Текст книги "Это про меня (СИ)"
Автор книги: Ася Оболенская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
Глава 7. Социофобия
– Привет, – проговорила, не поднимая глаз, уже приготовившись к порции издевательств. Однако время шло, а Ян не спешил язвить, поэтому набралась храбрости и посмотрела в ту сторону, где стоял парень, когда я вошла в кабинет, и уже в следующее мгновение едва не подскочила, потому что в данный момент он уже находился в нескольких сантиметрах от меня.
– Чем-нибудь новым пользовалась? Косметика? – сходу серьезно спросил он, не переставая внимательно изучать щеки и шею.
Вспомнив количество вымазанных на себя кремов и лосьонов, уныло кивнула.
– Руки покажи.
Послушно закатав рукава блузки, подставила запястья и обреченно посмотрела на Яна, по-прежнему борясь с желанием заплакать.
Парень выглядел непривычно сосредоточенным и серьезным, в какой-то момент даже захотелось поинтересоваться, не хочет ли он принять более жизнерадостный вид.
– Ну что, леопард, будем возвращать тебе человеческий образ? – словно по щелчку, настроение Яна изменилось, и я моментально успела подумать о том, что мысли материальны. – Иди отмывайся.
Однако теперь, глядя в глаза с обитавшей в них практически постоянно усмешкой, успела передумать насчет жизнерадостности. Пусть лучше унылым ходит, лишь бы не издевался.
Выполнив требование доктора, постаравшись смыть остатки крема с кожи, вернулась на прежнее место в ожидании новых указаний.
– Ну, а теперь снимай штаны, – весело проговорил парень, я же вместо ответа умудрилась поперхнуться.
– Чего?! – выдавила, прочистив горло.
– Укол сделаю, – улыбка Яна стала неприлично широкой.
– Ни за что! – я отлетела в противоположный угол кабинета и приняла оборонительную позу, заставив парня рассмеяться в голос.
– Что за детский сад, Стеш? Мне медсестру позвать, чтобы тебя поймать?
Парень приблизился ко мне, поэтому пришлось оглядеться по сторонам в поиске орудия для обороны. Так как ничего внушительней вешалки в поле зрения не попалось, начала пятиться туда.
– Не глупи, тебе нужно сделать укол, – остановившись, серьезно проговорил Ян.
Его голос все-таки остудил мой пыл, поэтому, упершись в стену, постаралась успокоиться. Нужно было просто посмотреть на ситуацию с другой стороны.
Ян был врачом. Причем врачом, судя по всему, неплохим.
У меня началась аллергия. Причем аллергия неслабая.
Мне нужен был укол – Ян мог его сделать.
Логическая цепочка до ужаса простая, если бы не одно маленькое НО.
Для укола была необходима моя задница, а подставлять ее Яну я категорически не собиралась, даже несмотря на то, что он, блин, врач.
Да будь он последним врачом на планете, мою задницу он бы не увидел!
– Что колоть-то хоть собираешься? – попыталась оттянуть неизбежное.
– Снотворное, ну, или успокоительное. Еще не решил.
– Ты издеваешься?! – попыталась стереть с его лица улыбку, но она стала лишь шире.
– Дексаметазон, – раздраженно проговорил Ян, а потом уже спокойней добавил. – Полегчало?
Если честно, то нет, потому что моя осведомленность в лекарственных препаратах заканчивалась знанием того, что может помочь от похмелья и температуры, но чтобы не ударить в грязь лицом, кивнула. Ян же тем временем достал мобильный, быстро перекинулся с кем-то парой фраз, и уже через несколько секунд в кабинет вошла женщина средних лет в белом халате.
– Вот, – он картинно махнул рукой в мою сторону, – и вот, – теперь указал на шприц, который держал в руке. – Совмести, пожалуйста.
Женщина непонимающе пожала плечами, но, натянув одноразовые перчатки, все-таки взяла предложенный шприц с лекарством.
– Ширма, – с поклоном сказал Ян, теперь уже обращаясь ко мне. – Мне выйти или глаза завязать?
За такое представление захотелось его треснуть, но я лишь молча прошла в указанную парнем сторону, в глубине души понимая, что цирк, устроенный мной, тоже был не особо оправдан.
