Текст книги "Иллюзорная реальность (СИ)"
Автор книги: Аси Блэр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Глава 10.
– Привет, девчонки! – здоровается он с нами обеими, но не спускает своего раздевающего взгляда с меня. Чувствую себя мерзко и липко, но ничего не могу с этим поделать.
– И ты, предатель, здесь! – шипит возмущенно Клумбова, рвано дыша и переводя взгляд с одного на другого.
– Эй, детка, полегче с обвинениями, – развязно отзывается Лавров. Он закинул свою ручищу на талию Ленки, обнимая её.
– Юр, пойдём отсюда, – тут же обращается к нему Иванова. – Они меня утомили своими оскорблениями и выдумками. Испортили всё настроение, – дует губки, жалуясь, а затем кладет свою голову ему на плечо, пока я, всё больше ничего не понимая, слежу за всем этим будто со стороны.
– Ленок, может, останемся? – не соглашается со своей девушкой (?) Юра, пристально разглядывая меня и все больше клеясь к Ивановой. Он что, хочет, чтобы я приревновала? Неужели настолько глуп?
Голова кружится… Ничего не понимаю…
– Нет, – жестко и грубо отвечает Ленка. Она словно мгновенно изменилась и стала совсем чужой.
– Останьтесь, что вы, – скалится Вика. – Милости просим к нашему столу. Сыграем в правду или правду, а, Лен?
– Отвали, – сухо бросила Иванова и буквально потащила Лаврова за собой, хотя тот этого точно не хотел – даже через плечо пялился на нас.
Дурдом какой-то…
Потираю устало виски – ощущение, что в голове завелась стая дятлов, которые в данный момент беспрестанно стучат изнутри.
– Ты видела эту стерву? – возмущенно выдает Клумбова и садится обратно на стул. – Чёрт! Тут даже виски не поможет! Я надеюсь, что хотя бы сейчас ты разглядела истинное лицо своей подруги? – не переставала говорить Вика, слова которой в моей голове отдавались звоном громких колоколов. – Стерва! Лицемерка! – речь девушки так и «лилась», но смысл фраз я давно уже перестала улавливать.
– Вик, хватит, – раздраженно попросила её.
– Что? – удивленно посмотрела на меня в недоумении.
– Я устала и ничего не понимаю. Хочу домой.
– Но, Женя… – Клумбова явно ожидала другой реакции, и, судя по возмущенной позе, снова хочет что-то донести.
– Пожалуйста…
На это Вика поджимает губы и, сказав сухое: «Хорошо», вместе со мной покидает кафе и сажает меня на маршрутку.
По пути домой внутри бушуют противоречия и куча вопросов, и я отчетливо понимаю, что моя голова со всем этим не справляется… Хочу обнулиться… Хочу в объятия к Тимуру.
Не удерживаюсь и звоню ему первой.
После моего вопроса: «Можешь приехать?», он тотчас и без раздумий отвечает: «Да». По голосу слышу, что парень за меня волнуется, но боится спросить, в чём дело. Ещё бы! Я сейчас нахожусь будто в ауте, и моя просьба без приветствия по телефону звучит настолько болезненно и отчаянно, что самой страшно.
У дома меня встречает обеспокоенный Штормов, который наматывает небольшие круги рядом с подъездом.
– Женя, – облегченно выдыхает Тимур и сразу же заключает в свои объятия. В ту же секунду чувствую защищенность, тепло и запах родного человека.
– Тим, как хорошо, что ты у меня есть, – тихо прошептала во вкусно пахнущую им и его парфюмом куртку…
– Что случилось, Кудряшка? – мягко спрашивает Штормов в макушку, нежно поглаживая по спине.
– Потом, – единственное, что говорю, но Тимур не наседает, а провожает до квартиры, открывает своим ключом дверь… – Откуда…?
Не успеваю закончить предложение, так как Штормов отвечает с полуулыбкой:
– Ты же не думала, что я по собственной воле лишусь возможности заглядывать в твою квартирку, чтобы подглядывать за тобой ночью?
– Ти-и-им, – толкнула его легонько в плечо, представив то, что он описал. Даже слегка улыбнулась – этот парень способен вогнать в краску и поднять настроение, не приложив и усилия.
