Текст книги "1941, Великая Отечественная катастрофа: Итоги дискуссии "
Автор книги: авторов Коллектив
Жанр:
Военная документалистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 57 (всего у книги 64 страниц)
ВОЙНА ИДЕЙ
Как и всякая гражданская война, Вторая мировая война была войной не танков, а идей.
Советские люди, Суворов и Сталин, одинаково придают громадное значение материальной стороне жизни. Количество и качество орудий и танков для них – основная характеристика армии. Как и все советские люди, они пренебрежительно относятся к духу. К внутренней жизни людей, их культуре, их отношению к жизни. К их желаниям и стремлениям. И очень огорчаются, когда качество людей оказывается важнее их ненаглядных танков и самолетов.
Наверное, Сталин не мог и представить себе, что на него нападут такими малыми силами. А Вермахт напал и победил. Это нарушало все сталинские представление о возможном. 28 июня 1941 года Сталин уехал на дачу и 29—30 июня лежал в прострации, не отвечал на звонки и ни с кем не встречался. Сильный человек, он быстро оклемался и вернулся к жизни, но этот эпизод имел место быть.
22 июня 1941 года Красная Армия имела лучшую в мире материальную часть, но воевать не хотела. А Вермахт был малочисленнее, слабее, но воевать умел и, главное, хотел. Сам по себе этот факт – приговор коммунистической идее.
Огромное количество русских людей хотели воевать против Сталина. Вермахт часто был готов им помогать. Но нацисты были у власти. Это противоречило их идеологии, и они не дали русским коллаборационистам такой возможности. Они не поняли, что война идет гражданская. И в ней надо уметь превращать вчерашнего врага в союзника и соратника.
Более того... своей идиотской политикой нацисты делали врагами тех, кто верил им и готов был становиться союзником. Самое невероятное, но это признавал даже Сталин. «Глупая политика Гитлера превратила народы СССР в заклятых врагов нынешней Германии». Это не я сказал и не Суворов. Это сказал сам Сталин. И опубликовал176176
Сталин И.В. О Великой Отечественной войне. М., 1949. С. 59.
'Документы внешней политики. Т. 23. Кн. 2. М., 1995.
[Закрыть].
Будь Гитлер и его окружение способны видеть реальность, а не только собственные выдумки, он мог бы в июле – сентябре 1941 года, по крайней мере, удвоить Вермахт. А для всех жителей СССР мог бы выбросить набор очень привлекательных идей. Даже не порывая с расовой теорией! Стоило объявить, что нордический тип определяется политически... Признаешь Гитлера и НСДАП? Хочешь бороться с их врагами? Ты нордический тип и ариец! Ты «свой». Наверное, твои предки были такими же нордическими фигурами, как предки кривоногого Геббельса или правнука раввина Гитлера. Сказал ты первое «мама» на любом славянском или тюркском языке – не важно. Предки-то все равно арийцы, пусть даже память о том не сохранилась. Ты еврей? Ну и что? Говорил же Гиммлер, что в своем ведомстве он сам решает, кто тут еврей, а кто нет? Вот и решать. Рабиновичу с ярко выраженной национальной внешностью выдавать «сертификат крови». Его желание воевать за Третий рейх неопровержимо свидетельствует – он ариец! Его предки – с острова Туле! Мало ли куда мог залететь нордический сперматозоид!!!
Но достаточно прагматичных (и циничных) людей в руководстве Третьего рейха не нашлось. В Вермахте – находились, и надо было их слушать. Не послушали и проиграли войну. Третий рейх оставался своим государством для части жителей Европы и не стал своим для других.
А Сталин и его окружение – но в первую очередь лично Сталин – сумели изменить первоначальную коммунистическую идею. Сохраняя большую часть привычных фраз, они наполнили их другим содержанием: имперским и национальным. Жители западных областей СССР готовы были выбрать что угодно, лишь бы не коммунизм. Но нацисты оттолкнули их, а на востоке СССР выросла Советская Армия, которая воевать хотела и которой Третий рейх ничего привлекательного сказать уже не мог.
Отвоевывая назад западные земли СССР в 1943—1944 годах, Красная Армия несла на своих штыках уже не идею Земшарной республики Советов, а идею русского национального государства и других национальных государств, собранных в Российскую империю.