Но он не давал парню права выставлять меня на посмешище еще и перед незнакомым человеком!
Видимо, из-за таких выводов, настроение вновь поползло вниз. Вернулись тоска и разочарование, а когда женщина, сделавшая укол, вышла из кабинета, к ним добавилась еще и стыдливость.
– Извини, я перенервничала, – проговорила, подойдя к Яну, который теперь не обращал на меня абсолютно никакого внимания, что-то сосредоточенно записывая.
– Здесь таблетки, – он протянул листок, проигнорировав мою последнюю фразу. – Ну и, естественно, больше не пользуйся этим лосьоном.
– Кремом, – обиженно пробурчала я, ожидая какой-нибудь шутки от парня, однако и эта реплика осталась без ответа.
– Давай еще раз гляну, а потом позвоню Максиму Геннадьевичу.
Ян поднялся со своего места и подошел ко мне, вновь занявшись изучением кожи.
– Скоро будешь как новенькая, – все же улыбнулся он, отпустив мои руки.
– Спасибо, – тихо проговорив, подняла взгляд и только в этот момент осознала, насколько близко стоял парень.
Ни о каком личном пространстве даже не шло речи. То мизерное расстояние, которое оставалось между нами во время осмотра, сейчас стало не на шутку смущать, однако, остолбенев от неловкости, я так и не смогла пошевелиться, словно приросла к полу.
– Больше не экспериментируй с косметикой, – весело продолжил Ян, который также не сдвинулся с места.
– Не буду, – улыбнулась в ответ и даже подняла ладошку, словно принося клятву.
Почему-то сейчас, даже несмотря на всю странность момента, настроение все-таки решило выбраться из ямы, словно укол каким-то волшебным образом начал действовать не только на аллерген, но и на мое внутреннее состояние.
А может, дело было и вовсе не в уколе.
Ян открыл рот, чтобы сказать еще что-то, но в этот момент за моей спиной распахнулась дверь, и в следующую секунду раздался идеальный голос Никиты Станиславовича:
– Тук-тук.
Я резко обернулась, не забыв отойти от Яна на приличное расстояние.
– Как ты, Стеша?
– Доктору виднее, – проговорила бодро, но посмотреть на самого доктора не решилась.
– Все в порядке, ничего серьезного, – ровно ответил Ян.
– Вот и отлично, – улыбнувшись, заключил начальник. – Едем?
– Едем, – кивнув, подхватила сумочку и, не оборачиваясь, направилась к выходу.
– Стеш! – Ян окликнул уже в самых дверях, поэтому, чтобы окончательно не создать образ сумасшедшей со странностями в поведении, пришлось обернуться. – Таблетки.
Я заметила листок в его руке, который умудрилась забыть, и мысленно прокляла себя.
Так и не сумев поднять взгляд, вернулась и забрала рецепт, после чего, пробормотав неразборчивую благодарность, вышла, стараясь не размышлять над тем, почему веду себя, как полная дура.
Никита усадил меня в машину, словно я являлась какой-то царской особой. Тут варианта было два – или он действительно проявлял заботу, или просто боялся, чтобы я не склеила ласты прямо в салоне его прекрасного дорогого автомобиля.
Всю дорогу до офиса начальник интересовался моим самочувствием, и я бы, наверное, уже давно начала умиляться такому положению дел, если бы не внутреннее отвратительное самочувствие. Все традиционно свалилось в одну кучу, начиная с аллергии и позора перед Никитой, заканчивая очередным появлением в жизни Яна. Мое дурацкое поведение, пожалуй, легко можно было объяснить чрезмерным волнением, но лучше от этого почему-то не становилось.
Достав зеркало, посмотрела на собственное отражение и вновь еле сдержалась, чтобы не всхлипнуть. При солнечном свете красные пятна на щеках выглядели абсолютно ужасающими, поэтому, тяжело вздохнув, захлопнула пудреницу и убрала назад в сумку.
– Да не переживай ты так, – подал голос Никита, припарковавшийся перед зданием, где находилось агентство. – Знаешь, пожалуй, сегодня можешь отдохнуть.
– Не лучшее начало работы в новой должности, – все-таки отбросив притворную жизнерадостность, проговорила я.
