Текст книги "Русская эпиграмма"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Алексей Павлович Сниткин

ЭЛЕГИЯ

Я всё еще ее, безумный, не забыл!

Я всё еще ее нередко вспоминаю,

Хотя давно уже другую полюбил

И, с первой разорись, вторую разоряю.

Я всё еще ее, безумный, не забыл!

Люблю, как не любить Полонскому и Фету,

Хоть деньги на нее казенные убил,

Хоть предпочла она откупщика поэту.

Козьма Прутков

ЭПИГРАММА № 1

«Вы любите ли сыр?» – спросили раз ханжу.

«Люблю, – он отвечал, – я вкус в нем нахожу».

ЭПИГРАММА № 2

Пия душистый сок цветочка,

Пчела дает нам мед взамен;

Хотя твой лоб – пустая бочка,

Но все же ты не Диоген.

ЭПИГРАММА № 3

Раз архитектор с птичницей спознался,

И что ж? В их детище смешались две натуры:

Сын архитектора, он строить покушался;

Потомок птичницы, он строил только – куры.

ПАСТУХ, МОЛОКО И ЧИТАТЕЛЬ

(Басня)

Однажды нес пастух куда-то молоко,

И так ужасно далеко,

Что уж назад не возвращался.

Читатель! Он тебе не попадался?

Алексей Константинович Толстой

<ЮМОРИСТИЧЕСКИЕ СХОЛИИ В КНИГЕ

СТИХОТВОРЕНИЙ А. С ПУШКИНА>

ВИНОГРАД

Краса моей долины злачной,

Отрада осени златой,

Продолговатый и прозрачный,

Как персты девы молодой.

Мне кажется, тому немалая досада,

Чей можно перст сравнить со гроздом винограда.

АКВИЛОН

Зачем ты, грозный аквилон,

Тростник болотный долу клонишь?

Зачем на дальный небосклон

Ты облако столь гневно гонишь?

· · ·

Как не наскучило вам всем

Пустое спрашивать у бури?

Пристали все: зачем, зачем? —

Затем, что то – в моей натуре!

ЦАРСКОСЕЛЬСКАЯ СТАТУЯ

Урну с водой уронив, об утес ее дева разбила.

Дева печально сидит, праздный держа черепок.

Чудо! не сякнет вода, изливаясь из урны разбитой:

Дева над вечной струей вечно печальна сидит.

Чуда не вижу я тут. Генерал-лейтенант Захаржевский,

В урне той дно просверлив, воду провел чрез нее.

Алексей Михайлович Жемчужников

В АЛЬБОМ СОВРЕМЕННЫХ ПОРТРЕТОВ

1

С тех пор исполненный тревог,

Как на ноги крестьяне стали,

Он изумлен, что столько ног

Еще земли не расшатали.

2

С томленьем сумрачным Гамлета,

Но с большей верой, может быть,

Десятый год он ждет ответа

На свой вопрос: «Бить иль не бить?»

3

Свершив поход на нигилизм

И осмотрясь не без злорадства,

Вдались они в патриотизм

И принялись за казнокрадство.

ФИЛОСОФИЯ ЧЕРВЯКА

Вперед я двигаюсь без фальши;

Ползну, отмеряю, и – дальше.

Живу смиренно здесь внизу,

Но все куда-нибудь ползу,

И доползти всегда в надежде —

Коль не раздавлен буду прежде.

ИЗ ЦИКЛА

«СОВРЕМЕННЫЕ ЗАМЕТКИ»

1. О ЧЕСТИ

Он, честь дворянскую ногами попирая,

Сам родом дворянин по прихоти судьбы,

В ворота ломится потерянного рая,

Где грезятся ему и розги, и рабы.

2. О ПРАВДЕ

Друзьям бесстыдным лжи – свет правды ненавистен.

И вот они на мысль, искательницу истин,

Хотели б наложить молчания печать,

И с повелением – безропотно молчать!

3. О ДУХОВНОЙ СКУДОСТИ

Для творческих идей дух времени – препона;

От лучших замыслов получится урод.

Из мрамора резцом ваяют Аполлона,

Но разве вылепишь его из нечистот?

ИЗ ЦИКЛА «ЗАМЕТКИ О НЕКОТОРОЙ

ПУБЛИЦИСТИКЕ»

1

Служитель слова, я невольный чую страх

При мысли о иных в печати властных барах;

Всё грезится, что червь господствует в садах,

Что крыса властвует в амбарах.

2

Порой мягчит он голос свой,

Тупою злобой не пугая…

Напрасно! Зверя дикий вой

Эффектней речи попугая.

ИЗ ЦИКЛА «ЭПИТАФИИ»

1. НАШЕМУ ПРОГРЕССУ

Он рос так честен, так умен,

Он так радел о меньших братьях,

Что был Россией задушен

В ее признательных объятьях.

2. НАШЕЙ ЦЕНЗУРЕ

Тебя уж нет!.. Рука твоя

Не подымается, чтоб херить, —

Но дух твой с нами, и нельзя

В его бессмертие не верить!..

Федор Богданович Миллер

<НА НАЧАЛЬНИКА ГЛАВНОГО УПРАВЛЕНИЯ

ПО ДЕЛАМ ПЕЧАТИ В. В. ГРИГОРЬЕВА>

1

Плуты, воры, самодуры!

