Текст книги "Моя"

Автор книги: Aubrey Dark

Соавторы: Обри Дарк
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

 Во всяком случае, я думала, что она должна была ненавидеть. Ведь она была более сильной женщиной, чем я.

 Риен лениво катал мой сосок большим пальцем. Другая рука опускалась ниже, скользя пальцами по коже. Мои губы приоткрылись в абсолютной тьме. Я вдохнула. Подушечки его пальцев были гладкими. Длинные пальцы. Руки хирурга. Я поморщилась, подумав о его руке, держащей скальпель, рассекающий кожу. Я выдохнула, как только он устроил передышку на секунду.

 Я слышала его дыхание, слишком громкое, прямо в моем ухе. Он лежит подо мной практически полностью неподвижно, лишь грудь его вздымается и опадает, вместе со мной. Затем он зацепил большим пальцем резинку моих трусиков.

 Я вдохнула в то же время, что и он. Его грудь поднялась у моей спины, широкая и теплая. С рукой, обвитой вокруг меня в медвежьей хватке, он выгнул спину, плавно стягивая к коленям и свое, и мое нижнее белье.

 Я задохнулась, когда его член слегка дернулся между бедер, горячий на моей коже. К моему смущению, я уже была влажной. Я сомкнула бедра, но он даже не потрудился их разделить. Вместо этого его руки вернулись к моему телу. Одна массажировала кожу чуть выше тазовой кости. Другая, минуя живот, принялась ласкать грудь. Лежа там, я не шевелилась и не боролась.

 Кто же я сейчас? Выжившая? Как я вообще могу быть выжившей? Мне ведь нравилось это. Нет, даже больше чем нравилось. Мне это было необходимо. Я застонала от удовольствия, когда его губы поцеловали заднюю часть моей шеи, вырисовывая языком круги чуть выше спины. Слишком долго и тягуче. Никогда раньше мужчина не позволял себе касаться меня так собственнически.

 Воздух надо мной был прохладным, а он подо мной горячим. Опустив одну сторону расстегнутой рубашки, он поцеловал меня в плечо. И я задрожала.

 – Тебе нравится?

 – Да, – слово выскочило то ли шепотом, то ли криком, забравшим все силы, сдерживающие меня, дабы я не начала сама себя трогать. Я изнывала, так дико его возжелав.

Он вновь поцеловал меня, выстраивая из поцелуев линии вдоль плеча и шеи, и обратно.

 – Ты идеально вписываешься в мои объятья, знаешь? Все дело в правильном размере.

 Мои губы раскрылись, когда я снова почувствовала пульсацию его члена. Удивительно толстый, он скользнул между моих бедер. Я была влажной, о Боже, невероятно влажной. Он легко толкнулся выше. Его длина скользнула по складкам, без вторжения. Направив руку вниз, я ощутила его кончик, выглядывающий между моих бедер.

 – Пока нет, – промурлыкал Риен. Он медленно качнулся назад, отчего его длина легко коснулась моих складок. Я едва не закричала. Как он мог проделывать это со мной своим телом? Я больше не была выжившей. Я вообще никем не была. Я принадлежала только ему.

 Затем он качнулся вперед, и я вновь почувствовала его кончик у своего входа, влажного от соков. Он качнулся снова. И снова.

 – Пожалуйста, – взмолилась я голосом, хриплым от желания. Может, вначале я и притворялась, но сейчас в агонии охватившей мое тело, не было никакой фальши. Мое тело было сосредоточением пустоты, которую необходимо было заполнить. Слезы выступили на глазах, когда он подкрался еще ближе, а потом вновь отступил. – Прошу тебя.

 – Скажи мне, чего хочешь.

 – Я хочу...

 Я не могла это произнести. Черт меня подери. Я не могла произнести ни слова.

 – Скажи мне.

 – Я не могу... – начала я, застревающим в горле голосом. – Не могу...

 Я наклонилась, касаясь его члена. Поддавшись бедрами выше, он позволил мне ввести себя внутрь. Когда его кончик вошел, он отвел мою руку. Его пальцы скользнули вниз над клитором. Я резко втянула воздух, когда он увлажнил их моими соками. А затем опустился прямиком на клитор, вырывая из меня громкий крик.

 В одно мгновение другая его рука очутилась на моей шее, а он глубоко вонзился в меня членом. Я закричала, а его рука, охватив мою шею, перекрыла воздух.

