Текст книги "Три кольца (СИ)"
Автор книги: Артем Рыбаков
Жанр:
Альтернативная история
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
– Я попробую.
– Ты сиди на попе ровно, Следопыт! – вмешался в разговор полковник. – Не царское это дело – нужники чистить.
– Верно, – подтвердил Верстаков. – У нас одна группа уже побежала, а вы, если можете, их от трассы отсеките.
– Так мы этим и занимаемся, – буркнул я в ответ. – Но они, похоже, уже сдулись. Едва-едва полдесятка активных стволов осталось, – и тут же, словно в опровержение, над моей головой прожужжала пуля. Высоко, стрелок промахнулся больше чем на метр, а может, и вообще не в нас целился, а палил в белый свет, как в копеечку, но мы со старлеем синхронно присели.
– Сейчас совсем из них воздух выпустим, – хмыкнул капитан.
Может, он дал отмашку, а может – просто так совпало, но едва он закончил говорить, как гранатомёты на втором нашем «тигре» и на одной из машин южан загрохотали, выпустив длинные, по десятку выстрелов в каждой, очереди, перечеркнув кустарник двумя цепочками разрывов.
Я вернул Малченко его гарнитуру и кивнул в сторону машины:
– Поехали, старшой!
* * *
– Ты, Илья, не переживай, наши кого-то там всё-таки захомутали, хоть и пришлось побегать… – капитан отчего-то решил, что я расстроился из-за того, что на позициях мы никого, кроме трупов не застали. А меня просто огорчило, с какой лёгкостью бредуны нам чуть хвост не подпалили. Хорошо ещё, что ребята в головной машине не сплоховали…
* * *
– Илья, всё так неожиданно случилось, – Чпок не оправдывался, а просто рассказывал. – Боря, – и Андрей показал на самого молодого офицера южан, – решил немного со сканером побаловаться, у него специализация по рэбу [138]138
Радиоэлектронная борьба ( РЭБ) – совокупность согласованных по целям, задачам, месту и времени мероприятий и действий войск по выявлению радиоэлектронных средств (РЭС) и систем управления войсками и оружием противника, их уничтожению всеми видами оружия или захвату и радиоэлектронному подавлению (РЭП), а также по радиоэлектронной защите (РЭЗ) своих радиоэлектронных объектов и систем управления войсками и оружием, а также радиоэлектронно-информационному обеспечению и противодействию техническим средствам разведки противника; вид боевого обеспечения. Целью РЭБ является дезорганизация управления силами протиника, снижение эффективности ведения разведки, применения оружия и боевой техники противником, а также обеспечение устойчивости работы систем и средств управления своими силами (войсками) и оружием. Радиоэлектронная борьба разделяется на действия по временному нарушению работы радиоэлектронной аппаратуры противника (постановка помех) и на действия, связанные с долговременным (или постоянным) выведением из строя этой аппаратуры (силовое поражение).
[Закрыть]какому-то… А тут раз – и переговоры чужие, но где-то не там. Он сам лучше расскажет, – и, отвернувшись от меня, Чпок заорал: – Боря! Боря! Иди сюда!
Одернуть его и объяснить, что тонкости «эфирного карате» мне сейчас совершенно без надобности, я не успел, поскольку лейтенант проявил завидную прыть и примчался на зов буквально через десять секунд.
– Лейтенант Афанасьев по вашему приказанию прибыл! – звонкости голоса, как и чёткости выполнения воинского приветствия лейтенанта можно было только позавидовать. Наверняка ещё и «отличник боевой и политической подготовки», как в старых книгах писали.
– Слушай, лейтенант, – я постарался снизить градус уставщины до минимума, а потому говорил негромко, – я в этих ваших мегагерцах, амплитудах и гармониках полный профан, так что ты на пальцах изобрази, лады?
– Ну не такой вы и тёмный, товарищ Заноза, если слова такие без запинки вспоминаете, – подсластил пилюлю летёха, но по тому, как он подбоченился, стало понятно, что ЧСВ я ему на пару пунктов поднял.
