Текст книги "Приручить Цербера (СИ)"
Автор книги: Ава Абель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
ГЛАВА 17
Ночевать новобрачные все-таки отправились на Арбат, к Даниле. За весь день никто не позвонил Стасу или Саньке с криками сдать местонахождение неблагодарной Настасьи, а значит, отец не шутил. Он сказал: «Поедешь к Церберу – домой не возвращайся». Не зря ведь Тимошка не рыскает вокруг, а Большой Босс хранит молчание. Он предоставил дочери выбор, и пути назад нет.
Настя была уверена, что отец теперь оставит их в покое, просто вычеркнув из жизни и своего бизнеса. Интуиция подсказывала, что больше им нечего бояться, худшее позади. Только за отца было обидно и больно.
Они приехали в церберскую берлогу на закате, проводив Саню в аэропорт. Ступив в гостиную, Настя почувствовала, что вернулась домой. А увидев полотна, закрепленные в потолке, поняла, что Цербер никогда не перестанет ее удивлять. Надо же, вон и бар стоит, как новенький. И Рыжий сидит довольный. Романтика.
– Мне жаль, что сорвал нам свидание в тот вечер. Дина подложила мне то ли наркотик, то ли другую ерунду в выпивку, и я всю ночь, как блаженный, ездил по городу, разыскивая некую Аиду. Я к Дине не прикасался. – Данила подошел к Насте сзади и обнял крепко, целуя в щеку и вдыхая ее аромат.
Новоиспеченная госпожа Летова положила ладони поверх его рук и усмехнулась:
– Дин-дон пал смертью храбрых. Если честно, я тогда вспылила скорее из страха, чем из недоверия к тебе. Но мне очень плохо, как только вспомню, что пригласила твоих родителей. Ты простишь меня когда-нибудь?
– Уже. Я не умею на тебя злиться.
Настя благодарно улыбнулась и поцеловала его ладонь.
– Стороны пришли к консенсусу. Осталось скрепить союз печатью любви, – философски заключила она и сказала: – Занимайте места в зрительном зале. Я скоро.
Сбегав в душ, Настя выудила из шкафа ту самую черную футболку с принтом «Звездных войн», которую надевала в первый визит к Церберу, а еще обнаружила на полке свои вещи – эротичное белье, которое привозила в прошлый раз. Хм… Мужской топ и черные кружевные трусики – то, что нужно для эффектного танца.
Данила сидел на широком подоконнике, прислонившись к проему спиной и прокручивая обручальное кольцо. Он сбросил майку и выглядел, как бог, на фоне заходящего солнца. Рядом с ним лежала пачка презервативов. Предусмотрительный.
У Насти покалывали пальцы от желания подойти и потрогать своего мужа, убедиться, что это не сон. Непреходящее состояние эйфории делало реальность немного… нереальной. Данила поднял взгляд на Настю, и в его глазах отразились ее собственные мысли, а еще жажда обладания, которая заставила оробеть.
Она медленно выдохнула, подошла к музыкальной системе у стены и выбрала песню Сии. Кровь в венах сразу побежала быстрее от предвкушая танца, и Настя, ухватившись двумя руками за «веревки» ткани, подтянулась и встала на ноги, словно на качелях. Мгновение – и она отдалась плавным движениям, которые были для нее частью сущности, как дыхание. Футболка постоянно приподнималась, обнажая живот, и Настя на расстоянии чувствовала нетерпение, исходившее от Данилы.
Она плавно подняла ногу и откинулась назад; ухватившись за опору, вытянулась вниз головой вдоль полотна и раздвинула ноги, а затем медленно согнула одну в колене; накрутила ткань вокруг кисти и позволила себе упасть на качели, свеситься, прогнувшись в спине и покачиваясь, как на волнах.
Она не сопротивлялась и даже не открыла глаза, когда прохладные пальцы опустились ей на живот, обхватили за талию и выдернули из мира танца. Цербер взял Настю прямо здесь, на полу, не давая ей вернуться в реальность.