– Да, детка, я такой, – довольно протянул он и притянул за талию вплотную к жаркому телу, которое скрывала лишь тонкая ткань футболки – от куртки он избавился так быстро, что я даже не заметила. – Привыкай, – и проводит носом по щеке, щекоча кожу.
– Ты сводишь с ума, – шепчу от волнующих мурашек, которые не преминули мигом появиться.
– Ты тоже, Же-е-е-ня, – протягивает мое имя медленно и с хрипотцой, проводя губами по шее, а руками, тем временем, залезает под кофту, поглаживая и расслабляя. – Хочу тебя, – произносит наше общее желание, и мы вновь отдаемся страсти, отложив все проблемы на потом…
***
Утром я еле отдираю голову от подушки, проклиная самими последними словами свой собственный будильник на телефоне, которой отвратно верещит и всё никак не заткнётся.
Открываю глаза просто с титаническим трудом и уже ненавижу этот день, потому что ночью, пока Штормов мило посапывал под боком, я истерзала себя мыслями настолько, что начало болезненно щемить в груди. В итоге, смогла провалиться в сон только под утро. Разумеется, у меня сейчас нет ни сил, ни желания вставать и, делая вид, что в моей жизни всё прекрасно, идти на злосчастную работу.
– Доброе утро, Кудряшка! – в дверном проёме вдруг появляется свеженький и полностью одетый Тимур. – Я сбегал в булочную за твоей любимой ватрушкой и сварил кофе. Так что иди завтракать, а то опоздаешь в свой фитнес-клуб. Мне уже пора выходить.
– Спасибо, – приподнявшись на кровати, смущенно улыбаюсь и протягиваю руки в надежде, что Штормов сам подойдет ко мне и обнимет.
А он просто идеальный, ведь понимает намёк с полужеста. Парень стискивает меня в объятьях и аккуратно целует в глаз. Само собой, он желал сделать это в губы, но я резко нагнулась и пыталась отвернуться.
– Вечером я постараюсь заехать, и ты мне всё расскажешь. Хорошо? Насчёт того, что с тобой произошло вчера.
Но я ловко ушла от ответа и, чмокнув Тимура в небритую щеку, всё-таки соизволила встать и проводить его до двери.
Как только я осталась в квартире одна, мне стало зябко и неуютно. И даже горячий кофе, приготовленный Штормовым, не смог отогреть меня. Наверное, потому, что я теперь осознавала – от собственных мыслей никуда не денусь. Из этой ловушки некуда бежать. Весь рой догадок будет жужжать в моей голове ровно до тех пор, пока я не доберусь до правды.
Лена.
После вчерашней случайной встречи у меня возникло к ней слишком много вопросов. И самое ужасное то, что я начала воспринимать обвинения Вики в адрес подруги всёрьез. То есть допускать вероятность того, что Иванова могла меня подставить, хотя это ужасно нелогично, подло и нелепо.
Конечно, я с этими идеями старалась бороться, взвешивать их и отгонять прочь, но не получалось. Скорее всего, виной тому неожиданные отношения между Леной и Юрой, о которых я была ни слухом, ни духом. Смущало именно то, что Иванова прекрасно знала моё мнение о Лаврове и всегда охотно поддерживала его, но вчера она себя вела крайне странно – будто Юра ей и правда слишком сильно дорог. Дороже, чем я. Если подруга действительно неравнодушна к этому парню, то почему не призналась? Боялась моего осуждения?
В любом случае, между нами происходит что-то неприятное и неправильное. Вроде бы два дня назад было всё хорошо, я бы даже сказала – прекрасно, а сейчас ощущение высоченный стены из недопониманий. И есть только один выход разрушить её, чтобы всё стало как прежде – поговорить начистоту.
Все эти дни я пыталась дозвониться до Лены, но она просто не брала трубку и не перезванивала. Тогда я начала писать ей смс с просьбами встретиться с глазу на глаз и всё выяснить, но Иванова их также игнорировала.
Неужели её настолько задело то, что я общаюсь с Викой? Или то, что защищала Клумбову тогда от Ленкиных нападок?
