Текст книги "Ядерная ночь. Эвакуация."

Автор книги: Артем Рыбаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Глава 3
«Бологое, Бологое, Бологое – это где-то между Ленинградом и Москвой…»

Серега Прохоров не считал, что ему повезло. Скорее, он вообще не рассматривал ситуацию с такой точки. «Косить» от службы у них в посёлке было не то что не принято, а просто и мысли у местных парней не возникало. А если у кого-то пересмотревшего телевизор и зарождалась в голове крамола, то высказывать её вслух даже самые «продвинутые» не решались. В самом крайнем случае подняли бы на смех. И за два десятка лет, прошедших со времён Союза, в этом вопросе мало что изменилось – если не считать того, что «после армии» парни ещё реже стали возвращаться в родной посёлок. Кто в Новосиб, кто в Москву, а двое так и вообще в далёкую заграницу умудрились попасть. Мишка Коган в Израиле оказался, а Васька Трубачёв аж во Франции. Восьмой год в каком-то там легионе солдатскую лямку тащит. Правда, до того он вместе с нижнетагильской братвой ухитрился изрядно покуролесить.

И поехал призывник Прохоров далеко от родного дома. Вначале в Москву, а потом и в Питер, вот только не доехал – на полдороге сошли они с угрюмым капитаном-«покупателем» и на старенькой «шишиге», ведомой не менее угрюмым водилой-ефрейтором, покатили куда-то в дремучие леса.

Угрюмость доблестных защитников Родины объяснялась довольно просто – вчера они отмечали «национальный праздник», не вместе, конечно. А потому утро двадцатого ноября выдалось для них особенно хмурым, и то, что сегодня было воскресенье, это ни разу не скрашивало. Потом показался сетчатый забор запретки, и понял Серега, что служить он будет на «точке».

Не сказать, что жизнь рядового-салаги была похожа на сахар или мёд, но и особых ужастиков, из тех, которыми вполголоса пугали друг друга «молодые», не наблюдалось. Вдобавок Серёга, как человек, не понаслышке знакомый с тяжёлой техникой, стал водителем. Свой «МАЗ» он полюбил всей душой. Ещё бы – когда он мягко несёт тебя по разбитой бетонке, ощущаешь себя настоящим королём дороги. И то, что лёгкому движению твоих рук подчиняется не какая-то там легковушка и даже не «КамАЗ», а восьмиосное стотонное чудовище, вообще заставляло всё внутри петь от восторга.

Потом был первый выезд на боевое дежурство, и к чувству восторга добавилось ощущение невероятной ответственности. А как может быть по-другому, когда над твоей головой покачивается не контейнер-имитатор, а реальное «изделие», способное при нужде стереть с лица земли крупный город? Но МЗКТ [16]16
  МЗКТ-79221 – специальное колесное шасси большой грузоподъемности в составе подвижной пусковой установки для комплекса РТ-2ПМ2 «Тополь-М».


[Закрыть]отвечал заботливому водиле полной взаимностью и ни разу не подвёл «деда Прохора», как прозвали Сергея сослуживцы за основательность и любовь поворчать по любому поводу.

Однако начальство ценило ставшего уже ефрейтором бойца как хорошего водителя, а кореша уважали за основательность и готовность всегда прийти на помощь.

7-я гвардейская ракетная Режицкая Краснознамённая дивизия была частью популярной – регулярно приезжали всякие комиссии и проверки, да и журналистов пускали, чтобы подивились «акулы пера и телекамеры на надёжный ракетно-ядерный щит Родины». Пару раз и Серёжка в кадр попал, после чего получил сразу три письма от девчонок из родного посёлка. Чему несказанно подивился, ибо на «гражданке» особой популярностью у женского пола не пользовался из-за неразговорчивости и своеобразного чувства юмора.

А ещё гвардии ефрейтор начал в армии много читать, благо библиотека в части оказалась неплохая, а времени свободного было достаточно – кабина-то одноместная, никто над душой не стоит и через плечо не заглядывает. Доедут, бывало, до позиции, поможет Серёга развернуть комплекс, а потом назад, в свой «скворечник». Книжку из-под сиденья достанет, и вот они – другие миры! А на марше стихи дурацкие сочиняет. Ну как сочиняет? Если совсем точным быть, то чужие переиначивает в меру скромного разумения. «Когда с простым и нежным взором втыкаешь ты в меня свой крюк»… И прочая дребедень, родившаяся в голове солдата-срочника после просмотра популярных киноподелок Голливуда или прочитанных книжек из разряда «Отморозки во Вселенной»…

Но некоторые перлы Серёги нашли своих почитателей среди личного состава дивизиона, так что даже вседивизионный заводила, певец и балагур Васька Молчанов исполнял их в тесном кругу «дедушек». И старослужащим весело, и «черпаку» Прохорову неплохо.

