Текст книги "Это про меня (СИ)"
Автор книги: Ася Оболенская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
Глава 11. Пейрафобия
К выбору наряда на мероприятие я подошла со всей ответственностью. Понимая, что мой гардероб вряд ли сумеет выручить в подобной ситуации, не стала терять время напрасно и сразу отправилась к Луше в комнату. Подруга, видимо после общения с толпой родственников приобретшая экстрасенсорные способности, позвонила, едва я успела пересечь порог.
– Ты за мной следишь? – спросила вместо приветствия.
– В смысле? – нет, все же на счет способностей я переборщила.
– Я иду заниматься мародерством в твоем шкафу, – призналась честно, понимая, что теоретически мне ничего не должно было угрожать, если речь, конечно, не шла о костюме.
– Только не костюм! – взвизгнула подруга, а я рассмеялась.
Ей действительно лучше не знать, что костюм я надевала вчера.
– Как скажешь! – проговорила милейшим голосом.
– Стеша! – реакция последовала незамедлительно. – Если я вернусь и замечу на нем хотя бы пылинку, я тебя придушу.
Машинально коснувшись кончиками пальцев шеи, я задумалась и взглянула на святой наряд.
Да все с ним в порядке!
– Не трогаю я твой костюм! – сказала уверенно, убедившись, что кровавой расправы в ближайшее время не предвидится.
– Ладно, освежи-ка воспоминания, что у меня там, вообще, есть? Сейчас сделаем из тебя конфетку! Никита увидит – не откачаешь.
– Давай все же без таких радикальных мер, – нервно усмехнулась, подумав о начальнике.
– Хорошо, сердечный приступ припасем для следующего раза.
– И все-таки ты явно желаешь Никите счастливой и беззаботной жизни.
– Ну, не зря ж он этот контракт с «Медициной» заключает.
– Вообще-то, ты даже не должна об этом знать! – зашипела я на подругу.
– Вообще-то, у меня есть слишком болтливая подруга, которая не умеет держать язык за зубами, – легко выкрутилась Луша.
– Я рассказывала о своей личной жизни, а контракт просто к слову пришелся! – нашла, как оправдаться.
– Ой, все! – прервала мои стенания подруга. – Ты так ни за что не успеешь!
Стратегия Луши заключалась в надевании на меня доброй половины шкафа и описании того, как я в этой одежде выгляжу, однако уже на втором наряде подруга пришла к выводу, что это была не лучшая идея. Не знаю, что конкретно ее смутило, то ли мои объяснения в стиле «я в этой юбке на селедку похожа», то ли опять же мой безудержный смех, когда с одной из полок свалился костюм пчелки, и тут было уже все равно – на Хэллоуин он покупался или просто так. Не каждый день все-таки подобные находки обнаруживаешь.
Так или иначе дальше Луша действовала по памяти. Она давала четкие команды, что и где брать, и уже через полчаса мы получили законченный образ, который, кстати, был просто прекрасен.
Выбор подруги остановился на приталенном, достаточно откровенном красном платье, которое смотрелось бы слишком броским, но Луша предложила накинуть поверх него черный жакет, и теперь я выглядела вполне соответствующе мероприятию, которое нужно было посетить.
К четырем часам я была абсолютно готова, однако ощущение того, что что-то не так, никак не хотело отступать. У меня было одно единственное объяснение подобному, но я отчаянно гнала его прочь из головы, потому что, озвучь вслух мысль о том, что в моей жизни не хватает сообщений Яна, точно обратилась бы к психиатру.
Вот про себя можно…
Хотя тоже нежелательно!
Он действительно не писал. Ни одного сообщения со вчерашний ночи, даже не оповестил о том, доехал ли до дома. Хотя, конечно, доехал. Даже в случае встречи с маньяком Ян вышел бы победителем. Он бы словесно этого маньяка замучил!
Представив в красках такую ситуацию, я улыбнулась, а потом вновь загрустила, пытаясь найти оправдание такому поведению друга.
Он же говорил, что у него сегодня важный день! Значит, все дело в этом!