Бегство Красной Армии – это полное поражение коммунистических идей. Абсолютное нежелание воевать за Земшарную республику и прочий сюрреализм. Это событие уникально в мировой истории потому, что уникальна утопия у власти. Никогда не было в истории такого масштабного внедрения утопии в жизнь и попытки воспитывать людей в духе утопии. Потому и не было такого масштаба бегства, сдачи в плен, коллаборационизма, дезертирства, перебежничества.
Даже в Третьем рейхе в 1945 году такого не было. Потому что идея национального социализма была более приемлемой для человеческого сознания, а вколачивали ее в головы не так рьяно и более гуманными методами.
«Государства гибнут, если закрывают глаза на недочеты, увлекаются своими успехами, почивают на лаврах» – так сказал сам Сталин в своей речи перед выпускниками военных училищ 5 мая 1941 года1.
Не отнести ли слова Сталина к самому Сталину? Он создал лучшую в мире матчасть для завоевания мира, но столкнулся с тем, что сильнее: с лучшими генералами мира, лучшими солдатами и лучшими военными конструкторами. Это оказалось важнее матчасти. Сталин закрыл глаза на недочеты своего государства, увлекся своими успехами, почил на лаврах. И его государство погибло.
На свое счастье, он сумел, уже теряя власть, уже в распаде и разрухе, построить новое государство, с другой идеологией. На свое счастье... Было ли это счастьем всего остального народа, позволительно спорить.
Александр Шубин
«КЛЕЩИ» СТАЛИНА
ВЫЗОВ СУВОРОВА
Споры о трагедии 22 июня будут идти, наверное, вечно. Трагическая картина событий этого лета поражает невероятным на первый взгляд поведением действующих лиц и масштабом сокрушительных последствий. Она требует объяснения. И каждое объяснение связано с целым веером идеологических оценок.
Н. Хрущев в своем докладе XX съезду предложил универсальную причину трагедии 22 июня: во всем виноват Сталин. Мы доверились вождю, а он плохо готовился к обороне. Вариант этой версии есть и у сталинистов: Сталина плохо информировали. Однако критики Сталина в главном продолжали укреплять как раз его версию – мы готовились к обороне и только к обороне.
В 1992 г. в России вышла книга В. Суворова «Ледокол», в которой утверждалось, что Сталин готовил удар по Германии в 1941 г., но чуть-чуть не успел. Версия Суворова привлекла к себе внимание и симпатии значительной части читателей свежим взглядом. Советский Союз перестал выглядеть страной дураков, возглавляемой дураком. Сталин считался с угрозой и нашел на нее свой ответ. И ошибся чуть-чуть. С кем не бывает.
При том, что такой вывод естественно вытекает из «наступательной» версии В. Суворова, сам автор сначала преследовал другие идеологические цели, что придало спору дополнительную полемическую остроту. Чего только не утверждал В. Суворов, «раздувая» значение своего открытия: «Я замахнулся на самое святое...» На память о
войне. И на место СССР во Второй мировой войне. Потому что «Советский Союз – главный ее виновник и главный ее зачинщик»177177
Суворов В. Ледокол. Кто начал Вторую мировую войну? М., 1992. С. 5.
[Закрыть].
А еще Сталин проиграл Вторую мировую войну (это – в другой книге, «Последняя республика»). Правда, в «Ледоколе» В. Суворов утверждал прямо обратное: «На Западе выпущено множество книг с идеей: Сталин был к войне не готов, а Гитлер – готов. А на мой взгляд, готов к войне не тот, кто об этом громко заявляет, а тот, кто ее выигрывает, разделив своих врагов и столкнув их лбами»178178
Там же. С. 43.
[Закрыть].
Чтобы выиграть войну, Сталин (по Суворову) сам и привел Гитлера к власти, сделав его «Ледоколом революции». Якобы даже вооружал его. Видимо, для того, чтобы Гитлер бросил на СССР силы объединенной Европы. Еще Сталин подписал с Гитлером пакт о ненападении специально для того, чтобы спровоцировать завоевание Гитлером Европы. Когда Гитлер Европу почти объединил, Сталин готовился все это наследство захватить.
