Текст книги "Это про меня (СИ)"

Автор книги: Ася Оболенская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Глава 18. Филофобия

Уснуть не удавалось невероятно долго. Возможно, дело было в избытке переживаний, возможно, в сильнейшем желании заявиться в палатку к Яну и Алене, а возможно, я просто не являлась фанаткой отдыха на природе, и сон в спальнике не входил в список моих мечтаний.

Ворочаясь, пыталась прислушиваться к звукам вокруг, но не раздавалось ничего, что могло хоть как-то нарушить обычную ночную жизнь леса. Поэтому о том, чем занимались оставшиеся друзья и Алена, я могла лишь догадываться. Так, слушая сосны, покачивавшиеся на ветру, все же отключилась, потеряв последнюю надежду на возвращение Луши.

Проснулась резко от звука расстегиваемой молнии, не сразу сообразив, где вообще нахожусь, однако достаточно быстро оклемавшись, села и приготовилась завалить подругу вопросами, однако замерла, едва открыв рот, увидев Яна, заглянувшего ко мне.

– Привет, – среагировала моментально, стараясь ровно дышать, однако помогало слабо.

– Привет, – улыбнулся в ответ парень, влезший внутрь.

Я не знала, что сказать, поэтому с надеждой посмотрела на Яна, одновременно мысленно пытаясь уговорить сердце биться спокойней.

– И почему все так сложно, – усмехнулся Нестеров после нескольких долгих секунд тишины, вышло немного нервно, и мне, наверное, впервые за все время нашего знакомства показалось, что ему тяжело подобрать слова.

Я понимала, что он пришел не просто так, да и наш вчерашний несостоявшийся разговор слабо напоминал дружеский, в сумме с ограниченным пространством палатки мне окончательно снесло крышу. Я просто не выдержала и подвинулась немного ближе. Конечно, Ян это заметил, мне даже показалось, что на секунду парень задержал дыхание, однако энтузиазм это не остудило, словно достаточно было лишь первого маленького шага навстречу, чтобы тормоза отказали напрочь.

– Тогда давай не будем все усложнять еще сильней, – проговорила, не отводя взгляда.

Нестеров едва заметно качнул головой, а потом спросил:

– То есть ты считаешь, что если я тебя сейчас поцелую, все станет проще?

Когда это желание было произнесено вслух, дыхание перехватило, а в висках застучал пульс. Кажется, я и сама до этого момента не осознавала, насколько сильно этого действительно хотелось, а теперь, глядя на Яна, понимала, что ему, видимо, хотелось не меньше.

И тогда я вспомнила вечер нашего знакомства, прогулку с вином до дома и слова Нестерова о моментах, когда сердце замирает или начинает стучать, как бешеное.

– Не знаю, Ян. Не так давно один умный, надеюсь, человек посоветовал делать то, что мне хочется, – сдержать нервный смешок все же не удалось. – А мне именно этого сейчас и хочется.

Парень хитро улыбнулся, а потом коснулся ладонью моей щеки. Легко, практически невесомо, и этого оказалось до боли мало, поэтому я потянулась к нему навстречу, замерев в нескольких сантиметрах, так и не отведя глаз.

– Если ты подвинешься еще ближе, то я уже просто не смогу себя сдержать, – Ян усмехнулся. – И это будет чистой воды эгоизмом, а я не хочу быть эгоистом, Стеш.

– Тогда говори, – я хваталась за соломинку здравого смысла, понимая, что сейчас мы все делаем неправильно, но просто не в силах вести себя по-другому.

– Тогда отодвинься, – ответил Ян, но его тон звучал слишком неубедительно, поэтому вместо того, чтобы сделать так, как парень посоветовал, прижалась лбом к его лбу и почувствовала, как ладонь Нестерова дрогнула. – Стеш…

– Ян…

В этот момент было плевать, что он скажет. Даже если бы внезапно появилась Алена и начала за ноги вытаскивать Нестерова из палатки. Для меня бы это все равно ничего не изменило.

