Текст книги "Белкина в колесе (СИ)"

Автор книги: Аврора Добрых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

– Помогай! – крикнул он, и они на пару принялись спасать остальные горшочки от неминуемого падения.

Когда дело было сделано, Владимир перевел дух и сказал:

– Это, наверное, стена кривая. Мы ее и так и эдак… полку эту… А она, зараза, ни в какую не встает ровно.

Люда ничего не ответила. Она молча начала убирать горшочки обратно в коробку, которую после придется отнести на балкон, поскольку на кухне просто не было места для хранения.

– Людок, ну ты чего молчишь? Починю я тебе эту полку, делов-то. На следующих выходных все сделаю.

– Вов, тут не только полку надо чинить. – Женщина окинула многозначительным взглядом пространство.

– Ну а что еще? Все ж вроде в прошлый раз хорошо сделали.

– Заколотили ящик? Ты об этом?

– Люд, ну не начинай, а. Сама же понимаешь – это для твоей же безопасности.

Определив последний горшочек в коробку, женщина выпрямилась и отбросила тряпку, которой протирала каждую посудину, в сторону. Ей надоело намекать и ходить вокруг да около. Вот Ольга, жена Сергея, всегда обо всем говорила в лоб и была классической женой-пилой. Благодаря этому завтра она поедет на фабрику заказывать новую кухню. Она, а не Люда.

– Ты говорил, что к Новому году, а, может, даже раньше, мы обновим кухню.

– Когда это я такое говорил? – Володя замер на месте, словно хомяк, пойманный в амбаре с щеками полными зерна.

– В августе, Вов.

– Я говорил, что мы рассмотрим такую возможность. Не перекручивай, Люд.

Это было не так, но у женщины не было настроения спорить.

– Когда же от рассмотрения возможности мы перейдем к делу?

– После праздников, конечно. Сейчас, перед Новым годом, цены на все не сложишь. Серега, конечно, болван, что послушал Ольгу. Сейчас они треть переплатят, а потом будут кусать локти, когда мы купим то же самое, только дешевле.

– После праздников – это примерно когда? Ну, чтоб я была в курсе.

– Люд, вот снова ты эскалируешь конфликт на пустом месте!

– Когда, Вов?

– Ну, предположим, в марте. Когда все устаканится. Да, давай в марте. Самое удачное время для покупки кухни.

Люда даже не стала спорить о сроках и просто с силой надавила на кнопку «Стоп» на экране телефона.

– Что это? – удивился муж. – С каких пор ты записываешь наши разговоры?

– С тех самых пор, когда ты начал забывать, что и когда говорил. В марте вернемся к этой записи.

Муж побурчал немного для вида и ушел мыться, а Люда краем мысли прикинула, что до марта вполне сможет сама скопить половину суммы. Теперь главное – не отказываться от дополнительных заказов и впрок закупиться мазью для суставов.

– Людок, – выкрикнул муж, приоткрыв дверь в ванной и выпустив оттуда клубы пара, – а принесешь кваску?

Глава 23

Подготовка к Новому году началась за две недели до даты. Людмила составила список гостей и расписала перечень блюд, которые должны быть на столе, а также поручила мужу привезти из гаража закрутки, ещё с лета помеченные новогодними наклейками с изображением снежинки. Там было все: и маринованные огурчики, и помидорки с патиссонами, и варенье с компотами, и лечо с салатами, и даже соленые грузди.

За неделю до торжества Люда составила список всех необходимых продуктов, чтобы успеть купить все по акции. За тем или иным наименованием приходилось ходить в разные магазины, и все это пешком, поэтому времени каждый поход занимал много. Женщина купила большую часть пунктов из списка, но не на все товары была акция именно в магазинах, находящихся в пешей доступности, поэтому за некоторыми из них пришлось отправлять Володю прямо в канун Нового года.

– Вов, только не забудь шампанское. Оно по хорошей скидке, можно взять сразу бутылок десять, но за ним придется заехать отдельно. Гипермаркет будет прямо по пути в основной магазин, поэтому за бензин не переплатим.

– В гипермаркет только за шампанским? Люд, ты в курсе, какие там сейчас очереди? Буду как идиот час ждать.