Не только для специалистов, но и для публицистов не представляет особого труда доказать – идейно-политические рассуждения В. Суворова не стоят бумаги, на которой написаны.
Беспомощность В. Суворова в области политики не отменяет необходимости рассмотреть, по существу, его аргументы военно-стратегического характера. Эти аргументы распадаются на две части: во-первых, военно-технические доказательства преимуществ советского оружия и его специально наступательного характера (следовательно, Сталин планировал наступательную войну и поэтому не был готов к оборонительной) и, во-вторых, «разведывательная операция» (В. Суворов, он же В. Резун – профессиональный разведчик), которую автор провел по открытым источникам (мемуары, советская литература и т.д.). Навыки разведчика, анализирующего материалы печати с целью выявления скрытых приготовлений к войне, позволили В. Суворову сделать вывод: Сталин выдвигал к границам с Германией мощную группировку войск, которая превосходила по силам германскую, носила наступательный характер и не могла не ударить по противнику уже в 1941 г.
Заслуга В. Суворова в том, что он спровоцировал весьма продуктивную дискуссию о ситуации 1941 г. Историки, изучающие этот период, разошлись по трем лагерям. Первые по принципу «ни шагу назад» продолжали защищать прежнюю концепцию – СССР готовился только к обороне. Но готовился плохо. Их мы будем условно называть «оборонцами». Другие с теми или иными оговорками поддержали главный тезис В. Суворова – Сталин готовился в 1941 г. первым нанести удар по Гитлеру и наступать на Берлин. Сторонников этой концепции мы будем условно именовать «наступателями». Третьи пока не определились, ссылаясь на недостаток источников для окончательного вывода – часть архивов все еще закрыта, да и проблема уж очень всеохватная.
Прежде всего специалисты в области истории военной техники подвергли технические аргументы В. Суворова придирчивому обстрелу. Очень многие его утверждения легковесны, причем многие из них явно излишни для доказательства версии «Ледокола». Они просто бросаются в глаза, как, например, утверждение, что литера «А» означает «автострадный» танк, хотя мы с детства помним: такую же литеру, означающую экспериментальную разработку, имел даже прототип Т-34. Очень много у В. Суворова поэтических сравнений, которые также не придают убедительности его книгам: «БТ – это танк-агрессор. По всем своим характеристикам БТ похож на небольшого, но исключительно мобильного конного воина из несметных орд Чингизхана»179179
Суворов В. Ледокол. С.29.
[Закрыть]. Но модель БТ имеет американское происхождение. Неужели американцы вдохновлялись образом конника Чингизхана или хотя бы воинов из племени апачей? Ах, дело в том, что танк имеет съемные гусеницы! Прямо как конники Чингизхана (съемные копыта, что ли). Эти танки должны быстро обтекать укрепления врага и врываться на германские автострады, где следует скинуть гусеницы и автомобильным порядком катиться хоть до самого Берлина. Но вот загвоздка: до германских автострад нужно еще доползти через Польшу, что явно нельзя сделать сразу, в момент первого удара. Что же, все это время БТ будут прохлаждаться в резерве?
Этот пример показывает, что В. Суворов то и дело принимает за чисто наступательное оружие технику двойного назначения (каковой и должна быть хорошая военная техника) – можно наступать, можно обороняться. Можно «обтекать узлы обороны», а можно и наносить контрудары.
Такая же ситуация сложилась у Суворова и с другими образцами «оружия победы». Огневая мощь И-16 превосходит Мессершмитт-109Е и Спитфайр-1. Но скорость – уступает. И самолет ТБ-7, снятый по Суворову с производства за свой «оборонительный» характер, не был так хорош, как уверен разведчик. И Су-2 оказывается не чисто наступательным оружием и не в тех массовых количествах производился. Да и новые образцы танковой техники – знаменитые Т-34 и КВ – были совсем не лишними в обороне, хотя и наступать тоже умели.
