Текст книги "Фиктивная жена для бандита (СИ)"

Автор книги: Ася Любич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Глава 28.

– Теть Люд, а что мне делать с Данилой. Вы присмотрите за ним.

– Ой, милая, а где я буду присматривать. Он же мальчишка совсем, а я на работе постоянно. Ты его с собой бери. А уроки можно сейчас и дистанционно делать.

– Точно, вы правы. Его оставлять сейчас нельзя одного.

– Твоя права. Удачи тебе девочка. И сразу мне звони, если что. Я держу за тебя кулачки.

– Спасибо, теть Люд, чтобы я без вас делала.

Я возвращаюсь в машину, еложу по сидению. Непривычные ощущения между ног. Но ведь главное не мой комфорт, а желания Давида. Желания Давида сделать меня шлюхой. За то, чтобы быть послушной я могу покупать все что хочу. Раз он такой щедрый, почему бы действительно не потратится. Когда он выгоняет меня, все мною купленное, он просто сдаст.

Так что зову Машу с собой и прошу отвезти нас с ней в торговый центр, где я покупаю самые брендовые вещи, золото, даже не бриллианты, туфли, сумки. В общем все что я купила, влезает в машину только тогда, когда я сажусь на переднее сидение. За всей этой шелухой я сделала много подарков Маше. Милых, но приятных.

– Ань, слушай, – Маша после объятий вдруг мнется. Смотрит на свой подъезд. – Я знаю, ты слушаешь мою маму. Наверное, тебе очень не хватает поддержки, советчицы и все такое.

– Ну... Наверное, а что?

– Ну просто… Она любит деньги. И пойдет ради них на все. Просто, когда будешь следовать ее советам, думай про это, ладно?

– Ну… Ладно. Но она вроде не просила денег. Блин, надо было ей подарок купить.

– Я ей вторые сережки подарю. Как раз в ее стиле. В общем, я тебе сказала.

– А я тебя услышала.

– Удачи тебе в этой Японии. Жду фоточек.

– Обязательно. Спасибо… Рада, что мы снова общаемся.

– Я тоже.

Еще одно короткое, крепкое объятие и мы прощаемся. Я сажусь в машину, двигая вороз пакетов, предвкушая разнос, который устроит Давид. Есть ли шанс, что мне удалось его хоть немного разорить.

Вот как раз и спрошу, раз он уже дома и уплетает остатки рагу. Данила машет мне рукой с набитым ртом. Но его глаза лезут на лоб, когда несколько охранников вносят армию пакетов.

Давид смеется.

– Ты что, решила меня разорить?

– А получится?

– Ха, только если ты будешь покупать столько же в течении года.

– Кошмар. Нельзя иметь столько денег. Ты наелся, Дань?

– Ага.

– Как в школе?

– Нормально. Давид говорит, что мы едем в Японию.

– Верно, малыш. Брось на кровать, все что считаешь нужным с собой взять. Я соберу чемоданы чуть попозже.

– Ты хоть занимаешься благотворительностью?

– Конечно, вот, подобрал на дороге сиротку.

На «сиротку» в меня тело немеет. Хочется взять нож и запустить в его черствое сердце, с криком «А из-за кого я стала сиротой»

– Ты подобрал меня, потому что тебе это было выгодно. Сначала ты просто хотел трахнуть меня, а потом подложить под японца. А я про бескорыстность.

– Наверное я тебя разочарую, Ань, но никто не занимается благотворительностью бескорыстно. В основном это делается с целью отмыть деньги, уйти от налогов или замолить грехи, а порой, чтобы показать свою значимость. Любое, так называемое добро лишь попытка удовлетворить свои определенные потребности… Кстати о них, – подходит он ближе, пока режу себе салат. Тянет руку на живот и резко вдавливает в свой пах, давая понять, насколько сильны у него потребности в конце рабочего дня. Член буквально врезается через ткань в пояснице, трется об нее.

– Что?

– Ты сделала как я просил?

– Сделала, – пихаю его задницей, но он только сильнее давит на живот.

– Покажи.

– Ну вот еще. Я же для японца делала, а не для тебя.

Резкий рывок и вот я лицом к лицу с самим дьяволом.

– Сначала оценю я, – задирает он мое платье, рвет колготки и оттягивает ластовицу трусов, трогая половые губы. Абсолютно гладкие. Смотрю как штормит Давида, пока мое собственно тело замирает в попытке скрыть дрожь.