– Именно! – подкрепила мысли словом и кивком самой себе в зеркале, поправила волосы и посмотрела на экран мобильного, который в то же мгновение вспыхнул, а еще через секунду заиграла мелодия вызова.
«Никита».
– Алло! – мысли о Яне моментально выветрились из головы.
– Я приехал, – весело оповестил начальник.
– Спускаюсь, – стараясь не завизжать в трубку, ответила я, после чего моментально отключилась, боясь не совладать с эмоциями.
Если не считать внутренней дрожи, мероприятие проходило ровно так, как я себе и представляла. То, что на официальном уровне называлось заключением контракта, реально представляло собой застолье для элиты с огромным количеством алкоголя.
Вцепившись в бокал с шампанским, я следовала за Никитой, уже начиная задумываться над тем, зачем было, вообще, брать меня с собой, потому что все время Доронин лишь общался с новообретенными партнерами, изредка представляя меня своей помощницей. Для собственного утешения можно добавить, что с ролью неговорящего милого дополнения я справлялась великолепно.
На третьем бокале уже была согласна променять практически все что угодно, лишь бы оказаться дома на диване в обнимку с телефоном, переписываясь с Яном, потому что местное общество было явно создано не для меня.
И вот, мысленно готовя пламенную речь о том, как сильно и внезапно у меня разболелась голова, вдруг услышала знакомый смех, а через мгновение и голос Никиты, который отмел последние сомнения:
– Алена, и ты тут?
– Сложно не быть тут, когда папа волочет тебя силой, Никит, – проговорила девушка Яна, после чего добавила, лишая меня последней возможности капитулировать: – Ой, Стеша?
Натянув улыбку, я подняла взгляд, готовясь расплыться в милейших приветствиях, когда заметила, кто стоял рядом с Аленой.
Важный день, значит…
– Какой приятный сюрприз, – расплылась в фальшивой улыбке, быстро отведя взгляд от Яна.
– Вы знакомы? – поинтересовался Никита.
– Ага, – тут же кивнула Алена, а потом, хихикнув, добавила: – Стеша – подруга друга Яна.
Девушка выдала последнюю фразу таким тоном, как будто только что доказала сложнейшую теорему, однако Никита даже не повел бровью.
Интересно, у них у всех такое философское отношение к ее своеобразным умственным способностям?
– А ты тут какими судьбами? – спросила исключительно у девушки, старательно игнорируя Яна, который так и продолжал сверлить меня взглядом.
Да пусть хоть усмотрится!
– Алена – дочь Максима Геннадьевича, – пояснил Доронин, а я едва сдержалась, чтобы не усмехнуться и все-таки не взглянуть на Яна.
А что, отличный вариант! Теперь-то становилось понятно, почему Нестеров терпел все выходки Алены.
Разговор дальше я уже практически не слушала, не на шутку увлекшись поиском официанта в надежде заполучить очередной бокал шампанского.
А что, не каждый день появляется возможность выпить за чужой счет дорогого алкоголя и насладиться живой музыкой, тем более что желание уезжать растаяло само собой.
С чего мне, вообще, уезжать, если можно провести прекрасный вечер в компании Никиты?
Кстати, о последнем. Пока я искала заветный поднос с игристым напитком, Доронин успел скрыться, желая поговорить с очередным потенциальным партнером, оставив меня в гордом одиночестве, поэтому миссия «найди Никиту до того, как Алена найдет меня» стала основной.
Внимательно просканировав зал, выцепила взглядом знакомую спину и успела даже сделать шаг по направлению к начальнику, как за спиной раздался спокойный голос:
– И почему я не подумал, что твое «важное дело» – это заключение контракта, – Ян сказал эти слова таким непринужденным голосом, что почему-то захотелось размазать его по стенке.
Согласна, желание странное, но такое, блин, сильное.
Однако вместо этого я натянула на лицо милейшую из тех, на которые была способна, улыбку и повернулась к парню, процедив сквозь зубы.
– Ну да, странно, что ты не догадался, с твоей-то проницательностью.