Данила согнул ей ноги в коленях, сдвинул кружево трусиков, поласкал пальцами и осторожно вошел в нее; приподнял майку и начал нежно посасывать грудь в такт ритмичным движениям. Настя хотела обнять его, почувствовать тепло кожи и игру мышц на спине, но Данила перехватил запястья и завел ей за голову, удерживая в крепкой хватке. Музыка продолжала играть, ощущения были обострены, а окружающего мира не существовало.
Они достигли пика одновременно и замерли, чтобы продлить это незабываемое мгновение.
– Мне всегда тебя будет мало, – хрипло сказал Летов и наконец позволил обнять себя, запустить пальцы в мягкие волосы, убрать челку со лба. Настя хотела бы ответить ему что-нибудь такое же щемяще прекрасное, но ее тело все еще дрожало, и слова не шли, поэтому она просто поцеловала его – в лоб, глаза, губы, шею.
Они долго лежали, сцепив пальцы и слушая тишину. Настя не сразу поняла, что музыка больше не играет.
Повернувшись к Даниле, она провела губами по его груди, твердой и гладкой, прикусила кожу, лизнула шрам у ключицы.
– Я хочу еще, – попросила она, и муж нежно погладил ее большим пальцем по щеке:
– Уверена? Тебе не будет больно?
– Мне больно, когда ты не во мне, – призналась Настя, и Цербер, притянув ее к себе, крепко обнял и долго не отпускал перед тем, как поднять на руки и отнести к окну.
– Помнишь? В первый раз, когда мы поцеловались? Я едва не рехнулся тогда, – прошептал Данила. – Потому что хотел сделать с тобой вот так… – Он поставил Настю спиной к себе и медленно снял с нее свою футболку, спустил кружевное белье; попросил упереться руками в подоконник и, раздвинув ей ноги, медленно вошел.
Постепенно наращивая темп, Данила накрыл руками груди Насти, скользнул ладонью по животу и ниже, лаская. Настя застонала и наклонилась вперед, сложив руки на холодном дереве. Крепко обхватив пальцами бедра Насти, Цербер перестал сдерживаться – и скоро зарычал, вбиваясь в нее последний раз.
Данила не сразу смог восстановить дыхание, а у Насти не было сил сдвинуться с места, но она позволила развернуть себя и усадить на подоконник. Муж широко раздвинул ее ноги, удерживая под коленями, и довел до экстаза языком. Настя еще долго содрогалась в оргазме, и только когда Данила нежно стер пальцем слезу с ее щеки, она осознала, что плакала.
Они были измученные и счастливые, и вместе встретили первый рассвет семейной жизни.
С восходом солнца они наконец добрались до спальни, вспомнив о ее существовании, и проснулись только в десять утра. В ногах у них растянулся Рыжий, заняв как минимум четверть кровати, и они старались выбраться так, чтобы его не разбудить.
В три часа у них был самолет на Майорку, но прежде предстояло важное дело – встретиться лицом к лицу с Большим Боссом. Они не могли позорно сбежать, не объяснившись с ним. Они любили Терехова, были всем ему обязаны. Уйти молча – значило бы предать.
Поскольку у Насти не было с собой свежей одежды, она натянула свои черные джинсы, а вместо «свадебного» топа – рубашку Данилы, у которой подкатала рукава. Получилась почти туника. Можно было заехать по дороге в бутик, но не хотелось впустую тратить время. Данила же хотел одеться приличнее, все же предстоял серьезный разговор, но Настя уговорила его выбрать рваные джинсы, которые она видела на нем на концерте, и топ кофейного цвета, который подчеркивал золотистый цвет его глаз.
– Ясно, я стал твоей куклой, будешь менять мне одежки, – предположил Данила, и Настя усмехнулась, подтверждая его худшие опасения.
– Но ведь я стану не только одевать тебя, но и раздевать.
Летов оценил логику и согласился. Они взялись за руки и поехали к Большому Боссу.
Между Настей и Данилой произошло то, что происходит при столкновении двух кусков сахара или, как в их случае, характеров. Они либо обломаются друг о друга, либо притрутся. Настя с Летовым притерлись. Настя поняла, что любит Данилу достаточно сильно, чтобы учиться контролировать эмоции и не орать без повода. Летов, в свою очередь, пообещал не только отдать заявление об уходе, но и высказать Большому Боссу все, что думает об Артеме, и поставить ультиматум: либо Мельник уходит из компании по собственному желанию, либо Цербер его вынесет в пасти вместе с собой. Одно дело – уволиться, а другое – смотреть, как Артем пирует на чужих заслугах и уничтожает их.