– Ты по делу говори.
– При сканировании частот в девять часов восемнадцать минут был осуществлён перехват вражеских переговоров, – четко, чувствовалась привычка к подобным докладам, начал Афанасьев. – Противник засекречивающую аппаратуру для связи не использовал, а кодовая система была примитивной. Переговоры происходили в частотном диапазоне 300 мегагерц, характерном для приемо-передающих станций использовавшихся на судах речного флота до войны. В результате стало понятно, что противник собирается совершить нападение на нашу колонну. Об этом было сообщено старшему экипажа, – лейтенант скосил глаза на Чпока. – Однако при попытке выйти в эфир и связаться с вами, как старшим колонны, выяснилось, что неизвестный противник ставит активные помехи в «четырёхсотом» диапазоне и связь установить не удаётся. В условиях недостатка времени выполнить перестройку моей станции также не представлялось возможным, и старший экипажа принял решение о применении световой сигнализации и отвлечении огня на себя!
– Понятно. Спасибо, товарищ лейтенант. А чем помехи ставили, как думаешь?
– Да чем угодно, они, на самом деле довольно узкую полосу «белым шумом» забили. Скорее всего, чуть раньше вашу частоту засекли и просто задавили. А «сетки» у вас нет, да и привычки к смене частоты при проблемах – тоже.
– Да это верно, такой прыти от местных, честно говоря, мы не ожидали, – согласился я с ним, а про себя подумал: «Да что такое – второй раз за три дня с радиоборьбой сталкиваюсь. Сначала прибалты, теперь, вот, бредуны. Того и гляди, скоро волки с лосями будут наши переговоры на охоте перехватывать!»
– Ну, это дело поправимое, на ближайшей стоянке минут за двадцать сорганизуемся и всё вам наладим, – улыбнулся лейтенант.
– Договорились, Боря, так и сделаем!
* * *
Позиции засадников сейчас выглядели совсем не внушительно, а, скорее, жалко, но полчаса назад, надо думать, вполне отвечали поставленной задаче. Полтора десятка лёжек были весьма неплохо замаскированы, а у некоторых были даже оборудованы земляные брустверы, что, если учесть серьёзное превышение над дорогой, должно было неплохо защитить нападавших от ответного огня. Но прицельно по ним стреляли из СВД и несильно уступавшей ей по мощности «гэхи», от которых земляной валик толщиной в двадцать сантиметров прикрывал чуть лучше травы. Дока записал на свой счёт четверых, а я зацепил одного. Хотя «зацепил» здесь, пожалуй, не очень верное слово – пуля пробила запястье его левой руки и, пройдя через корпус в сантиметре над ключицей, вышла из спины. Вы можете спросить, как мы определили, кто именно подстрелил того или иного врага? Элементарно – по секторам. «Мой» находился на левом фланге засады и Дока, который, собственно говоря, и проводил экспресс-экспертизу, посмотрев на тело, просто сказал: «В этого я стрелять не мог – машина мешала, так что делай зарубку, командир».
Большинство же бредунов были выкошены огнём АГСов. Хоть осколки их гранат и лёгкие, но когда два десятка вогов ложатся на относительно небольшой позиции, да с перекрытием – хватит всем. К примеру, из кустов, срезанных осколками, можно было большой шалаш сложить.
Определить по иссеченной одежде, кто именно напал на нас, смог разве что экстрасенс, настолько она была обычной. Кожаные куртки, брезентовые штормовки, плащи из того же материала – так в этих местах одеваются двенадцать из дюжины. Оружие тоже было обычным: десяток «калашниковых» разной степени потёртости, один РПК калибра 7,62 с «бубном» [139]139
7,62-мм ручной пулемёт Калашникова(РПК, Индекс ГРАУ – 6П2) – советский ручной пулемёт, созданный на основе АКМ. Отличается исключительной надёжностью и неприхотливостью. Принят на вооружение советской армии в 1961 году.
