Текст книги "Восход Черного Солнца (СИ)"
Автор книги: Артемис Мантикор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 33 страниц)
Путешествуя по Подземью порой наталкиваешься на удивительные биомы. За бирюзовыми травами Геотермы через тоннели я оказался на зависших в корнях островах Вечнозеленого с его огненными обитателями и обилием тумана. Видел схожие, но в то же время совсем иные острова в корнях за ним. Там, где рождаются корнецветы, а с потолка периодически льется дождь от гейзера хода Крысы. И вот я оказался в месте, живущем по законам лазури.
Помимо мха на берегу оказалось еще множество удивительных вещей. В обилии росли необычные грибы двух видов. Первые были темными, словно поглощали своими шляпками свет, и в этой тьме хаотично располагались разные по размеру светящиеся лазурью пятна. А у самого основания гриба горело несколько отверстий, из которых сочился насыщенный жёлтый цвет.
Ах да, почему я это рассмотрел, не успев даже выплыть на сушу – Гриб был размерами метра три-четыре, не меньше.
Второй вид грибов больше походит на поганку. Целиком светящуюся поганку ростом максимум до колена. Благодаря изогнутой ножке с небольшой юбкой и острыми шляпками, они походили на декоративный светильник.
Рядом в обилии произрастал кустарник. Папоротник с чуть подсвеченными листьями. Несколько чахлых деревьев своими уставшими от жизни черно-серыми стволами разбавляли светящееся царство, но таких здесь было немного.
– Дальше начинается сеть тоннелей, довольно пустынных, что-то вроде сообщающихся пустот, соединенных узкими пещерными тропами. Скорее всего, там будет враг. Какой-то крупный монстр, может, не один.
– Как ты узнал все это на расстоянии, ты же не маг? – удивилась Сари.
Внимание бывшего божества льстило, и я не удержался от пояснений:
– Зачем магия, если есть уши? Звуки разбегаются по подземным тропам и искажаются. Я хорошо знаю свой хаани, и слышу изменения в звучании его нот.
– Ух ты. Да ты крут, – похоже, открытая архонка не скромничала, раздавая похвалу.
Как личность она довольно открыта, в отличии от того же Сайриса. Возможно, не лучшее начало нашего знакомства станет началом дружбы. А вот с вороном они, скорее всего, наоборот вскоре начнут ссориться. Он будто полная ее противоположность со своей мрачностью и двойным смыслом каждого слова и действия.
– Не особо, – чуть смутившись, просветил я бывшую пленницу. – Подобными навыками владеют почти все рейнджеры сиин.
– Значит, все сиин круты.
Я еще больше смутился:
– Подобные навыки есть у многих обитателей Подземья. Например, у летучих мышей.
В обнимку с небольшими плавучими поленьями, заготовленными для костра, мы вскоре добрались до лазурного берега. Последние метры показались по-настоящему волшебными. Лазурные растения, что в обилии произрастали на берегу, облюбовали себе и подводное пространство у его края. Создавалось чувство, словно прозрачная вода была лишь разновидностью воздуха.
Растения и крохотные ворсинки люминорного мха покачивались в такт создаваемых нами волнам словно от ветра, от которых на мгновение я ощутил, будто парил над землей по воздуху.
Чистая, абсолютно прозрачная вода подземного моря, почти лишенного обитателей за исключением редких чудовищ, казалась просто чуть более плотным воздухом. Мы все на несколько долгих минут зависли в молчаливом созерцании окружающей красоты. Все вокруг было волшебным. Возможно, это самое красивое место за все время моего путешествия.
Звезды были не над нами и не сбоку от нас, как на подъемнике в Вертикальном лесу. Они были повсюду. Вверху, внизу в воде, они окружили нас со всех сторон. Мириады, тысячи голубых огоньков, что словно живые хаотично летали или зависали в пространстве. Около берега они были так близко, что мы свободно могли их касаться руками. Хотелось просто лежать на воде и созерцать окружавшее нас великолепие.
Из ощущения благодарности миру за его красоту вывел ворон. Почему-то именно ему всегда выпадает портить настроение дурными вестями.