Я перебираю в голове все, за что следует ненавидеть Давида. Все, за что ненавижу его я. Но этого мало. Тело само по себе, выделяет соки, которые Давид со сдавленными стонами размазывает по всей промежности, готовый вот-вот забраться туда пальцами.

– Аня! – зовет Данила из комнаты, и я резко отпихивав Давида, опускаю юбку и отвечаю.

– Иду, милы уже иду! – снимаю рваные колготки и выкидываю в мусорное ведро, потом спокойно иду к брату, помогать делать уроки Судя по всему это будет самым частым моим занятием. Надо будет придумать что – то еще, чтобы избегать этого кошмара, который он мне устроил. Чуть не трахнул прямо на кухне.

Из комнаты брата я выхожу под самый вечер, так и не поев. Мы поиграли в видео игры, сделали уроки, поговорили о предстоящей поездке, пока собирали его чемодан.

Когда я на цыпочках пробиралась в спальню, чтобы принять душ, я очень надеялась, что Давид спит, но не тут-то было. Он словил меня у входа, поднял в воздух и бросал на кровать.

– Показывай, я хочу посмотреть.

– Как тогда у гинеколога? Смотри, снова могут включиться рефлексы.

– Сейчас у тебя должен быть только один рефлекс, слушаться всего, что я говорю. Аня.

– Ладно, извращенец! – задираю платье, трусы и кидаю в мужа, так называемого. Раскрываю ноги максимально широко, чтобы может быть испугать.

Вид там, наверное, противный.

Но как же я ошибалась.

Наоборот, Давид смотрел прямо туда почти минуту, не дал свести ноги. Потом и вовсе напал на промежность ртом, вызывая во мне дикое противоречие, смешанные чувства. Потому что мне должно было это нравится, я должна была отвернуться, вспоминать о своей ненависти, но все что я могла это постанывать и выгибаться, пока он вылизывал меня как мороженное.

Не забыл ни одного уголка, то и дело окуная язык в самый центр.

***

Глава 29.

– Значит берем пацана с собой? – с утра Давид задает совершенно глупый вопрос, учитывая, что я уже минут сорок, собираю чемодан брата.

– Ты против? Да и на кого я его оставлю. Только забрала. Или ты боишься, что он помешает твоим сутенерским делам?

– Смешно. Но к твоей радости, японец любит девочек, а не мальчиков.

– Даже ты не можешь быть настолько мерзким.

– Всего лишь говорю, чего твой брат избежал, когда ты его спасла. И думаю, что ты могла бы хоть немного быть мне благодарна.

– А вчера ты не прочувствовал всю глубину моей благодарности.

– Это когда ты пыталась откусить мой член?

– Это был мой первый раз. Подучишь меня, японец останется доволен, – пожимаю плечами, отворачиваюсь к чемодану, но вдруг снова оказываюсь лицом к лицу с мужем. – Ну что?

– И что? Так просто ляжешь под чужого мужика?

– Проверь голову, Давид. Вчера ты сказал, что у меня нет выбора и я должна делать все, что ты скажешь, а сегодня ты делаешь вид, что ревнуешь? Серьезно?

– Ревность не по мне. Но мне казалось ты проявишь хоть немного гордости.

– Хочешь, чтобы я проявила гордость. Открой дверь и отпусти меня с братом. Я буду максимально гордой и никогда тебе не позвоню. Только пришлю открытку твоей следующей жене.

– Страшно представить, какое там будет пожелание. Бежать?

– Примерно, – прячу улыбку и толкаю мужа. – У нас вылет через четыре часа. Я могу собраться или есть что еще обсудить?

Он стоит за спиной еще минуты три, потом рыкнув и недожавшись продолжения диалога уходит в кабинет.

Без него спокойнее. Особенно когда мы идем в аэропорт в разных машинах. Не надо было думать, что сказать и что подумать, не надо было менять выражение лица на любезное и общаться с братом спокойно, объясняя ситуацию, как она есть.

Вот бы классно было если бы и самолеты были разные. Но так повезти мне не могло.

Данилу отсаживают за несколько сидений вместе с Артемом, а мы с Давидом садится чуть впереди. Я летала на самолетах, но мне даже во сне не могло присниться, что они бывают такими. Тут тебе и телевизор, и сидение, которое раскладывается, чтобы можно было лечь. При желании даже шторка задергивается.