Успокойтесь, отдохните

От бича литературы:

Вы отныне состоите

Под эгидою цензуры.

2

Блаженной памяти Красовский,

Восстав из гроба, произнес:

«Цензурный комитет московский!

В тебя мой дух я перенес!

Прими ж мое ты наставленье:

Чтоб избежать невзгод и бед,

Марай сплеча без сожаленья:

За это замечаний нет!»

Сергей Сергеевич Гусев

ЛУКЕРЬЕ ТИХОНОВНЕ

О женщина тиранка!

В тебе, знать, сердца нет:

Даришь мне свой портрет,

А не билет из банка.

Киевский аноним

ИЗ КНИГИ

«БА! ЗНАКОМЫЕ ВСЁ ЛИЦА! КИЕВСКИЕ ШТРИХИ И КОНТУРЫ»

НАШИ МАГАЗИНЫ

1. МАГАЗИН ГАРТВИГА

Торговля там куда как хороша:

От барышень – мильоны барыша.

2. МАГАЗИН ХАМЕЛЕОН

Нынче Дытынковский, завтра Бережная,

Этой бакалеи уж судьба такая!

Старому изданью новые обложки

Барыша, конечно, не дадут ни крошки.

ГАЗЕТЧИКУ

Тупица, скряга по натуре,

Торгаш, маклак в литературе,

Что общего меж прессой и тобой?

Скотинин ты и сердцем и душой.

НА ОДНОГО ИЗ ЧЛЕНОВ КИЕВСКОЙ

ЗОЛОТОЙ МОЛОДЕЖИ

И ума в нем нет начала

И нет глупости конца,

И ни разу не бывало,

Чтобы мысль затрепетала

На чертах его лица.

Другие неизвестные авторы

второй половины XIX века

* * *

Я, друзья, женился; за женой впридачу

Взял ее семейство. Как я горько плачу!

Штук теперь пятнадцать у меня на шее,

И у каждой штуки новые затеи.

Тронулась супруга бедностью моею:

Стала посторонним вешаться на шею.

IMPROMPTU^[80]

Дорого всё в мире

От белья до дров…

Дороги квартиры,

Значит, и любовь.

Даже в счастье этом

Бедняку отказ…

(Впрочем, по газетам

Бедных нет у нас.)

* * *

– Клянусь, я вас озолочу!..

– Нет, с вашим братом я знакома,

Я видеть денежки хочу…

– Ах, я забыл бумажник дома.

ДОКТОРУ

Здесь спит наш милый доктор Грим;

Его больные – рядом с ним.

ПАСТОРУ

Лежит здесь пастор Симеон;

Он проповедник был достойный.

Пошли, господь, ему тот сон,

Что нагонял на нас покойный.

* * *

Выдумку, о смертный,

Позабудь пустую —

Отыскать на свете

Истину нагую.

Не найдешь ты этой

Небылицы в мире.

Истина прикрыта —

Истина в мундире!

АЛЕКСАНДР II И ЕГО ВРЕМЯ

<НА ВОСШЕСТВИЕ НА ПРЕСТОЛ АЛЕКСАНДРА II>

Грустно матушке России,

Грустно юному царю.

Царь покойный гнуть лишь выи

Дворню выучил свою.

Грустно! – думаю я часто

Про отечество отцов:

Незабвенный лет ведь на сто

Заготовил дураков.

ПОСЛАНИЯ

1. ИЗ ПЕТЕРБУРГА В МОСКВУ

У царя у нашего

Верных слуг довольно —

Вот хоть у Тимашева

Высекут пребольно.

Влепят в наказание

Так ударов со сто, —

Будешь помнить здание

У Цепного моста.

2. ИЗ МОСКВЫ В ПЕТЕРБУРГ

У царя у нашего

Всё так политично,

Что и без Тимашева

Высекут прилично;

И к чему тут здание

У Цепного моста?

Выйдет приказание —

Отдерут и просто!

ПОПРОСТУ

Не мудря, он всех живущих

От людей до насекомых

Разделяет на секомых

И секущих.

<НА АЛЕКСАНДРА III,

любящего играть на тромбоне>

Царь наш, юный музыкант,

На тромбоне трубит,

Его царственный талант

Ноту «ре» не любит.

Чуть министр преподнесет

Новую реформу,

«Ре» он мигом зачеркнет

И оставит «форму».

ЭПИТАФИЯ АЛЕКСАНДРУ III

Десять лет он Русью правил

Без законов и без правил,

Точно Грозный или Павел;

Миллиард долгов прибавил,

В Петербурге «Крест» поставил,

Трепетать всю Русь заставил,

Руси «нещечко» оставил

И себя лишь тем прославил,

Что Европу обезглавил,

Бывши их главой.

* * *

Большой сумбур российских дел

Толстой исправить захотел.

В помощники правленья своего

Он взял Заику, Плеве, Дурново.

Что ж? И при нем Россия не толстеет,

А заикается, плюется и дурнеет.

1890-е ГОДЫ – НАЧАЛО XX ВЕКА

Неизвестные авторы начала XX века

До 1917 года

ВОЕННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ

У меня жена недаром

Так и льнет к военным хватам,

То к драгунам, то к гусарам…

А законный муж за штатом.

