Текст книги "Адмирал Ушаков. Том 1, часть 2"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Сей рапорт заготовил я вчерашний день, ибо поутру оного дня

снимался уже с якорей, но противный ветр и весьма дурная

погода выйтить не позволили; сего ж числа при съеме с якоря

получил я сообщение от господина генерал-майора и кавалера де-Ря-

баса, что ваша светлость повелеть ему соизволили, ежели флот

мне вверенный по каким обстоятельствам замедлит в соединение,

следовать ему со флотилиею, не ожидая, прямо к устьям Дуная.

По сходству сего, при первом благополучном ветре оттуда и

отправится, упоминая, однако, надеется он, что я, конечно, поспешу

соединиться с ним при Гаджибее или при устьях Днестровских.

По сим обстоятельствам со флотом пойду я прямо к Гаджибею,

а оттоль мимо Днестровских гирл к Дунаю; ежели же северные

[и] северо-восточные противные ветры к Гаджибею иттить

воспрепятствуют, пущусь прямо на Фидониси и к устьям Дуная;

надеюсь там уже застать флотилию, о чем сходно и к господину

генерал-майору и кавалеру де-Рибасу от меня сообщено. Весьма

сожалею и чувствительно для меня, что при всем неусыпном моем

старании за разными, известными уже вашей светлости

обстоятельствами, прежде сего с Севастопольского рейда выйтить было

неможно, но употреблю всевозможные способы, сколько могу

успеть, выполнить повеления вашей светлости.

Я сего числа со флотом Черноморским в числе 14 кораблей,

4 фрегатов и 38 разных судов с рейда севастопольского выхожу на

море и ко исполнению повеления его светлости пойду к

очаковской стороне, оттоль к берегам Дуная, где, надеюсь, соединясь

с лиманской флотилиею, под командою господина генерал-майора

и кавалера де-Рибаса состоящею. На рейде севастопольском для

защищения оного и гавани оставляю 4 фрегата, корабль

бомбардирский и несколько разных судов. Порт и команду при оном

поручил я на время отсутствия моего флота капитану 1 ранга Домо-

жирову, о чем к сведению вашего превосходительства и известить

честь имею, из отправляющихся же со мною 56 судов 12 пойдут в

Лиман для транспорта. Впрочем, с истинным моим почтением и

преданностию имею честь быть.

Федор Ушаков.

§ 1

Сообщением господин генерал-майор и кавалер де-Рибас от

11 числа сего месяца извещает: его светлость предписать ему

соизволил, если сдешний флот к препровождению флотилии за какими-

либо невозможностями в соединение умедлит, следовать ему не

дожидаясь. По сходству сего, он при первом благополучном ветре

намерен отправиться со флотилиею к устьям Дунайским, однако

надеется, что, конечно, и я поспешу со флотом скоро соединиться

при Гаджибее или около Днестровских гирл. По сим

обстоятельствам, естьли ветры нам будут способны, плавание со флотом

иметь буду прямо к Гаджибею, а оттоль к берегам Дуная. Если

же ветры будут северо-восточные и в ту сторону неспособны,

пойду прямо на вид к острову Фидониси, о чем по флоту к сведению

сим и объявляю.

§2

Фрегат «Антоний», бригантина, пришедшая из Таганрога,

шесть пленных судов, шесть крейсерских для провождения оных

и четыре крейсерских ж судна, назначенных в Лиман для

транспорта, выйдут из Севастополя со флотом вместе, если же они по

каким обстоятельствам вместе со флотом держаться не могут или

надобность востребует, приказать им следовать одним особо ото

флота, когда поднимется на корабле «Рождестве Христове» на

грот-брам-стеньге кейзер-флаг при трех пушечных выстрелах,

тогда командующему фрегата «Антония» со всеми оными судами,

отделясь ото флота, следовать в повеленный путь.

