Текст книги "Чэч: Сезон дождей (СИ)"

Автор книги: Артур Фатыхов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– … через пять дней будет праздновать своё назначение на должность. Я предложил ему устроить гладиаторские бои с тварями из пустоши. Он согласился. Вот только с бойцами у нас напряжёнка вышла. Оказались только вы, черви, в наличии. Значит так! Через пять дней вы трое выйдете на арену. Если кто струсит или покажет плохой бой, – умрут все остальные, включая и старика. Но гладиаторы, – это не просто рабы. Поэтому кормить вас будут четыре раза в день.

– И старика! – приподнял взгляд гном, сообразивший, что вот так запросто нас уродовать не будут.

– И старика, – согласился Шум-шу. – Ведь он умрёт первым, на глазах остальных, если что. А теперь, – по норам!..

Мясо! Хорошо прожаренный кусок, истекающий каплями ещё горячего жира. Большой кусок! А на блюде ещё один лежит. И краюха хлеба. Пусть и не свежевыпеченного, но вкусного, по-настоящему хлебом пахнущего. Я жадно вгрызаюсь в мясо и, вырвав кусок, с блаженством откидываюсь на стену, тщательно пережёвывая…

– Драться на арене, развлекая надеймхенов! – горестный рёв Дондара, заставил меня открыть глаза. – Златосияющий, как же низко я пал!

– По мне, так лучше сдохнуть на арене, чем заживо гнить в каменной яме! – тут же возразил ему рёв Н’гура. – Моим богам это будет угодно.

А я не знал, кого из них мне поддержать. Просто ещё один кусок откусил, – силы мне ещё пригодятся.

– Вы знаете, – раздался негромкий голос академика, – давным-давно, когда я ещё был студиозусом, старый преподаватель нас наставлял: «На войне и в плену важно только то, что помогает выжить и победить…»

И спор закончился. А я, аккуратно отложив недоеденный кусок мяса, поднялся и принялся размахивать руками, чтобы разогнать тяжесть в желудке и сладкую манящую дремоту, – пора возвращать себе утерянную форму.

Пять суток пролетели совсем незаметно. Лёгкая разминка с утра, завтрак, снова разминка, затем упражнения на силу и ловкость. Конечно, с заблокированными умениями, – это всё не то. Но зря, что ли, Полусотник меня по физухе гонял? Как он интересно? Как Миклуш, ставший мне почти сыном? Старик Агееч? Оболтусы Джок и Гнак? Надеюсь, смогли разобраться с тварями там на болотах? Должны были. Простите, мужики, подвёл я вас…

Встряхнув головой, я прогнал непрошенные переживания о ватаге. Нельзя мне сейчас эмоциям поддаваться, – впереди выход на эту чёртову арену. Шум-шу уже с утра об этом напомнил, как будто кто-то из нас забыл.

Резко выдохнув, принялся делать гномий комплекс, хорошо разогревающий все мышцы, одновременно не сводя глаз с крысы, высунувшей морду из дыры туалета. Эти твари, учуявшие запах жаренного мяса, совсем страх потеряли, – так и лезли одна за другой из канализации.

Поначалу я хотел на них болт забить. После того как еды стало вдоволь, да ещё вкусной, при одной мысли, даже не о том, чтобы сырое сердце или печень в рот закинуть, руки об их воняющую дерьмом шкуру марать, меня так воротить начинало, до спазмов живота. Почти забил. За что меня и обматерили гном и старик-академик, хором и поочерёдно. Душевники на статы, пусть из-за блокирующего ошейника и не видно на какие, – лишними в нашей ситуации точно не будут. Пришлось охоту возобновить. И как бы ни было противно глотать сырое крысиное мясо, пришлось.

Вот и сейчас выглядывающая и толчка крыса на меня внимания почти не обращала, дёргая носом в сторону специально оставленного кусочка мяса. Заняв удобную позицию, я замер, чтобы не смущать, очумевшего от запаха грызуна. Ну же!

Бам! Грохнула входная металлическая дверь. Крыса испуганно скрылась в вонючей темноте. «Что, уже пора?»

– Время! – прогудел Шум-шу. И я услышал, как заскрежетала решётка, перекрывающая вход в яму орка. Потом грохот падающей вниз лестницы. – Вылазь!