Потерял я к ней доверье,

И любовь, и уваженье,

А она кричит: «Теперь я

На военном положенье!»

НОВОГОДНИЕ ШАЛОСТИ ЭХА

1906

– Что делаешь, мужичок? – Кору жую.

Эхо:

– К оружию!

– Возьми косу и всю вольную печать в корень выкоси!

Эхо:

– Выкуси!

* * *

От сомнений тяжелых сейчас

Положительно можно повеситься:

Кабинеты министров у нас

Существуют не долее месяца!

Возникает вопрос роковой:

Есть у нас кабинеты недельные,

Был затем кабинет «деловой»;

Но когда же появятся дельные?

ПО ПОВОДУ ДВУХ ПАЛАТ В РОССИИ

Посвящ<ается> первому Российскому парламенту

1906

Как на рубище заплаты,

Вдруг явились две палаты.

Торжествуй же, храбрый росс!

Только вот один вопрос:

Будет ли ума палата?..

Это, кажется, сверх штата.

ХАРАКТЕРИСТИКА

Дума, полная кадет,

Государственный совет,

Где засядут наши лорды —

Отставные держиморды, —

Вот фундамент жизни русской…

Завершится он… кутузкой!

ВЫБОРНЫЙ, ДУМА И ТЮРЕМЩИК

Однажды выборный поплелся в Думу.

Ушел тихохонько, без шуму,

Но уж назад не возвращался…

Тюремщик! Он тебе не попадался?..

Алексей Иванович Шувалов,

торговый депутат 3-го участка г. Москвы

СВОД ТЕЛЕГРАММ ОДНОГО ДНЯ

(Из газет 15-IV-1897 г.)

В Баку горят фонтаны,

Бритт в Африку спешит.

Бьют Грецию османы,

Франц в Питере гостит.

И действуя открыто,

Храня свои права,

Французы вслед за бриттом

Шлют флот в Делагоа.

Молчат пока славяне,

Храня нейтралитет.

Что будет, то в тумане

Не видно из газет.

НАКИПЬ БОБОРЫКИНА

Тьма новых слов, словечек, фраз.

Написано, сказать по-русски, шустро,

Но в общем кто поймет из нас,

Что говорит наш русский Заратустра…

ЧЛЕН СОЮЗА РУССКОГО НАРОДА

1909

Союзу Русского Народа

Неукоснительно служу.

Но в тайне признаю свободу

И кремешок за пазухой держу.

Чту православье и иконы,

И посещаю Божий храм.

Блюду российские законы

И повинуюсь их статьям.

Кричу ура царю и знати,

И караул кричу порой,

Неосмотрительно, некстати

Нигде не жертвую собой.

Себе я цену твердо знаю,

И ставлю это всем на вид.

Но уж, признаться, не зеваю,

Коль вижу плохо где лежит…

А. Скорбин

БЮДЖЕТНОЕ ПРАВО

Ради всех сокровищ света

Не уступим мы бюджета.

К получению наследства

Есть у нас иные средства,

Но у нас один исход

– Пулемет и пулемет!

Александр Иванович Куприн

С. И. ПЛАКСИНУ

Стой и наблюдай, прохожий:

Вот отменный кабинет,

Тут сияет медной рожей

Плаксин – цензор и поэт.

Это он – певец обедов,

Именин и царских дней,

Пьян, как десять пьяных шведов,

Глуп и важен, как лакей.

«САТИРИКОН»

Ночь темна. Часы так длительны.

Не заснешь! Какой уж сон,

Если даже усыпительный

Не помог «Сатирикон».

Ольга Кесаревна Умова

ПРОЛЕТАРИЮ

Все твои собратья

Сражены нуждой,

Замерли проклятья

Под сырой землей.

Смолкла их тревога,

Сгибли все мечты…

Подожди немного:

Отдохнешь и ты.

ПО «ДОМОСТРОЮ»

Кого люблю, того и бью;

То истина святая,

И если даже я убью,

То только обожая.

Затем-то «Домострой» велел

Учить всю нашу братью,

Чтоб плетку каждый муж имел

Над брачною кроватью.

Николай Евгеньевич Каменский

РЕЗОННО

Гадает матушка Москва:

Какая будет голова?

Но – по словам людской молвы —

И ждать не нужно головы:

Порядки наши так убоги,

Что все твердят: «Давай бог ноги!»

Александр Иванович Гомолицкий

* * *

В Ревеле сооружают военный порт.

Каков бы ни был спор там,

Но вывод мой таков:

Россия будет с портом,

Хотя и без… портов.

Василий Васильевич Адикаевский

РАЗГАДКА

Мотивом к упразднению Шлиссельбургской кр<епости> послужило то, что на содержание ее тратилось 200 000, при наличности только 30 «номеров».

Из газет

Уничтоженью Шлиссельбурга

Напрасно радовались мы,

Крича, что подле Петербурга

Не будет более тюрьмы.

Друзья, напрасно столько шуму:

Ведь, упразднивши сей «приют»,

На сэкономленную сумму

Пять лишних тюрем заведут.

БЕЗ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЙ ЦЕНЗУРЫ

Свобод мы много в наше время

Внесли в истории анналы;

Спихнув с себя цензуры бремя,

Горды газеты и журналы,

И клохчут ныне, словно куры,

Кичась яичком-«манифестом»,

Без предварительной цензуры,

Но… с предварительным арестом.

