Текст книги "Моя"
Автор книги: Aubrey Dark
Соавторы: Обри Дарк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
– Какая досада.
Вейл с грохотом опустил стопку на стол.
– Где Сьюзен Стидхилл?
Я же сделал еще глоток виски. Мне всегда удавалось хорошо лгать. Да и все дети в этом хороши, когда ненавидят своих родителей.
– Не знаю. Я думал, что она мертва. Думал, что убил ее.
– Не шути с этим.
– Ты – тот, кто посылает свидетелей ко мне в дом. А я всего лишь избавляюсь от них, как только они появляются. И приехавшая женщина назвалась Сьюзен Стидхилл.
– Ага, ну так вот, она могла ею и не быть.
– Не моя вина, – я двинулся, намереваясь выйти из будки. Если это все, что у него было, то он не имел никакого права держать меня здесь.
Он схватил меня за руку. И я поморщился.
– Мы, возможно, убили невинного человека, Риен.
– Когда правительство США начало волноваться об этом? Возьми себя в руки. И забей. Когда вообще ты начал об этом заботиться?
– Мы не знаем где супруга. У нас нет тела.
– Значит, она все еще может быть жива?
– Может, – ответил Вейл.
– А ты пытался посмотреть в Бразилии?
– Ха. Действительно забавно, Риен.
– Я не видел ее. Теперь я могу идти?
– Конечно-конечно. Кстати, у тебя есть зубы для меня?
Дерьмо. Тут-то было.
– Нет.
– Нет?
– Я бегал по магазинам, черт побери.
– Мне нужны доказательства, Риен. Как и нужно узнать, кто эта девчонка. А после провести зачистку.
– Ага, – мне тоже нужно было узнать, кто она.
– И мне нужно удостовериться, что с девчонкой был Стидхилл. Мало ли, они могли нанять два тела.
– Ладно.
Схватив виски, я опрокинул остаток. Я не знал, как вести себя с Вейлом. Он редко просил доказательства, а если и просил, то именно это и имел в виду.
– Значит?
– Что значит?
– Значит, отдай мне зубы. Давай вернемся к тебе прямо сейчас.
– У меня их еще нет.
– Почему нет?
– Я слегка позабавился с их телами, – по крайней мере, правда. – Я не сжег их.
Глаза Вейла сузились.
– Ты больной хрен, Риен.
– Ага, ну удачи тем не больным хренам, которые сделают эту грязную работу для тебя, – я поднялся из-за стола.
– Я хочу их зубы. И я заеду завтра.
– Не стоит. Я весь день занят.
– Завтра ночью.
Я сделал вид, будто раздумываю.
– Я не спрашиваю, Риен. Я нахожусь в эпицентре беспорядочной путаницы, и мне нужно знать, кто мертв, а кто нет.
– Отлично. Завтра ночью. А сейчас, с твоего позволения, я куплю кекс.
Сара
Я все продолжала читать книгу. Могу сказать, Мэнсон не был абсолютным психом. То есть, в основном, да, но он мог размышлять, выстраивая логические цепочки.
«Боль – это хорошо, а не плохо. Она многому вас учит. И я это осознал».
Жутковато. Я поняла, почему Риен держал ее у себя в библиотеке.
«Умирать легко. Жить – вот, что страшно».
А убивать, очевидно, еще легче. Я вновь перелистнула вперед, открывая случайную страницу.
«Все, что вы видите во мне – есть в вас. Если вы хотите увидеть порочного убийцу, вы его и увидите, понимаете? Если же вы взглянете на меня, как на своего брата, я им и буду. Все зависит от того, сколько у вас любви. Я – это вы, и когда вы это признаете, вы освободитесь. Я всего лишь зеркало».
Я замерла на этом месте. Так видел себя Риен? Когда он убивал людей, он делал это из ненависти, или из чего-то еще? Из прочитанного мною я сделала вывод, что Мэнсон не считал убийство плохим, потому что смерть не была ужасной. Что имело смысл в методах сумасшедшей-задницы серийного убийцы. В его мире не было всяких прав или неправ.
После я остановилась на одной из последних страниц. Он говорил о Голливуде. Я поднесла книгу ближе.
