Текст книги "Арсенал-Коллекция 2016 № 02 (44)"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Annotation

Научно-популярное издание

Арсенал-Коллекция 2016 № 02 (44)

Боевая машина пехоты Т-15

Осада Магдебурга имперской армией

Малоизвестный эпизод Мукденского сражения

Транспортный самолет «Армстронг Уитворт» «Аргоси»

Трудяги войны

5-я (452-я) авиагруппа авиации Японского Императорского Флота

Учебный крейсер «Ла Аргентина»

Трагедии и курьезы подводной войны

Книжное обозрение

Арсенал-Коллекция 2016 № 02 (44)

Научно-популярное издание

ОРУЖИЕ РОССИИ

Андрей Чаплыгин

Боевая машина пехоты Т-15

Созданная на базе универсальной гусеничной платформы «Армата» Т-15 относится к классу так называемых тяжелых БМП с противоснарядным бронированием. Основное отличие от традиционных образцов средств транспортировки пехоты – способность действовать в едином строю с танками на минимальном удалении от них. При соблюдении ряда условий, тяжелые БМП могут даже двигаться впереди танков под их огневым прикрытием или под «зонтиком» разрывов своих снарядов. Это сильно снижает возможности противника по противодействию и позволяет обеспечить спешивание мотострелков фактически «на голову», в то время как для классических БМП рубеж спешивания совпадает с рубежом перехода в атаку. Впервые машину продемонстрировали публике на параде в честь 70– летия Победы в Великой Отечественной войне.

Т-15 получила бронирование, сопоставимое с танком Т-14. Моторно-трансмиссионное отделение расположили спереди, а экипаж и десант разместили в высокозащищенной единой бронекапсуле. В крыше для всех членов экипажа предусмотрены индивидуальные люки и приборы наблюдения, а для десанта в корме разместили специальную дверь и аппарель.

Наиболее сильную защиту, в том числе от боеприпасов танковых пушек и ПТУРов, экипаж и десант имеют в лобовой проекции. Однако и по бокам, в дополнение к бронированию, бронекапсула экранирована второстепенными агрегатами, а V-образная форма бронированного днища способна снизить вероятность поражения противотанковыми минами и фугасами.

Вооружение Т-15 сконцентрировано во вращающейся дистанционно-управляемой башне: 30-мм автоматическая пушка 2А42, спаренный с ней 7,62-мм пулемет ПКТМ и четыре противотанковых ракетных комплекса «Корнет-ЭМ»

Как и танк Т-14, БМП оснащена комплексом активной защиты «Афганит»

Экипаж, чел. 3

Боевая масса, т 49-50

Десант, чел 9

Броня комбинированная многослойная

Активная защита КАЗ «Афганит»

Двигатель дизельный

Мощность двигателя, л.с. 1500

Максимальная скорость по шоссе, км/ч 75

Скорость по пересеченной местности, км/ч 45-50

Запас хода, км 500

Вооружение

– калибр и тип пушки автоматическая 30-мм 2А42

– калибр и тип пулемета 7,62-мм ПКТМ

– ПТРК 4 х «Корнет-ЭМ»

Вооружение разместили в необитаемом боевом модуле «Эпоха». Оно представлено 30 мм автоматической пушкой 2А42 с селективным боепитанием, спаренным с ней 7,62-мм пулеметом и двумя сдвоенными установками ПТРК «Корнет». Имеются данные, что боекомплект состоит из 500 снарядов к пушке, 2000 патронов к пулемету и четырех противотанковых ракет 9М133.

Также возможна установка боевого модуля АУ-220М «Байкал» с 57-мм автоматической пушкой, предназначенного, в том числе, для борьбы с бронированными воздушными целями (штурмовики и тяжелые ударные вертолеты).

Система управления огнем включает два многофункциональных прицела (командира и наводчика), радиолокационную станцию и двухплоскостной стабилизатор вооружения. Система автоматического сопровождения цели позволяет вести огонь, как с места, так и на ходу. Многочисленные камеры обеспечивает экипажу круговой обзор.