В следующие несколько мгновений лицо Нестерова дорогого стоило. За пару секунд выражение успело смениться с приветливого на задумчивое, затем на откровенно озадаченное, и в конце картину дополнило полнейшее непонимание.
– Не выспалась, что ли? – в итоге спросил Ян.
И вновь захотелось усмехнуться, но, сдержавшись, я улыбнулась и, поймав проходящего мимо официанта, подцепила новый бокал, после чего сделала глоток и равнодушно проговорила:
– Прости, мне надо идти.
На автомате посмотрела в сторону Никиты и заметила, что Ян сделал то же самое, после чего холодно добавил:
– Ну да.
Было очень сложно пропустить этот тон мимо ушей, но каким-то чудом удалось воздержаться от фразы о том, что его уже наверняка заждалась Алена. Вместо этого я развернулась и зашагала к Доронину. Не хватало еще упустить возможность сблизиться с Никитой из-за Яна.
К счастью на этом попытки пообщаться у Нестерова закончились. Народу на мероприятии собралось достаточно для того, чтобы не пересекаться с ним, однако время от времени я невольно искала Яна взглядом и, находя, поспешно отворачивалась.
Если быть предельно честной, я не понимала, какая муха меня покусала, спровоцировав на такой резкий тон разговора, однако копаться в себе не было никакого желания, поэтому при малейших позывах совести подойти к парню и поговорить нормально, максимально быстро вливала в себя очередную порцию шампанского и успокаивалась.
Схема работала просто прекрасно. К середине вечера присутствующие, минусы которых практически стерлись под действием игристого, уже казались достаточно милыми людьми, музыка звучала подобно ангельским трелям, а улыбка Никиты выглядела до неприличия обворожительной.
Однако всему хорошему рано или поздно приходит конец. Для меня этот конец наступил ровно тогда, когда я лишь с третьей попытки смогла поставить опустевший бокал на стол.
Осознание того, что я напилась, мозг воспринял спокойно, можно даже сказать с усмешкой, быстро сгенерировав два пункта, обязательных к выполнению.
Во-первых, нужно было действительно выбираться отсюда и ехать домой.
Во-вторых, я не должна спалиться перед Никитой, который сейчас как раз что-то увлеченно мне рассказывал.
Интересно, кстати, что?
Начинаю побаиваться, что если вместо ответа я в очередной раз кивну, Доронин решит, что у меня произошел сбой в системе и поинтересуется о том, все ли в порядке. А к такому повороту я точно не была готова, потому что собрать разбегавшиеся мысли в какое-то подобие сложного предложения я была не в состоянии.
Найдя взглядом бутылку минералки, попробовала со всей присущей мне грациозностью взять ее, не разрушив при этом половину стола. Получилось относительно успешно, но салфетница все же пострадала, завалившись на бок, что по закону подлости не осталось незамеченным Никитой.
– Все в порядке? – страшный вопрос все-таки прозвучал.
– Угу, – негромко проговорила я, борясь с пробкой, которая никак не хотела поддаваться.
– Давай помогу, – сказал Доронин и коснулся кончиками пальцев моих ладоней, предлагая отдать бутылку.
В это мгновение по рукам словно пробежал электрический разряд, и я подняла взгляд на Никиту. Наверное, не успей я к этому времени уничтожить месячную норму шампанского, то без проблем смогла бы проникнуться всей магией момента, но сейчас с пути истинного конкретно сбивало то, что у Никиты было четыре глаза и два носа…
Собрав все мужество в кулак, я медленно моргнула, а потом как можно более четко попыталась сказать:
– Нкта, я, нверн, домой паэду.
Черт, даже в таком состоянии смогла понять, что вышло не очень, однако Доронин не бился в истерике, корчась от смеха, и это уже было хорошим знаком.
Парень кивнул и заботливо проговорил:
– Конечно. Я провожу до машины, – после чего, взяв меня под руку, повел к выходу из зала.
И в этот момент, будь я в адеквате, растеклась бы лужицей по неестественно светлому полу зала уже во второй раз за последние пять минут.