А еще Данила собирался сказать ББ, что женился на его единственной наследнице, которую совратил до свадьбы. Или она совратила его? Впрочем, в детали не обязательно вдаваться.
Они сидели у Большого Босса в кабинете, ожидая приговора. Отец выглядел больным и недовольным и, как и два месяца назад, долго молчал, будто ждал кого-то. «Хоть бы Тимошка не заявился», – подумала Настя. К счастью, никто не пришел. Оказалось, ББ просто разглядывал двух сидевших перед ним предателей. Ему так хотелось.
– Подвели вы меня, ох подвели. Придется отвечать, – сказал он сухо.
Первым на этом неофициальном слушании выступил Цербер.
– Я написал заявление об уходе, вот оно, – он достал лист из заднего кармана джинсов и протянул Большому Боссу. Тот со злым выражением принял бумагу… но Данила так и не выпустил ее из руки, и началось перетягивание каната. Вдруг надумавшись ни с того ни с сего, Летов процедил: – Нет. Не могу, – и оторвал кусок страницы. – Свой пакет акций не продам. И с поста уйду только ногами вперед.
– Это я устрою, – пообещал ББ со сдерживаемой яростью в голосе, комкая половину заявления и швыряя на пол. – А вместо тебя Артемку поставлю.
И тут Цербера понесло. Он кричал, что Мельник – дебил от природы, которого не исправит даже святое причастие. Что он пустит компанию по ветру, что должность, на которую он годится – это гардеробщик в NеwТеk. И если его назначат главой российского офиса, то Данила и правда готов улечься в гроб, лишь бы не смотреть на это безобразие.
Он выпустил пар и, медленно опустившись в кресло, спокойно зачесал наверх челку пальцами, словно и не орал только что на Большого Босса, который мог перекрыть ему кислород, как краник на батарее.
– Вот, значит, как, – протянул ББ. – А ты что скажешь по этому поводу, Настасья?
За последние два месяца до нее как до жирафа дошла истина, что искусство контролировать эмоции и продумывать шаги на далекую перспективу – это почти что подвиг международного масштаба. Что услышит только тот, кто хочет услышать, а значит не нужно терроризировать человека лишь за то, что он идиот.
Одним из недостатков Аиды была взрывоопасная импульсивность. Да, она осознала это, и теперь чувствовала себя сильнее. Не нужно ломать собственную личность для победы, но можно и даже нужно развиваться, чтобы стать лучшей версией самой себя.
От этого умного пафоса, радужным потоком прилившего к мозгу, Настя почти прослезилась.
Раньше она вскочила бы и стала криком доказывать, почему они с Данилой правы, но сейчас просто пожала плечами и ровно, без истерики в голосе сказала:
– Что же ты, Большой Босс, злишься без причины? Хоть бы поздравил, все-таки зять перед тобой сидит. Мы кольца не надевали на встречу, чтобы тебя не травмировать раньше времени… Но так и знай: я за Цербера глотку перегрызу, всем, кроме тебя, естественно. И он прав, я вместе с ним в гроб лягу, если Артем начнет кровь пить из компании. А по поводу моих слабых мест… Знаешь, папа, их у меня оказалось до черта, конечно, и я согласна их укрепить со временем. Но характер останется при мне. Ты уж извини. Церберу вон по вкусу пришелся мой тип личности в итоге. Надеюсь, и ты смиришься как-нибудь и простишь меня. А если выгонишь нас сейчас с глаз долой, то мы создадим свою компанию, а не помрем с голоду, и не мечтай. Такие вот пироги. Уповаю на твою рассудительность и способность видеть людей насквозь.
Настя сидела в напряжении, переживая не за себя, а за Данилу. Она понимала, что NеwТеk для него – кусок жизни и он его не отдаст без боя. Вот только бой мог оказаться коротким. Не то чтобы Настя подозревала отца в криминальных методах ведения дел, но игнорировать его угрозы было бы халатностью.