– Лин, маска, что я тебе дал, еще цела? – спросил он.
Я посмотрел на друга – тот уже стоял на своих ногах, но выходить из воды не стал, натягивая на лицо воронье механическое устройство с двумя воздушными фильтрами по бокам.
Доплыв до того места, где ей это позволял рост, архонка тоже медленно устремилась на берег, преодолевая сопротивление воды и поднимая течение. Вскоре у нее в руках появилась точно такая же механическая маска. Рыжие волосы девушки упали на медное устройство. Похоже, не все артефакты из взятого с собой стали ей недоступны.
Выйдя на сушу, оба моих спутника достали из-под своих слов силы вороньи триспы. У Сайриса теперь была мощная модернизированная версия механического метателя молний. Рин же пришлось довольствоваться наоборот облегченной версией устройства. По требованиям это оружие тоже не подходило, но в отличии от иных предметов подчинялось ей. С механическими артефактами было проще – требования к ним обычно выражались в необходимости наличия определенных знаний устройства и обращения с оружием, а значит, на часть из них можно и наплевать, если на самом деле знаешь, как пользоваться.
Особенно, если по близости находится инженер.
– В чем угроза? – спросил я друга, тоже натягивая на лицо воронье устройство.
– Чистая вода, куча растений, кусты с ягодами. Но ни одного животного или сраного насекомого. Какого хрена?
– То есть это лишь твои предположения? – усомнилась Рин.
– Ну, тебе я и не говорил ничего одевать. Сними маску, пройдись вперед, а мы посмотрим, прав я или нет?
– Вредина! Лучше бы объяснил нормально.
Ворон не стал отвечать, пожав плечами. Я же задумался. В том, что Сай не стал бы надевать маску просто так я не сомневался. Но очень хотел бы знать чуть больше о возможной угрозе.
– Ты уже бывал в подобном месте? – предположил я.
Пустотник кивнул:
Не конкретно в этом, понятное дело, но о подобных местах наслышан. Растения заманивают светом, затем жертва вдыхает их пыльцу и спокойно ложится спать. Навсегда, становясь удобрением. Такая себе летаргия, постепенно перерастающая в симбиоз. Растиха прорастает через спящего, постепенно переводя живой склад полезных веществ в ресурс для роста. Вот эта штука, например, точно из этой серии.
Сайрис пнул оббитым медью сапогом растение с необычными треугольными листьями, по краю которых светилась лазурь. Стебель легко надломился, падая на голубой ковер светящегося мха, но на его месте остался призрачный силуэт растения, медленно распадавшийся полупрозрачными голубыми снежинками.
Я поднял глаза выше и понял, что минимум часть летающих вокруг нас искорок голубоватого света имеют растительное происхождение.
– И как быстро действует? – заинтересовалась архонка.
– Понятия не имею, – не стал делать тайну Сай. – Те, что я встречал сам, начинали усыплять минут через десять, но здесь концентрация больше, да и растение вроде бы не совсем то.
– Вроде бы? – слова друга не внушали спокойствия. В таких вещах лучше бы знать наверняка.
– Отцепись, я тебе не ботаник, – фыркнул ворон, обрывая дальнейшие расспросы. – Кстати, Лин, заметь, мы достаточно нашумели, чтобы твой монстр из норы нас почуял, но что-то он не спешит идти в гости. К чему бы это?
И действительно. Хищники подземного мира ориентируются на слух, нюх и чутье. Иногда еще бывает, что им подсказывает родная стихия, но это относится к стихийным созданием, вроде диких элементалей и проявлений. Зрение же в пещерах очень ненадежно, особенно для зависимых от освещения. А значит, нас должны вскоре почуять. Впрочем, если Сайрис прав, то принять бой с единственным противником будет лучше на открытой местности. Чтобы мы трое не мешали друг другу в бою и могли действовать сообща. Или, чтобы было куда уйти, если тварь окажется нам не по зубам.
– Я могу еще раз сыграть, уже тут. Так я узнаю примерную карту пути и возможно смогу найти еще что-то.
– И позвать сюда всех тварей с округи? Давай для начала посмотрим на одного из них, а потом уже будем решать, – ворону мое предложение по вкусу не очень пришлось.
