Текст книги "Тень призрака (антология)"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Морис Ренар,Уильям Олден,Анри Магог,Макс Брод,Томас Гатри,Альберт Байи,Энтони Армстронг,Джеймс Барр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

V. Необыкновенное похищение

День свадьбы Сюзанны приближался, а доктор Кацуга не подавал никаких признаков жизни. Кацуга бросил вызов. Джим Санди принял его: он выдаст внучку замуж под носом японца и отпразднует победу.

На этот праздник он пригласил весь состав американской, европейской, африканской, русской и австралийской колоний.

Довольный старик, улыбающийся де Гланд ев и сияющая невеста принимали гостей так сердечно, что сразу отпала церемонность и чопорность обычных посольских приемов.

Вечер обещал быть интересным, так как были приглашены лучшие артисты национальной труппы Токио.

Быть может, пресыщенные зрители и не находили особого удовольствия в японской музыке и танцах маленьких гейш, но все заинтересовались, когда появилась труппа фокусников.

Фокусники были, действительно, замечательные. Все их фокусы проделывались с необыкновенной чистотой, и были новы и оригинальны.

Проделав ряд совершенно необъяснимых фокусов, японцы вынесли старинным паланкин. В него вошел один из фокусников и наглухо задернул занавески со всех сторон, чтобы не было видно, что делается внутри. Настала мертвая тишина.

Вдруг послышался голос японца, сидевшего в паланкине. Он отдал приказ, и четверо его помощников, подняв паланкин, пронесли его перед зрителями, а сидящий внутри в это время нараспев скандировал старинные стихи.

Снова короткий сигнал и носильщики остановились.

Японцы просунули руки под занавес и объявили, что сейчас будут вынимать своего товарища… по частям. Затем они стали входить в паланкин и выходить из него, вынося пакеты, которые бросали вверх. Пакеты исчезали на глазах у всех, точно расплывались в воздухе.

Человек, сидевший в паланкине, безостановочно пел, но его голос все слабел и слабел по мере того, как пакеты расплывались в воздухе.

На момент фокусники прервали свое занятие и, приподняв паланкин, показали, что вес его значительно уменьшился. Потом опять возобновилась выноска пакетов, пока голос совсем не замер.

Тогда глава труппы распахнул занавески паланкина, и изумленные зрители увидели, что внутри совершенно пусто.

Человек исчез.

Зрители с шумом повскакали с мест, чтобы осмотреть паланкин, но им пришлось сознаться, что объяснить исчезновение японца невозможно, – само строение легкого паланкина не допускало мысли о каком-либо тайнике.

Тогда глава труппы объявил, что он вернет исчезнувшего товарища.

Теперь японцы складывали в паланкин пакеты, которые, казалось, хватали прямо из воздуха. Через минуту из паланкина послышался слабый голос, который усиливался по мере того, как паланкин становился все тяжелее.

После нового шествия с паланкином мимо зрителей, занавески распахнулись, и из паланкина под гром аплодисментов вышел исчезнувший японец.

Когда стихли аплодисменты, зрители единодушно потребовали объяснения фокуса.

– Джентльмены, – сказал глава труппы, – если у одного из вас хватит смелости войти в этот паланкин и подвергнуться опыту, я заставлю его исчезнуть, как моего помощника, и уверяю, что никто не сможет разгадать тайну исчезновения.

Взгляд его пробежал по ряду зрителей и остановился на Жане д'Антрево. Тот поднялся, принимая вызов.

Со скептической улыбкой он вошел в паланкин, весело кивнул зрителям и дал закрыть себя занавесками со всех сторон.

Несколько минут прошло в тишине.

Наконец Сюзанна сказала:

– Жан, пойте, а то мы подумаем, что духи уже унесли вас.

– Еще не унесли! – раздался из-за занавесок голос молодого человека.

Фокусник улыбнулся и дал знак. Японцы подняли паланкин и начали свое шествие.

Не имея возможности приспособиться к ритму японских напевов, Жан стал разговаривать со зрителями.

Фокусники остановились и начали выбрасывать таинственные пакеты.

Жан весело комментировал:

– Вот мои руки исчезают. Ноги. Уничтожение начинается. Видите, от меня уже остаются клочки.

Но голос его слабел, и зрители начали поддаваться обаянию фокуса.