– Зато запоминающееся, – улыбнулся Доронин и вновь завел двигатель. – Говори адрес, домой тебя отвезу.
– Не стоит… – тихо пробубнила, но Никита лишь покачал головой.
– Адрес! – и, усмехнувшись, добавил: – Считай это поручением руководства.
Против воли улыбнулась и сказала, куда меня нужно отвести.
– Если ты думаешь, что недавно пережила катастрофический позор – спешу тебя разочаровать.
– Так прямо и разочаровать?
– По всем пунктам, – кивнув, парень затормозил на светофоре и повернулся ко мне. – Во-первых, ничего ужасающего не произошло, твоей вины здесь не было. Во-вторых, теперь мы знаем, что в «Медицине будущего» действительно можно лечиться.
С первым пунктом я была категорически не согласна, но спорить все же не стала, понимая, что тайна того, как мне хотелось понравиться Никите, уйдет вместе со мной в могилу.
Тем временем Доронин продолжил:
– И вообще, в первый день стажировки у отца я облил себя кофе и был вынужден таскаться так целый день. Правда, причина была в том, что всю ночь до этого я провел в клубе, чем чертовски разозлил папу, но суть не меняется.
Представив Никиту, с серьезным видом выслушивавшего заунывные речи Станислава Аркадьевича и прочих членов руководства в грязном костюме, я рассмеялась.
– Ты говоришь так исключительно для того, чтобы меня успокоить.
– Я говорю так, потому что в противном случае ты начнешь грузиться или, того хуже, замыкаться в себе и избегать меня, а я такого исхода не хочу, – прямо сказал парень, заставив в очередной раз почувствовать смущение.
Откуда они все такие умные и проницательные на мою голову берутся?
Сперва Ян со своими замашками недопсихолога, а теперь Никита, открывший в себе страсть к анализу поведения.
Ладно, к слову сказать, он был прав, ведь, вероятнее всего, именно так я бы себя и повела, только вот теперь придется делать все строго наоборот. Хотя бы из-за того, чтобы доказать Доронину, что его суждения неверны.
– И вовсе не так! – сделала первый шаг в сторону разумного взрослого поведения.
– Окей, – Никита улыбнулся и не стал спорить. – Кстати, беря в учет твое теперь уже тесное знакомство с этой клиникой, предлагаю присоединиться к проекту по ребрендингу.
Пропустив небольшой подкол, я задумалась над основной мыслью предложения.
– Они что, согласились?!
Доронин кивнул.
– Даже после того, что я там устроила?
– Знаешь, если бы это имело смысл, я бы сейчас ударился головой об руль, лишь бы ты перестала нести чушь, – с чувством проговорил Никита.
– А ты попробуй, вдруг поможет, – усмехнулась в ответ, почему-то окончательно осмелев.
Боже, ну кто же меня за язык тянул?!
Доронин выгнул бровь, видимо, поразившись наглостью, а в следующее мгновение нагнулся и с характерным «шмяк» и последовавшим за ним гудком автомобильного клаксона стукнулся о руль.
Сдержать смех было просто невозможно, ровно так же, как и уложить происходящее в мозгу.
– Ну что, дурацкие мысли покинули твою голову? – спросил он, дождавшись, пока я успокоюсь. – Нет, я все понимаю, мания величия – она такая, но все-таки.
– Чего? – не поняла, что он имел в виду.
– Аллергия – дело, конечно, серьезное, но явно не повод срывать удачный контракт.
– У «Эвиты» реально появился контракт?
И откуда во мне столько храбрости?!
К счастью, Никита улыбнулся практически сразу, еще до того, как я успела придумать, как зашить собственный рот.
– Думаю, все будут в шоке оттого, что в этом агентстве придется реально работать, – он сделал паузу, вновь вернув все внимание к дороге, продолжив лишь на очередном светофоре. – Так что, согласна?
Наверное, сейчас на моем лице было сосредоточено гораздо больше радости, чем полагалось человеку, которому просто предлагают присоединиться к рабочему проекту, но это было абсолютно не важно.
Кивнув, удостоверилась, что Никита заметил этот жест, после чего отвернулась к окну, понимая, что последовавшую за согласием улыбку ненормальной Доронин вряд ли оценит.