«Я жил в Голливуде, и у меня было все: Роллс Ройс, Феррари и местечко в Беверли Хиллз. У меня была и доска для серфинга, и The Beach Boys, и Нил Дэймон, и Элвис Пресли. И Дин Мартинс, и Нэнси Синатра. «Ты сделаешь это для меня? Я слышал, ты в этом хороша, сладкая» или что-то в том же роде: «Придешь ко мне домой позже?». Так что я прошел через все это, увидев множество тюрем гораздо хуже, чем та, через которую я прошел, поэтому я не волновался о том, что мне придется вернуться. Понимаете, тюрьма не начинается и не заканчивается у ворот. Тюрьма в сознании. Что заперто в одном мире – мертвое и умирающее, и то, что открыто для мира – свободное и живое».
У меня отвисла челюсть. Не знаю, сколько раз прочел эту книгу Риен, или насколько хорошо он ее знал, но эти слова ударили меня сильной пощечиной. Было ли это тем, что, как он думал, я хотела для себя в качестве актрисы? Я не хотела этого. Меня не волновало богатство или слава, или что-то вроде того.
Нет, у Риена же все это было. Сексуальная машина, роскошный пентхаус. У него была мечта Голливуда, и все, что для этого нужно было – убивать людей. Он забирал у фальшивых людей их поддельные жизни. Ибо, как-никак, смерть была не так плоха. Двойная жизнь – худший из грехов.
Как и сказал Мэнсон. И он повторил его слова. Тюрьма в сознании. А Голливуд – самая крупная тюрьма из всех. Мне показалось, что я поняла. Или, во всяком случае, начала понимать. Но не знаю, смогу ли я когда-нибудь понять Риена по-настоящему.
Он посоветовал мне подумать о том, чего я хочу.
И чего я хочу?
Я больше не могла это читать. Опустив книгу на диван, я поднялась. Потянулась. Размяла шею.
Но у меня не было ничего, чем я могла бы заняться.
– Тюрьма в разуме, – произнесла я вслух. – Я могу отправиться куда угодно.
Прямо как в песне Reading Rainbow. И я, напевая ее, принялась разглядывать полки. Должно быть что-то, способное отвлечь от серийных убийц.
Там, на полках, были тонны медицинских книг. Клиническая Анестезия. Руководство по хирургической процедуре. Физиология Дыхания: Основы. Одни лишь названия кружили голову. Я обернулась, дабы поглядеть, что еще у него тут было. Старые журналы. Книги на французском и греческом. Я вздохнула, проводя пальцами вниз по полке.
– Не слишком много мальчишеской фантастики, а? – пробормотала я. Кажется, Риен, ненавидел все ненастоящее. Он не желал жить в мире притворства.
Замечательно для него. Но, тем не менее, мои дни будут намного скучнее без чего-нибудь, что можно почитать.
Остальная часть библиотеки была подобной этой, но когда я перешла к задней полке, примыкающей к операционной стенке, книги стали немногим лучше. Тут было несколько старых детских сказок, выглядящих многообещающе. И сплошная философия. Меня, в самом деле, не волновали напыщенные нравоучительные речи, поэтому мои пальцы скользнули мимо Локка, Канта и Юма. После чего я увидела название, показавшееся мне знакомым.
«Человек в поисках смысла».
Моя мать взяла копию этой книги из библиотеки. Я помню это, поскольку мне было тринадцать, и нас только выселили из нашего нового обиталища. Женский приют, в котором мы остановились, находился через дорогу от общественной библиотеки, откуда мама принесла ее, чтобы почитать. Она уснула, и я помню, как подняла книгу с пола.
Книга была о Холокосте и о выжившем парне спустя годы концлагеря. Я немногое понимала в свои тринадцать, но то, почему она взяла именно эту книгу, я поняла. Книга рассказывала о том, что как бы ужасно и плохо не обстояли дела, ты все еще в силах найти смысл жизни.
Ну, для меня, застрявшей в библиотеке убийцы, все прошло довольно плохо.
Я потянулась к книге и, сдвинув ее, услышала щелчок. Я отшатнулась назад, ибо стена стала двигаться.
Книжный шкаф дернулся, открываясь.
Глава 16
Риен
Я взял кекс для Сары – остановился на бархатисто-красном, с глазурью из сливочного творога – и позвонил в лабораторию судебной экспертизы по дороге обратно домой. Попросил позвать Джейка.
– Риен? Ты в курсе, что, предполагается, ты не должен звонить мне на этот номер, – прошипел в трубку Джейк.
