Текст книги "Любовь, которой не было (СИ)"
Автор книги: Ая Кучер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)
Глава 56
Я готовлю завтрак, собираю Марка, укладываю волосы – всё на каком-то автомате. Уже планирую разговор с сыном и замечаю, как на меня смотрят мужчины. Постоянно, волнующе.
А ещё переговариваются на немецком, что невероятно бесит.
– Уверен? Можем подождать пару дней, обсудить с программистами за слив ещё раз. Чтобы не пороть с горяча.
– Я собираюсь швырнуть доказательства принцессе, чтобы она перестала сомневаться. Не собираюсь рисковать.
– Алекс угомонись.
– Немецкий – за пределами комнаты.
Марк повторяет мои слова, цепляясь пальцами за ремень безопасности. С интересом рассматривает разноцветные дома, мимо которых мы проезжаем.
Нет, сын немецкий не будет изучать, точно!
– Мы же в машине, Марк.
– Тогда за пределами машины, очевидно же.
– Договорились.
Алекс подмигивает, оборачиваясь к нам. А после паркует машину возле причала. Помогает выбраться сыну из автокресла, пока я цепляюсь за ладонь Сэма.
– Эй, а давай кто быстрее до воды?
– Не бегайте!
Кричу, но ни Алекса, ни Марка это не останавливает. Срываются с места, даже не обернувшись. Как малые дети.
– Ты смотришь так, словно Алексу влетит.
– Потому что ему влетит.
– Знаешь, иногда ты мне кажешься не принцессой, а злой королевой, – Сэм укладывает руку мне на талию, притягивая ближе. – Но мне это тоже нравится в тебе.
– Сэм, это мелочь, но так нельзя будет делать. Ни тебе, ни Алексу. В плане… Я знаю, что теперь мы вместе будем его воспитывать, – такое приятное «вместе», оседающее сахаром на языке. – Но нельзя, чтобы я что-то запрещала, а вы разрешали.
– Это же мелочь, принцесса.
– Сейчас. Потом будет с подарками или прогулками. Или чем-то другим. А Марк не будет слушать меня. Зачем, если папы разрешат?
Сэм слишком широко улыбается, внезапно наклоняясь. Ловит мои губы, кусает их. Поднимает сверчи внутри, которые моментально превращаются в ураганы. Тёплые, жаркие, разъедающие меня изнутри.
– Папы, – мужчина смеётся. – Папам не разрешит ничего мама. Принцесса, ты только больше не твори глупостей, хорошо? Если сомневаешься, то спрашивай. А не обвиняй или, ещё хуже, опять убегай.
– Будто это хоть раз получалось.
– Ну, принцесса, ты очень старалась это сделать.
Старалась. Даже получилось, на пять долгих лет. И сейчас я понимаю, что бежала не от мужчин, а от самой себя. Из-за того, что они со мной делали. Какие грани открывали, какое наслаждение дарили.
Та ночь была полна страсти и всё запретное, что раньше хранилось в душе, вырвалось наружу. Показывало, насколько порочной я могу быть, распущенной. Как легко ведусь на близость мужчин, как тело откликается на малейшие прикосновения.
Господи, я ведь даже согласилась на секс без презервативов. Пускай принимала противозачаточные в комплексе лечение, и мы нашли что-то вроде жидких презервативов, которые защищали от беременности и болезней. Но всё равно, такая слабая защита.
Я безумно люблю Марка, никогда не жалела, что решилась рожать. Он долгое время был единственным лучиком света в моей жизни. Вдохновлял работать дальше, не сдаваться. Иногда так хотелось послать всё, забить на многочисленные кастинги. Но у меня ведь годовалый ребёнок дома, нужно работать.
Да, Марк получился случайно и был любимой случайностью.
Но в ту Новогоднюю ночь я совсем ни о чём не думала. Боролась сама с собой, а после так легко сдалась. Когда Сэм сжимал в своих руках, тихо и уверенно говорил со мной, у меня не было ни капли желания продолжать борьбу.
Сдалась им.
И сейчас сдаюсь.
Только если мне тогда было двадцать лет, с сомнениями в голове, неопытностью, вином в крови. То сейчас я прекрасно понимала, что творю. Не жалела и не хотела всё переиграть.