Все системы боевого модуля выполнены по автономному принципу и полностью изолированы от бронекапсулы с экипажем и десантом. Подобно танку Т-14 боевой модуль оснащен комплексом активной защиты «Афганит», датчиками обнаружения лазерного излучения и станцией оптико-электронного противодействия.

Чтобы реализовать возможность непрерывного нахождения экипажа и десанта внутри бронекапсулы в течение 72 часов, БМП оснастили фильтровентиляционной установкой, системой кондиционирования и санузлом.

После завершения намеченных на 2016-2017 гг. государственных испытаний Т-15 станет первой в Вооруженных силах России тяжелой БМП.

Роман Пономаренко

Осада Магдебурга имперской армией

Пик славы «Северного льва»: битва при Брайтенфельде, 16 сентября 1631 года

Тридцатилетняя война (1618-1648) является первым масштабным общеевропейским конфликтом в истории. Как и во многих других войнах, ее начало – восстание в Праге в 1618 году, не предвещало серьезного пожара, однако уже вскоре пламя начало охватывать все новые и новые регионы. К 1630 году война с переменным накалом бушевала уже почти 12 лет, охватив территории Священной Римской империи и нескольких соседних государств.

В 1630 году в войну вмешалась Швеция. Продолжительное и в целом успешное ее участие в Тридцатилетней войне обусловило превращение этого прежде второстепенного королевства в мировую державу, и начало этому положил великий шведский король Густав Адольф.

Период Тридцатилетней войны является одним из наиболее важных этапов в развитии военного искусства. Как отмечал в конце XIX века российский военный аналитик А. Пузыревский «основные принципы комплектования, организация, содержания, вооружения и употребления войск на войне, были выдвинуты этой войной, и если не все из них, то многие разрешены в основании согласно тем принципам, истинность которых не подлежит сомнению и в наше время». Полностью признавая Тридцатилетнюю войну важнейшей вехой в развитии военного дела, мы тем самым подчеркиваем актуальность ее изучения, тем более, что на постсоветском пространстве данный конфликт является сравнительно малоизученным.

«Лев Севера» Густав II Адольф, один из самых выдающихся полководцев и лидеров в истории Европы

«Зима близко» – шведы приходят в Германию

В Стокгольме внимательно следили за войной, уже более 10 лет бушующей в Германии. Еще в 1625 году, после того как армия Католической лиги вторглась в протестантские немецкие северные области, король Густав Адольф хотел выступить на стороне протестантов, но его опередил давний соперник – датский король Христиан IV.Через год датские войска были наголову разбиты армией Лиги, но шведы к этому времени уже ввязались в тяжелую «Прусскую войну» с Польшей за контроль над Балтийским побережьем. В 1629 году Швеция успешно закончила войну, подписав с поляками Альтмаркское перемирие, после чего Густав Адольф мог наконец-то заняться немецкими делами.

Сам по себе Густав Адольф имел давние счеты с императором Священной Римской империи Фердинандом II. Император поддерживал претензии польского короля Сигизмунда III на шведский престол, отказывал в признании прав Густава Адольфа на шведскую корону, а его войска активно помогали Польше в войне со Швецией. На заявленный по этому поводу протест шведского короля имперский главнокомандующий Валленштейн ответил: «У императора слишком много солдат – он должен выручать ими своих добрых друзей». Более того, справедливо считая, что как только Швеция развяжет себе руки, Густав Адольф тут же устремит свой взор на Германию, император всячески затруднял заключение мира между Швецией и Польшей, и даже позволил себе оскорбить шведский флаги, а кроме того приказал перехватить дипломатическую почту короля в Семиградье.