– Не час, а максимум минут пятнадцать. И не как идиот, а как умный, рассудительный глава семьи, – сказала Людмила.

Она прекрасно знала, что завуалированное признание статуса сработает, и муж действительно заедет за шампанским в нужный гипермаркет.

– Ладно-ладно, – пробурчал Владимир и опустил подбородок, тем самым пряча довольную полуулыбку.

– Вов, а что по поводу твоего отца, он придет к нам?

– Без понятия, у него семь пятниц на неделе. Говорит, да, но кто его знает… Если снова не удержится от соблазна и уйдет завтра в запой, то сама понимаешь – в гости его можно не ждать. Разберемся, в общем.

Суета-сует: в тот же день, 30 декабря, Люда перемыла всю квартиру, а также сервизы, графины и бокалы, все люстры и зеркала, вычистила санузел и даже перестирала занавески со шторами. Женщина знала: завтра просто не сдюжит. Готовки предстоит слишком много, на целый табун гостей, куда уж тут еще и уборка.

Подарки детям было решено делать скромные. Денег все равно нет, да и в сюрпризе главное не его цена, а внимание. Олегу приобрели диск с компьютерной игрой, которую он сам заказал. В придачу Люда связала ему свитер, носки, а еще собрала подарочную коробочку со сладостями. В новогодний пакетик Арины отправилась пара дорогущих колготок с необычным дизайном (их дочь держала в избранном), а также симпатичные серебряные сережки и связанные Людой белоснежные гольфики. Что касается свитера, то дочь все равно не стала бы его носить, не тот возраст.

Елку наряжали заранее, двадцать пятого декабря. Правда, не всей семьей, как мечтала Людмила, а только втроем. Владимир весь день торчал в гараже. Как подозревала женщина, делал он это нарочно, лишь бы только не помогать с елкой. Возведение пушистой искусственной красавицы требовало немало усилий: залезть на антресоль, достать кучу коробок, затем половину из них убрать назад, а после вытереть пыль и только потом начать собирать саму конструкцию. Елку покупали недорогую, и за пять лет некоторые ее детали растеряли часть функциональности. Приходилось кое-где применять клейкую ленту, где-то клей, а в некоторых местах обматывать целлофаном. Володе возиться не хотелось, поэтому, явившись домой около полуночи, он для вида посетовал на проблемы с машиной, а после похвалил семью за отличную работу над елкой.

Люда до последнего сомневалась с выбором одежды к празднику. Хотелось надеть одну из кофточек, которые отдала Зоя, но та была совсем новая, еще с ценником, и женщина просто побоялась испортить вещь во время застолья. А что, если свекр напьется и снова опрокинет бутылку с вином на скатерть? К гадалке не ходи – большая часть прольется именно на хозяйку, в этом плане Люде всегда не везло. Поэтому она решила, что будет в простом сером платье, которому уже сто лет в обед. Даже если на него прольется весь алкоголь и опрокинутся салатники, его все равно не жалко.

И вот, наступило 31 декабря.

Кухонный стол был перенесен в гостиную, по телевизору начали крутить все те же фильмы, что и двадцать лет назад, а Люда, как и во все годы семейной жизни, на предельных скоростях крошила салаты, запекала горячее в духовке, делала бутерброды с икрой, фаршированные яйца, раскладывала фрукты и открывала банки с разносолами. Вова время от времени от скуки заходил на кухню, хватал все, что плохо лежит, и уходил обратно в гостиную к телевизору. Арина делала себе «бомбический новогодний мейк», Олег играл в Доту. К удивлению Люды, когда дочь закончила прихорашиваться и увидела, что мать уже вся в мыле, то решила помочь. Дорезала закуски, заправила салаты и принялась переносить блюда из кухни в гостиную. По пути пинком открыла дверь детской и наорала на брата, заставив того устыдиться и тоже прийти на помощь. Люда не могла нарадоваться на детей, все-таки ей с ними очень повезло. Другие бы торчали у себя в комнате и носа не казали на кухне, но Арина и Олег уже подросли и стали куда более чуткими, чем прежде.