Однажды, правда, чуть конфуз не приключился. Тогда в дивизию приехала толпа блогеров. Что это за звери, Серёга не знал и старался держаться от них поодаль. Тем более что толпа разновозрастных гражданских, которых водили по территории заместитель командира по воспитательной работе на пару с особистом, вела себя непривычно. Гости гомонили, смеялись непонятным Серёге шуткам, беспрерывно щёлкали вспышками дорогущих фотоаппаратов и задавали дурацкие вопросы. Ради пущей показухи по приказу комдива на почти двухметрового Серёгу нацепили разгрузочный жилет с подсумками и модный защитный шлем. Автомат тоже выдали, хоть и без патронов. Картина получилась внушительная, и когда гостей привели на площадку к тягачу, многие блогеры отреагировали незамедлительно.

– Маринка, смотри, какой фактурный солдат! – выпалила невысокая светленькая девчушка и принялась позировать на фоне несчастного Прохорова.

Ефрейтор до того смутился от вертящейся перед ним стройной фигурки в джинсах и курточке (по последней моде между верхним краем штанов и нижним – куртки оставалось расстояние шириной с немаленькую Серёгину ладонь, и мелькающая тоненькая белая веревочка трусиков-стрингов приковала к себе взгляд солдата), что не нашёл ничего лучше, как громогласно пробасить:

– Отойдите от часового! Стрелять буду!

Девчонка испуганно отпрыгнула, а её подружка, испуганно ойкнув, прокомментировала:

– Ну прям советская военная угроза в действии!

Подлетевший замполит (иначе его никто не называл, да и сам подполковник как-то сказал, что «замвосп» звучит по-идиотски) свистящим шёпотом пообещал несчастному срочнику всякие кары, если он не прекратит «кобениться и идиотничать». Правда, взгляда от поясницы блондиночки офицер тоже не отрывал.

История имела крайне неожиданное продолжение – после покатушек на тягаче-имитаторе, когда шумные гости уже собирались покидать расположение, светленькая подошла к стоявшему у машины Серёге и немного смущённо протянула ему небольшой клочок бумаги:

– Меня Валя зовут. Тут мой телефон и «мыло». Или в «жужу» вылезай, там я «Тинка-восемьдесят пять».

Остолбеневший «отличник боевой и политической» даже не успел спросить, что представляет из себя эта «жужа» и какое такое мыло может быть в бумажке, как барышня, стрельнув напоследок глазами, умчалась догонять свою группу.

* * *

Подняли их по тревоге вскоре после полуночи – дело для ракетчиков обычное, и, если бы не насупленное лицо командира батареи, всё выглядело, как всегда.

– Тревога не учебная, – начал капитан, оглядев жиденький строй «стратегов». – По местам! Прохоров, ко мне.

– Я, тащ капитан!

– Ты у нас лучший мехвод, так что тебе особое задание, – офицер достал из планшета карту. – Ты, сержант, садишься сейчас на «куклу» и, словно в жопу укушенный, начинаешь носиться по четвёртому и седьмому маршрутам. На позициях «двенадцать», «шесть», «семь» и «две шестёрки» активируешь имитаторы. С тобой в паре поедет лейтенант Сомов из штаба. Времени у вас – три часа. Понял?

– Так точно! – недовольно буркнул Сергей, но сонливость с него как рукой сняло. – Разрешите вопрос, тащ капитан?

– Разрешаю!

– Что делать после выполнения задания?

Офицер глубоко задумался и, наконец, после почти минутной паузы ответил:

– В расположение без приказа не возвращаться! Выйти в район озера Пудоро, – он показал сержанту на карте большое пятно юго-восточнее Бологого. – На соединение с батареей. Понятно?

– Так точно, товарищ капитан! Разрешите идти?