По решительному выражению на лице Цербера было очевидно, что он не сдвинется с места, свой пакет акций съест, но не отдаст, и уж точно не предпримет попытку к бегству из кабинета. Все решится здесь и сейчас.
И действительно, ББ медленно, не отводя от них колючего взгляда, выдвинул один из ящиков в столе, обхватил рукой что-то, очень напоминающее по очертанию рукоятку пистолета, а потом вскинулся, заставив Настю на одном выдохе броситься грудью на Цербера. Кресло не выдержало, и они вдвоем перевернулись, глухо приземлившись на мягкий ковер.
Резко обернувшись, Настя увидела в руке ББ бутылку вина. Отец тихо смеялся, крайне довольный собой. Цербер обхватил лицо Насти ладонями, поворачивая к себе, и взволнованно прошептал:
– Не ушиблась? Сумасшедшая.
– Я думала…
– Знаю я, что ты думала, – раздался громкий голос ББ. – Что оставлю тебя вдовой. Дураки вы, ей богу.
Пока они поднимались, отец разлил красное вино по бокалам, сияя и веселясь за их счет.
И тут до Насти дошло.
– Ты все это специально придумал.
– А не специально придумывать – пустая трата времени, скажу я тебе, Настасья.
Данила не выпустил ее руку из своей, наблюдая за боссом, и Настя чувствовала, что он в шоке: стресс оказался слишком сильным, чтобы успокоиться вот так сходу. Голос его был хриплым, клокочущим от возмущения, когда он наконец произнес:
– Босс, вы… я же думал, что вам жизнь сломал. Вы меня чуть до инфаркта не довели.
– Не довел, а урок преподал. Учитесь, пока жив.
Настя тихо про себя охреневала, не веря, что обошлось без душевных страданий; у нее подрагивали руки, а внутри было воздушно легко от пустоты, образовавшейся на месте страха.
Она, конечно же, не верила, что отец пристрелит Данилу, и прыгнула антилопой на мужа чисто инстинктивно. Но чтобы отец – вот так, с вином и песнями… Страшный человек этот ББ… Настя взяла бокал, отпила немного и прислонилась к Даниле. Она не знала, о чем именно спросить в первую очередь, но видела, с каким нетерпением ждет вопросов взволнованный отец (ему вся эта ситуация тоже, наверное, нервы помотала).
– Я очень переживала за тебя, – призналась Настя. – Но сейчас даже не знаю, злюсь или радуюсь… Так ты не хотел меня ломать?
– Ломать? Тебя? – ББ оскорбился. – Да у тебя характер – золото. Слабые места залатать, и можно в Космос запускать. Я хотел, чтобы ты настояла на своем, чтобы не сдалась, а закалилась и осознала эти самые дыры в скафандре, которые тебя с годами удушат. А он, – отец указал бокалом на Цербера, – слишком боялся пойти против меня.
Ослабленный пережитым стрессом, Данила молча сел в кресло и потянул Настю себе на колени.
– Я не слепой, видел, как вы друг к дружке тянетесь. Подумал: а почему бы и нет? Даня меня в качестве зятя вполне устраивал. Но мне слабаки в клане не нужны, я хотел, чтобы вы друг к другу пришли через нельзя. Улавливаете мысль? – отец схватил карандаш и начал отбивать им чечетку по столешнице. – Мне нужно было, чтобы Даня научился противостоять Большому Боссу, тем более если это на пользу семье и компании. Я ему Артемку подсунул, а он молчит, тянет на себе, как вол… А кому от этого лучше, кроме Катиного остолопа? Тебе, Даня, не хватало немного конфликтности, а у Настасьи ее было в избытке. Вот я и подумал, что хорошо бы у нее забрать, а тебе – добавить. Ну гениальная же мысль. А думаешь, кто подсказал? Артем. Дурень пришел ко мне в начале июня и спросил, не боюсь ли я, что Данила через Настасью попытается в семью пролезть? Мол, не лучше ли нам, как Ротшильдам, чужаков не пускать? Пень пнем, ей богу. Намучается Катя с ним еще… Вот после его слов я и задумался, что хорошо бы Цербера с Аидой подтолкнуть друг к другу, пока зятя с таким высоким потенциалом какая-нибудь кукла не окольцевала. Я, конечно, не думал, что вы так быстро в ЗАГС побежите… ну да тут уж ничего не поделаешь. Лучше рано, чем поздно.