Через несколько минут мы стояли перед надсмотрщиком. Тот, по случаю праздника, вырядился. Вместо привычной кожаной безрукавки на голое тело, – металлическая кираса, начищенная и блестящая. На толстых, словно брёвна предплечьях металлические же наручи, а на ногах – поножи, прямо поверх штанов из толстой кожи. А на голове был цельнометаллический шлем, чем-то напоминающий древнегреческий. Двуручная секира, с меня высотой, которую он легко держал одной рукой, не казалась огромной в его лапах. Красавчик, в общем!

– Сейчас идём в оружейную, где вы подберёте себе оружие, а затем на арену. Помните, вам лучше не шутить.

Отдав последние предупреждение, Шум-шу что-то проревел на непонятном языке. Металлическая дверь тут же распахнулась, и мы увидели ещё одного носорога, обряженного в доспехи и бывшего ничуть не меньше, чем наш надсмотрщик.

Я услышал тихий разочарованный выдох гнома. Упрямый коротышка все эти дни лелеял надежду, что, как только получит оружие, расправится с членорогом.

– Нужно только момент подгадать и одним ударом вырубить. И клятые ошейники снять, ключ точно у него. А дальше выберемся как-нибудь. Пока эти твари праздновать будут!..

И если справиться с одним носорогом, пусть призрачные, надежды были, то с двумя совсем без шансов.

– Удачи вам, воины, – послышалось сзади негромкое. – Возвращайтесь с победой.

Глава 7

За дверью, отделяющей тюремный зал от остального, как я думал, замка, оказалась винтовая каменная лестница. Такая узкая, что два разумных обычной комплекции на ней с трудом бы разошлись, не говоря уже о таких громилах, как наш надсмотрщик или его напарник. Эти, вообще, чуть ли не плечами стены скребли.

Так и начали подниматься: впереди шёл незнакомый носорог, за ним Н’гур, затем Дондар, я и замыкал шествие Шум-шу. Шли мы со свободными руками и ногами, но даже не помышляли рыпнуться. И дело не в том, что носорог был готов в любой момент вонзить остриё алебарды мне в спину. Нет, Шум-шу на нас даже свою подавляющую ауру не использовал. Ошейники. Они довольно чувствительно сжались, явно намекая, если не приведи боги, что-то произойдёт – они просто сожмутся. И тогда мы, в лучшем случае, потеряем сознание от удушья, а в худшем… Угрозы членорога лучше не вспоминать.

Поднимались долго. Я, наверное, для того чтобы себя чем-то занять и прогнать дурные предчувствия, начал считать ступени. Их оказалось ровно двести. Двести! Это же чуть больше тридцати метров! Фигасе! Зачем так глубоко зарываться?

Как я вычислил эту высоту? Да просто. Стандартная высота пятиэтажной хрущёвки – пятнадцать метров. Между первым и пятым этажами восемьдесят ступеней, а высота ступеней, что здесь, что в пятиэтажке примерно одинакова. Конечно, результат не точный, но хоть даёт какое-то представление. Для чего? Просто голову забивал.

Все эти вычисления пронесись у меня в то мгновение, когда мы остановились на верхней площадке, пока идущий впереди стражник, здоровенным ключом, снятым с пояса, отмыкал замок в очередной двери. Ключ был такой здоровый, что его при желании можно было использовать как маленькую дубинку, – сварная фигурная головка для этих целей вполне подходила. Провернув ключ пять раз, стражник вынул его и снова повесил этого монстра себе на пояс. Благодаря чуть сместившемуся в сторону и при этом немного развернувшемуся Н’гуру, мы с Дондаром всё хорошо увидели.

Дверь с жутким скрежетом распахнулась. У них что масло в дефиците? Или так на всё пофиг? А как же новый наместник? Он же сюда спускался, не уж то внимание не обратил. Или это специально так сделано? Например, на случай побега…

За дверью оказался коридор, освещённый обычными факелами, закреплёнными на стенных держателях, примерно, через пять метров. У нас внизу, в тюряге, магические светильники, а здесь наверху обычные факелы?

Сам коридор был метра три в ширину и примерно столько же в высоту. Стены были выложены из обработанных каменных блоков. Всё это я цеплял глазами, отмечал, пытался запомнить, лишь бы забить мозг посторонними вещами и не думать, что нас ждёт?

Метров через пятнадцать, если верить горящим факелам, мы свернули налево в ещё один коридор. Он оказался гораздо шире и выше, освещался уже не факелами, а магическими светильниками, висящими под самым потолком. Стены были выложены всё теми же серо-бурыми аккуратно обработанными блоками из камня. А ещё здесь в стенах появились двери, арочной формы, а главное, он были такие низкие, что в них, не пригибаясь, только наш гном вошёл бы. Тут что карлики раньше жили? Или сейчас тоже живут?