…Движок «МАЗа», словно по закону подлости, запускаться не хотел. Серега проглотил готовое сорваться матерное ругательство, глубоко вздохнул и снова нажал кнопку запуска: «Двадцать один, двадцать два, двадцать три»… На счёте «сорок семь» многоцилиндровый мотор недовольно рыкнул и запустился. Потом была безумная гонка по ночному лесу с прибором ночного видения. Кто не ездил – не знает, насколько картинка в «совиных глазках» отличается от реальности. Зелёно-чёрный мир, в котором ориентироваться куда как сложнее, чем даже ночью при свете узенькой полоски света из фар, прикрытых светомаскировочными створками. Иногда, по команде летёхи, сержант включал на несколько секунд фары.

Как ему удавалось вписываться в повороты, Серёга и сам не помнил. Хотя несколько раз деревья он, похоже, цепанул. Для его «многолапого слонопотама» это, конечно, не помеха, но всё равно – жаль, что нечисто прошёл маршрут.

На «точках» они, словно лоси в период гона, скакали по поляне, включая тепловые имитаторы, встроенные в надувные макеты, потом назад – в машину, и снова ракетный тягач ломится через леса и буераки, переваливаясь на особенно крупных колдобинах…

Управились, однако… А вот потом пошли непонятки – сначала лейтенант по переговорнику приказал остановиться и вылез из машины.

«Отлить, что ли, ему надо?» – подумал Сергей, но кипишиться и высматривать, чем это там занят офицер, не стал.

Стук в дверь кабины разбудил задремавшего было сержанта.

– Давай, Прохоров, вылезай! Ни хрена у меня не получается. Подсунули старую жестянку, дармоеды!

– Что стряслось, тащ лейтенант? – широко зевнув, спросил Серега.

– Да «уазик» завести не могу.

Выпрыгнув из машины, сержант огляделся.

В предутренних сумерках было видно, что остановились они на большой прогалине, которую пересекала разбитая лесовозная дорога. В стороне виднелось какое-то тёмное пятно – наверное, тот самый многострадальный «уазик».

– Я только движок заглушу и посмотрю, что с «козликом», – буркнул Прохоров, собираясь вернуться в кабину тягача.

– Отставить глушить! Загони его вон туда, к деревьям! – приказал лейтенант. – Потом автомат, вещмешок с собой – и за работу!

С проблемой Прохор разобрался быстро – всего-то окислилась клемма на аккумуляторе, так что пять минут спустя «уазик» уже был на ходу.

– Сержант, давай мухой за руль! – скомандовал лейтенант, притащив от тягача какие-то непонятные мешки.

– А как же «слоник»?

– Охерел, что ли? Он здесь остаётся. Согласно приказа! – зачем-то добавил лейтенант, хотя и так понятно, что бросить ценное, и, главное, секретное оборудование по своему почину обоим в голову бы не пришло. Просто приказ, полученный Сомовым, был подробнее… – Ходу, сержант, ходу!

Сколько они плутали по лесным «тропинкам», Прохоров не запомнил – сказалось то, что тревогу объявили внезапно, и за сутки он спал в общей сложности часа три – и то если брать в зачёт «пятиминутки» в кабине. Машину он вёл, повинуясь командам лейтенанта, периодически сверявшегося то с картой, то с навигатором. Наконец, когда уже совсем рассвело, «козлик» выехал на относительно ровную дорогу – и Серёга прибавил…

– Нормально идём, – заявил офицер, посмотрев на часы. – Сейчас поворот на арсенал проедем, Круженкино проскочим, и, считай, уже на месте – полсотни километров всего.

– Хрена себе – «на месте», – по неистребимой привычке проворчал Серёга.

– Нормально! До Волочка по трассе поедем, так что не ссы, сержант, – через час уже отобьёшься!

Но предсказанию лейтенанта сбыться было не суждено. Поскольку едва они отыскали место дивизиона, и выбежавший им навстречу прапорщик Мироненко отправил едва волочащего ноги Сергея в машину поспать, над лесом раздался громогласный возглас громкоговорителя: «Внимание, расчётам приготовиться к пуску!»