Не успела Люда оглянуться, как уже стало десять вечера, а она ещё даже не приняла душ и не накрасилась. Арина зашла на кухню и, нахмурившись, указала на часы:

– Мам, время. Мне тебя еще красить и накручивать. Не успеем же.

– Ой, Ариш, и правда – что-то я совсем закрутилась… А надо еще шпроты открыть – их Виталик очень любит, – и хрен с горчицей выложить в соусники, а еще…

– Мам, мы с папой без тебя справимся, а то он все равно сидит без дела. Па-а-ап?? Иди сюда, помоги мне немного, маме нужно собираться!

Владимир тут же возник в дверях и заявил:

– Люд, да я за отцом лучше поеду. Он вроде как не выпимши, то бишь нормальный. Надо ехать, Люд.

– Хорошо, Володь, езжай. Мы тут как-нибудь разберемся.

Люда побежала мыться, Арина пригнала брата на кухню помогать, а отец семейства пулей вылетел из квартиры, хотя свекру в честь праздника вполне можно было вызвать такси. Да, оно немного дороже, но не настолько, чтобы ехать самому.

Стоя под душем, женщина перебирала в уме список блюд и дел – вроде бы все было исполнено. Остались только бутерброды со шпротами и соусы, над которыми уже трудятся дети. Наконец выдохнув, женщина выбежала из ванной и принялась собираться.

Когда Арина уже начала делать матери макияж, Владимир привез отца. Петр Иванович действительно был ни в одном глазу и с виду смотрелся как интеллигентный пожилой мужчина: чистый, опрятный и в модном пиджаке. Но Люда знала, что внешность обманчива и где-то в дебрях этой приятной наружности скрывается коварный зеленый змий.

На часах уже было девять вечера, когда Люда вышла из спальни, полностью готовая к празднику. Увидев свой макияж в зеркале, она не могла оторвать взгляд. Слов не нашлось, женщина только и сказала: «Ох ты ж!». Давненько она не была такой красивой, а, возможно, и вовсе никогда.

Постепенно начали подтягиваться гости, и вот, к десяти часам, все наконец были в сборе. Тамара Яковлевна тоже была тут. Накануне она как ни в чем не бывало приняла приглашение дочери. Только когда каждый занял свое место за столом, Люда смогла по-настоящему выдохнуть и перестать нервничать. Теперь она видела, что все точно в порядке: все приборы, посуда, блюда и напитки были перед глазами, гости довольно уплетали еду, в ушах стоял звон бокалов, а со стороны телевизора доносились популярные новогодние композиции.

Люда лишь немного жалела, что в новый год войдет без новой кухни, но в душе теплилась надежда, что гарнитур у нее обязательно будет. Когда-нибудь.

Проводив старый год, Терентьевы с гостями послушали речь президента, а затем дружно зажгли бенгальские огни и после боя курантов принялись пить шампанское и кричать «ура!». Закончив, засобирались на улицу пускать салюты, которые принесли Сергей и Виталик.

– Отец, а ты чего? Не пойдешь разве? – поинтересовался Вова, увидев, что Петр Иванович не собирается подниматься из-за стола.

– Не люблю я эти салюты, сын. Да и холодно там. Лучше посмотрю за вами из окна.

После салютов Арина тут же убежала к своей подруге Полине в соседний двор. Люда не возражала, все-таки дочь уже и правда взрослая, чтобы всю ночь сидеть за столом с родителями и их гостями.

Вернувшись в квартиру, все почуяли резкий запах спиртного, заполонивший пространство. Петр Иванович спал в кресле, а рядом валялась пустая бутылка из-под водки.

– Ну, он долго держался, – сказала Люда и направилась на кухню за горячим.

Подкрепившись, все принялись обмениваться подарками, а хозяйка незаметно ускользнула обратно на кухню – нужно было помыть накопившуюся посуду. Через три-четыре часа, когда гости разойдутся, грязные тарелки, бокалы и салатники будут возвышаться горой, и женщине просто хотелось заранее помыть хотя бы часть. Оставшись в одиночестве, она поймала себя на мысли, что было бы здорово на Новый год просто сесть у телевизора с бокалом шампанского и мандаринами и начать смотреть какой-нибудь «Голубой огонек», время от времени поглядывая в угол комнаты на мигающую огнями елку.