Я мечтала о том, чтобы провести этот день идеально, строила в голове планы, засыпая на протяжении всей прошедшей недели, но ни одна из моих фантазий не включала в себя аллергию и испытание нервов на прочность, которые приведут к такому волшебному финалу.
Никита всегда был для меня сказочным героем, эталоном, общение с которым ограничивалось лишь скромными приветствиями. Я была влюблена в образ, который по большей части придумала себя сама, а сейчас же, именно в эти мгновения, все менялось.
Реальный Доронин оказался в разы лучше вымышленного, и от осознания этого факта удерживать собственную крышу на месте становилось все сложней.
Сбивчиво поблагодарив и попрощавшись, едва мы остановились перед домом, я постаралась как можно скорей выбраться на улицу, отчаянно нуждаясь в свежем воздухе. И сейчас дело было отнюдь не в аллергии. Просто слишком много переживаний для одного дня.
Вдохнуть полной грудью удалось далеко не сразу. Лишь проследив, как машина Никиты выехала со двора, я позволила себе немного расслабиться, потому что мозг отчаянно сопротивлялся тому, чтобы принять события этого сумасшедшего понедельника за чистую монету.
Еще немного постояв перед подъездом, прокрутив в голове все, что успело приключиться, я решилась ущипнуть себя и, лишь ощутив болезненное покалывание, позволила поверить в происходящее, искренне надеясь, что сегодняшний день действительно станет началом чего-то светлого и волшебного.
***
Социофобия – боязнь общества, контактов, неловкого поведения в обществе, оценки окружающими.
Глава 8. Аутофобия
Домой я не вошла, я вплыла. Сейчас меня умиляло решительно все, начиная от древнего громоздкого шкафа в коридоре, заканчивая немытой кружкой, которую Луша по традиции оставила на тумбочке.
Скинув обувь и верхнюю одежду, я подхватила кружку и подумала о самой подруге. Пожалуй, было бы неплохо ей позвонить и объяснить, почему я не вернулась в офис.
Свято следуя инструкции, выпила назначенную Яном таблетку и лишь после этого взяла мобильник. Ждать ответа Луши пришлось недолго, она, словно дежуря у телефона, подняла трубку уже после первого гудка.
– Мне дали отпуск! – радостно прогорланила девушка, заставив зажмуриться.
– Круто, но это реально не повод лишать меня слуха, – сказала, поморщившись от звона в ушах.
– Я, блин, смогу поехать домой и успею на годовщину свадьбы родителей, Стеша-а-а! – Луша даже не подумала сбавлять обороты.
– Поздравляю! – в этот раз я улыбнулась искренне, помня о том, как подруге хотелось вырваться к родителям хотя бы на пару дней.
Я бы тоже с радостью последовала ее примеру, но вот только свой заслуженный отпуск отгуляла еще в новый год. Из этого вытекало как минимум два вывода: во-первых, мой следующий отдых будет тогда, когда на улице начнется вселенский потоп или апокалипсис, и ни одно здравомыслящее существо не согласится взять даже отгул в это время; а во-вторых, наступит он не раньше осени.
Отдел кадров, к которому относилась «Эвита», находился в головном офисе, и никого из работающих там сотрудники нашего агентства не знали, ровным счетом как и кадровики не знали нас. Разница состояла лишь в том, что они могли вмешиваться в наши судьбы, а мы в их – нет, поэтому считали своим долгом делать судьбу обитателей нашего агентства еще более тоскливой.
Каким образом мне в прошлый раз удалось вымолить отпуск в желаемое время, по-прежнему оставалось загадкой, так же как и нынешний внеплановый отдых Луши. Не иначе как полнолуние или солнечное затмение, или что там еще на этих кадровых оборотней может благоприятно влиять?
– Ладно, а почему ты мне хоть звонишь? Принц оказался зверем в работе и посадил тебя на цепь? – усмехнулась подруга.
– Вообще-то, он отвез меня домой и сказал, что сегодня могу быть свободна, – опустив все возможные подробности, проговорила реплику в защиту Никиты.
