Текст книги "Разреши нам случиться (СИ)"

Автор книги: Аврора Давыдова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Глава 7

Светлана

Да, Светлана Ивановна, на одни и те же грабли. Да. Тело чувствует себя бодрячком, даже лучше. А вот душа? Ох, Светка, Светка. Если на секунду забыться, на самую миле секундочку отбросить старые воспоминания, если всего на мгновение отключить мозг, я так счастлива сейчас. Вот так просто лежать и смотреть на него спящего. Как же скучала по тебе. Ведь так и знала, что если не выгоню тебя до вечера, непременно пересплю.

Спать уже не хотелось. Рань ранняя. Пойти, что ли чайку хлебануть. И в телефоне позависать. В телефоне в такую рань зависала не только я. Ириска. И чего ей не спиться. Пишу, чтобы набрала, поболтаем.

– Ого, пять утра, а ты не спишь? – это вместо приветствия.

– У вас шесть, но ты тоже не спишь. – отвечаю тем же. – Скора такая простая опция как сон, для тебя будет не доступна, так что навёрстывай.

– Скорей бы. – даже вижу как она улыбается и гладит свой живот. – Так чего тебе не спиться. Ой, забыла, как Дашкина ветрянка.

– Ветрянка теперь уже не только Дашкина, но и моя.

– Как так. – чего удивляется то.

– Вот так, два дня почти комы, температура сорок. Не помню их даже. Сейчас уже бодрячком. – прислушиваюсь. – Ты чего там, плачешь что ли.

– А зачем ты про кому говорила. – всхлип.

– Ириска, кончай, жива я, жива. И вполне здорова. – вздыхаю. – Он здесь. Он в Сочи.

Молчание, я знаю, она без слов понимает о ком я, у Ириски шок.

– Офигеть, это точно, ты его видела.

– Я с ним спала.

– Офигеть. – слышу её нечленораздельные звуки. – Я даже не знаю, что сказать. Вы вместе.

– Нет.

– Офигеть. Мне так хочется, но я не буду. Ты большая девочка, только…

– У меня Дашка, я помню, что теперь не одна.

– Хорошо, это хорошо. В смысле не то что, ты с ним спала, а то, что помнишь. То, что спала это… офигеть.

– Я ещё не готова.

– Хочешь, я прилечу.

– Куда, с твоим то животом.

– Мне рожать только в августе. – насупилась, чувствую как насупилась. Игорек, наверное, замучил своей опекой, вот и обижается.

– Сиди пока, я сама к тебе приеду, на выпуску.

– Звони, как будешь готова, я всегда.

– Я знаю, спасибо.

– Перестань.

– Перестаю. Люблю.

– И я тебя.

Хочется, конечно, поступить эгоистично и попросить Ириску прилететь. Убираю телефон, отпивая почти остывший чай. Шаги, знаю, кто это, совёнка Дашу, не разбудишь. Поворачиваюсь. Стёпа тормозит, а явно хотел подойти ко мне. Что дорогой, всё понятно по моему лицу.

– Светка… – поднимаю руку, прошу, что бы молчал.

– Тебе пора. Я, кажется, тебя просила, не появляется в моей жизни. Я тебе безумно благодарна, за заботу, но… мы справились бы и без тебя, уходи.

– А если я не хочу уходить, если я хочу остаться. – ничего нового.

– Я хочу, всё время только так как хочешь ты. А я?

– Ты тоже этого хочешь.

– Ты уверен, что знаешь, чего я хочу.

– Да, – самонадеянно, ну давайте послушаем. – давай попробуем быть вместе. Я не знаю как правильно, это… встречаться, отношения… официально, я твой, ты моя.

– И…

– Что И?

– Этого мало.

– Мало быть вместе? Чего ты ещё хочешь?

– Всего, я хочу всё или ничего не нужно.

– Всё, абстрактное понятие.

– Быть вместе тоже. – глубокий вдох, сейчас или никогда. – Мы уже были вместе, мы жили вместе две недели, мы вели себя как пара, а потом ты мне заявил, что это ничего не значит. И что само слово отношения имеют гораздо больше аспектов. У нас были сугубо сексуальные. И тоже, прошу заметить, официальные, ты мой, я твоя.

– Сейчас всё будет по-другому. – смешно. Посмеяться что ли. – Я буду только с тобой.

