли, ждут с трепетом, а после вырываются и обиженно сопят. И наслаждаются, когда парни сламывают сопротивление.
Но Алекс и Сэм ведь никогда не слушали моих отказов. Чувствовали желанный подтекст. Когда я сама отшивала, боясь последствий и своей привязанности, а они разрушали мой каждый страх.
Наслаждаюсь улыбкой на их лицах, как Сэм выкладывает фрукты в вазу, а Алекс расставляет йогурты с джемом, которые я обожаю есть на завтрак. И мне хорошо, удивительно спокойно.
И я наслаждаюсь этим моментом. То ли я повзрослела в одно мгновенье, то ли мужчины что-то сломали во мне. Но не думаю о том, что будет завтра. Не боюсь момента, когда всё закончится. Страх ничего не изменит, но помешает получить удовольствие от момента.
– Моя сестра так улыбается перед какой-то пакостью, – Сэм улыбается, едва толкая меня бедром. Привлекает внимание. – Приготовишь паэльо?
– И круассаны.
И ещё тысячу блюд, которые заказывают мужчины. Даже не перебиваю их. Выслушиваю все заказы. Словно пять лет они копили их, пока снова не встретились со мной.
Глупо получилось. Я сбежала, у них не было времени искать. А после увидели с каким-то мужчиной, и решили не бороться. Наверное, кого-то это должно задеть. Обидеть. А ещё постоянно припоминать, что так легко меня отпустили, так глупо.
Но мне уже двадцать пять, почти, и я взрослая. Недостаточно, чтобы просто решать все проблемы. Но вполне, чтобы согласиться на отношения втроем. Довериться и попытаться.
Пять лет назад я бы никогда не согласилась. Хотела, желала, наслаждаясь воспоминаниями Новогодней ночи. Если бы первого числа они рванули за мной, вернули – я бы сама не была готова превращать это во что-то серьезное.
И мужчины тоже. Они ведь честно признались в том, что не рассматривали меня в качестве девушки на долгое время. Неприятно, но мне нравится. В плане, что они не пытаются мне врать. Не выкручивают всё в свою сторону.
Было и было.
А теперь мы снова на одной кухне.
– Алекс! – вскрикиваю, когда кожи касаются мокрые руки. – Что ты делаешь?
– Помогаю с готовкой.
– Ты меня лапаешь, а не помогаешь.
– Прости, принцесса, я плохо готовлю. Делаю то, что умею.
И очень уверенно это делает. Касается тела под футболкой, кусает мочку уха. По всем моим слабостям проходится, чтобы меня накрыло теплой волной. Привычной, легкой, пробирающей до мурашек.
Я напоминаю себе глину, раз за разом таю в их руках. А они лепят из меня всё, что угодно. Знают каждую точку, каждый винтик, который приводит к жару между ног.
– Сэм, скажи что-то ему.
– Я не наглый, как Алекс, но не скажу, что мне не нравится его способ готовки.
Разворачиваюсь в руках мужчины и целую. Сама прижимаюсь к горячим губам, наслаждаясь их мягкостью и как Алекс их прикусывает. А после, когда мужчина теряет бдительность, ловко выскальзываю, направляясь к окну.
Задергиваю шторы, чтобы солнце не накаляло воздух в квартире. Для этого хватает Алекса и Сэма. Включаю кондиционер, подставляя лицо холодному потоку. Вспоминаю, как нужно дышать и что, вообще-то, я собиралась готовить. Даже если у мужчин другие планы.
– Вы же хотели паэлью, круассаны и салат с креветками.
– Тебя мы хотим больше.
– Вы как кролики.
И сама такая. Нимфомания в период обострения не так била по моему желанию, как они. И можно ведь списать на болезнь, как пыталась сделать раньше, но правда в другом. Меня ведёт только от этих мужчин.
– Нам надо поговорить, – морщусь от того, как это звучит. – То есть, мне нужно рассказать кое-что. Обо мне.
– У тебя есть-таки жених? – Алекс превращается в сплошную серьезность. Так внезапно, что роняю крышечку от бутылки с маслом. – Помимо меня. О котором ты пыталась сказать раньше.