– Если цветы вызывают дурман, то преимущество будет на нашей стороне. У монстров нет вороньих масок.
– Звучит, как халявный опыт – задумался Сай. – Ладно, хрен с тобой, играй. Только по сторонам все равно поглядывай. И ты, красавица, тоже не стесняйся посматривать на дыры в камне через прицел винтовки.
Рин послушно приподняла свой трисп и нацелилась в сторону трех расположенных рядом друг с дружкой черных провалов пути в тоннели. Сайрис поступил так же, хотя в его движениях не было той скованности и нервной настороженности, как у архонки. Для ворона это оружие было частью тела.
Прерванная мелодия, что была мною начата на медном монорельсе далеко над нами, продолжилась заново, вбирая в себя новые звуки и превращая их в моей голове в запахи, ощущения и зрительные образы.
Дойдя до того места, где недавно я встретил нечто живое, теперь я услышал лишь звон отраженных от стен нот хаани. Звуки не вязли больше ни в чьей шерсти, и я начал добавлять в свою музыку больше и больше громкости.
Лиир лился, оглашая наше прибытие на светящийся берег.
Лазурь. Как много вокруг нас этого цвета. Это должно что-то значить? После общения с Морой я все чаще замечаю, что и сам подсознательно начинаю искать всюду знаки. Ничего не бывает просто так. Разве не этому меня учила и бабушка Айрэ?
Мысль понеслась вслед за ритмом мелодии. Почему, если здесь есть жизнь, она не спешит пытаться нас съесть?
– Никто не придет, – выразила общую мысль Нери.
Архонка от усталости уселась на мягкий мох, чем вызвала удивленный взгляд ворона. Должно быть ее выносливость на совсем плачевном уровне, но на первом уровне было бы странно ожидать иного.
Уловив воронье недовольство, она принялась целиться в ту же сторону, но уже сидя. Сайрис же удвоил бдительность. Опыт странника Подземья подсказывал ему не верить обманчивому спокойствию биолюменисцентного мира.
Но никто так и не явился. Светящаяся флора оставалась такой же, волшебной и насыщенной огоньками, часть из которых была усыпляющей пыльцой.
– Что-то почуял, Лин?
– Да, ворон. Они подходили ближе, но не решились ступить на лазурную землю. А затем разошлись. Около шести-семи особей. Похоже, местная живность, но об агрессивности судить не берусь.
– Говоришь, разошлись? То есть по одиночке? Хотя то, что их шесть, радует.
– Почему? – изумилась Рин.
– Если бы здесь была всего одна тварь, то есть шанс, что это босс локации или просто очень жирная тварь. А если целых шесть штук – значит это обычные монстры. Хотя, конечно, уровень у них все равно может быть нам не по зубам.
– Похоже на то, но не могу судить точно. Они большие, в два роста. Когда идут по тоннелю, полностью закрывают собой звук. Один там или несколько в нем, судить сложно.
– Ладно. Что с дорогой? У меня на карте нет ничего об этом месте. Не на той мы станции сошли, хех.
– Это твой город, Сай, – Рин панибратски положила руку на плечо ворону с таким хлопком, что мы оба вздрогнули. Он от удара, а я от звука.
– Слушай, если еще раз так сделаешь, я могу случайно пустить тебе заряд в голову. Не потому что ты мне не нравишься, а просто от гребаных нервов.
– Не-а, ворон. Ты теперь от меня ни-ку-да не денешься. – архонка расплылась в улыбке, ровно настолько же, насколько сник мой друг. – Мы теперь с тобой связаны, как
– Рад, что тебе стало лучше, – сквозь зубы процедил он, двинув в сторону тоннелей.
Спрятав хаани под слово силы, я со вздохом достал рейлин. Тяжелый диск из древнего кошачьего сплава, белой китары, с лепестками лезвий, засиял тусклым белым светом, назло всей голубизне вокруг. А затем, я обратился в зверя и поспешил вперед.
2. Тернистый путь вверх.
Тернистый путь вверх.