В эти фантазии вмешался Владимир. Точнее, не просто вмешался, а врезался в них на реактивном самолете, мгновенно превратив в пыль.

– Люд, отец проснулся и начал буянить, – заявил муж. – Пока не матерится, но по взгляду вижу – скоро примется за свое. Отвезу его домой.

– Как ты сядешь за руль, если ты пил?

– Серега поведет, он же на антибиотиках. Мы быстро. Одна нога тут, другая там. А ты иди в зал, гости же там одни заскучают.

Через полчаса Владимир набрал жене и сообщил, что отец подбил ему глаз, когда его пытались вытащить из машины.

– Слегка, Люд, – пояснил муж, – но, чую, к утру будет фингал. У нас бадяга есть?

– Вроде была где-то.

– Обязательно найди, Люд.

– Хорошо, Вов. Так в итоге что, до квартиры его дотащили или он так и лежит в машине, как в позапрошлом году? – два сдерживая смех, спросила женщина.

– Дотащили и даже уложили. Но у меня от этого всего, – муж перешел на шепот, – что-то снова геморрой разыгрался. Как вернусь, сходим в ванную, нанесешь мазь?

– Нанесу, Вов. Отчего же не нанести.

– Вот и хорошо, а то до утра не досижу. Ладно, Людок, скоро вернемся. – Владимир сделал паузу и добавил: – Люд, и это… Пока мы едем обратно, организуй нам колбасную нарезочку. А то по дороге вспомнили, что все уже съели. И, кстати, с Новым годом тебя. А то всех поздравил, а тебя одну нет. С праздником, как говорится, с новым счастьем!

Глава 24

Когда все гости разошлись по домам, Вова отправился на боковую, а Люда принялась за мытье посуды. Делала она это медленнее обычного. Все равно не усну, пока Арина не вернется домой, думала женщина. Благо, на этот раз сильно волноваться за дочь не пришлось. Девочка без конца постила сторис, на которых все было в рамках приличного, да и окружали ее вроде как трезвые ребята. После дня рождения, когда Арина явилась пьяная, Люда выждала время и поговорила с дочерью по душам. Та пообещала матери, что больше не будет напиваться. И судя по новогодним сторис, свое слово девушка держала.

Покончив с посудой, женщина определила все на специальный коврик для сушки, а сама направилась в гостиную. Сначала она сняла со стола скатерть и вместе со всеми салфетками и полотенцами отнесла их в ванную, чтобы закинуть в корзину для белья. Затем сложила стол, превратив его в скромный обеденный и, пыхтя, отволокла его обратно в кухню, где ему и место. После Люда вернулась в комнату и принялась сортировать подарки. Последним на очереди был большой целлофановый пакет с принтом в стиле новогоднего стола: красная скатерть, бутылка шампанского, тарелка с мандаринами и коробка конфет.

«Давненько я не видела таких пакетов, – подумала женщина. – Сейчас все обычно дарят плотные бумажные, с ручками из веревочек».

Люда вспомнила, что перед выходом на улицу, когда все собирались смотреть салют, Володя, указывая на этот пакет, сказал ей: «Это небольшой презент от меня, тебе понравится. Посмотришь, когда все разойдутся». Наконец время пришло. Немного трепеща от предвкушения, женщина открыла пакет и достала оттуда вытянутую прямоугольную коробку, на которой были нарисованы самые популярные приборы для готовки: половник, лопатка, шумовка и прочие полезные приспособления. Все это висело на пластиковом каркасе с крючочками. Следом Люда вынула цветастую целлофановую упаковку, которая гласила: «Мечта хозяюшки 3 в 1: фартук, рукавицы и полотенце». На всех трех предметах было одно и то же изображение: елочный орнамент с игрушками и красно-белые узоры, а по центру всего этого великолепия – улыбающийся снеговик в шляпе-цилиндре.

Людмила надела фартук и вернулась обратно в кухню – нужно было вытереть насухо посуду и убрать ее по полкам. В это время в двери начал тихонько проворачиваться ключ.

– Мам, это я, – шепнула Арина, ступая на порог.

– Я на кухне, дочь, заходи ко мне.