Все бросились по местам, а через пару минут вдалеке над лесом вспухли ослепительно-яркие шары ядерных взрывов. Как раз там, где находился пункт базирования седьмой Режицкой Краснознамённой ракетной дивизии. Там, где работали расставленные сержантом и лейтенантом тепловые имитаторы, там, где бесполезно тратил горючку тягач с «куклой» на борту. Там, где стояли ставшие такими родными для Сергея казармы…

А спустя ещё две минуты с пятачка у озера со странным названием «Пудоро» ушли в небо три огненные струи, на концах которых неслись словно ангелы мщения, «Тополя». [17]17
  РТ-2ПМ2 «Тополь-М» (Индекс УРВ РВСН – 15П165 (шахтный) и 15П155 (подвижный), код СНВ РС-12М2, по классификации МО США и НАТО – SS-27 Sickle В, англ. Серп)) – российский ракетный комплекс стратегического назначения, разработанный в конце 1980-х – начале 1990-х годов на базе комплекса РТ-2ПМ «Тополь». Первая МБР, разработанная в России после распада СССР.


[Закрыть]

Сержант Прохоров так никогда не узнал, что полумегатонная боеголовка одной из ракет, запущенных их дивизионом, пролетела две тысячи километров и, прорвавшись сквозь позиции натовской ПРО в Польше и Германии, взорвалась точно над авиабазой Рамштайн, [18]18
  Авиабаза Рамштайн является крупнейшим опорным пунктом американских ВВС за пределами территории США.
  Также является штаб-квартирой ВВС США в Европе (англ. United States Air Forces in Europe (USAFE)) и одной из баз НАТО.
  Авиабаза располагает двумя взлётно-посадочными полосами (08/26 длиной 3200 м и 09/27 длиной 2830 м). На базе дислоцировано около 35 000 военнослужащих и работают около 4000 гражданских специалистов (состояние на 2004 год). Рамштайн является одной из двух баз на территории Германии, на которых хранится ядерное оружие (в общей сложности около 150 единиц). До 1994 года здесь базировались эскадрильи «F-16», а ещё раньше «F-84» и «F-4». С 1971 года и по сей день на авиабазе дислоцируются транспортные самолёты Аэромобильного командования (англ. Air Mobility Command (АМС)) ВВС США.
  В настоящее время, после закрытия в 2005 году авиабазы Рейн-Майн, авиабаза Рамштайн является важнейшим перевалочным пунктом для транспортировки грузов и личного состава США в Европе. Авиабаза также может использоваться в качестве эвакуационного пункта, так как неподалёку от города Ландштуль находится крупнейшая американская больница за пределами США.


[Закрыть]на которой как раз готовились к взлёту два десятка бомбардировщиков Стратегического авиационного командования с ядерными крылатыми ракетами на борту, которые должны были принять участие в окончательной зачистке русской территории. Вместе с ними испарились и несколько десятков тактических самолётов 3-й воздушной армии.

Глава 4
«Дела мелкие – обуза большая»

Совещались мы недолго, правда, нашей ещё фактически не созданной организации подкинули «непыльную работёнку». И, что обидно, именно после моего необдуманного, прямо скажем, вопроса. Стоило мне только поинтересоваться, планируется ли организация поисковых партий для вывода застрявших на «горячих» территориях людей, как генерал просто взвился:

– Нет, не планируем! Ты, капитан, нах, представляешь, сколько у нас в распоряжении людей?

– Нет, товарищ генерал-майор, откуда мне? – размеренно и подчёркнуто корректно ответил я, в силу давным-давно выработавшейся привычки разговаривать в такой манере с беснующимся начальством. Ещё в первые годы службы я понял, что если начальник умный – то сам сбавит обороты, а если дурак – то тут хоть оборись.

Этот оказался умный.

– Верно, откуда тебе знать… – уже более спокойным тоном согласился командир базы. – На настоящий момент, с учётом мобилизованных, ментов и эмчеэсников, но без «соседей», – он показал на Клоуна, – войска гарнизона насчитывают семь тысяч шестьсот семнадцать человек!

– У нас – чуть больше трёх тысяч, – откликнулся грушник.

– Вот, капитан, – десять тысяч человек личного состава на шестьдесят тысяч квадратных километров! И учти, что районы, непосредственно прилегающие к столице, мы не считаем. Да, облетели районы застройки и попросили по громкой связи оставаться в укрытиях ещё как минимум пару дней, но еда и вода у них скоро закончатся, выходить им, по большому счёту не куда… – говорил Суходольский преувеличенно чётко, отрывисто: по всему видно – переживает мужик. Но и его понять можно – основная задача для него, как для командующего – спасти тех, кого можно гарантированно спасти, а не распылять и так невеликие силы в безнадёжных попытках объять необъятное. – И если вам, мужики, удастся во время ходок этих ваших зацепить и притащить кого-нибудь, то я только рад буду! Точнее – поручаю вам обеспечивать эвакуацию «найдёнышей». С нашей стороны всяческую поддержку гарантирую.