И Ян поцеловал. Мгновенно очень нежно коснулся губ и моментально отстранился, заставив чуть слышно застонать от отчаяния, потому что это было совершенно не то, чего мне хотелось!

– Это место на меня плохо влияет, – быстро проговорил Нестеров, отсев настолько далеко, насколько позволяла тесная палатка, словно я могла в любой момент накинуться на него. – Поднимайся, поехали.

– Куда? – удивленно спросила я.

– С собакой гулять, – в отличие от меня, Ян сумел собраться с мыслями.

– С какой собакой? – не унималась я.

– С дедушкиной.

Поняв, что разговор близок к абсурду, кивнула, и Ян моментально выбрался наружу. Да, пожалуй, это был правильный вариант.

Расчесавшись, накинула кофту, обулась и вышла на свежий воздух, который моментально освежил мысли. Нестеров тем временем уже шел навстречу от палатки Гены с Ларой.

– Готова?

Я кивнула, и парень, взяв за руку, повел в сторону места, где были оставлены машины.

– Ты вызвал в лес такси?

– Нет, взял у Генки машину.

– А как они вернутся?

– На Серегиной вчетвером без проблем доедут, Лара, правда, просила передать тебе какие-то проклятья за то, что ей придется собирать все самой.

– Ладно, сделаю пометку в ежедневнике: «Без святой воды к Ларе не приближаться».

– Здравая мысль.

Усмехнулась, а потом до меня все-таки дошло, что в расчетах Яна есть ошибка.

– Почему вчетвером?

– Алена уже уехала.

Я не стала продолжать расспросы. Свежий воздух отрезвил достаточно для того, чтобы понять, что нам на самом деле о многом надо поговорить, однако не до такой степени, чтобы перестать украдкой кидать на Яна взгляды, пока тот вел машину.

– Если ты продолжишь в том же духе, то нам придется остановиться, – все же прокомментировал Нестеров мой провальный шпионаж.

– Почему? – как ни в чем не бывало, спросила я и захлопала глазами.

– Потому что я не хочу врезаться в столб, – усмехнулся Ян, и я решила сменить тему.

– А что с твоей машиной?

– Продал.

– Почему?

– Потому что она мне уже практически не нужна, – вроде бы обычный ответ, но улыбка парня почему-то потускнела, и уже через несколько секунд, включив аварийники, мы остановились на обочине.

– Стеш, – голос Яна был серьезным, и я мгновенно напряглась, наверное, даже испугалась. – Я действительно не шутил, что все сложно. И просто уже абсолютно точно не получится. Я обязательно расскажу тебе все, если захочешь, но для начала будет справедливо рассказать одну вещь, – он сделал паузу, заставив меня нервно вздохнуть, а потом проговорил. – Через месяц я уезжаю.

Всего-то?! Я уже хотела улыбнуться, но мгновением позже сообразила…

– Когда ты вернешься?

Ян не ответил, лишь нахмурился, и тогда потребность в ответе просто потеряла смысл. Все стало ясно без слов. Он не собирался возвращаться.

Слова словно повисли в воздухе, который вдруг стал тяжелым и давящим. Я готовилась к тому, что сказанное мне не понравится. Пыталась подготовиться, но точно не рассчитывала услышать подобное.

Я понимала, что он ждал моей реакции, поэтому старалась собраться с мыслями, чтобы выдавить из себя хоть слово, но, наверное, больше напоминала рыбу, которую выбросило на берег. Едва заметно качнула головой, словно это могло хоть как-то помочь, а потом потерла виски кончиками пальцев.

Та уверенность, с которой Нестеров сказал об отъезде говорила лишь о том, что это уже давно решенный вопрос, поэтому не стала лишний раз мусолить, лишь спросив:

– Почему?

– Работа, учеба, – Ян пожал плечами. – Несколько месяцев бумажной волокиты и, как результат, предложение одной из немецких клиник.

Несколько месяцев…

Эта тема была закрыта еще задолго до нашего знакомства.

Я вздохнула, понимая, что значит такая возможность для Яна.

– Почему ты не сказал раньше?