День в маленьком городе проходит удивительно хорошо. С активным Марком, который носится, а после с глазками кота из Шрека просит мороженное. И с мужчинами, которые так же смотрят на меня, чтобы я разрешила.
Вечером мы располагаемся на пляже, пока ещё не холодает. Марк засыпает на пледе, вымотавшись. А мы отходим ближе к кромке воды, смотрим на закат.
И сейчас мне совсем не хочется бежать.
– Принцесса…
– Фак, Сэм, подожди. Я не могу найти.
– Ты сейчас серьёзно? Как ты умудрился проебать коробочку?
– Я носился с мелким всё время, кто знает. Блять, секунду.
Алекс хлопает себя по карманам, возвращается к месту, где лежат все вещи. А я лишь удивлённо перевожу взгляд с одного мужчины на другого, не понимая, что происходит.
А это я ещё немецкий знаю, так бы совсем запуталась.
– Что такое?
– Ничего, просто Алексу нельзя ничего нельзя доверить.
– Завались. Всё нормально.
Мужчина возвращается ко мне, проводя пальцами по шее и зарывается в волосы. Притягивает для короткого поцелуя, а после так же резко открывается. Отступает на шаг.
– Ал, погоди. Может рано? На принцессу нельзя давить.
– Легко. Перенеси на год вперёд, а я пока один предложение сделаю.
Предложение?
Какое предложение?
Сердце бьёт в груди, ломает рёбра и разрывает кожу. В мыслях крутится всего один вариант, но слишком нереальный, чтобы быть правдой. Мы встречаемся несколько недель, только семь дней назад обсудили и решили все моменты.
А они…
Или нет?
Мысли словно густым туманом покрыло, только наощупь пробираться.
– Я начинаю нервничать.
Стараюсь натянуть улыбку, но не получается. Какая улыбка, когда все мышцы застыли. Натянутая нить в ожидании, когда всё разрешится. И не понимаю, что именно чувствую?
Страх? Желание, чтобы это было именно тем, что я думаю? Паникой, что всё происходит слишком быстро?
Выдыхаю, расслабляясь. Мужчины могу просто предложить переехать к ним, как предлагали с самого начала. Не нужно будет бегать из одной квартиры в другую, переживать, что Марк может проснуться. У нас видео-няня, но всё равно страшно.
– Не переживай, принцесса, больно не будет.
– Алекс! Говорите уже, у вас вид, как у заговорщиков.
– Ты не хочешь…
– Кольцо, идиот, достань.
– Сначала речь была. Или хочешь прямо в лоб «выходи за меня»?
Значит, не просто переезд. Хорошо.
Ничего хорошего. У меня ощущение, что нить рвётся. Она словно сдерживала меня, а теперь выпускает всю панику, всё вопросы. Что это значит? Зачем так быстро, нормально же общались.
Связывающая меня и мужчин. Нельзя выйти за двух сразу, нигде. Никому не признаюсь, что проверяла в интернете. Но ведь если я стану чьей-то женой, то это отрежет менять от второго.
Нет, конечно, мужчины бы так не поступили. Но ведь формально это так. Всегда прятать одного, не показывать никому. А если не скрывать, то зачем замужество?
Просто статус, который лично мне не нужен. А им зачем, разве мужчины не бегут, обычно, от свадьбы? Свобода и все дела. Сейчас кажется, что это именно я цепляюсь за свою свободу.
Устойчивый мир, который Сэм и Алекс постоянно переворачивают.
– Фак, кажется, она начинает нервничать.
– Так скажи что-то.
– Люблю тебя, принцесса.
– И я вас. Очень.
Говорю и понимаю, что на самом деле ведь важно именно это. А после будем разбираться со всем другим. Мужчины не раз показывали, как умеют справляться с проблемами.
Или моими страхами.
– Выйдешь за нас – звучит сильно банально?
– Немецкий…
– Прости, Юн, но это правда важное обсуждение. Выучишь немецкий, тогда ничего не пропустишь.
– Да.
– Что?
– Да, – улыбаюсь, наслаждаясь их непониманием. – Я должна вам сказать кое-что.
Мне хорошо и тепло, совсем не из-за солнечных лучей. От того, как они смотрят на меня. И их привычная уверенность сменяется волнением, чтобы всё прошло хорошо.