К личным мотивам шведского короля добавились и государственные интересы. Превратившаяся к этому моменту в государство-хищника Швеция стремилась всячески расширить свое влияние и упрочить положение на Балтийском побережье, а попадание этого региона в зону влияния враждебно настроенного императора и Католической лиги не позволяло королю спокойно почивать на лаврах после успехов в войне с Польшей. Поскольку император, без объявления войны, напал на шведов в Пруссии, король считал себя перед ним свободным от всяких формальностей, о чем и заявил всем европейским государям в специальном манифесте. Швеция имела поддержку многих европейских держав, и, прежде всего, – Франции, которая стремилась всячески ослабить мощь империи Габсбургов.

Существенную роль играл и религиозный вопрос. Фердинанд II развернул по всей империи масштабную контрреформацию, жестоко преследуя протестантов, и Густав Адольф считал необходимым выступить в качестве защитника своих немецких единоверцев, так как был «убежден в исключительности протестантизма», и «абсолютно уверен в себе и в правоте своей миссии». В упомянутом манифесте, опубликованном после высадки в Германии, король утверждал, что так как «германские курфюрсты не способны защитить свою церковь, он решил сам взяться за оружие». Для нас не подлежит сомнению, что Густав Адольф искренне стремился помочь немецким протестантам.

Ну и самое главное – Густав Адольф. По меткому выражению Ф. Шиллера, любил войну, «как истинную стихию своего гения» достаточно сказать, что со дня его воцарения, Швеция едва ли прожила хоть один год без войны. Поэтому, только подписав перемирие с Польшей, он начал собирать войска и ресурсы для новой кампании – теперь в Германии.Так начинался шведский период Тридцатилетней войны (1630-1635).

Император Фердинанд II, чья контрреформационная и откровенно антишведская политика привела к вторжению Швеции в Священную Римскую империю. Но в отличие от своего оппонента, Фердинанд войсками на поле боя не командовал

Вторжение началось: Густав Адольф преклоняет колени в горячей молитве в момент высадки шведских войск в Померании

Военный лагерь времен Тридцатилетней войны

Шведская армия традиционно комплектовалась за счет воинской повинности свободного населения. И хотя к моменту вторжения в Германию постоянные войны истощили мобилизационный ресурс королевства, сравнительно небольшая армия Швеции являлась закаленным в боях войском, способным решать самые серьезные задачи. А для восполнения необходимой численности, шведский король прибегнул к испытанному методу – вербовке наемников из Германии, Ливонии, Эстляндии, Англии, Шотландии и Франции. В результате к 1630 году Густав Адольф имел в своем распоряжении 43 000 шведов и финнов в армии и флоте и 30 000 иностранных наемников, для оплаты «труда» которых не было денег.

Густав Адольф планировал задействовать в кампании 46 000 солдат, но нехватка транспорта и снаряжения резко остудила масштабные планы шведского короля. Для транспортировки армии имелось лишь 27 военных кораблей и 13 зафрахтованных торговых судов. Однако король не собирался медлить, и 6 июля 1630 года на острове Узедом в Померании высадились 13 600 шведских солдат – 16 кавалерийских эскадронов и 92 пехотные роты с артиллерией. Вскоре к ним присоединились 5000 шведов из гарнизона Штральзунда (шведский гарнизон помогал городу выдержать осаду армии Валленштейна в 1628 году). С этими небольшими силами Густав Адольф и начал немецкую кампанию.

По Померании шведская армия пронеслась северным ветром. Города и замки один за другим открывали перед ней ворота. Вскоре вся Северная Померания оказалась под шведским флагом, а Густав Адольф, собирая силы и готовясь к продолжению похода, развернул укрепленный лагерь под Штеттином, одновременно разослав отряды для захвата ключевых позиций.

Попытки имперской армии в Померании под командованием отважного Торквато Конти сбросить шведов в море провалились, а шведские отряды дошли даже до Деммина, в Мекленбурге. Герцог Савелли, командующий имперскими войсками в Мекленбурге, во главе шеститысячного войска двинулся на выручку Деммину, однако был разбит и отброшен к Ростоку, а Деммин осажден шведами.