Из-за того, что слишком нервничала и переживала по этому вопросу, я не могла сосредоточиться на своей новой работе и, как следствие, много косячила. Умудрилась даже нагрубить сменщице и администратору, за что получила первое предупреждение. Еле удержалась, чтобы зрелищно не психануть и не послать там всех в одно очень дальнее и неприличное место.
Ещё я настолько загрузилась, что начала забывать отправлять отчёты по эксперименту в конторку. Липовые отчёты. Ведь много времени теперь уходило именно на монтаж материала – нельзя же было показывать всё, как есть. Никита уже несколько раз делал мне замечания, чтобы соблюдала сроки, и будто стал подозревать что-то неладное. А я до сих пор лелеяла надежду вытянуть деньги с этих ребят за удачно проваленный эксперимент. Поэтому через силу заставляла себя заполнять электронный дневник и обрезать видео.
Ко всему прочему – как будто и без этого было мало проблем – мы с Тимуром стали реже видеться. Я понимала, что совмещать две работы парню очень тяжело, но подавленная, запутавшаяся во всем окончательно эгоистка внутри меня хотела больше внимания к своей персоне. Поэтому иногда сдуру отправляла Штормову какие-нибудь провоцирующие смски или бросала трубку посередине разговора, чувствуя себя всеми покинутой и несчастной.
А сегодня вообще случилось непредвиденное – часов в семь вечера Тимур без предупреждения заявился ко мне на работу.
Так он же думает, что я тружусь в фитнес-клубе, а не горбачусь целый день на ногах как оловянный солдатик в магазине бытовой техники? Я тоже в это верила!
Но, оказалось, кое-кто решил отследить мой телефон и даже не стал скрывать этого. На мой испуганный взгляд и неозвученный вопрос: «Как ты меня нашёл?», грозно сверкнул глазами, нахмурил брови и молча протянул мне свой смартфон, на экране которого мигала жирная красная точка.
– Классный фитнес – клуб! – сердито пробормотал парень, подойдя ко мне ближе. – И давно ты здесь работаешь?
– Ты же следил – чего тогда спрашиваешь? – возмутилась в ответ.
Осознание того, что за мной шпионили, неприятно отозвалось внутри. Он что, не доверяет мне?
– Представь себе – не догадался раньше проверить! – ещё громче заявил Штормов, пытаясь испепелить меня взглядом.
– Вообще-то, я на работе, и ты мне мешаешь! – тыкнула в него пальцем, отчетливо давая понять, что не собираюсь что-либо сейчас объяснять, да и вообще отчитываться перед ним.
– Только я не вижу вокруг тренажеров! – снова взялся за старое Тимур, прошипев это сквозь плотно сжатые зубы.
– А я не помню, чтобы соглашалась на вмешательство в свою жизнь, и в частности, на добровольную слежку!
– Ах, значит, так? – Штормов буквально испускал дым из ноздрей. – Твоя жизнь? А я думал, что мы пара! – выплюнул он, находясь так близко, что стало немного страшно.
– Я тоже! Пока не узнала, что ты отслеживаешь мой смартфон!
Мыслей о том, что я на работе, не осталось. Штормов выводил своими действиями и обвинениями настолько сильно, что наш личный, стремительно набирающий скорость «шторм» вряд ли можно было сейчас чем-то остановить.
– Да ты только и делаешь, что обманываешь меня по каждому поводу! Сначала камера, теперь это. А что завтра? – чуть ли не кричал Тимур, сжимая руки в кулаки. – Выяснится, что ты и вовсе не Женя Ветрова?
– Будто ты сущий ангел. Не пори чушь!
– Я всегда её несу, не заметила? – с сарказмом спросил парень, в его глазах плясал адский огонь. – Можешь не тратить больше время на слова – я не собираюсь выслушивать лапшу, что ты пытаешься развесить на меня. Хватит! Либо ты сейчас же увольняешься отсюда и идешь со мной, или…
– Или что? – воинственно прервала его.
Как я ненавижу, когда мне ставят условия! А сейчас он ведет себя точно так же как папа с тех пор, когда мы стали жить «большой дружной семьей».
– Ты ещё и раздумаешь?
Кажется, Тимур реально хочет меня прибить. Но я не собираюсь идти на поводу его шантажа. Да кто он такой, чтобы разрешать или запрещать мне работать?!