Несколько человек по приглашению фокусника проверили вес паланкина и подтвердили, что он стал легче.

– Ого, Жан д'Антрево! – закричали они. – Вы еще здесь?

– Здесь, конечно, – раздался очень слабый голос Жана.

– Но вас почти не слышно.

– Пустяки. Какой-нибудь акустический трюк.

Но голос его перешел в шепот. Неожиданно прекратился и шепот, и Жан перестал отвечать на вопросы.

Носильщики опустили паланкин и по знаку главы труппы вышли.

– Проверьте, – сказал фокусник. – Испытуемый исчез.

Сюзанна быстро отдернула занавески, и группа любопытных окружила паланкин. Он был пуст.

Несколько минут салон гудел от веселых криков. Все поднялись с мест, чтобы удостовериться своими глазами в загадочном исчезновении.

– Прекрасно! – воскликнула Сюзанна. – Жан сам объяснит нам, в чем дело.

Зрители уселись на места, сгорая от любопытства.

– Теперь, – предложил де Гланд ев, – перейдем ко второй части опыта…

Он замолк и удивленно оглядел всех.

– Гм, – сказал он, – а куда девались наши фокусники?

Японцы исчезли.

VI. Бегство

Все розыски Жана д'Антрево оказались безрезультатными. Ни официальные агенты, ни частные сыщики не нашли ни малейших следов пропавшего. Единственным результатом поисков было то, что под домом был обнаружен погреб с выходом на улицу и там была найдена визитная карточка.

Д-р Кацуга.

Через две недели после исчезновения Жана д'Антрево всякая надежда на его возвращение пропала. Оставалось одно – бежать. И Джим Санди, не жалея денег, принялся за организацию бегства. Приготовления двигались медленно, приходилось соблюдать осторожность. В самый разгар подготовки исчез Гайеду, оставив лаконичную записку: «Иду к мосье Жану». Наконец, все было готово. Обманув бдительность слуг, американцы ночью вышли из дома, в автомобиле добрались до берега и сели на заранее приготовленную яхту.

Отплытие прошло благополучно. Никто еще не догадывался о их бегстве.

Однако, тревога могла подняться в любую минуту. С биноклями в руках Джим и де Гланд ев не переставали вопрошать горизонт, ожидая с минуты на минуту увидеть грозные силуэты военных судов, посланных за ними в погоню.

Они ясно отдавали себе отчет, что в случае появления военного судна, они пропали.

Единственно, что могли они предпринять, это – удирать на всех парах прямо в открытое море. Вдали от берега, в открытом просторе огромного океана они имели шанс затеряться, избегнуть бдительного ока преследователей.

Когда от берега осталась только узенькая полоска песка на горизонте, еле заметная в предрассветных сумерках, из-за нее неожиданно поднялись бледные облачка, сквозь которые прорывались языки пламени, рассыпавшиеся огненным дождем и столбами темного дыма. Через несколько минут весь горизонт превратился в цепь кратеров, извергающих широкие потоки огня.

Страшный пожар пожирал остров Ниппон. Зрелище было в одно и то же время и грандиозно и ужасно.

– Что там происходит? – воскликнул старый янки.

– Землетрясение и сопутствующее ему вулканическое извержение, – ответил де Гландев. – В Японии это совсем не такая редкость, но чудовищные размеры катастрофы удивляют меня.

– Да, мне кажется, что подобного извержения еще не бывало так же, как и такого невероятного отлива, – заметил капитан. – Посмотрите, на какое небывалое расстояние отступило море. Мало того, этот отлив продолжается. Наша яхта мчится по волнам, подгоняемая сильнейшим течением.

– Верно, – ответил де Гландев, всматриваясь в высокие гребни волн, бегущих правильными рядами параллельно движению корабля.

– Я остановил машины, – сообщил капитан, – и мы движемся с такой скоростью одной лишь силой течения.

– Это поразительное явление, – задумчиво произнес Джим Санди. – Может быть, мы попали в Куро-Сиво?

– Нет, нет, – уверенно произнес капитан. – Несущее нас течение не отмечено ни на одной карте.

– Но чему же тогда приписать его существование?

– Я предполагаю, что в каком-то пункте Тихого океана, примерно близ американских берегов, в настоящее время происходит прилив невероятной силы. Только этим одним и можно объяснить тот небывалый отлив у берегов Японии, который мы наблюдаем.