– Это типа бизнес класс?

– Это первый класс. Чуть поинтереснее. Лететь нам много часов, так что можешь поспать.

– А я думала включишь мне хентай, чтобы изучала предпочтения японцев по части секса.

– Ты долго будешь эту херню нести?

– Не я планирую подложить жену под японца. И кстати, я тут подумала, зачем было представлять меня как свою жену? Разве не для того, чтобы он поверил в твою серьезность и семейственность, Не думаешь, что отдав ему меня на растерзание, ты просто провалишь дело.

– А ты смотрю много знаешь об этом?

– Просто пытаюсь понять логику. Ну или ты можешь отсадить меня с Данилом, чтобы я не надоедала тебе разговорами.

– Ну или мы можем попрактиковать оральный секс, чтобы тебе было чем заняться.

– Тогда посмотрю кино. Про настоящих мужчин.

– А я значит не ненастоящий?

– Ты бьешь и насилуешь женщин. Ты кто угодно, но не настоящий мужчина.

Наверное, я просто жду сейчас с его стороны агрессии. И тогда будет возможность попросить помощи, хотя по факту это ничего не решит. Но приятно видеть, как раздуваются ноздри от злости у моего личного абьюзера.

– Пытаешься меня пристыдить?

– А тебе стыдно? Тогда у тебя большой прогресс.

– ты просто… бесишь, поняла?

– Тогда ты мазохист, раз продолжаешь держать меня при себе. Я могу сесть на обратный самолет с братом, уехать и ты меня больше никогда не увидишь. Только представь какой наступит релакс.

– Если бы я в своей жизни шел только по простому пути, не летел бы первым классом. Так что, что там про настоящих мужчин. Давай посмотрим.

– Вот, можно про Стетхэма. Шикарный же.

– Это тот, кто убивал людей за деньги? Действительно настоящий.

Мы перебираем гору фильмов, которые оказывается оба смотрели и в каждом Давид находит изъян, из-за которого я уже не могу назвать мужчину святым.

– Знаешь, что, ты меня достал. Давай посмотрим из Парижа с любовью.

– И тебе конечно там больше понравился долговязый помощник посла?

– Мне просто понравился фильм. И даже тебе не удастся это изменить.

– Ну тогда включай, чего ждешь?

– И что, не одного возражения?

– Нет, отличный фильм. Может хоть он ненадолго заткнет тебе рот.

– Ты просто… Невыносим.

– Ночью ты по-другому говорила. Вернее, стонала… Да, Давид, еще Давид.

– Замолчи!

Он усмехается, а я поджимаю губы и включаю кино. Стыдно. Ему стыдно за то, что ударил меня и принуждал к сексу? А мне стыдно, потому что ночью Давид перестает быть для меня убийцей родителей и врагом и в какой – то момент превращается просто в желанного мужчину. С этим легко смириться в темноте, когда тело просит огня. И гораздо сложнее при свете дня, когда я вижу все уродство ситуации.

***

А наш литмоб "Бывший босс" продолжается и следующий его участник Алиса Вебер с романом "Бывшие. Ты не вернешь нас босс"

– Почему ты работаешь уборщицей?

Властный голос разносится по коридору.

Генеральный подходит ближе. Такой красивый, опасный мерзавец.

Пока он живет в свое удовольствие, я выживаю и воспитываю его дочь, о которой он не знает. Теперь Тимур Барсов – мой новый босс, а я мою полы в его офисе.

Брезгливо смотрит вниз, а я готова вылить на него ведро грязной воды. Он сделал гораздо больнее, когда бросил и предал.

Барсов оказывается рядом, а я – в захвате его рук, жадно смотрит мне на грудь.

– Пожалуй, я сделаю тебе более выгодное предложение. Я найду лучшее применение твоим талантам.

Грязный намек. Заношу руку для того, чтобы дать пощечину, и не успеваю. Моя дочь выскакивает из подсобки с веником в руке.

– Мамочка, я всё сделала! А ты покажешь мне тот красивый кабинет с огромными окнами? – спрашивает бесхитростно и переводит глаза на Барсова: – Ой, а вы здесь самый главный?

Я не могу дышать от страха. Ведь все эти годы он не знал, что я родила его дочь...