АНОНИМНАЯ ЭПИГРАММА

Печатай книги и брошюры,

Свободой пользуйся святой

Без предварительной цензуры,

Но с предварительной тюрьмой.

Владимир Васильевич Трофимов

О ЧЕМ МОЖНО ПИСАТЬ

Нельзя писать: о бюрократе,

Об офицерстве, о солдате,

О забастовке, о движенье,

О духовенстве, о броженье,

О мужике, о министерстве,

О казни, о казачьем зверстве,

О полицейских, об арестах,

О грабежах, о манифестах!

Но остальное все печать

Должна сурово обличать!

Когда ж напишешь – просмотри

«128» и «103»…

М. Пустынин

(Михаил Яковлевич Розенблат)

ПРЕЖДЕ И ТЕПЕРЬ

1915

Нам цензор встарь давал «уроки»,

И как бы цензор ни был строг,

В статьях обычно были строки,

И мы читали между строк.

Теперь беру газет я груду,

Но в них зияют «островки»:

Как между строк читать я буду

Статью, в которой – ни строки?..

Самуил Яковлевич Маршак

<НА Н. М. ОЛЕЙНИКОВА>

Берегись

Николая Олейникова,

Чей девиз:

Никогда не жалей никого.

ПИИТ

Собираясь издать собрание стихотворений…

Из речи Пуришкевича

Пять долгих лет увеселял

Он думские собранья.

Пять долгих лет он издавал

Одни лишь восклицанья.

Но вот в последний думский год

Созрел в нем новый гений:

Уж он не звуки издает,

А том стихотворений.

О Гете, Байрон, и Шекспир,

И Пушкин, и Мицкевич!

К вам собирается на пир

Владимир Пуришкевич.

Как вам понравится собрат?

Ведь он – не кто попало!

Он бравый правый депутат

И в чине генерала.

Пять лет скрывался он, но вдруг

Явил нам гений новый!

О, Академия наук!

Готовь венец лавровый!

Владимир Митрофанович Пуришкевич

ИЗ КНИГИ «ГАЛЕРЕЯ СОВРЕМЕННЫХ ДЕЯТЕЛЕЙ»

1907

РАДИКАЛ

Я сторонник – конституции,

Я не прочь от – революции,

Но лишь с тем, чтобы правительство

Приложило все усилия

Сохранить мне местожительство

От насилия!

Я большой любитель гласности,

Я не вижу в ней опасности,

Сейте правду в изобилии:

Ex oriente dies crimini

^[81]

,

Но меня – ни по фамилии,

Ни – по имени!

ОКТЯБРИСТ

И хотелось бы, и колется,

Ждет похвал, а слышит свист,

Всем богам усердно молится, —

Петербургский – «Октябрист».

ШУЛЬГИН

Твой голос тих и вид твой робок,

Но черт сидит в тебе, Шульгин:

Бикфордов шнур ты тех коробок,

Где помещен пироксилин!

Борис Михайлович Попов

МАРКОВ 2-й

Решили всем парламентом

Про Маркова Второго:

С бодливым темпераментом

Безрогая корова.

Лев Александрович Велихов

ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ

В ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЕ

Куда же смысл девался здравый?

Всегда не прав бывает правый,

Враг наций всех – националист,

Живет июнем

^[82]

октябрист,

Центр поселился на окрайне

^[83]

,

Кадет стал генералом втайне,

К обидам гордый лях привык

^[84]

,

Трудов не любит трудовик,

А «пролетарии всех стран»

Стеклись в один кавказский стан

^[85]

…

Лишь прогрессист не знает критик:

Он прогрессивный… паралитик.

Александр Валентинович Амфитеатров

В БОЮ В РУССКОМ СОБРАНИИ

Когда Марков 2-й направился по лестнице в отдельную комнату, какая-то пышно разодетая дама нагоняет курского депутата и наносит ему сильный удар в шею.

Марков 2-й на этот раз, однако, сумел сохранить спокойствие. Он оборачивается и спрашивает окружающих: «Кто эта дама? Как ее фамилия? Имеет ли она мужа?»

От дамы получив по шее одолжение,

Спросил он: «Есть у этой дамы муж?»

Такой вопрос – к чему ж?..

Должно быть, хочет сделать предложение!

О лорды! лорды! лорды! лорды!

Ужель не дороги вам собственные морды?!

А. И. ГУЧКОВУ

Эка слава! Эко имя!

Эка сила языка!

Не мозги, а просто вымя

Для словесного млека!

НА ЭКЗОТИЧЕСКУЮ ПОЭЗИЮ И. А. БУНИНА

Ассаргадон свершил свою судьбу.

Скончался Кир, обременен грехами.

Но Вечный Дух создал Ивана Бу….

Да! Бунина, Ивана, – со стихами!

Затеял он, задумчиво-жесток,

Воспеть весь мир, от кондора до крысы.

И чтобы Кира этого в мешок

Убрать – увы! – нет новой Томирисы!

Константин Михайлович Фофанов

* * *

Чуть пробуждается народ,

Сейчас дают ему уставы.

Кричат: «Закройте-ка уста вы!»

