Текст книги "Любовь, которой не было (СИ)"
Автор книги: Ая Кучер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
Глава 24
– Алекс, стой. Стой.
Хватаюсь пальцами за плечи мужчины, а он даже не думает останавливаться. Шагает к дивану, бережно укладывая. А после прижимает собой, чтобы не могла выбраться.
Всё не так должно быть. Это аномально, как тело реагирует на Алекса. На то, как он обхватывает моё лицо и продолжает целовать. Быстро, коротко, жарко. Словно остановиться не может.
А я всё так же не могу заставить себя оторваться от его темный волос. Перестать зарываться в них пальцами, перебирать пряди. Тянуть ближе, повинуясь своему демону похоти. Добрался до желанного десерта после многих лет диеты.
Словно не мои ноги обхватывают мужчину, подпуская ближе. И не я сама кусаю такие горячие губы. Сжимаю накачанные руки, очерчивая мышцы.
По венам пустили лаву, которая сжигает и выворачивает. Голова кружится от нехватки кислорода, словно меня в открытый космос запустили. К звёздам и непонятному чувству, распирающему изнутри.
– Фак, принцесса, – Алекс смотрит внимательно. Ведёт по контуру губ так нежно, что сердце замирает. – Я скучал по твоим губам. По тому как стонешь. И как смущаешься тоже. А ты скучала? Соври, что да.
– Я…
Как он может такое спрашивать? Я сама ушла той ночью, не попрощавшись. Спряталась обратно в свой кокон, с надеждой, что кто-то его разберет на части. Но никто не появился, а в моем мирке было слишком много других проблем, чтобы думать, как дать парням знать о себе.
Но конечно же я скучала. Господи, как я скучала. И по поцелуям, и как идеально ладони Алекса накрывали мою грудь. По взгляду мужчин тоже скучала – возбужденному, в тумане, с нескрываемым желанием.
– Алекс, мы не можем.
– Почему? Прекрати оправдываться сыном, Юнна. И не смей врать про другого мужчину, когда лежишь голой подо мной.
– Я не голая.
Но да, халат был потерян ещё у двери с помощью нетерпеливого Алекса. А под ним только нижнее белье. И вместо того, чтобы думать о том, чтобы спустя несколько дней борьбы мы снова оказались в таком положении, переживаю совсем о другом. Мне неловко, что белье простое и совсем не сексуальное. Ещё и разного цвета.
Дура, Слицерин, последняя дура.
– Не голая, но мы это исправим.
– Нет, Ал, нет. Ты, правда, не понимаешь? Я могла согласиться на это пять лет назад. Я и согласилась, да. Но сейчас всё изменилось, я изменилась.
– И всё так же хочешь меня.
Хочу. И его, и Сэма. Меня ведёт так, словно обострение болезни, а я не на таблетках. Только неважно, что у меня курс только начался. Дело в том, что в Новогоднюю ночь, когда начиналась наша история, курс заканчивался. Мое либидо пробивало дно, но они всё равно заставили меня гореть и возбуждаться от невинных касаний.
Но тогда я поддалась с одной мыслью. Одна ночь, она ничего не будет значить. Можно было бы сделать вид, что её вообще не было. Но если я сейчас опять скажу «да», то всё сломается.
Кажется, мужчины не отступят после одного раза. Это не продлиться год, конечно, но даже несколько ночей напрочь засядут в голове. Мне будет неловко, больно, ужасно.
Я эгоистка, как бы не хотела верить в другое, и я хочу, чтобы мне было хорошо. Лучше немного сожалений сейчас, чем потом себя заново собирать.
– Нам ещё работать вместе.
– Ага, и перерывы будут ещё лучше, принцесса. Объясни мне, что именно тебя тревожит. Давай, Юн. Я хочу знать, почему ты говоришь мне «нет», если хочешь того же.
Алекс поднимается, и без его веса вдруг становиться холодно. Но мужчина тут же тянет к себе, прижимая.
– Ты хочешь меня, а я тебя. В чем проблема?
– У тебя всегда всё так просто? Берешь, что хочешь и всё?
– Да. Нет? – чуть хмурится, наклоняя голову, видя моё разочарование. Конечно, у Алекса нет детей, нет ответственности. Мужчины ведь могут менять девушку каждую ночь и это будет нормально. – Юн, я бы понял, если бы у тебя был муж и семья. Если бы ты была занята, в счастливых отношениях. Мы с Сэмом не лезли бы к тебе, не портили ничего. Но сейчас ты ни с кем не встречаешься. Ты теперь свободна, мы тоже. Мы бы никогда не подошли бы к тебе, если бы ты все ещё была занята. Рушить отношения не в наших принципах.