Глава 30

Япония. Я о ней почти ничего не знала. Да, наверное, даже если бы и знала, не смогла бы передать все контрасты этой страны. Традиции и современный стиль тут настолько ярко сочетались, что не знаешь куда смотреть, пока едешь от аэропорта к отелю. Давид общается со своим партнером, на меня особо и не обращает внимания. Так что мы с Данилом жадно впитываем глазами все что успеваем посмотреть. Хочется пройтись по паркам с удивительными деревьями, а еще посмотреть на огромные здания, устремляющимися в небеса. Так высоко, что не хватает шеи, чтобы увидеть, где они заканчиваются. Мы с братом как два ребенка все время тыкаем во все пальцами и ахаем от восторга.

– Блин, а я еще ехать боялся.

– Пожалуй одно то, что нам удастся тут побывать покрывает все мои страдания, – шучу я, а Данил смеется и кивает.

– А мы сможем погулять? Как думаешь?

– Ну, – я бросаю взгляд на Давида, который как никогда напряжен. Судя по всему есть проблемы, но чем больше у него проблем, тем лучше. Друг мне удастся его разорить. Ну а что, нельзя помечтать? – Попробую договориться.

В отеле, из окна которого видно часть города, Давид сразу закрывается в кабине, злой как черт. Но выходить без него Артем не дает. Да и куда мы выйдем, нам как минимум нужен гид и переводчик.

– Артем, а Давид указаний не давал? Мы можем погулять пойти?

– Пока нет. Но требует вас к себе… – отвечает его водитель и помощник и я вздыхаю. Настроение резко опускается до нуля…

Если я захочу выйти отсюда и полюбоваться городом придется пойти на уступки самой себе. Тем более Данила прямо скачет вокруг и умоляюще на меня смотрит. Потом я обязательно буду себя ругать, потом я обязательно замолю то что планирую сделать, но однажды все это забудется, а сейчас…

– Давид, – стучусь в его кабинет. Он машет рукой.

– Зайди и начинай сосать, у меня настроение плохое.

– Может я потом? После прогулки?

– Аня, зайди я сказал, пока снова не пришлось отчитывать меня за рукоприкладство.

– Ты как – то сильно напряжен, – встаю перед ним, выдерживая взгляд полный гнева и призрения, а потом дергаюсь, когда он давит мне на плечо, вынуждая встать на колени. – Пытаешься опять отыграться на мне за свою очередную неудачу?

– Ты сейчас пытаешься успокоить меня или сильнее разозлить? Отсоси и можешь идти погулять.

– И отказаться я конечно не могу?

Стараюсь не думать о том, как это все выглядит и как низко я пала, раз планирую отсосать за чертову прогулку.

– Можешь вывести мальца погулять, а можешь сидеть дома. Но отсосать все равно придется. Добровольно или насильно решать тебе.

Зрительный контакт, битва взглядом, а потом резкое в телефон «Перезвоню» а, я вздохнув принимаюсь бороться с пряжкой тугого ремня. Она поддается, как и ширинка и вот мои пальцы тянут вниз брюки и боксеры, из которых тут же вываливается одноглазый змей, целиком готовый к бою.

Я сглатываю, стараясь не чувствовать ничего, не втягивать терпкий мужской аромат, не думать о том, как он обучал меня искусству минета.

– Язык достань, – хрипит он, убирает телефон и гладит меня по голове, обхватывает пальцами затылок, чуть давит. – Рот не закрывай, я сам хочу.

Я не сразу поняла, чего именно он хочет сам. Но его член уже оказывается на языке, медленно, но верно погружаясь в мой рот.

– На меня смотри, теперь сожми губами как можно крепче, словно хочет откусить… Мы оба знаем, что хочешь, – толкается он сразу на всю длину, резко и сильно вжимая мой нос в свой пах. Отпускает давая вдохнуть воздух, но вскоре снова окунает в омут блуда.

Трахает рывками, изредка давая дышать, приучая к члену глубоко в горле, руководит процессом, отдавая короткие приказы.

– Носом дыши. Не зажимайся.

Через минуту урока я принимаю его член без рвотного рефлекса, а он заполняет мой рот спермой.

– Глотай, глотай все Анют. Признайся, тебе же самой это понравилось…

Как только все заканчивается, он поднимает меня с колен и прижимает к себе, часто дыша.