Никита доставил меня до служебной машины и любезно открыл дверь. Улыбнувшись, повернулась к нему и уже открыла рот, чтобы расплыться в благодарностях, но вдруг заметила на заднем плане Яна, который быстрым шагом приближался к нам, поэтому, не придумав ничего умней, бросила невнятное «Спсиб», после чего запрыгнула в салон, не слишком изящно запутавшись в ногах.
Доронин прикрыл дверь, и от свободы меня отделял уже какой-то жалкий сантиметр, как парень замер, потому что к нему подошел Ян. В этот момент захотелось захлопнуть дверь самой и завопить «Шеф, трогай!», но вместо этого я терпеливо ждала, пока Никита с Нестеровым поговорят.
О чем они там беседовали, я не знала, но когда в следующее мгновение дверца автомобиля открылась, и в салон заглянул Ян, сразу поняла, что пропала. И тогда парень забил последний гвоздь в крышку моего гроба, весело сказав:
– Двигайся!
***
Пейрафобия – боязнь выступать на публике.
Глава 12. Футурофобия
Сообразив, что мое отчаянное мотание головой лишь вызвало смех Нестерова, я фыркнула и отодвинулась, демонстративно отвернувшись к окну.
Пусть знает, что мне нет ровно никакого дела до вопроса, что Ян забыл в этой машине.
Да что там забыл… Мне было вообще плевать на то, что он здесь находился.
Автомобиль же почему-то не двигался, но я не собиралась предпринимать никаких действий. Это они тут что-то мудрят, им и разбираться.
Я уже приготовилась к долгому высокомерному молчанию, как услышала голос Яна, который, судя по направлению звука, обращался совсем не ко мне.
– Она вам адрес хоть сказала?
– Не-а, – в ответ усмехнулся водитель, я же от такой неожиданной подставы даже немного протрезвела.
Чертов адрес!
Ну откуда же я могла знать, что Никита его не сообщил? Но нет, теперь эта маленькая оплошность будет припоминаться мне Яном до скончания дней.
Наверняка с улыбкой, которая в данный момент доводила меня до белого каления, Нестеров продиктовал мой домашний адрес, после чего автомобиль практически незамедлительно тронулся.
Когда картинки за окном начали меняться, смотреть на них стало невыносимо, но вариант повернуться к Яну выглядел еще более ужасающим, поэтому я просто уткнулась взглядом в кнопку стеклоподъемника и приступила к ее внимательному изучению. Не сказала бы, что это было самое впечатляющее зрелище в моей жизни, но, по меньшей мере, так я была избавлена от необходимости общаться с Яном.
Парень также не предпринимал никаких действий, даже диалог завязать не пытался. Но мне ведь именно это и было нужно, так ведь?
До дома мы доехали молча. Сдержанно поблагодарив водителя, я вышла на улицу и моментально почувствовала себя лучше. Все же свежий, ну, насколько его таковым можно считать в городских реалиях, вечерний воздух мог творить чудеса.
Полегчало мне до такой степени, что даже нашлись силы принять возмущенную позу, когда увидела стоявшего рядом с собой Яна, и окончательно разозлиться, заметив, что служебный автомобиль уже уехал.
– Прогуляться решил? – спросила, все еще борясь с очередным внезапным порывом гнева.
ПМС, что ли?
– Нет, – только и ответил Ян.
– А чего тогда? – теоретически, мой голос должен был звучать сурово, но получилось не очень.
– Проводить тебя домой и убедиться, что все в порядке, – без привычной тени улыбки проговорил парень.
В этот момент стало казаться, что я его утомила, и этот факт разозлил еще сильней, поэтому, даже не пытаясь принять приветливый вид, процедила сквозь зубы:
– Со мной все в порядке, – после чего, резко развернувшись, хотела пойти к подъезду, но, не рассчитав собственные силы, запнулась и уже приготовилась к позорной стыковке с землей, когда сильные руки ловко подхватили, не дав упасть.