К радости матери, девушка была полностью трезвая. От нее немного пахло сигаретным дымом, но ни на одной истории в соцсетях она не была замечена с сигаретой. Возможно, рядом действительно курили другие ребята.

– Как погуляли?

– Да нормик, мам. У тебя новый фартук?

– Ага. – Людмила потянула полы изделия в стороны. – Нравится? Папа подарил.

– Шляпа какая-то.

– Ну да, снеговик в шляпе.

– Мам, да я не про снеговика, а в целом. О, кстати! Я же совсем забыла положить под елку твой подарок! Я ща!

Арина унеслась куда-то и вскоре вернулась с маленьким пакетиком. Из плотной бумаги и с теми самыми ручками-веревочками.

– Вот. – Дочь чмокнула Людмилу в щеку. – С Новым годом, мамулик.

Женщина никак не ожидала подарка, поэтому он стал для нее самым приятным сюрпризом за весь праздник. В пакетике оказался чехол для телефона и симпатичная заколка для волос. Чехол был лилового цвета и на первый взгляд в нем не было ничего необычного, однако как только Людмила перевернула его, как сразу ахнула: на задней части были блестки в прозрачной водичке. Стоило потрясти чехол, как блестки тут же вздымались вверх, после чего плавно опускались вниз словно снежинки.

– Это просто чудо какое-то, – восхищенно прошептала женщина, едва сдерживая слезы.

– Я знала, что тебе понравится, – улыбнулась Арина.

– Ой, а заколка какая шикарная!

Заколка представляла собой две изящно переплетенные металлические линии с прозрачными стразами. Вроде простая вещица, а какая стильная и нарядная. Людмила сразу прицепила ее к своей прическе, зафиксировав часть челки сверху.

– Ну как?

Арина нахмурилась, сняла заколку и определила ее немного в другое место, выпустив с ее помощью одну прядь.

– Вот так лучше. Тебе идет, мам. Только не реви!

Чтобы дочь не увидела ее слез, Люда направилась в ванную поглядеть в зеркало. Арина действительно очень удачно прикрепила заколку, и теперь эта, казалось бы, простая вещица, задавала шарм всему облику. Обмакнув уголки глаз ватным диском, женщина вернулась на кухню и обняла дочку.

Затем она сказала:

– Жалко, что ты почти с нами не посидела. Теть Оля и теть Аля тебя так любят. С дедом ты хотя бы видишься, а с ними от силы раз в год, на мой день рождения.

Арина закатила глаза в своей излюбленной манере:

– Мам, да не меня они любят. Чего ты такая наивная? Они любят прийти и посидеть у нас на халяву. Знают, что ты всегда наготовишь на целую ораву, а им ничего не придется делать. И сами поедят, и мужей покормят заодно. Посуду мыть не надо, ты все сама приберешь, да еще и перед уходом им с собой жрачки положишь: идеально же! Они вообще шоколадно устроились.

Людмила тихонько рассмеялась:

– Ариш, ну ты чего, мне же это все в радость. Всех накормить, напоить. Да и Оля с Алей совсем не такие коварные, как тебе кажется.

– Ага. Кажется. – Девушка зевнула. – Ладно, мам, пойду в душ схожу и спать.

– Давай, доча. Люблю тебя.

Пока Арина была в ванной, Люда сняла старый чехол с телефона и надела новый. Теперь аппарат вообще не хотелось выпускать из рук – до того сказочным казалось хаотичное перемещение блесток в сияющей водичке.

Перед сном женщина еще долго крутила заколку в руках, любуясь, как стразы переливаются в свете ночника. Так и заснула – с телефоном и заколкой в ладони.

Глава 25

Люда внезапно проснулась в семь утра.

За окном была кромешная темень, все домочадцы, конечно, еще спали, как и остальные нормальные люди во всей округе. Выпив немного воды на кухне, женщина поняла, чем вызвано столь раннее пробуждение: болел живот. К счастью, это была, скорее, ноющая боль. Не такая сильная, что ее нельзя терпеть, однако спать все же не давала.