Я и в прошлую нашу встречу была свободной. Мои отношения с Архиповым закончились ровно в ту секунду, когда он бросил меня на заснеженной дороге. Без сумки, телефона и шансов на выживание. Я не изменяла никому, мужчины прекрасно об этом знали. Как и том, что ничего не рушили в ту ночь.
Но спорить с Алексом бесполезно. И он прав в чем-то, наверное. Я свободна, он тоже. Для всех остальных мы считаемся парой. Но есть ещё Сэм…
– Почему ты один? Где Сэм?
– Значит, мы интересуем тебя только комплектом? Ни капли не обидно, принцесса. Он решил остаться дома. Ну, не совсем решил, но…
– Что ты сделал?
– Если скажу, что запер его в шкафу, это смягчит тебя? Ммм? – мужчина утыкается в мою шею, оставляя мелкие поцелуи. Такие жгучие, острые. – Я сказал, что собираюсь в бар.
– А сам приехал ко мне.
– А сам приехал к тебе, да. Этот идиот решил, что тебе нужно дать время. Я же думаю, что тебя нужно обступить со всех сторон, пока твоя ненужная броня не сломается.
Моя броня и так трещит по швам. Одной ладонью Алекс давит на поясницу, ведёт по спине. А второй поглаживает грудь через ткань лифчика. Кажется, сам мужчина этого не замечает. Просто ведёт подушечкой большого пальца по соску, снова и снова. Машинально.
А я всё замечаю, чувствуют. От этой странной, невинной ласки внутри всё застывает. Как на обрыве, когда решаешься прыгнуть в озеро. Ногу заносишь, вот-вот вниз полетишь. И тело затапливает предвкушением, томительным и ужасным.
Я чувствую, как моя выдержка расходится по швам. Под мягким давлением Алекса. Его поцелуями, касанием. Стояком, который упирается в меня. Давит сквозь ткань джинсов и влажных трусиков.
– Алекс, – я прошу его остановиться, потому что сама уже не могу. Пытаюсь найти последний аргумент. – Сэм…
– Сэм переживёт. Вот пускай в одиночестве и пережидает время, которое хотел тебе дать. А сейчас с тобой я.
– Он не… – чувствую себя идиоткой, когда вопрос оседает на языке. – Сэм разве не обидится?
– Значит, всё-таки хочешь втроем? Тише, принцесса, – Алекс таки сжимает пальцами соски. Тянет их, вырывая из меня стон. – Всё хорошо. Он переживёт. Я бы пережил, но настойчиво требовал компенсацию. Но с этим мы справимся, да?
– Я ещё ни на что не согласилась.– Поверь, принцесса, ты уже согласилась на всё.
Мои протесты заглушает собственный стон, который прорывается даже сквозь сжатые губы. Алекс касается внизу, легко пробираясь под бельё. Ласкает клитор, двигается без перестану. Выбивает из меня всё сопротивление.
– Влажная. Такая влажная принцесса. Помоги мне.
И я, сломавшись, помогаю. Приподнимаю бёдра, чтобы стянуть трусики. Сама расстёгиваю ремень, нетерпеливо дёргая молнию. Касаюсь члена мужчины, накрывая через боксёры. Ловлю тихий стон мужчины губами, наслаждаясь.
Он спускает вниз джинсы вместе с бельем, ловя моё запястье. Тянет на себя, заставляя обхватить. Провести по всей длине, чуть сильнее сжать у основания. Под его наставлением всё так легко и просто.
– Фак, принцесса. У нас всё та же проблема, что и тогда. У меня нет защиты. Скажи что у тебя есть, – мужчина толкается, скользя по моей влаге. Крупная головка упирается внизу. И мне так хочется опуститься вниз, чтобы наконец почувствовать мужчину внутри. – Скажи, что есть. Или жалкое подобие в виде смазки. Что угодно.
– Есть.
Не прерывая поцелуя тянусь к тумбочке возле дивана, цепляя запечатанную пачку презервативов. Свой последний шанс рушу. Потому что меня желанием сковывает, прогибает. Между ног всё горит, а ласка Алекса делает только хуже.
– Фак.
Мужчина не спрашивает, готова ли я, уверена ли. Никаких вариантов передумать. Толкается в меня, медленно заполняет собой. Крупный, огромный, давит изнутри, заставляя сильнее вцепиться в шею мужчины губами, заглушая стоны.