– Привет, Джейк, я тоже рад тебя слышать.
– Серьезно, Риен...
– Помнишь, как твоя подружка чуть не застукала тело в твоем багажнике, а я тогда спустил его в доки для тебя? – я кивнул, проходящей мимо меня женщине с пуделем.
– Не надо, Риен...
– Я звоню за услугой, Джейк.
На другом конце провода воцарилось молчание. Я услышал, как Джейк затворил дверь, после чего голос в телефоне вернулся.
– Ты выбрал адское время для звонка, Риен. Я в центре крупного расследования. Прямо сейчас лаборатория кишит полицией, и не просто придурочными задницами Лос-Анджелесского департамента полиции. Чего ты хочешь?
– Можешь поискать для меня?
– Что именно? Поэтому ты позвонил мне сюда?
– Это важно. Мне нужно, чтобы ты нашёл Сьюзен Стидхилл. Шифруйся. Я не хочу, чтобы кто-то узнал, что ты забрался в архив.
– Сьюзен Стидхилл?
– Сюда подключаются федералы. Мне нужно найти ее раньше них.
– Я знаю, что сюда подключаются федералы.
– Что? Откуда?
– А для чего, думаешь, это расследование? Она участник защиты свидетелей, которого они упустили. Все должно быть очень секретно.
– Клянусь, я никому ничего не расскажу, – произнес я. – Но если услышишь какие-нибудь новости, дай знать. И залезь в архив.
– Что ты хочешь узнать?
– Что-нибудь. Все. И пока ты ищешь, посмотри что-нибудь и на Сару Эверетт, – сказать ее имя по телефону было неправильным. Не знаю почему. Я никому не доверял, только не с моей работой. Но недоверие к ней по какой-то причине выглядело ужасно. Джейк заговорил, но я не услышал, что он сказал.
– Прости, что? – переспросил я.
– Она одна из тех девушек.
– Чего?
Я резко остановился на тротуаре. Два бегуна взглянули на меня исподлобья и оббежали, направляясь к газону. Откуда Джейк знал о Саре?
– Она одна из тех девушек, которые пропали на прошлой неделе. Твой босс связался со мной, Вейл. Жуткий тип, даже для ФРС. Он заставил меня искать.
– Что ты имеешь в виду под «искать»?
– Всех женщин от восемнадцати до тридцати пяти. Во всей Америке под описание подходит тридцать два пропавших человека. Хотя, только три из них находились в Лос-Анджелесе. И она одна из них.
Я облизнул губу. Во рту стало сухо.
– Послушай меня. Ничего не говори Вейлу. Не говори обо мне. И, если сможешь, найди способ вычеркнуть из его списка Сару Эверетт.
– Эй, я не вмешиваюсь.
– Джейк...
– Э-э. Нет. Я не собираюсь метаться между вами двумя. Это выше моей заработной платы, мужик.
– Ты должен мне.
– Одолжение, ага, но не настолько крупное. Я перейду дорогу Вейлу, и этот сумасшедший сукин сын голову с меня снимет.
Я судорожно выдохнул.
– Отлично. Но ты дашь мне знать, если возникнут какие-нибудь наводки на Сьюзен? – мне нужно было найти супругу, нужно было найти ее до следующей ночи. Если бы я нашел жену, у меня появились бы варианты решения. Которых сейчас не было. И если я буду вынужден убить Сару из-за этого...
Я закрыл глаза. Сегодня солнце было невероятно палящим. Прекрасный калифорнийский день. Я не мог бросить свою жизнь здесь из-за нее. Надеюсь, мне и не придется.
– Конечно. Федералы уже повсюду, Риен.
– Знаю. Позвони мне, сразу же, как появится информация.
Один день. Это все чего я хотел, но после мне придется принять нелегкое решение. И, если уж на то пошло, я все еще не знал, какое решение приму.
Так что мне предстоит убедиться, что до этого дело не дойдет.
Сара
Я оглянулась через плечо на дубовые двери. Риен ушел какое-то время назад. И я не знала, когда он вернется. Но все-таки был шанс!
Я направилась в операционную. Гэри все еще лежал на столе. Сперва я подумала, что он мертв, но после увидела, как его грудь медленно поднимается.
Всего лишь спит.