– А вот тут сглупил, Стеш, – Нестеров усмехнулся. – Серьезно сглупил. Надо было тебе в лоб заявить при первой же встрече, подумаешь, посчитала бы придурком…

– Ну, при первой встрече я была примерно такого мнения и без этой информации, – почему-то стало смешно.

– Надо было лучше стараться, – Ян тоже улыбался.

– Да, разговоров про мечты явно было маловато.

Сама не заметила, что нагнулась немного ближе, но даже осознание этого факта не помогло отодвинуться назад.

– Точно. Тогда бы сейчас не пришлось думать о том, что находиться с тобой в замкнутом пространстве абсолютно невыносимо, – проговорила быстро, заметив, что Нестеров так же сократил расстояние между нами.

– В замкнутых пространствах вообще ничего хорошего не происходит. Я бы даже закон предложил издать, запрещающий оставаться в них наедине с человеком, который до одури нравится.

Это был запрещенный прием, и Ян это понял практически сразу. Он поморщился, словно от боли, а потом гораздо тише добавил:

– И все-таки я эгоист.

Едва заметно качнула головой.

– Кажется, я уже пропустила ту фазу, когда несколько слов могут остановить, – наши лица разделяли какая-то жалкая пара сантиметров, и в этот момент я решилась на еще один вопрос. – Что у тебя с Аленой?

Наверное, сейчас Никита бы вскинул руки, поражаясь моим умением задавать неправильные вопросы, но Доронина здесь не было, а от этого ответа для меня сейчас зависело очень многое.

– Ничего кроме десятилетней дружбы, – ответил Ян, пока я не потеряла способность мыслить.

Наклонившись запредельно близко, так, словно могла даже слышать удары наших сердец, проговорила практически в губы:

– Кажется, ты что-то говорил про то, как хочешь меня поцеловать?

Разорвав последнюю нить, связывавшую со здравым смыслом, закрыла глаза.

А в следующую секунду почувствовала, как губы Яна накрыли мои. Невероятно нежно, но одновременно страстно, жадно. Он обхватил ладонями мое лицо, не давая отстраниться, а я запустила пальцы в его волосы, стараясь стать еще ближе, едва сдерживая стон отчаяния оттого, что нельзя слиться воедино.

Я не знаю, сколько продолжалось это безумие, но когда Ян прервал поцелуй, прислонившись лбом к моему, была готова заплакать, не понимая, как вообще столько времени можно было держать все эти эмоции в себе.

Он так и не убрал ладони, а я по-прежнему пропускала его волосы между пальцами.

– Только не задавай сейчас никакой из своих фирменных дурацких вопросов, – глупо хихикнула. – Или мне придется тебя стукнуть.

Ян ничего не ответил, лишь подался немного вперед и еще раз поцеловал. На этот раз медленно, с чувством, но от этого стало лишь невыносимей.

– Ян… – еле оторвалась от его губ, понимая, что еще немного, и мозг отключится окончательно.

– Стеша… – дыша не менее рвано, откликнулся парень.

– Собака… – ответила невнятно, уже готовая прикусить язык.

– Собака… – повторил Ян, чуть отстранившись, но я моментально притянула его обратно к себе.

Еще один короткий поцелуй.

– Что хоть за собака?

Это вообще мой голос?

– Кутузов, – ответил Ян и вновь вернулся к моим губам.

– Кутузов? – схватила за ворот футболки.

– И он шпиц, – кажется, я уже начинала чувствовать, как припухли губы.

– Ян… – усмехнулась чуть слышно. – Это полный бред…

– Знаю, – еще раз коснулся губами моих.

– С тобой всегда так, – прижалась щекой к его.

– Бредово? – я чувствовала, как Нестеров улыбается, и пыталась сформулировать свои ощущения.

– Неправильно, но так правильно одновременно. Глупо и умно. Разве такое бывает?

– Только у нас с тобой.

