Текст книги "Политическое цунами"
Автор книги: авторов Коллектив
Соавторы: Сергей Кургинян
Жанр:
Политика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)
В 2011 году Клинтон предложила разработать концепцию, исходным пунктом которой была бы «свобода подключения» Интернета. Госсекретарь открыто заявила, что США оказывают поддержку людям в странах с «репрессивной интернет-средой», выделяя гранты на разработку технологий по борьбе с «интернет-репрессиями».
Зафиксируем, что и при Буше, и при Обаме высокие официальные лица США открыто и публично заявляли о поддержке демократических сил в авторитарных странах, а также о ставке на интернет-технологии как «важнейший инструмент продвижения демократии».
Помимо только что перечисленных фактов, вспомним уже процитированное нами высказывание Джеймса Глассмана, согласно которому общая стратегия в Египте «заключалась в том, чтобы ПОДДЕРЖИВАТЬ и поощрять людей продвигать демократию, насколько это возможно» (с чем и было связано приглашение активиста оппозиционного движения «6 апреля» в декабре 2008 года на конференцию по социальным сетям).
Вспомним также факты, которые в связи с событиями 2011 года широко тиражировались СМИ и у всех на слуху.
Опубликованная WikiLeaks секретная дипломатическая депеша американского посла в Египте Маргарет Скуби от 30 декабря 2008 года, в которой она – хотя и с оговорками и сомнениями – докладывает о планах оппозиции свергнуть режим Мубарака до намеченных на сентябрь 2011 года выборов (изложенных ей активистом движения «6 апреля»)…
Признания топ-менеджера ближневосточного отделения Google Ваэля Гонима в интервью англоязычным СМИ, что именно он создал в Facebook страницу «против режима Мубарака», которую посетили сотни тысяч человек…
Можно ли после всего этого отрицать феномен поддержки «демократических» противников Мубарака со стороны США?
Но означает ли это, что именно протестные акции, организованные с помощью интернет-технологий, привели к «ближневосточным революциям»? Нет. Безусловно, во многих странах региона действительно накопились очень серьезные проблемы, вызывавшие недовольство населения. Однако протестные акции придали «собственным колебаниям» естественного недовольства характер взрывного политического резонанса.
Эту тему обсуждают сегодня многие исследователи. Так, в обнародованном 3 февраля 2011 года докладе аналитиков фонда «Статфор» Марка Папика и Шона Нунана сказано: «Социальные медиа сами по себе не провоцируют революцию… Социальные медиа являются инструментами, которые позволяют революционным группам снизить расходы на участие, организацию, набор и обучение. Но, как любой инструмент, социальные медиа имеют присущие им слабые и сильные стороны, и эффективность зависит от того, насколько эффективно лидеры используют их и являются ли они доступными для людей, которые знают, как их использовать»[44]44
44 Цит. по: Ивановский А. Время «сетевых революций». В США разрабатывается информационное оружие нового поколения // Столетие. 16.03.2011.
[Закрыть].
1 марта 2011 года сходное мнение высказал Майкл Нелсон, профессор по изучению Интернета в Джорджтаунском университете: «В конечном счете, не Интернет вызывает революцию, но он способствует ей, точно так же как изобретение печатного станка в XV веке помогло распространению протестантской Реформации в Европе, облегчив обмен информацией»[45]45
45 Там же.
[Закрыть].
Перефразируя Майкла Нелсона, скажем, что США способствуют бурным событиям на Ближнем Востоке и в Северной Африке посредством ПОДДЕРЖКИ самого разного типа:
– информационной (эту тему мы только что рассмотрели);
– финансовой (на заявлении Дж. Сороса о том, что его фонды будут содействовать происходящим на Ближнем Востоке революционным процессам, мы подробно остановимся в главе 9);
– силовой (в Ливии), и так далее.
«Глобальное политическое пробуждение»
Итак, можно говорить об определенной преемственности между действиями команды Буша и команды Обамы в том, что касается ведения «войны идей» (ставка на развитие интернет-технологий, особый акцент на работе социальных сетей и т. д.).