И вмиг кладут печать на рот!

НА РАЗГОН ВТОРОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ

1907

Опять разогнана свобода,

Затмилась тучами заря.

Неволя русского народа

Есть воля русского царя.

Владимир Сергеевич Соловьев

ПО ПОВОДУ СТИХОВ

МАЙКОВА «У ГРОБНИЦЫ ГРОЗНОГО»

И СТИХОВ ФОФАНОВА НА МОГИЛЕ МАЙКОВА

Когда лукавыми словами

Ты злую силу воспевал,

Не мнил ты, Майков, что меж нами

Уже отмститель восставал!

И он пришел к твоей могиле,

И дикий вой раздался вдруг,

И стало тошно адской силе,

И содрогнулся горний круг.

А там, в Архангельском соборе,

Прошел какой-то странный гул,

И, несказанным виршам вторя,

Сам Грозный крикнул: «Караул!»

СВОЕВРЕМЕННОЕ ВОСПОМИНАНИЕ

Израиля ведя стезей чудесной,

Господь зараз два чуда сотворил:

Отверз уста ослице бессловесной

И говорить пророку запретил.

Далекое грядущее таилось

В сих чудесах первоначальных дней,

И ныне казнь Моаба совершилась —

Увы! – над бедной родиной моей.

Гонима, Русь, ты беспощадным роком,

Хотя за грех иной, чем Билеам,

Заграждены уста твоим пророкам,

И слово вольное дано твоим ослам.

* * *

Благонамеренный

И грустный анекдот!

Какие мерины

Пасут теперь народ!

* * *

Протяжённо-сложенное слово

И гнусливо-казенный укор

Заменили тюрьму и оковы,

Дыбу, сруб и кровавый топор.

Но, с приятным различьем в манере,

Сила та же и тот же успех,

И в сугубой свершается мере

Наказанье за двойственный грех.

ЭПИТАФИЯ

Владимир Соловьев

Лежит на месте этом.

Сперва был философ,

А ныне стал шкелетом.

Иным любезен быв,

Он многим был и враг;

Но, без ума любив,

Сам ввергнулся в овраг.

Он душу потерял,

Не говоря о теле:

Ее диавол взял,

Его ж собаки съели.

Прохожий! Научись из этого примера,

Сколь пагубна любовь и сколь полезна вера.

Н. Минский

(Николай Максимович Виленкин)

<НА В. С. СОЛОВЬЕВА>

Хотя в поэзии он немощный старик,

А в философии – немыслящий младенец,

Но тем одним уже он славен и велик,

Что двух сопряг он муз, как истый двоеженец.

Николай Николаевич Вентцель

В. С. С<ОЛОВЬЕ>ВУ

Не то мудрец, не то пророк,

Умом он гибок, словно хлыстик.

Его никто понять не мог,

И потому все звали «мистик».

То восклицал он: «Господа!

Скорее в Рим! Признаем папу!»

(Дай власть ему – и он туда

Нас потащил бы по этапу.)

То утверждал, что наш народ

Всем одарен природой щедро,

И звал торжественно в поход

В его таинственные недра.

И вдруг, сознав, что в этот век

Смешно разыгрывать Мессию,

Себя публично он посек…

Да заодно уж и Россию.

ПЕДАГОГ

Жил некий педагог.

Не так был зол он, как бульдог,

Но полагал,

Что для развитья мозга

Небесполезна розга,

И посекал…

И что ж? Кого он сек, —

Стал человек,

Кому ж давал он спуску, —

Попал в кутузку.

Сей басней вразумись, строптивое дитя,

И руку любызай, карающую тя.

НА СМЕРТЬ КАПЛИ

(Эпиграмма-пародия)

Ах! отчего зари сиянье

Она пережила? Смерть капли при лучах

Могла бы вызвать состраданье.

Фофанов

Светлей, чем бриллиантовая брошка,

Сияла и блистала капля-крошка,

И мокрой капля та не будь, —

Красавица ее пришпилила б на грудь.

Но в мире сем – увы! – удел хапуги – хапнуть,

А капли – капнуть.

Как будто над собой пролив слезу,

Вдруг капля очутилася внизу…

Ах! отчего не так был длинен век той капли,

Как ноги цапли?

<НА В. Я. БРЮСОВА>

Существовал когда-то встарь

Известный Брюсов календарь.

Он врал, – но что ни говори,

И всё ведь врут календари!

Календаря того уж нет,

Но Брюсов есть зато поэт,

И, откровенно говоря,

Почище врет календаря.

Николай Степанович Гумилев

МАДРИГАЛ ПОЛКОВОЙ ДАМЕ

Как гурия в магометанском

Эдеме, розах и шелку,

Так вы в лейб-гвардии уланском

Ее величества полку.

Константин Дмитриевич Бальмонт

НАШ ЦАРЬ

Наш царь – Мукден, наш царь – Цусима,

Наш царь – кровавое пятно,

Зловонье пороха и дыма,

В котором разуму – темно.

Наш царь – убожество слепое,

Тюрьма и кнут, подсуд, расстрел,

Царь – висельник, тем низкий вдвое,

Что обещал, но дать не смел.

Он трус, он чувствует с запинкой,

Но будет, час расплаты ждет.

Кто начал царствовать – Ходынкой,

Тот кончит – встав на эшафот.