– Как долго?

– Не знаю. – смеюсь, нет, это невозможно. – Если ты можешь похвастаться тем, что знаешь наперёд будущее, то поздравляю, просвети и меня. Потому что я не знаю, поэтому и не могу обещать, что-то конкретное.

– Что ты можешь мне пообещать?

Молчит, тишина, схожая с той, в которой мы уже были. Неосознанно группируюсь, готовлюсь к его очередному удару. Молчит.

– Хорошо. Как ты видишь наши отношения?

– Мы вместе. – нет, он издевается. – Я остаюсь у тебя, ты у меня, встречаемся, кино, рестораны, выходные, вместе. Всё официально, все про нас знают. – замолчал. И это всё.

– У меня ещё ребёнок есть, Стёп, если что.

– Я помню, я знаю, она с нами, ну иногда, можем оставлять её няне, и устраивать романтик. Когда выздоровейте, можем съездить на пляж, он дикий, там почти никого нет, мне про него Данил рассказал.

– А теперь давай посмотрим, чего хочу от отношений я. – хмурится, неужели реально не понимает. – Всё что ты сказал, это замечательно, но первые несколько месяцев. В сентябре Дашке в школу, и я не смогу мотаться туда-сюда, а это значит, тебе придётся переехать к нам. Через год, возможно, раньше я хочу узаконить наши отношения, пожениться, родить детей. Мне тридцать два, я не хочу рожать первенца в сорок. Я не желаю тратить ещё восемь лет своей жизни, что бы что-то понять. Я уже сейчас знаю, чего хочу, и это, полноценная семья для Дарьи и для других моих будущих детей. – шок, на его небритом лице такой откровенный шок, а чего хотел, для просто встреч, у тебя и у меня были первые тридцать лет. – И конечно верность, абсолютная верность, никаких взглядов и тем более походов налево. Ты можешь мне это пообещать?

– А если через десять лет мы поймём, что всё это было зря, брак и дети… назад время уже не отмотаешь.

Закрываю лицо руками и смеюсь, стараюсь, конечно, по тише, но… это просто невозможный человек. Он хочет жить и не хочет рисковать и чем, своей драгоценной свободой, что в ней…

– Если бы все мужчины думали как ты, человечество вымерло бы.

– Возможно, но я не хочу уподобляться всем и бросать жену и детей, если пойму что мне это не нужно.

– Кто не рискует, тот не пьёт шампанское.

– Я не готов к таким рискам.

– А ты предпочитаешь, прожить вместе тридцать лет, а к шестидесяти сказать, отлично получилось, меня всё устраивает, жаль детей родить и воспитать не успели, Так.

– Ты утрируешь.

– Я? Это ты, кажется, не понимаешь счёт времени, и значения слову семья.

– Я просто сомневаюсь, это нормально, сомневаться в своих силах.

– Что-то в споре у тебя нет сомнений, только в возможности создания семьи.

– У нас будет Дарья, мы будем семьёй.

– То есть, через десть лет, девочке, которая к тебе привыкнет, которая возможно полюбит как настоящего отца, ты сможешь сказать извини, не получилось. И сколько тебе потребуется времени, чтобы понять, «о, кажется, получается можно заводить детей». А если у нас уже не получится, если мы уже не сможем их иметь.

– Их всегда можно усыновить. – моргаю своими огромными глазами и даже рот открыла, он серьёзно.

– Ты сейчас предлагаешь мне, здоровой женщине, отказаться от радости материнства и собственного ребёнка, взамен на усыновлённого. Нет, я не против чужих детей, при наличии подходящего мужчины, я готова усыновить, удочерить, построить большой дом для них, но свои, я могу и хочу иметь своих.

– Ты далеко забегаешь.

– Очнись Стёпа мне тридцать две, не двадцать и не двадцать пять, у меня не так много времени. Я знаю, женщины рожают и в сорок, но почему я должна терять это время, зачем и на что. – я несколько раз ударяю по столешнице. – Пойми ты, наконец, твоё предложение звучит как, мы поживём вместе и если не встретим кого-то более подходящего, будем доживать жизнь вместе, а если встретим, то на, то и был расчёт. Ты сейчас пытаешься вписать меня и Дашку в свою жизнь, не хочешь менять её, просто хочешь подстроить под себя нас, а так не пойдёт.