§з

Некоторые из оных суда, а особо кирлангич и другие с малыми

судами, чектырьме именуемыми, могут иттить против прочих

легче, таковые суда позволяю я отпустить вперед, дабы крейсеры

381

скорее, отдав их в Лимане, возвратились ко флоту, искали бы

оного в соединение в проходе от Лимана к Гаджибею, ежели ж тут

флота и флотилии нет, следовать проходом мимо устья Днестра,

буде и тут флота и флотилии не найдут, продолжать плавание

между берега и острова Фидониси к устьям Дуная; там, конечно,

уже найдут флот или флотилию нашу, при которой и остаться...

Господин контр-адмирал и кавалер Ушаков представляет, что

по умножению флота предвидит в письменных делах входящих

от оного в контору Севастопольского порта запущение, по

недостатку во оной канцелярских чинов» да и на кораблях не состоит

письмоводцев половинного числа против штатного положения.

И потому просит присылки для порядочного исправления дел в

конторе повытчиков и копиистов, а для укомплектования флота—

клерков и писарей. Сверх того при вооружении гребной флотилии

в сих последних состояла необходимая надобность, а послать было

не из кого, потому судовые командиры оной флотилии не

соблюдают письменного порядка, какой бы должен быть с

определенными к ним писарями.

Черноморское Адмиралтейское Правление, имея только

половину комплектного числа канцелярских чинов, не может оных

нимало уделить Севастопольской конторе, а на укомплектование

флота и флотилии клерками и писарями не находит и средств,

какими б то учинить можно было.

Потому и представляет вашей светлости: не угодно ли для

помещения в показанные чины повелеть прислать из училищ Екате-

ринославской и Харьковской губерний студентов или из тех же

наместничеств столоначальников двадцать, помощников их 72 да

писарей или копиистов сто восемьдесят семь человек, включа в

число сих последних из воспитанников, обучившихся российской

грамоте и части арифметики.

Семен Афанасьев

Вашему превосходительству известить честь имею: со флотом

черноморским 16 числа вышел с Севастопольского рейда, плава-

ние имел при ветре от юго-юго-востока к стороне Аккёрмана.

Транспортные суда с препровождением крейсеров отправил

вперед, прямо в Лиман, и препровождающим их крейсерским судам

приказано от меня, как скоро проводят до Кинбурна, следовать

ко флоту в соединение мимо Гаджибея и Аккермана, и ежели

флотилия еще не ушла, объявить, что я плавание имею к Дунаю.

Вчерашний день, прошед я со флотом Тарханов Кут, отправил

еще вперед легкое крейсерское судно к Гаджибею, затем же

осмотреть флотилию, ежели она тут, о следовании туда ж.

Сегодня в полдень по счислению отстоит от нас островок в устье

Дккермана NW 45-00 в 58 верстах, острова Фидониси

северная оконечность ZW 74-00 в 84 верстах и при сделавшемся

северном ветре плавание имею бейдевинд по румбу WNW,

которой ведет к берегам между Днестра и Дуная, уповаю, ежели

оный ветр не переменится, буду еще несколько на виду

Днестровских гирл. С сим донесением отправил я от себя вперед легкое

крейсерское судно к Днестровским гирлам и оттоль поспешу к

Дунаю, о чем и к его светлости рапортом моим донесть честь

имею...

P. S. По извещению вашему нигде не уповаю вас застать, кроме

Дунайских устьев, однако для осведомления хватаю1 устья Днестра, там,

надеюсь, посланное от меня судно от береговых страж узнает, прошли ли

вы или нет. Нетерпеливо желаю скорее с вами соединиться и то, чтобы

вы, милостивый государь, во всем были благополучны, особо от ветров, они

более всего наводят мне чувство в беспокойстве; желаю от истинной

преданности всякого вам благополучия, оно есть ваше и мое обще. Бывший

южный ветр беспокоит меня, не знаю, где вы это время были, полагаю,

по жаркой вашей отличности и усердности, конечно, близ уже Дуная, сия

усердность ваша известна мне уверительно, заставила меня со флотом

спешить прямо к Дунаю.

Из подносимого здесь известия цареградского 2, полученного

мною чрез посла князя Голицына, в. и. в. высочайше усмотреть

изволите, сколь важно сражение 8 июля, бывшее у берегов

Таманских. Все сие подтверждено взятыми в плен турками и точно

то число убитых и раненых показывают, как и судов

поврежденных.