Пройдя метров тридцать, свернули уже направо и увидели впереди довольно большие железные арочные ворота. К ним мы и подошли. Впередиидущий носорог толкнул одну створку, и распахнулась незамеченная мною калитка.

– Проходите, – махнул членорог рукой, сам оставаясь на месте.

Гуськом, один за другим, мы вошли в калитку. И оказались в огромном зале, напоминающим цирковой. В его центре была круглая, засыпанная белоснежным морским песком, арена, огороженная сетчатым куполом. Как и в цирке, от арены полого поднимаясь, расходились ряды деревянных лавок.

– Ну, наконец-то! – раздался сбоку чей-то вскрик с истеричными нотками.

Повернув голову, увидел, как к нам, перебираясь через лавки, шустро, несмотря на огромную тушу, колыхания слоёв жира которой, не могли скрыть яркие бесформенные одеяния, спускается демон, мордой и рогами, напоминающий козла. Подбежав-подкатившись словно гигантский колобок, он заблеял-запричитал:

– Шум-шу, его высокопревосходительство господин наместник уже скоро будут, а у нас ещё ничего не готово!

– Я пришёл точно в назначенное время, – невозмутимо прогудел носорог. – Тобой назначенное, Мбе-бенг. И Суть это уже зафиксировала.

– Если что-то пойдёт не так, – головы полетят, невзирая на то, что там Суть зафиксировала. Давай, гони этих рабов к клеткам. Их ещё переодеть надо.

Развернувшись, туша заколыхала телесами вдоль сетчатой ограды арены.

– За ним! По одному! – коротко отдал команду носорог и Н’гур, по заведённому уже порядку, первым шагнул следом.

Я продолжал незаметно глазеть по сторонам. Один зрительский сектор значительно отличался от других. На небольшом возвышении, отделённом низкой ажурной решёткой от остальных скамеек, стоял ряд, пока ещё пустых диванов, среди которых выделялся один, чёрный, перед которыми снующие туда-сюда слуги, сразу напомнившие мне летающих осьминогов, расставляли на столе различные яства.

В пространстве между ареной и этим возвышением стояли три клетки, в сторону которых мы и направились. Я так понимаю, это для нас? Мы не дошли до них несколько метров, как козлорогий остановился возле одной из скамеек первого ряда, на которой лежали стопки цветастой одежды.

– Переодевайтесь, живо! – скомандовал распорядитель.

– Живее, черви! – тут же подтвердил приказ Шум-шу, снова чуть-чуть сдавливая при этом наши ошейники.

Из одежды там оказались одни шаровары попугайской расцветки: на ткани золотого цвета была вышита замысловатая вязь пурпурных узоров. А ещё широкий кожаный пояс песчано-жёлтый, раза в два шире охотничьего и с огромной металлической бляхой, закрывающей две трети живота. Под поясом на лавке лежал большой чехол с ножом.

– Тесак из ножен не доставать! – тут же раздалось предупреждение Шум-шу, сопровождаемое очередным сжиманием ошейника. – Чехол повесить на пояс и руки убрать.

Переодевшись и прицепив ножны к поясу, подавив в зародыше желание схватиться за ручку ножа, я посмотрел на орка и гнома. И, хотя сейчас было не до смеха, увиденное заставило меня ухмыльнуться краешком губ. Видимо, на эти штаны было потрачено столько ткани, что они очень походили на казацкие шаровары так, как их рисовали в одном потешном мультсериале. Да и боги с ними, этими шароварами, – непрозрачные и ладно, а то любоваться кривыми гномьими ножищами, то ещё удовольствие.

Козлорогий критически нас осмотрел, покривил рожу, но лезть, желая что-то поправить, не стал.

– Живее к клеткам! – нетерпеливо взмахнул рукой распределитель, вновь вызвав колыхание своих телес. Как же противно он выглядел. – Времени остаётся совсем немного, вон уже и музыканты пришли. Значит, скоро и его высокопревосходительство со свитой пожалуют.

Клетки оказались этакими стаканами-параллелепипедами шириной чуть меньше полутора метров и в высоту метра три. А ещё в глаза почему-то бросилось довольно близкое расположение прутьев решётки: мой кулак в горизонтальном положении сквозь неё уже не пройдёт. Козлорогий щёлкнул замком и распахнул дверь первой.

– Орк входи, – прогудел сзади Шум-шу. – Топоры в руки, повернуться лицом к арене, головой не крутить! Дважды предупреждать не буду!