После этого имперцы, ожидая дальнейшего наступления шведов, засели в укрепленных пунктах. Брошенные императором без поддержки, их армии таяли от голода, болезней и дезертирства. Увидев слабость противника, Густав Адольф продолжил постепенно расширять зону своего влияния и к концу года весь приморский район по обоим берегам Одера, за исключением Деммина, Кольберга и Грейфсвальда, оказался под шведским контролем, после чего шведская армия закреплялась на достигнутых рубежах и стала готовиться к дальнейшим действиям.

Десятки солдат и офицеров, ранее сражавшихся под знаменами разбитых протестантских вождей, добровольцами вступали в королевскую армию. Сюда стекались многие обиженные императором, в частности чешские политические эмигранты, вынужденные покинуть страну после ее оккупации императорскими войсками (из них была сформирована бригада). Вдобавок, в течение года из Швеции прибыли дополнительные воинские контингенты, общей численностью около 7000 человек. В итоге к концу года Густав Адольф имел в своей полевой армии около 20 000 человек (из которых треть были больны), и еще 18 000 стояли гарнизонами в различных местах.

Имперцы надеялись, что шведское наступление остановит зима, однако Густав Адольф не собирался терять достигнутого преимущества, тем более, что его хорошо оснащенные зимним обмундированием войска, в отличие от ободранных солдат габсбургской империи, страдающих от холода и болезней, были привычны к боевым действиям зимой. К тому же, у шведов заканчивалось продовольствие, а армию нужно было кормить. Поэтому во второй половине декабря шведы выступили и, нанеся ряд чувствительных ударов по имперским войскам, заняли практически всю Померанию и некоторые районы Бранденбурга.

В январе 1631 года Густав Адольф развернул укрепленный лагерь в Бёрвальде (Бранденбург), где 23 января подписал выгодный договор с Францией. Однако, из-за колебаний многих немецких протестантских князей, боявшихся открыто порвать с императором, надежды короля на получение активной поддержки протестантской элиты Германии и создание 100 000 армии не оправдывались. К тому же, объективные реалии того времени совсем не позволяли содержание огромных полевых армий, так как солдатам нужно было выплачивать жалованье и регулярно кормить, что в условиях всеобщего безденежья монархов и истощения регионов было проблематично. Поэтому среднюю численность шведской полевой армии – 20 000 – 30 000 человек можно признать вполне оптимальной.

Тем временем, новый главнокомандующим имперскими войсками был назначен 72-летний граф Иоганн Церклас фон Тилли, прежний командующий армией Католической лиги и победитель датского короля Христиана IV. В конце января 1631 года Тилли, стянув войска из южной и центральной Германии, во главе 30-тысячной армии, двинулся к Померании, пытаясь навязать шведам решительное сражение. Понимая, что долгое пребывание зимой в разоренной области будет иметь для имперской армии самые плохие последствия, Густав Адольф искусно уклонился от столкновения, проведя ряд маневров, и параллельно, наконец-то захватил Деммин(16 февраля) и еще ряд крепостей, в том числе и Ной-Бранденбург. 12 марта перед шведами капитулировала крепость Кольберг.

Успехи шведов тревожили Тилли, так как имперские войска теряли инициативу, а настичь врага все не удавалось. Сначала Тилли осадил имперский вольный город Магдебург, который поддерживал Швецию и в одночасье превратился в важный опорный пункт протестантов на севере Германии. Затем, пытаясь вызвать шведского короля на битву, Тилли, оставив под Магдебургом отряд, двинулся к Ной-Бранденбургу, где оборонялся шведский гарнизон численностью 750 человек, но без артиллерии, и 19 марта захватил его. Треть шведов погибла в бою, а комендант – Книпгаузен, попал в плен (потом был обменян). Интересно, что после этого протестантские пропагандисты объявили о том, что в Ной-Бранденбурге имперцы устроили жестокую резню, хотя прямых данных об этом нет. Видимо, это было сделано с целью упрочить моральный дух шведских войск и их желание сражаться до конца. После этого, пытаясь спровоцировать движение Густава Адольфа на выручку Магдебургу, чтобы навязать королю решительное сражение, Тилли остался в районе Ной-Бранденбурга.