– Может, тебя уже просто уволили? – не переставала потешаться Луша, и, наверное, если бы мои щеки и так не собрали на себе пятьдесят оттенков томата, я бы покраснела, вновь вспомнив события дня.
Однако вспомнив эпизод в машине, быстро улыбнулась и перестала смущаться, честно признавшись:
– Ладно, на самом деле у меня началась аллергия на какой-то из твоих лосьонов, поэтому теперь я напоминаю гибрид малины с клубникой, и речь сейчас не о вкусе.
Я едва успела договорить, как подруга рассмеялась. Ну да, а чего я, собственно, ждала?
– Ты сейчас серьезно? – успокоившись, переспросила Луша.
– Вполне, – сонливость, навалившаяся, едва я успела сесть на диван, не позволяла даже злиться.
Подруга продолжила развивать тему моей удачливости, однако теперь я слушала ее уже в пол-уха. Диван был слишком мягким, а день слишком насыщенным событиями, поэтому подколы Луши проходили мимо кассы. И в итоге, смирившись с тем, что бурной реакции от меня не добиться, девушка бросила попытки поглумиться и попрощалась, обещая вернуться домой ровно тогда, когда срок каторги в «Эвите» подойдет к концу.
Едва отложив телефон, я закрыла глаза, понимая, что пара часов дремы явно не повредит, и практически моментально провалилась в сон. В очень странный сон, где Никита представлялся прекрасным принцем, пытающимся освободить меня из плена ужасного Яна, но уже через несколько кадров все поменялись местами, а к концу я уже окончательно перестала понимать, кто же кого спасал, не исключая вариант, что Никита освобождал Яна от меня, однако утверждать не рискну.
Возвращение в реальность стало таким же стремительным, как и засыпание. Я настолько глубоко завязла в своих наркоманских сновидениях, что даже не услышала, как Луша вернулась домой, и теперь, жмурясь от яркого искусственного света люстры, смотрела на подругу, которая стояла надо мной и внимательно изучала.
– А это хоть не заразно? – скептически поинтересовалась она.
– Примерно так же заразно, как и твой нездоровый сарказм.
– Ммм… Тогда стоит держаться от тебя подальше, – улыбнулась подруга и, вопреки своим словам, села рядом. – Вид у тебя, прямо скажем, не очень.
– Спасибо, утешила, – усмехнулась я в ответ.
– Я тебя такую не оставлю, – уверенно заявила девушка.
– Рехнулась, что ли? – еле сдержалась, чтобы не покрутить у виска. – Это всего лишь аллергия!
– Да хрен тебя знает, – нахмурилась Луша. – Не каждый день возвращаешься домой, а тебя вместо подруги на диване рыбка Немо поджидает. Ты у врача хоть была?
Вспомнив, что пункт программы с Яном я как-то незаметно опустила, скромно кивнула.
– Мне укол сделали, сказали, что уже должно быть лучше.
– Если это лучше, то не хочу знать о том, как было хуже, – пробубнила Луша, а я все-таки не удержалась и запустила в нее подушкой.
– Еще одно слово по поводу моей внешности, и ты рискуешь нарваться на неприятности.
– Не злись, Немо, это же я, Дори!
Вторая подушка полетела следом, но я улыбнулась.
– Когда у тебя поезд?
– В десять вечера.
– И чего ты еще сидишь?
– Да не поеду я никуда, пока ты тут такая! – уперлась Луша.
– Да не склею я ласты, не надейся! – эта дурацкая позиция начинала бесить, и, кажется, до подруги, наконец, дошло мое настроение.
– Это действительно несерьезно? – однако озадаченность из ее голоса не торопилась уходить.
– Действительно, – для убедительности даже кивнула.
Девушка прикусила губу, как обычно это делала в минуты глубочайшей задумчивости, но через какое-то время все-таки улыбнулась. Слишком хитро улыбнулась.
– Луша! – я вспыхнула еще до того, как она успела что-то сказать.
– Что? – беззаботно поинтересовалась подруга, чем лишь сильней убедила меня в собственной правоте.
– Что ты задумала?
– Я? – девушка часто заморгала, а потом подскочила на ноги. – Я собираться!
– Блин, что ты задумала?!