Сияние сошло на нет, едва мы вошли в узкую щель, скрытую за лохмотьями свисавшей лазури. Этот ход был самым уединенным, он редко пересекался с другими пещерными тропами и еще реже сливался с ними. Никаких существ там я не обнаружил. Вроде бы. Нельзя быть полностью уверенным на таком отдалении.
Земля внутри хода была мягкой, словно состояла из высохшего торфа. Было одно удовольствие чувствовать ее под лапами после холодного металла. Даже на берегу царствовали разрозненные куски меди, ставшие домом для многих колоний мха-паразита.
Янтарные, чайные и молочные цвета. Порой – бурые и оранжевые. Растительность была и тут, но теперь она не давила своим количеством, а лишь изредка разбавляла тени Подземья свечением.
Сайрис снял воронью маску, и мы с архонкой последовали его примеру.
Переход в узком тоннеле был ужасным местом для боя. Больное тело монстра вряд ли является для него проблемой. Если тварь здесь живет, то ей здесь определенно уютно. А вот мы втроем едва ли сможем вести бой в тесном пространстве. Рейлин разве что метать можно, а стрелять из триспа через плечо – слишком большой риск попасть в союзника.
Совсем иное дело – уединенный природный альков, резко расширявшийся короткий участок пути, где растительность чувствовала себя лучше. Во встреченном нами, и думаю, что во всех, было отверстие, через далекий потолок выводившее на лазурный берег. По яркому голубому сиянию его нельзя было спутать ни с чем.
– А вот теперь, Лин, никакой музыки, если не хочешь стать им, – тут ворон картинно указал на незамеченное мной ранее.
У моих ног находился скелет разумного, через которого пробивались чахлые побеги лазурных цветов. Ткань за многие годы истлела, но на лице была надета очень примечательная медная маска, ныне покрытая толстым слоем люминориса.
Я решил лишний раз перестраховаться после такого напутствия, и присел, поджав под себя лапы. Пришло время немного потрясти ушками.
– Ну что? – нетерпеливо спросил ворон. – У меня дурное предчувствие.
– И оно тебя не обманывает друг Сайрис. Нас почуяли – я слышу шум шагов вдали. Сюда приближается нечто большое.
– Одна из тех тварей?
– Да. Думаю, стоит устроить засаду.
– Засаду? Сам же говоришь, нас уже обнаружили, а тут даже не спрячешься. Хотя приготовить ловушку – вариант..
– Я ничего не слышу – зачем-то поведала архонка.
– Он ступает очень тихо как для такой туши, – пояснил я бывшему божеству. – С учетом торфа у нас под ногами, враг должен считать себя бесшумным. Такое вряд ли способен услышать кто-то кроме сиин. А значит – он считает, что застанет нас в расплох.
С другой стороны, а не задумается ли монстр, почему наши шаги вдруг в одночасье стихли?
Нет, не подумает.
Пещерную тишину разорвал в клочья рев зверя. Тяжелый, низкий, полный первобытной звериной ярости боевой клич, говоривший о враге сразу две важные вещи. У противника практически нет интеллекта. Но нам это ни капельки не поможет.
Я ошибся. Неизвестному монстру плевать на бесшумность. Сайрис и Рин встали рядом друг с другом, готовые встретить врага сдвоенным выстрелом триспа.
Тум. Тум.
Две белесые вспышки и два крошечных трезубца впились в бурую шерсть твари.
Пещерное чудовище, уровень 95.
Не смотря на неоригинальное название, монстр был опасным и очень сильным. Квадратная фигура казалась сгорбленной от нужды постоянно пригибаться в тоннелях. Но это отнюдь не мешало его лапам с тремя длинными когтями-лезвиями на каждом.
Полностью покрытая густой коричневой шерстью в тон земле туша была соткана из жира и мышц, и весила столько, что даже Саю с его десяткой в силе такое не снилось.
Первый паралич не прошел. Оба выстрела, хоть и попали в цель, даже не замедлили монстра. Если у него иммунитет, остается полагаться только на пустоту Сайриса. Перезарядка. Слишком долго! Юркнув в форме зверя между ангелом и демоном, я оказался перед противником, используя инерцию бега для удара рейлин с разворота.
