Текст книги "Предания кельтов и сказки Бретани"

Автор книги: авторов Коллектив

Зять короля

Жил-был на свете принц Юэн, которого звали еще Маркиз Бобового замка, Виконт Дрянной Лачужки из Забытой деревни и Господин Голодранец. Исполнилось ему двадцать лет и отправил его отец путешествовать. А отец его был королем острова Кап-Сизун и приходился внучатым племянником самому славному королю Градлону.

Целый год скитался Юэн но белому свету, ума набирался, пока не прибыл во владения своего крестного, короля по имени Тюди, который правил городом Поит аи Абад и всей страной бигуденцев [14]14
  бигуденцы – Город Понт ан Абад находится на юге Бретани; местность вокруг него называется Бигуденской областью, а ее жители – бигуденцами.


[Закрыть].

Уже заходило солнце, когда молодой принц со своей свитой въехал в город Кербютюн, где жил его крестный. Надо сказать, что в пыльном кошельке принца денег было мало: не дал ему отец в дорогу почти ничего. Да и свита у принца была далеко не блестящая. Судите сами.

Впереди вышагивали, позвякивая колокольчиками, два осла, некрасивые, слабые да усталые. На одном из них ехал барабанщик, а на другом – трубач. За ними ехали два всадника на худых и костлявых лошадях. У каждого из них был за поясом огромный меч, который волочился по земле, а на голове – шлем, такой что все прохожие, увидев этих всадников, в страже разбегались. А за ними гордо шагал верблюд, огромный и сильный. Никто уже не помнит, как он попал в Бретань из африканских пустынь. Шагал он без устали, хотя между двух своих горбов вез он самого принца Юэна, на шее у верблюда ехал учитель принца, монах Всезнайка, а на крупе пристроился его толстый слуга по имени Самогонка. Замыкал процессию пеший слуга с поклажей, он же и лекарь, и цирюльник, и повар и лакей. И не надо забывать про четырех овчарок, которые бежали сзади.

Так прибыл Юэн, прозванный также Маркиз Бобового замка, Виконт Дрянной Лачужки из Забытой деревин, Господин Голодранец, во владения своего крестного, Правителя Тюди, короля бигуденцев.

Как только приехали они в порт, весь город наполнился эхом от лая собак, от звона колокольчиков, от скрежета мечей, которые волочились по мостовой. Услышали этот шум две дочери короля – Бравентез и Гвенниг и подбежали к окну. Обе они были молодые и красивые, вот только младшая сестра, Гвенниг, должна была все время слушаться старшую, которую с детства баловали и приучили везде наводить свой порядок.

Увидели принцессы, как опускается верблюд на колени, как спускается с него принц, и помогает слезть на землю толстому слуге по имени Самогонка, который бывал пьян всего лишь семь дней в неделю.

– Какой добрый принц! – сказала младшая принцесса.

– Добрый, конечно, – ответила старшая, – да только не хозяин должен помогать слуге, а наоборот! Сдается мне, что не знает этот принц, как ему себя вести полагается. А потом – посмотри только на их ослов – уроды и все тут!

– А по-моему, – возразила младшая сестра, – лучше иметь некрасивого осла, да живого, чем двух прекрасных, но дохлых скакунов.

Тем временем монах Всезнайка прочел молитву, приличествующую прибытию в страну крестного его ученика, а четыре верных пса подвывали ему в топ.

Король, Правитель Тюди, радушно принял своего крестника и напоил его лучшим сидром, который особенно понравился слуге но имени Самогонка.

«Все может быть, – думал король, – повезет, так станет крестник моим зятем. Что уж душой кривить, старею я понемножку, и надо бы мне уже пристраивать дочерей, ведь не оставила мне покойница-жена ни одного сына. Хорошо бы мне на внуков моих посмотреть… Ну что ж, крестничек, посмотрим.»

А надо сказать, что был в той стране старый обычай: если у короля нет ни одного сына, то не отдавал он замуж дочерей до того, как будущий зять не справится с тремя заданиями и не покажет свой ум, смелость и находчивость, без которых управлять государством никак нельзя.