Валерий Яковлевич Брюсов

<К. Д. БАЛЬМОНТУ>

1. К. Д. Б.

Будем как солнце! И диск восходящий

Брызнул лучами на весь горизонт…

Вечер настал. И сквозь дождь моросящий

Тусклым пятном догорает Бальмонт.

2. ПРОПОВЕДНИКУ «МИГА»

Те же слова ты твердишь, что твердил назад лет пятнадцать,

Так же восторженно ты – «мигом живите!» – зовешь.

Но почему ж этот миг продлился на долгие годы?

Жизни текучей пророк, мумией кажешься ты.

КСЕНИИ

1. СКАЗАВШЕМУ УМНОЕ СЛОВО

Есть меж арабов поверье, что может порой и гиена,

Вид принимая людской, умные речи гласить.

2. ПРОПОВЕДНИКУ НОВОГО

Новым путем направляясь, Колумб до Америки доплыл.

Новый Колумб, отчего ж в старом ты вязнешь пруду?

3. ПОЭТУ

Смысла в стихах твоих нет, но они хоть красивы. Спасибо.

Разве ж, однако, беда – смысл дать красивым стихам?

4. <И. Г. ЭРЕНБУРГУ>

Ты подбираешь слова тошнотворные: лишнее дело!

Есть и в аптеках давно средства очистить кишки.

5. КРИТИКУ

Ты измеряешь значенье романа числом «экземпляров»;

Но те издания счесть должно, что выйдут потом.

НА КЛЕОНА, ИЗДАТЕЛЯ ЖУРНАЛА «СТЯГ»

Издатели былых времен

Искали тех, кто делит их воззренья.

Всё изменил наш друг Клеон:

Сотрудников меняя, он

Свои меняет убежденья.

Ю. И. АЙХЕНВАЛЬДУ

1

Из Пушкина – одна мила ему цитата:

«Поэзия должна быть глуповата».

Поэтов судит он, на похвалы не скуп:

Хорош, кто глуповат, не годен, кто не глуп.

2

«Поэзия должна быть глуповата…»

Не будем разбираться до конца,

Но различай, по простоте, всегда ты

От глуповатого – глупца!

<Ф. СОЛОГУБУ>

1

На Сологубе Федоре

Учитесь, лодыри,

Не тратить сил.

Он долго не упорствовал,

Полукоморствовал

И прекратил.

2

Твои глаза, конечно, зорки,

Ты беса мелкого узрел,

Но ах! зачем же прелесть порки

В своих поэмах ты воспел.

Федор Сологуб

(Федор Кузьмич Тетеревников)

<А. Н. РАШКОВСКОЙ>

Хоть и мила Ты, Критикесса,

Но Твой язык острей, чем кортик.

Про Мелкого ты вспомнишь беса

И скажешь: «Мелкий Чертик».

P.S.

И в довершение удара:

«Далёко до Шакеспеара!»

* * *

Мы людей не продаем

За наличные,

Но мы цепи им куем,

Все приличные, —

И не сами, а нужда, —

Цепи прочные,

Ну а сами мы всегда

Непорочные.

<НА НАЗНАЧЕНИЕ МОСКОВСКОГО

ОБЕР-ПОЛИЦЕЙМЕЙСТЕРА Д. Ф. ТРЕПОВА

ПЕТЕРБУРГСКИМ ГЕНЕРАЛ-ГУБЕРНАТОРОМ>

1905

В смуте этих темных дней

Много есть нелепого,

Но не знаю я глупей

Назначенья Трепова.

Надо мозг свой залепить

Целым фунтом клейстера,

Чтобы к власти допустить

Подлеца-полицеймейстера!

Анонимные эпиграммы

Декабрь 1905 или январь 1906

<НА ГЕНЕРАЛ-ГУБЕРНАТОРОВ МОСКВЫ

И ПЕТЕРБУРГА Ф. а ДУБАСОВА И Д. Ф. ТРЕПОВА>

Господь Россию приукрасил —

Он двух героев ей послал:

Один в Москве народ дубасил,

Другой же в Питере – трепал.

КТО ОН?

<На назначение Д. Ф. Трепова дворцовым комендантом>

Организатор смут,

Патронов истребитель,

Реакционный кнут,

Погромов вдохновитель…

Ушел сей молодец,

Насилия поборник:

Назначен во дворец

Как самый старший дворник!..

<АНОНИМНАЯ ЭПИТАФИЯ

К. П. ПОБЕДОНОСЦЕВУ>

Остановись, прохожий! Тут

Темнеет траурный приют

Святейшего из бедоносцев.

Пред ним склони смиренно лоб

И возложи ему на гроб

Пакетик подленьких доносцев.

Владимир Сергеевич Лихачев

НАПУТСТВИЯ

1905

<По случаю отставки К. П. Победоносцева и Д. Ф. Трепова)

1. Д. Ф. ТРЕПОВУ

Тут скажу немного:

Скатертью дорога!

2. К. П. ПОБЕДОНОСЦЕВУ

Благочестивый старичок,

Он вынес бы антихриста явленье,

Он вынес бы и светопреставленье —

Но Конституцию он вынести не смог.