Я, наконец, отлипла от Яна и выпрямилась, внимательно глядя парню в глаза и понимая, что в итоге все равно будет тяжело, но хотя бы этот месяц мы проведем вместе, поэтому, улыбнувшись, проговорила:

– Мы, кажется, собирались поговорить. Еще одна попытка?

***

Филофобия – боязнь влюбиться.

Глава 19. Гомилофобия

Никогда не думала, что поездка в машине может быть такой пыткой. Как вообще возможно сидеть ровно и не шевелиться, когда рядом находится человек, не обнимать и не целовать которого просто не получается.

– Нам долго еще ехать? – воспользовавшись возможностью, посмотрела на Яна.

– Минут пятнадцать, – парень хитро улыбался.

– Пятнадцать минут было пять минут назад, – пробубнила я, но взгляда не отвела.

Нестеров же рассмеялся:

– Смотри в окно.

Фыркнув, демонстративно отвернулась, пробубнив:

– Тебе бы надзирателем в тюрьме работать, а не врачом.

– Я сейчас еще и скорость сброшу.

Нестеров оставался невыносимым в любой ситуации. Даже сейчас, когда я была практически уверена, что ему так же невыносимо находиться рядом и не иметь возможности прикоснуться. Наверное, именно поэтому он мне так сильно нравился, даже несмотря на то, что четвертый раз останавливать машину он вряд ли согласится.

В итоге к тому моменту, когда я уже хотела начать жалобно скулить, мы все же приехали. Ян заглушил двигатель и уже в следующее мгновение оказался совсем рядом.

– Если так будет продолжаться дальше, то домой ты пойдешь пешком, – после чего поцеловал.

Эмоции были настолько сильными, что я вообще не понимала, как до сих пор не взорвалась, подобно яркому фейерверку. Хотелось навсегда остаться вот так рядом, потому что я была вполне уверена, что смогу жить без всего, кроме этих ласк.

Зачем вообще нужна еда и вода, когда есть поцелуи? А вот без них в мире точно станет гораздо меньше смысла. И как я раньше этого не понимала…

От таких потрясающих эмоций восхищение граничило со страхом, а вся жизнь до сегодняшнего дня стала казаться более серой и тусклой, словно кто-то накинул на нее пару слоев тюля.

Несколько секунд, которые потребовались мне для того, чтобы выбраться из машины и подойти к Яну, показались ужасно нудными и бессмысленными. Но едва его пальцы переплелись с моими, солнце вновь засветило ярче.

Пожалуй, такое поведение было абсолютно глупым и неправильным, но сейчас было все равно.

Поднявшись на цыпочки, коротко поцеловала Нестерова не в силах сдержаться и уже собиралась отстраниться, как парень ловко перехватил меня, сжав в объятиях, и поцеловал сам.

– И почему последнее слово всегда должно оставаться за тобой? – спросила, так и не отодвинувшись.

Вместо ответа Ян лишь хитро улыбнулся и пожал плечами, а потом посмотрел куда-то за мое плечо и заговорщически прошептал:

– Ну все, готовься.

Я даже не успела сообразить, к чему готовиться, и уж тем более испугаться, когда позади раздался веселый лай. Обернувшись на звук, растерялась и лишь спустя пару секунд натянула на лицо идиотскую улыбку, одновременно процедив:

– Твой дедушка противник поцелуев?

– Отнюдь. Он просто любит задавать много вопросов.

– Так вот откуда у тебя эта привычка.

– Я перенял только самую малость, – кажется, Ян просто потешался.

– Звучит многообещающе.

Тем временем пожилой мужчина в очках, ведущий на поводке мохнатого рыжего шпица, практически поравнялся с нами.

– Добрый день! – первой отчеканила я, не переставая улыбаться, надеясь, что от такого рвения меня не перекосит.

– Добрый, – дедушка Яна улыбнулся в ответ, у него это вышло куда более непринужденно.

– Привет, – кивнул Нестеров, а потом, присев, почесал пса и, лишь распрямившись, представил нас. – Стеша – мой дедушка – Михаил Федорович. Дед – Стеша. Ну, про Кутузова ты уже слышала.