По правде говоря, давно уже хотелось старшей дочери короля замуж выйти. Но не приглянулся ей молодой принц Юэн, он же Маркиз Бобового замка, Виконт Дрянной Лачужки из Забытой деревни и Господни Голодранец. Богатством он, конечно не мог похвастаться, но происходил из очень знатного рода. Знала это старшая принцесса и все равно ей Юэн не понравился – может быть, из-за того, что ослы у него были старые, да некрасивые.

Наутро позвал король Юэна и говорит ему:

– Что ж, мой крестник, сдается мне, что ты человек умный и рассудительный. Но знать-то я это знаю, да надо бы тебе доказать это всем нам.

– Это как? – удивился Юэн.

– Ничего сложного делать тебе не придется, – уверил его король, – придумал я кое-что для тебя.

– Что nu скажете, я все сделаю.

– Дело вот в чем: вчера, когда подъезжал ты к городу и ехал лесом, увидел ты, наверное, одно дерево. Поди, крестничек, найди то дерево, сруби да привези его мне.

– Ну это дело нехитрое. Смешно даже, что вы меня о таком пустяке просите. Скажите только, какое дерево я должен срубить?

– А вот об этом, – говорит король, – ты сам должен догадаться. Выбери то дерево, какое мне нравится. Если хочешь, возьми с собой угольщиков, они тебе помогут дерево свалить. Но помни: не должен ты советоваться ни с кем, кроме себя самого.

– Господи помилуй! Да вы б еще меня попросили звезду с неба сиять! Хотя бы скажите, какой породы то дерево.

– Подожди, крестник. Все я тебе объясню. Принц создан для того, чтобы править народом, а значит должен он уметь угадывать желания тех, кем он правит. Должен он видеть то, что скрыто от глаз. Вот что у нас с тобой за ремесло. Должен ты этому ремеслу научиться. Ну, давай, отправляйся за деревом.

Опечалился бедный принц, маркиз, виконт – как там дальше – вы лучше меня помните! А еще говорят некоторые, что хорошо быть знатным господином… Надо было исполнять приказ бигуденского короля. Только вот как? Вот в чем загвоздка. Долго Юэн голову ломал.

А посреди леса дюжина угольщиков с закопченными лицами и ждали его приказа. Готовы они были срубить любое дерево, на которое принц им укажет. А Юэн все говорит нм:

– Подождите еще немножко. Совсем чуть-чуть осталось, я только подумаю и решу, за какое дерево надо браться, – скажет так, и еще больше задумается, но сколько ни думает он, а толку никакого. И тут и там – одни деревья, деревья да деревья. Ветками они переплетаются, небо закрывают, холодно под ними и тихо, как в церкви, только листья на ветру шелестят, да белки по веткам прыгают, друг за дружкой гоняются. Неуютно стало Юэну.

И почему он не взял с собой своего учителя, монаха Всезнайку, или, на худой конец, толстого слугу но имени Самогонка? Глядит Юэн вокруг и думает: «Да тут не одно дерево надо бы срубить, а десять, нет, сто, нет тысячу, нет, десять тысяч! Уж очень этот лес густой. Но приказал мне король срубить одно-единственное дерево. Но какое? Раскидистый дуб или нежную березку? Высокий бук или заскорузлый вяз? Или сосну с зелеными иголочками? Да, крестный, задали вы мне задачу!»

Вернулся Юэн к угольщикам, коротавшим время за разговорами, сидя под огромным дубом без коры и без веток, в который когда-то давно ударила молния.

– Устало, небось, это дерево стоять, – говорит сам себе Юэн. – Его бы срубить пора, да только вряд ли приглянется оно королю.

Чем больше думал принц, тем больше сомневался. И вдруг услышал он веселый девичий смех где-то неподалеку, смотрит – а это принцесса Бравентез но лесу прогуливается, а с ней придворные дамы и кавалеры.

– Что, принц, – смеется она, – не надумал ты еще какое дерево рубить? Так и останешься в лесу, пока сам корми не пустишь? Приказал бы обед сюда тебе принести! Выбирай дерево, да поскорее!

