Текст книги "Тень призрака (антология)"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Морис Ренар,Уильям Олден,Анри Магог,Макс Брод,Томас Гатри,Альберт Байи,Энтони Армстронг,Джеймс Барр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

Пауза. Нахмуренные брови. Воспоминания? Грустные думы? Тревога за будущее?

– Но во что превратилась моя жизнь с этого момента. Подумайте только, что значит для меня влезать в поезд, на пароход, путешествовать, толкаться в толпе… Чудом каким-то цел!.. Ах да, ведь я вам так и не рассказал, почему я попал в дом умалишенных в Казерте и прожил там целых пятнадцать лет; имейте в виду, что это дом для уголовных… А все невежество людское виновато, все невежество!.. Служил я тогда в Неаполе, аптекарем… Я уже вам говорил, что я дипломированный аптекарь и дело свое знаю мастерски. Вот почему сейчас я еду в Бозу, там у меня есть родственник аптекарь, он очень ко мне расположен и, конечно, меня устроит…

В это мгновение появился суп; пар валил от него клубами, а вместе с супом в столовую вернулся тот шумный гигант и, усевшись на свое место за большим столом в трех шагах от нас, с жадностью набросился на еду и на питье. Старичок не без тревоги следил за ним. Для себя он устроил целую систему охлаждения супа, переливая его с одной тарелки на другую по три ложки, пока не доводил их до желанной ему температуры, и ел его он очень медленно и осторожно, в то же время остерегаясь, как бы не надавить грудью на край тарелки или рукой на край стола. При этом он бормотал себе под нос:

– Не торопиться… не торопиться… не в меру горячее может быть для меня фатальным…

– Итак… – снова обратился он ко мне теперь уже тоном ниже, и на лице его, затуманенном паром, по омертвевшей коже так забавно набухали капельки и змейками сползали вниз, точно с запотевшего окна, когда на дворе холодно. – Я начал вам рассказывать, что я был старшим аптекарем, там, наверху, на Вомеро. Работал много и со страстью. Хозяин отдавал мне должное… конечно, понимал, что все на мне держится… Не худой был человек, но вульгарный, вульгарный. И по-своему он меня, вероятно, любил. Вот там-то, затрудняюсь вам сказать, как и по какой причине и какие были к тому поводы, я стал замечать, что становлюсь стеклянным (как знать, быть может, самое мое занятие, эта вечная возня с воронками, колбочками, мензурками… и ведь мой отец тоже был аптекарем и дед тоже… атавизм… три поколения в интимности со стеклом…). А у меня еще с детства было к тому большое предрасположение; рос слабеньким, хрупким, болезненным; раз десять был смертельно болен и меня едва-едва спасли. Дома только и твердили, что я хрупок, как стекло, что я прозрачен, как стекло, и разглядывали на свет мои прозрачные уши и ноздри и уверяли, что мне надо жить под хрустальным колпаком. А ведь когда с юношеских лет работаешь среди стеклянных предметов, понятно, что эта вынужденная необходимость осторожно обращаться с ними, непременно отражается на самой вашей натуре и сделает вас таким же хрупком, как это стекло… На чем, бишь, я остановился?… Да… Когда я вполне убедился, что процесс остекления моего тела прогрессирует (началось с конечностей, с пальцев ног и рук), я заявил об этом хозяину, и, вообразите себе, этот орангутанг стал насмехаться над моей болезнью и приставать ко мне. С этой минуты я покоя больше не знал. А все невежество! Невеждами оказались тоже и те врачи, которые первые меня осматривали. Всем казалось невозможным и невероятным, чтобы ткани в живом организме могли превратиться в стекло. Точно будто в организме нет принципов кристаллизации? Точно будто не подтверждается нечто аналогичное при артериосклерозе, когда кровеносные сосуды теряют свою эластичность, становятся сухими и окостенелыми и могут ежеминутно переломиться. Вот невежество! Абсолютное неуменье видеть на миллиметр далее кончика своего носа. Словом, докончу вкратце: однажды хозяин явился в ацтеку с парочкой приятелей, пьяный (да, у него был этот мерзкий порок), и все они стали приставать ко мне и твердить, что если я стеклянный, значит у меня и кишки должны быть прозрачными, и они хотят на них посмотреть. Вы можете себе представить, что я испытывал, когда этот грубиан на меня лез, а рядом с ним его приятели, и все хватались за животы от хохота… Я кинулся в заднюю комнату, загородился стойкой, умолял их оставить меня в покое, кричал, что эта шутка меня убьет… Как впустую! Хозяин ужо потянулся, чтобы облапить меня, а у меня под рукой на стойке стоял стакан серной кислоты, я схватил его и – плюх! – все ему в рожу. Говорили потом, что бедняга ослеп и лишь несколько дней протянул в страшных мучениях. Умер… Мой адвокат на суде напирал на мою полную невменяемость к психическое расстройство… вообразите себе? Это вместо того, чтобы дать законное объяснение моему поступку. Вот меня и заключили в Казерту, где процесс остекления очень скоро закончился, и теперь уже пятнадцать лет, что я весь стекляный.

Пауза. Громадные часы воспользовались ею, чтобы шумно пробить двенадцать ударов. В столовую веселой гурьбой нагрянули замерзшие завсегдатаи и рассаживались по местам, шумно двигая стульями. В несколько мгновений комната была переполнена. Шум, гул голосов. Мой старичок поглядывал то туда, то сюда своими белесыми глазками, и в них мелькали тени непрестанного страха.