В сражениях, бывших 28 и 29 августа, потеря наша состоит

в убитых 1 и 26 раненых нижних чинах; повреждены на кораблях:

на «Рождестве Христове» перебита фок-мачта, на «Александре»

бизань-мачта, на «Георгии» грот-мачта и на «Марии Магдалине»

грот-рея, которые уже все исправлены.

На сожженном корабле «Капитании» артиллерия на нижнем

деке была: пушка сорокафунтовая и по три гаубицы трехпудовых

на стороне; на верхнем деке пушки 24-фунтовые, на шканцах и

баке 18-фунтовые. Взятый корабль «Пеленки-Бахри» 19 что

ныне «Иоанн Предтеча», имел на главном деке 24-фунтовые, на

верхнем 12-фунтовые, на шканцах и баке десятифунтовые. Сей

корабль длиною по нижней палубе 165 фут, шириною без

досок 55 в полном грузе ходит глубже стопушечного корабли

до 27 футов, в ходу легок, дерево отменное. По переправке будет

осьмидесятипушечный; на главном деке пушки 24-фунтового

калибра и по две гаубицы на стороне, на деке 18-фунтовые и по

два на стороне картаульных единорога, на шканцах и баке полу-

картаульные единороги, на юте четвертькартаульные единороги.

Сколько ни облегчен сей корабль, но все не меньше 20 футов в

воде, и потому никак нельзя перейти ему 16-футовую банку

Очаковскую, то и решился я его отправить в Севастополь, где и

будут его килевать и переделывать.

Взятая у неприятеля батарея, ланцон большой препорции и

бриг, суда надежные; на батарее передовых две пушки

24-фунтовые английские, по бокам по 5 медных 8-фунтовых, на корме

одна английская 24-фунтовая, на ланцоне куршейная

27-фунтовая чугунная, по бокам по четыре восьмифунтовые и одна

мортира 2-пудовая. На бриге по сторонам по пяти медных

8-фунтовых, таких же две погонных. Сей бриг отменного построения и

чрезвычайно ходит скоро.

Сообщение мое утром сего дня отправил я к вам на вашей

бригантине, подошед же к Аккерману чрез возвратившееся мое

судно сей час получил известие, что флотилия 3 день уже к

Дунаю прошла. Посему сей же час направляю путь свой к Дунаю,

а как темные ночи и туманы со всем флотом не дозволят мне

столь иттить скоро, как крейсерские суда ходят, то наперед меня

посылаю к вам с уведомлением из легких крейсерское судно.

А каковы мною посланы на бригантине вашей сообщения, со

оных прилагаю точную копию, препровождаю оные в той

надежде, что мое судно придет скорее, нежели ваша бригантина,

впрочем желаю скорого с вами соединения и уведомления о

расположениях, как"ие предпринять должно, имею честь быть.

За отправленным с крейсерским судном от 18 числа рапор*

том моим вашей светлости донесть честь имею: чрез

возвратившееся ко мне одно посланное к Гаджибею крейсерское судно

получил я известие, что флотилия 18 числа от Гаджибея

отправилась к Аккерману, посему со флотом вчерашний день при

бывшем тумане и разных переменных ветрах и спешил подойтить к

Аккерману в соединение со оною и при начале уже темноты,

подошед против оного на глубину 8 сажен, за сделавшимся от

севера крепким противным ветром остановился на якорях и за

отдаленностью от берега, тут ли флотилия или нет, осмотреться

еще не успел. Сегодня поутру снимаюсь с якорей и пойду еще

ближе к берегу, а между тем вижу от стороны востока или

Гаджибея идущее ко флоту судно и, уповаю, оно с каким-нибудь

известием; как скоро узнаю, в которой стороне флотилия, пойду

напервее соединиться с нею, и обще поспешим исполнить

повеления вашей светлости.