 – Открой глаза, – прошептала он. Я задохнулась, глядя вверх в темноту. И тогда он ослабил давление, поддавшись назад.

 Прежде чем я успеваю отдышаться, он снова повторяет свое движение. Длинные пальцы, обвитые вокруг моего горла, лишали всякого воздуха. В кромешной тьме я видела, как звезды вспыхивали перед глазами. Я изворачивалась в его объятьях, но он крепко прижимал меня к себе обеими руками. Я попыталась убрать его руку от горла, накрыв ее своей, но так и не сумела этого сделать.

 – О-о-о, – простонал он, толкаясь в мое тело. Его хриплый голос отдался дрожью в моем теле. Я ахнула, как только он отпустил горло, все еще крепко меня сжимая. Он снова вонзился, и я закричала, закричала от удовольствия, остановившись только тогда, когда его рука вновь обосновалась на моей шее. Но на этот раз я подготовилась. Вдохнула. И закрыла глаза, когда он сделал выпад.

 Я могла дышать только тогда, когда он позволял. А удушение подстроилось под его ритм. Большим пальцем он кружил вокруг моего чувствительного клитора, щелкая по нему с каждым толчком. Его взбухший член прокладывал свой путь все глубже и глубже в моей сердцевине.

 Риен действовал грубо, но по мере того, как его руки трудились на моем теле, я чувствовала глубоко зарождающееся удовольствие. Жажда, в которой я бы никогда не призналась даже самой себе. Он слаженно двигался в моем теле, доставляя небывалое удовольствие. Он пользовался мною, как секс-игрушкой, толкаясь и полностью игнорируя мои крики. Тем не менее, я подхватила его ритм, поддаваясь бедрами ближе к нему, когда он делал выпад, сталкиваясь телами.

 Дыхание стало учащенным, даже с его руками, обернутыми вокруг моей шеи. Он двигал меня вверх и вниз по своему телу, смешивая пот и мои соки, так что каждое движение было скользящим. Он поднял бедра выше, а я ощутила, как внутри нарастает давление. Каждым волнообразным движением бедер он срывал стон удовольствия с моих губ. Каждым движением унося нас все выше и выше. Темп толчков увеличился так, что я почувствовала его сердцебиение. Оно билось быстро, в унисон с моим.

 Я сжалась вокруг него в необъяснимой нужде. Необходимости. Используя его руки, как рычаги, я раскачивалась на его твердом как сталь члене.

 Вдруг его тело напряглось, а руки обхватили меня с неожиданным давлением, и оргазм взорвался во мне в то же время, что и в нем. Звезды, сверкающие перед глазами в темноте, превратились в яркий фейерверк. Пульсирующий экстаз проходился по мне снова и снова, и я громко закричала, с трудом удерживаясь на нем в еще одном кульминационном моменте.

 Он вздрогнул, поддавшись вверх, а я сжалась, полностью вбирая его, истощая. Он тяжело дышал, и его грудь касалась моей спины с каждым биением сердца. А сердце пульсировало в такт пульсации члена, все еще находившегося во мне. Его тело и прежде было теплым, но сейчас оно было горячим настолько, что я с трудом выдержала, прислонившись головой к его плечу.

 Мы лежали так с минуту, пока наше дыхание успокаивалось.

 Неужели все это было по-настоящему? Именно то, что я искала с каждым парнем, с которым спала. Жесткое обладание моим телом. Практически сверхъестественным образом он знал, как я отреагирую на его прикосновения, послав меня раскачиваться на волне за волной бурного оргазма. Ничего из этого не было спектаклем. Мы же находились в темноте. А он дал мне самое невероятное наслаждение, когда-либо встречаемое мною в жизни.

 Это не притворство. И совсем не то, с чем была знакома моя мать. Уверена. Его пристальное внимание все время было приковано ко мне, словно он знал, что творится в моей голове.

 Я сдвинулась, и он выскользнул из меня, помогая присесть, отчего меня омыло головокружение. Я лежала спиной на подушках. А он поднялся, подтягивая свои трусы.

 Только услышав, как открылась дверь, я заговорила.

 – Что это было? – спросила я. Он остановился, а я даже при выключенном свете разглядела мрачное выражение на его лице.

 – Исследование образа, – наконец ответил он. – Я никак не мог заставить себя уснуть.