– Ничего! – донеслось из соседней комнаты, но верилось в эти слова примерно так же, как в существование зубной феи.
Все прояснилось прямо перед Лушиным отъездом, когда раздался звонок в дверь.
– И почему я сомневаюсь, что таксист решил лично за тобой зайти? – сквозь зубы процедила я, глядя на то, как подруга обувается.
– Меньше философствуй! Открой лучше!
Сделав глубокий вдох, я поплелась к входу, чтобы уже через несколько секунд перед моими глазами предстали Сережа и Ян.
Блестяще!
Я кинула испепеляющий взгляд на Лушу, но от подруги отвлек голос Сотникова.
– Ничего себе, как жизнь тебя потрепала!
Сочувствие и мое друзья?! Пф-ф-ф-ф! Забудьте!
Криво улыбнувшись, посмотрела на Яна, который, к счастью, от комментариев воздержался.
– Ну, я готова, – прощебетала Луша.
– Поехали, – Сережа кивнул и взял ее дорожную сумку.
– Куда?! – кажется, я растеряла остатки интеллекта.
– На вокзал, – усмехнулась подруга, и я выдохнула с облегчением.
Значит, эта делегация просто сопровождает ее на вокзал?
Фух!
А я уж подумала!
– Ну, удачно добраться. Позвони, как приедешь, – произнесла напутствие.
– Ага, и вам не скучать, – почему-то во множественном числе или с глубочайшим уважением обратилась ко мне Луша.
Не обратив внимания на такое странное прощание, я стала ждать, пока подруга наденет куртку. Напряглась только в тот момент, когда параллельно с тем, как Луша начала застегивать молнию, Ян начал расстегивать.
И тут до меня, наконец, дошло, что она задумала.
– А тебя что, Сережа на вокзал повезет?! – постаралась, чтобы в голосе не появились панические нотки.
– Да ты прямо такая сообразительная стала с этой аллергией, – усмехнулся Сотников и демонстративно помахал автомобильным брелком.
– А почему не ты? – задала Яну безумно глупый вопрос.
– Потому что он отныне пешеход, – вновь ответил Сережа.
– У вас целая ночь на разговоры есть, а я опаздываю! – пресекла дальнейшую дискуссию Луша и, схватив Сотникова, стремительно вылетела из квартиры, оставив нас с Яном наедине.
– Ну что, подруга, будем лечиться? – улыбнулся парень, давая понять, что уходить он не собирается.
Просто прекрасно!
– Ты же не собираешься уходить? – спросила, глядя как Ян разувается.
– Не-а, – последняя надежда на свободу лопнула подобно мыльному пузырю.
– Ладно, – понимая, что спор с моим ужасным другом – пустая трата нервных клеток, пожала плечами и прошла в зал.
Ян появился там минутой позже. Осмотрев обстановку, он слишком показательно хмыкнул, и я моментально вспыхнула.
– Что уже не так?!
– А у вас тут забавно, – замерев взглядом на бюсте Ленина, красующегося на подставке из ИКЕИ, прокомментировал он. – В первый раз как-то не приглядывался.
– Удивительно. С твоей-то наблюдательностью! – не сдержала сарказма, но Ян пропустил его мимо ушей и быстро сменил тему.
– Чем займемся? – вопрос прозвучал настолько умилительно, что я усмехнулась от такого резкого перехода.
– Телевизор посмотрим, – буркнула, вспомнив, с кем разговариваю.
– Уныло, – быстро отсек такую идею Ян, вновь заставив мою нервную систему пошатнуться.
– Предложи что-нибудь повеселей.
– Ты же хозяйка, тебе и предлагать, – начал парень, но, встретив мой совсем не дружелюбный взгляд, добавил: – Я бы предложил, но ты откажешься.
А я уже успела позабыть об этой дурацкой привычке решать и отвечать за других.
– С чего ты взял? – спросила, как ни в чем не бывало.
– Ты скажешь, что я не в своем уме или что-нибудь в этом роде, – гнул свою линию Ян.
– Может, все-таки озвучишь идею?
– Давай сделаем перестановку, – с искоркой в глазах провозгласил Ян.
– Ни за что! – ответила, едва не захлебнувшись водой, глоток которой так некстати решила сделать.