С посланного от меня на крейсерском судне от 18 числа

сообщения при сем прилагаю точную копию *, засим же известить

честь имею: -18 числа плавание имел к Аккерману, при бывшей

весьма темной ночи, не видав берегов, шел промером глубины и

на 10 саженях в полночь остановился на якорях во ожидании

рассвета и возвращения которого-нибудь из моих посланных

судов, дабы от них узнать, где находится флотилия. 19 числа

было туманно, и около половины дня возвратилось одно из тех

судов, которое послано было к Гаджибею, оно, нашед посланную

от вас бригантину, с нее дало мне известие, что вы, милостивый

государь, с флотилиею 18 числа отправились от Гаджибея к

Аккерману, другого ж вашего судна, посланного ко мне с

письмами, я не видал и писем не получал, а от сей бригантины более

ничего не знаю, ибо она, остановясь далеко, и ко мне еще не

подходила. Командир тут, кажется мне, глуп. Получа я сие известие,

со флотом подошел и остановился против Аккермана на глубине

8 сажен, желал еще ближе подойтить, но сделавшийся северный

крепкий ветер и ночное время воспрепятствовали. Сегодня утром,

не дожидаясь еще дня, посылаю крейсерские суда к берегу для

осмотра и осведомления о флотилии, ибо не знаю, где она

находится, посему и путь, куда предпринять не знаю, но уповаю,

что флотилия где-нибудь близко берега, как скоро извещусь,

пойду в соединение. О расположениях, в котором месте на

первый случай флоту и флотилии остановиться против Дуная,

весьма нужно иметь между собою положение, ибо я сих мест

обстоятельно не знаю, также и карты верной об оных местах

совсем у меня нет, а на обыкновенных морских картах значится

великая разница, нашей же описи и морских карт нет; против

Килийского устья на картах значится великая отмель, потому,

думаю, флоту близко берега остановиться нельзя, и от вас буду

очень далеко, так что сигналами сноситься бы никак будет не-

можно, а прошед Килию, к Сулину можно ^становиться гораздо

ближе, при том же предприятия и действия ваши флотилиею

равно и береговыми войсками, что и как положено... Я сведения

обстоятельного еще не имею, надеялся об оном узнать чрез вас,

сделать условие и во всем положи! ься, теперь весьма

расстраивает меня то, не знаю, как скоро и где с вами соединюсь и буду

иметь удовольствие видеться. Ежели у вас есть, милостивой

государь, опись Дунайских гирл и перед устьями в море открытых

мест, не можно ли ко мне прислать карту или с нее копию, также

о распоряжениях ваших меня уведомить. Во ожидании сего, с

г истинным моим почтением и совершенной преданностию имею

честь быть, милостивый государь мой, вашего

превосходительства. .

P. S. Отправляя сие, снимаюсь с якорей и иду ближе к берегу,

а между тем вижу идущее от востока или от стороны Гаджибея судно,

уповаю, получу какое-нибудь известие. Усердно желаю слышать о вас

и скорее соединиться.

Вашей светлости донесть честь имею: со флотом мне

вверенным сего числа на вид к устьям Дуная прибыл благополучно

и при сделавшемся юго-западном и переменном западном ветре

лавировал к Сулина-Багазии, но за противным течением, не имея

выигрышу, вперед остановился на якорях против устья Килии;

на флотилию послал для осведомления и, как скоро возможно

будет, поспешу иттить к устью Сулина в соединение со

флотилией) и буду стараться исполнять повеления вашей светлости. Ветр

делается от северо-запада. Снимаюсь с якорей и поспешу к

Сулина-Багазии.

Какие действия есть флотилиею – прошу меня уведомить, я

вижу мелкие суда стоят еще на открытом море, уповаю, есть вам

повеление вести их в устье Килии, ежели какие имеете

приказании, не упускайте ни малейшего времени исполнять оные, ежели

вам потребна какая помощь, дайте немедленно мне знать, место

здесь весьма беспокойное, не должно упускать полезных случаев.

(P. S.] Спешите работою день и ночь, а я пошел к Сулина-Багазии.

.