 – О, – произнесла я, со сквозившим в голосе разочарованием. Не знаю, какого ответа я ждала. Не знаю даже, какой ответ хотела бы услышать. Знаю только, что от его слов дрожь по телу пробежалась – единственное, что удерживало меня от того, чтобы рвануть к нему и обвить руками. Глупая я. Глупое воображение.

 – Надеюсь, ты хорошо поспишь, – пожелала я, попытавшись добавить холода в слова, чего мне не удалось. В этой тьме он умудрился забрать мое тело себе, а потом вернуть его обратно. Я подавила сентиментальность. Ведь со мной он явно ее не разделял.

 – Теперь со мной все будет в порядке, – ответил Риен. – Спасибо – спасибо за то, что не слишком боролась. Надеюсь, ты насладилась. Не имеет значения, притворялась ты или нет.

Глава 14

Риен

Я присел во главе операционного стола. В другом его конце сидел Гейб, со своим скальпелем под номером одиннадцать, делая маленькие надрезы на подошве ног Мистера Стидхилла.

– Я не знаю, как с ней поступить, – произнес я, проводя рукой по волосам. Гейб ткнул лезвием между двумя пальцами ног Мистера Стидхилла, и тот издал забавный писк. Гейб всегда знал правильные кнопочки, на которые стоит давить.

– Она там? – он махнул рукой на секретную дверь в библиотеку.

– Да.

– Могу я с ней познакомиться?

– Нет. Ты хочешь, чтобы она увидела и твое лицо тоже?

Гейб зевнул, прикрыв рот кулаком.

– Нет, полагаю, ты прав. А ты не можешь, ну знаешь?.. – он провел пальцем по шее.

– Она невинна. А я не могу убить невинного человека.

Особенно такого, как она. Но все же я не знал, как в этом признаться. Было в ней что-то странное. Что-то, что я не мог понять. Да и остальное в ней, не столь странное, я также понять не мог. Но, Боже, ее тело было восхитительным.

– Теперь ты знаешь, что я чувствую, – подвел Гейб, следя за выражением моего лица. – Осторожнее, или влюбишься в нее.

– Ха! Нет, я держу ее под замком в библиотеке. А выпустил только разок сегодня утром, чтобы она посетила ванную. И дал ей булочку. Не знаю, – ответил я, ощутив ту бессвязность, с которой говорил. – Все это сложно.

– Ты держишь ее под наркозом?

– Нет, – я вспомнил тот момент, когда парализовал ее, и кровь прилила к члену. Мне нравилось смотреть ей в глаза, когда она кончает. И прошлой ночью... – Не знаю. Как поступил бы ты?

– Ты знаешь.

– Нет, не знаю.

– Предположим, – начал Гейб, проследив скальпелем вокруг большого пальца Мистера Стидхилла. – Предположим, я – это ты. У меня есть девушка, невинная девушка, запертая в библиотеке.

– Да.

– И я влюбился в нее.

– Я в нее не влюблялся.

– И я отчасти в нее влюбился, – улыбнулся Гейб. – Так, я ее убиваю, или отпускаю?

– А нет никакого другого варианта? – поинтересовался я.

– Она знает, что ты убийца.

– Я еще никого не убивал, – ответил я. – Что, если я его отпустил?

Мистер Стидхилл поднял на меня взгляд, полный надежды, впервые за многие часы притихнув. Гэв вновь ткнул скальпель в его ногу, и он взвизгнул.

– Конечно, нет. Убей его. Но запереть ее тут навсегда ты не можешь. Так что реши, стоит ли оно того – отпустить ее.

– Я не могу ее отпустить. Если федералы увидят, как она покидает это место, то они сами найдут ее и прикончат. Или отправят к кому-то, кто поможет ей исчезнуть. Находясь здесь, Гейб, она уже одной ногой в полной лаже.

– Ты говорил мне.

– Не думаешь, что я могу оставить ее здесь? – спросил я, ненавидя молящую нотку, прозвучавшую в голосе.

– Тяжеловато, удержать девушку взаперти. С моим заложником меня хватило всего на неделю? Я не сумел с этим справиться.

Он нахмурился. Кровь ручьем хлынула из ноги Мистера Стидхилла, проливаясь на пол.

– Черт, я умудрился порезать большой кровеносный сосуд.