Но преемственен ли в целом ближневосточный курс администрации Обамы по отношению к курсу администрации Буша?
Каирская речь Барака Обамы в июне 2009 года, когда новый американский президент заговорил о намерении «открыть новую страницу во взаимоотношениях между Соединенными Штатами и живущими по всему миру мусульманами», прозвучала резким контрастом с «крестоносными» заявлениями его предшественника.
Можем ли мы соотнести эту линию, заявленную Обамой в первый год его президентства, с какой-то внятной идеологемой?
Известно, что в ходе президентских выборов 2008 года советником Барака Обамы по внешней политике был Збигнев Бжезинский. В 2007 году вышла книга Бжезинского «Второй шанс» (в русской версии – «Еще один шанс»), адресованная, по большому счету, будущему – тогда еще неизвестному общественности – президенту США.
Автор анализирует внешнеполитические ошибки трех президентов США – Джорджа Буша-старшего, Билла Клинтона и Джорджа Буша-младшего, которые возглавляли страну с 1991 по 2006 год (второй срок Буша-младшего на момент написания книги еще не был окончен). То есть в период, когда США, вследствие распада Советского Союза, оказались в роли безоговорочного мирового лидера.
Бжезинский пишет, что из-за ошибок, допущенных «тремя глобальными президентами», Америка фактически упустила подаренный ей в 1991 году шанс на подлинное глобальное лидерство. Если в момент падения Берлинской стены Америка вызывала повсеместное восхищение, то ныне ее «повсюду встречают открытой враждебностью, ее легитимность и доверие к ней рушатся, ее вооруженные силы увязли в болоте новых «глобальных Балкан», простирающихся от Суэца до Синьцзяна, ее прежние верные союзники дистанцируются от нее, и опросы мирового общественного мнения свидетельствуют о широко распространенной враждебности по отношению к Соединенным Штатам»[46]46
46 Бжезинский З. Еще один шанс. М., 2007. С. 25–26.
[Закрыть].
В книге большое внимание уделено провалу ближневосточной политики трех «глобальных президентов».
По оценке Бжезинского, первый «глобальный лидер» – Джордж Буш-старший – выдвинул идею «нового мирового порядка», однако не сумел наполнить эту идею подлинным содержанием. Автор считает, что Буш блестяще решил две задачи: «деликатную задачу мирного управления процессом демонтажа советской империи» и задачу «устранения чрезмерных амбиций Саддама Хусейна»[47]47
47 Там же. С.52.
[Закрыть]. В то же время Буш оказался несоразмерен требованиям исторического момента. А заключались эти требования в «новом представлении о мире и решительном политическом вмешательстве США на Ближнем Востоке»[48]48
48 Там же. С.85.
[Закрыть].
Первоначально Буш производил впечатление человека, готового положить конец израильско-палестинскому конфликту. «В мае 1989 года, четыре месяца спустя после инаугурации, государственный секретарь Буша прямо сказал в Американо-израильском комитете общественных отношений, главном израильско-американском лобби, что «для Израиля пришло время раз и навсегда отказаться от нереалистических представлений о Великом Израиле… Отрекитесь от аннексии. Прекратите политику строительства поселений… Протяните руку палестинцам, как соседям, заслуживающим политических прав»»[49]49
49 Там же. С.77.
[Закрыть].
В марте 1990 года Буш-старший заявил, что на Западном берегу или в Восточном Иерусалиме не должно быть новых поселений (вопреки тому, что правительство партии «Ликуд» проводило политику расширения еврейских поселений на палестинских территориях).
Однако, указывает Бжезинский, военный конфликт с Саддамом Хусейном в начале 1991 года отвлек внимание Буша от израильско-палестинской проблемы, а по окончании боевых действий мирный процесс увяз в силу несговорчивости израильского премьер-министра Шамира (не желавшего, в частности, отказаться от строительства новых поселений).