В ответ, Густав Адольф с 18-тысячной армией неожиданно двинулся на Франкфурт-на-Одере. Город был слабо укреплен, но оборонялся гарнизоном численностью в 6400 человек. Шведы решительно взялись за дело, и даже сам король наводил орудия. 13 апреля, после трехдневного штурма, атакующие ворвались в город. Победа стала следствием курьеза – после пробития бреши в стене король решил отложить штурм до следующего дня, однако один офицер шведской армии, уроженец Саксонии Ауэр, раздраженный насмешками солдат гарнизона над его носом, с горсткой бойцов бросился к пролому и оттеснил противника. Густав Адольф тут же послал ему подкрепления, и город был взят. Интересно, что Ф. Шиллер пишет, что шведы дважды отклонили призывы противника о капитуляции, объясняя это местью за «резню» в Ной-Бранденбурге и указывает на ответные действия шведов во Франкфурте. По современным оценкам при обороне города погибло около 1700 имперских солдат, очевидно, что значительная часть их стала жертвой шведских репрессий. Однако после трех часов грабежа и насилия неистовства победителей были остановлены королевским приказом. Около 3000 солдат гарнизона сумели вырваться из города и уйти в сторону Глогау. Через две недели шведы взяли Ландсберг, прикрыв восточную Померанию и нижнее течение Одера.

Командующий имперской армией фельдмаршал граф Иоганн Церклас фон Тилли

Узнав о падении Ландсберга, Тилли со всей своей армией вернулся к Магдебургу и приступил к энергичной осаде города. С этого момента Густав Адольф стал самым ожидаемым человеком в Магдебурге и его окрестностях. И осажденные, и Тилли надеялись, что король со своей армией явится спасать город. Только каждая из сторон имела здесь свой интерес – магдебуржцы ожидали освобождения, а Тилли – возможности навязать шведам генеральное сражение. Однако шведская армия так и не пришла.

Дело в том, что после почти годичного успешного ведения кампании в Германии, Густав Адольф так и не смог получить поддержку двух влиятельных протестантских курфюрстов – Саксонского и Бранденбургского, которые всячески уклонялись от вступления в союз со шведами и постоянно чинили им различные препятствия. В течение ряда лет протестантские князья безмолвно уступали всем притеснениям императора и католиков, полностью потеряв уверенность в своих силах и способность к сопротивлению. Теперь это аукнулось шведам, так как без содействия этих двух курфюрстов Густав Адольф не осмеливался двигаться дальше: крестьяне Бранденбурга разбегались при появлении его войск, местная знать и чиновники, зная настроения курфюрста, не желали помогать, и поэтому армия короля, испытывая нехватку людей и лошадей, постепенно хирела. Понятно, что в такой ситуации поражение могло иметь для шведов самые гибельные последствия и привести к потере в один день плодов стольких усилий.

20 мая 1631 года Магдебург пал. Победители устроили резню, жертвами которой, по современным оценкам, стали около 20 000 человек, а пожар уничтожил город. Произошедшее повергло в ужас всю протестантскую Германию, и на не пришедшего на помощь городу Густава Адольфа посыпались обвинения. Чтобы спасти свой авторитет, король обнародовал специальный манифест, где детально объяснял причины, по которым его армия не сумела достичь Магдебурга, и справедливо возлагал всю вину за произошедшее на двуличность курфюрстов Бранденбурга и Саксонии.