Мужчина кивнул, еще раз окинул меня взглядом и посмотрел на Яна.

– И Стеша – твоя девушка?

В этот момент захотелось закопаться. Видимо, Нестеров все-таки не врал про вопросы.

Сам же парень не спешил с ответом. Он немного склонил голову на бок, а потом обратился ко мне:

– Стеша – моя девушка?

От смешливых ноток в голосе захотелось натравить на Яна Кутузова, но тот выглядел слишком миролюбиво для такой кровопролитной затеи. Нестеров же мало того, что не захотел ответить сам, так еще и меня в бредовое положение поставил.

С улыбкой, которая уже, кажется, приклеилась намертво, посмотрела на парня, а потом и на Михаила Федоровича, который, видимо, сидел на тех же антидепрессантах, что и его внук. Ну нельзя так мило улыбаться, когда тебя огорошивают подобными вопросами!

– У Стеши, кажется, сбой в программе, но она обязательно ответит тебе позже, – Ян перехватил у дедушки поводок и продолжил. – Ты пока можешь чай делать, орудия пыток доставать, а как мы вернемся, продолжишь допрос с пристрастием.

Мужчина кивнул, словно такая фраза была вполне нормальной, а потом вновь взглянул на меня.

– Книжки про инквизицию полистаю еще, – усмехнулся он, после чего развернулся и зашагал к подъезду.

– Я начинаю опасаться твоих родственников, – пробубнила, кое-как выйдя из ступора.

– Да ладно тебе, дедушка очень даже милый, – рассмеялся в ответ Ян и, взяв за руку, повел в противоположную от дома сторону.

Минут через десять мы добрались до лесопарка, располагавшегося в черте города. Свернув с основной аллеи, пройдя немного вглубь, Нестеров отпустил Кутузова и сбавил ход.

– Пока дедушка не запытал тебя, ты можешь попытаться сделать это со мной.

Я кивнула. Вопросов действительно накопилось немало, и в ответах на них я нуждалась едва ли не больше, чем в поцелуях.

– Почему вы с Аленой делаете вид, что встречаетесь?

– Думаю, потому, почему и ты с Никитой, – Ян невесело усмехнулся, а потом продолжил, избавляя меня от ненужных фраз. – Алена попросила пару месяцев назад. Я согласился.

– Зачем ей это нужно?

– Успокоить родителей. Понимаешь… – Нестеров прервался, задумавшись. – У них не все так просто. Даже не так. У них там вообще все ни хрена не просто.

– Не слишком понятно.

– Ладно, – Ян вздохнул. – Тогда начну с начала. «Ромео и Джульетту» читала?

– С начала, это со времен Шекспира, что ли? – хмыкнула, но все же ответила. – Читала.

– Ну вот, считай, что это местная интерпретация, разве что еще никто не умер.

– Ян, тебя пациенты, вообще, как понимают? До твоих объяснений ситуация выглядела куда проще, – не удержалась и рассмеялась.

– Никита и Алена какое-то время встречались. Достаточно длительное время. Сперва родители не обращали на это никакого внимания. Примерно до момента, когда кто-то кому-то в очередной раз не перешел дорогу.

– Стоп-стоп-стоп… Дорогу? Они же даже контракт заключили. Да я сама была на встрече Доронина с Алениным отцом!

– Тогда ты уже успела ощутить, какие они хорошие актеры.

Услышанное по-прежнему не желало переходить из раздела «бред» в какой-либо другой.

– Чушь какая-то, зачем тогда контракт?

– Стеш, а ты бы сама доверила вашему агентству заниматься продвижением сети клиник? Или ты думаешь, Никита скачет, как ужаленный, исключительно из-за того, что он редкостный трудоголик?

Покачала головой. Кем Доронин точно не являлся, так это трудоголиком.

– Все равно мне сложно это понять. Почему Станислав Аркадьевич просто не отказался?

– Потому что ему не оставили выбора. Максим – прекрасный стратег. Жесткий, циничный и очень умный. Он не любит простых путей. Так и сейчас он взялся уничтожать бизнес Дорониных изощренно, не переставая при этом улыбаться им в лицо.