– А гэошных плакатов у вас не осталось? – внезапно спросил Виталик.

– Есть какое-то количество, но, если честно, то крайне немного…

– Так отксерьте или на принтерах напечатайте и во время облётов сбрасывайте. Вон капитан, не поленился же вымпел с руководством тем горемыкам на трассе сбросить. А к нам благодаря этому только за вчерашний вечер и сегодняшнюю ночь почти три тысячи человек вышли. Причём не только с самой трассы, но и из прилегающих посёлков.

– А что, Вячеслав Николаевич, мысль дельная, – после небольшой паузы поддержал нас майор. – Коммерсов каких-нибудь напрягите – у них и техника соответствующая имеется.

– Ладно, дам приказ. Ещё просьбы имеются?

– А как же! – Заповеди «Проси больше, бери, что дают» я придерживался всегда. – Инженерка всякая нужна: взрывчатка, дэша, [19]19
  Детонирующий шнур.


[Закрыть]средства взрывания.

– Завалы расчищать и двери открывать? – мгновенно «въехал» генерал. – С этим поможем без вопросов. Целый склад этого добра в Волочке есть – вагонами вывозить можно. И, кстати, часть добытых вами в Зеленограде стволов вам назад передаём. Благо солнечногорские нам штатных образцов подкинули. На второй этаж к подполковнику Савельеву зайдите, он всё оформит. Как со складов вернётесь – загляните, вам предписание к тому времени уже оформят…

Закончить генерал не успел, в дверь постучали.

– Товарищ генерал, разрешите? – Заглянувший капитан был наглядной иллюстрацией к тезису о полезности здорового образа жизни – круглое лицо с мощным двойным подбородком цветом напоминало варёную свёклу, китель на груди пропитался потом, мокрые волосы прилипли ко лбу. Так и хотелось сказать этому офицеру: «А бегал бы ты, дружок, по утрам и не обжирался бы на ночь – глядишь, и выглядел сейчас как человек, а не как боров-рекордсмен после заезда на ипподроме!»

– Что там у вас приключилось, Саечкин?

– На въезде в город наряд задержал американскую шпионку, тащ генерал! – с трудом переведя дыхание, выпалил капитан.

– Прямо-таки и шпионку? – недоверчиво покачал головой Суходольский.

– Так точно, тащ генерал! Шпионку!

– Вот как удачно! Работка-то по вашему профилю, товарищи! – Генерал повернулся к нам. – Два разведчика и пограничник – куда круче для одной-то шпионки?

– Разрешите выполнять? – Саша-Клоун первым поднялся со стула.

– Выполняйте! К тому же инженерные склады в той стороне. А то у нас особистов всего пять человек, и работы у них до Бениной мамы, а вы пока свободны. Только к Савельеву зайдите сначала!

Попрощавшись с генералом, наша троица вышла в коридор. Я отметил характерную черту военного времени – каждый был с автоматом. Мы с Виталиком так и пришли со своими «калашами», а Саша уходя подхватил свой остромодный автомат «сотой» серии в понтовом тактическом обвесе: с передней рукоятью и планкой под оптику.

* * *

В коридоре мы разделились, договорившись встретиться у входа. Александру, по его словам, надо было забрать «мальчишечку с рацией», а нас ждал незнакомый пока подполковник Савельев.

С бюрократией мы управились на удивление быстро – замотанный молодой подпол со следами тяжёлого недосыпа на лице выдал нам бланки запроса на получение вооружений. На вопрос Виталика, почему бланки подписаны, но не заполнены, он ответил просто:

– Не вагон же вы заберёте? А даже если и вагон, то там этого добра… А мне время тратить не придётся!

Таким образом на всё про всё у нас ушло минут десять, поскольку мы решили пока не заполнять бумаги…

Сашка ждал нас у поста на выходе. Рядом с ним стоял квадратный боец, за спиной которого бугрился квадратный ранец с торчавшей из него коленчатой антенной, а на боку в хитром подвесе висел «бизон» с его характерным трубчатым магазином.