Повернувшись на своем табурете, я нагнулся и выудил ящичек.

– Я продолжаю раздумывать, в надежде, что меня озарит. Какой-нибудь идеей, которая все уладит, – я вытащил бутылочку суперклея, и швырнул ее Гейбу. А он, поймав её, тут же открыл.

– Как хочешь. Если ты не любишь ее, то убей. Избавь от мучений.

Я нахмурился. Эта девчонка была интересной. Мне было интересно трогать ее. Интересно говорить с ней. Она удивила меня своей смелостью. К тому же, у меня не было желания ее отшлепать – и это казалось неправильным.

– А что, если я люблю ее?

– Любишь?

– Боже, нет, – ответил я. – Это было гипотетически.

– Риен.

– Что?

– Ты никогда не лгал мне прежде, – Гейб, усмехаясь, помазал порез на ноге Мистера Стидхилла. Кровь остановилась.

– Кто знает, может, она решит убить этого козла. Тогда мы оба будем убийцами. Или, точнее, она будет убийцей.

– Слабенький план.

– Все, что у меня имеется.

– Но довольно слабо.

– Ты так думаешь? – я почесал подбородок. – Почему?

Гейб приподнял брови, глядя на меня.

– Серьезно, Риен? Дай-ка мне показать тебе, что произойдет, – он сделал вид, будто поднимает трубку. – «Алло, полиция? Здравствуйте, какой-то сумасшедший человек похитил меня и пытал, а потом заставил убить парня». Если все это дерьмо получит огласку, тот высокопоставленный человек в ЦРУ не будет думать дважды о твоем освобождении. И, как ты и сказал, если федералы сразу же до нее доберутся, она будет мертва спустя две секунды.

– Прекрасно. Я придумаю другой план.

– Тебе лучше успеть до того, как федералы поймут, что жена этого парня не мертва, – Гейб вернулся к скальпелю, на этот раз делая надрез вокруг мизинца.

– Я об этом не волнуюсь. У них все записано на камере. Сюда входят два человека, но никто не выходит. Это – все, за что мне заплатили.

– Тебе заплатили за то, чтобы ты убил двух людей: мужа и жену.

– И?

– Но так вышло, что жена вовсе не жена, – ответил Гейб, указав скальпелем на меня. – И они оба живы.

– И?

– Я просто хочу сказать, – продолжил он, возвращаясь к мизинцу. – Ты, на самом-то деле, не сделал работу, за которую получил деньги.

– Так, ты хочешь мою работу? Думаешь, что сможешь выполнить ее?

– Нет, я не хочу твою работу! Я просто так сказал.

– Боже, Габриель. Ладно. Оставь меня одного. Мне нужно подумать, – я потер руками глаза. Все шло совсем не так, как я думал. Я хотел, чтобы Гейб придумал что-то, что не включает себя убийство невинных людей или арест.

– Хорошо, – согласился Габриель. Он протер беспорядок под ногами Мистера Стидхилла, и побрызгал отбеливателем на плитку, прежде чем вышвырнуть мусор в установку для сжигания отходов. Он остановился у двери и обернулся. – Хочешь выбраться на барбекю в эти выходные?

– Может быть. Если со всем разберусь.

– Эй, не делай резких движений, ладно?

– Не волнуйся, я не какой-то эмоциональный слабак вроде тебя, – ответил я, не зная до конца, так ли это на самом деле. После предыдущей ночи. – Еще увидимся.

– Увидимся.

Он ушел, а я остался наедине с Мистером Стидхиллом. Покрутил скальпель в руке. Гейб более хладнокровен, чем я? Я не куплюсь на эту девушку. Но в любом случае заставлю ее влюбиться в меня.

– Это не похоже на меня, – произнес я вслух, больше себе, чем мужчине, привязанному рядом на столе. – Клянусь. Это просто шутка, вот и все. Я смогу убить ее, когда захочу.

Сара

Этим утром Риен позволил мне почистить зубы в ванной, прикрепленной к приемной. Я вымылась, как могла, учитывая, что душа в наличии не было. Я хотела было узнать у него, будет ли у меня возможность принять ванную в другой части дома, но выйдя из уборной, я застала его, трущего синяки под глазами. Он запер меня в библиотеке, а сам отправился в операционную, оставив меня в компании лишь одной булочки. Сквозь книжные полки до меня доносились голоса и изредка крики Гэри. Я же старалась их игнорировать.