Основные отличия от АКМ – РПК имеет удлинённый ствол с увеличенной толщиной стенок и сошки. Замена ствола в полевых условиях не предусмотрена… Питание РПК возможно из стандартных магазинов автомата Калашникова калибра 7,62 мм, магазинов повышенной ёмкости (40 патронов), либо из барабанных магазинов (75 патронов). Прицел получил возможность ввода боковых поправок на ветер. Существуют модификации: с боковым креплением под оптический или ночной прицел, десантный вариант со складным прикладом (РПКС, Индекс ГРАУ – 6П8).
В 1974 году в связи с переходом на патрон 5,45в39 на вооружение принята модификация РПК-74 соответствующего калибра.
Характеристики
Масса: 5,0 кг (РПК с неснаряжённым коробчатым магазином); 5,6 кг (РПК с неснаряжённым барабанным магазином); 5,6 кг (РПК со снаряжённым коробчатым магазином); 6,8 кг (РПК со снаряжённым барабанным магазином)
Масса пустого магазина: 0,2 кг (коробчатый магазин); 0,9 кг (барабанный магазин)
Длина, 1040 мм; 820 мм (РПКС со сложенным прикладом)
Длина ствола: 590 мм. Патрон: 7,62в39
Принципы работы: отвод пороховых газов, поворотный затвор.
Темп стрельбы: ~600 выстрелов/мин
Начальная скорость пули: 745 м/с
Прицельная дальность: 1000 м. Максимальная эффективная дальность: 800 м
Вид боепитания: коробчатый магазин на 40 патронов (возможно использование магазинов на 30 патронов от АК), барабанный магазин на 75 патронов.
Прицел: секторный с возможностью введения боковых поправок
[Закрыть], два СКСа [140]140
7,62-мм самозарядный карабин Симонова(СКС, Индекс ГРАУ – 56-А-231, за рубежом также известен как СКС-45) – советский самозарядный карабин конструкции Сергея Симонова, принят на вооружение в 1949 году. Первые экземпляры начали поступать для полевых испытаний в части действующей армии в начале 1945 года – это был единственный случай применения патрона 7,62в39 мм во Второй мировой войне.
В течение десятилетия СКС стоял на вооружении армии наряду с автоматом Калашникова. Оба образца существенно дополняли друг друга, имели определённые преимущества и недостатки. Так, например, АК за счёт возможности стрельбы очередями создавал большую плотность огня, что увеличивало эффективность стрельбы на небольших расстояниях, а также при ведении огня по групповым целям. В то же время, прицельная линия и ствол СКС на 10 и 10,5 см соответственно длиннее, чем у АК, что положительно сказывалось на точности. За счёт автоматизации заряжания и возможности пополнять магазин с помощью обоймы карабин удовлетворял всем требованиям ведения огневого боя на средних и дальних дистанциях.
В странах-союзниках СССР было налажено производство лицензионных копий карабина: Тип 56 (КНР), Karabiner-S (ГДР), Тип 59 и Тип 59/66 (югославские варианты, обладающие дульной насадкой и откидным прицелом для стрельбы ружейными гранатами), «Рашид» (египетский вариант с изменённой конструкцией ствольной накладки, крышки ствольной коробки и иным расположением рукоятки перезаряжания) и другие варианты. Всего, с учетом отечественных и зарубежных предприятий, было выпущено более 15 000 000 экземпляров.
Характеристики
Масса,3,75 (без патронов) кг; 3,9 (снаряжённый) кг
Длина: 1260/1020 мм (со штыком в боевом/походном положении). Длина ствола: 520 мм
Патрон:7,62в39 мм.
Принципы работы: отвод пороховых газов, запирание перекосом затвора вниз, самозарядный
Скорострельность: 30–40 выстрелов/мин (боевая)
Начальная скорость пули: 735 м/с
Прицельная дальность: 1000 м
Вид боепитания: коробчатый двухрядный неотъёмный магазин, заряжаемый обоймой на 10 патронов
Прицел: секторный
[Закрыть], на одном из которых установлен простенький оптический прицел, и антикварный ППШ. Пистолеты в ассортименте. Джентльменский набор для любой нормально вооружённой банды на территории бывшей Россиийской Федерации.