Тварь взвыла. Я подпрыгнул, оттолкнулся от массивного живота и едва успел уйти от цепких когтей чудовища.
– Уаррр! – вновь завыл зверь.
– Пригнись! – зарычал ворон потусторонним двоящимся голосом.
Прозвенел звук выстрела, и крошечная молния со шлейфом из вязкого темно-лилового пламени вошла глубоко в плоть монстра, минуя крепкую, словно кольчуга, шерсть.
– Есть! – рыкнул Сайрис от избытка чувств.
– Да падут путы скорби, и познаешь ты радость.
Я услышал это самым краешком уха. Бабушка Айрэ всегда говорила мне, что абсолютно все недооценивают слух сиин.
Ворон застыл, упиваясь еще не случившейся победой, теряя из видимости архонку, что небрежным шагом обогнула его, наставила свой трисп в глаз монстру и нажала на медный рычаг. Тум. Брызнула кровь. С противным чавканьем медь вошла в тело чудовища.
– Прости, – вновь услышал я то, чего не должен был и что не предназначалось для моих ушей.
Паралич от вороньего метателя молний увеличился. Сари извлекла из-под слова силы короткий и тонкий, лишенный гарды медный клинок. Оружие точечно вошло в раненый глаз обездвиженного чудовища, прекращая разом его агонию.
По телу пробежал холодок. Тогда, в самом начале моего пути, когда я влез в храм безбожников над Геотермой – сколько раз меня могли вот так вот парализовать и делать потом что угодно?
Фигуру архонки окутало солнечное сияние и уровень разом прыгнул до пятого. Говорят, великий отец не любит, когда кто-то разом получает силу, ради которой другие вынуждены упорно трудиться день ото дня, потому прыгнуть за раз на целых пять уровней – это отличный результат, даже для подъема с самого низа. А сколько тут еще таких монстров? Если они ходят в одиночку, то…
Додумать мысль я не успел. Из тьмы вылетел еще один собрат первой твари, только теперь это был огромный матерый зверь с налитыми кровью глазами и выдающейся челюстью, вдвое большей от мозга.
Я снова ошибся. Глупым был только первый монстр. Второй же оказался даже поумнее меня, раз сумел подкрасться и ничем не выдать себя, даже когда на его глазах убивали сородича. Прояви враг нетерпение, и я бы почуял его, предупредив архонку.
Монстр подкрался столь бесшумно, что этого не заметила не только девушка, но и я сам со всем своим хваленым слухом и нюхом. Лишь чудо не позволило Сари умереть на месте – враг просто врезался в нее всем телом, отправляя в долгий полет к стене.
Янтарь окрасился алой кровью, что тут же потянулась к моему жадному хоори. Артефакт, в который превратился стандартный элемент одежды сиин, постоянно нуждался в кормежке.
И вот что мне сейчас полагается делать, когда одна без сознания, а другой до сих пор празднует победу от паралича давно сдохшего гада.
Размахнувшись, я метнул в тварь рейлин. Оружие древних легко прорезало плоть чудовища, но рана была слишком ничтожна для такой туши, во много раз превосходившей меня по уровням. Раненое плечо отразилось снижением запаса здоровья едва ли в десятую часть. Но монстр с ревом ринулся в мою сторону, желая покарать за нанесенную рану.
Обернувшись зверем, я в последний момент юркнул ему под руку, оказавшись за спиной. Там я обернулся двуногим и в развороте вогнал металлический круг в бок чудовища.
– Уэрр! – рыкнул монстр, и я повторил маневр, оказываясь у него за спиной.
Двуногая форма. Удар…
Недооцененное чудовище со сто шестидесятым уровнем и алыми от крови глазами оказалось быстрее. Ожидая, что я буду действовать так же, враг с силой резанул наотмашь когтями-саблями. Перед глазами пролетели капельки крови.
– А-аа! – крик вырвался из глотки по собственной воле и против моей.
Рука. Я не чувствую правую руку!
Рейлин лежал на земле рядом с перерубленной в двух местах конечностью. От боли и ужаса я едва не потерял сознание. О забытые боги!