– Я знаю немецкий, мальчики. Так что да. Я выйду за вас.
Эпилог. Александер
– Алекс, так нормально?
Принцесса кружится возле зеркала, бросая на меня короткие взгляды через отражение. Надо подниматься с кровати и искать свой костюм на вечер, но откровенно лень.
А ещё отсюда открывается прекрасный вид на Юнну. Изгибы её талии, упругую задницу. Столько времени вместе, а до сих пор не могу налюбоваться.
Пять лет потерял, как нефиг делать. Из-за собственной тупости. Безграничной. Понял же, что не она просто на ночь. Почти сразу, когда без неё ломать начало. Представить только, кто-то за одну ночь смог пробраться мне в душу так, что не вырвать.
Когда увидел её на трассе впервые, удивился танцующей девчонке. И принцесса словно поставила себе задачу – удивлять каждый день всё больше.
– Всё плохо? – Юнна поправляет край платья, оборачивается ко мне. – Я поправилась, да?
– Принцесса, ты очень красивая. Не жди нас гости, я бы сейчас повалил тебя на кровать, раздвинул твои прекрасный ножки и…
– Хватит! Ты же теперь специально немецкий используешь, чтобы меня смутить.
Даже не скрываюсь. Потому что из принцессы получился бы отменный шпион. Столько всего скрывать даже агентам Интерпола не под силу. Сына пять лет растила, не решая сказать. И умолчала, специально ведь, что знает немецкий. И прекрасно понимает каждое слово.
Мы с Сэмом ведь использовали его с самой первой ночи. На родном языке разговаривали, обдумывая, как с принцессой справиться. И пошлили много, потому что в лицо всё не скажешь.
А она всё прекрасно понимала. И ни слова не сказала, подслушивая разговоры.
И предложение из-за этого получилось смазанным. Были больше сосредоточены на том, что Юнна знает немецкий, чем на её согласии. Потом, конечно, как следует отпраздновали. Когда Марк уснул.
– Тебе очень идёт это платье, правда. Хотя без него намного лучше. Абсолютно голой, – добавляю, пока принцесса себе чего-то не удумала. – Может останемся в постели?
– Мира не для того летела сюда с детьми, чтобы мы просто их проигнорировали.
Да, подружка Юнны, которая прилетела с семьёй на католическое Рождество. Проездом, так как на Новый год их ждали где-то в Греции. Принцессу с нами тоже приглашали, но мы с Сэмом убедили девушку остаться дома.
В Вене.
Первый совместный Новый год хотелось встретить вместе, чисто семьёй. Это во-первых. И да, ту Новогоднюю ночь, после которой всё с Юнной завертелось, в расчёт брать не стоит. Теперь мы реально семья, без возможностей побега для принцессы.
А во-вторых, там какая-то мутная история. С мужем Миры и его друзьями, которые не могут в Россию въехать. Они где-то с криминалом связаны, а я не позволю мою жену в такое втягивать.
Невесту, по сути, потому что принцесса отказывается выходить за нас замуж. Кольцо взяла, каждую ночь «да» повторяла. Но до свадьбы дело так и не доходило.
Принцесса не хотела, чтобы только кто-то один её мужем становился. Если втроем, то и такой же гоп-компанией в брак вступать. Только пока такое нигде не разрешено.
Был вариант поочерёдно меняться, пару лет с моей фамилией, парочку с Сэма. Так, кажется, кто-то из знакомых той же Миры делал. Но одного взгляда принцессы хватило, чтобы понять. Мы по такой схеме работать не будем.
– Иди ко мне.
Протягиваю девушке руку, ожидая, пока она сбросит платье и вложит свою ладошку. Без споров позволяет утащить на кровать, прижимая своим телом.
Юнна в последнее время тихая, уставшая после завалов на работе. Весь график подгоняли, чтобы все работники нормально уехали на каникулы. И принцесса замоталась, совсем.
Только я, последний гад, наслаждаюсь этим состоянием. Когда она такая разморённая и послушная. Обвивает мою шею, притягивая меня ближе. Совсем не спорит, хотя иногда эта девочка кого-то угодно доведёт.