Он вернулся в библиотеку спустя час, одетый уже в другую футболку. А я терялась в догадках, как мне себя с ним вести. Он шел невероятно уверенно, как и прежде, да и держался так, словно ничего не произошло. Я нервничала, паниковала, пытаясь держать себя так же беспечно, как и он.

– Спасибо за завтрак, – сказала я, кивая на булочку.

– Не за что, – ответил он. – Ты хорошо спала?

– Да, – я подумала о том, о чем он говорил мне ранее. – Даже когда потеряла свою сознательную личность.

– Правда? Не думал, что я был настолько хорош.

Я ахнула в булочку, нервно посмеиваясь. Риен предложил мне стакан воды. Я сделала глоток и вытерла слезы, закашлявшись. Вся неуверенность, которую я носила с ночи, выплеснулась из меня.

– Оу, – произнесла я, глубоко вздыхая. – Ладно. Хорошо.

– Хочешь что-нибудь еще из еды?

– Я в порядке, Риен, – ответила я, и перехватила его, когда он собрался уходить.

– Да?

– Почему ты пришел сюда прошлой ночью?

Он слегка поднял брови и привалился к двери.

– Я хотел больше узнать о тебе.

– Например, как чувствуют себя мои соски в темноте?

– Конечно, – он улыбнулся, а я почувствовала налет волнения, промаршировавший через меня. Неужели все это произошло?

«Не глупи, Сара. Конечно, произошло».

Я взглянула на книжные полки расфокусированным взглядом.

– Ты хочешь поговорить? – поинтересовался Риен. Вернувшись обратно, он поднял со стола поднос. Тарелка слегка звякнула на серебре.

– Не особо, а есть причина?

Всего на мгновение он безмолвно уставился на меня. Его золотые глаза пробежались вниз по моему телу, до того изгиба, где его рубашка заканчивалась на моем бедре.

– Почему я пришел к тебе прошлой ночью?

– Это ты у меня спрашиваешь? – переспросила я. – Не знаю. Возможно, всему виной твоя бессознательная личность, взявшая верх.

Он тщательно изучал меня. И под его твердым пристальным взглядом я почувствовала, как разгорячилась кожа. Я вернулась к книжным полкам, кладя пальцы на корешки книг.

– В свету ты другая, – наконец произнес он.

– Ага, больше фотонов (прим. переводчика: элементарная частица, квант электромагнитного излучения (в узком смысле – света)).

– Ты другая. Более саркастичная. И холодная.

Он подступил ко мне на шаг ближе, что я почувствовала по перепаду давления в воздухе позади. Теперь в библиотеке было по-другому. Жарче. Влажнее.

– Ты просто не видел, как я хмурилась в темноте, – ответила я категорически.

– Вот как ты это называешь?

Я вспыхнула.

– Я не знаю, как не быть саркастичной, – буркнула я. Вытащила книгу с книжной полки и просмотрела ее, не видя слов.

– Прошлой ночью ты не была саркастичной.

– Я не знаю, что произошло прошлой ночью.

Риен, прислонившись к стеллажам, поднял взгляд к моему лицу. Закусив губу, я прямо посмотрела на него.

«Он никогда не был другим, – подумала я. – Всегда холодный, невозмутимый. Самый уверенный в себе человек, когда-либо встречаемый мною. И только однажды я заглянула под эту спокойную уверенность. Прошлой ночью».

– Почему ты захотела быть актрисой? – поинтересовался он.

– Снова?

– Из-за славы? Денег?

– Почему ты спрашиваешь?

– Хочу узнать, почему ты носишь так много масок.

– Все – ненастоящее, – ответила я, подтолкнув корешок ближе к полке. – Почему же я не должна быть фальшивой?

– Это не ответ.

– Конечно, ответ.

– Я хочу настоящий ответ.

Я не могла сказать правду ему в лицо, не тогда, когда он так на меня смотрит. Поэтому я отвернулась и снова села на диван.

– Я никогда ничего не хотела, понятно? Мы были бедны.

– Бессмысленно. Звучит так, будто в ином случае ты хотела бы все и разом.

– Почему? – нахмурилась я.

– Ты сама так сказала: у вас ничего не было.

Я покачала головой, а грудь напрягалась, когда я об этом подумала.