– А ты не хочешь подстроить под себя меня, нет.

– Нет, Стёпа, я бы готова была идти на компромисс, готова меняться, подстраиваться, но только под человека, с которым вижу своё будущее. На меньшее я не согласна.

Тишина. Тишина между нами всегда не к добру. Кто-то должен поступиться, и пока у меня есть силы противостоять ему, я буду это делать. Что-то слишком долго длится эта тишина.

– Ты так и не сказал самого главного, ты меня хотя бы любишь? – нервный смешок, и все, наконец, становиться на свои места.

Непритязательной любовницы из меня не вышло, он решил зайти с другой стороны. Я даю тебе официальные отношения, ни на что большее не претендуй. И самое главное верность, верности мне так и не пообещали. Нет, Светка, в эту игру мы больше не играем. С ним в любой игре останешься в проигрыше. Молчит ведь, скотина.

– Уходи, пожалуйста, у-хо-ди. Хватит, оставь меня в покое. На меньшее я не согласна, а у тебя не хватит мужества и сил дать мне желаемое. Так что, уходи. Сейчас же.

Он действительно уходит, покидает кухню и направляется в ванну, оттуда в гостиную, собирает вещи, неужели послушал. Тихоньки бреду за ним в прихожую, смотрю, как он обувает кроссовки. В последний раз позволяю себе слабость, обнимаю и целую его на прощанье.

– Пообещай мне Стёпа, дай мне слово, что больше никогда не потревожишь меня. Не ищи встреч, не береди старые чувства. Дай мне жить. Я на краю, Стёп, меня так сильно тобой кроет, что если оступлюсь, то уже не выберусь. – он сильней меня прижимает к себе, трётся щекой о макушку. – Ты боишься серьёзных отношений, и я боюсь, но боюсь не, потому что однажды захочу уйти, а потому что не смогу пережить твой уход. Пожалей меня, пожалуйста. – последний раз глубоко вдыхаю, такой родной запах, и отстраняюсь. – Уходи Стёп, уходи не оборачивайся и не жалей. Это сон, привет из прошлого, он растаял с лучами восходящего солнца, это был всего лишь сон, твой и мой.

– Я не смогу без тебя.

– Можешь, мы два года могли друг без друга. Это память и только. Мышечная память, как в спорте.

Мужчина кивает головой, и делает шаг ко мне. Заключает моё лицо в свои огромные ладони, и нежно преподаёт к губам. Легонько, без натиска, только губами. Посасывает мою нижнюю, потом верхнюю. Сквозь приоткрытые веки, вижу, как он сильно зажмуривает глаза. Нельзя, нам вместе нельзя. Отстраняюсь, делая шаг назад. Его резкий разворот, скрежет замка, хлопок и тишина. Опять тишина. Тишина между нами никогда не была к добру.

Глава 8

Даже не знаю, что сейчас так раздражает, стук каблуков о мраморный пол, отдающая в низ живота, боль от этого стука, предстоящий праздник по случаю дня рождения ресторана, и прибывающие на этот праздник гости, или то, что я забила на всё это и пошла, выяснить, почему у меня непрекращающиеся тянущие боли, отвлекающие меня от работы, всё это приправлено ПМС, атомная смесь.

– Давайте Светлана Ивановна, раздевайтесь и ложитесь на кресло, а мне пока позвольте задать пару вопросов. – милая женщина, чуть старше меня, не думаю, что на много, лет на пять не больше. Мария Львовна кажется, не опозориться бы, с именами у меня туго. Но говорят врач от бога.

– Можно без отчества.

– Как скажите. Как давно были у гинеколога.

– Стыдно признаться, но очень давно, два с половиной года точно. Я переехала сюда два года назад по работе, и всё… как-то некогда было.

– Не хорошо, но думаю не смертельно. Когда была последняя менструация?

– Третьего июня.

– Как предохраняемся.

– Ни как…, хух. То есть, у меня стоял укол, но его срок кончился месяцев восемь назад. Постоянного партнера нет, да и вообще их нет, я не стала заморачиваться.

– Задержка есть, в четыре дня…

– Не совсем так, у меня цикл не то чтобы не регулярный, но колеблется от двадцати восьми до тридцати дней.