У неё охрененно сладкие губы. Пухлые, которые хочется постоянно кусать. Что я и делаю, словно не успел изучить. С ней мне постоянно мало. Принцесса все ещё переживает за свою нимфоманию и, кажется, эта болезнь заразная.
Потому что ни на кого так не стоял, как на неё. Постоянно и бесперебойно. Была бы возможность – сутками бы держал в к ровати. Под собой, сжимая талию. Оттягивая край белья, ныряя пальцами в девичью влагу.
Девушка выгибается, стоит только приласкать. Я уже выучил все её точки. И что если провести языком по шее, задевая ухо, а вместе с этим надавить на клитор – получаю хриплый стон.
– Ал.
Ага, именно такой. Я наслаждаюсь каждым звуком, впитывая. Накрываю требовательным поцелуем губы, проникаю языком внутрь. Сладкая, всегда и везде.
– Вы, пиздец, сговорились? Ужин в разгаре, собирайтесь.
– Тебе просто завидно, Сэми, что я собирался с принцессой спать.
– Запрет на немецкий, пожизненный.
Юнна ворчит недовольно, выбираясь из-под меня. Сжимает ноги, переминаюсь. Верю, моя хорошая, что у тебя там пожар. У самого стоит так, что почти больно.
А один наглый мудак всё портит.
Херня то, что мы ей обещали. Что спокойно сможем принять, если она с кем-то одним будет спать или проводить время. По факту, так-то он так, но нихрена. С Сэмом как сговорились, обламывая друг другу уединение.
Самом собой получалось.
– Собирайтесь и спускайтесь вниз, там Марк половину квартиры разнесёт.
– Слушаюсь, мой командир.
Юнна прижимается коротким поцелуем к Сэму, а я даже не испытываю ревности. Потому что меня она с такой же жаждой целует.
Это странно, наверное, одну девушку на двоих делить. Но никогда с другом в этом проблем не видели. Бывало такое, без проблем. А с принцессой даже шансов не было.
Увидели её и пропали. Оба.
– Марк, я всё вижу!
Юнна щурится в сторону сына, пока тот пытается незаметно стащить конфеты с ёлки. Марк хмурится, но кивает. Серьёзный малый.
Мой.
Охренеть, у меня четырёхлетний сын, которого я совсем недавно узнал. И даже не вспоминается, что ДНК у него не моё может быть. Принял бы ребёнка Юнны от кого угодно.
Но то, что Марк мой сын – сильнее бьёт по мозгам. А я не пятилетка, чтобы расчувствоваться от такого.
Разве что, совсем немного.
– Праздник же, – малой хмурится, кусая губы. И в этом очень похож на свою маму. – Ну одну? Пап?
Оборачивается к нам с Сэмом. Марк, на удивление, нормально принял новости. Что у него теперь целых два папы. Все ещё смотрел косо, когда мы слишком долго принцессу обнимали, но принимал.
И папой начал называть совсем недавно, что только сильнее грело изнутри. У нас странная, но большая семья. Я собираюсь подождать ещё годик, пока Юнна не закончит свои съемки для нашей игры. А потом чуть расширить количество детей.
– Макс, только рискни, – Мира поправляет светлые волосы и недобро смотрит на своего мужа. Который тайком подбрасывает сладости их детям. – Я тебя кас… Кхм, больше детей у тебя не будет, понял?
– Мир, ты злая, когда голодная. Хочешь конфетку?
Этот бугай, с татуировками и короткой стрижкой, опасливо посматривает на девушку. Словно она сейчас ему взбучку устроит сильнее, чем любые криминальные авторитеты. А после сжимает в своих объятиях.
Так, как я Юнну обычно.
Только не получается, потому что семейный ужин, в рамках приличия. За разговорами с Максом и Мирой. М&M’s, блин.
– Выйдем на балкон, – принцесса предлагает шёпотом, когда малые увлечены мультфильмом, а парочка друг другом. – У меня подарок есть.
А это интересно. Свой подарок я рассчитывал получить в постели, но до него ещё добраться нужно. Поэтому вместе с Сэмом следую за девушкой на небольшую террасу. Хватаю автоматом тёплый плед, накидывая на плечи принцессы.
В Вене тепло, хотя Новый год на носу. Но свою жену беречь нужно.