– Ты не понимаешь. Вот почему. Я не просила свою мать о конфетах, когда все мы ели хлеб на ужин. Ничего не хотела. Однажды я спросила у матери, могу ли я получить Барби. Барби! Дерьмо, стоившее двадцать долларов. И я увидела взгляд своей матери, когда задала этот вопрос. Ту невероятную боль в глазах.

Риен глазел на меня. Я рассказывала. И чувствовала его взгляд на мне, как вчера всюду чувствовала его пальцы. Осязаемый взгляд, заставляющий ерзать на месте.

– Я не понимала этого, пока не стало поздно. Чего ей стоила эта Барби. Чего стоил хлеб, который мы ели. А когда поняла, я набила себя заверениями, что никогда ничего не захочу более.

Слезы обожгли заднюю часть глаз. Она сделала все для меня и моей сестры! Не существовало шанса, что мне удастся возместить ей все, что она сделала для нас.

– И все же ты чего-то хотела. Только ей не говорила.

– Нет! – Я подняла взгляд. – Все так, как я и сказала. Я остановила свое желание. Внутри. Я убедила себя, что не хочу «Хэппи Милл» или игрушки, даже содовую от 7-11. Я заверила ее, что мой любимый обед – майонез на тосте, потому что ничего другого у нас не было. Я видела выражение ее лица, когда моя сестра жаловалась на еду, которую мы ели. Но дело не только в ней. Я убедила саму себя. Похоронила в глубине своей души каждое желание, когда-либо появляющееся у меня, выжигая любой позыв. Покрыла это бетоном и шлакоблоками, запрятав как можно дальше.

Рыдание поднялось в горле, и я подавила его, укусив себя за язык. Я не хотела плакать перед ним. Не перед ним. Не сейчас. Что случилось со мной под маской? Я потерпела крах, неудачу. Он сорвал все мои заслонки, и сейчас я сидела перед ним совершенно открытая, как если бы была обнажена.

Риен подошел, присаживаясь на диван. Он положил руку на мое колено. Я хотела стряхнуть его. Хотела завлечь в свои объятия. Хотела убить.

– Из тебя получился бы отличный серийный убийца, реши ты поменять карьеру.

Это замечание было таким странным, что я не сдержала смешка. Риен вытащил из кармана носовой платок и протянул его мне.

– Оу, да? – переспросила я. – Почему?

– Бетон и шлакоблоки? Вот, в принципе, как можно избавиться от тела.

Я прикусила губу. А он улыбнулся мне, поцеловав в макушку. Я ничего не могла поделать: я оперлась на его руку, смакуя давление его губ. Его тепло.

– Значит, именно поэтому ты решила стать актрисой.

Я кивнула, промокнув уголки глаз.

– Да. Поскольку у каждого образа есть своя мотивация. Каждый персонаж имеет свой набор целей, желаний, мечтаний. И как замечательно вжиться в роль, не думая ни о чем, кроме мотивации своих действий. Притворяться, будто хочешь чего-то почти так же сильно, как и твой персонаж.

– И у тебя вообще нет никаких мотиваций?

– Нет. Никогда, – я зажала платок между коленей.

– Я в это не верю. Это маска, все это.

Его лицо скривилось, когда он увидел выражение моего лица.

– Ты думаешь, что это маска, которую я ношу поверх своего истинного «я»? – спросила я. Затем смяла платок, со злостью стерев слезу со щеки. – Это не так. Все как есть. Куча масок одна на одной. А под ними пустота.

– Это не правда.

– Но я не вру.

– Я не говорю, что ты врешь. Но это неправда. Ты – нечто больше. Внутри тебя есть страсть. Мечты. Но не пустота. Доверься мне. А повстречал множество пустых людей.

Вдруг, мне стало грустно. Я ведь именно этого и добивалась. Вечное притворство. Даже сейчас. Притворство ради притворства. Правда моей жизни?

– Спасибо за веру в меня, – рассеянно поблагодарила. – Единственным человеком, посоветовавшим мне следовать мечтам, оказался психованный серийный убийца.

– Психованный? Извини?

– Ты потрошишь человеческие лица.

– Потрошить – такое грубое слово. Я разрезаю их лица. Хирургия представляет собой прецизионное мастерство.

– Как скажешь, – я захлюпала носом.