На цыпочках подойдя к двери, ведущей в приемную, я проверила ее. К моему удивлению, она легко открылась. Весь свет был выключен, оставалось лишь небольшое освещение от того стеклянного шара, стоящего перед холлом. А маленькие пластиковые формы внутри, казалось, ещё усердней пытались выползти.
Пытались сбежать.
Быстро и, насколько возможно, бесшумно, я подошла к входной двери. Если бы я сумела выбраться за нее, то оказалась бы свободной. Свободной! Опустив руку на дверную ручку, я попыталась повернуть ее.
Застряла. Я еще раз попробовала сдвинуть ее, но она даже не шевельнулась. Дверь была заперта на замок. В металлическом замке не было ключа или чего-то вроде того, что я могла бы увидеть. Пустая стальная дверная пластина. Я потянула дверь сильнее.
Так близко! Я была в паре дюймов от внешнего мира. Я должна была выбраться! Должна!
Я отчаянно огляделась вокруг. В уме я вообразила Риена, входящего через переднюю дверь. Вообразила, как он обнаруживает открытую дверь библиотеки. Мне придется как-то выкручиваться, но как?
Стулья в приемной были кожаными, но возле вешалки находилась металлическая табуретка. Подхватив, я обрушила ее на дверную ручку. Столкнувшись с ней, табуретка отлетела обратно. Ничего. Я вновь замахнулась, на этот раз опуская сильнее, но она снова отскочила. Я сделала вдох и снова накренилась, со всей силы обрушивая ее на конец ручки.
На этот раз металлический стул так жестко ударился о неё, что заставил меня ослабить хватку. Стул полетел назад, столкнувшись с подставкой для скульптуры. Я увидела, как стенд пошатнулся, а затем полностью рухнул. Стеклянная чаша упала и разбилась об пол, рассыпаясь на стеклянные и пластиковые кусочки.
Разинув рот, я уставилась на разбившийся резервуар. И услышала, как из другой комнаты сквозь кляп закричал Гэри. Я проверила ручку, но она не двигалась, как и прежде. Этим путем я выбраться не могла.
Дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
Я сгребла ногой осколки стекла в сторону. Что я могла сделать? Куда пойти?
Вокруг не было никаких окон. Не знаю, что делать. В оцепенении, я подняла стул и направилась обратно в операционную. Возможно, я сумею разбить огромное панорамное окно.
Я качнула стулом в сторону окна. И он отскочил так жестко, что моя рука стала ватной от отголоска удара. Я взглянула вверх. Даже ни вмятины. Я швырнула табуретку, растратив всю свою силу. Я не могла отсюда выбраться. Никак.
Гэри закричал в кляп, обращаясь ко мне. Один его глаз стал полностью белым и тусклым, а часть лица превратилась в один сплошной струп. Другой глаз дико уставился на меня. Я сглотнула, подойдя к нему. Не имея возможности сбежать, я не могла отпустить его. Я не знала, как спастись. Но, быть может, у него были соображения на сей счет.
Я осторожно вытащила ватный кляп из его рта. Из его уголка вперемешку со слизью просочилась кровь. Он дико закашлялся, не в силах говорить.
Вода. Ему нужна была вода. Я подбежала к раковине, наполняя образец пластикового стаканчика. Поднесла к его губам, и он запил, покашливая.
– Ремни, – сказал он, наконец. Его голос был скрипучим. – Сними с меня ремни.
– Не могу, – ответила я, покачав головой. – Я...
– Глупая ты сука! – заорал он. Плевок сорвался с его губ. – Сними эти чертовы ремни!
– Пока не могу, – начала я, пытаясь объяснить причину. – Нет никакой возможности...
– Ты не доверяешь мне?!
Я притормозила, уставившись на него. У меня не было даже мысли о недоверии к нему, пока он об этом не упомянул. В чем тут может быть недоверие? Мы оба здесь узники.
– Это из-за того, что он сказал? Не верь ему! Ты не можешь ему верить!
Голос Гэри пресекся в воздухе. Я позволила ему сделать еще глоток воды. Мой разум взбеленился.
– Я не могу тебя развязать. Если Риен обнаружит тебя развязанным...
– Я не убивал их, – Гэри дико затряс головой вперед назад. – Не убивал. Клянусь! Всему виной неисправный клапан на одной из наших фабрик.
Я нахмурилась.
– Но ты был осужден, ведь так? Разве не поэтому ты покидаешь страну?