– Знаешь, мы с Данилой так заигрались, что и не заметили, как ты нас переиграл, – Настя нервно усмехнулась. – У меня до сих пор сердце колотится. Ну и методы у тебя, ББ…
– Очень действенные. Вы возились в страхах, как в болоте, вместо того чтобы отстоять свое право на кусок счастья. Позволяли мне решать, как вам жить, как будто своей головы на плечах нет. А потом очнулись, что сами за себя в ответе. Дошло, сто лет не прошло. Или ты думаешь, тебя в жизни мало ломать будут – не я, а другие, кто не такой добрый?
Постепенно они переместились во двор, сели в отцовский «ламборджини» и поехали в аэропорт. ББ сказал – пора как следует отметить самую успешную сделку в его жизни. На вопрос «куда» он ответил просто: «На Ибицу. Валентин Геннадьич просил, там у Саньки вроде бы помолвка состоится послезавтра. За два дня NеwТеk не развалится, даже Артемке не под силу такую махину перевернуть так скоро».
Сидя в частном самолете, Настя пила воду и продолжала мучить вопросами Большого Босса.
– А если бы я прогнулась, сдалась?
– Не сдалась бы, слишком хорошо я тебя знаю. Моя порода, и мамина. Мать твоя была кремень… Но и тот крошится, как показало время. Мне нужно было, чтобы ты поднялась над собой, вместе с Даней, рука об руку, – ББ выставил перед собой кулак. – Вместе вы теперь сила, не кремень и даже не сталь. Вас ни сломать, ни согнуть, в вас – сама жизнь, первородная субстанция, из которой все сделано, – с каким-то даже хищным видом высказался ББ, напоминая, что он, вообще-то, асс инновационных технологий, а это не хухры-мухры.
Отец аж клокотал от воодушевления, чтобы выразить которое, не хватило бы и пачки карандашей. Было заметно, что он устал, ведь играл ва-банк вслепую, поставив самое ценное. Но ББ не был бы гениальным инвестором, если бы не осознавал риски.
– Главное, чтобы вы сами свою дурь повыбивали из себя, а не ждали, пока вас другие до смерти забьют. Ясно я говорю, Настасья? Даня?
Цербер кивнул для «галочки», показывая всем видом, что ясно и что он и без объяснений истину понял. Он потягивал воду маленькими глотками и, насвистывая себе под нос, загадочно смотрел в иллюминатор, на полотно рек, дорог и перекрестков под безоблачным небом. Наверное, не мог до сих пор избавиться от последствий стресса: они ведь думали, что Большой Босс от них отречется, а в качестве свадебного подарка пришлет портрет Тимошки, чтобы не забывали, так сказать, что по краю ходят.
…ББ продолжал говорить и тогда, когда они спускались по трапу на острове, и когда заселялись на частную виллу. Оставил он молодоженов в покое только к закату, когда наконец устал воспевать свою гениальность. Тяжкий это труд, наслаждаться победой.
Настя знала, что отец больше всего не любит навязываться, но видела, что он как будто боится уйти, остаться в одиночестве, и поэтому не мешала ему выговориться.
– А что ты имел в виду: «В моем клане слабаки не нужны». Звучит, как мафиозная группировка, если честно.
– Ты отцу не груби, Настасья, – возмутился он. – Клан – это вам с Даней наследство, и вашим детям. Будем разрастаться. Как Ротшильды, только без фанатизма и Артемки.
Настя окончательно разомлела и обняла отца.
– Прости, что сомневалась в твоем великодушии, пап.
– Это тоже тебе урок. Учись людей видеть, а не разглядывать, – он похлопал ее по спине, погладил по волосам, как в детстве.
– Ага, постараюсь, только рентгеновские очки куплю…
ББ полез в карман, чтобы вытащить сигарету, но передумал и взволнованно сказал:
– Все не как у людей. Медовый месяц до свадьбы.
– Э-эм, какой такой свадьбы?
– Обычной. Считай, это моя благодарность за то, что вы у меня есть.