Такие игры и махинации абсолютно не укладывались в голове. Даже остановилась, чтобы лучше переварить новую информацию. Понимая, что для дальнейших вопросов на эту тему я пока просто не созрела, переключилась на первоначальную.

– Из-за чего Алена с Никитой расстались?

– Она сдалась, послушалась родителей, бросила Доронина.

– И попросила тебя сделать вид, что ты ее новый куда более подходящий парень.

– Не сразу, но да.

Вспомнив слова Никиты, усмехнулась и задала следующий вопрос:

– А у настоящей Алены и той, которую видели мы, вообще что-то общее есть?

Ян рассмеялся.

– Знаешь, при всем моем хорошем к ней отношении, могу смело заявить, что она – достойная дочь своего отца и в любой другой ситуации посоветовал бы держаться от нее подальше, потому что такую первоклассную стерву ты вряд ли еще где-то найдешь. Это я тебе как ее лучший друг говорю.

От услышанного мозг воспалился настолько, что наверняка с радостью был бы готов покинуть черепную коробку, чтобы проветриться, поэтому постаралась перестать думать об Алене, Никите и прочей нечисти, собираясь обязательно вернуться к этой теме, как только переварю информацию.

Посмотрела на Яна и кивнула, давая понять, что это не очередной «сбой в программе», а потом вспомнила о другом вопросе, который интересовал не меньше аферы с отношениями.

– Почему ты стал меня избегать? – голос прозвучал предательски обиженно, хоть я этого и не планировала.

– А это разве не очевидно? – Нестеров наблюдал за тем, как Кутузов пытался притащить палку, которая превосходила его в размерах, не поворачиваясь ко мне.

– Мне было очевидно только то, что я, наверное, все-таки способна нанести человеку тяжелые увечья. Возможно, даже несовместимые с жизнью! – на смену обиде пришла злость и вновь проснувшееся желание чем-нибудь стукнуть парня.

– Так я был в зоне риска? – усмехнулся он.

– Ты до сих пор в зоне риска! – фыркнула в ответ. – И все-таки?

Ян остановился и, наконец, повернулся ко мне.

– И все-таки спать с тобой в одной кровати не стоило.

Глупой я не была, поэтому два и два сложила достаточно быстро, однако вся сообразительность, видимо, ушла на это умозаключение, потому что в следующее мгновение замерла с глупейшим выражением лица, кое-как выдавив из себя:

– Уже тогда?

Ян улыбнулся самыми уголками губ и приблизился практически вплотную, обнимая за талию.

– Я могу сказать, что ты сразила меня в первый вечер своей любовью к новым коврам и амебному отдыху.

– Ты ужасен! – рассмеялась, растворяясь в близости.

– Но вообще-то, ты не должна была об этом узнать. Сидела бы сейчас дома с Лушей и тихо меня ненавидела.

– Какой прекрасный вариант, – продолжать разговор было уже практически невозможно, целоваться хотелось до мути в глазах, а Ян словно издевался, дразня.

– Но что-то пошло не по плану.

– Если ты меня не поцелуешь, я обещаю тебя возненавидеть! – проговорила практически в губы, но на Нестерова это не произвело никакого эффекта.

И тогда не выдержала я. Потянувшись, поцеловала. Жадно, страстно, совсем не так, как планировала, но пора уже было смириться с тем, что с Яном все вообще получалось неправильно.

Хотя, что я понимала в отношениях… Возможно, до дрожи мечтать прикоснуться, а в следующую секунду жаждать придушить было вполне адекватной реакцией.

Оторваться друг от друга заставил лишь требовательный лай Кутузова, который, кажется, окончательно обиделся на такое наглое игнорирование собственной мохнатой персоны.

– Ну что, готова к допросу? – Ян даже не пытался спрятать улыбку.

– Кажется, я уже ко всему готова, – ответила, вложив ладонь в протянутую руку.