– Быстро вы, – поприветствовал нас майор. – Я думал, вы дольше провозитесь. Знакомьтесь, это – он повернул голову к своему подчинённому, – Аркаша Курдюмов. Позывной – Барашек. По званию – очень страшный прапор. Маг и повелитель эфира.

Мы по очереди представились и пожали руку старшему прапорщику.

– Андреич, – обратился грушник к Виталику, – а что ж это у тебя позывного нету?

– А у нас в конторе псевдо только на могильной плите выбивают, – невесело отшутился мой друг. – Ну что, пошли, славяне?

* * *

– А Вовка где? – спросил я, не обнаружив нашего приятеля в машине.

– У него тут дела снабженческие. Местные как узнали, что он вертолётами оптом торговал, так насели, что чуть нашего «худосочного» на мелкие кусочки не разорвали! – хохотнул Сибанов. – Я так понимаю, представитель героического спецназа с тобой поедет? Встреча однополчан и всё такое?

– Правильно понимаете, товарищ подполковник! Не зря в Академии штаны протирали – есть задатки аналитика.

– Пойдём, капитан, покажешь, где у вас тут шпиёны американские водятся, а то я, надо признать, за пятнадцать лет только троих увидеть и сподобился… – Виталик подтолкнул толстячка в сторону «Лэндкруизера». – Но учти, за руль не пущу!

Когда мы с радистом уселись на заднее сиденье нашего «уазика», а майор забрался на переднее, я скомандовал Андрею:

– Давай за Андреичем.

– Куда едем-то, тащ капитан? – по неистребимой привычке военных шоферов всё всегда знать, поинтересовался морпех.

– На склад. За оружием и взрывчаткой.

– Здорово! – констатировал Борматенко, запуская движок и пристраиваясь за «кукурузером».

– Не знаю – кому как, а тебе грузить придётся.

– А нам, камчатским, что топтать-подтаскивать, что топтанных оттаскивать… Побаталёрить я никогда не прочь…

– Моряк, что ли? – спросил Саша.

– Нет – «полусапог».

– Бригада какая?

– Сто шестой полк.

– Неплохо, – получив ответ, сказал грушник, – а с Русского знаешь кого?

– Пару ребят знаю. Ещё мичманцы оттуда у нас взрывное дело вели. Из роты минёров!

– Это ещё лучше! Аркаш, ты вроде тоже там бывал? – повернувшись, спросил у прапорщика Клоун…

Пока ребята болтали, я во все глаза смотрел в окно – напитывался, так сказать, обстановкой. Ни детей, ни женщин на улицах не было – зато активно сновали одетые по последней, «постъядерной», моде мужчины. Длинные плащи, на лицах или респираторы с очками, или резиновые «хари» противогазов. Большинство – с оружием, причём не только с армейскими стволами, но и с охотничьими дробовиками. Последнее, впрочем, неудивительно – Тверская область славится своими лесами, и охотничьими угодьями в том числе…

Особенно много народа я заметил на станции – мы как раз проезжали по путепроводу над железкой. Сновали туда-сюда маневровые локомотивы, перетаскивая короткие сцепки из двух-трёх вагонов. В отдалении дымили целых два паровоза, очевидно, извлечённые из недр местного депо…

«Ну да, сейчас они на вес золота будут – электричество, как и солярка, окажется в списке остродефицитных товаров уже в самое ближайшее время, а эти „динозавры“ и на угольке, и на торфе с дровами ездить смогут. Если их соответствующим образом подготовить, конечно. Если с умом к делу подойти, то на той же „Царской дороге“ очень много полезностей выудить можно». – Но тут я вспомнил про удар по району Бологого, и оптимизм мой немного приувял – ехали мы сейчас как раз в ту сторону.

Через пару километров Виталькин джип пару раз моргнул правым поворотником и стал прижиматься к обочине – впереди показался гаишный пост на выезде из Торжка.

– Тут посидите или с нами пойдёте?

– С вами – лясы поточить мы всегда успеем. Аркаш, мы ненадолго, если что – зови.

– Хорошо. Но до сеанса ещё сорок семь минут, – флегматично ответил прапорщик, выудивший из недр рюкзака какой-то провод.