СОМНЕНИЕ

«Без царя в голове» – говорят про того,

Головою кто слаб иль недужен…

Я ни против, ни за не скажу ничего;

В голове царь, быть может, и нужен.

Леонид Григорьевич Мунштейн

НЕНАСЫТНЫЙ МИНИСТР

Декабрь 1905 года

Эта личность давно опорочена,

Но обиды покорно несла…

В первый раз прозвенела пощечина

В кабинете бразильца-посла.

Оплеуху вторую (этически)

Дал ему сам верховный глава.

Петербург хохотал гомерически,

И до слез хохотала Москва.

Но теперь популярность упрочена:

В казнокрадстве поймали его!

Эта новая, третья пощечина

Обессмертила лик Дурново!..

Почему же отставка отсрочена?

Он сидит и сажает в уюрьму…

Не смутила и третья пощечина!

Сколько ж нужно пощечин ему?

УДЕЛЬНЫЙ РАЗГОВОР

Высокопоставленный

(после отставки)

Тяжел и мрачен мой удел:

Я очутился не у дел!

Еще выше поставленный

(накануне «ликвидации»)

А я боюсь, «уступки сделав»,

Остаться вовсе без… уделов.

Граф Бенгальский

(Николай Георгиевич Шебуев)

ДУРНОВО СТАХОВИЧУ

В другое б время приказал

Я вас схватить и высечь:

Я на двугривенный украл,

А шума на сто тысяч!..

В-ТРЕТЬИХ

Меня ты спросил, почему не женился,

Как думал, на этой вдове я?

Я даже на этот вопрос рассердился:

Ну, пара ли мне эта фея?!

Во-первых, старей, безобразней медузы…

Мороз подирает по коже…

Возможны ль с подобною брачные узы?..

На брак ты взираешь легко же!..

Затем, во-вторых: ну, уж будь некрасива,

Да будь подобрее, но эта, —

Как фурия зла, как Ксантиппа сварлива!..

Собранье всех прелестей света!..

Не очень бы счастлив я был, без сомненья,

Когда бы судьба нас связала…

А в-третьих… я делал уж ей предложенье,

И мне уж она отказала…

* * *

Уступи мне. Прошу я не много:

Хоть один поцелуйчик, голубка,

Уступи… Я – студент, а студентам,

Ты ведь знаешь, повсюду уступка…

БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ БАЛ

Бал окончен… Дирижеры

Накричались и охрипли…

Раскрахмалились сорочки,

К телу потному прилипли…

Кудри дам и кавалеров

Развились и тоже смокли…

Запотели окна, стены,

И лорнетки, и монокли…

Мокры лбы и мокры лица

Жен и граждан благородных…

Да! до пота потрудились

В пользу сирых и голодных…

ПРОЩАНИЕ ГЕКТОРА С АНДРОМАХОЙ

В условиях современности

У ней – опущенные веки,

В его руке – ее рука;

Он ей сказал: «Прощай навеки!»

Она ответила: «Пока!»

Владимир Алексеевич Гиляровский

<НА ПРЕМЬЕРУ ПЬЕСЫ Л. Н. ТОЛСТОГО «ВЛАСТЬ ТЬМЫ»>

В России две напасти:

Внизу – власть тьмы,

А наверху – тьма власти.

Антон Павлович Чехов

ИЗ «ЗАПИСНЫХ КНИЖЕК»

Настоящий мужчина

состоит из мужа и чина.

Владислав Фелицианович Ходасевич

<НА ВЛАДЕЛЬЦА И ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА

ИЗДАТЕЛЬСТВА «ГРИФ» С. А. СОКОЛОВА-КРЕЧЕТОВА,

«примазавшегося»^[86] шафером на свадьбе автора эпиграммы, посаженым отцом которого был В. Я. Брюсов>

Венчал Валерий Владислава, —

И «Грифу» слава дорога!

Но Владиславу – только слава,

А «Грифу» – слава да рога.

<НА ПИСАТЕЛЬНИЦУ-АНТРОПОСОФКУ ГРИГОРОВИЧ,

замучившую автора эпиграммы выпрашиваниями литературных советов>

Она сказала: «Можно быть великой,

Не будучи Антоном-Горемыкой.

Лишь сядь под куст, попукай и посикай».

Попукала, посикала – и вот

Свой сик и пук ко мне на выбор шлет.

<НАДПИСЬ НА ПАСХАЛЬНОМ ЯЙЦЕ

в связи с ростом антисемитизма в Польше>

1915

На новом радостном пути,

Поляк, не унижай еврея:

Ты был, как он, ты стал сильнее, —

Свое минувшее в нем чти.

ПАМЯТНИК

Exegi monumentum^[87]

Павлович! С посошком бродячею каликой

Пройди от финских скал вплоть до донских станиц,

Читай мои стихи по всей Руси великой, —

И столько мне пришлют яиц,

Что если гору их на площади Урицкой

Поможет мне сложить поклонников толпа,

То, выглянув в окно, уж не найдет Белицкий

Александрийского столпа.

Игорь Северянин

(Игорь Васильевич Лотарев)

СТРАННО

Мы живем, точно в сне неразгаданном,

На одной из удобных планет…

Много есть, чего вовсе не надо нам,

А того, что нам хочется, нет…

Лев Вениаминович Никулин

<ИГОРЬ СЕВЕРЯНИН В ГОДЫ

ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ>

Война и алоблеск излучин

Томят меня, как тяжесть ков, —

Обеспиджачен, обезбрючен,

Когда войду я в твой альков?