– Где хочу там и работаю!
– Уверена? – предупреждающе, с рычащими нотками в голосе, переспрашивает Штормов.
– На все сто! – без колебаний отвечаю.
– Тогда можешь искать новую «жилетку», – сгоряча говорит парень, разворачивается и размашистым шагом покидает магазин.
– И найду! – запальчиво кричу в его спину.
После ухода Штормова моя ярость становится ещё сильнее – да как он смеет обвинять меня во лжи, когда сам умалчивает о многих моментах?
Хорошо, что в нашем дохлом магазине не наблюдалось ни одного покупателя, а мой «личный надзиратель» ещё не вернулся с перекура… А то не видать мне работы как своего носа.
Сама бы закурила от нервного напряжения, которое сейчас остро ощущаю, но, к сожалению или счастью, не курю…
***
Со дня нашей ссоры в магазине Штормов ни звонил, ни писал, в гости не заглядывал. Короче – полный игнор. Прямо как совсем недавно, с той лишь разницей, что сейчас я точно не пойду к нему извиняться, потому что как таковой вины не чувствую. Уверена, что и он уперто верит в свою правоту.
Ну и пусть! Я не собираюсь кому бы там ни было что-либо доказывать!
Однако вопрос с Леной решила разрешить в свой ближайший выходной – сама она так и не отвечала на мои смс и звонки. Но ничего – поеду к зданию бизнес-центра, где располагается мой «горячо любимый» бывший офис, встречать подругу с работы.
Терпеливо стою и жду у входа, отсчитывая минуты после окончания рабочего дня в «ЛогистикГрупп», как замечаю выходящего из дверей Егора Кудрова.
– Привет, – здороваюсь с ним, привлекая внимание. – Не знаешь, Лена выходила или ещё нет?
– Иванова? – без приветствия раздраженно спрашивает тот, оглядываясь по сторонам.
– Ну да.
– Она уже минут двадцать как смоталась куда-то с Лавровым, – брезгливо отозвался о коллеге Егор. – И мой тебе совет – не общайся с Ивановой, – сквозь зубы говорит и собирается свалить в неизвестном направлении.
Ну уж нет! Уже в который раз мне это говорят разные люди, а причину не объясняют! Что происходит? Мне нужны ответы!
– Постой! – загораживаю ему путь. – Почему? Почему я не должна общаться с Леной?
– Потому что она самая настоящая змея! Посмотри на себя – ты отвратно выглядишь. И готов поспорить, что после скандала в «ЛогистикГрупп» твоя жизнь лучше не стала…
– Да, меня несправедливо уволили и сейчас в жизни действительно не лучшее время… – обреченно признаюсь. – Но причём тут Иванова? Она в это время вообще в отпуске была.
– Ага… В отпуске то была, только вот…
– Только вот что? – от этих всех недосказонностей начинаю повышать голос.
– Что тебе нужно от меня, Женя? – устало отзывается парень. – Совет я тебе уже дал. Твое дело – следовать ему или нет…
– Правда, – уверено отвечаю. – Мне нужна правда. Расскажи, что ты такого знаешь о Лене, что считаешь её виновной в моем увольнении.
По лицу Кудрова вижу, что парень слегка сбит с толку, будто над чем-то раздумывает.
– Хорошо. Но здесь говорить неудобно. Давай зайдем посидеть вон в тот бар, – и указывает рукой на яркую вывеску над входом в заведение. – Только ты угощаешь, так как я после запросов твоей любимой Ивановой на мели…
– Договорились, – неуверенно отзываюсь. У меня сейчас и у самой с деньгами беда, но выяснить, что имел в виду Егор просто крайне необходимо.
– Ох, Ветрова! Ты даже не представляешь, насколько тебя шокирует правда… – отстраненно, точно с нотками сочувствия, произносит Кудров, когда мы приближаемся в двери выбранного им бара. И это все так напоминает встречу с Клумбовой… – Всё ещё уверена, что хочешь знать?
– Конечно! Лучше ведь горькая правда… Разве нет?
– Не знаю, не знаю… Посмотрим, какого ты будешь мнения, когда мы будем выходить отсюда.
Глава 11.