Крупным достижением Буша Бжезинский считает то, что ему удалось привлечь арабские страны к участию в антисаддамовской коалиции. Но, одержав триумфальную победу над Хусейном, Буш далее совершил крупнейшую историческую ошибку: он не стал добиваться отстранения Хусейна от власти. Быстрое прекращение огня в феврале 1991 года привело к тому, что у Хусейна сохранилось достаточно военных сил и он жестко подавил вспыхнувшее в Ираке восстание шиитов (впоследствии это привело к острейшим столкновениям между суннитами и шиитами, очень осложнившим обстановку в Ираке после свержения Хусейна). Произойди отстранение Хусейна весной 1991 года, следующему президенту США не пришлось бы в 2003 году вести войну в Ираке.
По оценке Бжезинского, Буш-старший, ни много ни мало, совершил «первородный грех»: «… не доведенный Бушем до конца успех в Ираке стал первородным грехом его наследия – незавершенная, вызывающая все большее недовольство и наносящая ущерб ей самой, роль Америки на Ближнкем Востоке… Оба незавершенных дела – израильско-арабский конфликт и прекращение огня в Ираке – стали постоянной заботой преемников Буша». Мало того, арабы (с которыми в ходе операции против Хусейна были выстроены союзнические отношения) «все более расценивали роль Америки в регионе не как оздоравливающее влияние, а как возвращение в колониальное прошлое»[50]50
50 Там же. С. 80–81.
[Закрыть].
С приходом к власти второго «глобального лидера» – Билла Клинтона – идею «нового мирового порядка» сменила идея глобализации, несущей благо и открывающей широкую перспективу для всех без исключения. Однако, как указывает Бжезинский, эта оптимистическая идея «споткнулась» на том, что мир после окончания «холодной войны» вовсе не стал благополучным. На период клинтоновского президентства пришлись эскалация насилия в Сомали, катастрофические события в Руанде с многомиллионными жертвами, этнические войны на Балканах, гражданская война в Шри-Ланке.
Ближний Восток в течение двух президентств Клинтона «оставался кровоточащей раной с незначительными улучшениями и серьезными откатами в израильско-палестинском мирном процессе»[51]51
51 Там же. С.118.
[Закрыть]. Бжезинский считает, что Клинтон дважды – в начале первого срока и незадолго до ухода из Белого дома – имел возможность продвинуть вперед израильско-палестинское урегулирование, но в этом не преуспел. А промежуточные годы и вовсе «прошли впустую – политика США постепенно переходила от нейтрального признания необходимости справедливого урегулирования ко все более односторонней произраильской линии»[52]52
52 Там же. С.126.
[Закрыть].
Между тем свою лепту в нарастание напряженности на Ближнем Востоке вносил Ирак. Непрерывно подогревалась иранская проблема. Кроме того, усиливался антиамериканизм, одним из проявлений которого стал антиамериканский терроризм, укреплявшийся по мере повышения политической температуры в регионе.
Все эти вызовы, констатирует Бжезинский, «требовали значительно большего, чем просто веры в исторический динамизм глобализации»[53]53
53 Там же. С.118.
[Закрыть].
В итоге «Клинтон оставил израильско-палестинские отношения в худшем состоянии, а положение на Ближнем Востоке более неустойчивым, чем оно было, когда он стал президентом»[54]54
54 Там же. С.133.
[Закрыть].
Но наиболее катастрофические ошибки совершил третий «глобальный лидер» – Дж. Буш-младший (ему посвящена глава «Катастрофа лидерства»). При нем оказалась востребована доктрина, которую Бжезинский называет «манихейской»[55]55
55 Там же. С.39.
[Закрыть]. Данная доктрина сформировалась задолго до 11 сентября 2001 года под воздействием группы консерваторов, чей стратегический взгляд «совпал с мнением израильской партии «Ликуд» и пользовался значительной поддержкой среди христианских фундаменталистов Америки»[56]56
56 Там же. С.42.