«Оборонцы» изрядно потрепали версию В. Суворова об исключительной агрессивности советских вооружений, об отказе Сталина от эффективного оборонительного вооружения и т. д. Мы не будем далее углубляться в споры историков военной техники. Решение проблемы лежит не здесь. Многочисленные ошибки Суворова (как и его противников) в обозначениях маркировок, цифрах скоростей и т. д. лишь иногда сказываются на исходе спора «наступателей» и «оборонцев». Очевидно, что характеристики вооружений СССР и Германии вполне сопоставимы (не с копьями же на пулеметы шли). Значит, важно – куда это оружие и войска направляют. На оборонительные рубежи или в чистое поле поближе к границе, да еще в выступы, глубоко врезающиеся в территорию потенциального противника. Когда Суворов преувеличивает тактико-технические данные техники, это компрометирует его версию, все же прочие ошибки говорят лишь о небрежности, но не могут быть признаны за подтасовки, которые призваны обмануть читателя.
Так, С. Исайкин поправляет Суворова, который упомянул о запасе хода танка БТ-7 в 700 км: «правильнее: 600 км для БТ-7М с дизелем (на гусеницах)». И тут же рассказывает (опровергая другую фразу Суворова), что в район Халхин-Гола бригада БТ-7 и БТ-5 прошла преимущественно на колесах 800 км180180
Готовил ли Сталин наступательную войну против Гитлера? Незапланированная дискуссия. М., 1995. С. 48.
[Закрыть]. Собственно, рассуждения Суворова по поводу использования танков БТ против Германии как раз и держатся на их способности преодолевать расстояния в несколько сот километров, используя колесный ход. Таких примеров «неконструктивной критики» со стороны «оборонцев» можно привести немало. В итоге этой дискуссии потери понес не только В. Суворов, но и миф о технической отсталости РККА накануне войны.
Важный козырь «оборонцев» – превосходство противника в силах. К началу войны соотношение сил по численности было 1 к 1,3 в пользу Германии и ее союзников. Но это было единственное численное преимущество Германии. СССР имел превосходство по орудиям 1 к 1,4; по танкам 1 к 3,8; по самолетам 1 к 2,2. На суше военно-техническое превосходство СССР было более чем серьезным. Если бы задуманный Сталиным военный механизм был собран, превосходство в пехоте вряд ли могло бы спасти Вермахт, окажись он под «упреждающим» ударом.
Традиционно провал Советской армии, обладавшей таким преимуществом, объяснялся не только внезапностью нападения, но и низкими качествами советской техники, которая в большинстве своем была «устаревшей». Однако сравнительные исследования военной техники дают иные результаты. «Ход боевых действий в 1941 г. показал, что если советские «устаревшие» танки примерно соответствовали германской технике, то Т-34 и особенно КВ существенно превосходили все типы танков Вермахта»181181
Мельтюхов М. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939—1941. М„ 2000. С. 485.
[Закрыть].
При этом в РККА были 501 исправный КВ и 891 исправный Т-34. Для сравнения: лучший у немцев средний танк Т-4, заметно уступавший Т-34, наличествовал в количестве 572 исправных экземпляров.
По свидетельству Круппа, высказанному на волне германских успехов в 1942 г., «основные принципы вооружения для танков и устройство башни были разработаны еще в 1926 году... Из орудий, использовавшихся в 1939—1941 гг., наиболее совершенные были разработанные еще в 1933 г.»182182
Ширер У. Взлет и падение Третьего рейха. Т. 1. М., 1991. С. 322.
[Закрыть]. Итак, лучшие образцы германской наземной техники, по словам ее творца, находились на уровне инженерной мысли 1926—1933 гг. – до войны в Испании.
Сложнее была ситуация с самолетами. Новые советские самолеты составляли четверть советских ВВС и были слабо освоены. Программа обучения должна была завершиться к осени (то есть к концу августа). Это, конечно, не значит, что на новой технике вообще никто не умел летать. На 1540 новых самолетов, сосредоточенных на западе СССР, приходилось 208 подготовленных экипажей. Остальные готовились. Во время войны летчиков будут готовить быстро, и они будут относительно успешно летать. Еще легче подготовить летчика, который уже умеет летать на старом самолете. Так что в конце лета ситуация была бы лучше, чем в середине.