– Ты не можешь слушать болтовню этого маньяка. Федералы будут на нашей стороне.
Я молчала. Он говорил, что полиция сопровождала нас сюда. Но в этом не было никакого смысла.
– Если это правда, – осторожно начала я, – почему они не пришли нас спасать?
Гэри покачал головой, и струпья потрескались на его лице. Кровь стала стекать вниз по щеке.
– Не знаю. Слушай. Послушай. Ранее он был тут со своим другом. Он говорил о тебе.
Я взглянула на него. До меня доносились голоса через книжный шкаф, но я не знала, что тут был кто-то еще.
– Кто здесь был?
– Какой-то другой парень. Они оба убийцы. И он планировал, как убьет тебя.
Холодок пробежал по шее.
– Что? Когда?
– Он не сказал. Сказал только, что использовал тебя для развлечения, и убьет, как только ты ему наскучишь.
Я моргнула. Убьет меня? Так сказал Риен? Холод в моем теле превратился в ледяной ужас. Несмотря на все, что мне довелось наблюдать, я не могла поверить, что он меня убьет. Во всяком случае, не по этой причине. И все же... нет. В своей голове я увидела, как вокруг моей шеи сжимается рука Риена.
Я покачала головой, сосредотачиваясь на текущей ситуации.
– Мы должны найти способ сбежать.
– Отпусти меня.
– Отпущу, как только мы найдем путь к побегу, – объяснила я, пытаясь быть терпеливой. – Но пока не могу.
– Мы можем напасть на него, когда он вернется. Мы оба против него. С ножами.
– Не могу. Он нас убьет, – у него могло быть оружие и в другой части дома. Да даже исключая это, я чувствовала силу Риена. Он был сильным. Не думаю, что смогла бы выстрелить в него. Гэри же был полумертвым. У нас не было ни единой возможности взять его.
И, Боже меня упаси, я не хотела его убивать.
– Он убьет нас в любом случае.
– Нет. Выслушай меня...
– Это наш единственный шанс! По крайней мере, отпусти меня, чтобы я мог помочь нам сбежать! Пожалуйста, Господи, пожалуйста, он мучил меня в течение всего дня!
Жалобные взывания Гэри заставили меня передумать. Я сглотнула. Может, он и прав.
– Ладно, – сказала я, протянув руку к ремню. – Но если он вернется...
Мои руки поддели ремень, и тут я услышала шаги Риена. Я отдернула руку.
О Боже. Дорогой Боже.
– Нет! Развяжи меня! Ты, тупая сука, просто развяжи меня!
Я попятилась в сторону книжной полки. У меня не было сил все это скрыть. Сломанный стеклянный шар. Вытащенный кляп Гэри, который я не собиралась возвращать. Я шагнула обратно в библиотеку. Крики Гэри эхом разнеслись по операционной. Я толкнула книжную полку, пытаясь закрыть ее, но она не сдвинулась с места.
– Я взял тебе кекс, – произнес Риен, махом открывая дубовую дверь. – Ланч...
Он остановился в полушаге, уставившись на меня, стоящую возле открытого книжного шкафа. Улыбка исчезла с его лица.
Из операционной послышались быстро нарастающие крики Гэри.
– Ты глупая сука! Глупая сука! Теперь ты умрешь, видишь? Ты умрешь! Мы оба умрем!
Риен глазел на меня. Его глаза были непроницаемыми, спокойными, как озеро покрытое льдом. Я не могла убить его, пока он на меня смотрел. Хотя я и знала, что он мог убить меня без лишних раздумий.
Он делал это. Пытал человека. Я задрожала больше из-за себя, чем из-за Риена. Даже сейчас, слыша крики жертвы, я не могла поверить в то, что он может причинить мне вред. Он стоял там, такой тихий. Воздух значительно потяжелел.
– Ты умрешь! – прокричал Гэри. – Слышишь меня? Умрешь!
Риен сделал шаг ко мне, и я, как загнанная хищником в угол добыча, замерла. Как кролик под взглядом совы, ждущий момента, когда его съедят. Подвергавшийся пыткам голос нарастал, вырываясь за пределы комнаты.
– Умрешь! Умрешь! Умрешь!
Глава 17
Риен
Я медленно опустил кекс, зная, что, возможно, мне придется убить и ее.
«Проверь оружие. И не позволяй себя обмануть».