***
Через два дня состоялась помолвка Сани и Володи, который был неприятно удивлен присутствию Цербера и Насти. Зато Стас явно почувствовал себя лучше в их обществе. Он был сам не свой, но комментировать помолвку не стал.
Настя пробовала выведать информацию о таинственном телохранителе Аресе у Прохорова, но тот лишь промолчал и сменил тему. Дело ясное, что дело темное. Насте ничего не оставалось, как наблюдать за происходящим; она и так вмешалась достаточно.
– Надеюсь, ты точно уверена в том, что делаешь, – сказала она Саньке позже, когда они сидели на пляже.
– Конечно. Я никогда не совершаю необдуманных поступков, ты ведь знаешь.
Ответить на это было нечего, и Настя вдруг вспомнила:
– Кстати, придется вам с Аресом выступить свидетелями на моей свадьбе еще разок. Через две недели, 14 сентября, у нас с Цербером запоздалый прием на триста человек, уж не знаю, как они с отцом так быстро все организуют. Это суббота, так что универ не пострадает.
Санька обрадовалась и предложила построить замок из песка, как в детстве. И они строили замки, смеялись и обсуждали семейную жизнь, которая для них обеих начиналась почти одновременно. У Сани свадьба планировалась месяца через три-четыре.
В субботу, 14 сентября, Настя надела белое платье с длинным шлейфом и эльфийскую корону на голову вместо диадемы. В Барвихе, в саду особняка ББ, установили арку из роз, и супруги Летовы принесли клятвы еще раз, чтобы наверняка.
В качестве сувенира отец вручил жениху сложенный пополам лист – Настину записку, которую та оставила, сбегая из дома. «Прости, но я его всю жизнь любила». Данила торжественно сообщил, что купит рамку и повесит этот шедевр на стену в гостиной, мол, во время ссор будет ею от Насти защищаться, чтобы жена помнила: муж у нее один и очень хрупкий.
Будущее они уже обсудили, решив, что на те два года, которые Настя проведет в Гарварде, Данила переберется в Штаты, чтобы управлять американским филиалом, который иногда давал сбои. Российский офис временно останется за новым человеком, которого Данила подберет за год из своей надежной команды. Затем они вернутся в Москву и вплотную займутся семейным бизнесом, расширяя сферы влияния NеwТеk.
Аида и Цербер точно знали, чего хотели от жизни, и шли к этому вместе, рука об руку, понимая, однако, что главная, самая важная их мечта – это остаться вместе навсегда. Они были исполнившейся мечтой друг друга, а остальное приложится, как говорит ББ.
Артем на свадьбу заявился без приглашения, чтобы представить мачехе свою невесту – куклу Дину. Видно, хотел покрасоваться перед гостями, среди которых мог присмотреть нового работодателя (из NеwТеk его уволили).
Дина, которую жизнь ничему не научила, с тоской глядела в сторону Данилы; она не учла, что после замужества видеть Летова чаще не станет. Семьями они дружить точно не собирались. Так что в пролете, милая. Сказала бы спасибо, что Данила не припомнил ей одурманивание. Похоже, когда мужчина уходит от тебя, голой, даже находясь под воздействием веществ, то это заставляет взглянуть на ситуацию трезво: унижаться и манипулировать бесполезно. Он не дурак, которого можно обманом на себе женить. Вот Артем-бабуин для Дины – истинная пара. И девушка явно не упустила момент, отбросив остальные запросы.
На свадьбе присутствовала также незаменимая Ольга, помощница Цербера, вместе с мужем. Настя посчитала, что просто обязана отблагодарить женщину за волшебные стикеры, которые сохранили кучу нервов во время практики. Кстати, рекомендация Анастасии Летовой для университета напоминала поэтический шедевр, и Данила божился, что не преувеличил ни слова.
Узнав, что родители Данилы вернулись в Москву, ББ обрадовался и позвал их на прием, хотя его и просили оставить людей в покое. Но Большой Босс не знал подробностей сложных отношений и настоял на своем. Увы, оказалось, что у пластического хирурга Дмитрия Летова накануне случился повторный инсульт и его парализовало. Теперь он полностью зависел от ухода жены, которая все же смогла приехать в Барвиху на час, сказать, что согласна на предложение сына: он помогает финансово, а она записывается к психотерапевту. Лилия обняла сына и расплакалась. И даже на невестку взглянула по-новому, без былого пренебрежения и с благодарностью. Когда мать ушла, Данила будто помолодел, хотя, казалось бы, выглядеть еще лучше невозможно.