Проблема и РККА, и Вермахта заключалась в разнородности имевшейся у них техники – старой и новой. В 1939 г. в советских вооружениях произошла техническая революция. Если в 1938 г. отечественная техника уступала германской, то новые ее образцы 1939—1940 гг. стали германскую технику превосходить либо (в некоторых случаях) по крайней мере не уступать ей. Однако численно новые образцы в общей массе советских самолетов и танков еще не преобладали. Эту проблему также решала бы наступательная стратегия. Сталин так разъяснил эту сторону дела своим офицерам и генералам в речи 5 мая 1941 г.: «Мы имеем в достаточном количестве и выпускаем в массовом количестве самолеты, дающие скорость 600—650 километров в час. Это самолеты первой линии. В случае войны эти самолеты будут использоваться в первую очередь. Они расчистят дорогу для наших относительно устаревших самолетов И-15, И-16, И-153 (Чайка) и СБ. Если бы мы пустили в первую очередь эти машины, их бы били»183183
Краткая запись выступления тов. Сталина на выпуске слушателей академий Красной Армии в Кремле 5 мая 1941 г. // Вишлев О.В. Накануне 22 июня 1941 г. Документальные очерки. М., 2001. С.177.
[Закрыть]. Это важно. Получается, что в мае 1941 г. Сталин понимал: при сложившемся соотношении сил по новым и старым самолетам наступательная стратегия войны помогает решить проблему, возникшую к этому моменту. Следовательно, время столкновения выбирал все же не Сталин. Его бы устроил как можно более поздний срок столкновения, когда перевооружение было бы завершено, скажем, 1942 г. На этом основана важная часть аргументов «оборонцев»: новая техника еще не освоена, перевооружение не завершено. Зачем Сталину нападать? Но и Гитлер предпочел бы начать войну более подготовленным. А начал, подчиняясь политической логике, когда готовность была недостаточной. Понимая, что война может вспыхнуть уже в 1941 г., а к полноценной обороне мы еще не готовы, Сталин мог избрать в качестве выхода из ситуации «превентивный удар».
Говоря о неготовности Сталина к наступлению, «оборонцы» ссылаются на положение, сложившееся на22 июня 1941 г. «Вопреки тому, что утверждает Суворов, ни^Механизированные войска Красной Армии, ни ее военно-воздушные силы не находились в состоянии готовности»184184
Городецкий Г. Роковой самообман. Сталин и нападение Германии на Советский Союз. М., 2001. С.345.
[Закрыть], – утверждает Г. Городецкий, сообщая таким образом читателю, что он ознакомился с сочинением Суворова лишь бегло – ведь Суворов не утверждает, будто РККА была готова к войне 22 июня. Суворовское объяснение катастрофы Красной Армии строится на том, что армия «находилась в вагонах» и потому была застигнута врасплох.
Что могло измениться за два-три месяца? Учились летчики, танкисты и десантники. Шла передислокация войск. Продолжалось производство новых танков, самолетов и других вооружений. Лихорадочно заготавливались горючее и боеприпасы.
Нападение Германии 22 июня действительно сорвало планы Сталина, во всяком случае, те, о которых он говорил 5 мая. Когда с 22 июня немцы смогли навязать советской авиации свой порядок вступления авиации в бой, под первый удар попали и старые самолеты, и новые. Не все они погибли на аэродромах, но те, что уцелели, вступали в бой хаотически, совсем не в том порядке, который продумал Сталин. В результате новые самолеты не могли прикрыть старые, и советскую авиацию ожидало неминуемое поражение. Это имело множество катастрофических последствий.
А пока наращивание важнейших видов новой техники в СССР шло быстрее, чем в Германии. В 1940 г. в СССР было произведено 10 565 самолетов и 2793 танка, а в Германии, соответственно, – 9869 и 1975. В первой половине 1941 г. СССР произвел 5958 самолетов и 1848 танков, а Германия – 5470 и 1621. Время работало на СССР, отсюда и надежды на то, что война все же начнется в 1942 г. Только с весны 1941 г. оснований для таких надежд не оставалось, и
Сталину пришлось исходить из более тяжелой ситуации. Но каждый месяц давал Сталину все новые преимущества.