– Предположим. Но причины?

– Кто же может это сказать?.. Подводная буря, вулканическое извержение на дне океана, связанное с тем же сейсмическим феноменом, который в настоящую минуту разрушает остров Ниппон. Все возможно. Позже все выяснится.

– Ну, а пока насколько нам на руку эти феномены и течения?

– Для нас это прекрасно. При подобных обстоятельствах нас не догонит быстрейший корабль.

– Великолепно! – воскликнул Джим Санди. – Больше нам ничего не надо.

– Значит, мы спасены? – живо спросил де Гландев.

– Похоже на то, – ответил капитан, – но боюсь, что мы попали из огня да в полымя.

Катаклизм разрастался.

Гладь океана уже не была невозмутима, как прежде. Воздух потерял прозрачность, какая-то мутная дымка заволокла водные просторы. Океан не переходил постепенно в небесную лазурь. Точно две стены воды вдруг поднялись из океана. Казалось, что корабль скользил в сильно вогнутой чашке, наполненной водой.

Весь день путешественники с изумлением наблюдали непонятный феномен. Наконец, ночь спустилась над океаном, скрыв странное зрелище.

Сон одолел измученных пассажиров.

Утром тревога снова овладела ими.

Стало ясно, что со дна океана справа и слева поднималась новая почва. И это поднятие почвы заключало яхту в коридор в несколько километров шириною.

Проносясь с быстротою поезда и случайно попав в поток, отводивший яхту от центра чащи, путешественники смогли подробнее рассмотреть странный феномен.

Стены чаши вовсе не стояли перпендикулярно, а образовали постепенный уклон, издали казавшийся сплошной стеной: они скользили под очень тупым углом, постепенно понижаясь и переходя в воронку.

Весь день опять прошел в наблюдении феномена. Увлекаемая боковым течением, яхта с бешеной быстротой неслась по коридору, постепенно удаляясь от воронки.

На следующий день вид океана изменился.

До сих пор путешественники думали, что на дне океана происходит извержение вулкана и две стены воды есть результат напора выделяющихся газов.

Теперь они увидели, что плывут в относительно тихом потоке, огибающем огромную скалу, вынырнувшую за ночь из недр океана.

Потом течение совсем прекратилось и за горой показалась целая цепь бесформенных вершин, переходившая дальше в бесконечную сохнущую равнину, поднятую со дна океана неведомым катаклизмом.

– Да ведь это настоящие материки поднялись из недр океана, – тихо сказал капитан.

Никто не ответил. Все молчали, не понимая, что происходит вокруг них.

– Мы куда-то ушли из океана, – пробормотал де Гландев. – Посмотрите, разве это не похоже на большую реку, текущую в высоких берегах?

– Что происходит за этими горами? – произнес старый янки. – Что стало со всем миром? Подумать только, что произошло, если громады вод, покинувшие ложе Тихого океана, кинулись на сушу. Они могут затопить всю Азию и Америку. Найдем ли мы еще какой-нибудь берег, кроме этого?

Теперь их уже не заботило собственное положение. На карте стояла судьба всей земли.

В следующие дни поток все сужался и сужался, а горы росли все выше и выше. Из воды поднимались новые континенты. Яхта точно плавала на дне большой чашки, из которой постепенно испарялась вода.

Все выше и выше приходилось им поднимать головы, чтобы видеть небо. Чашка превращалась в подобие колодца. Теперь уже никто не следил за скоростью течения.

Неожиданно раздался крик капитана:

– Посмотрите, вот жертвы катаклизма…

Путешественники кинулись к борту яхты и увидели множество китов и кашалотов, обессиленных борьбой с течением. Процессия трупов плыла бесконечной вереницей, опережая яхту.

Вода кишела невиданными обитателями морского дна, странные существа извивались, испуская фосфорический свет.

– Фауна глубоких вод, – рассеянно констатировал моряк.

Де Гланд ев хмуро посмотрел на темные очертания гор.

– В таком случае, – произнес он дрожащим голосом, – это не отлив, а…

– Осушение океана, – невозмутимо добавил старый Джим.

– Нет, – воскликнул капитан, – этого не может быть. Невозможно!

А уровень воды все понижался. Теперь уже отчетливо было видно дно.