Ян удержал меня, прижав спиной к собственной груди, и теперь, стоя вот так, я абсолютно не хотела шевелиться, наконец, признавшись самой себе в причинах такого неадекватного поведения. Заглушая одним за другим бокалами с шампанским эмоции, я умудрилась довести себя до такого состояния, что сейчас была готова заплакать. И дело было вовсе не в выпитом. Оно просто стало катализатором процесса, который был запущен совсем не сегодня.
Я понимала, что могла простоять вот так еще очень долгое время. И совсем не из-за страха сделать шаг и упасть, а потому что именно так, именно рядом с Яном, несмотря на все его глупые вопросы, на то, что в девяти из десяти случаев он выводил меня из себя, с ним было невероятно легко и комфортно.
Злясь на него без всякой адекватной на то причины, игнорируя и напиваясь до беспамятства, я не хотела верить в одну единственную мысль – я скучала по Яну. Поэтому, увидев его в компании безупречной Алены, просто не смогла сдержаться, по-детски обижаясь на то, что вместо того чтобы хотя бы написать мне, он проводил время со своей девушкой.
Захотелось тихо заскулить, а потом истерично рассмеяться от глупости собственных рассуждений.
Не в силах больше заниматься самокопанием, нехотя едва заметно пошевелилась, давая Нестерову, который все это время стоял за моей спиной и обнимал, понять, что я жива. Не знаю, о чем думал в этот момент он, но не сомневаюсь, что это было нечто безумно практичное и важное типа того, как дотащить меня до квартиры и какие дать таблетки.
Это же был Ян, у которого всегда имелся логичный ответ на любой вопрос.
Жаль, что я такого таланта не удостоилась.
Он не сразу разжал объятия, даже когда я попыталась сделать шаг, парень все еще держал меня, а потом, на секунду нагнувшись практически вплотную к уху, тихо сказал:
– И даже не вздумай со мной спорить.
И лишь после этого отпустил, открыв порыву ветра, который сейчас совсем не казался освежающим. После рук Яна он был слишком резким и холодным.
Вместо ответа я кивнула и зашагала к дому, чувствуя, что Нестеров идет следом.
Уже практически перед дверьми ощутила, что в глазах появились непрошеные слезы, поэтому напоследок подняла голову, посмотрела на звездное небо и постаралась успокоиться, хотя бы на время пытаясь выкинуть из головы мысли о том, как стыдно и грустно будет с утра.
Остальные минимальные действия, разделявшие меня с желанным сном, выполняла на автомате, стараясь вообще не напрягать мозг. Надо пойти в душ – хорошо, переодеться – отлично, выпить какие-то черные таблетки – еще лучше.
Не знаю, как это выглядело со стороны, и что думал в это время Ян, но лично мне так было гораздо проще. Уже оказавшись на диване, который парень любезно разобрал, потому что я такого пункта в списке необходимых дел не помнила, поблагодарила Нестерова и, отвернувшись лицом к окну, практически моментально заснула, понимая, что пытаться поговорить, когда веки словно магнитом тянет друг к другу, а речь напоминает лепет годовалого ребенка, который разве что сам себя понимает, идея не лучшая.
Объясняться я собралась с утра, однако проснувшись, поняла, что это будет делом не из легких.
Каждый раз, пробуждаясь после излишнего вливания в себя алкоголя, думаю, что хуже уже просто быть не может, однако каждый раз жестоко ошибаюсь. В этот раз я успела понять, что дела хреново, даже не открыв глаза.
Во-первых, ломота во всем теле. Ощущение, прямо скажу, наинеприятнейшее, однако в целом терпимое, поэтому я продолжила изучать масштаб катастрофы, практически сразу наткнувшись на «во-вторых».
Я не могла даже глотнуть. Точнее, могла, но это обычное действие принесло столько боли, что глаза распахнулись сами собой.
Собрав воедино всю картину симптомов, попыталась сесть и ощутила третий в виде заложенного носа, который окончательно расставил все по своим местам – вчерашний ветерок, кажется, был излишне свежим, потому что я умудрилась простыть.
Спасаясь от озноба, замоталась в одеяло и осмотрела комнату, со стыдом заметив, что Ян по-прежнему здесь. В этот раз мы проснулись не в одной кровати, парень спал на кресле, и сейчас от этого стало лишь неприятней из-за доставленного ему абсолютно незаслуженно дискомфорта.