– С твоими постоянными разговорами о карме и бумерангах скоро сам начну верить. Мне жаль их обоих, и отца, и мать. Прошлое не перекроить, но я готов его отпустить… А ведь, не позови ты их тогда в гости, я бы не перевернул эту страницу, – сказал он Насте.
– Если бы я тогда не напилась, то не позвонила бы им, – продолжила она логическую цепочку.
– И какой из этого вывод? Что пить больше надо? – усмехнулся Данила.
– Нет же. Что вопросы нужно решать сразу, а не оставлять на волю судьбы и текилы. Нравится девушка – целуй, а не жди, когда она дойдет до ручки и упадет на тебя со стола в клубе. Хочешь закрыть вопросы с родителями – найди дверь, а не жди, когда кто-нибудь разрушит твой дом и пригласит их…
– Ты такая сексуальная сейчас, что я даже не вникаю в смысл твоего бла-бла-бла. Просто смотрю на твой рот.
– Тогда читай по губам: му-у-да-а-к.
***
– Через две недели концерт «Раммштайн» в Питере, предлагаю махнуть, – прошептал Данила, когда прием уже заканчивался и большинство гостей разъехалось.
– Почему бы и да. Потолкаемся в толпе, поорем безнаказанно. Красота. Давай Майку и Лероса с собой возьмем, для массовки… Они где-то в районе бассейна сейчас, – предложила Настя и, вытянув шею, огляделась в поисках гостей. У подола ее платья отирался Рыжий с бантиком на шее; кот весь день то прятался, то появлялся из ниоткуда.
Цербер поцеловал ее в плечо, нежно прихватил зубами кожу и рассказал, что именно собирается делать с женой во вторую брачную ночь. Настя прищурилась и выкрикнула:
– Стас.
– Данила. Можно Данечка.
– Да нет же, посмотри на Ареса. Хмурый, взгляд рассеянный. Говорю тебе, что-то произошло… Рыжий, брысь.
Цербер с тяжким вздохом отвлекся от поцелуев и посмотрел на своего свидетеля, который выглядел – и это просто невероятно, – напуганным. Следом за ним появилась Санька, в красивом золотистом платье… у которого был оторван цветок на бретельке. Настя точно помнила, что у подруги на платье был цветок.
– Да заледенеют котлы преисподней. Он ей сказал.
– Мне все равно, иди сюда…
– Он признался. Ты взгляни на эту аристократическую бледность. Да на нем же лица нет. Я знала, я всегда знала… Что ты?
Данила вытащил Настю из-за столика, перебросил через плечо и утащил в дом, где домохозяйка обустроила настоящий номер люкс для новобрачных в одной из гостевых комнат.
– Правило первое семейства Летовых: всегда лезь не в свое дело, если можно предотвратить катастрофу, – гордо заявила Настя, пока Данила снимал с нее туфли.
– Правило второе: когда супруг целует супругу, она не должна отвлекаться и/или упоминать имена других мужчин, даже если это кот. – Он расшнуровал Насте корсет, снял с нее платье и уложил на кровать в одном лишь шелковом нижнем белье и белых чулках.
– Правило третье… – начала Настя, но осеклась, когда Цербер с серьезным видом принес и поставил на столик у кровати взбитые сливки, топленый шоколад и… джем, вроде бы. – Ты хочешь все это съесть?
– За нарушение правила второго, душа моя, я собираюсь съесть тебя, – довольно заявил Данила, и Настя, расхохотавшись, отползла к изголовью кровати.
– Тогда правило третье: любая игра должна начинаться с обоюдного согласия, – Она запищала, когда Цербер обхватил ее под колени и потянул на себя Сузив глаза, он несколько мгновений разглядывал Настю, будто гадал, с чего начать, а потом взял банку со взбитыми сливками и с коварной ухмылкой сказал:
– Вызов принят.