После этого король больше не стал церемониться с бранденбургским курфюрстом, во владениях которого находились шведские войска. 21 июня Густав Адольф силой оружия вынудил Георга Вильгельма подписать союзный договор. Однако курфюрст Саксонский Иоганн Георг, куда более крупная фигура, в подчинении которого находилась 16– тысячная армия, все еще колебался, не зная, на чью сторону ему стать – императора или Густава Адольфа.

В июле Густав Адольф, с опорой на Бранденбург, форсировал Эльбу у Вербена; узнав про это, Тилли, который в это время пытался захватить Гессен-Кассель, все бросил и со всей своей 26-тысячной армией устремился к Магдебургу. В результате ухода имперской армии из его владений, ландграф Вильгельм Гессен-Кассельский смог собрать войско, а затем прибыл к королю в лагерь у Вербена, где 22 августа стороны заключили союзный договор. Забегая вперед, добавим, что этот альянс оказался эффективным – для борьбы с ландграфом Тилли отправил в Гессен-Кассель графа Фуггера с несколькими полками. Результата Фуггер не добился, но отсутствие его войск сказалось во время битвы при Брайтенфельде.

В конце июля – начале августа из Швеции прибыли подкрепления – 8000 шведов и 6000 британцев и шотландцев под командованием маркиза Гамильтона. Король приказал этим войскам сменить на Среднем Одере войска фельдмаршала Густава Горна, предписав ему идти на соединение с главными силами. В итоге шведская армия достигла численности около 24 000 человек. Так постепенно укреплялись позиции шведского короля. Единственной проблемой мешавшей построению крепкой протестантской коалиции под шведским знаменем оставался саксонский курфюрст.

Все решилось само собой. В начале сентября Тилли получил подкрепление из Италии – около 14 000 человек под началом графа Эгона Фюрстенберга. После этого его голодная армия численностью около 35 000 человек вступила в доселе нетронутою войной Саксонию. Тилли имел приказ принудить колеблющегося курфюрста присоединиться к императорской армии, однако его войска вели себя в Саксонии так, что Саксония содрогнулась. Уже 6 сентября имперская армия маршировала на Лейпциг, а ее продвижение задерживали только обозы с награбленным добром. После этого Иоганн Георг сделал свой выбор в пользу шведского короля. 11 сентября был подписан договор об альянсе, по которому Густав Адольф обязался очистить Саксонию от общего врага – имперских войск, а саксонский курфюрст – уступал шведскому королю право командовать своей армией (правда, не без некоторого контроля со своей стороны). Тем не менее, из-за великодушия короля, достаточно вольная трактовка пунктов договора оставляла курфюрсту право в любой момент выйти из альянса по своему желанию, и в результате до самого последнего момента Густав Адольф не был уверен в своем саксонском союзнике и должен был всегда действовать с оглядкой.

Тилли в пылающем Магдебурге. Резня, которую победители устроили в городе, ужаснула всю Германию

14 сентября Тилли вышел на подступы к Лейпцигу и взял крепость Плессенбург, а утром 16 сентября занял капитулировавший Лейпциг, отдав его на разграбление своим солдатам (гарнизон города Тилли великодушно отпустил, видимо для того, чтобы повлиять на курфюрста).

Тем временем, 13 сентября шведы перешли Эльбу и двинулись к Дюбену, в 30 километрах к северу от Лейпцига, где 15 сентября соединились с саксонской армией. Следующим пунктом союзных армий был Лейпциг, севернее которого лежала деревня Брайтенфельд.

Сейчас интересы свежеиспеченных союзников совпадали как никогда до (и даже после) этого. Иоганн Георг стремился очистить свою землю, пока ее вконец не разорила имперская армия. Того же хотел Густав Адольф, рассчитывающий получить в Саксонии богатую базу снабжения. Также король жаждал битвы, хотя и испытывал некоторые колебания. В одиночку ни шведы, ни саксонцы не решались меряться силами с имперцами, однако теперь союзники превосходили Тилли примерно на 5000 человек и имели все основания рассчитывать на успех.