– Эй, «мокрая пехота», в прикуриватель воткни, чтоб батарею зазря не тратить, – это было последнее, что я услышал перед тем, как захлопнул дверь «Патриота».

За время дороги Саечкин отдышался, привёл себя в порядок и к двери поста уже вернул себе человеческий облик.

– Эй, Таничев, не грохнули ещё шпионку? – с нарочитым, как мне показалось, весельем спросил он дежурного – такого же мордатого, как и он сам, старшего лейтенанта, обряженного в милицейский чёрно-серый «городской» камуфляж.

– Не, в камере сидит, – лениво откликнулся страж порядка.

– А я спецов из комендатуры привёз.

– Понятно. Сейчас дам команду доставить.

В помещении поста народу практически не было, только кемарил у видавшей виды милицейской «стационарки» сержант, да встретился в проходе рядовой-срочник (уж больно молод был пацанчик) с авиационными эмблемами в петлицах.

– Вот её документы. – Капитан вытащил из ящика стола два американских паспорта в синих обложках.

Виталик быстро просмотрел один документ, затем второй и, хмыкнув, протянул их мне.

«Julia Moor» – значилось рядом с фотографией весьма симпатичной молодой особы. Отчего-то на память пришла рыжеволосая голливудская актриса, но она, если память меня не подводила, звалась Джулианна.

«Ivan Moor» – написано было в другом паспорте, а с фотографии на меня смотрел улыбчивый карапуз. «Полгода ему – максимум», – определил я на глаз.

– Ну и как тебе шпионы?

– Охренительные! – Я передал паспорта Клоуну. – Прям Бонд и Мата Хари на разведке спецобъектов стольного града Торжка!

– Вы каким местом думали? – Виталик повернулся к Саечкину. – С чего взяли, что она шпионка?

– Так американка же! – с обезоруживающей наивностью ответил мордатый капитан. – И по русски говорит очень хорошо!

За спиной раздался смешок нашего грушника – наверное, тоже повеселился майор…

– А как, по-твоему, говорить девушке с именем Юля, имеющей сына Ивана, а? С сылным грузынскым акцэнтом, что ли? Она небось сама к вам пришла?

– Так точно. Сама!

– Лицом к стене! – донеслось из-за двери, потом дверь приоткрылась, и появилась веснушчатая физиономия: – Разрешите ввести, товарищ капитан?

– Давай! – несколько суетливо отреагировал Саечкин.

«А девчонка действительно хороша! Правильные черты лица с чётко очерченным упрямым подбородком, немного вздёрнутый нос, голубые глаза. Копна длинных светлых волос, собранных в пучок на затылке…» – оценил я нашу невольную гостью, бочком вошедшую в помещение и испуганно прижимавшую к себе белоголового карапуза в смешных джинсиках и ярко-оранжевой кофте с надписью «LA Lakers» [20]20
  Известный баскетбольный клуб из Лос-Анджелеса.


[Закрыть]на спине.

– Nice to meet you, ma’m! – совершенно неожиданно заговорил грушник. – I’m major of Russian special forces and I’m glad to welcome you here! [21]21
  Очень приятно познакомиться, мадам! Я майор русского спецназа, и я рад приветствовать вас здесь! (анг.)


[Закрыть]– выговор у Сашки был неплохим, лишь с лёгким налётом «славянскости» и слегка утрированным «ар».

– Вот теперь понятно, почему тебе, майор, дали такой позывной! – улыбнулся Виталик. – Барышня по-русски как бы не лучше нас тобой изъясняется. Так ведь, Юля?

– Да, – пролепетала гостья.

– Из эмигрантов или замуж вышла? – продолжил светским тоном Сибанов, подвинув девушке стул.

– Замуж, – всё так же смущённо ответила Юлия и, словно набравшись смелости, выпалила: – А вы не могли бы отдать мне мои вещи?! А то мне Ванечку переодеть надо. Подгузник уже два часа как грязный.

– Саечкин, ты что, опух? Быстро детские вещи сюда, вохра недорезанная! – набросился на ничего не понимающего капитана Виталик. – Или станешь Баранкиным и так и будешь на своём складе сидеть. Грузчиком! Это я тебе обещаю!

Заполошно метнувшись к двери, капитан, открыв её, заорал:

– Свечников, твою мать! Вещи задержанной сюда! Мухой, мля!