Увидев я на берегу к Килии пусканный дым, уповая, нет ли

требования какого со флота или посланных ко мне повелений

вашей светлости, послал туда наречное судно для осведомления;

также близ Килийского устья поставил я крейсерское судно, когда

какие будут повеления от вашей светлости, доставлять на оном

ко мне, и ежедневно буду таковые суда переменять. Притом же,

получа повеление вашей светлости об объявленной победе над

неприятельскими войсками в Кубани *, завтрашний день, ежели

будет тихо, собрав командиров и принеся всевышнему

благодарение, буду торжествовать оную, тож взятье Килии и занятие

обоих устьев Дуная с пушечной пальбою, о чем и осмеливаюсь

всепокорнейше донесть (дабы оную пальбу не почли какой

другою). От истинного моего усердия со всеми сими победами

вашу светлость поздравить честь имею и прошу всевышнего

о счастливом продолжении. Флот против Сулина стоит на

якорях и при оном благополучно; крейсерские суда для надзира-

ния лавируют перед флотом повыше Сулина.

Вашей светлости донесть честь имею: флотилия в виду моем

почти вся вобралась уже в устья Дунайские при Сулине и

Килии, вижу последние суда в Сулин входят, я со флотом,

прикрывая их, остановился на якорях в виду Сулина-Багазии и

флотилии на глубине 10 сажен, ожидая чрез посланных моих со

обоих сторон уведомления, всепокорнейше прошу вашу светлость

о дальнейших предприятиях снабдить повелениями, чего и

ожидаю.

В 1/2 11 часа пополуночи ветр тихий от востока и в

рассуждении потемневшего горизонта, уповаю, скоро будет от юга.

С победою и успехами вашими во взятьи батареи при

Сулине-Багазии и судов неприятельских от истинной моей

преданности с сим благополучием вас поздравить честь имею, чисто-

сердечно желаю вас видеть увенчанного победами и достойно

награжденного, душевно сего вам желаю; ваше благополучие

почитаю я равно как и мое собственное, и дружба ваша для

меня весьма драгоценна, которую всемерно потщусь заслуживать

и оказывать себя всегда оной достойным. Любезного и

старинного моего друга Мануила Михайловича *, истинной моей к нему

дружбою, с успешною его победою также от чистого усердия

моего поздравить честь имею. Я собственно по моей истинной к

вам дружбе усерднейшую приношу благодарность за то, что дело

вами произведено хорошо и весьма скоро, непременно так и

должно, что называется пришел и сделал; не надобно басурманам

давать потачки, чтоб они не опамятовались, оно так и сделано и

весьма сходно, как я желал. Теперь постарайтесь, батюшка

Осип Михайлович, как можно поскорее все суда ваши ввести в

устья дунайские в закрытия от волнения и ветров; здесь при

великих течениях от волнения качка судов бывает чрезвычайна

и весьма опасна не только для малых, но и для больших судов.

Вчера я послал к оставленному вами командиру на лансонах

против устья Килии, чтобы он всевозможно день и ночь спешил суда

ввести в устье реки с прописанием: надеюсь, что об оном от вас

ему приказано; а за сим желаю от вас узнать о дальнейших

предприятиях рекою, какие есть от е. св. повеления? Когда будете

писать реляцию о ваших действиях, желал бы я, чтоб упомянули

о флоте, что вы под прикрытием оного в рассуждении

неприятельского флота (если бы он осмелился показаться к здешним

местам) совершенно обеспечены; желание мое для того, чтоб

после бывших дел видно было, что мы не стоим в гаванях и

стараемся не только показываться при их берегах, но и зорить оные

со всякой твердой отважностью; а чтоб обстоятельно мне обо

всем от вас узнать и положиться о потребностях, посылаю к вам

от себя флаг-капитана Данилова. Прошу, чего не можно будет

дать на письме, объяснить словами; весьма надобно, чтоб со

флотом здесь не долго стоять; надобно поберечь его на будущее

время, чтоб качкою при волнениях не расстроить корабли.

Старайся, батюшка Осип Михайлович, о скорейших исполнениях

всего, что надобно; какое вам от меня надобно вспоможение

судами и людьми, с превеликим удовольствием ту ж минуту

исполню. Чрезвычайно желал бы с вами видеться, но вижу, что мы

оба заняты всевозможностями; пересылайте ко мне чаще

сношения, я тож соответствовать буду, теперь еще подвинусь к вам

поближе.