– Но она есть. – женщина приспускает очки смотря как я карабкаюсь в кресло.

– Да. – ух, уселась. Мария Львовна, надевает перчатки и не перестает на меня пристально смотреть.

– За этот период, от вашей последней менструации до сегодняшнего дня был незащищённый половой акт. – вот чёрт, этого то я и боялась. Знала, помнила, но в душе тешила себя, не пойми чем, Надеждой, что ли.

– Был, но дни были безопасные, я проверила по календарю. – она усмехается, я рассмешила врача.

– А у ваших яичников тоже есть телефон с приложение, они по нему сверяются, чтоб вас не подвести.

– Господи, я дура да.

– Нет, моя дорогая, вы всего лишь женщина. – прикрываю глаза, для надежности даже рукой.

– Ну что там? – глупея я себя ещё не чувствовала, нет чувствовала в классе восьмом…

– Ну, привет вам от туда, никто не передавал. – и на том спасибо. – Самый простой способ узнать, беременны вы или нет, это тест. Самый точный анализ на ХГЧ, который вы сейчас пойдёте и сделаете. Ели сегодня, что-нибудь?

– Нет, догадывалась, что придётся кровь сдавать.

– Вот и замечательно. Одевайтесь. – сползаю с кресла, в теле лёгкий триммер. – я взяла стандартный мазок, пока ограничимся общими анализами. Я написала ускоренный, минут двадцать, тридцать придётся подождать и опять ко мне.

Бреду в процедурный кабинет, в ноги как свинца налили, ещё и каблуки долбанные. Хорошо, что в частных клиниках есть кафе, пережду здесь, выпью кофейку, съем что-нибудь. А если беременна, кофе кажись нельзя. Глупости, там может киста какая или миома. Господи, прости меня дуру грешную, что я несу. Болезнь, лучше ребёнка. Может в церковь сходить. Вот Ириска родит, и пойду, их Пелагею крестить.

Блин, а Саныч, не сегодня ли прилетает. Даже если сегодня, не попрётся же сразу в ресторан, хотя кто его знает. Ну и пусть, нет меня, на больничном я. Хоть бы Криска, со всем справилась. Седьмого закрытый вечер, для самых близких, восьмого открытый, для посетителей. Бронь полная, это хорошо. Михаил должен представить новое, авторское блюдо.

Дашку я совсем забросила, с этой суетой. Ничего, пусть чуток, потерпит, возьму выходные, после празднования, на три дня. Везде с ней походим, и на пляж съездим, и в торговый центр, за конструктором, куда она меня каждый день зовёт.

Да, круассаны здесь конечно, отвратные, или меня наш кондитер избаловал. Пора, двадцать пять минут прошло. Ели что, посижу, подожду в коридоре.

– Скажите, Мария Львовна, а если… там что-то серьёзное… ну… буф, мне надо будет делать УЗИ, рентген, вскрытие… – смеётся, я в который раз насмешила доктора. Да такого пациента у неё ещё не было.

– Давайте, всё же сначала рассмотрим наиболее вероятную причину. Очень надеюсь, что до вскрытия вам ещё очень далеко. – секунды, которые она потратила на открытия файлов, мне казались долгими минутами. – ну что ж моя дорогая, поздравляю, у вас пятая акушерская неделя, вы беременны.

У меня контузия, я даже открываю рот, силясь переспросить, но врач, всё говорит и говорит. Я беременна? Живот в этот момент начало тянуть ещё больше.

– Подождите, у меня живот тянет.

– Как давно?

– Дней пять, может неделю.

– Сейчас я вам назначу препараты и полный покой. В ближайшее время пройдем дополнительные анализы. Вставать на учёт можно и с десяти, одиннадцати недель, но раз тянет, лучше раньше. – замолкает, смотрит на ошарашенную меня. Что там у меня на лице такое. – Если конечно вы будите вставать на учёт. Мы сохраняем беременность?

Несколько дней на раздумья, хорошее питание и полный покой. Вот он, нам только снится. Я стараюсь, как могу. Стараюсь не думать о своём интересном положении, работаю, готовлюсь, встречаю гостей, как будто оно само там рассосётся. Но все назначенные лекарства пью, ем как не в себя, и сменила каблуки на лоферы. Восьмого самолёт, унёс Михаила Александровича восвояси, а девятого у меня выходной и приём.