Тут и там подыхали морские гиганты, выброшенные течением, справиться с которым у них не хватало сил.

Вдруг раздался страшный треск, и пассажиры повалились друг на друга.

Когда они поднялись на ноги, то увидели, что яхта неподвижно лежит на боку, а впереди убегает вода, оставляя яхту на суше в образовавшейся долине.

Вода ушла совсем, обнажив илистую почву, покрытую умирающими рыбами.

Океан высох.

VII. В плену

Когда Жан д'Антрево вошел в паланкин фокусника, он и не подозревал, что для него начинается серия разнообразных приключений.

Внутренность паланкина имела самый мирный вид. Во всяком случае, ничего необычайного Жан не заметил.

Машинально опустился он на потертое плюшевое сиденье. Насмешливая улыбка еще кривила его губы.

Внезапно сиденье под ним перевернулось, и на голову ему упала тяжелая материя. Это произошло в одно мгновение. Какая-то рука схватила его за горло, а другая приставила к груди острие кинжала.

В следующую минуту он почувствовал, что куда-то падает, затем его заставили сделать несколько шагов.

Чьи-то руки грубо сорвали у него с головы мешок, и он увидел около себя трех японцев. Двое держали его за руки, парализуя всякое сопротивление, третий прошипел;

– Не кричать… – в руке у него тускло блеснул кинжал.

Все, что произошло потом, Жан помнил очень смутно. На него надели что-то вроде японского кимоно, страшно стеснившего его движения. Затем один из японцев закрыл его лицо маской, удивительно похожей на лицо японца, другой надел ему черный парик и прикрепил его к маске.

Когда переодевание было закончено, Жана подвели к окну, за которым тоже оказались японцы. Они вытащили его наружу и немедленно усадили в автомобиль, тихонько пыхтевший у тротуара.

Маска закрылась наглухо, пропуская лишь немного воздуха, и кимоно крепко сжало его локти, совершенно лишив способности двигаться. С Жаном село четверо японцев, вылезших из подвала, и через минуту автомобиль уже несся через лабиринт токийских улиц.

У подъезда вокзала автомобиль остановился. Четверо японцев, тесно окружив пленника и делая вид, что заботливо ведут тяжелобольного, повлекли Жана на перрон.

Здесь его со всеми предосторожностями внесли в купе первого класса.

Через несколько минут поезд тронулся.

Японцы сидели молча, и Жан мог спокойно обдумать свое положение. Он ничего не понимал, но чувствовал, что творится что-то странное.

Его похитили, это ясно. Но зачем?

Поезд мчался, наступала ночь, разгадки не было и, наконец, он заснул со всей беззаботностью молодости.

Пробуждение было неприятным.

Было утро, и поезд подходил к какой-то станции. Японцы, гримасничая, заставили Жана подняться.

Через десять минут автомобиль привез их в незнакомый Жану порт. Вся группа села на военный корабль, который немедленно вышел в море.

Через несколько часов на горизонте показался берег.

– Остров Иезо! – объявил один из японцев.

Жан вздрогнул.

Его везут на таинственный остров, куда, вот уже двадцать лет, не попадал ни один европеец. Откуда такое доверие?

Сойдя вместе с японцами на берег, Жан попал в страну фабрик, непрерывно коптивших небо тысячью труб.

– Это напоминает орудийный завод Крезо, – разочарованно подумал он, – или горный округ на севере Франции.

Его повезли к группе строений, напоминавших типичные постройки над спусками в колодцы шахт, только грандиозных размеров.

Жана втолкнули в один из них.

– То, что вы увидите, – улыбаясь, сказал ему один из спутников, – не видел еще ни один человек белой расы. Откройте глаза. Страна, которая смогла осуществить такое великое начинание, имеет право на первое место в мире. Сейчас вы в этом убедитесь.

VIII. Подземное царство

Электрический подъемник с огромной быстротой спускался в шахту.

Этот бешеный спуск продолжался около двадцати минут, и Жан приходил в ужас, догадываясь, на какой громадной глубине они теперь находятся.

Выйдя из лифта, молодой дипломат очутился в огромной сводчатой пещере, освещенной, как днем. В ней толпились военные части. Каждый лифт охранялся японским вооруженным отрядом, как и входы в коридоры грандиозной ширины, полого уходившие вниз.

