Текст книги "Это про меня (СИ)"

Автор книги: Ася Оболенская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– Знаешь, наверное, это защитная реакция – пытаться сделать больно человеку, который сделал больно тебе.

Я не понимала, к чему он клонит, но кивнула, а Доронин все же улыбнулся.

– Ты же не считаешь меня хорошим человеком? – окончательно поставил в тупик Никита и, не дожидаясь реакции, ответил сам. – Не считай, Стеш. И извини.

После чего, не дав опомниться, наклонился и поцеловал.

Я не отстранилась. Конечно, не ответила, плотнее сжала губы, но даже не попыталась отшатнуться. Доронин сразу обозначил свою позицию, предупредил, если можно так сказать.

Он мстил Алене, а я просто в очередной раз оказалась в неподходящем месте в неподходящее время.

Насчет Яна я тоже не волновалась, потому что знала, что он не воспримет эту имитацию поцелуя всерьез. Он достаточно хорошо знал Никиту. И достаточно хорошо знал меня.

Хотя, если он что-то себе придумает, возможно, так будет даже лучше…

Однако все эти мысли терялись на фоне самого важного вывода. И когда Доронин прервал поцелуй, я посмотрела на мир другими глазами.

– Спасибо, – проговорила тихо и слабо улыбнулась, а потом развернулась и пошла к выходу из зала, глядя на то, как люди, которые в большинстве своем ненавидят или терпят друг друга, изображают радость.

Ян догнал возле гардероба, когда я уже успела забрать пальто.

– Стеш! – парень положил руки на плечи и развернул к себе. – Что происходит?

Улыбнулась и ответила утренними словами:

– Все в порядке.

Кажется, эта фраза его абсолютно не убедила, потому что ладони Нестеров так и не убрал, тогда я добавила:

– Тебе будет сложно объяснить знакомым Алены, почему мы так стоим.

– А если мне все равно, что они подумают? – непривычно эмоционально спросил Ян.

Кивнула, понимая, что поговорить все же стоит, и бегство ничего не решит, сделает лишь хуже.

– Давай хотя бы на улицу выйдем.

Пока Нестеров забирал куртку, прошла на крыльцо и спустилась по роскошной лестнице, величие которой подчеркивала подсветка.

Погода к этому моменту испортилась окончательно. Непонятный вид осадков, напоминавший смесь снега с дождем, распугал большинство горожан, поэтому на улице было практически безлюдно. Немногочисленные машины месили грязевую кашу на дороге, окончательно заставляя поверить в то, что на улице отнюдь не лето.

Ян поравнялся со мной уже на тротуаре и вновь развернул к себе.

– Куда ты убегаешь?

Улыбнулась, заглянув в глаза.

– Не знаю, – немного помолчала и продолжила. – Подальше отсюда. Понимаешь… Это все уже слишком. Обманы, махинации, светские мероприятия…

– Стеш, успокойся, – Нестеров потянулся ладонью к лицу, однако вместо привычной реакции, отшатнулась, словно его пальцы могли обжечь.

Он хотел что-то сказать, но я замотала головой.

– Ян, пожалуйста, выслушай меня!

– Хорошо, если ты пообещаешь выслушать меня, – он снова говорил уверенно, однако сейчас такой тон совсем не успокаивал.

Сжала виски ладонями, надеясь, что это поможет совладать с эмоциями, однако не помогло. Борясь с желанием истерично смеяться и плакать одновременно, подняла взгляд и заговорила:

– Знаешь, наверное, этот месяц был самым лучшим в моей жизни. И я благодарна тебе за это. Никому раньше не удалось выдернуть меня из собственного мирка, показать, что значит жить и чувствовать. Ты научил наслаждаться настоящими эмоциями, – Нестеров вновь попытался приблизиться, но я качнула головой, и парень остановился. – А еще этот месяц стал самым худшим в моей жизни. Потому что я не знаю, что будет дальше, не знаю, как буду жить без тебя. Потому что мечтать о новом ковре было гораздо проще. Потому что я могу написать в этой чертовой тетради свое желание. Я его давно написала! Потому что я не хочу, чтобы ты уезжал! Потому что я умудрилась в тебя влюбиться, Ян!

Голос дрогнул, а дыхание участилось, захотелось убежать. Бежать до тех пор, пока не кончатся силы, а воздуха станет совершенно не хватать, чтобы мозг просто не смог работать.

Чтобы забыть этот невероятный месяц.

Я просто не могла больше находиться рядом с Нестеровым. Его стало так много в моей жизни, что расстаться можно было лишь одним способом. Резко, вырвав вместе с частью сердца, по-живому, без анестезии.

– Ян! – наверное, впервые вовремя раздался голос Алены с порога, и это был мой единственный шаг.