Судя по всему, Нестеров спал некрепко, хотя как можно крепко спать, когда ты находишься в полувертикальной позе эмбриона, потому что, едва я потянулась за телефоном, Ян моментально открыл глаза.
Попыталась улыбнуться, но вышло слишком скованно и неестественно.
– Привет, – решила поздороваться, однако вместо присущих моему голосу звуков раздалось нечто напоминающее медвежий рык.
Нестеров напрягся моментально. Потянувшись, чтобы, видимо, хоть как-то размять затекшие конечности, парень поднялся с кресла и подошел ко мне настолько близко, что на лбу у меня выступила испарина.
Недовольно нахмурившись, Ян коснулся ладонью лба, а потом, что-то неразборчиво пробубнив под нос, посмотрел на меня и практически профессиональным тоном проговорил:
– Рот открой и скажи «а».
Ага! И обдай меня незабываемым перегаром!
Да ни за что в жизни!
Вслух я, конечно, ничего не сказала, лишь покачала головой, заставив Яна нахмуриться еще сильней.
– Дай мне посмотреть твое горло, это же не задница, в конце концов! – достаточно резко сказал парень.
От такого тона стало обидно. Да, я понимала, что вчера серьезно накосячила, ведя себя просто отвратительно, однако к такому же встречному отношению со стороны Яна оказалась совсем не готова. Мне не хотелось по вине собственного эгоизма и глупости рушить наши пусть и странные, но достаточно хорошие отношения.
В последний раз взглянув на парня, стыдливо опустила глаза и, стараясь практически дышать вовнутрь, сказала:
– Можно я сперва зубы почищу? – после чего приготовилась к грубости.
Однако ее не последовало. Вместо этого Нестеров абсолютно неожиданно рассмеялся, и я от растерянности вновь взглянула на него.
На лице Яна играла такая знакомая теплая улыбка, что моментально захотелось улыбнуться в ответ, а в его глазах не было даже намека на гнев.
– Стеш, не дури, – проговорил он, оставив врачебный тон где-то далеко.
Я вновь мотнула головой, однако по выражению лица парня поняла, что сопротивление вновь бесполезно – заломает, но рот откроет.
– На тебе можно яичницу жарить, поэтому давай обойдемся без лишней самоотверженности.
Скривившись, все же кивнула и сделала то, о чем просил Ян, понимая, что вот именно в этот момент поставила на милом образе окончательный крест.
Взяв лицо в ладони, Ян развернул меня к свету, и уже через секунду встал, хмуро пробубнив:
– Знал же, что нельзя было вчера на улице стоять! Надо было хватать тебя в охапку и тащить домой.
Взлохматив волосы, Нестеров посмотрел на меня, а я же в свою очередь заставляла мозг отчаянно работать.
Стоп! Стоп! Стоп!
Так все это недовольство разве не из-за того, что я вчера вытворяла?
Ян, что, обо мне… Беспокоится?
Несколько раз медленно моргнув, повторила в голове эту фразу, стараясь избавиться от вопросительной интонации.
Ян обо мне беспокоится.
И как только это удалось, по телу разлилось такое приятное тепло, что захотелось глупо улыбаться.
Не сдержавшись, я поймала удивленный взгляд вскинувшего бровь парня, который, видимо, решил, что на фоне температуры у меня вообще крыша поехала.
– У тебя из лекарств что-нибудь дома есть?
Напрягла память и уже через секунду выдала опасный список:
– Бинт, зеленка, лейкопластырь и активированный уголь!
– Блестяще! – рассмеялся Ян.
– Анальгин еще в сумке, – добавила, вспомнив.
– Да мы шикуем! – весело заключил парень, но потом уже серьезней спросил. – Градусник хоть есть?
Кивнув, показала на полку, где стояла коробка с остальными внезапно ненужными лекарствами.
Следующие пять минут провела, меряя температуру, параллельно отвечая на вопросы Яна, связанные с тем, как без компаса и карты добраться до ближайшей аптеки, однако парень быстро сдался и, достав телефон, нашел адрес сам.