[Закрыть]. Этот стратегический взгляд заключался в убеждении, что вызов, исходивший ранее от СССР и коммунизма, ныне исходит от арабских государств и воинствующего ислама. Доктрина вполне могла бы остаться невостребованной, не случись 11 сентября. Но это катастрофическое событие «придало ей видимость актуальности»[57]57
57 Там же. С.43.
[Закрыть].
Чтобы доктрина казалась более респектабельной, ее творцы подчеркивали идейную преемственность по отношению к двум знаменитым работам. Тезис Френсиса Фукуямы из работы «Конец истории» о неизбежности демократии послужил «мощным обоснованием для тех, кто настаивал на том, чтобы Америка всеми доступными ей средствами выступала за продвижение демократии в качестве центрального направления политики США на Ближнем Востоке»[58]58
58 Там же. С.44.
[Закрыть].
Но одновременно неоконсерваторы адресовались к идее экзистенциального конфликта с исламом, высказанной Сэмюэлем Хантингтоном в работе «Столкновение цивилизаций».
«Результатом стала манихейская доктрина, с которой ни один из двух исследователей (то есть Фукуяма и Хантингтон) не мог бы примириться: демократия, столь убедительно провозглашаемая неотвратимой целью развития человечества, вступала в экзистенциальный конфликт в вопросе основных ценностей»[59]59
59 Там же. С.45.
[Закрыть], – пишет Бжезинский.
Если же говорить о стратегическом значении провозглашенной США «войны с террором», то она, по оценке Бжезинского, отражала «имперские заботы о сохранении контроля над ресурсами Персидского залива и желание представителей неоконсервативного направления укрепить безопасность Израиля путем устранения угрозы со стороны Ирака»[60]60
60 Там же. С.138.
[Закрыть].
По оценке Бжезинского, Белый дом оказался охвачен высокомерием. Но возмездие не заставило себя долго ждать[61]61
61 Там же. С. 138–139.
[Закрыть]. (В этом месте некоторые эксперты не могут удержаться от комментария, что Бжезинский пишет о возмездии с чувством глубокого удовлетворения.) Война, названная «войной против террора» и все более приобретавшая «зловещую окраску столкновения со всем миром ислама», дискредитировала глобальное лидерство Америки. «Америка оказалась неспособной ни сплотить мир в связи с поставленной задачей, ни одержать решительную победу силой оружия. Ее действия разделили ее союзников, сплотили врагов и создали дополнительные возможности для ее соперников и недоброжелателей. Исламский мир был возбужден и приведен в состоянии ярой ненависти»[62]62
62 Там же. С.149.
[Закрыть].
Второе крупное обвинение, предъявленное Бжезинским Бушумладшему, опять-таки касается израильско-палестинского урегулирования. По его мнению, США превратились из посредника между израильтянами и арабами в сторонника Израиля. В результате способность США оказывать решающее влияние на развитие событий существенно снизилась. Таким образом, Буш создал в ближневосточном регионе ситуацию, чреватую для США потерей, в конечном счете, всех арабских друзей.
Насколько справедливо обвинение Бжезинского, адресованное Бушу, в поддержке интересов Израиля в ущерб интересам «арабских друзей»?
Мы возвращаемся к вопросу о преемственности ближневосточных курсов Буша-младшего и Барака Обамы, поставленному в начале этой главы. Вроде бы их курсы кардинально различаются: Буш, объявив войну радикальному исламу, восстановил против себя фактически весь исламский мир, а Обама начал свое президентство с демонстрации дружественных намерений в отношении исламского мира.
Однако, помимо уже отмеченной нами преемственности в том, что касается «войны идей» с задействованием современных интернет-технологий, можно также говорить и о преемственности в выстраивании отношений с определенной частью исламского мира. Той частью, которую еще совсем недавно сами же США классифицировали как «радикальный ислам».