Люда выпила таблетку, помогающую при таких состояниях, затем вернулась в спальню, легла и постаралась уснуть, но ничего не получалось. Полежав еще немного, она так устала от Вовиного храпа, что пришлось возвращаться на кухню. Там она включила свет и села за стол со стаканом воды.

«Наверное, просто переела или же перенервничала. Скорее, второе, ведь съела я всего ничего…» – подумалось ей. Каждое торжество сильно било по ее нервной системе, ведь нужно было все успеть, сделать в лучшем виде, чтобы гости остались довольны.

Тут ее телефон беззвучно завибрировал.

– Мама? Ты чего? Что-то случилось??

– Да что может случиться утром первого января? Скажешь тоже. А вот у тебя что-то явно стряслось.

– Почему?

– Потому что ты сразу взяла трубку. А еще я вижу свет из окна твоей кухни. В общем, сейчас поднимусь к тебе, тут какие-то люди как раз выходят.

Тяжело вздохнув, Люда поплелась в ванную, наскоро замоталась в халат и не удержалась от соблазна заколоть волосы своей новой заколкой. Затем по привычке заглянула в приоткрытую детскую. Олег и Арина мирно спали и женщина уже хотела было закрыть дверь, как приметила возле кровати дочери белую продолговатую коробочку. Та была раскрыта, а новый телефон из нее лежал на подлокотнике возле подушки Арины.

«Господи! Откуда у нее такие подарки?» – внутри Людмилы что-то заклокотало и запрыгало как заяц-русак, а живот опять скрутило долгим ноющим спазмом.

– Люд? – раздался шепот из коридора.

– Иду, мам…

Пришлось выйти из детской, так до конца и не поняв, стоит ли волноваться за Арину или же это норма и всем в ее возрасте дарят телефоны стоимостью больше ста тысяч рублей.

– Так, ну рассказывай, – Тамара Яковлевна окинула дочь требовательным взглядом и скинула ей в руки свое пальто.

– Да нечего рассказывать, живот у меня болит. Несильно, но спать не дает. Вот и сижу на кухне.

– Я уж думала, у тебя проснулся утренний новогодний жор.

– Нет, аппетита как раз нет вообще.

– А вот у меня что-то снова разыгрался. Наверное, слишком много гуляла, вот и нагуляла, получается…

Оказалось, Тамара Яковлевна не могла уснуть и решила прошвырнуться по району, посмотреть салюты, да так увлеклась, что дошла аж до дома дочери.

– У меня целый холодильник еды. Сейчас накормлю.

Люда начала доставать салаты и нарезку, разогревать картошку и остатки утки.

– Холодец-то остался? – поинтересовалась мать. – Или эти дармоеды все умяли?

– Какие дармоеды?

– Гости твои.

– Мам, не говори так. Я много наготовила, еще целых два судочка осталось. Сейчас положу тебе. – Люда достала металлический контейнер с холодцом, а еще горчицу с хреном и поставила все это на стол перед матерью. – Угощайся, сейчас еще горячее подогреется.

Тамара Яковлевна всплеснула руками:

– Люд, ну это что такое-то??

– Что опять не так?

– Ну ты погляди, какой слой жира у тебя вышел! Это не холодец, а какое-то желе. Где жир?

Люда мысленно заставила себя сохранять самообладание. Мать предпочитала холодец с плотной коркой белого жира. Да так, чтобы тот еще и хрустел под вилкой. А Люда, напротив, старалась делать блюдо практически прозрачным, без жирной шапки сверху.

– Я всегда такой готовлю, мам.

– Холодец должен быть холодцом.

– Могу убрать?

– Оставь. Я не привередливая, потерплю, – сказала мать, щедро намазывая горчицу на свою порцию. – Так, а это что?

– Салат Оливье. Не узнала?

– Нет, Люда, это не салат. Это свиньям мазня! Я тебе сколько раз говорила, не режь ты так мелко… Все ж теперь перекурочено, перемешано, ничего не понятно, побольше нужно кусочки резать! Чтоб салат был салатом, чтобы видно было и морковку, и колбаску.

Люда тихонько вздохнула. Каждый год Тамара Яковлевна стабильно хаяла ее стряпню.

– А почему ты мне это раньше не сказала? Сидела, нахваливала. Я уж думала, хоть на этот раз угодила.