Зубы сжались до скрипа и боли, хоть немного отвлекавшей от ужаса, в котором пребывал разум и дух. Передо мной враг!
– Пусть я умру, но не струшу, – прорычал я сквозь сжатую челюсть.
Рейлин тари как-то сам оказался в левой руке. Главное преимущество стиля боя древних детей кота в том, что оно не требует силы самой руки. Мне главное просто сжимать оружие изо всех сил. Сиин с детства учатся одинаково хорошо владеть обоими руками. Больше половины известных мне инструментов задействовали обе руки.
Настойчиво, я прыгнул в форму зверя, едва не упав без передней лапы и в третий раз юркнул ему за спину. Попробуем сравнять шансы! Металлический круг на всей развитой от прыжка силы перерезало сухожилия на ноге чудовища. Затем в голове всплыл прием, часто применяемый в бою Сайрисом, и добавил свой удар мощным пинком, заставляя-таки повалиться на землю.
Я быстрее тебя, урод! Я – сиин’три! Вперед полетел рейлин, чтобы на обратном пути зацепить встающего монстра по морде.
Вот только недооценивать противника, что больше чем на сотню уровней превосходит тебя – глупость. Никто не получает такую цифру рядом с именем в глазах отца просто так. Пещерное чудовище отбило удар рейлин когтями, после чего с невероятной скоростью встало и метнулось ко мне.
Вернувшееся оружие древних, уход с траектории пути твари, и удар. Мимо. Как такая огромная туша смогла уклониться?!
Новый удар. Еще. Ещё! Быстрее! Перехватив рейлин, я вновь обратился, нырнул врагу под ноги и выскочив с другой стороны попытался повторить маневр с рассечением сухожилий уже на другой ноге. Но тварь ждала, и я едва сам не насадил себя на когти, когда устремился в атаку. Тварь теперь не сомневалась в том, кто ее главный враг.
А я внезапно понял, что.. улыбаюсь! Мне нравится все происходящее! Летящая кровь, моя и вражеская, сплетались в хоори, раны перестали болеть, танец боя продолжился в прежнем темпе, если не начал набирать еще большие обороты.
Старшее пещерное чудище отнюдь не было медленным. Вздумай с ним соревноваться кто-то вроде Сайриса – давно бы уже был мертв.
Новый прыжок. Я оттолкнулся ногой от стены, рукой от камня и другой – посылая рейлин в полет. Еще одна рана на теле чудовища. Из-за шерсти я не могу всерьез его ранить, не могу нанести критический удар, но ведь никто не отменял и простое нудное нанесение множества мелких ранений, покуда враг не истечет кровью.
Противник тоже начал привыкать к моим постоянным сменам формы и мельтешению перед глазами. Пару раз существо применило свою особую способность – чудище подпрыгнуло, словно обезьяна, и всем телом обрушилось на пол, одновременно и с силой ударяясь всеми четырьмя конечностями. Торфяной мягкий грунт пошел волной, едва не сбив с ног. Вновь меня спасла лишь огромная скорость.
Сзади! В очередной раз чудовище умудрилось меня обхитрить, подавшись на обманный маневр и тут же отпрянув назад. Рейлин прошел мимо, но и когти твари разминулись с моим животом едва ли на сантиметр.
Тум! Темно-лиловая вспышка вороньего оружия не смогла парализовать чудовище. Враг не стал обращать внимания на рану, но судя по уменьшившемуся показателю здоровья и легкому запаздыванию в движениях, заряженный пустотой трисп способен доставить врагу много проблем.
Ценой новой крови, я уклонился. Новая рана была неглубокой, а маневр раненой твари и попытка поспеть за мной и стала его ошибкой. Припадая на заднюю лапу и сбиваясь с ритма сражения он попытался повторить удачный прием, но едва сумел устоять на ногах. В очередной раз сменив форму, я рванул к ее горлу, крепко сжимая рейлин двумя руками. Разворот – удар, и башка твари слетает с ее плеч.
Вы получили уровень! Текущий уровень – 40.
Открыто достижение – охотник на монстров!
Открыт навык: знание монстров! Текущий уровень – 3.
Тум!