Так хорошо, так правильно.
Сама двигаюсь, желая получить больше. Алекс будто издевается, наказывает за что-то медлительностью. А я не могу. Желание поторапливает болью внизу, нестерпимым возбуждением. Когда нервы скручивает, всё душу перемалывает в попытках получить разрядку.
Алекс сжимает бёдра, так, что на утро останутся синяки. Насаживает на себя, двигается всё быстрее. Кусает ключицы, втягивает ноющие соски губами. Касается, постоянно касается, разгоняя смерчи внутри меня. Ураганы, которые бушуют и не успокаиваются. Только закручиваются сильнее с каждым толчком.
Глаза жжет от накатившись слез. Мне не хватает совсем немного для финала. Капля, которая всё не упадёт в переполненный графин. Нависает, давит, но не даёт получить оргазм.
– Алекс, пожалуйста.
– Сейчас, принцесса. Попроси меня, – произносит излюбленную фразу Сэма. И это только добавляет остроты, жара. – Давай.
– Пожалуйста, дай мне… Я хочу...
– Чего ты хочешь, принцесса?
– Кончить. Пожалуйста.
– Всё, о чем попросишь.
Его движения становятся грубее, пальцы сдавливают клитор. Я цепляюсь за Алекса. Шарю ладонями под футболкой, очерчивая мышцы. Он сплошная сталь, горящая и такая приятная. Его хочется касаться постоянно. Проводить по мускулам, обводить каждый сантиметр. Пальцами, губами.
Алекс смотрит в мои глаза. Ловит каждую реакцию, стон и сбитое дыхание. Его карие омуты темнеют, напоминая черную бездну. И я падаю, падаю, падаю в неё. Пока не расшибаюсь, поглощенная оргазмом. Пустой и желанной свободой.
– Ты охрененная. Такая охрененная, – шепчет, продолжая двигаться. С каждой секундой растягивает моё удовольствие. – Моя охрененная принцесса.
Его руки в мох волосах, дыхание щекочет кожу, а мне всё недостаточно. Вжимаюсь в мужчину, стараясь быть ближе. Это невозможно, но мне нужно. Губы горят от постоянных поцелуев и укусов Алекса, но остановиться не получается. Его поцелуи нужны мне больше кислорода.
– Фак, – Алекс втягивает кожу на шее, делая последний толчок. Его ладони превращаются в капкан, сжимающий мои ягодицы. – Фак. Охрененная.
Мы часто дышим, не двигаясь. В его объятиях так хорошо, тепло и уютно. Алекс не отпускает, и я устаиваюсь на его груди. Касаюсь пальцами следа от моих зубов не плече.
– Я забыл, какая ты красивая, когда кончаешь.
– Алекс.
– Это правда, принцесса. Самая красивая, – он ловит мой подбородок, не давая опустить взгляд. – Страстная, отзывчивая, самая лучшая. Теперь ты перестанешь бегать от меня и делать вид, что мы тебя бесим?
– Ты всё ещё меня бесишь! – смеюсь в его шею, замечая, как дёргается кадык мужчины. Морщусь, поднимаясь. – Это не меняется.
– Врешь, красотка. Я тебя никогда не бесил. Ты без ума от меня. Когда-то ты называла меня лапочкой.
– Не было такого.
Точнее, я не помню подобного. В ту ночь я по-разному могла называть и Алекса, и Сэма. Удивительно, что пять лет спустя он помнит об этом.
Поднимаю с пола халат, чтобы хоть немного прикрыться. Ловлю недовольный взгляд Алекса, но сильнее завязываю пояс на талии.
– Убери пачку обратно, пожалуйста, чтобы Марк не наткнулся.
И отворачиваюсь поспешно, когда щёки начинают гореть. Мы переспали. Алекс пришел, как захватчик, а я без боя сдалась. Прислушиваюсь к себе, чтобы понять, насколько жалею. Но ведь не жалею, ни капельки.
Наливаю себе стакан ледяной воды. В горле дико сухо, а всё тело ещё дрожит после произошедшего. Проверяю контейнер с таблетками, убеждаясь, что выпила сегодня все. А затем больно врезаюсь в тумбочку, когда на меня наваливается мужчина.
– Ал, что ты…
– Для кого они были?
– Что?
– Для кого ты брала презервативы? – Алекс сильнее сдавливает руки. Я задыхаюсь, пока мужчина так сдержан. – Для кого, принцесса? Я жду!