– В общем, вот.
Девушка крутит в руках два конверта, ничем не примечательных. Ни одной эмблемы, чтобы понять заранее, что Юнна придумала.
– Поездка в тёплые страны? – предполагаю, не зная, чего ожидать. – Или намёк, чтобы мы сваливали?
– А надо было билеты?
Девушка притворно хмурится, пряча подарок за спину. Подставляет с удовольствием губы для поцелуев, крутится, когда пальцами сжимаю край чёрного платья.
Она с каждым днём открывается всё больше. И с каждым днём мне кажется, что в ней столько всего спрятано, что до старости не узнать.
– Так что это?
– Откройте.
Улыбается натянуто, нервничая. Даже если конверт пустым окажется, я совсем не расстроюсь. Но отрываю полоску, желая добраться быстрее Сэма. И застываю, пытаясь понять написанное на бланке.
– Принцесса, мы же договорились с тобой, – друг заметно теряется. Да и я тоже. – Никакого теста на отцовство. Это не нужно. Или ты решила одного из нас оставить?
– Нет. Просто посмотрите.
И я смотрю. На значок в девяносто девять и девять процентов. Что я отец, никаких сомнений. На бумаге высечено чернилами, и в глазах девушки читается. Думаю, как Сэм отреагирует на такую новость.
– Юн, – он совсем не выглядит расстроенным. Скорее, счастливым. – Я отец? Алекс, это…
– Не понял.
Вырываю листок, чтобы убедиться. У Самуила та же фигня написана. И друг с нечитаемым выражением смотрит на мой результат. А принцесса не спешит ничего объяснять, только улыбается коварно.
– Ну и что это значит? Мы не можем быть вдвоём отцом для одного ребёнка.
– Не можете, ага.
Кивает, терзая зубками нижнюю губу. Едва вздрагивает от порыва холодного ветра, но не отводит взгляда. Словно ждёт, что сейчас до кого-то дойдёт.
И у меня получается это первым.
– Охренеть, – сжимаю девушку в объятиях, ворую жаркий поцелуй. – И сколько уже?
– Десять недель. Я беременна, Сэм. Так что результат не врёт. Если вы захотите узнать конкретно, кто чей ребёнок...
– Не захотим.
Убеждаю принцессу, чтобы не волновалась зря. Теперь ей точно любой стресс противопоказан. Уж я-то об этом позабочусь.
– Охренеть, – Сэм зажимает девушку со спины. И наши ладони сходятся на её животе. – Опять всё в себе хранила?
– Хотела сделать сюрприз.
– Ага, он удался, красотка. На все сто. Теперь ты от нас никуда не денешься, точно.
– Я и не собиралась. Свой выбор я уже сделала. Тогда на берегу океана, и в квартире вашей. Я завязала с побегами.
– Нет, думаю, парочку раз всё-таки нужно будет к кровати привязать. Для профилактики.
Принцесса заливисто смеётся.
И, ладно, пожалуй пару побегов в прошлом я готов ей простить.
А вот за остальные планирую спросить, нагоняя каждую потерянную секунду.
Эпилог. Самуил
– Вышла? Она вышла, да?
Марк крутится вокруг, пока я подключаю приставку. Нетерпеливо подпрыгивает и совсем не похож на того пацана, который прогонял незваных гостей.
Ну конечно, там на маму претендовали. А тут мамой можно полюбоваться.
– Не вышла, это ещё сырая версия, для тестов.
– И что это значит? – сын привычно хмурится, забираясь на диван. – Зачем тесты?
– Чтобы найти ошибки и исправить их. Ты ведь тоже проверяешь домашку перед тем, как сдавать?
– Ага.
Марк кривится, вспоминая о школе. Ему там совершенно не нравится, как и мне когда-то. Как бы интересно не преподавали в младших классах, всегда волнует что-то другое. Дёрнуть за косичку девочку, сбежать на улицу и прочие мелочи.
Да и став старше, считал половину предметов – лишними. У меня изначально был интерес к программированию, после перешел в индустрию игры. А история пригодилась только для глупых викторин во время тимбилдинга.