Мы уже сели за понравившийся Егору столик и сделали заказ – парень выбрал какую-то мясную закуску и сразу попросил принести ему три рюмки водки, я же ограничилась маленькой порцией латте, в уме прикидывая, во сколько мне обойдётся эта незапланированная посиделка.
Кудров развалился на диванчике, заинтересованно уставившись в экран телевизора, по которому начинали транслировать какой-то футбольный матч, и не торопился делиться со мной информацией. Я же нервничала и предчувствовала очередное разочарование настолько, что не сразу смогла его поторопить.
– Егор, – все же пересилила свой страх, когда официант уже принес парню стопки с алкоголем, а мне кофе. – Почему ты посоветовал мне не общаться с Леной? Какое отношение она имеет к моему увольнению?
Кудров, не дожидаясь закуски, опрокидывает в себя первую порцию водки, прочищает горло и горько усмехается. Но я не вижу в этой ситуации и в этих словах-обвинениях ничего смешного, поэтому бросаю на него суровый взгляд в ожидании объяснений.
– Самое что ни на есть прямое, Женя. Она – организатор.
– С чего ты взял? – недоуменно возмущаюсь, чувствуя, как по телу проскальзывает волна омерзения и откровенного протеста.
– Ну, наверное, с того, что я ей помогал всё это провернуть, – насмешливо говорит Егор и снова выпивает стопку водки.
– Я ничего не понимаю… – растерянно хлопаю глазами, про себя надеясь, что парень решил так тупо меня разыграть. К горлу подкатывает тошнота, в груди начинает пульсировать ноющая боль, которая будто изнутри сжимает легкие, мешая полноценно дышать. – Зачем? Как? Что я такого сделала?
– Просто перешла ей дорогу. Сначала я думал, что всё дело только в работе… В том, что начальство больше тебя отмечает, выделяет и ценит. Она убедила меня в том, что это всё несправедливо, что ты ей мешаешь реализовываться… Но похоже Иванова также имела виды на Юрку, который с самого первого дня, когда ты пришла работать в «ЛогистикГрупп», запал на тебя. Короче, эта тварь использовала меня… – официант уже принес закуску, но Егор к ней так и не притронулся и залпом выпил последнюю стопку с алкоголем. – Тянула деньги, как с лоха, а взамен кормила обещаниями, что будем вместе… Даже с родаками моими познакомилась. Они её как родную приняли, мама уже чуть ли не дочкой называла, а эта стерва сразу, как вернулась с отпуска и узнала, что всё прошло как по маслу с твоим увольнением, вышвырнула меня из своей жизни как ненужную собачонку. И бегом к Юрке подкатывать, не стесняясь меня… Вот дура! Она ещё не знает, на что я способен!
– Что…? – с трудом вымолвила, не сумев переварить весь тот поток информации, который Кудров только что вывалил.
– Тяжело поверить? А ты поверь! – смотрит на меня немного безумным взглядом. – Твоя якобы подруга тебе вовсе не подруга, а ревнивая стерва, которая втихую тебя выкурила.
– И ты…?
Никогда не думала, что у меня возникнут паузы в речи и какой-то застой в мозговой деятельности, но именно это сейчас и происходило. Слова Егора переворачивали с ног на голову огромный пазл устоявшейся картинки моего мира.
Иванова – предательница? Та самая Ленка, которая всегда была рядом и поддерживала во всем? Единственный близкий мне человек в этом городе? Подставила меня из-за какой-то непонятной влюбленности в неприятного мне человека, к которому и приревновала? И помог ей Кудров, который сейчас выпивает за мой счет и даже не чувствует вины за содеянное?
Если бы не слова Вики до этого о причастности Ивановой, я бы не поверила Егору. Но теперь очевидно, что Лена всё устроила с увольнением, только как это уложить в голове…
– А я – урод, да? – вновь невесело усмехнулся Кудров. – Ты сейчас наверняка жалеешь, что согласилась на эту правда, ведь так? Нужна она была тебе?
И посмотрел на меня пронзительно и вызывающе. Так, будто я сейчас должна была встать, дать ему звонкую пощечину или разбить об его голову бутылку и уйти.