Оставалось надеяться, что захваченные «языки» хоть как-то прояснят ситуацию.
* * *
Пленных захватила группа под командованием старлея Рогова, хотя старшим в ней я считал прапорщика Седова. Уж больно плакатной внешностью этот старший лейтенант обладал – квадратный волевой подбородок, полные губы, постоянно растянутые в улыбке. Лихой чуб, широкие плечи и рост за сто восемьдесят. Короче – «смерть всем бабам от пяти до пятидесяти пяти», как в наших краях про таких красавчиков говорят! Громила-прапорщик произвёл на меня куда более серьёзное впечатление, и, хотя разум мне подсказывал, что в столь серьёзном мероприятии, каким оказалось югоросское посольство, блатным дуболомам не место, Рогова я по-прежнему считал чем-то вроде красивой витрины. Конечно, можно было напрямую поинтересоваться у полковника или у Верстакова, но мне не хотелось беспокоить их по такому, весьма несерьёзному, как мне представлялось, поводу, как удовлетворение досужего любопытства.
Бредунов повязали легко, благо, уходили они от места неудавшейся засады, по словам Седова: «глупо, хоть в учебники вставляй!» Вместо того, чтобы уйти подальше от шоссе и объехать нашу колонну по большому кругу, они покатили по грунтовке, проложенной параллельно Каширке, и были перехвачены двумя «Донами». Сопротивления они практически не оказали, осознав, что против имевшихся у них трёх автоматов будут работать минимум два ПК, установленных на турелях в кузовах неказистых внедорожников. Так что ребята особо кочевряжиться не стали, а остановили свою видавшую виды «ниву» и подняли ручки вверх. Поскольку пленных было трое, то их разделили, лишив возможности разговаривать друг с другом, и повезли общаться с начальством, то есть со мной, полковником Удовиченко и капитаном Верстаковым.
Единогласно решили, что разговоры разговаривать лучше не на обочине большой дороги, а в несколько более комфортных условиях, и колонна съехала пусть и разбитого, но асфальта древнего шоссе на малоприметный просёлок и остановилась только километрах в двух от него, в небольшой рощице.
Дел хватило всем – бойцы южан вместе с моими Следопытами организовали периметр, лейтенант Афанасьев вместе с Саламандром занялись модернизацией нашей связи, я же с Говоруном и верхушкой «посольских» отправились общаться с «языками».
Кстати, на вопрос, что наши гости будут делать с причитающейся им частью свежих трофеев, полковник ответил кратко: «Лучше деньгами!»
" Они хоть и регулярная армия, со всеми атрибутами, но лишняя копеечка – никогда не лишняя, – схожесть наших мотивов только радует. – У нас ведь тоже служба на первом месте, и не раз бывало, что бросали сочный хабар, если обстоятельства того требовали. То места в машине нет, то времени возиться. Особенно часто такое случается на северных и восточных границах – там патрули, как правило, конные, а на лошадок много не погрузишь. Правда, если обстоятельства позволяют, ребята всегда добычу припрячут. Так и возникают легенды о сокровищах, спрятанных Следопытами. Да вот только не всегда те, кто спрятал, имеют возможность за ней вернуться».
С такими не совсем весёлыми мыслями я затеял возню с трофеями, скорее для того, чтобы себя чем-нибудь занять в ожидании «языков», чем по необходимости.
Ждать пришлось недолго – я едва успел разобрать и осмотреть три «калаша» – оказавшиеся в довольно приличном (для бредунского оружия, конечно) состоянии. Их даже чистили – раз в полгода, никак не чаще, но это уже что-то. У многих из этого беспокойного племени стволы не видели ветоши и смазки с того момента, как покинули уютную полку склада. Так что хоть и славятся «калашниковы» своей надёжностью и неприхотливостью, но в кривых бредунских ручках нет-нет, да и дадут осечку или патрон не дошлют. А уж сколько я «жёваных» магазинов перевидал. На иной посмотришь – и такое ощущение складывается, будто им гвозди, а то и железнодорожные костыли забивали!