Вашей светлости донесть честь имею: со флотом мне

вверенным вчерашний день подошед, остановился на 10 саженях

глубины между устьями Сулина и Килии в виду обеих для

прикрытия флотилии. Судов неприятельских на море не видно.

При сделавшемся ветре от северо-северо-востока подойду еще

ближе к Сулину. Между тем послал я к командующему

флотилией) господину генерал-майору и кавалеру де-Рибасу от себя

флаг-капитана Данилова для наших между собою сношений;

писал, чтобы, как наивозможно, поспешить ввести суда в Дунай.

Также для вспоможения вводить мелкие суда к устью Килии

послал от себя флотского штаб-офицера и приказал, как

наивозможно, вспоможением поспешать, дабы все мелкие суда были

в закрытии, а вперед, что будет происходить, также не упущу

случаев отправлять к вашей светлости мои рапорты. При устье

Сулина со здешней стороны господином генерал-майором и

кавалером де-Рибасом батарея взята вчера, видел я, ввечеру бил

он по другой батарее, надеюсь, что скоро и оной овладеет и суда

свои введет в защиту. Уповаю, что вашей светлости от него уже

донесено, но если еще об оном донести он не успел, теперь

ветр ему оттоль к посылке судна противен.

P. S. В V2 7-го часа пополуночи, снявшись с -якорей, направляю паруса

ближе еще к Сулину-Багази .

Всепокорно и истинно благодарю вас за поздравление о

дарованной нам от бога победе. Проход в Дунай весьма труден

и защищен был двумя батареями, которыми наши овладели и на

которых на первой 7, а на другой 6 больших пушек, Я должен

сам поспешать в Килию по повелению его светлости и там

испрошу приказание в рассуждении вашего флота, а между тем

вся флотилия, которая вошла в Сулинские гирлы, должна на-

искорее поспешать к Тульче, чтобы не дать времени

неприятельским судам уйтить чрез рукава дунайские, называемые

св. Георгия. Я сухим путем с нею соединюсь, что касается до

моей реляции, конечно, не упущу сказать, что теперь мы обеспе-

чены с тылу прибытием вашего флота к устью Дуная.

За сим сердечно желаю вашему превосходительству всякого

благополучия и имею честь пребыть с совершенным почтением и

преданностью.

Ваш покорный и верный слуга

Иосиф деРибас

По требованию командующего флотилиею господина генерал-

майора и кавалера де-Рибаса для сгрузки с судна «Александр»