– Так ты спасибо скажи, что не стала говорить правду при гостях. Зачем мне родную дочь позорить при всех? Скажешь тоже.

«Значит, если не при всех, то можно?»

– Это стандарты нарезки, мам. Все ингредиенты должны быть по размеру горошка.

– Вздор! – возмутилась мать. – Чушь собачья! Кто такое сказал? Наслушалась ахинеи из своих кулинарных шоу и теперь везде ходит, повторяет. Своя голова на плечах должна быть. Салат – на то он и салат, что каждый ингредиент должен хорошо чувствоваться. Чтобы ясно было, где картошка, где огурчик. А у тебя паштет какой-то из требухи вечно…

– Мам, салат – это не то блюдо, в котором составные части должны ощущаться отдельно. Здесь все должно играть вместе. Арина вот вообще не ест ничего, если крупно нарезано.

Тамара Яковлевна возмущенно цыкнула и вытерла тыльной стороной ладони губы, которые немного перемазались в горчице:

– Много она понимает. Тоже мне, авторитет! Не доросла еще, чтобы знать толк в готовке. А я жизнь прожила! Все всегда резали крупно и никто никогда не жаловался. Одна Арина, видите ли, не ест. Она у тебя вообще ничего не жрет, если уж на то пошло. Худая как жердь, одни кости да кожа. Надо чтоб было за что подержаться, иначе никто и не позарится, а ей уже с года на год замуж будет пора.

Людмила сразу вспомнила дорогущий телефон, который дочери явно подарил один из поклонников, и фыркнула:

– Она не худая, а стройная. Это немного разные вещи. И замуж ей будет пора еще не скоро. Да и вообще, вряд ли существует такой возраст, когда «пора». Это же не порука какая, а личное желание.

Тем временем мать взяла ложку и навалила себе в тарелку Оливье, да прямо с горкой.

– Так, ладно, – проговорила она, отмахиваясь левой рукой, – ерунду не городи, дай поесть спокойно. Надеюсь, ты хоть Вовку нормально кормишь, а то ведь свихнуться можно с вашими диетами. Дурдом!

К счастью, на этом Тамара Яковлевна угомонилась и действительно сосредоточилась на еде. А, уходя, захватила с собой еще четыре лоточка с салатами, холодцом и десертом.

Люду так распирало любопытство по поводу нового телефона Арины, что, проводив родительницу восвояси, она решила дождаться, когда все проснутся. Это было несложно – беспокойный живот все равно не дал бы прикорнуть и часа.

К удивлению Людмилы, дочь проснулась самая первая. Сонная зашла на кухню, достала из холодильника бутылочку йогурта без сахара и села рядом с матерью.

– Ариш, прости, что сразу с расспросами, но я заходила к вам в комнату и увидела там коробку с телефоном.

Дочь лениво отмахнулась:

– Мам, мне ничего не пришлось за него делать, если ты об этом. И не придется. Это Коля Марков подарил, у него отец в угольной компании работает каким-то там начальником.

– Мы говорим о телефоне стоимостью больше ста тысяч рублей! – шепотом возмутилась Людмила. – Никогда не поверю, что этому Коле отец спокойно дал такую сумму на подарок девочке. Вдруг он просто украл эти деньги?..

– Даже если украл, то я-то тут при чем? Его проблемы. Я не просила, это чисто его инициатива. Он просто вкрашился в меня, я виновата что ли?

– Вкрашился? Это еще что такое? Влюбился что ли?

– Ну типа того.

– А ты его, получается, не любишь?

– Нет, конечно. Мне вообще Матвей нравится. Он мне, кстати, колечко подарил. – Арина вытянула руку и продемонстрировала простенькое украшение с сердечком посередине. – Две тыщи грош цена. Я ему вообще запретила что-либо мне дарить, но он все равно купил. И мне этот подарок даже больше нравится, чем телефон.

Людмила сразу смягчилась. Ей сразу вспомнился Егор и их милые подарки друг другу.

– Ты только отцу ничего не показывай, особенно телефон, хорошо? Ему не понравится, что мальчики уже вовсю дарят тебе подарки.