Когда «Доны» с пленными прибыли, я отставил в сторону ручной пулемёт – всё равно я даже не начал с ним возиться, и, вытерев руки куском льняной тряпки, встал.
«Ого, вот это подход! – один из пленных был привязан к «кенгурятнику» первого внедорожника, причём на голову ему надели противогаз. – А что? Вполне разумно – кричать в противогазе тяжело, окружающий мир видно плохо. Пара километров по подходящей грунтовке и всё – клиент поплыл. Одно неудобно, напяливать резиновую маску на пленного – та ещё работёнка».
– Сергей, а что этого так упаковали? – полковник с капитаном остановились, не дойдя до машины пару метров.
– В резину всех упаковали, а этот буйный какой-то попался, – Рогов расстегнул наручники, которыми пленник был пристёгнут к машине. – Представляете, товарищ полковник, двенадцать ножей чудик носил.
– Сколько?
– Ровно дюжина! – по знаку старшего лейтенанта один из южан вытащил из машины явно тяжёлый на вид свёрток и бросил его на землю. Раздался глухой звяк. Боец распустил завязки и развернул свёрток – с десяток разнокалиберных ножей зло поблёскивали на фоне тёмной ткани.
– Ни хрена себе! – удивился Верстаков. – Зачем ему столько?
– Эй, старлей, – обратился я к Рогову. – А он «Сайок Кали!» не орал? А если орал, то как вы его взяли?
– Что-то такое верещал, да. А взяли просто – у Садовского была пара патронов с резиновой картечью к «сайге», и когда этот деятель за ножи схватился – как говорится, дали раза. Ну а потом упаковали. А в чём проблема?
– Да у них одна занятная методика есть – как раз для боя против группы, – я вспомнил виденные до этого видеоматериалы. – У них принято провести атаку на первого нападающего и тут же метнуть нож в следующего, одновременно доставая другой левой рукой. И так пока ножи ии напающие не кончатся. Но против картечи это, конечно, не канает.
– А ты, Илья, знаешь что это за Сайок такой? – похоже это интересовало Удовиченко больше, нежели подробности захвата.
– До Тьмы была такая школа ножевого боя, – корни, по-моему филлипинские или индонезийские, точно не помню уже.
– Что же, они ещё с тех времён действуют? – Верстаков почесал в задумчивости нос. – Хотя филлипинцы серьёзные бойцы были…
– Нет, школа довольно смешная, на самом деле. Больше даже на секту похожа. А это, – я махнул рукой в сторону пленника, – скорее всего, из тех, кто по кассетам и дискам учился. Мы слышали несколько лет назад, что где-то в этих краях завёлся учитель, который старым техникам обучает, и что, дескать, они заказы на убийства принимают.
– Нинзи что ль? – Верстаков катнул соломинку из одного угла рта в другой.
– Не сказал бы, скорее просто наёмники. Но нам такие умельцы не попадались. Да и тяжело с ножом против автоматов.
– Ну, если умельцы, – капитан уже с заметным интересом разглядывал пленного.
– Не обольщайся, капитан! К нам приедем – покажу по каким киношкам они учатся. Есть интересные вещи, но в основном балет.
– Как скажешь, Илья. Как скажешь… – судя по тону, капитан с удовольствием стравил кого-нибудь из своих рукомашцев с захваченным наёмным убийцей. Мы люди, конечно, тёмные, но даже в нашем медвежьем углу про ЦСН [141]141
Центр Специального Назначение– название баз антитеррористических подразделений ФСБ и МВД. Один из них до Тьмы находился в Краснодаре. Более подробно о деятельности ЦСН Югороссии смотри романы Бориса Громова «Выжить» и «Выстоять».
[Закрыть]южан слышали, так что я бы точно ставил не на бредуна.
– То есть ты считаешь, что это не просто нападение на караван? – полковник на мелочи не отвлекался. – Я же не знаю, как у вас тут путешественников грабить принято.