Сибанов же продолжил допрос:

– И как же гражданку США занесло в нашу глухомань?

– Мы к маме моей на лето приехали, вот я и решила к подружке в Питер съездить.

– На поезде?

– Нет, что вы! На машине. У меня там, – девушка показала на окно, – машина. А меня теперь арестуют и в тюрьму посадят? – Совершенно неожиданно по лицу её потекли слёзы. Видно, держалась девчонка из последних сил. – А Ванечку что же, в орфанэйдж? – Странно, что вместо русского «детдом» она произнесла это слово по-английски, ну да чего только не бывает. Видал я «свежих» эмигрантов, которые уже на пятом году принципиально перестают на родном языке изъясняться, как, впрочем, и матёрых человечищ, что родившись и всю жизнь прожив за границей, иному учителю русского языка фору по части «великого и могучего» дадут.

Ни с того ни с сего майор Саша присел перед девушкой на корточки и принялся утешать:

– Ты чего разревелась, дурёха? Была нужда тебя арестовывать-то? Сейчас во всём разберёмся и поедешь себе восвояси…

«Однако слабое по нынешним временам утешеньице-то… „Восвояси“ это сейчас похуже, чем „на Колыму“ раньше, – шансов сдохнуть в мучениях и без всякой пользы однозначно больше…» – но дело тут было не столько в словах, сколько в тоне. Клоун нес свою околесицу с таким искренним участием, что девчонка уже не плакала навзрыд, а тихонько хныкала, уткнувшись в плечо майора. Мальчишка же лупал глазёнками и агукал, явно пребывая в непонятках по поводу всей этой катавасии. Наконец, сообразив, что его мамаша плачет, открыл свой беззубый ротик и внёс свою нотку в «концерт». Матерью юная «американка» оказалась справной – едва заслышав басовитые подвывания отпрыска, она немедленно отлипла от надёжного майорского плеча и принялась укачивать малыша.

Дверь приоткрылась, и Саечкин, не поленившийся лично сходить за вещами задержанной, а, скорее всего, просто решивший побыть подальше от очей грозных незнакомцев из спецслужб, поставил на пол большую кожаную сумку.

– Вот, переоденьте сына! – Клоун из положения приседа просто метнулся к двери и буквально впихнул сумку девушке.

– Так, майор. Пошли, на склад сгоняем, пока товарищ подполковник здесь дела закончит, а то толпимся тут, как трудовой народ во времена Горбатого за водкой. – Что здешнее «шпионское дело» яйца выеденного не стоит, я уже понял, но раз уж впряглись, так до конца его довести надо. Но не трём же старшим офицерам такой фигнёй заниматься?

В коридоре Саня резко затормозил:

– Вась, слушай! А может, возьмём её с собой?

– Кого? – я даже не понял сначала.

– Юлю эту.

– Охренела твоя голова, майор? В какое она место нам упёрлась?

– Пропадёт же!

– С чего это? От проблем шпионских мы её избавили, а там вместе со всеми… И прекрати прижимать меня к стенке, как одноклассницу на дискотеке!

– Ой, извини! – Саша отошёл на полшага. – Ну… – геройский спецназовец замялся…

– Понравилась, что ли? – внезапно до меня дошло.

– Ну да… Пусть она пока у вас поживёт…

– А ты что, не женат, что ли? – Подробностей личной жизни внезапно обретённого «однополчанина» я, естественно, не знал.

– Был. А дальше как в песне: «Она была ни в чём не виновата…» – процитировал майор популярную в наших кругах песню Сергея Трофимова.

– Не, Саш, пойми – пару ртов приютить – ни разу не проблема, а вдруг у вас не срастётся? Что тогда делать будешь? – Я подтолкнул разведчика в сторону выхода. – Тут думать надо! Вот пока на складе затариваться будем, и покумекаем. И не спорь, Ромео ты наш. Спецназовского разлива.

Взгляд мой зацепился за жавшегося к стенке капитана Саечкина.

– Капитан, поди сюда! – недобро ухмыльнувшись, я поманил его пальцем. – Рот на замке держи! А то ведь понимаешь – полковники, они высоко летают и мелочи всякие могут позабыть. А мы, капитаны, народ до офигения злопамятный, сам знаешь! Так что я тебя предупредил!

И уже привычным жестом натянув на лицо маску противогаза, я выскочил вслед за Клоуном на улицу.