Дашка давно дрыхнет, а в моём огромном бокале для вина, виноградный сок. Да, как я докатилась до жизни такой. Поздно пить боржоми, когда почки отказали. Пора признать Светка, мы беременны. Сейчас пониже пупка, в нашем организме развивается, растёт, другой человек. Наш с тобой ребёнок… ну и Стёпы ещё конечно. Ах, ты бык-осеменитель. Вот всегда от него одни неприятности. Ну, сначала-то приятности. Вот сейчас заткнись. Что делать будем, вынашивать или… тю-тю. Я, кажется, просила заткнуться. Машинально прикрываю живот. Ба, если всё решила, так бы сразу и сказала, будем рожать, чего выёживалась только. Этому, твоему сообщать будем? Не знаю я, пока, ничего не знаю. Ну, подумай, замолкаю.

У меня ипотека и Дашка. Но будут декретные и материнский капитал. Сколько я смогу просидеть с ребёнком дома, год точно. Потом хотя бы на полдня придётся выходить. Детский сад, болезни, больничные. Нужна вторая няня. К тому моменту у меня Дарья уже самостоятельная станет. А Тамара Петровна потянет такого маленького, может другую искать придётся. Жаль.

Пока в моей комнате поживёт, а если будет девочка, к Дашке заселю, а если мальчик, придётся мою уютную гостиную превратить в спальню. Может квартиру побольше взять. Ага, ты мать, похоже, разошлась. Нам бы с этим разобраться, да на твоего недалёкого на алименты подать. Ты масштабы представляешь, это не кукла, это живой человек, и не Дашка, с которой легко можно было работать, тут маленький человечек, полностью зависящей от тебя. А ты одна, ну можешь мать вызвать на первое время, но надолго ли, у неё тоже своя жизнь. И отец у ребёночка нерадивый, неизвестно как новость о беременности воспримет, может к чёрту пошлёт и нужна она тебе тогда будет, это война за алименты? Одна нервотрёпка. Да, заткнись ты уже. А ты меня не затыкай, я правду говорю.

И тут не выдерживаю, реву. Реву так же сильно как в те дни, когда Стёпа отверг мою любовь, когда посмеялся над ней и надо мной. Господи, он наказание моё что ли. Как жить, вот скажите, как жить. Я ведь хотела замуж, хотела семью, любящего человека рядом, я думала, что в декрет буду уходить, с радостью, прикрытая со всех франтов. А получилось. Я устала быть сильной, я хочу быть слабой девочкой, я хочу, чтобы обо мне заботились, меня оберегали. Хочу, хочу, хочу.

Пронзительный всхлип, спрятанный в мою ладонь. Падаю на диван в гостиной, сворачиваюсь калачиком, и реву, до тех пор, пока глаза не опухают. Там и засыпаю, не в силах подняться и пойти на кровать. А утром обнаруживаю кровянистые пятна на нижнем белье. И всё понеслось как на бешённом аттракционе. Моя резус-отрицательная кровь, резус-конфликт, крайне редко осложнения проявляются на ранних сроках, но мой иммунитет, как видимо, решил избавиться от малыша. Моя повторная истерика и госпитализация. Очень не здорово.

Степан

Снова здесь в её ресторане, сижу как нашкодивший мальчишка, оглядываюсь по сторонам. Я обещал ей не приходить, не пересекаться с ней, и стойко держал обещание три недель. И сейчас не пришёл бы, если бы не Серёга. Приехал со свой Элей на отдых и ко мне заодно, а она у него девушка беременная, ей порекомендовали этот ресторан, она всех нас и потащила.

– Действительно отличное место, и кухню превосходная, отличные блюда, да Серёж.

– Конечно Эличка, говядина от шефа потрясающая. – Эличка у него девочка утончённая, служитель искусств, это с виду. А так настоящая хищница, вцепилась в Серёгу, и махам окрутила, за год и свадьба и ребёнок. Охренеть.

– Не разделяю вашего восторга. – вставил свои пять копеек. – Третий раз здесь, и есть это невозможно.

– Я отлучусь. – милая девочка Эля уходит в уборную.

– Ты чё придираешься, отличная здесь кухня. – Серый дожевывает очередной кусок.

– Это ресторан Светки, она здесь работает, управляющей.