К примеру, столь отчетливо проявившаяся при Обаме тенденция к разделению исламистов на «плохих» (к ним отнесли «Аль-Каиду») и «хороших» (в их число попали «Братья-мусульмане») возникла не сегодня и не вчера.
Далее, заявленный Бжезинским тезис о том, что, предлагая миру проект «Большой Ближний Восток», администрация Буша-младшего действовала в интересах Израиля (то есть «сдавала» интересы исламских государств), распространен очень широко и стал чуть ли не «общим местом» для исламского мира. Однако в эту схему не укладываются слишком многие факты.
Проиллюстрируем данное утверждение всего лишь одним примером. Для этого укажем на некую «скученность событий», организованную при непосредственном участии госсекретаря США Кондолизы Райс в 2005 году.
В июне 2005 года Райс совершила ближневосточное турне, в ходе которого было положено начало весьма существенным трансформациям.
18 июня 2005 года она посетила Израиль и Палестинскую автономию, где провела переговоры с Ариэлем Шароном и Махмудом Аббасом.
Прежде всего, Райс заявила, что США поддерживают израильскую программу размежевания с палестинцами, предусматривающую вывод всех израильских структур из сектора Газа и четырех поселений из северной части Западного берега реки Иордан. Данная программа была предложена премьер-министром Израиля Ариэлем Шароном и утверждена в феврале 2005 года. Райс подчеркнула, что программа одностороннего выхода из сектора Газа «улучшает ситуацию в регионе».
Отметим, что готовность Шарона к уступкам вызвала у его соотечественников взрыв негодования. Первая приходившая на ум причина «сговорчивости» Шарона еще сильнее распаляла негодующих: сын Ариэля Шарона Омри находился в то время в эпицентре скандала, связанного с незаконным финансированием предвыборной кампании его отца в ходе парламентских выборов 1999 года (тогда Шарон-старший боролся за пост главы партии «Ликуд»). Таким образом, лежавший на поверхности ответ состоял в том, что на «сговорчивость» Шарона повлияли его «семейные неприятности». (Мы не обсуждаем, верна или не верна эта версия. Важно, что в те дни она имела хождение и дополнительно подогревала ситуацию.)
На переговорах с Аббасом Райс сказала, что хотя США продолжают считать ХАМАС террористической организацией, однако «палестинские избиратели вольны голосовать за тех, за кого они считают нужным». Кроме того, Райс подчеркнула: «дома эвакуированных переселенцев должны быть разрушены» – на что, по ее словам, уже согласны обе стороны.
В день встречи Райс с Аббасом палестинский парламент подписал новый закон о выборах. Согласно этому закону, число депутатов в законодательный орган Палестинской автономии было увеличено с 88 до 132. Причем одна половина из них должна была избираться по партийным спискам, а другая – по многомандатным округам.
Именно благодаря этой законодательной новации прохождение ХАМАС в парламент оказалось резко облегчено. Спустя несколько месяцев, в январе 2006 года, движение ХАМАС одержало на выборах оглушительную победу, заняв в 132-местном парламенте 74 места. Правящей партии ФАТХ досталось всего 45 мест. Причем при голосовании по общепартийным спискам ХАМАС опередил ФАТХ совсем ненамного, а вот выборы по многомандатным округам принесли ХАМАСу три четверти из выигранных им мест.
20 июня 2005 года Кондолиза Райс прибыла в Египет, где провела переговоры с Хосни Мубараком. Выступая в тот же день в Американском университете в Каире, она произнесла уже не раз процитированные нами слова о том, что США меняют курс в отношении ближневосточного региона и что «настало время отбросить все оправдания, сдерживающие тяжелую работу демократии».
В итоге настойчивых рекомендаций Кондолизы Райс правительству Мубарака «не сдерживать тяжелую работу демократии» на выборах в декабре 2005 года «Братья-мусульмане» заняли в парламенте 88 мест и сформировали вторую по величине фракцию (о чем мы уже не раз сообщали читателю).