И убежала принцесса со свитой, смеясь. Остался Юэн один. Снова он задумался, да услышал песню соловья, а сидел тот соловей высоко на ветке самого красивого дерева.

– Понял я твою подсказку, соловушка, – говорит Юэн, – знаю я теперь, какое дерево рубить и королю везти. Так и сделаю, как ты мне советуешь.

И, не теряя больше времени, побежал Юэн к угольщикам, принялись угольщики за работу. Прошло немного времени, и срубили они дерево, да что там срубили – с корнем вытащили, уж очень боялся Юэн, что не угодит он королю, если дерево покалечит.

Солнце уже пряталось за холмы, когда возвратился Юэн во дворец. Протрубила стража у ворот, и выбежали во двор и король, и обе его дочери, и учитель Всезнайка, и слуга но имени Самогонка, и вельможи, и даже все-все слуги.

– Ваше величество, – говорит Юэн, – налейте угольщикам но глотку сидра, уж очень они устали – у них рубашки от нота к спине прилипли. По не зря они старались, вот, смотрите, привез я дерево достойное вас.

Сказал он это и въехали во двор телеги, а в них – дерево.

– Господи, боже мой! – удивились все. – Что ж это за дерево такое?

Десять телег были привязаны одна к другой, кони еле их тащили. Такое громадное дерево привез королю Юэн.

Сразу узнал то дерево король, как только издали на него взглянул.

– Тысячу громов и молний! – воскликнул он.

– Лучше бы я стал последним бродягой в стране бигуденской, чем крестным такого олуха! Да знаешь ли ты, принц, что за дерево ты приказал из земли вытащить? Знаешь ты, что за дерево ты погубил? Знаешь ты, что дерево это росло когда-то в городе Ис, в прекрасном городе наших предков? Безмозглый ты простофиля! Сам святой Гвеноле посадил его в моем лесу. И как ты мог поднять руку на такое красивое священное дерево, которое охраняло нашу страну от зла? Хотел бы я за это душу из тебя вытрясти!

– Не горячись так, батюшка, – сказала младшая принцесса, которая пожалела Юэна. – Ведь ты сказал ему, чтобы он сам выбирал дерево.

А принц не знал, куда деваться от стыда, готов он был хоть сквозь землю провалиться. Но не так-то просто было охладить гнев короля. На помощь принцу пришел монах Самогонка:

– Ваше Величество, – сказал он, вытаращив на короля глаза. – Так ведь срубить дерево – это не человека убить.

И монах Всезнайка попытался спасти своего ученика красивой речью:

– Тяжко слышать ваши упреки, о король. А разве не слыхали вы, что нужно измерять деяния согласно приложенному старанию. И, если человек желает сделать доброе дело, разве стоит его так поносить?

– Все это верно, – отвечал король. – Но одних добрых намерений недостаточно, добро надо уметь еще и делать. Совсем не трудно было моему крестнику угадать, какое именно дерево хотел я срубить. Есть там одно, старое да трухлявое, в которое молния когда-то ударила. Когда-то оно было королем моего леса, но сейчас, увы, прошло его время. Того и гляди, упадет это дерево. И казалось мне всегда, что смеется надо мной это дерево и говорит: «Смотри, король, раньше было я высоким и сильным, а теперь ни на что я не гожусь. Когда-нибудь и с тобой то же будет.» Вот что за дерево надо было срубить.

– А что же, батюшка, будет с твоим крестником? – спрашивает младшая дочь у отца.

– С моим крестником? – отвечает король. – А что с ним поделаешь? Придется задать ему остальные два задания и посмотрим, до каких пределов может простираться его глупость. Может быть, сегодняшний день его кое-чему научит.

Позвал король Юэна и говорит ему:

– Послушай, крестник, завтра отправишься ты гулять в окрестностях моего дворца и принесешь мне букет цветов, но только один, понял? И только на этот раз сделай все, как надо.

– Сделаю все, как надо, – ответил Юэн.

Настало утро, солнце осветило мир, зажурчали ручьи, потянулись к солнцу цветы. Запестрел королевский сад всеми цветами радуги – глаз не оторвать. И сколько цветов вокруг! Тут и боярышник, и сирень, и лилии, и розы – не сад, а огромный прекрасный букет! Но нельзя же Юэну все цветы с собой унести!