– Ну давай, чего ты там хотела?

– Погулять, без тебя, – сглатываю ком в горле, чувствуя, как слезы невольно текут по щекам. – Отпусти, не надо меня обнимать.

– А что, разве девочки не любят нежности.

– Не все, – толкаю его. – Ну что?

– Отпущу, – смотрит внимательно. – Полчаса подожди. С вами пойду.

– Мы сами хотим! Я что, тебе зря сосала?

– Как это зря, мозг мне прочистила, идей новых подкинула.

– Я хочу пойти с гидом! Без тебя! Меня от тебя тошнит!

– Ничего, мы поработаем над твоими рвотными рефлексами…

– Давид, пожалуйста…

– Хватит ворчать, выбора у тебя все равно нет.

Я резко отворачиваюсь, сбегая из кабинета, мимо гостиной, в которой ждет брат.

Захожу в ванную, чтобы посмотреть на свое лицо, умыться и сказать себе, что я смогу это все пережить, смогу справиться с чувством ненависти к себе. Перестать корить себя и справится с желанием умереть только от того, что сплю с собственным врагом. Что не просто делаю вид, а получаю настоящее удовольствие от его прикосновений.

Я плюю водой в зеркало, чувствуя, как накрывает. Сколько я еще смогу так продержаться, сколько еще смогу жить с этим ощущением беспомощности. Как можно отомстить, если даже сам полное ничтожество.

– Я не могу так больше! – кричу отражению, бью по нему, слыша звон зеркала.

– Аня, что ты творишь! – забегает Давид, хватает меня и поворачивает к себе. Смотрит на руки, полные осколков и порезов. – Артем! Аптечку.

– Аня, – забегает Данил, но Давид кричит.

– Вышел отсюда! Аня, на меня смотри…

– Не хочу на тебя смотреть.

– Если ты так хотела погулять сама, что готова с собой покончить, так бы и сказала, – бесится он, сжимая мои руки, отчего кровь капает сильнее, брызгает на мои белые штаны. – Блять, знал бы, что ты такая проблемная, нанял бы шлюху. Артем!

– Тут я, тут, – прибегает водитель, дает перекись, бинты. Порезов немного, но щипет сильно, до слез. Но и она проходит. Значит и та что в груди пройдет. Все пройдет. Я приду в спальню к японцу, скажу, что никакая ни жена Давиду и он не получит свой контракт. Очередная неудача, которая возможно убьет его, а возможно убьет меня. Но если даже я умру, родители будут отомщены. А мне станет легче дышать.

Глава 31. Давид

Мне это не нравится. Аня, обычно полная огня и шипов внезапно становится амебой. Ни прогулка, ни покупки не помогают. И даже пацан не помогает. Я оставляю Аню в покое, надеясь, что мое отсутствие приведет ее в чувство, занимаюсь делами, общаюсь с главой корпорации, но ничего не происходит. Аня словно умерла в тот день, когда я заставил ее отсосать, а теперь передо мной ее неживая копия. Клон без характера и чувств. Пытаюсь ее разбудить приказом привести себя в порядок к ужину, но вместе иронии и острот получаю четкое выполнение приказа. Через три часа она идеальная кукла для продажи, но впервые за всю жизнь я не получаю никакого удовольствия от выполнения собственного поручяения. Хочется увидеть ту Аню, в который был огонь, которой хотелось наподдать по жопе и оттрахать. А эту хочется внезапно покормить.

– Ты готова? – спрашиваю уже в машине, где Аня просто смотрит в окно и свет от иллюминации красиво ложится на ее красивый профиль. – Сегодня ты ляжешь под японца.

– Жду не дождусь.

Я скриплю зубами, сжимаю кулаки, в которых представляю шею этой суки. Я привык, привык что женщины делают все ради меня, а не для того, чтобы уйти от меня. Меня ломает при мысли, как сильно этой безродной девчонке хочется от меня избавится. Настолько, что она готова пойти у меня на поводу и стать шлюхой. Она не кричит, не отказывается, не бьет меня со словами, что я подонок, она действительно собирается это сделать. Стать чертовой разменной монетой…

Я отворачиваюсь, не понимая, как мне поступить и как достучаться до этой суки. Кто бы мог подумать, что, какая-то детдомовская так в кровь войдет, под кожу залезет. Жил, не тужил и вот она, словно как по заказу. Именно такая, какая могла мне понравится. Ну и где она. Кто эта безвольная кукла, которая так легко идет на плаху.