Арина пожала плечами:

– Да я и не собиралась, я чего, совсем ку-ку?

– А ты этому Матвею что подарила? – женщина с подозрением покосилась на дочь. – Денег ты у нас не просила.

– Я еще с лета копила вообще-то. Купила ему футболку с классным принтом и кулон в виде пули. Все это упаковала в черную коробочку с черной ленточкой. Очень стильно вышло, ему все пацаны обзавидовались.

Люда лишь улыбнулась, ее переполняло чувство нежности по отношению к дочери. Даже живот, казалось, перестал беспокоить. Совсем уже взрослая стала, такая ответственная, сознательная, настоящая мамина гордость. Тут, врезавшись в дверной косяк, на кухню вломился Владимир, и больной живот тут же вновь напомнил о себе.

– Люд, представляешь, пиво приснилось. Холодненькое, в стекле. Есть у нас, а? Вроде ж я не все выпил. Просто, чую, если сейчас бутылочку не приговорю, весь день как вареный буду. А ты, Аринка, уши прикрой. Не учись у отца плохому.

С этими словами Владимир похлопал себя по объемному животу и расхохотался.

Глава 26

Тупая ноющая боль – единственное, что чувствовала Люда на протяжении нескольких дней. Другие ощущения будто стерлись, перестали существовать. Все сосредоточилось справа, внизу живота. Сплошная боль в виде непрекращающейся пульсации. И с каждым днем она становилась все сильнее.

Поначалу женщина грешила на новогодние праздники и слишком большое количество майонеза в блюдах. Наверняка от такой еды у кого угодно случится расстройство пищеварения. Но никакого расстройства у нее не было. Ее не тошнило, не рвало, а стул был таким же, как и в обычные дни. Да и едой в Новый год она не сказать, что злоупотребляла – так, поела немного салата, да закусила мандаринкой, больше ей и не хотелось.

Затем возникли подозрения на аппендицит, тем более что многие симптомы, вычитанные из интернета, точь-в-точь описывали ее состояние. Однако, как сообщалось в том же интернете, аппендицит всегда сопровождается характерными проблемами с пищеварением, а у Людмилы их не было и в помине.

Надеясь, что рано или поздно боль отступит, женщина продолжала шить и заниматься домашними делами. Чтобы не снижалась производительность, она горстями пила обезболивающие препараты. В какие-то моменты боль действительно отступала и становилось почти нормально, но затем состояние становилось еще хуже, чем было.

Где-то на четвертый день таблетки вовсе перестали помогать.

Люда корчилась от боли и в любую свободную минутку старалась заскочить в ванную, полежать в горячей воде. Только это на какое-то время приводило ее в норму. Тогда женщина даже не подозревала, что ванна – ее смертельный враг, и в таком состоянии лежать в горячей воде строго запрещается. Логика была проста: если ванна помогает унять боль, значит, это благо.

Володя видел, в каком состоянии находится жена, и всячески старался ее подбодрить.

– Людок, ты обезбол хоть выпила?

– Да, Володь, сразу три таблетки.

– И что, совсем не помогает?

– Да я уже и сама толком не понимаю. Иногда кажется, что помогает, иногда – что нет. То ли я уже просто привыкла, что болит, то ли мне просто кажется, что продолжает болеть. Может, остаточное явление?

– Вполне возможно, – охотно кивал муж. – Мне тоже иногда начинает казаться, что геморрой разыгрался, а как расхожусь – так вроде и нормально. Но ты это, на всякий пожарный в поликлинику сходи, а. Мало ли чего, Людок.

Людмила кивала, да, мол, обязательно схожу, но прекрасно понимала, что на поход по врачам у нее просто нет времени. Поликлиника всегда начинается с терапевта, который по результатам осмотра определяет, к какому узконаправленному специалисту стоит выписать направление. И это всегда разные дни. Сначала терапевт, затем другой специалист, после – направление на анализы и УЗИ. Люда никак не могла себе позволить шастать по врачам несколько дней кряду. Она все еще не оставляла мечту накопить на кухню и поэтому заказов набирала сверх обычного. Каждое утро и по ночам ей нужно было садиться за швейную машинку и работать, работать, работать. При этом домашние дела никто не отменял.