– Да, – собравшись хотя бы в данный момент, ответила, не отводя взгляда. Кудров для меня теперь стал настолько же неприятным, мягко говоря, как и Лена, с той лишь разницей, что от Ивановой я ничего плохого в свой адрес не ожидала. – И это ответ на все твои вопросы. Я даже не буду спрашивать, как вам удалось всё это так складно провернуть. Спасибо за те разъяснения, что ты озвучил, – почти шёпотом выдавила из себя слова благодарности, положила деньги за заказ на стол и встала с намерением уйти. – И надеюсь, что мы с тобой больше никогда не пересечемся.
– Постой, уже уходишь? – спросил ошарашенный Кудров, привставший вслед за мной. – А как же месть?
– Она мне не нужна. Хочешь мстить – вперед, но я пас. И тебе советую подумать, прежде чем начать.
– Странная ты, Ветрова, – задумчиво выдал парень. – Тебя подруга обманула, а ты ведешь себя так, будто ничего не произошло.
«Это только так кажется», – хотела ответить ему, но я сдержалась. Эмоциям дам волю у себя дома без лишних свидетелей.
– Какая есть, – тихо ответила и ушла, оставив в этом баре большой кусочек себя, включавший дружбу с Ленкой, доверие к ней и привязанность.
И почему люди, которых ты подпускаешь близко, ранят больнее всего?
Слёз не было – наша «дружба» явно не стоила этих проявлений чувств. Но у себя на квартире я в очередной раз задумалась о своей жизни… Что с ней не так? Может, я неправильно живу? И да – мстить Лене я действительно не собиралась. Таких людей нужно просто исключать из своей жизни… И надо обязательно извиниться перед Викой – сколько грязи Иванова на неё вылила, просто ужас!
Весь оставшийся день я переваривала всё то, что узнала о Лене, и вспоминала те мельчайшие детали в её поведении, словах и жестах, на которые не обращала внимания. А ведь они явно указывали на какую-то зависть с её стороны…
Сон пришел не сразу, а когда начал давать о себе знать, его сбил протяжный дверной звонок. Я никого не ждала. Со Штормовым поссорились, подруги нет, а кто еще мог так поздно прийти – понятия не имею.
Выползаю из теплой кроватки и, заглянув в глазок, зависаю на несколько секунд, но всё равно на автомате отворяю дверь.
– Лена? – ошарашено уставилась на неё, не зная, как реагировать на столь поздний визит этого человека.
– Же-е-еня-я-я-я, – протяжно протянула она, держа в одной руке бутылку явно с недетским напитком, а в другой – вишневый сок в бумажной упаковке. – Впустишь непутевую подругу?
Машинально, всё ещё пребывая в замешательстве, отхожу в сторону, что Иванова воспринимает как приглашение войти. С абсолютно невозмутимым выражением лица она протягивает мне напитки, а сама при этом быстро стягивает верхнюю одежду и по-хозяйски заходит в ванную помыть руки.
Звук льющейся воды немного выводит меня из ступора – прохожу на кухню, ставлю бутылку и сок на стол и тянусь за бокалами.
– Давненько я у тебя не была, – как ни в чём не бывало, произносит Ленка, усаживается на стул и будто осматривается. – Но, похоже, ничего не изменилось.
– Зачем ты пришла? – твердо спрашиваю, чувствуя, как во мне начинает просыпаться неконтролируемая агрессия и накатывать отвращение.
– О-о-о, какие мы сердитые… Садись, давай, – в привычной манере указывает мне на соседний стул. – Предлагаю сначала выпить.
– Нет уж, – вспыхнула от того, что Иванова ведет себя так, будто это я – неадекватная дрянь, а она – ангел во плоти. Вон даже мой любимый сок притащила, чтобы продемонстрировать, что помнит, что я не пью спиртное. – У меня нет никакого желания с тобой общаться. Сама не понимаю, зачем вообще дверь открыла…
– Жень, успокойся, ладно? Я знаю, что накосячила, но всё осознала и пришла с миром. И, кстати, в курсе, что Кудров тебе там про меня много что наплёл. Он, когда выпьет, вообще полнейший идиот…
– Накосячила? Ты подло подставила меня! Из-за тебя я осталась без средств к существованию в сложный момент, когда мне позарез нужны деньги! И ради чего? Ради повышения? Ради Лаврова? Раз уж ты заявилась лично, то ответь честно – чем я заслужила это? Что плохого тебе сделала? Разве есть что-то, что может оправдать твой нож в спину? – выпалила как на духу и воинственно подняла подбородок.