– Если твоя мама узнает…
Предупреждаю, потому что реально Юнна выкрутит мне голову и жалеть не будет. Игра вышла в привычном жанре ужастиков, которые у меня хорошо получались. И явно не для шестилетнего парня, который спит с включённым ночником.
– Она уже знает, – Марк кивает, забирая в руки джойстик. – И вам с папой будет бо-бо.
– Предатель.
– Просто я знаю своих мужей, – Юнна застывает на пороге, облокачиваясь на дверной косяк. Улыбается. – И сын пока любит меня больше.
– Ну ты же мама, мам! Ну и ты главная, очевидно же.
Даже Марк считает нас с Алексом подкалблучниками, прекрасно. И если с кем-то другим это бы раздражало, то с Юнной я ношу это звание с радостью. Даже привычка всё контролировать и решать за всех отходит на задний план, стоит девушке посмотреть на меня.
Так же, как сейчас.
С лёгкой улыбкой, качанием головы. Она вся светится, а я самодовольно рассматриваю её. Потому что предпочитаю считать, что в этом именно моя заслуга есть. А не кого-то ещё.
Ну, может, Алекса. Хорошо.
И наших детей.
Единственная конкуренция, которую я готов терпеть.
– Марк прав, кому-то будет бо-бо, – Юнна подходит, когда я усаживаюсь на диван рядом с сыном. Шепчет, опуская ладони на мои плечи. – Я же говорила за игру.
– Ничего жестокого и страшного не будет, – обещаю, потому что знаю каждый сценарий. И не дам Марку совершить ошибок. – Договорились?
– Если у него будут кошмары, спит он с тобой. А я буду тольо вдвоём с Алесом.
Последнее она добавляет на грани слышимости, прижимаясь губами к уху. Шепчет, а у меня вся кровь в члену перетекает. Потому что сейчас принцесса тихая, а вот постели – громкая.
Всегда.
И это только сильнее возбуждает.
Хочется отбросить джойстик и перетянуть девушку к себе. Но сдерживаюсь, потому что время с сыном, да.
В последнее время навалилось работы, не вылезал с офиса. Почти с того момента, как узнал, что девушка ждёт ребёнка. От меня. Или от Алекса. На самом деле плевать, если бы даже тест на отцовство показал, что моих генов нет ни у одного ребёнка.
Важнее было сделать так, чтобы принцесса себя не напрягала. Решить всё с графиком съёмок, оставив на конец те моменты, которые можно было снимать крупным планом.
Инвесторы были правы в том, что ещё можно заменить главную героиню. Со скрипом, с потерями и заменой уже отснятого материала. Но я хотел видеть в этой роли только Юнну. И не потому, что видел её по утрам в своей постели.
Она прекрасно справлялась. С игрой, движениями, танцами. Задавала правильные вопросы, настраивалась. И с того самого момента, как увидел её первый танец, понял, что именно она мне нужна для этой игры.
– Ну всё, закругляйтесь. Пора спать, – Юнна треплет по волосам Марка, а потом и меня. – Завтра продолжите проходить этот подвал.
– Ну мам! Пап!
– Марк, мама у нас кто?
– Принцесса, – сын отвечает, не задумываясь.
– Да, а приказов принцессы нужно слушаться.
Марк вздыхает. Так тяжко, словно только что узнал о том, что в школу нужно ходить каждый день, а сладости под строгим запретом. Но без вопросов откладывает игру, поднимаясь.
– Сэм сегодня твоя очередь его укладывать. Алекс не звонил?
– Его самолёт ещё даже не сел, прекращай волноваться.
– Я соскучилась.
Когда твоя жена говорит, что скучает по другому мужчине – дело плохо. Но я лишь притягиваю к себе принцессу, целуя. Успокаиваю, как умею. Ей всегда сложно даётся отъезд кого-то из нас.
Кажется, что принцесса всё ждёт, что уехавший не вернётся. Вдруг, надоело подобное.
Конечно, ведь каждому надоест быть с любимой женщиной. Поправлять её растрёпанные волосы после тренировок. Целовать ещё сонную, когда даже глаза не открыла. Получать шлепки по ладони, когда тянемся к ещё неготовым блюдам.
Даже идиот будет держаться за это.
Я же предпочитал думать, что я не идиот. И Алекс тем более.
– Люблю тебя, принцесса.
– Я вас тоже очень люблю.