В пещере царило оживление и деловая суматоха. Свистки локомотивов, шум моторов, заглушенные звуки взрывов, удары молотов создавали впечатление не то вокзала, не то громадной фабрики.

Жан д'Антрево не смог сдержать восхищения.

Настоящие поезда, пассажирские и товарные, появлялись из недр земли и останавливались на площади у платформ.

Большею частью поезда были товарные, и их длинные платформы были нагружены горами земли и горных пород, обломками скал и камнями.

Гигантские краны брали платформу за платформой и опрокидывали в огромные ящики грузовых подъемников, непрерывно снующих вверх и вниз по широкой шахте.

Людской муравейник суетился и сновал по огромной площади.

В пещере были только одни азиаты. Но японцы, все до одного вооруженные, играли роль стражи, тогда как измученные рабочие состояли из представителей всех народов Азии.

Один из японцев, привезших Жана, хлопнул его по плечу:

– Удивляетесь? – спросил он иронически.

– Восхищаюсь, – ответил молодой человек. – Я не знаю, для чего ведется эта колоссальная работа, но я поражаюсь ее гигантскому размаху.

– Это еще что, – загадочно сказал японец. – Это – только преддверие того мира, куда мы отправляемся.

С помощью других спутников, он освободил молодого человека от маски и кимоно.

– Отсюда бежать невозможно, – холодно улыбнулся он. – Поэтому я возвращаю вам свободу движений.

– Мы сядем в поезд, – сказал он через минуту, направляясь к открытому вагону, прицепленному к хвосту длинного поезда с пустыми платформами.

Поезд тронулся и вошел в туннель, своды которого закруглялись на высоте тридцати метров. Жан увидел ряд толстых чугунных труб, подвешенных на железных крюках вдоль стен туннеля; диаметр каждой трубы был свыше полуметра.

– Эти трубы, – объяснил японец, – ведут к нашей центральной фабрике воздуха, посылающей по ним колоссальные массы сжатого воздуха. В шахтах поставлены мощные вентиляторы, а оригинальная система труб позволяет нам посылать потоки свежего воздуха в самые отдаленные и глубокие уголки нашего подземного царства. Таким же способом мы охлаждаем галереи, где температура слишком высока. Сейчас мы подъезжаем к центральной группе фабрик.

Поезд вылетел на огромную площадь среди зданий фабричного типа, высеченных в скале. Жана ослепил яркий электрический свет и оглушил грохот машин.

Пять галерей звездой расходились с площади.

По каждой из них тянулись две колеи железнодорожного полотна и сеть чугунных труб. Сложная система вертикальных и горизонтальных лифтов грузила и разгружала прибывающие и отходящие поезда.

Жан удивился, не видя над фабриками обычных труб.

– Мы работаем на белом угле, – ответил проводник на его недоуменный вопрос. – Здесь все приводится в действие электричеством.

– Вы используете силу найденных потоков?

Японец улыбнулся.

– Мы не нашли их, а создали; и они неистощимы… почти. Мы не можем терпеть дыма здесь, где и так приходится искусственно улучшать атмосферу. Но наш поезд отходит. Давайте садиться. Сейчас мы поедем к главным складам. Там я смогу, наконец, объяснить вам цель, которую мы преследуем.

Они пересели в другой вагон, и снова перед глазами Жана замелькали однообразные километры галерей.

Каждую минуту попадались встречные поезда, груженные обломками. При виде их молодой человек подумал о том, какое невероятное количество камней и земли надо было вывезти, чтобы пробить эти бесконечные туннели.

– И все это идет наверх? – спросил он.

– Да, поднимается наверх и спускается в океан, – ответил проводник. – Пока мы ведем работу в этой и других шахтах, обломки образуют новый барьер вокруг острова Иезо, потом сливаются с ним. За короткое время территория острова увеличилась вдвое.

В эту минуту мимо них медленно прошел поезд. Он вез груды обнаженных желтых тел.

– Трупы, – холодно заметил японец. – Под землей часто умирают. Среди рабочих дальних шахт смертность колоссальная. Только принеся в жертву миллионы жизней, сумели мы реализовать это великое дело. Вот причина обезлюдения Азии. Нам нужны работники, много работников.

Жан хмуро провожал глазами поезд мертвецов.

– Но зачем, зачем? – пробормотал он.