Он ревнует. Понимание резко обрушивается на меня, оглушая. Заставляет развернуться в объятиях и внимательно посмотреть на мужчину. На сжатую челюсть, бурю в глазах. Его губы растягиваются в холодной улыбке, и мне кажется, что это главный признак его злости.
– Чему ты улыбаешься, Юнна?
– Ты ревнуешь.
– Конечно, блять, ревную. Мы сейчас пойдём в кровать и я покажу, насколько.
– В моей постели другой мужчина, прости. Марк, – добавляю поспешно, замечая, что гнев Алекс только усиливается. – Это однокомнатная квартира, Алекс. А презервативы оставил хозяин дома. За аренду договаривался Ник, вот нам и оставили защиту и бутылку вина. Решили, что мы пара.
– Что у тебя с ним?
– С хозяином квартиры?
– С Ником!
– Мы встречаемся, а по ночам я сплю с другими мужчинами. Пусти меня.
Гадкое предположение режет по нервам. Я изменила всего раз, гадко и подло. Мой первый парень, Паша, знал об этом, был готов простить. Но я сама себе не могла. Гормоны тогда начали бушевать, болезнь, о которой я не догадывалась, начала брать вверх.
Паша ходил со мной к врачам, поддерживал. Мы были просто влюблёнными подростками, которые не хотели думать о будущем. Он был готов к тому, что я могу изменить. А вот я – нет.
И даже после всего мы с Пашей оставались хорошими друзьями. Не самыми близкими, но общались и поддерживали связь. Он переехал в столицу незадолго до меня, и мы привыкали к шумному городу вместе.
– Прости, принцесса. Я не хотел тебя обижать. Мне просто не нравится, что возле тебя крутится другой мужчина.
– Переживешь. Против Сэма ты ничего не говорил.
– Сэм – другое. Значит, просто подарок на новоселье?
– Просто подарок. Грубый и неприличный, но подарок.
– Хорошо.
– Ничего хорошего, Алекс! Ты не имеешь права меня ревновать и устраивать допрос.
– Если ты считаешь, что у меня нет права, то это не значит, что я не могу ревновать. Но подарок мы обязательно используем.
– Алекс… Давай обсудим всё утром, хорошо? Я сейчас не готова к разговору.
– Значит, мы поговорим? И ты не будешь сбегать, отнекиваться и делать вид, что это просто случайность? Обещаешь, принцесса?
– Обещаю. А теперь мне нужно в душ и спать. И это не приглашение.
– Я понял, Юн. Так я могу остаться или мне темной, страшной ночью возвращаться в другой город? Меня могу убить, принцесса, ограбить. Кто знает, что может произойти ещё.
– Диван в твоем распоряжении.
Улыбаюсь на этот дешевый спектакль. Марк с таким же серьезным выражением убеждал, почему ему нужно включить ещё одну серию мультфильмов или пропустить день в садике.
– Не останешься со мной? Поверь, принцесса, на мне очень удобно спать. Я даже постараюсь не приставать.
– Алекс, я не готова…
– Руки выше талии, обещаю.
– Выше талии у меня и грудь есть. Давай будем говорить утром, как договорились.
– Хорошо, принцесса.
Но когда я выхожу из душа, мужчина, в противовес своим обещанием, тянет за собой на диван. В комнате темно, но я могу различить блеск его глаз и широкую улыбку.
– Я не буду опускать руки ниже, – обещает, касаясь тазобедренных косточках. Обводит их, а после ведёт ладони дальше. Сжимает талию, проводит кончиками пальцев по рёбрам. Ласкает кожу под грудью. – И выше тоже не буду касаться. Всё в рамках приличия, честно.
И Алекс оказывается прав. Спать в его объятиях чертовски удобно. И очень приятно.
Глава 25
– Что он тут делает?
Марк стоит, уперев руки в боки, и смотрит на Алекса. Так мои опекуны, когда я жила в приемной семье, смотрели на нашу загулявшую компанию. Мы собирались во дворе и играли до самой ночи.
– Доброе утро, милый.
Треплю Марка по спутанным волосам и радуюсь, что Алекс успел одеться. Точнее, я заставила его, едва проснувшись от будильника. Поговорить нам не удалось, и я была этому рада.
Не знаю, что сказать, как смотреть в карие глаза и не чувствовать неловкости. Это всё так странно и запутано, что у меня нет ни одного нормального довода. И странно отпираться мифическим парнем или врать о том, что мне не нравятся мужчины.