Итак, она выбралась из библиотеки. Я настороженно следил за Сарой, пока шел к книжному шкафу. У нее не было в руке скальпеля – фактически, она вообще казалась безоружной. Она не собиралась бороться. Что уже хорошо. И, судя по всему, Мистер Стидхилл был все еще надежно прикреплен к столу. Из-за его криков я понял, что она не позволила ему сбежать.
– Я... я вытащила эту книгу, – пролепетала она. – Я не знала, что произойдет.
Глаза ее заблестели от страха, когда я к ней шагнул. Но меня удивила собственная реакция на ее страх: я почувствовал себя плохо. У меня появилось желание ее утешить. Я захотел обвить ее руками и сказать, что все в порядке, сказать, что у нее нет причин для волнения.
Откуда взялось это внезапное беспокойство? Она была игрушкой, пленницей. Она была для меня никем. Но ее страх заставил меня чувствовать себя... ужасно.
Я кивнул на дверной проем, через который было видно операционную комнату, где Мистер Стидхилл мотал головой из стороны в сторону, извергая кровавую бурю.
– Ты там была?
– Да, – ее голос дрогнул. Мне хотелось поддержать ее, но я сдержался.
– Ты пыталась бежать?
Она кивнула, оцепенев от страха. Руки ее сжали книжный шкаф, когда я приблизился. Пальцы побелели. Бедная девочка.
– Ну, по крайней мере, ты честна, – спокойно произнес я. Она, должно быть, даже не сломала замок, раз моя сигнализация не сработала. – Ты что-нибудь взяла?
– Нет. Я пыталась уйти через приемную.
– Хорошо, – я стоял возле нее, руки покоились по бокам. Никаких резких движений. Она была столь напуганным существом.
– Я сломала... сломала...
– Что сломала? – она не могла разбить окно – дважды застекленное и непробиваемое.
– Шар.
Сознание потемнело. Она не имела в виду...
Я вошел в операционную. Мистер Стидхилл при виде меня испустил истошный крик.
– Убийца! Бл*дь! Глупая сука! Посмотри, что ты наделала! Ты могла спасти меня! Ты кусок гребанного идиотского дерьма! Теперь он собирается убить нас всех!
Остановившись у медицинского шкафа, я достал из ящика шприц. Затем, не говоря ни слова, отправился к мистеру Стидхиллу и вколол ему успокоительное. Его крики моментально стихли.
Теперь в комнате было тихо, так тихо, что, клянусь, я слышал, как испуганно бьется сердце Сары. Она последовала за мной, когда я медленно пошел в приемную.
Свет, установленный мною, дабы подсвечивать скульптуру, больше ничего не подсвечивал. Шар упал на пол. Все разбилось. Пластифицированные клауструмы были разбросаны по полу. Некоторые из них выглядели совершенно разрушенными.
Пропала. Вся моя работа прошлых лет. Вдребезги.
Я упал на колени, подбирая кусочки. Мои маленькие трофеи. Я был уверен, что мог их спасти. Это займет какое-то время. Но я мог это сделать. Разрушив столь многое, я создал это цельное произведение искусства. Казалось невозможным, что и оно должно быть разрушено. Я встряхнул кусочки в руках, собирая их в чашевидной ладошке. Да. Только несколько сломалось. Я мог их починить. Мог.
Осколок стекла порезал мой палец, когда я потянулся за еще одним клауструмом. Я осознал это только когда увидел, как кровь закапала на кусочки, которые я уже собрал.
– Нет, – шепнул я. Попытался стереть кровь, используя собственную рубашку, но только сильнее втер красное.
– Нет, нет, нет, – произнес я. Попытался опустить собранное, но руки дрожали слишком сильно. Еще один кусочек упал, разломившись надвое. Я рванулся обратно на колени.
– Мне жаль, – проговорила Сара. Я обернулся и увидел ее в дверях. Я даже не заметил ее. Как небрежно. Я такой неосторожный. Ее зеленые глаза мерцали в тусклом свете. Я в отрицании покачал головой, протянув руку, дабы поднять сломанный клауструм.
– Мне жаль, – повторила она, а после оказалась на коленях рядом со мной, обхватывая меня руками. – Не плачь. Я не знала – я всего лишь пыталась сломать дверную ручку. Прошу тебя, не плачь.