– Нет. Да, я тогда солгала, но это не особо помогло. Это не о наших отношениях. Просто… Часть меня.
Нервничаю, не зная, как впихнуть долгую историю болезни в короткий разговор. Они должны знать. Это ни на что не повлияет, наверное. Но если кто из журналистов прознает, может быть дополнительный скандал. А предупрежден – значит вооружен. И Рина, которая разгребает сотню проблем, точно найдёт как это выкрутить.
Раньше не могла рассказать. Это ведь странно и неприятно. Что мои гормоны бушуют, что я могу сорваться с любым мужчиной и не контролировать себя. В принципе, с Архиповым так и было.
– Принцесса, – Сэм разворачивает меня, когда включаю плиту. – Ты пугаешь. Всё хорошо?
– Да-да. В общем, я буду сбиваться с мысли и замолкать. Потому что это сложно. Хотя нет, просто на самом деле. Я – нимфоманка, вот.
– А мы и не заметили.
– Не в том плане, что очень люблю секс и всё такое. То есть, люблю, да, – лицо горит от стыда, пока принимаюсь за готовку. Она всегда успокаивает и помогает прочистить мысли. – Но есть те, у кого просто повышенное либидо, а есть с диагнозом и лечением. Вот. Я во второй категории.
– Так..?
– У этого есть разные причины. Психические расстройства, проблемы с гормонами, даже из-за новообразований это может возникнуть. У меня дисбаланс гормонов, который приводит к неконтролируемому сексуальному влечению.
Звучу, как профессор на лекции. Но я столько прослушала информации, что сама бы уже смогла вести семинары и раздавать советы. И так проще рассказать, руководствуясь научными терминами и избегая своих чувств.
– То есть, у тебя нимфомания? И что это значит?
– Алекс, не дави на неё.
– Нет, блять, я буду давить. Особенно, если она сейчас скажет, что хочет нас из-за болезни.
– Это значит, что раз в три месяца я прохожу лечение. Успокоительное, таблетки, гормональная терапия, – стараюсь звучат уверенно, отрывая взгляд от овощей. Страшно обернуться и посмотреть на мужчин. – Это не то, что можно контролировать.
– И ты…
– С вами я не из-за болезни. Она купируется, контролируется. После рождения Марка стало легче. Мой лечащий врач подкорректировал лечение, гормоны пришли в норму. Сейчас, как раз, период лечения.
– Тогда как ты можешь быть уверенной, что с нами не из-за болезни?
– Алекс, блять!
– Заткнись, Сэм. Если ты просто молчишь, то и продолжай. А я хочу выяснить всё сразу. Это тоже самое, что напоить девушку и притащить к себе, когда та не может отказаться.
– Юнна не это сказала.
– А я это слышу. Если тебе плевать, что девушка, которую ты любишь, не хочет тебя по-настоящему, то мне – нет.
Он меня любит. Любит? С грохотом ставлю сковородку, чувствуя, как дрожат пальцы. Действительно любит? Это… Он мог же сказать, не подразумевая этого. Алекс не признавался мне, значит, это не так. Или так?
У меня ураганы в голове, смерчи. Уносящие адекватные мысли куда подальше, оставляя после себя разруху. Сплошную пустоту, с которой я не могу справиться.
– Нимфомания не то, что можно контролировать всегда. В плане, если бы у меня было обострение, я бы кидалась на всех, Алекс. И не отказывала бы вам столько раз. То, что между нами, моё решение, а не гормонов. Или их, но в плане, что когда нам кто-то нравится, гормоны ведь тоже бушуют.
– Прости.
Меня вдруг разворачивают к себе, вжимая в кухонную тумбочку. Мужчина обхватывает ладонями лицо и внимательно смотрит. Такой серьезный Алекс пугает. Непривычно и только сильнее всё разрушает внутри.
– Я просто пытаюсь понять всё.
– Я понимаю. Это не… В общем, я не могу быть уверенной в том, что приступов никогда не будет. Что я полностью буду здоровой. И если вы сейчас захотите уйти, а не связываться с проблемной мной – я тоже пойму.
Замолкаю, не дыша.
Уйдут или нет?