На удивление, пытки были короткими и совсем не мучительными. К вопросу моего статуса в жизни Нестерова Михаил Федорович, к счастью, решил не возвращаться, давая возможность отойти от первого шока, однако многозначительная фраза о том, что, раз я не сбежала в этот раз, то они с Кутузовым будут ждать меня и на следующей неделе, не дала потерять бдительность.

Если путь от озера до дома деда Яна казался мне практически бесконечным, то дорога домой пролетела как один миг, и когда Нестеров припарковался перед моим подъездом, возникло желание повиснуть на нем, как коала, и не отлипать. И в этот раз меня даже не пугало абсолютное отсутствие здравого смысла в подобном действии.

– Может, поднимешься? – поинтересовалась, не теряя надежду на то, что удастся еще немного времени провести вдвоем.

– И тогда это станет нашим первым и последним совместным вечером, потому что Гена будет беспощаден, – Ян усмехнулся.

Тот факт, что Нестерову нужно было вернуть машину, постоянно вылетал из головы, поэтому пришлось смириться и констатировать поражение.

– А если вспомнить о планах Лары относительно меня, то мы вообще не жильцы, – согласилась.

– Ну хоть что-то у нас получится правильно и как в сказке.

– Чего?

– Умрем в один день.

– Идиот, – рассмеялась и практически сразу коротко поцеловала.

– Еще один поцелуй, и я буду готов принять факт скорой неминуемой и, вероятно, болезненной кончины, – Ян широко улыбался, и от этого сносило крышу.

Я понимала, что с каждой проведенной вместе минутой выбраться из машины будет все сложней, поэтому, сделав над собой усилие, взялась за ручку и проговорила:

– До завтра? – фраза вышла настолько жалобно-наивной, что Нестеров хмыкнул.

– До завтра, – ответил уверенно и хитро прищурился.

Я же, понимая, что ничего хорошего такое выражение лица не означало, толкнула дверцу и как ошпаренная вылетела из машины, наверняка вызвав приступ смеха, но в этот раз никакого стыда от такого поведения не последовало, ведь Ян отлично знал, с кем связывался. Ровно так же, как и я.

Луши дома не оказалось, не появилась она и в течение дня, поэтому уже перед сном решила позвонить подруге. Трубку она, к счастью, взяла, однако разговор получился коротким. Смеясь, Миронова уверила, что обязательно расскажет обо всем завтра на работе, а сегодня я могу насладиться тишиной и одиночеством.

Когда Луша отключилась, поняла, что улыбаюсь. А через пятнадцать минут телефон пиликнул, оповестив о новом сообщении.

22.18 Ян: «Ты ведь удалила мой номер?»

Несколько секунд глупо смотрела на экран, борясь с желанием начать бегать по комнате и радостно визжать.

Ну как ему это удается?!

22.19 Стеша: «Конечно нет. Так ведут себя только неуравновешенные обидчивые дурочки!»

22.19 Ян: «А-а-а-а, ну это же совсем не про тебя!»

Представила, с какой интонацией он бы произнес эту фразу и, рискуя от усердия продавить пальцами экран, напечатала:

22.2 °Cтеша: «Абсолютно!!!»

Нестеров ничего не ответил. Не писала и я. Точнее, пыталась, но, едва набрав первое слово, стирала и откладывала телефон. Когда пришло следующее сообщение, я по-прежнему сжимала мобильник в руках, смотря на окно переписки.

22.27 Ян: «Стеш?»

Выдержать для приличия некоторое время было сложно, но я справилась и, гордясь собой, ответила:

22.34 Стеша: «Ян?»

22.41 Ян: «Я до одури рад, что все пошло не по плану».

В этот раз сдержать радостный писк не удалось. Откинув телефон, обняла подушку со всей имевшейся силой, в полной мере наслаждаясь моментом.

Ответила, конечно, ровно через семь минут.

22.48 Стеша: «Да уж, стратег из тебя вышел так себе, но меня это почему-то совсем не огорчает».

***

Гомилофобия – боязнь общения с людьми из-за опасения стать объектом повышенного внимания, выглядеть смешным, оказаться в неловком положении.