Не плачь? А я плакал? Дотронувшись до щеки, я ощутил влагу. Я в немом недоумении уставился на Сару. Её силуэт от света позади был темной тенью в дверном проеме. И мои слезы запятнали мир, сделав ее туманной, как Голливудскую звезду 1950-ых годов.
– Мне так жаль, – сказала она. – Я не знала, что она твоя. Я помогу все исправить. Слушай, пойди и наложи повязку на порез. Мы исправим все вместе.
– Вернись в библиотеку, – произнес я.
– Но...
– Иди!
Напрасно я кричал. Я никогда не кричал. Гнев, печаль – не самые частые эмоции, оказывающиеся в моем сердце. Но я кричал на нее, выпуская все чувства разом. Звук разносился по комнатам, пока Сара бежала, карабкаясь от монстра, истекающего кровью на полу.
Сара
Прошел час, прежде чем Риен вернулся. Или минута, точно не знаю. Время больше не работало как надо, и мое сердце билось так быстро, что я была уверена, что умру от сердечного приступа еще до того, как он вернется, чтобы убить меня.
Взгляд в его глазах... Боже. Я понятия не имела, что кто-то может страдать от такого количества боли и гнева. Словно дверь открылась, являя мне то ужасное, что было в нем, а затем качнулась обратно, захлопнувшись так же быстро, как и открывшись. Скорбь на его лице, когда он увидел разбитый шар... я сделала бы что угодно, лишь бы вернуть всё назад. Я не знала, что он мне сделает, знала только, что это что-то будет хуже, чем я могу себе вообразить.
Когда он, наконец, вернулся обратно в библиотеку, я сидела на диване с книгой на коленях – «Человек в поисках смысла». Пытаясь читать. Но мой взгляд скользил вперед-назад по одной и той же строчке снова и снова.
Он выглядел измученным, когда вернулся. С мёртвым взглядом, он сел в углу у конца стола. Его рука была обернута в хлопковую марлю, а порезанный палец расцвел красным пятном через хлопок.
Он не сумасшедший. Что было самым главным. Он не выглядел так, словно собирался убить меня. Он выглядел пустым.
Глупо было ему сочувствовать. И я знала это. Гэри сказал, что он планировал меня убить. Он убийца, мучитель. Я знала и это. Знала, но тогда это не имело значение из-за пустоты на его лице. Пустоты, созданной мною.
Я изо всех сил искала хоть что-то, что могла бы ему сказать. «Мне жаль» – не тронуло бы его.
– Это было твоей скульптурой? – наконец, спросила я.
– Была... да. Да, – он выпрямился, сосредоточив взгляд на мне.
– Я не хотела, – сказала я, удерживая слезы в глазах. – Могу я чем-то помочь?
Он медленно покачал головой, взглядом обратившись к книжным полкам. И нахмурился.
– Откуда ты узнала, какая книга открывает потайную дверь? Я никогда не позволял тебе увидеть.
– Я и не видела.
– Ты опробовала все, чтобы понять какая из них это сделает?
– Я всего лишь хотела что-нибудь почитать, – ответила я. Мои руки баюкали книгу.
– Из всех тысяч книг на полках, ты выбрала ту самую, открывающую дверь? – я беспомощно развела руками.
Взрыв его смеха меня напугал. Откинувшись спиной на книжные полки, он рукой потер глаза.
– Она всего лишь хотела что-нибудь почитать. Это... ох,Сара. Я кое-что понял о тебе.
Кое-что обо мне? Не знаю, о чем он, но от его взгляда моя кожа запылала. В его глазах вновь появилось что-то хищное. Взгляд, заставляющий меня думать, будто он имеет на меня какие-то притязания. Я коснулась пальцами открытой страницы.
– Почему ты выбрал именно эту книгу? – поинтересовалась я.
– Просто так.
Я приподняла брови.
– Ты говоришь мне, что выбрал случайную книгу, которая послужила тайным переключателем в твою комнату для убийств?
– Нет. Я... – он остановился на полуслове, с любопытством всматриваясь в меня. – Ты читала ее?
– Давным-давно, – ответила я, думая о своей матери в приюте. Она медленно листала старые страницы. Я же, получив шанс прочитать ее, – летела. Возможно, я и прочла ее слишком быстро. Все же, я была юной и многого не понимала.
Риен глядел перед собой расфокусированным взглядом.
– Должна быть причина, – подтолкнула я. Я хотела вернуть его к себе. Обратно в настоящее.