Воспользовавшись тем, что Нестеров на секунду отвлекся и отвернулся, кинулась бежать. Перескочив через невысокий бордюр, выбежала на дорогу и, посмотрев налево, ринулась вперед.

Голос Яна догнал меня на разделительной полосе и заставил ускориться.

– Стеша! – слишком обеспокоенный тон для того, кто стал свидетелем бегства психованной девушки.

Однако осознание пришло слишком поздно.

Дурацкое правило, которое должны помнить даже дети.

Посмотрите налево…

Посмотрите направо…

И я посмотрела, а потом просто зажмурилась, поняв, что ничего сделать уже не смогу.

Наверное, если бы успела, то обязательно бы заплакала…

***

Фобофобия – страх страха.

Эпилог

Теперь я знала, что дятел действительно мог жить в голове. А как иначе объяснить этот постоянный стук и вязкую кашу, в которую от ударов успел превратиться мой мозг. Попыталась открыть глаза, но веки были настолько тяжелыми, что сделать это не удалось.

Тогда попробовала напрячь память, чтобы понять, как оказалась в таком непонятном состоянии.

Утро с Яном, праздник Доронина, Никита, вновь Ян, дорога, свет фар…

Попыталась шевельнуться, но не смогла, и тогда накатила такая обида, что, если бы я смогла разрыдаться, то обязательно бы это сделала.

Сжала веки еще плотней, почувствовав комок в горле.

Интересно, теперь так будет всегда?

Туман в голове, невозможность сделать хоть какое-то движение, отчаяние и чертов дятел в голове!

Видимо, если я умерла, то все же попала в ад, хоть и представляла себе его другим. Но я вообще была мастером ошибаться.

– Ну что, спящая красавица, проснулась? – раздалось издалека.

Голос был смутно знаком, однако слышался как будто через толщу воды.

– Давай-давай! Открывай глаза, иначе я петь начну!

Абсолютно несносная интонация, наверное, это точно был ад.

– Стеш, ты любишь Баскова? Я правда нихрена из его творчества не знаю, но ради тебя спрошу у «Гугла»!

Однозначный ад…

– Так! Готова? Вернула-а-ась шарманка, о чем-то вздыха-а-ая. – мучитель на секунду замолчал. – Черт, Стеш, а ты мотив знаешь? Так проще будет! – еще секунда тишины. – Не знаешь? Ну ладно, буду импровизировать. На чем я там остановился, а вот! Вернула-а-ась шарманка, о чем-то рыдая-я-я-я…

– Сейчас я рыдать начну… – получилось очень хрипло, но, кажется, вслух.

Шокированная тем, что могу разговаривать, напряглась и разлепила глаза. Кое как, медленно, жмурясь от яркого света, пытаясь сфокусироваться хоть на чем-то.

– А Басков-то работает! Так, слушай дальше!

– Пожалуйста, не надо! – прохрипела и закашлялась, во рту моментально пересохло.

– Держи.

Конечно, я не понимала, что и чем нужно держать, но уже через секунду моих губ коснулось нечто похожее на соломинку. Сделав усилие, вцепилась в нее зубами и сделала несколько глотков воды. От этого действительно стало легче.

Когда трубочка куда-то отъехала, продолжила пытаться вернуться в реальность.

– Если ты не посмотришь на меня, продолжу петь!

Теперь я узнала голос.

– Ну и садюга ты, Доронин!

– Нифига себе, у тебя даже память не отшибло! А я уж думал, проснешься такая, а тут я – прекрасный принц, влюбишься без памяти.

– Второй раз на те же грабли – да ни в жизнь! – усмехнулась, но боль в груди заставила поморщиться.

Тем временем картинка перестала кружиться, и я смогла повернуть голову. Рядом с кроватью, на которой я лежала, действительно сидел Никита.

– Выглядишь не очень. – хмыкнув, сказал парень.

– Ну все, влюбляюсь! – улыбнулась.

– Не-не, я передумал, тебя по гарантии уже не сдашь, да и девушка, пробивающая головой лобовухи меня не то, чтобы пугает, но внушает опасение.

– Так меня действительно машина сбила? – аккуратно поинтересовалась.

– Спорный вопрос, кто из вас кого сбил… – многозначительно протянул Доронин.

– И долго я… – а что, собственно, я?

– Три месяца и три дня. – серьезно проговорил парень.

– К-к-кома? – от такой информации даже заикаться начала, но оглушительный смех Никиты вернул все на свои места. – Ты идиот?

– Да нет, вроде.

– Вроде – ключевое слово! Никит, что со мной случилось?