– Вы узнаете. Какой народ сделал больше для мирового благополучия, чем Япония? Там, наверху, было слишком много народу, мы расчистили место, – добавил японец с жесткой улыбкой. – И мы будем продолжать, – закончил он.

– Сколько трупов! – бормотал подавленный Жан. – Что вы с ними делаете?

– Их сжигают, – ответил японец. – Мы только что проехали мимо группы крематориев.

Часы тянулись, как блестящие колеи рельс за поездом. Японец предоставил своего спутника его печальным мыслям. Кругом было довольно тихо, мирно постукивали колеса, и лишь иногда с грохотом пролетал встречный поезд.

Потом послышался отдаленный шум, все усиливающийся по мере приближения. Показались сооружения из бетона и железа. Туннель вдруг расширился, и показались группы зданий. Они образовали ряд улиц, по которым мчались поезда.

Это был настоящий город. Улицы кишели людьми, которые торопливо шныряли по тротуарам, входили в дома, выходили.

Очарованный этим зрелищем, молодой француз не обратил внимания на усиливающуюся жару, которая стала вскоре непереносимой.

На площади поезд остановился, и Жан вместе с проводником сошли.

– Здесь мы остановимся и переночуем, – сказал японец. – Наверху теперь ночь, хотя вы этого и не замечаете. Наше путешествие продлится несколько дней.

Они шли по странным улицам. Жан, непривыкший к этой атмосфере, тяжело дышал. Японец заметил это.

– Внутри дома вы будете чувствовать себя лучше, – заметил он. – Высшие служащие имеют комфортабельные жилища, снабжаемые кислородом, и в них температура поддерживается на нормальном уровне.

Действительно, дом показался Жану воплощением комфорта после всего того, что он видел в этом подземном царстве. Короткий отдых восстановил его силы, в нем снова проснулась любознательность и он захотел осмотреть город.

Он поразился при виде ужасной внешности подземных жителей. На всех было какое-то клеймо смерти: одни были худы, как скелеты, у других был совсем трупный вид.

– Они похожи на приговоренных к казни, – пробормотал молодой дипломат.

– Они, действительно, приговоренные, – криво усмехнулся его спутник. – Изо всех этих людей едва ли ничтожные единицы снова увидят дневной свет. Остальные так или иначе погибнут здесь. Необходимость охранять тайну наших работ заставила нас ввести суровые правила.

– И они знают это?

– Они видят, что никто живым отсюда не выходит. Одни умирают, на их место приходят новые. Это неотвратимо.

– И они не восстают?

– Иногда случаются вспышки возмущения, но наши войска расстреливают в этих случаях несколько десятков зачинщиков, и на пару недель спокойствие восстанавливается.

Наутро путешествие началось снова. Вид бесконечных унылых коридоров действовал угнетающе, редкие города напоминали об ужасной судьбе миллионов рабов.

Жан собрал все силы, чтобы не закричать от ужаса перед этими мрачными туннелями, каждый метр которых стоил человеческой жизни.

Наконец, на восьмой день поезд остановился около гигантского колодца, казалось, уходившего в самые недра земли.

Наверху свод образовал гигантский четырехугольный купол, диаметром около километра и высотой в несколько сот метров. Стены, поддерживающие купол, испещренные балкончиками и висячими галерейками, соединялись подвесными мостками, на которых кишел человеческий муравейник. Сверла и электрические буры, подвешенные над бездной, без устали сверлили потолок.

– Эта бездна доходит до центрального огня, до расплавленного земного ядра, – сказал японец. – Это одна из естественных трещин, способствующих остыванию земли. Тысячи людей пробовали опускаться в нее, и девять десятых из них погибли. Но оставшиеся произвели важнейшие для нашего дела наблюдения.

– И это дело…

– Это тайна Японии. Но для вас она перестанет быть тайной. Заметьте, что этот свод имеет свыше километра в длину и точно совпадает с размерами провала, ведущего к центру земли. Мы находимся сейчас на пятьсот метров под дном глубины Тускакора, одного из самых глубоких мест океана: шесть тысяч метров, это серьезная глубина! Не догадываетесь ли вы теперь, что делают эти люди?

Жан с ужасом смотрел на него. Странный проводник улыбнулся.

– Они готовят брешь, через которую Тихий океан уйдет в недра земли. Они хотят осушить океан.