– Доброе утро, – Марк бурчит сквозь сжатые зубы, усаживаясь за стул. Утыкается взглядом в стакан соком и не двигается.
– Доброе утро, Марк, – Алекс усаживается рядом с сыном и пытается втянуть того в разговор. Но если вчера Марк радо поддерживал разговоры о динозаврах, то сейчас напрочь игнорирует мужчину. – Я что-то не так сказал?
– Марка по утрам нет, зайдите позже.
С трудом сдерживаю улыбку, видя растерянность на лице Алекса. Видно, что он совсем не привык к детям и их перепадам настроения. И это ещё одна момента в копилку причин «не» встревать в эти странный отношения.
Этой ночью мне было хорошо. Больше, чем просто хорошо и неплохо. Я словно вернулась на пять лет назад, когда всё было проще и легче. Только мы, на этот раз, вдвоем и больше никого.
Но утром я вспоминаю о причинах, почему так отказывала. И при этом не могу в себе найти сил поставить точку. Отшить Алекса или, хотя бы, попытаться это сделать.
– Я могу надеяться на завтрак?
Алекс подходит ко мне, пока стараюсь справится с кофемашиной. Облокачивается бедром на кухонную тумбу и скрещивает руки на груди. Не пытается флиртовать, касаться меня, вспоминать о том, что было. Это непривычно, но очень вовремя. Мужчина понимает, что я не готова ничего обсуждать, особенно, когда Марк всего в нескольких шагах.
– Можешь. Но отдельно готовить тебе не буду.
– В самое сердце, принцесса. Когда-то ты приготовила целый ужин на одном энтузиазме.
– Мне нужно было себя занять. Марк, маффины или кексы?
– Пффф, мам. Конечно же маффины!
– Тогда дуй умываться и чистить зубы. И постарайся выйти не букой из ванной.
– Ничего не обещаю.
Марк уноситься, поторапливаемый завтраком. В его выборе у меня не было сомнений, ещё бы. Когда у меня по утрам было время, заказ сына не менялся месяцами.
– Ты готовишь ребенку десерт на завтрак?
– Не нуждаюсь в оценке моих родительских способностей.
– Фак, принцесса, я не…
Алекс пытается развернуть меня к себе, но я не реагирую, сосредотачиваясь на кипящей воде. Бросаю яйца, стараясь не думать, насколько простая фраза может меня задеть. И мужчина действует самым нечестным образом. Обнимает меня со спины, утыкаясь горячими губами в шею. Оттягивает воротник футболки, прокладывая дорожку поцелуем.
– Юн, это был просто вопрос. Чтобы я понимал, могу ли притащить сладости или это под запретом. Можно ли подкупить твоего сына мороженным или у тебя жесткий контроль.
– Не нужно подкупать моего сына.
– Ну, тебя подкупить не очень получается. Думаешь я не вижу, что ты опять жалеешь? И если бы это была не твоя квартира, давно бы сбежала.
– Я не жалею, я… – разворачиваюсь в руках мужчины, чтобы попытаться быть честной. Хоть в чем-то. – Я просто не знаю. Это не то, к чему я готова.
– Думаю, быть мамой ты тоже не была готова. Это не упрёк. В том плане, что ты просто училась со временем, так? Вот и сейчас так же. Со временем заполнишь пробелы и всё поймёшь.
– Я открою.
Стук в дверь служит спасением, чтобы не отвечать. И не задавать глупых вопросов. Попробуем вдвоем? Или с Сэмом? Как можно решать подобное так просто?
Мужчины ведут себя так, словно всё в порядке вещей и весь мир заводит отношения на троих, а я просто ханжа. Может, для них это действительно так – легко и просто, никаких вопросов.
Допустим, наша интрижка продлиться не две ночи, не три. Месяц, два. И что будет потом? Как мне собрать себя по кусочкам, когда всё закончится? Это ведь не игра, где просто проходишь уровни, а после, дойдя до финала, выключаешь и забываешь.
– Доброе утро, принцесса.
Я больше была готова увидеть на пороге маму, примчавшуюся на крыльях злости, чем Сэма. Он широко улыбается и выглядит так, словно каждый день приезжает ко мне по утрам с букетом белых хризантем.
– Ты забыла вчера пиджак после интервью, я решил завезти.
– Это не пиджак.
Единственное, на что способен мой мозг в такой ситуации. Ощущение, что муж вернулся раньше с командировки, а у меня в шкафу любовник. Только Алекс и не думает прятаться, подходя ближе.