Таким образом, и здесь техническая сторона дела вторична в отношении стратегической стороны. Анализ параметров техники не позволяет доказать, что Сталин все время придерживался стратегии первого удара. Но и опровергнуть наличие наступательных намерений у Сталина этот анализ не может. Так что оставим технику в стороне и обратимся к «разведывательной операции» В. Суворова.
Читая литературу о начале Великой Отечественной войны, В. Суворов обнаруживал в действиях Красной Армии как раз те признаки готовящегося нападения, которые его учили искать в действиях противника, когда В. Суворов был В. Резуном и работал в разведке. «Страна, которая готовится к обороне, располагает свою армию не на самой границе, а в глубине территории»185185
Суворов В. Ледокол. С. 73.
[Закрыть]. Сталин выдвигает массы войск к самой границе, сосредотачивая наиболее мощные группировки в Белостокском и Львовском выступах, которые глубоко врезаются на запад. С точки зрения обороны это – безумие, так как выступы в случае нападения врага будут тут же окружены. С точки зрения наступления – вполне разумно. Если Сталин боялся гитлеровского нападения, нужно было бы отвести основные силы в тыл, чтобы парировать удары врага мощными резервами. Если Сталин панически боялся нападения, то нужно было изо всех сил укреплять оборонительную линию на старой границе.
Версия Суворова объясняет множество хорошо известных парадоксов: разоружение старых оборонительных рубежей, «парашютный психоз», то есть наращивание негодных для обороны, но полезных при внезапном ударе воздушно-десантных сил, создание Дунайской и Пинской флотилий, которые могут только наступать, но которым некуда отходить, снятие пограничных заграждений и т.д. Все эти действия с началом войны должны были быть расценены как минимум в качестве вредительства, но под удар репрессий не попал ни начальник Генерального штаба Г. Жуков, ни другие стратеги, кроме командования Западного фронта. Меры, аналогичные тем, что предпринимались Сталиным и его генералами в канун войны, проводятся и при других наступательных операциях от Халхин-Гола до «Барбароссы». «Говорят, что Сталин хотел напасть на Гитлера в 1942 г. Такой план действительно был, но потом сроки передвинули. Если бы Сталин готовил «освобождение» на 1942 год, то пограничную проволоку можно было бы резать в 1942 г.»186186
Там же. С. 87.
[Закрыть].
Важный аргумент Суворова – резкий рост Советской армии. Но он был обеспечен уже военной реформой 1 сентября 1939 г., введением всеобщей воинской повинности. Решение о реформе было принято 16 июня 1939 г., то есть в то время, когда сближение с Германией еще было в будущем. Реформа позволяла под благовидным предлогом в зависимости от ситуации то наращивать, то уменьшать размеры армии. В распоряжении Сталина были миллионы новобранцев, возможность постоянно призывать массы людей на Большие учебные сборы (БУС). В. Суворов считает, что реформа 1939 г. означала не что иное, как скрытую мобилизацию – армия выросла до 5 миллионов. Это потому, что Сталин уже в августе 1939 г. задумал напасть на Германию. Если на Германию не напасть, то «небывалый призыв 1939 г. предстоит отпустить по домам»187187
Суворов В. День-М. Когда началась Вторая мировая война? М., 1994. С. 150.
[Закрыть].
Суворов не знал, что призыв 1939 г. распустили по домам уже после Польской кампании. По завершении советско-польской войны армия была сокращена с 5 284 000 человек до 3 273 400 человек. А потом снова выросла во время «зимней войны» до 4 416 000 человек. И снова была сокращена в июле – августе 1940 г. до 3 423 499 человек. «Оборонцы» «ловят» Суворова на том, что армия с 1939 г. неоднократно сокращалась. И сам Суворов признает, что по плану Сталина настоящая мобилизация должна была начаться уже после вступления СССР в войну: «Воевать еще до того, как все дивизии будут полностью укомплектованы. Потому что если все это укомплектовать, то экономика рухнет немедленно»188188
Там же. С. 137.