Новая вспышка триспа и трезубец вонзился уже в мертвое тело. Слава Забытым!
– Слушай, Лин, а ты все больше начинаешь походить на демона.
– Эм. Спасибо? – неуверенно ответил я другу, не совсем понимая, говорит он комплимент или наоборот.
– Не спасибо, а с такой рожей тебя в город не пустят.
– Что ты имеешь ввиду?
– Ну, зеркала у меня нет, но зацени хоть свою правую руку.
Руку? Проклятия бездушному богу, разве ее не отрубили в бою?
Правая конечность выглядела так, что в левой руке инстинктивно оказался рейлин и я замахнулся, как бы оттяпать себе эту мерзость.
Лишенная кожи, с пульсирующими мышцами, в которых к еще большему омерзению оказался встроен лишний глаз, а по центру ладони присутствовал действующий рот с языком.
– Пажжи! – смазано остановил меня ворон, коверкая слова. – Если она сама такой вернулась, то после восстановления эликсирами, даже если мы достанем регенерацию, она вернет тебе то же самое.
– То есть.. это теперь навсегда? – поверить что наградой за мое геройство стала такая вот жуткая мерзость.
Я прислушался к своим ощущениям.
Зрение этой стихии я уже успел оценить в форме зверя. Это чувство сложно описать. Управлять таким зрением очень сложно – глаза, словно безумные, сами каждую секунду вращались, чтобы запечатлеть новую цель. Потеряться в этом хаосе очень легко, но тогда я находился в звериной форме, где природные инстинкты брали надо мной верх. В такие моменты мне начинало казаться, словно я не совсем в своем теле, а как будто являюсь некоей точкой сознания в живом механизме, которой доступно куда больше.
Глаз, расположившийся чуть повыше кисти. Краешком сознания я увидел собственное шокированное и полное отвращения лицо, словно бы сквозь пелену, как это бывает порой после сна. Лишний орган выглядел чужеродно, как и вся лишенная кожи рука.
Дополнительный рот на ладони был неудобным. Язык не помещался внутри. Ох, проклятия бездушному богу! Я могу шевелить им!
– Хаос – не пустота, – повторил ворон, наблюдая мои мучения. – В городе мы обязательно поищем того, кто мог бы тебе помочь. – От этого можно как-то вылечиться. Кстати, какого хрена здесь творится?
– Давай для начала приведем ее в чувства и спросим. А то я тоже не совсем понял и хотел бы задать ей пару вопросов.
Ворон неуверенно кивнул.
* * *
Сари потребовалось целых три зелья, чтобы прийти в себя. Рана оказалась серьезнее, чем я думал.
Не теряя бдительности, я принялся вслушиваться в тишину тоннелей, чтобы избежать новых неприятностей. Сороковой уровень, говорите? Это оказалось быстрее, чем я думал. Быстрее, чем любой из моих знакомых. Сумасшедший прогресс, о котором я и мечтать не смел, выходя из Геотермы.
В дальнейшем с каждым шагом становиться сильнее будет все сложней. Но теперь я уже не был уверен в том, что-то, каким сильным ты являешься в глазах великого отца, отражает нашу реальную силу. Ту же пустоту, хаос и демонологию можно использовать, чтобы обойти пределы своих возможностей. Завалил бы этого монстра Сайрис в одиночку? С пустотой – наверняка да. Справился бы с врагом я без силы хаоса, внезапно отрастившей мне руку в бою? Не знаю. Сомнительно, если честно.
– Где..? Ворон..? – Саринфа была жива, но выглядела, словно собралась к Мортис.
Мне почему-то захотелось пошутить в стиле друга, что-то бессмысленное и пошлое, но я сдержался. Из моих уст такой юмор все равно будет смотреться глупо.
– Белка сказала мне спросить у тебя, какого хрена тут творится.
Саринфа мигом пришла в себя, но выдавить из себя слово не получилось.
– Это результат твоих действий, Сари. Не делай так больше.
– Как? – спросил вместо девушки Сайрис.
– Я была беспечна – побежала добивать раненого тобой монстра и не заметила появления второго.