Вторая клетка оказалась предназначена для Дондара.

– Златоносный! – услышал я приглушённый вскрик гнома, как только он вошёл в клетку и взялся за рукоять здоровенного двуручного молота. Я только и успел увидеть смешанную гамму чувств, отразившуюся на лице бородатого коротышки, словно он увидел негаданно величайшее сокровище своего народа.

– Шагай! – нетерпеливо подтолкнул меня в спину носорог.

Вот и для меня распахнулась дверь клетки. Не задерживаясь ни на мгновение, я шагнул внутрь и, выполняя приказ надсмотрщика, протянул руку и схватил нетолстый деревянный шест.

– Хренасе! – вырвалось у меня, когда я понял, что сжала моя ладонь, совсем не обращая внимания на грохот закрываемой двери.

Это был не шест. Копьё! Хотя его наконечником и была всего лишь остро заточенная древесина, я не знал никакого другого материала, способного легко пробить любую природную броню демонических тварей.

Копьё из хорайской акации! Вот что это было! Оно не только способно пробить то, перед чем порой пасует даже металл гномьей ковки, но и лишает тварей сил. Агееч рассказывал, что это как-то связано с аурой самого дерева.

Я держал в руках настоящее сокровище. Уж этот коричнево-медовый, будто чуть светящийся изнутри, цвет древесины я ни с каким другим не перепутаю. Демоны, они хотя бы представляют, что дали мне в руки? Не… Сомневаюсь, что не представляют. Скорее всего, делают всё, чтобы бой получился максимально зрелищным. Это с кем же мне драться придётся, если даже копьё из хорайской акации не пожалели? Надеюсь, ошейник, нигатор Сути, хотя бы перед боем снимут? Тогда у меня будет крохотный шанс свалить! Вот только воспользуюсь ли я им, бросив здесь мужиков?..

А кто из нас первым выйдет на арену? Кто-кто? Я, конечно! Почему? Моя клетка как раз стоит напротив невысокой калитки, ведущей на арену. Значит, мне первому и идти…

Вдруг заиграла музыка. Я с трудом подавил желание обернуться. И лишь скосив глаза, увидел, как наш надсмотрщик Шум-шу вместе с козлорогим распорядителем склонились в низком, почти достающим до земли, поклоне. И это несмотря на их, казалось бы, неприспособленное для таких выкрутасов телосложение. Наместник, этот баранорогий колобок, наконец-то заявился?

А музыка всё гремела. Очень странная какая-то, какофоническая, что ли. Похожая на нашу классическую и панк-рок на ненастроенных гитарах одновременно. Торжественная и в то же время визгливо-крикливая. Царапающая нервы и при этом жутко гармоничная. Демоническая! По-другому, наверное, и не скажешь.

И тут я почувствовал, как что-то в моей душе отзывается нотам музыки, то ли подпевая, то ли протестуя. И ещё какое-то чувство начало накатывать…

Сколько это продолжалось? Без интерфейса трудно судить объективно, а вот чувства могли и обмануть. Мне казалось, что долго. Уже разогнулись Шум-шу и козлорогий и снова застыли неподвижно, не сводя глаз с чего-то происходящего на плоском секторе, где стояли столы, заставленные едой.

В один момент музыка почти стихла. Нет, она играла, но очень-очень тихо. А заревел козлорогий что-то непонятное, лающее, заставившее меня вздрогнуть от неожиданности. Одновременно с этим рёвом к моей клетке шагнул Шум-шу. Дверь, открывавшаяся до этого почти бесшумно, громко лязгнула распахиваясь.

– Выходи!

Я помедлил, всего лишь удар бешено заколотившегося сердца, а, может быть, и два. «Неважно, как ты жил, важно – как умрёшь!» Слова, услышанные когда-то давно, набатом гремели в голове. Я сделал шаг. Второй. «Неважно, как ты жил, важно – как умрёшь!»

– Обернись! – голос надсмотрщика прозвучал негромко, но пробился через гул крови, бушующей в жилах.

Обернулся. И увидел. Баранорогого, полусидящего-полулежащего на то ли троне, то ли на вычурном диване из иссиня-чёрного материала, облачённого во что-то, напоминающее древнеримскую тогу насыщенно-пурпурного цвета, с ленивым видом подносящего бокал из прозрачного материала с тёмно-багровой жидкостью ко рту сидящей позади него и обнимающей наместника черноволосой девице с маленькими рожками, торчащими среди вьющихся прядей. На полу около ног местного властителя сидели ещё две почти обнажённые девицы, отличающиеся от первой только цветом волос: одна была льдисто-бесцветной блондинкой, вторая – приковывала взгляд огненно-рыжими кудрями. Справа и слева от трона стояли диваны попроще, обшитые золотистой тканью, на которых сидели-лежали рогатые разной комплекции в объятиях девиц с рожками.