припасов посылаю от себя к вам, милостивому государю моему,

крейсерское судно «Св. Василий» под командою шхипера

Николаева, которому приказал я явиться в команду его

превосходительства, а в небытность его – вашего высокоблагородия, и

состоять во всех повелениях и распоряжении, которое и останется

при флотилии. Его превосходительство Осип Михайлович

просил меня о присылке капитан-лейтенантов Сорокина, Марина и

лейтенанта Капачио, также присылки воинских людей для

содержания и охранения мест при устье Сулина-Багази, на

флотилию вместо затонувших при высадке десанта 12 или 8

гребных судов. Известить честь имею: все оные требования

с превеликим удовольствием желал бы исполнить, но на флоте

штаб– и обер-офицеров столь недостаточно, что ни с одного судна

никак отделить нельзя, ибо, как уже известно, недостаток в них

был и в прежнее время, а ныне и из последних многие остались

в Севастополе больные, чрез что на кораблях и вахт содержать

рочти совсем некем, да и капитаны некоторые сделались боль-

ные; капитан-лейтенант Сорокин на корабле у господина генерал-

майора и кавалера Голенкина и почти один, Марин у господина

Вильсона, также почесть можно, из надежных один, лейтенант

Капачио на «Александре», со оного корабля капитан-лейтенант

Бырдин снят на пленный корабль, и Николай Львович Языков

просил еще вместо его вприбавок другого, но взять было негде,

потому и не дано; однако, ежели можно будет успеть, я на

оный корабль лейтенанта пошлю от себя, а господина Капачио

к вам доставлю. Мне столь чувствительно отказать, что я по

своей особе готов остаться на моем корабле с одним

лейтенантом; касательно ж до гребных судов, оных на флот никогда

делано и присылки не было, с чем корабли пришли в

Севастополь те только и были, из них многие совсем уже сгнили и

изломаны, и так на тех кораблях теперь в них недостаток; в

Севастополе ж обраны все, сколько было при транспортных судах,

и там ничего не осталось; на крейсерских же судах всего только

по одному, и то на других самые маленькие. Мне весьма жаль,

что я сих требований выполнить не в состоянии. Солдатской

команды также с кораблей надолго снять никак нельзя, ибо я со

флотом должен быть во всякой готовности к принятию

неприятельского флота, ежели он покажется, и состою в дальнем

расстоянии от берега; скоро людей на флот получить никак не могу, а

без них в дело вступить буду иметь в людях недостатки. Ежели

бы это требовалось только на маленькое время для десанта,

в таком случае большую часть команды мог бы я послать, с тем,

что в один день могли бы они возвратиться назад. Мое ж

мнение о устье Сулина-Багази состоит так, ежели бы можно, всего

лучше оставить там три или четыре судна от флотилии, они под

моим прикрытием с моря могли бы быть безопасны, а на берегу

людей небольшое число без прикрытия судами, кажется, и

оставить неудобно; я полагаю, что сии места в зимнее время не

останутся заняты нашими форпостами, однако резолюции на то его

светлости еще не знаю. Ежели вы, милостивый государь, сняв с

берега пушки, оставите их так, конечно, полагаю при моей с моря

защите, никто занять их не может; никакое судно, с моря

видевши здесь наш флот, не пойдет, а ежели бы какое туда вошло,

может достаться нам в добычу. Мне чрезвычайно жаль, что я не

имел случая видеться с Осипом Михайловичем; имею надобность

к нему писать, но по скорости не успел. Когда вы, милостивый

государь, отправляться будете со флотилиею вверх рекою, желал

бы иметь ваше уведомление, в каком положении вы оставите

устье Сулина-Багази, я не сомневаюсь, ежели оно останется так,

как я к вам писал, верно надеюсь, что его никто не займет; я

желал бы пушки с батареи забрать на флот, но вы сами

изволите усмотреть, могу ли я в рассуждении такой отдаленности

исполнить; мелководных же судов у меня нет. К вам посылаю

одно переделанное из шебеки, оно в грузу теперь 8 фут. Это

самое мелководное, какое я имею: судно «Чечерск» шло со мною

с тем, что хотел я его дослать к вам обратно, но не в дальнем

уже расстоянии от острова Фидониси сломался у него верх

стеньги, потому и возвратилось в Лиман, прошу оставить его при

флотилии; ежели бы требование было от меня судов, я не только

большую часть крейсеров, но хотя бы фрегаты отпустить готов,

только совсем как они есть, а людей и судов гребных отделить

с них никак нельзя. Если я к Осипу Михайловичу скоро писать

не успею, прошу вас, милостивый государь, об оном объяснить,

истинно я весьма желаю во всем быть послушным, что только

можно. В надежде его превосходительства и вашей ко мне

дружбы, с истинным моим почтением имею честь быть...

P. S. О которых затопших при береге гребных судах Осип Михайлович

писал ко мне, как скоро будет тихо, к берегу я пошлю, но уповаю,

наверное, что продолжающийся теперь ветр с открытого моря волнением разбил

их в щепы, и так найтить уже не уповаю. Ежели бы знал я вчерашний

день, думаю, что застал их целых. С прибытия моего заготовил я

уведомление мое обо флоте, сколько каких при оном состоит судов к Осипу

Михайловичу, но по торопливости отправления к нему судна оное осталось

здесь; препровождая здесь, прошу его превосходительству вручить.

Крейсерские суда к устьям Едрелеса и Портицы-Багази для крейсерства я пошлю

и велю искать неприятельских судов, также и из оных устьев выходящих,

ежели будут ловить; о чем сим известить честь имею.