На военном совете в Дюбене Густав Адольф привел ряд аргументов, которые говорили о возможных сложностях в случае ожидаемого сражения, которое, скорее всего, будет иметь самые решительные последствия. Однако король понимал, что действовать нужно сейчас, пока к Тилли не подошли подкрепления – на соединения с ним шли войска генералов Йоганна фон Альдрингена из юго– западной Германии и Рудольфа фон Тиффенбаха из Силезии, общей численностью до 24 000 человек. С их прибытием чаша весов снова бы склонилась на сторону имперцев, со всеми вытекающими последствиями для союзников.

О том, что шведы соединились с саксонцами, Тилли узнал 16 сентября в Лейпциге. С этой вестью ситуация для него оказалась патовой. По большому счету Тилли не оставалось ничего иного, кроме как драться, поскольку отступать было некуда. Планы были только на тот случай, если бы шведский король снова уклонился от боя – занять переправы на Эльбе и послать корпус в Мекленбург и Померанию, для действий в шведском тылу. Однако теперь Тилли не был уверен в исходе сражения, что и не удивительно – шведская армия в Германии практически не знала поражений, а сам Тилли был крайне высокого мнения о Густаве Адольфе. Поэтому, исходя из того, что армии шведов и саксонцев действуют вместе и теперь превосходят его числом, Тилли хотел занять укрепленную позицию у Лейпцига и в обороне дожидаться подхода войск Альдрингена. Чтобы донести свою мысль до своих генералов он созвал военный совет.

Совет к единому мнению не пришел – одни поддержали идею командующего, другие советовали вообще оставить Лейпциг и выступить на соединение с Альдрингеном. Наибольшую активность проявил заместитель Тилли, легендарный кавалерийский генерал Готтфрид фон Паппенхайм – он и сплотившиеся вокруг него офицеры энергично требовали битвы. Паппенхайм уверенно утверждал, что саксонцы действуют в одиночку, шведы подойти еще не успели, и поэтому сейчас самый лучший момент для того, чтобы разбить обоих противников по отдельности. В своем убеждении генерал опирался на данные полученные от пленных саксонских разведчиков, накануне захваченных хорватами. Тилли пытался отстаивать свое мнение, но напористый Паппенхайм заявил, что командующий должен будет взять на себя ответственность за то, что противник может уйти, и Тилли сдался, согласившись с его доводами. Как отметил Ф. Шиллер: «Решимость, никогда не оставлявшая графа Тилли, покинула его в этот день. У него не было ни твердого решения вступить в бой с королем, ни непоколебимой решимости избегнуть сражения. Паппенхайм увлек его против его воли». Видимо, в свои 72 года престарелый командующий просто сильно устал воевать...

Однако никакого четкого плана действий на военном совете утверждено не было, так как свежие данные о противнике отсутствовали. Поэтому было решено, что ранним утром 17 сентября Паппенхайм с отрядом в 2000 кавалеристов (кирасиры, легкая конница и драгуны) выступит по дороге на Дюбен для поиска противника и проведения рекогносцировки. Армия должна была выступить утром и выйти на поле у села Брайтенфельд (в семи километрах к северу от Лейпцига), где и ожидать результатов разведки, от которых зависел дальнейший план действий.

Так подошло к концу восьмимесячное безрезультатное противостояние двух наиболее выдающихся полководцев своего времени. Интересно, что Тилли считал, что «король Шведский – это враг, наделенный великой мудростью и такой же храбростью, закаленный в войне, находящийся в расцвете сил. Его распоряжения превосходны, его средства немалы; сословия его страны выказали ему чрезвычайную преданность. Его армия, состоящая из шведов, немцев, ливонцев, финнов, шотландцев и англичан, благодаря слепому повиновению объединена в одну нацию. Это такой игрок, что не потерять в игре с ним – уже значило выиграть очень много». Эти слова можно отнести к одной из наилучших характеристик выдающегося шведского монарха. Густав Адольф, напротив, к Тилли относился с презрением, именуя его «старым капралом».