– Преклони колено, приветствуя его высокопревосходительство господина наместника, – снова прогудел Шум-шу.

«Неважно, как ты жил, важно – как умрёшь!» Я вдруг сделал то, чего сам не ожидал. Шагнул вперёд и, вскинув правую руку с зажатым в ней копьём, прохрипел враз севшим горлом:

– Morituri te salutant! – и добавил уже на общем. – Гладиаторы колен не приклоняют.

Откуда вылезла эта латынь? Да с работы. Был в нашей бригаде парнишка, сыпавший латинскими изречениями по поводу и без, как бабка, кормящая голубей, семечками. Откуда он знал? Рассказывал, что с отцом поспорил: если вызубрит назубок сборник этих самых изречений, отец ему мотоцикл поможет купить. Парнишка спор выиграл и теперь гонял на работу на новенькой хонде. Вот и запомнилось. А что? Хороший понт – он дороже денег.

– Хе-хе-хе! – смех наместника напоминал блеяние чихающего барана. – Гладиатор, говоришь. Вот и посмотрим, чего ты стоишь без своих умений. Ошейник не снимать!

Допонтовался… Оказывается, у меня был шанс, которого я лишился своими понтами. Ладно… Резко развернувшись, я встретился взглядом со скалящимся носорогом.

– Открывай ворота! Смертник идёт! – рыкнул я так, что заставил вздрогнуть надсмотрщика.

Шум-шу, не говоря ни слова, распахнул сетчатую дверь. Больше не медля и не сомневаясь, я шагнул на жёлтый песок арены. Сзади с грохотом калитка закрылась и одновременно с этим вспыхнул силовой купол, ограждающий арену от зрителей. Так как ошейник, блокирующий мои умения, не сняли, значит, опасаются умений твари.

За свою недолгую карьеру бродяги с демоническими тварями, одними из страшнейших противников среди изменённых животных, мне приходилось сталкиваться не один раз. Да что там говорить, Агееч специально места охоты выбирал, где только такие твари и обитали. Так что опыт схваток с ними есть. Вот только тогда меня старик всегда страховал, да и умениями я пользовался. А сейчас…

Я медленно вышел на середину арены, не сводя взгляда с противоположной стороны, где к решётке примыкал закрытый ход, возле которого суетился ещё один носорог, тот самый, что сопровождал нас до ворот арены.

– Запускай! – раздался трубный рёв козлорогого.

Носорог схватился за верёвку, толщиной больше похожей на плетёный канат и потянул на себя, открывая дверь с той стороны хода. Одновременно с этим послышалось раздражённое рычание, заставившее меня перехватить копьё из хорайской акации двумя руками. Мгновением позже из темноты хода на белоснежный песок выскочило существо тёмно-сиреневого цвета.

Нхан су! Демоническая тварь, всем своим видом напоминающая сфинкса. Но не древнеегипетского сторожа пирамид, а кошку, выведенную каким-то сумасшедшим заводчиком, решившим воплотить свой ночной кошмар. От велюрового недоразумения нхан су отличали лишь размеры с крупную рысь и необычный сиреневый окрас, да толстые щупальца на морде, заменявшие ей вибриссы. И умение телепортироваться.

А ещё они очень преданные своей стае, – мелкий котёнок, всего пару месяцев от роду, не задумываясь, бросился на защиту своего маленького хозяина-друга от некротического конструкта, двухметрового скорпиона, головогрудь которому заменял торс скелета. Только благодаря котейке тогда и спасся Миклуш. А мелкий нхан су погиб, перерубленный пополам…

Кошка, большая, гораздо больше тех, на которых мы охотились у Горячих пещер, прижав несуразные уши к голове, припала на брюхо и замерла. Лишь изгибающийся кончик хвоста говорил, что она жива и готовится к атаке. Нхан су, тварь, хоть и страшная, но знакомая. И шанс на победу у меня есть, один из сотни. И кто из нас сегодня умрёт, – мы ещё посмотрим.

Выставив перед собой тупой конец копья, я сделал шаг вперёд. Второй. Третий. Нхан су подобрался, готовясь к атаке и… Исчез.