– Так как нам суждено далее ехать вместе, вы, вероятно, не откажетесь помочь мне в пути? – он выговорил это как заключение какого-то умственного процесса.

– Ах, чорт возьми! – вырвалось у меня, и я не без симпатии подумал о той парочке карабинеров, которые задержали меня при выгоде из вокзала.

– Ведь дело в том… что карабинеры меня разыскивают… – продолжал стеклянный старичок теперь уже шопотом. – Об этом на днях даже было в газетах… А кроме того поезд… сами понимаете, что это для меня… дверцы вагонов… страшная опасность! Вот взгляните, вчера утром, когда я закрывал дверцу…

И он осторожно вытащил из кармана свою таинственную отсутствующую руку и наполовину. сдернул с нее перчатку. Я увидел крошечную исхудавшую кисть восковой белизны, трагическую кисть трупа, обратившегося в мумию, и мизинец на ней был отрезан до первого сустава, при чем он очень напоминал стеклянную трубочку, в которой у нас принято продавать таблетки хинина.

– На счастье у меня была коробка хинина, – заметил старичок, старательно натягивая снова толстую шерстяную перчатку, – я взял одну из трубочек, и она точно по мерке пришлась на мой мизинец… иначе прощайся с кровью… а при моей анемии…

Но в это мгновение бурно распахнулась входная дверь и появились карабинеры в своих мантильях на красной подкладке и с ружьями в руках.

Старичок вскочил и прижался спиной к стене. Его белесые глазки сверкали на бледном лице, а из перчатки сверкнуло дуло вытянутого револьвера.

– Не прикасайтесь ко мне! – взвизгнул он своим обезумевшим от ужаса голоском. – Не прикасайтесь! Ни с места или я стреляю… Стреляю, стреляю, стре…

Он не докончил этой третьей угрозы. Среди общей суматохи видно было, как вскочил гигант, как высоко в воздухе взлетел стул и с быстротой болида рухнул на тщедушную фигурку старичка. Раздался выстрел и вслед за ним серебристый звон, звон разбивающегося хрусталя.

Но блюстители порядка остались на своих местах невредимы. И все остальные в столовой тоже были целы и невредимы.

А старичок?

Виднелось лишь его громадное пальто с желтоватыми клетками. Оно рухнуло на землю, как воздушный шар после катастрофы.

Тут я заметил, что из-под пальто вытекает какая-то темная жидкость. Дернул за него и раздался звон, точно в мешке со стеклом. Приподнял одну из его пол и увидел груду осколков, многие обмотанные шерстью; что-то жидкое, темное, коричневое безмолвно вытекало из них.

Как это ни странно, стеклянный старичок оказался и впрямь стеклянным.

И поневоле (как вам правится это выражение «по неволе», но раз оно существует?…) поневоле приходилось сознаться, что, если в этой столовой и был кто-либо сумасшедший, то это был отнюдь не старичок.

Содержание

Энтони Армстронг: Эликсир жизни

Elixir of Life (1926)

Журнал «Всемирный следопыт» 1927, № 5

Ф. Энсти: Стеклянный шар

(Перевод: Евгений Толкачев)

The Adventure of the Snowing Globe (1905)

Журнал «30 дней», 1929

Альберт Байи: Эфир-Альфа

L'Ether alpha (1929)

Журнал «Мир приключений», 1930, № 2–3

Джеймс Барр: Мир испаряющейся капли

The World of the Vanishing Point (1922)

Журнал «Мир приключений», 1922, № 2

Л. Баст: Тень призрака

Журнал «Нива», 1870, № 9

Харальд Бергстедт: Человек с порошком

(Перевод: А. Ганзен)

Журнал «Мир приключений», 1926, № 1

Макс Брод: Ожившие мумии

Журнал «Всемирный следопыт», 1927, № 5

И. Дельмонт: Таинственный заповедник

Der Gott der Tiere

Журнал «Всемирный следопыт», 1928, № 10

Жан Жобер: «Синяя птица»

La course pour la vie (1906)

Журнал «Воздушные приключения», 1925, № 2–5

Фр. Поуэр: Вампир

The Electric Vampire (1910)

Журнал «На суше и на море», 1911, № 5

Анри-Жан Магог: Победители океанов (Перевод: Евгений Толкачев)

Les buveurs d'oceans (1922)

Журнал «Борьба миров», 1929, № 01

Уильям Л. Олден: Недостающее звено

Found by the Missing Link (1902)

Журнал «Нива», 1906, № 29–30

Д. Ж. Реджис: Ледяная загадка

Isens fångar (1925)

Журнал «В мастерской природы», 1928, № 2

Морис Ренар: Неподвижное путешествие

Le Voyage immobile (1908)

Авт. сборник «Необычайные рассказы» (Петербург, 1912)

Генри Де-Вер Стэкпул: Из глубины глубин

De Profundis (1917)

Журнал «Всемирный следопыт»,1926, № 12

Фрэд Уайт: 2000° ниже ноля

Below Zero (1917)

Журнал «Мир приключений», 1923, № 4

Чарльз Уолфи: Отмычка

??? (1920)

Журнал «В мастерской природы», 1928, № 12

Клэр Харрис: Последняя борьба

The Miracle of the Lily (1928)

Журнал «В мастерской природы», 1928, №№ 10–11

Джузеппе Цукк: История стеклянного старичка

(Перевод: Е. Фортунато)

Журнал «Мир приключений», 1928, № 2