Иванова опустила голову и уставилась взглядом на бутылку вина. Тяжело вздохнула, приложила ладонь ко лбу и продолжила сидеть молча, типа ей стыдно. Если бы я не знала эту девушку, то, увидев этот мини-спектакль безысходности и отчаяния, точно бы купилась и поверила в то, что она сожалеет. Но я была в курсе, что Ленке легко удается подделывать свои эмоции, тем самым манипулируя окружающими людьми. Раньше меня это забавляло и даже немного восхищало, а сейчас… Сейчас мне это наигранное зрелище кажется жалким. Хочется не говоря ни слова подойти, схватить её за шкирку и вышвырнуть за порог. Но я всё ещё надеюсь услышать внятные, логичные объяснения. Мне до сих пор хочется её понять… Почему она так со мной поступила?
– Жень, я облажалась. Это правда… Сама не знаю, что на меня нашло…
– Назови мне причину! – холодно отчеканила, продолжая следить за её реакцией.
– Это всё из-за командировки… Из-за того, что начальство назначило тебя… Я буквально с катушек слетела, ведь так долго к этому готовилась… – произносит жалостливым голоском, но я ей не верю. Не верю, что из-за этого недоразумения можно было закопать нашу дружбу. – Пойми, я не ведала, что творю… Не задумывалась о полном масштабе последствий…
– А Лавров? Ты, в самом деле, ревновала его ко мне?
– Нет, что ты?! Юра тут ни при чём. Он начал проявлять ко мне интерес совсем недавно. Где-то перед поездкой в Доминикану… Ну я и подумала – почему бы и нет. Ведь с Егором мы уже не общались почти.
– Лена, давай хоть сейчас поговорим начистоту! Зачем ты лжешь и изворачиваешься? Прежние отношения между нами всё равно уже не вернуть. Может быть, за всё, что ты со мной сделала, я заслуживаю знать правду? Не считаешь?
– Это и есть правда! Женя, я очень сожалею, что тогда психанула и задалась целью навредить тебе. Сейчас понимаю, как для меня важна была дружба с тобой. Я не должна была падать так низко и подстраивать твоё увольнение, надо было просто поговорить с тобой, а не таить обиду… И ещё мне до сих пор стыдно из-за того, что в порыве злости рассказала всё о тебе твоему бывшему…
– Что? – от этой новости меня чуть не скосило – пришлось вынужденно сесть на стул рядом с Ивановой, дабы просто не рухнуть на пол. – Про какого бывшего ты говоришь?
– Эээ… Вадим… Кажется, так он представился, когда перед банкетом в «Амстронге» завалился в наш офис.
– Значит, это ты дала ему мой номер телефона и сообщила местоположение… Охренеть! Ты хоть знаешь, что он за человек? – испепеляя Лену гневным взглядом, срываюсь на крик, в то время как она внешне спокойно наполняет наши бокалы вином и соком.
– Откуда мне было знать, ты же толком ничего о себе не рассказывала? Он убедил меня, что хочет сделать тебе сюрприз, что ты будешь очень рада… Это потом уже, когда ты попала в больницу после того вечера, я предположила, что этот парень мог быть причастен… Прости меня и за это!
– Лен, ты меня за дуру держишь, да? По Вадиму невооруженным глазом видно, что он не в себе. Как ты могла без спросу дать мои данные незнакомому человеку? Знаешь – с меня хватит! Я хочу, чтобы ты немедленно убралась из моей квартиры и больше никогда не появлялась в моей жизни!
– Но Женя… Я же извинилась… И очень раскаиваюсь… Если бы я могла всё исправить…
– А ты можешь. Иди и завтра же признайся Максиму Леонидовичу, что моё увольнение и компромат – твоих рук дело.
– Ну… Ты же понимаешь, что я не могу… Они сразу же уволят меня по статье, испортив трудовую книжку… – с сожалением выдавила она. Но на этот раз я чувствовала её неискренность – эта просьба была проверкой. И Иванова её с треском и ожидаемо провалила.