– Совершенно не так, Сергей Сергеевич. Во-первых, товара мы не везём – это любому более-менее опытному глазу заметно. Во-вторых, даже если и везём, то значит это что-то весьма ценное, если судить по количеству народа в охране и нашему вооружению. В-третьих, если уж грабят, то первый выстрел из гранатомёта – нонсенс. Есть, знаете ли, способы менее затратные остановить колонну. Так что я склоняюсь к мнению, что атаковали именно нас. Почему? Вот сейчас и узнаем, – и я мотнул головой в сторону пленников.
Наёмника приковали к бамперу, решив, что его оставим на потом, а двух других отвели метров на пятьдесят в сторонку:
– Ну что болезные, расскажете, как вы вляпались? – в качестве инструмента устрашения выступал Гриша Седов, чья внушающая уважение фигура нависала над «языками», но вопросы задавал Верстаков.
– Да мы что… – промямлил один из пленников, тощий, но моторный парень, чья грудь была украшена затейливой татуировкой, отчётливо видной под расстёгнутой кожаной жилетки. – Нам бригадир приказал, мы и поехали, – бредун вид имел несколько помятый, поскольку противогаз с него стащили буквально минуту назад.
– Кто? Какой бригадир?
– Зяма.
– Под кем он ходит? И откуда вы сами? – имя главаря ничего не говорило даже знатоку здешних мест Фёдору.
– Мы сами малинские. Фрезер…
– Это кто ещё такой? – перебил пленного капитан.
– Вы его вместе с нами взяли, такой – с ножами.
– Понятно, продолжай! – в голосе Верстакова прозвучали нотки одобрения.
«Молодец капитан, умело «беседует» – где надо – нажмёт, где необходимо – простимулирует! – оценил я мастерство ведения скоростного допроса. – А то некоторые сразу резать и ломать норовят…»
– Ну, мы-то под Рябым все ходим.
«О, знакомое имя! Только где ж это мы ему мозольку оттоптали? Я что-то не припомню… Вроде, из Михнево мирно уехали, все вопросы порешали, со всеми рассчитались… Непонятно».
– Это который «Столбовыми» командует? – начальник охраны южан на память явно не жаловался.
– Верно. Так что мы, братва, не при делах тут! – голос говорившего стал плаксивым. – Нам сказали – мы сделали.
– Ты не ной, давай! – прикрикнул Верстаков. – Начал про Фрезера, так продолжай.
– Да он не знает ничего, – неожиданно вступил в разговор второй пленник, мрачный (хотя я в такой ситуации тоже бы не веселился) коренастый мужик лет сорока. Хотя о возрасте в наши времена сказать наверняка сложно – сильно зависит внешний облик от того, как и, главное, где живёшь. Наши гости с юга почти все выглядят моложе, чем их ровесники из нашего анклава, не говоря уже о подмосковных бедолагах. Всё ж таки недостаток витаминов сказывается.
– Фрезер не просто так приехал, его сам Рябой послал. Я слышал, как он Зяме так и сказал: «Ваш бугор это дело мне поручил, так что не возбухай тут!»
– А Фрезер этот, он ваш или как?
– Командир, давай вначале договоримся! Я тебе всё как на духу рассказываю, а ты нас отпускаешь… Идёт?
Мне показалось, что и Верстаков и остальные южане немного обалдели от такого захода, и, чтобы капитан сгоряча не наговорил чего-нибудь, я тронул его за локоть, мол, разреши мне. Пётр поморщился, но кивнул, разрешая, видимо сообразил, что у нас тут может быть своя специфика.
– Тебя как звать-то?
– Сантик, – буркнул бредун.
– Александр то есть?
– Нет, Сантик – погоняло. А звать Владимиром.
– Он в сантехнике сечёт, вот и прозвали, – пояснил татуированный.
– Если с трубами и кранами возишься, значит и со «стекольщиками» дело имеешь?