– А-аа. Да забей, легко отделалась. Действуй в следующий раз по плану и не высовывайся. Мгновенная карма сама все уже сделала.
Архонка правильно поняла мой намек. Я не стану пока ее выдавать. Но подобные игры во время боя должны быть под запретом вне зависимости от ситуации вне его.
– Меня тоже бесит этот мрачный бородатый тип, но в бою он поопытней нас обоих, – добавил я.
– К слову, – миролюбиво заметил Сай. – Я думал, мы и так уговорились, что мы будем прокачивать тебя и опыт за бой – твой. Мне за паралич перепадут крохи.
Девушка смутилась. В тихих водах плавает гидра, – так говорится в народе сиин. Ворон понял, что произошло, но решил на первый раз спустить бывшему божеству это с рук. В этот момент мне было очень за него обидно – что бы не вытворяла архонка, он вынужден будет ей потакать, иначе лишится лекарства от пустоты.
Что ж, в моих силах сделать все, чтобы мы не столкнулись с монстрами, или хотя бы были готовы к этому.
Усталость начинала сковывать мышцы. Однообразные переходы тоннелей и каплевидных островков под куполом с окном в лазурь Подземья тянулись уже несколько километров. Странные шорохи и возникавший то и дело непонятный шум заставляли постоянно держаться настороже. Где-то совсем далеко, на грани слышимости, мог находится новый противник.
Но повстречались нам вовсе не враги. Очередная каплевидная пещера посреди узкого землянисто-каменного лаза вместо грибов и растений приветствовала нас белевшими в свете кристаллов костями, вперемешку с медью и люминорисом.
Сейчас уже сложно было отличить где и чьи останки – чудовища переломили их и неплохо погрызли, после чего оставили тут единой неопознаваемой кучей. Но по обилию меди не сложно было догадаться, кем были несчастные.
– Любопытно. Этим путем вроде как не пользовались тысячи лет, но этим ребятам явно меньше. Хотя, я не эксперт. Кто-нибудь знает, сколько лет разлагаются кости?
Мы с Рин промолчали.
– Ух. Лет тридцать, не больше. Вот это неожиданность. – продолжил копаться в останках ворон, выуживая сломанный и покрытый люминорисом трисп. Отсоединив часть оружия, он продемонстрировал его архонке, тоже разбиравшейся в технологиях сорамин.
– Батарея? Что с ней? – не поняла девушка, вызвав разочарование на лице ворона.
– Технологии ворон несовершенны. Находясь в устройстве, они полностью разряжаются в течении пятидесяти лет, если не использовать устройство. Здесь чуть меньше половины.
– Ну, откуда мне знать, в моем присутствии они вообще раньше не разряжались.
– Ну-да, ну-да, – покачал головой Сайрис, вставая и отряхивая темную ткань от костей и земли. Батарея спряталась в его кармане, разломанный и покрытый люминорисом трисп же ворон бросил обратно.
Мой же взгляд зацепился за место падения. По сердцу скользнули грязные когти пещерной крысы. Я наклонился и приподнял свой трофей. Несколько затертых и разломанных трубочек, когда-то бережно перевязанных толстой бирюзовой нитью.
– Это боевой отряд Геотермы, – заключил я. – Ворон-командир и два рейнджера.
Демонстрировать безнадежно разбитый инструмент я не собирался, но Рин сама вдруг его выхватила у меня из рук и принялась изучать:
– Пан флейта?
– Мирис, – поправил я архонку, вырывая останки чьей-то души из рук Рин.
– Эй, эй, ты чего? – она даже оступила на шаг, будто я чем-то ее напугал.
– Сиин верят, что наши души живут в наших инструментах. Уничтожить инструмент – значит прервать историю минимум одного из нас, а возможно и его предков, если мирис передавался по наследству.
– Не заморачивайся, – махнул рукой Сай, выводя Рин из транса, в который она впала, пытаясь понять все сказанное.
Чудовище нам повстречалось еще раз, позволив архонке поднять уровень до семи. Еще один, или скорее два – после сегодняшних подвигов, и она получит первое великое благословение отца – на основную характеристику. Каким бывшее божество хочет стать? Сильнее? Умнее? Мудрее?