10 августа 2005 года источник в окружении Ариэля Шарона сделал сенсационное заявление: Шарон, возможно, выйдет из партии «Ликуд» и будет баллотироваться на пост главы правительства не от этой партии. Сенсация состояла в том, что поскольку в Израиле премьер-министром, как правило, становится представитель партии, одержавшей победу на выборах в парламент (Кнессет), Шарон был обязан постом премьера именно партии «Ликуд». Выйти после этого из своей партии и продолжать оставаться главой правительства – значило сломать политическую систему страны, причем в очень сложный момент.
15 августа 2005 года началась эвакуация израильских поселений из сектора Газа. Эвакуации предшествовали крупные акции протеста в Иерусалиме у Стены Плача и в Тель-Авиве, где был собран стотысячный митинг. Протестующих израильтян в массовом порядке арестовывали.
Ариэль Шарон заявил: «Несмотря на боль, которую я чувствую, мы должны сделать это. Мы не можем держаться за Газу вечно. Там живет свыше миллиона палестинцев, толпящихся в лагерях беженцев, нищих и без надежд на будущее»[63]63
63 URL: http://www.polit.ru/news/2005/08/15/bol.html
[Закрыть].
Вслед за эвакуацией израильских поселений из сектора Газа началась эвакуация нескольких израильских поселений на Западном берегу реки Иордан.
Кроме того, в рамках плана размежевания с палестинцами была достигнута договоренность о том, что границу между сектором Газа и Египтом (так называемый Филадельфийский коридор – южную часть сектора Газа, соприкасающуюся с Синайским полуостровом и весьма «проницаемую» для контрабанды оружия, боеприпасов и наркотиков) будут охранять египетские полицейские. Армии обороны Израиля предстояло покинуть эту территорию.
Как заявил бывший сотрудник израильской военной разведки Копель Шумах, «вывод войск из Филадельфийского коридора – это инициатива не столько Израиля, сколько США и непосредственно госсекретаря США Кондолизы Райс»[64]64
64 Гришина М. Египетская стража для Газы // Время новостей. 25.08.2005.
[Закрыть].
28 августа 2005 года сыну Шарона Омри было предъявлено официальное обвинение.
30 августа 2005 года Шарон объявил об окончании вывода израильских поселений с оккупированных территорий.
12 сентября 2005 года появилось сообщение, что последний израильский солдат покинул сектор Газа и что палестинцы поджигают синагоги как «символы оккупации».
7 ноября 2005 года Кнессет отклонил предложенный Шароном список кандидатов в министры. Противники Шарона заявили, что утверждение данных кандидатур стало бы «награждением за помощь в изгнании евреев».
14 ноября 2005 года началась вторая фаза активизации Кондолизы Райс. В этот день госсекретарь США, которая должна была лететь в Южную Корею, неожиданно изменила маршрут и прибыла в Иерусалим. А затем провела в Рамалле переговоры с Махмудом Аббасом. После чего сообщила, что найдено «принципиальное решение» проблемы передвижения палестинцев через границу между Египтом и сектором Газа. Решение оказалось таким: видеоматериалы, получаемые с КПП «Рафах», отныне должны были просматривать на соседнем КПП не только израильтяне, но и палестинцы, а также представители ЕС. Помимо этого, было объявлено о планах строительства в секторе Газа аэропорта и морского порта, а также о том, что Израиль должен ликвидировать около 100 блокпостов на Западном берегу реки Иордан.
Заметим, что это «принципиальное решение» было принято в тот самый момент, когда в Египте прошел первый тур парламентских выборов, принесший «Братьям-мусульманам» первые 34 места.
15 ноября 2005 года сын Шарона Омри признался, что получал взятки, будучи руководителем предвыборного штаба партии «Ликуд».
17 ноября 2005 года премьер-министр Ариэль Шарон (глава «державной» партии «Ликуд») договорился с новым лидером партии «Авода» (то есть «антидержавной» партии) о досрочных парламентских выборах. Аналитики заговорили о катастрофическом сломе политической системы Израиля.