Восемь месяцев то один, то другой избегали решительного сражения, и вот наконец-то настал момент, когда оба они оказались по разные стороны шахматного стола. Как патетически отметил Ф. Шиллер: «Ради этого дня Густав Адольф переправился через Балтийское море и, подвергаясь опасностям в далекой стране, вручил изменчивому счастью свою жизнь и свою державу». Однако прежде чем перейти к описанию и анализу битвы, охарактеризуем армии противоборствующих сторон.

Шведские солдаты эпохи Густава Адольфа. Слева направо: мушкетер, драгун, кирасир, пикинер

Армии сторон перед битвой

Армия Швеции. С самого начала своего правления Густав Адольф развивал свои вооруженные силы, внедряя в них все передовые изобретения своего времени, прежде всего, на основе опыта армий Нидерландов и протестантских немецких княжеств. Именно ему принадлежат многочисленные нововведения, поднявшие боеспособность и моральный дух шведского солдата на небывалую высоту. Харизматичная личность, король пользовался большой популярностью среди солдат, которые были готовы идти за ним в огонь и в воду. Шведская армия стала главным инструментом политики воинственного Густава Адольфа и одной из самых сильных армий Нового времени. Пропаганда была недалека от истины, когда представляла королевских солдат как верных, надежных, приученных к холоду, выносливых, способных довольствоваться минимальными рационами и работать, пока не упадут с ног.

Пехота. Шведская пехота традиционно комплектовалась путем воинской повинности. В каждой области из 10 мужчин отбирался один, как правило, в возрасте от 18 до 40 лет, а остальные девять должны были сброситься ему на униформу и снаряжение. Кроме шведов в армии служили и финны, так как Финляндия являлась шведской провинцией.

Изначально шведский пехотный полк состоял из 8 рот, численностью в 272 человека каждая. В 1621 году Густав Адольф сократил численность роты до 150 человек, а ротный боевой порядок – до шести рядов (вместо прежних 8-10 рядов). Впоследствии, в 1628 году начали появляться полки из 12 и даже 16 рот. Рота состояла из трех взводов пикинеров (по 18 человек в каждом, всего 54) и трех взводов мушкетеров (24 в каждом, всего 72). Однако численность в 1200 человек в полку из восьми рот, как правило, не соблюдалась, обычно в нем насчитывалось 128 офицеров (не считая 21-23 человек при штабе), 576 мушкетеров, 432 пикинера – всего 1157 человек. Нехватка офицеров не позволяла довести численность роты до 150 человек – обычно она равнялась 142 бойцам, 16 из которых были офицерами. Однако все участвующие в битве при Брайтенфельде полки, вне зависимости от их комплектации личным составом, имели полный штат офицеров.

Из шведских полков в сражении принимали участие полки: «Даларна» полковника Аке Густавсона Оксенштерна, «Уппланд-Нёрке-Вёрмланд» полковника Акселя Густавссона Лиллие, финский полковника Класа Хастфера, «Остерготланд» полковника Эрика Ханда, «Вастерготланд» полковника Карла Харда Зегерштада и четырехротный пехотный эскадрон «Далсланд» полковника Вильгельма фон Зальцбурга.

В 1625-1627 годах в шведской армии, по примеру армий других протестантских государств, были введены «цветные полки», по цвету флага – «Желтый», «Синий», «Красный» и «Зеленый», укомплектованные иностранцами. В 1629-1630 годах, при подготовке вторжения в Германию, их штат расширили до 12 рот (впоследствии «Желтый» и «Синий» довели до 16). Кроме того в 1629 году из уроженцев Ганзейских городов было создано три «Черных» полка, а в 1630, для жителей Ганзы, бывших солдат Польши, Бранденбурга и армий немецких протестантских княжеств было создано еще четыре «цветных полка» – «Черный», «Оранжевый», «Коричневый» и «Белый».