Даже грубый немецкий в её исполнении кажется нежной трелью. Юнна каждый раз признается так, словно самые важные слова. С придыханием, заглядыванием в глаза. И этой чертовой привычкой кусать губы.
– Алекс вернётся скоро, и я тоже. Что с нашей королевой?
– Почему я – принцесса, а наша дочь сразу стала королевой, а?
– Потому что Регина. А статус принцессы у тебя навсегда. Имеешь что-то против?
Приподнимаю брови, давая понять, что я с её «против» сделаю.
– Нет, меня всё устраивает.
Оставляет быстрый поцелуй, подталкивая в сторону спальни Марка. Уложить того оказывается непростой задачей. И теперь понимаю, почему девушка запрещала тому играть перед сном.
Марк слишком возбуждённый, прыгает на кровати, обсуждает все ходы в моей игре. Говорит без умолку, пока у меня не получается его перехватить и уложить под одеяло.
Оказывается, быть отцом нихрена не просто. С Региной ещё получалось, малышка. Вымыть, накормить, поносить на руках. Если не повезёт с очередью, то ещё сменить памперс. Но это мелочи, с годовалым ребёнком можно договориться.
С шестилеткой намного сложнее.
Поэтому, когда возвращаюсь в гостиную, то моя жена уже обжимается с другим. Не реагирует на шум, продолжая целоваться с Алексом. Тот даже куртку не снял, завалившись на диван.
Оставляя идеальный кусок, чтобы я мог сесть позади девушки. Прикоснуться губами к шее, чуть сжать нежную кожу.
– Сэм.
Привычным движением откидывается на мою грудь, поворачивая голову. Позволяет навалиться с поцелуем, сминая губы. Кусая, как хотел сделать весь вечер.
Цепляю пальцами мелкие пуговицы на домашнем платье девушки, расстёгиваю. Хотелось бы дёрнуть к черту, чтобы разлетелись. И прекратили скрывать желанное тело. Но один раз уже провернул такое, не сдержавшись. И потом все пальцы исколол под насмешливым взглядом принцессы. Пришивать их назад оказалось не так забавно.
– Раздвинь ноги шире.
И Юнна без вопросов подчиняется. Позволяет свободно отодвинуть ткань белья, скользнуть по влаге. Она всё время готовая для нас. Так легко заводится, так охренительно стонет.
Просит большего каждым движением и стоном. Приподнимает бёдра, стоит толкнуться в неё двумя пальцами. Так сладко вздыхает, что в штанах уже ломит.
– Презервативы, – напоминает наша принцесса. Потому что гормональная терапия запрещает противозачаточные. А рядом с ней мозги отказываются работать. – Нам хватит детей.
– Уверена?
Ответом мне служит плачь Регины. Короткий вздох раздражения на троих, потому что это не заглушишь стонами Юнны.
– Твоя очередь, Алекс, вали.
– Фак, ты серьёзно?
Серьёзно, график дежурств никто не отменял Он и так кучу ночей пропустил, пока разбирался с иском против Эвы. Которая слила нахрен то скандальное видео, руководствуясь своими странными мотивами.
Причина веская, но пускай валит. А я могу перехватить принцессу только для себя. Сбросить раздражающее платье, опустить свои брюки вниз. И вжаться в пухлые губы, когда девушка сжимает пальчики на члене.
Натягивает презерватив, коротко стонет, впуская меня внутрь. Такая непривычно тихая, что тело сводит судорогой. А девушка ещё и сжимается, двигается плавно.
– Какая ты красивая.
Говорю чистую правду, с ней всегда охренительно хорошо. Крепче сжимаю упругую задницу, поднимаюсь. Чувства на грани, вперемешку со странными ощущениями.
Иду в сторону спальни, а принцесса сжимается на моём члене. Каждый шаг – как отсроченная казнь. Которую я каждый раз с удовольствием принимаю.
С Юнной вообще всё с удовольствием принять получается.
– Я так вас люблю, – шепчет, когда мы с Алексом вдвоём в ней двигаемся. – Очень.
– И мы тебя, принцесса.
– Очень? Ах!
Ради этого «ах» стоило пару лет подождать.
Чтобы окончательно прибрать принцессу к рукам.