НА ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК «ЛУКОМОРЬЕ»

Кузьмин и Буренин…

Какой винегрет!

В рисунках отменен,

В поэзии нет…

Во взглядах упорен

И лих, как гусар… —

Там лозунг: «Суворин»,

Пароль: «Гонорар».

Василий Васильевич Князев

<ИЗ ЦИКЛА ЛУКОМОРСКАЯ КОМПАНИЯ»>

Перед войною суворинское «Новое время», с целью перекинуть мостик между собой и честной литературой, стало издавать жирногонорарное «Лукоморье».

1

«У «Лукоморья» дуб зеленый,

Златая цепь на дубе том»,

А на цепи позолоченной —

Ряд бардов, купленных гуртом.

Строчат стихи, да так, что любо!

Но… что милей для их души:

Златая цепь иль… желудь с дуба?

Эдип, реши.

2

В 31-м номере появился Федор Сологуб.

У «Лукоморья» старый дуб

Разросся пышно и картинно;

Под дубом – Федор Сологуб

Почил от дел своих невинно.

Но что милее для души

Почтеннейшего Сологуба;

Златая цепь иль желудь с дуба?

Эдип, реши.

ПРИЗНАНИЕ МОДЕРНИСТА

Для новой рифмы

Готовы тиф мы

В стихах воспеть,

И с ним возиться,

И заразиться,

И умереть.

* * *

В былые давние лета

Жилось нам туго, дети,

И только «общие места»

Мы видели в газете.

Теперь уж музыка не та,

Мир выступил с протестом:

В газетах «общие места»

Сменились… «белым местом».

* * *

О сколько ненужного, нудного шума:

«Четвертая дума! Четвертая дума!!

Четвертая дума кадетскою будет,

Четвертая дума нас с властью рассудит!!

Четвертая дума, поверьте, не Третья:

Начало рассвета, конец лихолетья!!!»

Но рвется наружу предательский вздох:

«Не будет ли, братцы, довольно и трех?»

ПАВЕЛ

Мой приятель Павел,

Патриот по духу,

Выше рома ставил

Русскую сивуху…

Был борцом известным,

Златоустом местным

Русского Союза,

Но ему, о муза! —

Выпал тяжкий номер:

От патриотизма,

От алкоголизма —

Помер!

* * *

Попечитель Казанского учебного округа предписал, чтобы в гимназиях были изменены цвета форменного платья на более светлые тона. Попечитель мотивирует это распоряжение тем, что темные цвета наводят гимназистов на мрачные мысли.

«Русское слово»

Что темные цвета наводят гимназистов

На мысли мрачные – неведомо кому ж?

Про Шварца вспомните…

О сколько Он расплодил у нас, сей трижды черный муж!

Саша Черный

(Александр Михайлович Гликберг)

<НА МИНИСТРА НАРОДНОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ А. Н ШВАРЦА>

У старца Шварца

Ключ от ларца,

А в ларце просвещенье.

Но старец Шварец

Сел на ларец

Без всякого смущенья.

Сиденье Шварца

Тверже кварца —

Унылая картина.

Что ж будет с ларцем

Под старцем Шварцем?

Молчу, молчу невинно…

В ДЕТСКОЙ

«Сережа! Я прочел в папашином труде,

Что плавает земля в воде,

Как клецка в миске супа…

Так в древности учил мудрец Фалес Милетский…»

«И глупо! —

Уверенно в ответ раздался голос детский. —

Ученостью своей, Павлуша, не диви,

Не смыслит твой Фалес, как видно, ни бельмеса.

Мой дядя говорил – а он умней Фалеса, —

Что плавает земля… семь тысяч лет в крови!»

ЧЕПУХА

Разорвался апельсин

У Дворцова моста…

Где Высокий Господин

Маленького роста?

ВЕШАЛКА ДУРАКОВ

1

Раз двое третьего рассматривали в лупы

И изрекли: «Он глуп». Весь ужас здесь был в том,

Что тот, кого они признали дураком,

Был умницей – они же были глупы.

2

Дурак и мудрецу порою кровный брат:

Дурак вовек не поумнеет,

Но если с ним заспорит хоть Сократ, —

С двух первых слов Сократ глупеет!

3

Ослу образованье дали.

Он стал умней? Едва ли.

Но раньте, как осел,

Он просто чушь порол,

А нынче – ах, злодей! —

Он с важностью педанта

При каждой глупости своей

Ссылается на Канта.

<ИЗ ЦИКЛА «ЭПИГРАММЫ»>

1

Художник в парусиновых штанах,

Однажды сев случайно на палитру,

Вскочил и заметался впопыхах:

«Где скипидар?! Давай скорее вытру!»

Но, рассмотревши радужный каскад,

Он в трансе творческой интуитивной дрожи

Из парусины вырезал квадрат

И отослал в «Салон Ослиной кожи».

2

По мненью критиков суровых,

Парнас пустует много лет.

Бесспорно, – Пушкиных нет новых,

Но… и Белинских новых нет.

БАЛЛАДА

(Из Sinngedichte»^[88] Людвига Фульда)