Задумался Юэн. Что же ему на этот раз выбрать? Может быть, сорвать розу, прекрасную, как юная дева?

«Если бы вчера меня за букетом послали, – думает принц, – то я бы долго думать не стал, сразу бы ее сорвал. По вчерашний день научил меня уму-разуму.» Огляделся Юэн и увидел среди прекрасных цветов буйные заросли чертополоха. «Вот и то, что мне надо, что портит весь сад своим видом. Растет этот чертополох среди садовых цветов, как нищий в грязных лохмотьях среди вельмож короля, как дьявол среди ангелов господних. Отнесу-ка я королю букет чертополоха, он мне и простит мою вчерашнюю промашку.»

На этот раз король только рассмеялся.

– Ну и учудил ты снова, крестничек! Вчера загубил дерево, а сегодня принес мне чудо-букет – ни красоты, пи запаха! И при этом ты смог пройти мимо прекрасной розы, между лепестков которой спрятан драгоценный камень, и принес во дворец чертополох, который разве что твоим ослам на обед сгодится. Ладно, осталось еще одно задание, может быть, его-то ты сможешь выполнить.

– А что за задание? – спрашивает Юэн.

– Ничего особенного, пустяк, да и только.

– Что же я должен сделать?

– Принести яйцо.

– Яйцо? Смеетесь вы надо мной, что ли?

– Ну, крестничек, не привередничай. Не так уж и трудно найти такую вещь. Что ты удивляешься? Я же не прошу тебя Луну с неба снять.

– Скажите мне только, что за яйцо я найти должен?

– Обыкновенное яйцо, из тех которые несут птицы. А вот что за птица снесла то яйцо, которое мне нужно, ты сам догадайся. Если тебе собственного ума не достаточно, то можешь спрашивать советы у других. Больше того, даю тебе сроку семь дней и семь ночей – за это время, я думаю, ты сможешь выполнить мое задание.

«Да, – думает Юэн, – как я ни старался, ничем королю не могу угодить. И зачем мне теперь мучиться и угадывать, что он хочет от меня? Не стану я голову ломать, пойду на ферму и возьму свежее яйцо из-под курицы.»

И отправился принц на ферму. Зашел он в курятник, разогнал кур, взял яйцо большой черной курицы и положил в коробочку. Но тут, откуда ни возьмись, появился его слуга по имени Самогонка.

– Что с вами, принц? – удивился слуга. – Все ли с вами в порядке? Как же вы осмелитесь преподнести славному королю бигуденцев обыкновенное куриное яйцо? Разве курица – благородная птица? Только и умеет она, что кудахтать, да в навозе рыться, даже и летать-то толком не может. Нет! Надо нам пойти на гору Хом, взобраться на самый верх и найти там орлиные гнезда. Орлы – вот достойные короля птицы!

– Правду ты говоришь, – согласился принц.

– Избавил ты меня от сомнений. Завтра утром пойдем с тобой на гору Хом.

Но назавтра уже все в замке знали, что принц Юэн собирается идти на гору Хом. А все дело в том, что Самогонка накануне выпил лишнего и рассказал всем и каждому, куда и зачем они с принцем идти собираются. И все кому не лень, стали давать принцу советы.

– Только не надо больше делать глупостей, – говорили один. – А то, что вы сделать собираетесь, это и есть большая глупость.

– А разве достойные птицы орлы? – сомневались другие, – говорят, что они трусливы. Лучше принести королю соловьиное яйцо. Уж соловей-то точно ему понравится – у кого не трепетало сердце от песни этой птицы?

– Лучше принести королю яйцо белого лебедя, – советовали третьи.

А один человек – тот уж явно не в своем уме был! – сказал, что королю надо принести… петушиное яйцо! Да уж, чего только не довелось бедному принцу послушать…

– Я выберу то, что мне сердце подскажет, – отвечал нм Юэн. – Когда все советы как следует обдумаю. А пока – большое спасибо за помощь.