– То-то же! Что и требовалось доказать. А то, что своим поступком ты загубила мне всю карьеру, тебя не колышет, да? Я теперь из-за твоей зависти, злости и желчи вынуждена работать чёртовым консультантом в гребаном магазине! Лен, давай, проваливай по-хорошему! Иначе вызову ментов. Я не шучу!
– Какая ты все-таки отвратительная эгоистка, Женя, – выплюнула Иванова, наконец, сбросив маску раскаяния и показав свое истинное лицо и отношение ко мне. Она резко встала с места и взирала на меня сверху вниз как на мерзкую букашку. – Что, нравится, когда тебя уламывают? Бегают за тобой и постоянно просят прощения? Да я отлично понимаю Вадима, который от твоих загонов слегка свихнулся!
– Ты понятия не имеешь, о чём говоришь… – почти беззвучно пролепетала, не желая больше продолжать наше общение.
Несмотря на то, что я уже начала осознавать, что Иванова мне вовсе не подруга, слушать и видеть её такой я явно была не готова… Отчего и сидела, онемев, наверняка с раскрытым ртом и расширившимися от удивления глазами.
– Ну да, ты же вся такая таинственная и невинная у нас! И вылупилась на меня так, будто я тут сейчас всякий бред несу! Нет, дорогуша, я, в отличие от тебя, не лицемерная с*ка, тщательно скрывающая это за маской добродетели!
– Чего? – мой голос снова прорезался от возмущения и несправедливости.
В чем меня обвиняет эта змея?
– Того! – передразнив мой тон, продолжила Лена. – Так старательно строила глазки начальству, что вместо меня тебя – дуру, ничего не понимающую в проектах – выбрали представлять его! – кричала она, не переставая, а затем, вдруг немного успокоившись, продолжила. – И вообще – какой мне смысл изображать твою подругу, когда дело уже сделано? – её глаза засверкали диким торжествующим огоньком. – Не понимаю, чего перед тобой здесь каюсь и распинаюсь…
– Спасибо, – прохрипела я от накрывающих эмоций, посмотрев прямо в глаза бывшей подруге, на лице которой тотчас отразилось недоумение. Выдержав небольшую паузу и собравшись, продолжила. – Теперь я не сомневаюсь в том, что не хочу тебя видеть. И лицемерием здесь несет лишь от тебя. Вон. Из. Моей. Квартиры, – отчеканила по слогам и встала, намереваясь вышвырнуть её силой, если понадобится.
– С превеликой радостью, Женя-великомученица! – криво улыбнулась Ленка. – И так уж и быть: оставлю презенты – тебе они нужнее, – имея в виду напитки, заявила она и, бросив на меня финальный презрительный взгляд, задрала нос до потолка и ушла с кухни.
Закрыла за ней дверь и стояла некоторое время будто оглушенная и полностью опустошенная.
Как я раньше не разглядела в Ивановой всю эту фальшь? И за что она меня так ненавидит?
Вот так живешь себе, ничего плохого не делаешь и не замечаешь, как собираешь рядом с собой недоброжелателей, которые только и ждут, чтобы ты, доверяя, повернулся к ним спиной…
Как всё перемешалось и запуталось… Предательство Ленки свалилось на меня очередным снежным комом на голову. Неужели у этой расплаты не будет конца?
Может, завтра ещё что выяснится?
Нет, я не готова и не хочу – достаточно мне правды за последние дни. Сейчас есть лишь единственное желание – просто поспать без сновидений и дум.
***
Утром голова немного болела – легко сказать «не думай» и крайне трудно эти слова воплотить в жизнь. Плюс ещё и опомнилась, что до конца эксперимента осталась всего неделя… Да, я всё ещё не теряла надежду заполучить деньги (мне их всё ещё обещали выдать по окончанию за вычетом суммы за разбитую камеру), но для этого нужно было добавить приличное количество информации к отчету. А я так сильно повздорила со Штормовым, что теперь между нами безрадостное затишье, в котором не намечается даже просвета… Но, видимо, придется в очередной раз, переступив через гордость, позвонить ему. Или написать – не решила, что дастся мне проще. И главное – что я скажу Тимуру?