– Имел, пока под Рябого не попал. У меня своя ватажка была, как раз всякой такой тряхомудией занимались. И с вашими, тверскими, то есть, много общался.
– Если общался, значит, тебе объяснять, кто мы такие есть не надо?
– А что, я Следопытов не видал, что ли? Потому вижу, что люди вы серьёзные, а не отморозь какая. Так договариваться будем, командир?
– Будем.
– Ты обзовись, командир. Что б если что, я знал, кому из ваших верить нельзя.
– Я Заноза, а это – Говорун.
– О как! – лицо бредуна посветлело. – Весельчак о тебе хорошо говорил, так что давай поручкаемся и я дальше говорить буду.
По моему знаку Седов, расстегнул наручники, и я пожал протянутую мне мозолистую руку.
– Значит так, командир. Рябой Фрезера по найму использует, то есть платит за каждое дело, в котором тот участвует. Не то что нам, когда захочет, тогда и даёт. Фрезер, он ведь из этих живорезов… Сайки, может слышал?
– Слышал.
– Вот, – пленный перевёл дыхание и потёр запястья. – Фрезер и рацию хитрую притащил, сказал – что вы без связи останетесь, а мы вас тут всех и пощёлкаем. Да вишь, не вышло. – Бредун говорил о нападении как о деле неважном, насквозь житейском. И это убедило меня, что передо мной действительно житель вольного Подмосковья. В этих краях и вправду цена жизни – рубль серебром, а то и того меньше.
– А рация эта где? – быстро спросил Верстаков.
– В «ниве» нашей под водительским сиденьем, – Сантик, как и обещал, пока говорил только правду.
– Так… А бригадир с вами пошёл?
– Нет, его Рябой с ребятами к себе, в Михнево, вызвал. Там, вроде, Лавочника строить будут. Но это я так, краем уха слышал, перед самым отъездом.
«Ещё одно знакомое имя!» – Картинка потихоньку начинала складываться.
– Расскажи капитану подробно, как готовились, а я на минутку отойду, хорошо?
Поманив за собой Говоруна и полковника, я удалился на пару десятков метров от пленников.
– Сергей Сергеевич, ситуация простая. Мы вчера разговаривали с доверенным лицом михневского мэра, а может, и с ним самим, поскольку в лицо никто из нас его не знает.
– И?
– А Рябой с чего-то решил, что Лавочник против него зло замышляет. Они все тут немного параноики. Верно, Федя? – Дейнов закивал в ответ.
– Так нас это каким боком касается? – похоже, что полковник не до конца въехал в ситуацию.
– Рябой сам пользуется услугами сторонних подрядчиков, если так можно сказать. Фрезер этот, бригада, опять же из Малино, а это, если мне память не изменяет – полтора десятка километров от его штаб-квартиры. Что же, у него под рукой бойцов не нашлось? Не верю! Очень похоже на то, что решил Рябой нас превентивно, так сказать, зачистить. Ну и заодно мэра прижать… Федь, твоё впечатление какое?
– Да верно всё говоришь. У них тут такие игры в порядке вещей. Но понятия тоже присутствуют – так что ни за чих собачий Рябой на мэра не попрёт, Даур не даст и вообще…
– Ну а нам-то какая со всех этих разборок беда? Режут бандиты друг друга – и ладно.
Идея пришла мне в голову уже пару минут назад, но оформилась только что – пока я выкладывал своё понимание сложившейся ситуации, а потому высказал я её, собрав в кулак всю свою уверенность:
– Мне кажется, что неплохо бы Лавочнику помочь. В рамках собирания земель русских и налаживания мостов.
Похоже, слова мои произвели впечатление на полковника – от удивления у него даже глаза немного округлились, но не сильно, а так – самую малость:
– Ты, Васильич, иной раз как скажешь, так хоть стой, хоть падай! Ну на хрена тебе эти бредуны сдались, а?
– А на хрена тебе, Сергеич, Москва сдалась? – в тон ему ответил я. – Смысла как бы не меньше, а?
– Товарищ полковник! Товарищ полковник! – голос Афанасьева, прервавшего наш разговор своим криком, был и взволнован и встревожен одновременно.