А время шло. Вот уж остался только один вечер, завтра к королю уже идти надо, а его крестник так и не знает, что ему делать. И вот, наконец, пришел его проведать учитель Всезнайка.

– Больно смотреть, как ты мучаешься, мой мальчик! Пришел я тебя из беды выручить. Сдается мне, что опять решил король над тобой посмеяться, а потому надо нам перехитрить его. Давай принесем ему яйцо, которое не снесла ни одна птица.

– А чье же это яйцо будет? – удивился Юэн.

– Может быть, змеиное?

– Нет, не угадал. Приказал я поварам котлы на огонь ставить и готовить огромный пирог в форме яйца и положить вовнутрь всяких сладостей, а снаружи покрыть его глазурью. Король любит сладкое и ему наверняка понравится такое яйцо, которое «снесли» на кухне.

– Господин Всезнайка! – обрадовался принц.

– Никогда и ни у кого на свете не было такого мудрого учителя. Наконец-то я могу успокоиться. Пойдемте, посмотрим, что там повара приготовили.

И вот на следующее утро, собрались в огромном зале дворца король, со всеми придворными дамами и кавалерами, обе принцессы – Бравентез и Гвенниг, и все ждут, когда придет Юэн и принесет яйцо. Дверь открылась, трубы затрубили, и вошел в зал принц Юэн, которого также называли Маркиз Бобового замка, Виконт Дрянной Лачужки из Забытой деревни или Господин Голодранец. Подошел он к королю и преклонил перед ним колено. А вслед за принцем вошел в зал толстый слуга по имени Самогонка. На огромном подносе он торжественно внес огромное яйцо, каких еще никто никогда не видел.

Не успел Юэн еще и слова сказать, как начал король на него браниться:

– Ну что за дурачина ты, в самом деле! Да за кого ты меня принимаешь? Я же просил принести мне яйцо. А ты что такое сделал, сколько теста на этот пирог ушло! Хороший король, между прочим, не должен быть растратчиком.

– Но я слушался добрых советов… – бормочет Юэн.

А учитель Всезнайка между тем помалкивает.

– Советов послушался, – говорит король. – Тем хуже для тебя! Ты ведь знаешь, что есть у меня привычка выпивать каждое утро свежее яйцо. Так почему ты не принес мне свежее яйцо из курятника?

– Но ведь я, крестный, не забыл об этом и принес тебе яйцо из курятника, вот оно!

Вспомнил Юэн о том, что еще несколько дней назад положил он в коробочку яйцо черной курицы, я коробочку – себе в карман. «Оно, конечно, не очень свежее, – подумал принц, – но авось выпьет его мой крестный и не отравится.» Вынул он яйцо из коробочки и отдал королю.

– Ну, – говорит король, – ты, оказывается не такой уж тугодум, как мне казалось.

Взял король яйцо и разбил его. Но пить не решился.

– Да как ты смел принести мне насиженное яйцо, которое уже, наверное, не один год в курятнике пролежало!

– Не разглядел я! – взмолился принц, – столько яиц там, в курятнике, было!

… Долго-долго отчитывал король своего крестника:

– Не на всякий звон, говорил он, надо откликаться. Не всякий совет хорош. Слушай лучше голос своей совести, она лучше любого советчика тебе подскажет, что и как надо делать.

– Согласен я с тобой, крестный, – говорил Юэн. – Ты, конечно, прав.

А когда иссяк гнев короля, сказала старшая принцесса младшей:

– По-моему, недостает этому принцу ума, но ведь и зла он никому не желает. И как его легко за нос водить. Вот повезет той, на ком он женится! Я бы, например, сумела с ним управиться.

Три дня прошло. Надоело Юэну, что король над ним то и дело насмехается, и решил принц уехать. А его учитель Всезнайка тем временем прогуливался по аллее и отчитывал слугу по имени Самогонка за то, что тот слишком часто прикладывается к бутылке.

– Между прочим, – возражал слуга, – пить сидр совсем не вредно. Наоборот, говорят, что он от подагры помогает.

Хотел было Всезнайка ему возразить, да не успел: на дорожке показался Юэн.