– Ты права. Конечно. Причина есть. Часть... подожди...
Он медленно поднялся, стараясь не задевать свою уже поврежденную руку. Несколько шагов, разделявших нас, испарились, и его тело утонуло в подушках. Его плечо снова скользнуло по моему.
Я вздрогнула. Как-то он уже был со мной на диване, и теперь мое тело реагировало на него с таким пылом, как если бы он положил руки мне на плечи. Пульс зашкаливал, и я сглотнула внезапную хватку желания, будто он вновь обвил своей рукой мое горло.
Перегнувшись, он принялся листать страницы книги, возлежащей на моих коленях. Его пальцы были длинными, руки сильными. Я подумала о том, как он касался меня, закрывая глаза. Запахи его одеколона и естественного мускуса тела довели меня от желания к отчаянию. Отчаянно, я, должно быть, отчаянно желаю этого мужчину. Желаю того, кто составил заговор, дабы меня убить.
Вот, что сказал Гэри. Сейчас, сидя с Риеном, я не могла поверить, что он говорил правду. Не после того, как я увидела Риена, проливающего слезы из-за произведения искусства, которого я не понимала. Все мое тело изнывало от желания утешить его. Да, его – убийцу. Может, он и убийца, но не бессердечный.
– Вот, – указал Риен, и я вытащила себя из мыслей. Он показывал на строчку в середине страницы. Он начал читать, я же наблюдала за тем, как шевелятся его губы, пока он негромко говорит.
– Если есть смысл жизни вообще, то должен быть смысл жизни и в страдании. Страдание – неотделимая часть жизни, как судьба и смерть. Без страдания и смерти человеческая жизнь не может быть полной.
Я осознала, что затаила дыхание, когда он прекратил говорить. Выпустив его, я попыталась дышать нормально.
– Ты веришь в судьбу? – спросил он. Он смотрел прямо в мои глаза, а его близость кружила голову.
Я подумала о своей матери и сестре, о том, как много раз мы кончали тем, что засыпали в приюте. И я должна была думать, что все это было основой чего-то более серьезного? Я не могла в это поверить.
– Не думаю, – ответила я. – А ты?
– Возможно. Иногда мне кажется, что некоторые вещи происходят не просто так. Даже если и выглядят случайными.
– Типа отчаявшейся актрисы, закончившей в запертой библиотеке серийного убийцы?
– Этому должна быть причина. У судьбы должна быть причина.
– Тогда, судьба – идиотка, – ответила я.
– В любом случае, себя я серийным убийцей не считаю.
– Правда? Ты же убиваешь людей. Это ведь и есть определение серийному убийце, разве нет?
– Я, скорее, наемник.
– Наемник?
– Я работаю на правительство. Я не такой, как некоторые мои друзья. Я не мститель. Их ко мне приводят. И раз они приходят ко мне – я знаю, что они плохие люди.
– Ты собираешься убить меня?
Я пыталась задать ему вопрос легко, но он, взяв руками мои плечи, повернул меня к себе лицом.
– Сара, я очень старался вытащить тебя из этого. И это сложно. Я не уверен в том, что сумею сделать с тобой.
Не похоже, что он лгал. Но опять же, он поступал так ради выживания. Лгал людям, заставляя их чувствовать себя в безопасности, а потом пытал их и убивал. Почувствовав мою неуверенность, он мимоходом задел своей рукой мою щеку. Его ладонь была теплой на моей коже. Я всеми силами старалась держать дистанцию, чтобы не упасть туда, к нему. Я чувствовала себя полной идиоткой, решив довериться ему, но, в то же время, я хотела доверить ему свое сердце.
Я проглотила это чувство. Это притворство. Все – притворство. Но стены между реальностью и притворством стали рушиться, и я влюбилась в него, несмотря на все рациональные чувства, призывающие меня не делать этого. Не в убийцу, а в мужчину. Мужчину, который сидел передо мной, мучаясь от своего решения. Мужчину, не сумевшего меня убить.
– Я сожалею, что мы так встретились. Сожалею. Я бы хотел увидеть тебя настоящую. Не актрису. Настоящую Сару.
Он взял мои руки в свои. Я подалась вперед, чего не понимала, чего не могла принять логической частью своего разума. Пришлось отпрянуть назад. Мне было необходимо от него отстраниться.