– Привет, Сэми.
– Смотрю, после бара ты перепутал адресс.
– Перепутал мой дом с баром, – нахожу в себе силы не краснеть. Забираю белое облако цветов у мужчины, улыбаясь. – Спасибо, Сэм. Проходи, мы как раз завтракаем. Ты голодный?
– Да, спасибо, Юн. Кажется, Ал, мы договаривались.
– Ты договаривался, я просто не оглашался. Не верь ему принцесса, Сэм завтракает до того, как проснулся.
– Тогда могу приготовить просто кофе.
– Ты пригласила на завтрак, принцесс, – Сэм не выглядит смущенным или злым из-за того, что тут Алекс. Моет руки и даже помогает мне очистить яйца от скорлупы. – Так что я буду завтрак.
– Нет, ну наш дом сплошной проходной двор.
– Марк!
– Они мне не нравятся.
Марк высказывает своё авторитетное мнение, недовольно сопя. Я, видимо, неправильная мама, но во мне это вызывает только умиление. Маленький суровый воин, который отстаивает свою позицию и против лишних людей.
– Почему они опять к нам приехали?
– Тебе же вчера понравилось ехать на машине, да? – кажется, Сэму удалось привлечь внимание Марка. По крайне мере, тот перестал хмуриться. – И мы отвезем вас сегодня в городок. Твой садик же в Порту?
– Мой садик в Москве.
– Его заберет Теймур на вокзале, – спешу разъяснить. – Когда у меня будет выходной, начну искать няню или садик. Марк, сколько тебе орегано сыпать?
– Немного.
– Добавишь сам?
– Ага!
Приходиться подхватить сына на руки, чтобы он придирчиво сыпал зелень, по маленькой щепотке, пока удовлетворенно не кивнёт. Так странно, завтракать вчетвером. Ощущение, что мы каждый день так делаем.
– Я чувствую себя обманутым, – Алекс недоверчиво рассматривает тарелку и переводить на меня смеющийся взгляд. – А где маффины?
– Где-где? Перед носом, конечно же! – Марк высоко задирает нос, словно он сам их готовил. – Если не будешь, я съем.
– Тебе будет плохо потом.
– Так это потом, а есть то я буду сейчас, мам.
– Английские маффины с томатами и яйцом, Алекс. Так что, отвечая на твой вопрос, лучше не приносить взятку в виде сладостей.
– Понял.
Прикрываю глаза, подставляя лицо солнцу. Ранним утром уже тепло, именно поэтому мы завтракаем на улице. Медленно пью кофе, наполняясь спокойствием. Всё утро было сплошным сумбуром. Разбудить Марка, не оставить доказательств, что Алекс ночевал у нас. С двумя маленькими красными пятнышками на шее тоже пришлось повозиться.
А теперь можно расслабиться. Словно всё резко пришло в норму, и кто-то поставил мир на паузу. Можно слушать шум океана, рассказы Марка о динозаврах и тихий смех мужчин.
В маленьком дворике, скрытом высоким забором от остальных, все так легко и просто. Никаких сожалений. Но в реальность придётся вернуться. Столкнуться с коллегами, которые точно видели мое видео. Говорить с Риной. И, хуже всего, говорить с мужчинами о том, что будет дальше.
– Соберешь свой портфель?
Марк не отвечает, уносясь в спальню. В машине у меня будет время незаметно перебрать вещи и добавить всё нужное. Но такие минуты самостоятельности позволяли Марку быть взрослым.
– Ты не позавтракала, принцесса, – Сэм ловит меня за руку, не давая подняться.
– Господи, Сэм, мне не три года, чтобы контролировать, что я ем.
– Не три. Потому что твой трехлетний сын умял два маффина и стащил половину твоего. Так что с аппетитом у него явно лучше твоего. Ладно, считай это бзиком босса. Мне не нужно, чтобы ты во время съемок свалилась в обморок.
– Тебе не нужно, чтобы я не могла нормально танцевать из-за полного желудка, – парирую, но всё же отправляю в рот ещё один кусочек тоста. Иногда легче согласиться, чем спорить. – Лучше?
– Сомнительно. Это лишь подтверждает, что ты пообедаешь с нами.
– С чего это?
– Потому что мы обещали тебе свидание, – Алекс загибает пальцы, не скрывая смешинок в глазах. – А ты обещала мне разговор. Вот за обедом всё и решим.
Разговор, к которому я совсем не готова.
Как сделать так, чтобы обед никогда не наступал?