[Закрыть]. Этот аргумент парирует утверждение «оборонцев» о том, что Сталин даже 22 июня сначала не решался объявить мобилизацию. Правильно, полная мобилизация – после начала войны. А пока скрытая. И она действительно началась, но только не в 1939 г., а весной 1941 г. Летом армия достигла отметки в 5 774 211 человек. Но она еще уступала по численности армиям Германии и ее союзников. По завершении полной мобилизации Вооруженные Силы СССР должны были составить 8,9 миллиона человек, что превосходило силы Германии. Но такую мобилизацию, чтобы не разорить страну, можно было проводить только после начала войны, для доукомплектования уже существующих дивизий второго эшелона и формирования стратегических резервов.
«Германское вторжение застало Советский Союз в момент создания небывалого количества ударных армий. Были созданы каркасы этих чудовищных механизмов, и шел процесс достройки, доводки, отлаживания»189189
Суворов В. Ледокол. С. 145.
[Закрыть], – суммирует свое чтение военных мемуаров В. Суворов. Несмотря на то что и при подсчете сил Сталина он увлекается и местами преувеличивает, картина все равно впечатляет. Но не «оборонцев»: «Выдвижение дополнительных частей Красной Армии на запад, начавшееся в мае 1941 г., являлось ответом на германские военные приготовления и отнюдь не свидетельствовало о намерении СССР напасть на Третий рейх190190
Вишлёв О. В. Указ. соч. С. 34.
[Закрыть]. Это очень важная связка в концепции «оборонцев»: если Сталин действовал в ответ на военные приготовления Гитлера, то он не готовился и к нападению. Это психологически понятное допущение: «в ответ» Сталин мог только обороняться. Но это еще надо доказать.
Доказательство первое: для наступления у Сталина мало сил. А. Н. Мерцалов и Л. А. Мерцалова, опровергая .возможность нанесения первого удара Сталиным, задаются вопросом: «Вылили советские войска готовы к этому, было ли создано трехкратное превосходство для наступления?»191191
Готовил ли Сталин наступательную войну против Гитлера? С. 42.
[Закрыть]. Неплохо было бы задать тот же вопрос применительно к Вермахту. Тогда Мерцаловы могли бы доказывать, что и Гитлер не планировал удара по СССР. Ведь трехкратного превосходства у него и близко не было. Первоначально трехкратного превосходства не было и во время войны в Финляндии. У Вермахта его не было ни в Польше, ни на Западном фронте.
Более того, Сталин и его генералы несколько преувеличивали качество своих войск и недооценивали противника. Этой же болезнью страдало и германское военное командование. Хотя подготовка Вермахта была лучше, стойкость советских частей была выше, чем ожидали генералы Гитлера, а их техническая оснащенность – несравненно выше немецких ожиданий.
Важный аргумент Суворова – уязвимость энергетических коммуникаций Германии. Нет никаких доказательств, что Гитлер всерьез рассматривал возможность внезапного советского нападения на румынские нефтепромыслы. Но это не значит, что такой угрозы не было.
В. Суворов обращает внимание на учения Черноморского флота 18—19 июня 1941 г., когда отрабатывалась высадка дивизии на побережье противника. Одновременно проводились учения 3-го воздушно-десантного корпуса в Крыму. 14-й стрелковый корпус учился высадке в дельте Дуная. Все вместе они представляли угрозу именно Румынии. «Румыния – основной источник нефти для Германии. Удар по Румынии – это смерть Германии, это остановка всех танков и самолетов, всех машин, кораблей, промышленности и транспорта. Нефть – кровь войны, а сердце Германии, как ни странно, находилось в Румынии. Удар по Румынии – это прямой удар в сердце Германии»192192
Там же. С. 150.
[Закрыть]. Суворов опять несколько преувеличивает. Он забыл, что «удар в сердце Германии» Советская Армия действительно нанесла в августе 1944 г. После этого Вермахт сопротивлялся еще восемь месяцев. Уже в 1941 г. у Германии были запасы энергоносителей (около 8 млн т), она добывала нефть на своей территории (1,3 млн т), производила синтетическое горючее (более 4 млн т). Тем не менее значительную долю потребностей Германии в нефти покрывал импорт (около 5 млн т) преимущественно из Румынии и СССР. Поэтому захват Румынии Красной армией наносил Германии хотя и не смертельный удар, но очень большой ущерб.