– Несколько ушибов и небольшое сотрясение. Хотя последнее, наверное, к лучшему. Может поумнеешь…

– Никит… – начала я, но Доронин безошибочно угадал тон.

– Ну уж нет, это без меня. Мне синяка хватит.

Приглядевшись, заметила красную отметину под правым глазом Дпарня, которая вскоре, наверняка, станет синяком.

– Ян? – спросила с горечью.

– Нет, блин, шел и на кулак наткнулся, случайно. – беззлобно съязвил Никита.

– А где он?

На самом деле я боялась услышать ответ, но и не узнать его тоже не могла.

– За кофе пошел, потому что поспать ты, конечно, любишь.

– Он здесь? – не веря в сказанное, уточнила.

– Стеш, давай тебе мрт сделаем? Чего-то они там недоглядели по ходу, раз ты так тормозишь… – Доронин хотел сказать еще что-то, но, отведя от меня взгляд, посмотрел куда-то в сторону, улыбнулся и кивнул, а потом, вернув внимание ко мне, закончил. – Мне, пожалуй, пора. Целовать не буду, не хочу полностью в панду превратиться.

После чего поднялся со стула и скрылся из поле зрения.

Некоторое время я никого не видела, просто смотрела в окно, за которым большими хлопьями падал снег.

Абсолютно неадекватное лето…

– Знаешь, в следующий раз, когда я решу сделать тебе сюрприз, сорок раз подумаю. – раздался за спиной голос Яна, и я зажмурилась.

Когда открыла глаза, парень уже сидел рядом. Он придвинулся гораздо ближе Никиты, улыбаясь, а я же с трудом сдерживалась, чтобы не заплакать.

– Прости…

Ян не ответил, взял меня за руку и переплел наши пальцы.

– Я такая дура, Ян…

И вновь тишина.

– Ну скажи хоть что-нибудь! – не выдержала я, повысив голос, и тут же закашлялась.

– Я жду, пока ты вдоволь насладишься самобичеванием. – не переставая улыбаться, проговорил Нестеров.

Не могла удержаться и улыбнулась в ответ.

– Невыносимый…

– Стеш, – начал он, когда я вновь посмотрела в глаза. – Нам правда нужно поговорить. Только пожалуйста, не выпрыгивай из окна! Это только все оттянет.

– Ладно. – согласилась, но непроизвольно вздрогнула.

Нестеров выдержал небольшую паузу, а потом проговорил, выделяя каждое слово.

– Я никуда не уеду.

Всего четыре. Четыре слова, которые в этом предложении значили гораздо больше всех остальных в этом мире…

– Но…

– Но кто же знал, что тебя понесет разметать машины по трассе… – усмехнулся он.

– Я думала, что ты хочешь расстаться…

– С тобой? – легкая улыбка. – Это вряд ли…

– Но твоя мечта… – не унималась я.

– Лежит рядом и в упор не хочет ничего понимать! – легко и уверенно закончил Ян.

– А как же Германия?

– Предполагаю, что живет и процветает. – Нестеров нагнулся еще чуть ниже. – Ушло некоторое время, чтобы все уладить все вопросы, я не хотел бежать впереди паровоза. И, предвкушая кучу догадок, которые ты сейчас начнешь выдвигать, скажу сразу. Да, я не поехал из-за тебя.

Уже открыла рот, чтобы возразить, но Ян продолжил.

– Но не из-за того, что ты так захотела. А потому что в Германии нет тебя. А я просто не хочу быть там, где тебя нет.

Глаза защипало, и я быстро заморгала.

– Даже после всего этого?

– Даже после всего этого. – он усмехнулся. – И еще… Кажется, до того, как эффектно побежать таранить машину, ты говорила что-то о том, что влюбилась в меня…

– Говорила… – не стала спорить.

– Так вот, я, по ходу, не влюбился… – широко распахнула глаза в непонимании, а Ян закончил. – Я, вроде как, люблю тебя.

Я рассмеялась сразу после того, как вспомнила, как дышать. Понимая, что Нестеров просто не мог сказать по-другому.

И, вроде как, я тоже его люблю…

И разве это не счастье?

Я не знаю, что ждет нас дальше, как долго оно продлится, однако сейчас именно желание того, чтобы наше вместе никогда не кончалось, и было моей мечтой.

А это значит, что у меня есть смысл вставать по утрам, жить, а не существовать, и стремиться к лучшему.

И теперь если бы кто-нибудь запутался и спросил моего совета, без сомнения сказала бы:

Выходите из зоны комфорта, ломайте стереотипы, избавляйтесь от скорлупы, разбивайте стеклянный купол собственного маленького мира!

Потому что жизнь не имеет смысла, если в ней нет места мечте.

Мечтайте!

КОНЕЦ