Топоча ногами, словно молодой лось, старлей подбежал к нам, неся в руках какой-то предмет, который я сперва принял за небольшой чемоданчик, вроде тех, что до Тьмы пользовались популярностью у сотрудников всяких контор. Твёрдый, отделанный металлом. «Кейсами» их, кажется, называли.
– Ну и что у тебя там?
Старший лейтенант повернул его к нам «лицом», щёлкнул замками и поднял крышку.
«Ох, мать моя женщина!» – приподнявшись на специальных амортизаторах, на меня смотрела радиостанция. Серьёзная, с жидкокристаллическим дисплеем, кучей кнопок и ручек. В правом верхнем углу гордо поблёскивал шильдик «Ericsson». И ещё – рация была новая!
– Да уж… – после паузы пробормотал полковник, а я подумал о том, что эта станция очень сильно похожа на те, что были установлены в наших «тиграх».
– Старлей, а сколько в ваших краях стоит такая красавица? – спросил подошедший Тушканчик.
– Ну… – Афанасьев на секунду задумался, – такую вряд ли можно купить, но аналогичная вполне на пять сотен золотом потянет.
– Весомо… – но я прервал Ивана:
– Сергеич, теперь резон вернуться в Михнево и задать кое-кому пару вопросов есть?
– Да уж не было печали, так черти накачали! – полковник достал сигарету и закурил. Потоптавшись на месте и выпустив несколько клубов дыма, он продолжил:
– Пару вопросов мы уже сейчас зададим этому мастеру народной резни по мясу, а ты, Васильич, если не сложно, продолжи с мужиками местными – информация, сам понимаешь, нам сейчас нужна, кровь из носу, – и, отвернувшись, он скомандовал своим: – «Слонозавра» этому ножевому маньяку организуйте в темпе вальса!
«А это ещё что за фигня?» – несмотря на то, что приколы южан меня заинтересовали, но дело – прежде всего:
– Пойдём, Сантик, обговорим кое-что… – пленные, хоть и без наручников, по-прежнему сидели на земле под прицелом нескольких автоматов, и я дал знак караульным, чтобы им позволили встать.
– Пойдём, отчего ж не пойти? О, Следопыт, что это друганы твои делают? – в голосе бредуна сквозило нешуточное удивление.
Оборачиваться в такой ситуации – глупость несусветная. Делать так нас давно отучили, так что повернулся я, только когда шагнул примерно на метр в сторону и встал левым боком к пленному – таким образом, что моя ведущая рука, как впрочем, и оружие оказались прикрытыми от захвата корпусом. Привычка, что поделать?
Два крепких прапора (в группе Удовиченко рядовых и сержантов просто не было – одни офицеры и прапорщики) вывернули наемному убийце руки за спину, поставили его на колени рядом с одним из «Донов», и дополнительно зафиксировали его, наступив своими «сорок последними» лапами на голени. Удовиченко, встав сбоку, наклонился к нему и что-то негромко спросил. Что именно, я, несмотря на небольшое расстояние, не расслышал. Фрезер мотнул головой, видимо, показал, что не готов к сотрудничеству… Даже если он что-то и сказал, то надетый на него противогаз звуки глушил хорошо. Полковник сокрушённо всплеснул руками:
– Ай-яй-яй, а ведь всё так хорошо начиналось! Ну, значит, «слонозавр»…
Капитан Верстаков деловито оттянул гофрированный шланг и… просто засунул его свободный конец в выхлопную трубу!
«Технологично и эффективно! А главное – эмоции не включаются и нервы экономятся. Бить связанного человека совсем не так легко, как кажется людям, с нашей спецификой незнакомым. Я, к примеру, очень не люблю экспресс-допросы проводить. Нет когда надо, значит – надо, но не люблю… А тут вроде как ничего и не делаешь – вставил трубу. Вытащил. Вставил– вытащил…»
– Пойдём, Сантик, пойдём, – повторил я, и потянул бредуна за собой.