21 ноября 2005 года Шарон заявил о выходе из партии «Ликуд» и потребовал досрочного роспуска парламента. Политический кризис стал, прежде всего, следствием раскола в рядах правящей коалиции из-за конфликта вокруг завершенного в сентябре вывода еврейских поселений из сектора Газа.
25 ноября 2005 года израильская и палестинская стороны окончательно договорились об открытии КПП «Рафах» в секторе Газа.
Впервые за 38 лет в Палестинской автономии была открыта внешняя граница, позволившая палестинцам более свободно перемещаться на территорию Египта.
26 ноября 2005 года на очередном туре парламентских выборов в Египте «Братья-мусульмане» получили еще 29 мест в парламенте.
Выборы сопровождались столкновениями между сторонниками «Братьев-мусульман» и правящей Национально-демократической партии, а также массовыми арестами членов «Братства».
9 декабря 2005 года в Египте были подведены окончательные итоги парламентских выборов. Правящая партия получила 73 % мест. Движение «Братья-мусульмане» – 20 % мест, что дало им возможность создать единственную крупную оппозиционную фракцию.
19 декабря 2005 года у Шарона случился микроинсульт. В секторе Газа «неблагодарные» палестинцы встретили это известие с ликованием.
В СМИ появились сообщения о новых планах Шарона, который ранее говорил, что Газой все будет исчерпано. Однако теперь речь шла уже о передаче палестинцам части территорий Иудеи и Самарии и о фактическом разделе Иерусалима.
4 января 2006 года уже другой сын Шарона, Гилад, оказался под подозрением по делу австрийского бизнесмена Мартина Шлаффа. Эта история бросала на Ариэля Шарона еще более черную тень, чем скандал вокруг Омри Шарона. Следствие высказало подозрение, что Мартин Шлафф привлекал к своей деятельности Гилада Шарона с целью возобновления работы иерихонского казино «Оазис» (Шлафф являлся его основным владельцем). Это казино, вступившее в строй на территории Палестинской автономии в 1998 году и приносившее огромные доходы, было закрыто после заявления израильских военных о том, что террористы-снайперы сделали казино огневой позицией, а доходы от казино идут на финансирование террористической деятельности.
В ночь на 5 января 2006 года у Шарона произошел обширный инсульт.
Прервемся, чтобы задать вопрос:
– если непосредственным итогом визита госпожи Райс, которая потребовала от египетских властей проведения подлинно демократических парламентских выборов, стало небывалое укрепление позиций исламистского движения «Братья-мусульмане»;
– если итогом благословления, данного госпожой Райс на участие ХАМАС в парламентских выборах, стало получение этой исламистской организацией большинства мест в парламенте Палестинской автономии (напомним, что ХАМАС – это палестинский филиал «Братьев-мусульман»);
– если «сговорчивость» Шарона, выразившаяся в одностороннем выходе израильтян из сектора Газа, передаче Филадельфийского коридора под охрану египетским пограничникам и т. д., привела не только к перечисленным уступкам, но и к крупнейшему политическому кризису в Израиле, – то можно ли назвать все это «поддержкой интересов Израиля в ущерб интересам арабских друзей»?
Но вернемся к идеям, изложенным Збигневом Бжезинским в его книге «Второй шанс». И напомним, что мы остановились на оценке, которую автор выносит внешнеполитическому курсу Буша-младшего.
Вердикт Бжезинского суров: внешнеполитический курс Буша-младшего подорвал геополитическое положение Америки, ввергнув страну в состояние опасности. Европа отчуждается от США. Россия и Китай ведут себя все более уверенно, координируя на ряде направлений свои усилия (что противоречит интересам США). Азия отворачивается от США. Ближний Восток вот-вот взорвется. Мир ислама пронизан антиамериканским национализмом. «Статуя Свободы перестает быть символом Америки в глазах многих людей в мире, и этим символом становится концентрационный лагерь в Гуантанамо»[65]65
65 Бжезинский З. Указ. соч. С.184.