Суворов показывает, что одновременно с ударом по Румынии планировался и удар вдоль Карпат, который перерезал каналы неф-теснабжения из Румынии. Для этого готовились части, специально подготовленные для действий в горах, а ведь горы были не на нашей территории, а за границей.
Советские войска выстраивались именно в наступательную группировку (хотя, конечно, не выстроились полностью к 22 июня), причем масштаб перемещений войск 6|>1Л таков, что развернуть эту махину в обратном направлений было^же почти невозможно. При этом «советские войска перестали заботиться о том, как они проведут следующую зиму... Выбора у Сталина уже не было. Во-первых, он не мог вернуть свои армии назад... Во-вторых, Сталин не мог оставить свои армии зимовать в приграничных лесах... Если Красная Армия не могла вернуться назад, но и не могла долго оставаться в приграничных районах, то что же ей оставалось делать?»193193
Готовил ли Сталин наступательную войну против Гитлера? С. 254, 259.
[Закрыть]. Вывод: столкновение планировалось именно на 1941 г.
Навстречу советским войскам к границе двигались немецкие. «Действия двух армий – это зеркальное изображение. Несовпадение – только во времени»194194
Там же. С. 255.
[Закрыть]. Немцы имели возможность быстрее перебрасывать свои силы – меньше расстояния, лучше сеть железных дорог. Вермахт тоже выстраивался в наступательную группировку и потому тоже не был готов к обороне. Резервы слабы – основные силы у границы. Наиболее мощные группировки выдвинуты вперед и уязвимы для окружения. Боеприпасы, штабы, авиация – все у границы и может быть накрыто превентивным ударом. Удар по войскам, готовым к нападению, – самый сокрушительный для них. В этом – объяснение катастрофы Красной Армии, которое дает Суворов. Она готовилась к нападению на Германию и потому не была готова к обороне. «Внезапность нападения действует ошеломляюще. Внезапность всегда ведет за собой целую цепь катастроф, каждая из которых тянет за собой другие: уничтожение авиации на аэродромах делает войска уязвимыми с воздуха, и они (не имея траншей и окопов в приграничных районах) вынуждены отходить. Отход означает, что у границ брошены тысячи тонн боеприпасов и топлива. Отход означает, что брошены аэродромы, на которых противник немедленно уничтожает оставшиеся самолеты. Отход без боеприпасов и топлива означает неминуемую гибель»195195
Там же. С. 335.
[Закрыть]. Такая же участь грозила бы Вермахту: «Если бы Красная Армия ударила на день раньше, то потери на той стороне были бы не меньшими»196196
Там же. С. 331.
[Закрыть].
В. Суворов утверждает: «Опыт войны показал, что в случае, когда советским войскам ставилась задача обороняться, ...такую оборону прорвать не удавалось»197197
Суворов В. День-М. С. 145.
[Закрыть]. Суворова губит однозначность утверждений. В целом в 1941 г. советские войска оборонялись неважно. Не удалось сдержать обход Киева. С разгрома обороны советских войск началась битва за Москву. Прошло много месяцев, прежде чем наступательная Красная Армия научилась искусству обороны.
Стратегические аргументы В. Суворова убедили немалое количество авторов. Б.В. Соколов утверждает: «Сложно однозначно утверждать: суворовская гипотеза о планировавшемся на 6 июля 1941 г. нападении Сталина на Гитлера обрела статус научной истины»198198
Готовил ли Сталин наступательную войну против Гитлера? С. 24.
[Закрыть]. Ох уж мне эта однозначность! Что случилось? Найден план с указанием срока – 6 июля? Нет, не найден. Даже если Сталин и планировал удар по Гитлеру, то, как мы увидим, не 6 июля. В.Д. Данилов не преминул связать успех концепции «Ледокола» с победой над советской исторической наукой: «Основной вывод В. Суворова о проработке и практической подготовке по указанию Сталина упреждающего удара против Германии верен. Что касается советской историографии, то до последнего времени она была прямолинейна, как Невский проспект»199199
Там же. С. 83.
[Закрыть]. Однако, как известно, Невский проспект имеет изгиб у Московского вокзала. Так же и советская историография не столь уж прямолинейна.