Убедившись, что на мне действительно можно жарить яичницу, Нестеров оделся и, зачем-то попросив никуда не уходить, словно я именно сейчас собиралась умотать в круиз или отправиться на велопробег, отправился за лекарствами, чтобы уже через пятнадцать минут вернуться с добычей и приступить к кормлению меня всевозможными спреями, таблетками и порошочками.
В этот раз обошлось без уколов, однако сейчас бы я вряд ли стала возражать, потому что, оценив собственное состояние, без труда пришла к выводу, что иначе, чем паршивым, его не назовешь.
И Ян это, несомненно, понимал.
– Я уже почти закончил, – ободряюще сказал он. – Повернись спиной.
Не споря, пересела, даже не спрашивая зачем, однако от удивления вздрогнула, когда его ладонь коснулась моей шеи.
– Я не буду тебя душить, – усмехнулся парень, однако голос прозвучал немного напряженно.
В том, что он не собирался причинять вреда, я, конечно, не сомневалась. Наоборот, видимо, на фоне высокой температуры у меня началось помутнение рассудка, в связи с которым казалось, что прикосновения Нестерова были просто волшебными, а ментоловый запах являлся едва ли не самым приятным, который я чувствовала в жизни. Поэтому, когда Ян убрал руки, достаточно быстро растерев верх спины, не скрываемый майкой, и шею, едва удержалась от того, чтобы не захныкать.
– Повернись, – уже спокойно сказал парень, и я вновь молча выполнила просьбу, оказавшись на прежнем месте, однако сам Ян сейчас был гораздо ближе.
Не зная, куда спрятать взгляд, уставилась на маленькую баночку мази, а потом ощутила, как пальцы Нестерова аккуратно коснулись уже передней стороны шеи, и растерянно подняла глаза, уставившись на Яна.
Его лицо было всего в паре десятков сантиметров, и сейчас от какой-то нереальной интимности, казалось бы, абсолютно ничего не значившей ситуации сносило крышу.
Он просто наносил мазь на нужные области.
А я просто смотрела на него, как полная дура.
Закончив, Ян убрал руки и поднялся на ноги настолько быстро, что я даже зачем-то открыла рот, но, моментально опомнившись, закрыла.
Идиотская температура!
– Ложись, тебе поспать надо, – заключил Ян и опустился в кресло.
Я кивнула и легла на подушку, стараясь устроиться поудобней, однако, проворочавшись несколько минут, поняла, что это бесполезно. В голову лезла абсолютно не нужная навязчивая мысль о том, что едва я усну, Ян просто уедет, а этого почему-то так не хотелось, поэтому, не слишком соображая, что несу, проговорила:
– Ты не уедешь?
– Не уеду, – практически сразу отозвался парень, лица которого я не видела, потому что смотрела в окно.
От этих слов стало легче, но чего-то все равно решительно не хватало, поэтому, набравшись смелости, задала следующий вопрос:
– Ляжешь со мной?
В этот раз ответа не было долго. Настолько долго, что я уже даже успела подумать, что Ян, покрутив пальцем у виска, собрал вещи и ушел, однако, едва эта пугающая мысль успела пронестись в голове, почувствовала, как диван скрипнул, и ощутила, как Нестеров лег рядом.
Теперь и этого оказалось мало, поэтому, выждав пару минут, пока парень устроится, подвинулась ближе, успев порадоваться тому, что он лежал на том же боку, что и я. И лишь придвинувшись практически вплотную, ощутив тепло, которого сейчас так не хватало, смогла вздохнуть спокойно.
А еще через мгновение его рука аккуратно обвила меня, притягивая еще ближе, и в этот момент я поняла, что, даже находясь в таком отвратительном состоянии, мне было одновременно так хорошо, что моментально начала проваливаться в сон, напоследок спросив:
– А ты не боишься простыть?
Почувствовав, как Ян улыбнулся, окончательно задремала, услышав лишь начало ответа:
– Простыть – нет, а вот…
***
Футурофобия – боязнь будущего.