– Ты, слуга, – сказал он, – созывай всю мою челядь и скажи им, пусть собирают в дорогу верблюда, ослов и собак, а ты, учитель, приготовь прощальную речь. Уже после обеда двинемся мы в дорогу.

– Будет сделано! – в один голос ответили слуга и учитель.

А за обедом спросил король Юэна:

– Да как же так, крестничек? Слышал я, что как раз тогда, когда я собрался задать тебе последнюю задачу, чтобы ты смог на этот раз с ней справиться, ты уезжать собрался? Чего ты ищешь? Или не хочется тебе стать после меня королем?

– Кажется мне, – отвечает ему принц, – что слишком сложны для меня твои задания. Сколько ни старался я вам угодить – пока что ничего не вышло.

– Правитель не должен быть слишком скромным, – отрезал король. – Скромность к лицу простолюдину, а не принцу, который собирается выполнить мое четвертое задание.

– А что это за задание?

– Ты должен выбрать… невесту.

– Невесту?

– Да-да, и привести ее ко мне. Обыщи все мое королевство, смотри, слушай, выбирай. Можешь искать ее в городах и селах, в замках и бедных домах, а если хочешь, то не ходи никуда и ищи ее в моем дворце.

– Даже в вашем дворце?

– Где хочешь! – говорит король, а сам смеется. – И не важно, что у нее будет за имя, из какого она будет рода и какого достатка. Можешь выбрать самую красивую и самую богатую. Ты должен подарить ей вот этот платок в знак того, что хочешь взять ее в жены. Выбор жены – дело серьезное, так что можешь спрашивать совета у кого угодно. На этот раз, я думаю, ты не попадешь впросак.

Засмеялся король и подмигнул монаху Всезнайке:

– Скоро справим свадьбу, да какую!

Хоть и был принц еще очень молод, но от женитьбы отказываться не стал. Улыбаются ему все девушки в городе, а он рад-радешенек. Но никому он заветный платок не отдал. Всякий раз говорил Юэн:

– Время еще есть!

Напрасно спрашивала его младшая дочь короля, нашел ли Юэн себе невесту. Принц только смеялся и отвечал:

– Торопиться мне некуда.

И напрасно расхваливали на все лады младшую дочь короля монах Всезнайка и толстый слуга Самогонка.

– Тем лучше для нее, если она такая хорошая, – только и ответил Юэн и спать отправился.

А на следующее утро встал принц рано-рано на заре и отправился в лес погулять. «Все равно, думает, все во дворце спят еще.»

Гуляет Юэн, слушает птиц, долетает до него песня пастуха:

 
Setu ma zav an licol gant e gelc’h alaouret,
E vannoù dre an oabl an oabl e-barz ar bed a red,
Lonka ʽra, dre dre ma kerz, gliz mintin
                                             ar c’hlazenn,
E vannoù a zisec’h perlez dour ar wezenn,
Ha didrouz у pign skañv, war rojoù e garr kreñv,
Betek mont da blañua dre uhelder an neñv.
Ma dindan flemm e wrez, heñvel ouz gmagennou,
An ed, er c’hlazennou, a ziruilh e bennou.
Hag er c’hoajoù, ar gwez, gwisket o dilhad hañv,
A hej, en ur zourral, o holl izili skañv.
 
 
Солнца круг золотой встает,
В ясном небе лучи разбегаются.
Солнце в поле росинки пьет,
На деревьях листва согревается.
На повозке своей золотой
Солнце красное по небу катится
В чистом поле пшеница волной
Поднялась и теплом наливается
«Лес оделся в зеленый наряд» —
Шелестят все деревья подряд.
 

Гуляет принц, песню слушает, и вдруг блеснула на горизонте молния и загремел гром. Полил дождь как из ведра.

– Пора бы возвращаться во дворец, – говорит сам себе Юли, – да только далеко я забрел.