– Знаешь, ты напоминаешь мне одну цитату: «Если бы у меня и было желание, то только о том, чтобы я был свободен от желаний».

– Похоже на меня. Кто так сказал? Далай Лама?

Риен улыбнулся.

– Чарльз Мэнсон.

– Быть того не может.

– Похоже на тебя, а?

– Ладно. Ладно. Я на это напросилась, – я грустно усмехнулась.

Риен поднялся, а мне вдруг захотелось схватить его за руку, удерживая на диване. О, Боже! Я хотела, чтобы серийный убийца меня утешал. Я чувствовала себя такой чертовски пустой.

– Мне нужно в продуктовый магазин, мой маленький псих, – сказал он. – Но я вернусь.

Он потянулся к полке и вытащил оттуда книгу. А потом положил ее на подушку рядом со мной.

– Мэнсон: Биография, – вслух прочла я.

– Может, он подаст тебе хорошие идеи, – заметил Риен. Его глаза замерцали темно-золотистым цветом. – На тему того, чего ты хочешь.

– Из продуктового магазина? Я хочу кекс.

– Я серьезно, Сара, – выражение его лица смягчилось. – Подумай о том, чего ты хочешь. Или же ты действительно не хочешь... ничего. Мне бы хотелось знать.

– Что ты хочешь знать?

– То, чего ты хочешь. Что заставляет тебя тикать. Что делает тебя тобой. Конечно, ты не такая психопатка, как Мэнсон. Или, возможно...

– Возможно, что?

– Возможно, он был нормальным.

– Только ты так думаешь, – бросила я. И подняла книгу перед собой так, чтобы Риен не мог видеть, как я плачу. Мне совсем не хотелось, чтобы он узнал, как много для меня значит то, что он проявляет хоть какую-то заботу о том, чего я хочу. Слова размылись из-за слез, как только за ним захлопнулась дверь.

 

Глава 15

Риен

Как я могу убить ее? Я же только сейчас начал ее понимать. Прогуливаясь по тротуару, я думал о странной очарованности, поселившейся во мне.

Да, она была моей игрушкой, но убрав защитный слой, я увидел в ней даже больше, чем она сама. Я не мог покончить с этим разумом, нет, не с тем, что я увидел там. Я мог понять ее разочарование, по крайней мере, частично. Но все же, я никак не мог до нее этого донести.

Моя жизнь на поверхности, скорее всего, отличается от ее. Моя семья богата, полнится послами, разъезжающими из одной Европейской страны в другую. Там я получал все, чего только хотел. Они покупали мне машины, еду. Давали мне деньги и устраивали встречи с детьми других послов. Но там не было никакой любви. Все, к чему я начинал питать привязанность, они отбирали.

Однажды я полюбил девушку, но они отобрали и ее.

Я вытряхнул мысли из головы. Солнце Лос-Анджелеса опаляло голову, а весь мир казался слишком ярким, чтобы быть настоящим. Я шёл по улице вдоль магазинчиков и баров, переполненных фальшивыми людьми, болтающими о всякой фальшивой ерунде. Все, чего я хотел, так это вернуться к ней.

Зайдя в бакалейную лавку, я пробежался руками по стеллажам, выбирая все, что, по моему мнению, ей бы понравилось. Рибай (прим. переводчика: стейк), который отлично сочетался с урожаем Корбане (прим. переводчика: вино), которое я коллекционировал. Морковь, чтобы добавить в пюре, приготовленное по семейному рецепту.

А достигнув конца прохода, я осознал, что насвистываю.

Что эта девчонка со мной сделала?

Я купил продукты, обменявшись вежливыми улыбками с кассиром. «Я должен быть более осторожным, – подумал я. – Сегодня я провернул вылазку-предлог. Если все обернется в долгое мероприятие, мне придется расширить свои покупки. Но вот покупкой еды на двоих я могу легко попасться».

Повернув за угол улицы, я задумался о магазине кексов, мимо которого проходил. Голова отреагировала на ароматы. Шоколад? Земляника? Я не мог определить. Не понимал.

Я и забыл, что не мышление меня подводит. Глупо. Небрежно.

Не увидел, что он поджидает меня в проулке.

Сара

Я подобрала книгу о Мэнсоне, которую Риен оставил для меня на диване. Пролистала ее, просматривая. Вся первая часть была о его детстве, поэтому я пролистала ее до середины. Там было заявление о его свидетельских показаниях из зала суда, которое бросилось в глаза. Откинувшись на спинку дивана, я принялась читать.