[Закрыть].
Итак, – подводит итог Бжезинский, – в период, начавшийся после «холодной войны», Америка упустила две великие исторические возможности.
Во-первых, ей не удалось (и в этом вина не только Америки, но и остальных участников процесса) использовать потенциал Атлантического сообщества, не удалось выработать для него единую глобальную повестку дня. Союз Америки и Европы сделал бы их решающей силой в мире. Действуя по отдельности, они зайдут в тупик.
Во-вторых, Америке не удалось добиться решительного продвижения в израильско-палестинском урегулировании, и это имело колоссальные издержки. За возникшим израильско-палестинским тупиком последовали сначала вторжение США в Ирак, а затем американо-европейский раскол и взрыв враждебности арабов к США. Эта нарастающая враждебность создает риск постепенного выдавливания США из ближневосточного региона, чем не преминет воспользоваться Китай: «Ни правящие элиты, ни китайцы не проигнорируют эту перспективу. Уязвимые элиты Ближнего Востока нуждаются в иностранном защитнике, а Китай нуждается в стабильном доступе к источникам нефти, которые эти элиты контролируют»[66]66
66 Там же. С.190.
[Закрыть].
Из всего сказанного следует, что перед новым американским президентом, который придет на смену Бушу, стоит монументальная задача: восстановить легитимность Америки в качестве глобального лидера, главного гаранта международной безопасности. Но для этого новый американский президент должен извлечь уроки из ошибок своих предшественников. А также глубоко осознать суть исторического момента. А она в том, что произошло глобальное политическое пробуждение. Но пробудившийся мир уже не поддается имперскому доминированию.
Только правильно оценив происходящие в мире изменения и возглавив эти изменения, Америка имеет возможность получить второй – и последний – шанс на глобальное лидерство.
Что же подразумевает Бжезинский под «глобальным политическим пробуждением»?
По его оценке, сегодня впервые в истории все человечество политически сознательно и политически активизировано. В той части мира, которая травмирована воспоминаниями о долгих годах иностранного или имперского владычества, эта глобальная политическая активность выражается в энергичном поиске человеческого достоинства, культурных ценностей и экономических возможностей. Политическое пробуждение глобально по своей географии и охватывает все социальные слои. С политической точки зрения, оно радикализовано.
«Особенно неустойчива молодежь «третьего мира». Демографический взрыв, произошедший в возрастной группе до 25 лет, создал огромную массу людей, заряженных нетерпением. Революционная заостренность этой группы рождается среди миллионов студентов, сосредоточенных в вузах развивающихся стран, часто весьма сомнительного интеллектуального уровня. Полуорганизованные в крупные объединения и общающиеся посредством Интернета, они готовы не только повторить то, что происходило в Мехико несколько лет назад и на площади Тяньаньмэнь, но и пойти намного дальше. Потенциальные революционеры, они представляют собой эквивалент воинствующего пролетариата XIX и XX веков»[67]67
67 Там же. С.203.
[Закрыть].
Опасность, по оценке Бжезинского, состоит в том, что глобальное политическое пробуждение огромных человеческих масс может обратиться против США. Ведь оно является антизападным, антиимперским и по большому счету антиамериканским. В своем развитии глобальное политическое пробуждение «вызывает смещение центра глобального притяжения. А это, в свою очередь, в глобальном масштабе меняет расположение центров власти и оказывает серьезное влияние на роль Америки в мире»[68]68
68 Там же. С.204.
[Закрыть].
Чтобы не утратить доминирующего положения, Америке необходимо идентифицировать себя с идеей всеобщего чувства политического достоинства, которое подразумевает отнюдь не только свободу и демократию. Оно включает и социальную справедливость (чтобы стать привлекательной социальной моделью для пробудившегося человечества, американскому обществу придется постепенно преодолеть собственный «персональный гедонизм»). И равенство полов. И уважение к культурной и религиозной мозаике мира (без этого уважения обречены на провал любые усилия по «демократизации извне»).