И верно, как ни бежал Юэн, а вернулся во дворец весь промокший, сухой нитки на нем не было. Проснулись все во дворце от грома, увидели Юэна, мокрого с ног до головы, и удивились. Попытался Юэн согреться в теплой постели – да поздно уже было. Заболел он и целую неделю был у него такой сильный жар, что еле-еле смог он выжить. А на восьмой день пришел к нему врач и сказал, что заболел Юэн не обыкновенной простудой, а какой-то страшной болезнью, что хуже чумы. Опечалились все – видно, не долго осталось жить молодому принцу. Старшая принцесса, тут же сказала, что к комнате Юэна она и близко подходить не станет, да и сам король, и даже учитель Юэна Всезнайка, и его верный слуга но имени Самогонка решили уйти от греха подальше.

Ушли все, а учитель Всезнайка, который больше всех боялся заразных болезней, читал на ходу молитву:

 
Buhez an den
ʽVel an êzenn
A dremen da viken.
Ar vouc’hal lemm d’ar gwez,
Ar Ankoù d’ar vunez:
Ar vouc’hal ʽdroc’n pep koad,
An Ankou ʽfalc’h pep oad.
 
 
Жизнь людская, что вода —
Утекает в никуда.
Как топор деревья рубит,
Так и Анку-смерть нас губит.
В лес приходит дровосек,
В смерть уходит человек.
 

А Юэн тем временем проснулся, и захотелось ему пить. И вдруг видит он – подходит к нему младшая принцесса и подает стакан воды.

– А ты здесь осталась, Гвенниг? – удивился принц. – А я-то думал, что все ушли и меня одного оставили. Почему же ты со всеми не ушла?

– Почему? Да потому! – смеется Гвенниг. – Потому что надо тебе выздоравливать и исполнять последнее задание.

– А кого же я в жены возьму? Может быть, тебя?

– А почему меня?

– А разве ты не поможешь мне справиться с четвертым заданием?

– Да что ты так боишься этих заданий? Неужели ты не видишь, что мой батюшка только и мечтает о том, чтобы ты стал его зятем. И задал он тебе те три задачи только потому, что такой в нашей стране обычай.

– Да? Ты думаешь, что король согласится сделать меня своим зятем?

– Да. Моя старшая сестра была бы не прочь выйти замуж…

– Хм! Причем тут твоя старшая сестра? Люблю-то я тебя!

Так обрадовалась принцесса, что заплакала, а Юэн вытек ей слезы платком короля.

Прошло какое-то время, и выздоровел Юэн.

– Ну что ж, крестник, – говорит ему король, – если ты совсем уже здоров, то надо бы тебе подумать о женитьбе.

– А я уже подумал, – отвечает Юэн.

Покраснела старшая принцесса.

– Было сказано мне, – продолжал Юэн не торопясь, – что могу я выбирать из всех девушек города ту, которая мне по сердцу придется. Ни чьих советов я не слушал, кроме голоса своего сердца. И вот, прошу я у вас, крестный, руки одной из ваших дочерей.

– Я согласен! – отвечает король. – Женись на моей дочери.

– Благодарю!

Взял Юэн младшую дочь короля за руку и подвел ее к отцу.

Старшая дочь чуть в обморок не упала от удивления, но сдержалась и не показала вида, что сердится.

– Совет вам, да любовь, – сказал король. – Но почему ты выбрал младшую дочь, а не старшую?

– Потому что ее люблю я и никого другого. Не справился я с вашими заданиями, крестный, и всем стало ясно, что не гожусь я в правители. Воевать я не люблю, народом управлять не умею, не люблю я непокорных наказывать. Не люблю я, когда другим людям свою волю навязывают. Больше всего я люблю свободу – и, конечно, принцессу Гвенниг.

Приумолкли придворные. И только жених с невестой улыбались, как два цветка в утренней росс.

Подумал король, подумал, да и говорит:

– Прав ты, крестник. В наше время наше королевское ремесло вырождается. Не нравится людям, когда их погоняют да пришпоривают, и хотят они сами себе правительство выбирать. Что ж, тем хуже для королей! Я-то свой век прожил. Ну что, господа придворные, поздравим молодых? А может, кто-нибудь из вас захочет стать королем после меня?

– Я хочу! Нет, я! Нет, я! Нет, я! – закричали наперебой все придворные.

– Да, крестный, теперь вам придется думать да гадать, кого же выбрать.

– Придется! – вздохнул король бигуденцев.