– А я о чем говорил? – кажется, моего собеседника сложившаяся ситуация веселила, однако я его радости не разделяла. – Скука страшная.
Ян опустился на диван и уставился на меня в ожидании ответа.
– Дело не в скуке. Хозяйка строго-настрого запретила нам что-либо менять здесь, – постаралась объяснить как можно более спокойно, понимая, что вскоре мне могут понадобиться не только таблетки от аллергии, но и успокоительные.
– И когда к вам последний раз приезжала эта ужасная женщина? – парень поднялся на ноги и подошел к шкафу.
– Аделаида Альбертовна – не ужасная женщина. Она просто немного… – тут я замялась, – странная?
Окончание фразы получилось вопросительным, поэтому Ян усмехнулся.
– Немного, говоришь? – он взял с полки фарфоровых балерин и покрутил в руках. – Ну, допустим, – вернув фигурки на их законное место, вновь посмотрел на меня и повторил вопрос. – Так когда она приезжала?
– Когда мы договор подписывали, – неохотно ответила я.
– А деньги за квартиру? – тут, кажется, удивился даже Ян.
– Внук забирает.
– Такой же ценитель культуры СССР?
– Я не знаю, можно ли со стопроцентной вероятностью назвать татуированного с головы до ног мужика с неизменной бутылкой пива ценителем культуры СССР, но его зовут Вилорий. *
– И он этому рад? – Ян улыбался во все тридцать два.
– Сомневаюсь, – тут уже и я последовала его примеру.
За считанные секунды выражение лица парня изменилось с насмешливого на заинтересованное, и он спросил уже абсолютно серьезно:
– И что же тебя останавливает от того, чтобы сделать эту квартиру менее похожей на… – он замолчал, осматривая комнату.
– На музей? – легко закончила я, озвучив собственные мысли.
– На музей, – повторил Ян, удовлетворенно кивнув и поспешно добавив с улыбкой: – Только не говори, что тебе все это нравится, я этого не переживу!
– Это разве не впишется в мой портрет объекта для опытов? – спросила в шутку, но Ян нахмурился.
– Сколько раз мне еще повторить, чтобы ты уяснила? Я просто хочу подружиться, – парень проговорил эту фразу, напоследок посмотрев на меня глазами кота из Шрека, и я не смогла сдержать смех.
Взвесив в голове все за и против или, возможно, просто уже во второй раз за день поведя себя так, как от меня не ждали, чисто из принципа я в итоге кивнула.
– Ладно, меня всегда бесил этот комод. С него и начнем!
– У тебя сейчас такой огонек в глазах, что становится страшно, – усмехнулся Ян, но все-таки пошел следом.
Не сумев пропустить реплику мимо ушей, обернулась и показала парню язык, после чего полностью погрузилась в мысли о перестановке.
Если быть честной, сейчас, собирая в добытую с боем с антресолей коробку чудеса советского декора, я всерьез задумалась над тем, почему идея поменять здесь все не пришла в голову раньше. Пожалуй, в какой-то момент мы с Лушей просто смирились с таким порядком вещей. Хотя нет, правильней было бы сказать, что я смирилась, а подруга просто не устраивала споров.
В том, что Вилорию было глубоко сиренево на то, чем мы в этой квартире занимаемся, я была практически уверена. Даже устрой мы тут притон или клуб анонимных сектантов, он бы вряд ли впечатлился такой идеей. Мы платили деньги, и это было решающим фактором.
Почему-то, убирая с полки очередную страшную статуэтку, я вспомнила разговор в вечер нашего с Яном знакомства, и я, нехотя, согласилась с его словами. Моя жизнь становилась страшной скукой, лишенной нематериальных радостей, и это нужно было срочно исправлять.
Хотя, пожалуй, я уже была на верном пути. Взять хотя бы общение с Никитой, теперь можно было с уверенностью сказать, что оно вышло на новый уровень. Точнее, у него вообще хотя бы появился уровень.
Вторым шагом я занималась в данный момент, заталкивая в коробку все пережитки прошлого и, если честно, надеясь, что этот маленький бунт в масштабах одной комнаты сможет как-то встряхнуть мою впавшую в спячку жизнь.