Когда вы со флотилиею пойдете вверх Дуная, до

возвращения вашего посылаю во оное устье для содержания тут поста и

караула и охранения входа три крейсерские судна, а именно:

«Кеки Тавро» под командою мичмана Купы, «Панагия Кали-

гати» под командою мичмана Арфано и «Красноселье» под

командою прапорщика Анонова; прошу вас, милостивый государь,

о содержании сего караула и охранении дать им от себя

инструкцию и ваши приказания, а я приказал им со всякой точ-

ностию исполнять. Притом же не можно ли вам от флотилии

прибавить к нам какое-нибудь судно с большими пушками;

следовательно, сей пост останется довольно надежен и, уповаю,

гораздо безопаснее, нежели бы я послал с кораблей туда

солдатскую команду, оные ж мне никакой расстановки не делают.

Ежели бы нашлись мелководные и еще мог бы к ним прибавить,

прошу, милостивый государь, о распоряжении вашем, на каком

основании. там оставите, меня уведомить. Пушки с батареи,

ежели можно, прошу приказать собрать на оные крейсерские

суда, сомневаюсь только, что у нас нет больших барказов, также

слышал я, что тут отмелистый берег, вы сами усмотреть

соизволите, что можно, и все то, в чем надобность требует, приказать

исполнить.

В надежде вашей ко мне дружбы с истинным моим

почтением имею честь быть.

Почтеннейший отзыв вашего превосходительства от 22 числа

сего месяца имел честь получить, и по сходству оного, для

сгрузки с судна «Александр» припасов, нужных флотилии,

послал я ото флота судно «Св. Василий» под командою шхипера

Николаева, которому и приказал явиться, в команду вашего

превосходительства, а в небытность вашу флота господину капитану

1-го ранга Ахматову. Вместо ж требуемых вашим

превосходительством солдатской команды к содержанию при Сулине поста

нарядил я от себя и посылаю три крейсерских судна «Кеки

Тавро», «Панагия Калигати» и «Красноселье», предписав оным,

войдя в устье, когда флотилия пойдет вверх реки, до

возвращения оной содержать оный пост со всякой исправностью. По

выходе ж их явиться к командующему флотилиею и испросить

повеления о содержании оного поста; о снабдении ж их

инструкцией) писал я флота господину капитану 1-ранга Ахматову. Что

ж принадлежит до посылки туда капитан-лейтенантов Сорокина,

Марина и лейтенанта Капачио, истинно, милостивый государь,

с отменным удовольствием желал бы все исполнить сходно

с вашим требованием, но офицеров на флоте, а особливо при

нынешнем походе, столь недостаточно, что никак отделить

нельзя: ибо многие штаб– и обер-офицеры в Севастополе

остались больные, и господа капитаны в недостатке их терпят

великие затруднения; некоторые и из капитанов на флоте поделались

больные; обстоятельно объявить честь имею; капитан-лейтенант

Сорокин находится на корабле у Гаврилы Козьмича 1 и из

надежных почти один, Марин на «Андрее» у господина Вильсона,

также из надежных почти один, лейтенант Капачио на

«Александре», со оного корабля капитан-лейтенант Бырдин прежде

еще снят на фрегат «Федот Мученик» и вместо оного необходимо

надобился флотской офицер, но дать было некого, командир

оного корабля и сам сделался больным; но за всем тем,

милостивый государь, столь усердно желаю исполнить, сколько

можно, ваши требования, что принадлежит собственно для меня,

я на флагманском корабле готов остаться с одним лейтенантом,

а другого пошлю на корабль «Александр» вместо лейтенанта

Капачио, а его как скоро можно будет, пошлю на флотилию

(теперь ветр крепкий и волнение, гребные суда с корабля на

корабль не ходят). Гребных судов на флоте у меня великий

недостаток, ни на одном корабле комплекту нет, и отделить без

крайней опасности никак нельзя (ибо всегдашняя надобность

есть в гребных судах), да и в Севастополе совсем гребных судов

не осталось; на крейсерских же судах на каждом только по

одному гребному судну, и те большей частью маленькие, и

никак без них обойтись не могут. Я чувствую чрезвычайную

прискорбность, когда в чем необходимость меня принуждает перед