Мы уже у ресторана, когда на телефон звонит Владимир. Отвечаю, когда нас уже встречает японец, но замечаю, что его охраны, состоящей всего из пары человек, стало в разы больше.

– Стой, – дергаю Аню на себя, но она внезапно просыпается, толкает меня.

– Нет уж, я пойду, трахну японца, чтобы избавится от тебя.

Избавится от тебя. Впервые в глазах Ани полыхает такая неприкрытая злоба и ненависть. Это другое, это взгляд человека, готового на убийство.

Я хватаю ее за запястье и вдруг натыкаюсь взглядом на пистолет, который направлен прямо на меня. Артем тут же встает передо мной, но если начнут палить, это не поможет. Не впервые в такой ситуации, но сейчас страшно за Аню. Чего – чего а смерти я не желал никогда.

– Джамуто, расскажешь, в чем дело?

– Это ты мне расскажи, русский, почему мне поступила информация, что твоя жена планирует убить меня?

– Это не так! – кричит она сама. – Я хотела попросить вас убить мужа!

Я теряюсь в пространстве, уже реально мало что понимая, хотя одно точно, кто – то пытался нас с японцем стравить. Но кто и зачем.

Уведи ее, – толкаю Аню к Артему. Она сопротивляется, кричит о том, что должна сделать, а я прямо под дулами пистолетов иду к японцу и заглядываю в глаза.

– Твое оборудование самое лучшее в мире. Только благодаря ему я смогу добывать нефть долго и плодотворно. Какой мне резон тебя убивать? Что я с этого поимею?

Японец щурится, насколько это возможно, не отводит взгляд и коротко кивает. Люди опускают пистолеты.

– А ты смелый русский. Планировал положить под меня жену?

– Я могу предоставить сколько угодно самых умелых, сладких девочек, но Аня только моя.

– Тогда разберись внутри своей семьи, потому что кто – то очень хочет тебя подставить и возвращайся. Я отдам тебе оборудование.

– Только мне одному.

– Я не нарушаю слов. Знаю, что ты тоже.

– Тогда я вернусь через неделю. Приятного аппетита.

– Я распоряжусь, чтобы ужин доставили вам в номер, – кивает он и я развернувшись ухожу. Злость клокочет в горле, я подхожу к машине. Артем стоит у нее, курит.

– Сам доберешься.

– А вы…

– А мы прокатимся…

Сажусь за руль, киваю на Аню яростный взгляд и стартую с места.

– Расскажешь мне Аня, с какой стать решила меня убить?

– А что, мало поводов?

– А на что ты готова, чтобы меня убить.

– На все!

– Даже умереть? – врубаю последнюю передачу и давлю на газ, позволяя машине разогнаться до своего предела.

– Ты больной! Мы сейчас врежемся!

– Более того, мы можем сейчас умереть. И знаешь, мне нравится мысль, что ты последнее что я увижу.

– Мне не нравится! Останови! Останови машину!!

– Только когда ты ответишь, что за хуйню ты придумала. Я насиловал и унижал тебя и раньше, но ты не желала мне смерти!

– Тогда я не знала, что ты убил моих родителей… Давииииид! Останови! Я не хочу, не хочу умиратааааь!

Она визжит, как тормоза, благодаря которым машина останавливается в метре от моста, с которого я планировал слететь.

Она на разрыв ревет, словно прорвавшая труба. Льет и льет слезы. Просыпается.

– Давай, Ань, расскажи кого и когда я убил.

***

Сегодня читаем вместе со мной новину от Алики Фортис

«Девочка адвоката. Запретное желание»

– То есть, взамен на помощь, я должна стать твоей любовницей? – пребывая в шоке, спросила у Яна.

– Можешь называть как хочешь. Но в целом, да. Ты имеешь меня, как адвоката, а я имею тебя, получая доступ к телу. – сказал с усмешкой, продолжая блуждать по мне тяжёлым взглядом.

– Да пошёл ты!

Нас связывает болезненное прошлое.

Он ненавидит меня. Но именно он готов и может мне помочь.

Только цена этой помощи высока. И я в полной мере понимаю, каково это – продать душу дьяволу. Но только ему не нужна моя душа. Ему нужно моё тело.