– Задумалась о моей правоте? – выдернул из задумчивости Ян.
– В смысле?
– Я прямо ощущаю, как в твоей голове кружится уверенная мысль: «А Ян-то был прав, мне нужно было встряхнуться».
Вот экстрасенсорный гад!
– Ничего подобного! – соврала с таким усердием, что едва не потерпела крушение со стула.
– Можешь не стараться, все равно не поверю, – усмехнулся парень.
– Знаешь, иногда я забываю, насколько ты невыносимый, и теряю бдительность, – призналась честно.
– А вот это ты зря, – Ян не переставал улыбаться.
– И как тебя Алена терпит? – зачем-то спросила я, напрочь забыв об особенностях устройства мозга его девушки.
– Считай, что у нас взаимовыгодное сотрудничество, – улыбка все еще держалась на губах парня, но голос стал немного серьезней.
– Ладно, – поспешно согласилась я, понимая, что меня абсолютно не должны интересовать подробности отношений этой странной парочки.
– И что мы с этим шкафом делать будем? – Ян также не стал развивать тему.
– Поменяем местами с диваном, – мигом переключилась я. – Всегда мечтала спать возле окна. Надо еще освободить подоконник, сделаю там какую-нибудь мимимишность, а не рай из кактусов. А еще, ты же поможешь снять ковер? Я очень надеюсь, что под ним не окажется стена из газет советских времен. Хотя в таком случае можно будет ее переклеить, а как съезжать будем, назад ковер прилепим. Аделаида Альбертовна ничего и не заметит!
Только к концу последнего предложения я сообразила, с какой скоростью протараторила о своих планах. А с каким восторгом…
У-у-у…
С некоторой опаской подняла взгляд и посмотрела на Яна, который светился подобно новому пятаку.
– Мне нравится, когда ты такая, – довольно проговорил парень, заставив меня смутиться.
– С красными пятнами на щеках? – пробубнила первое, что пришло в голову, лишь бы хоть немного спрятать неловкость.
– С азартом и восторгом в глазах, – ответил Ян, руша мои последние надежды не покраснеть еще сильней. – И да, я помогу тебе с ковром.
Против воли я вновь просияла, а потом на максимальной скорости поспешила к ковру, по пути пытаясь заставить себя прийти в чувства.
К счастью, никаких газет не обнаружилось. Порадовавшись такому открытию, с горем пополам мы, напоминая двух нерадивых строителей, затолкали еще недавно висевший на стене предмет интерьера в кладовку. Не исключаю, что если бы я воздержалась от помощи, Ян в одиночку справился бы с этой миссией гораздо быстрей и грациозней, но я просто не могла усидеть на месте.
Следом за ковром экзекуции подверглись диван и полка. Опомниться удалось лишь тогда, когда взгляд упал на древние настенные часы, которые я тоже хотела снять.
– Как половина четвертого?! – растерянно проговорила я и посмотрела на Яна.
– Не хотел тебя отвлекать, – пряча зевок, сказал парень и пожал плечами.
– Блин! Я себя чувствую бессердечным рабовладельцем! – выпалила с обидой.
– Не чувствуешь, – рассмеялся Ян.
– А вот и чувствую, не спорь, раб! – тоже не сдержала смех, но смущение оттого, что мы провозились полночи, разбирая старый хлам, уходить не спешило. – Я правда потерялась во времени.
– Оно того стоило.
Только сейчас я заметила, что на самом деле Ян выглядел уставшим.
Черт!
– Давай я постелю тебе тут на диване? Поспишь немного, а потом поедешь домой, – выдала гениальную идею и уже приготовилась доставать постельное белье.
– Спасибо за заманчивое предложение, но я все же домой.
– Ну куда ты поедешь сейчас? – не унималась я.
– Тебе адрес назвать? – усмехнулся парень.
– Нет, ты отлично понимаешь, о чем я!
– Стеш, мне в семь на работу выезжать, еще бы переодеться и душ принять не мешало, – разъяснил Ян, а мне стало совсем стыдно.
– Черт! Работа!
– Да не грузись ты так, будем засыпать на рабочем месте вместе.
На самом деле сейчас я думала только о его завтрашнем дне, но последние слова окончательно выбили из колеи.