«Нет. Мы все – в своих собственных тюрьмах, камерах-кельях и наедине со своим временем. Я не могу никого судить. Что делают другие – не мое дело, до тех пор, пока они не обратятся ко мне. Тюрьмы – в вашем сознании. Разве вы не видите, что я свободен?»

Точно. Свободны, как гребанные птички. Посмеиваясь, я оглядела стены библиотеки. Как-то мой воспитатель в детском саду сказал, что, умей мы читать, мы всегда могли бы отправиться исследовать чертоги своего сознания. Нас бы никогда не ограничивали.

Хотя, мою воспитательницу никогда не запирали в библиотеке серийного убийцы.

Риен

Вейл следовал за мной с дулом пистолета, торчащим из-под пиджака, подталкивая меня в поясницу.

– Риен, – прогремел он.

– Я тоже рад тебя видеть, Вейл, – обратился я к нему. Как же небрежно. В этот момент я мог думать только об одном: если я умру, как она сбежит?

Вейл впихнул меня перед собой в проулок, и я небрежно вскинул свободную руку.

– Что случилось?

– Почему ты не рассказал мне?

– Не знал, что ты скажешь обо всем этом.

– Во-первых, к стене.

Повернувшись, я принялся ждать, пока он обыщет меня. В уме же я пробегался по своей истории. Мне нужно притвориться дурачком.

Я убил ту парочку, конечно, убил. Ну, в любом случае, они были заперты в моем доме, с непреодолимой сигнализацией. Все сводится к одному. Даже если я не собирался убивать Сару. Вейл расставил мои ноги, обследуя бедра.

– В игривом настроении? Вейл, ты должен как-нибудь позволить мне отвести себя в клуб. Ты как настоящий Пол Ньюман с этими светлыми волосами и голубыми глазами. Может, мы могли бы даже заснять тебя в нескольких картинах.

– Как насчет того, чтобы позволить мне купить тебе выпивки, – произнес Вейл, хватая меня за руку сразу же после того, как он понял, что я безоружен.

Выпивка? Я не хотел сейчас разговаривать со своим боссом.

– Немного рановато.

– Тебе может понадобиться порция. Я знаю, о чем говорю.

Он вывел меня обратно на улицу, тут же нырнув в гребаный паб. Мы прошли в угловую будку, где он щелкнул пальцами, призывая официантку.

– Очень крутое место, Вейл, – заметил я, вытирая салфеткой липкий стол. – Держу пари, они бы даже протерли стол, попроси мы их.

– Два виски. Неразбавленные, – обратился Вейл к официантке, которая, наконец, отвлеклась от старательного игнорирования нашего присутствия.

– Мне двойную порцию. С кубиком льда. И могли бы Вы убрать мои продукты в холодильник за барной стойкой? – поинтересовался я, сверкнув обаятельной улыбкой. – Спасибо.

Вернувшись с виски, она поставила заказанное перед нами. Вейл в ответ кинул мятую десятидолларовую купюру.

– Ты высоко взлетел, не так ли? Сколько же сейчас они платят за души?

– Не столько, чтобы иметь дело со всякими придурками вроде тебя.

Вейл искоса глянул на меня, опрокинув виски. Я же потягивал свой. Официантка сидела перед баром, вне пределов слышимости. Но Вейл все же понизил голос.

– До меня доходили слухи, витающие вокруг. Слухи о том, что Сьюзен Стидхилл была убита.

– Да? – произнес я. – Всегда пожалуйста.

– Слухи о том, что не ты это сделал.

Я облизнул губы, сомневаясь в том, как много можно ему рассказать. В таком случае.

– Они приехали в мой дом. И я убил их.

– Ага, записи с камер наблюдения так и показывают.

– И? – я вскинул брови, изображая искренность. И вспомнил рассказ Сары о методе Станиславского.

«Я убил их, – сказал я себе. – Они мертвы».

Если самому поверить в это, то и он поверит.

– И я на это не купился, – проговорил Вейл, глядя на меня настороженно. – Потому что, исходя из этого слуха, я понял, что ее убили до того, как она ступила ногой в твой дом.

– У тебя есть доказательства?

– Нет. Этот слух не подкреплен телом.