– Твоя которая, та самая? – он делает несколько глотков воды. – Так из-за этого что ли. – намекает на моё негативное отношение к еде.

– Нет, конечно. Я обещал ей не приходить сюда, не встречается.

– Так сказал бы.

– Нет, чего твоей Эльвире вечер портить, тем более она столик заранее бронировала. – друг лишь хмыкает. – А кухня здесь и впрямь отвратительная.

Где-то со стороны раздаётся звон битого стекла и быстрым шагом из-за угла выскакивает кукла. Чёрт, сейчас следом за ней и её мать выйдет. Но на удивление, никто её не преследует, а эта мелкая оглядывает всех посетителей и натыкается взглядом на меня.

– О, привет. А чего ты не приходишь. – я подвисаю, не зная что ответит. Сергей ошарашенно смотрит на нас.

– Много дел накопилось Дашка, тем более вы уже выздоровели, моя помощь не нужна. – что ещё могу придумать, если мать ей ничего не объяснила, я тем более не знаю что говорить.

– А мама Лама в больнице, – ошарашивает меня этот ребёнок. – уже три дня. И няни нет, я пока с Крис живу. С ней скучно, она постоянно работает, но это потому что мама Лама в больнице. – повторяет, решает добить меня новостью.

– Дашка, живо сюда. – эта самая Крис приближается к нам. – Извините за беспокойства, приятного вечера.

Девушка уводит куклу, а я ни как не могу понять, почему сижу как примороженный. Светка, мой Светлячок в больнице, три дня, и я понятия не имею что с ней. Наконец очнувшись, бегу за ними. На пути опять возникает тот же охранник. Не знаю, что он увидел на моём лице, как видимо предупреждение, раз задерживать не стал. Нагоняю девочек почти у кабинета.

– Кристина. – вспоминаю имя. – Добрый вечер ещё раз. Мы можем поговорить. – смотрю на Дашку, развесившую уши. – Наедине.

– Минутку. – заводит куклу в свой кабинет, и выходит ко мне. Отходим чуть дальше двери, но оставляем её в поле зрения. – Я вас, слушая. Степан, если не ошибаюсь.

– Не ошибаетесь. – глубокий вдох, попытка успокоить разбушевавшиеся нервы. – Я хотел бы узнать, что со Светой. Дашка сказала, она в больнице. – смотрит в упор и молчит, в душе кажется даже посмеивается над моими попытками подобрать слова. – Поймите, это не праздное любопытство, мне действительно важно знать, что с ней. Как это объяснить… может я могу чем-то помочь. – молчит зараза. Выжидает. – Вы мне скажите?

– Извините, не могу. – Чёрт, что теперь клешнями из неё информацию добывать. Если сама не скажет где Светка, придётся обзвонить все больницы. – Я не могу вам сказать, что с ней. Могу лишь сообщить в какой клинике она находится. – расслабляюсь, хоть что-то. – Но сейчас уже поздно и к ней не пустят… только завтра и то ближе к обеду, после утренних процедур. Я не знаю… хм… что вас связывает, только Лане прописан полный покой, понимаете, абсолютный, никаких волнений и переживаний.

Машинально киваю головой, в такт к её словам. Даже понять не могу, с чем её могли положить, голова сама дорисовывает неприятные картины. А узнать, что с её здоровьем смогу только завтра и то только от неё самой. Если она ещё позволит.

Как досиживаю остаток вечера, не помню. Серёга смотрит на меня с интересом, но, слава богу, молчит. Хочу скорей распрощаться с друзьями и отправиться домой. Остаться в одиночестве тоже идея так себе, я больше себя накручу. Телефон жжет карман, на нём адрес клиники и палата. Что мне сейчас от этой информации. Хватаю ключи и еду туда, стою под окнами, даже не думал пытаться войти. Не позволяю себе покинуть салон автомобиля, иначе не удержусь, и никто меня не удержит.

Снова эта непонятная и не присущая мне паника, странно рождающееся чувство где-то за рёбрами. Так уже было, тогда два года назад, я подавил это чувство, стёр его вместе с отъездом Матрёшки. И вот теперь оно снова ожило. Сдавливает грудною клетку до легкой боли и не даёт сделать вдох. Уезжаю, вернусь завтра, глупо сидеть здесь до утра.