Текст книги "Разочарованные. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Артем Фадеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

  – Мы понимаем вас, Олег Федорович, мы уж, как -ни будь, сами доберемся до дома. К тому же у нас осталось еще одно незавершенное дело, – проговорил Паша.

  – Очень надеюсь, что оно ни как не связано с угрозой для жизни? – серьезно поинтересовался полковник.

  – Нет, – поспешил заверить Скавронского Петя: – Это исключительно мирная миссия.

  – Ну, в таком случае, до завтра, – попрощался с друзьями Олег Федорович.

  – До свиданья, – попрощались со Скавронским Петр, Павел и их подруга.

  – Представляешь, Паш, – полу шепотом произнес Петя: – Я ведь совер-шенно забыл про нашего узника.

  – Как бы там ни было, настало время освободить его, – серьезно заявила девушка.

  – Да, – согласился с ней Павел: – Стоит поторопиться.

  Друзья направились в сторону выхода из гаражного кооператива "Вым-пел", а им вслед летел голос Олега Федоровича: – Так, ребята, не расслабляемся! Необходимо прочесать каждый миллиметр этого гаража! Ну и погром здесь!

  *

  – Да, мама, так что не переживай, скоро я буду дома. Пока, – Полина отключила мобильный телефон и спрятала его в сумочку.

  Девушка поднималась по лестнице, ведущей к входу в будущий офис По-искового Агентства "Разочарованные". Следом за ней шли Паша и Петр.

  – Что? – язвительно поинтересовался Петя: – Анна Дмитриевна места себе не находит?

  – Не переживай, – останавливаясь у железной двери, ответила ему Полина: – Я ее успокоила, сказала, что нахожусь в твоих надежных руках. Хотя, по-моему, это мое заявление только прибавило ей беспокойства.

  – Ты недооцениваешь своих друзей, – поднявшись на крыльцо, заметил Петр.

  – В отношении тебя, скорее переоцениваю, – съязвила девушка: – Ну, давай же, открывай дверь.

  Петя одарил Полину искрометной улыбкой и, не говоря ни слова, выполнил ее просьбу.

  – Ну, давай, выходи, – обратилась девушка к парню, сидящему в поме-щении на своей собственной сумке: – Можешь быть свободен, и идти на все четыре стороны.

  Игорь поспешно вскочил со своего места, накинул на плечо ремень от сумки и, прижимая к боку свой багаж, подошел к Полине: – Что это значит? – нерешительно поинтересовался он.

  – А это значит, что больше с тебя твои кредиторы не потребуют ни ко-пейки. С этой минуты ты ни кому и ни чего не должен. Можешь отправляться домой, – произнес, молчавший до этого Павел.

  – Как вам удалось договориться с ними? – все еще не веря в удачу, спросил парень: – Они что и расписку вам отдали?

  – Какой ты быстрый, – недовольно проворчал Петр: – Хочешь получить все и сразу? Не выйдет, Игорь, так не бывает. Расписку мы и не пытались искать. Да и вообще, старались, честно говоря, далеко не ради твоего благополучия. Главной нашей задачей было вытащить из этой неприятной истории Марину, желательно живую и невредимую. И это, нужно признаться нам удалось сделать.

  – Все равно, большое вам спасибо, – поблагодарил друзей парень.

  – Ты не нам спасибо говори, – перебила его девушка: – А Марине.

  – А еще бы я на твоем месте попросил у нее прощения, – добавил к выше сказанному Паша.

  – А на месте Марины, я бы двести пятьдесят четыре с половиной раза подумал, прежде чем прощать тебя, – закончил Петя.

  – Все равно, спасибо, – с нотками раскаяния в голосе, пробормотал Игорь. Больше не говоря ни слова, он принялся спускаться вниз.

  Петр и Павел посторонились, пропуская его.

  – Не слишком ли мы с ним жестко разговаривали? – поинтересовалась у друзей Полина, едва парень отошел на достаточное расстояние от их будущего офиса.

  – В самый раз, – ни чуть не сомневаясь в своей правоте, проговорил Петя: – Знал бы он, что нам пришлось пережить, спасая его шкуру! Мне его ни сколько не жалко. Будет в следующий раз думать головой, прежде чем подставлять других под удар.

  – Может быть, ты и прав, – вздохнула девушка.

  – Ну, все, Пол, хватит лирики. Пойду выключу свет, и по домам, – Петр направился, было в глубь помещения но, остановившись на пороге, недовольно проворчал: – Да что у меня к подошве прилипло, весь вечер мешается, и ни как отвалиться не может.

  – Даже предположить боюсь, во что ты вляпался на этот раз, – Полина весело улыбнулась.

  – Какое у нас тонкое чувство юмора, – соскабливая о порог жевательную резинку, подметил Петя.

  – Да это же твоя супер жвачка, – опознал кусок резинки Паша: – И еще что-то, – тут же заметил он.

  – Монета! – отковыряв реликвию, удивленно пробормотал Петр: – Да она вся в крови!

  – Что за монета? Ну-ка покажи, – потребовала девушка.

  Петя показал друзьям находку, положив ее в свою ладонь. Несколько се-кунд Полина и Павел внимательно изучали монету, а затем Паша прогово-рил: – Что там полковник говорил сегодня о древней монете?

  – Он ее искал, – утвердительно заявила девушка.

  – Скавронский назвал ее сребреником, когда допрашивал этого, как его там? – попытался припомнить Павел.

  – Максима Кольского, по-моему, – вспомнила Полина.

  – Точно! – вскрикнул Петр: – И как я сам не догадался!

  – О чем? – осторожно спросил у друга Паша.

  – Сейчас. Подержите, – Петя передал реликвию Павлу, а сам скрылся в помещении офиса.

  Паша с девушкой, не обратили ни какого внимания на выходку Петра. Они продолжали разглядывать монету.

  – Кровь, должно быть, того самого Максима, – осторожно произнес Павел: – Неужели это на самом деле один из тех сребреников? Даже не вериться.

  – Ни когда не видела, ни чего подобного, – вторила ему Полина.

  – Эй, – раздался голос Пети: – Идите-ка сюда, быстрей!

  Девушка и Паша поспешили на зов друга.

  Заходя в помещение, Павел прикрыл за собой дверь.

  – Вот смотрите, нашел, – Петр помахал перед удивленными Пашей и Полиной, своей газетной треуголкой.

  – Ты с ума сошел, наконец-то? – осведомилась девушка: – Решил заняться ремонтом, на ночь глядя?

  – Да, нет, – разворачивая головной убор, ответил Полине Петя: – Не в этом дело. Вот смотрите сюда, – вернув газете первоначальный вид, он раскрыл ее на нужной странице, и ткнул пальцем в одну из статей: – Види-те?

  – Ночной налет, – прочитал заголовок Павел. Однако и без его комментариев взгляды Петра и девушки были устремлены на фотографию, расположенную рядом со статьей.

  На снимке была изображена, хорошо знакомая друзьям монета.

  – Это она, – констатировал Паша, демонстрируя друзьям оригинал.

  – Сомнений быть не может, поддержала его Полина: – Это сребреник.

  – В статье говориться, что он был похищен позапрошлой ночью из го-родского музея, – уточнил Петя: – Теперь все встает на свои места.

  – Что там у тебя встает? – все еще любуясь монетой, поинтересовалась девушка.

  – Я говорю, теперь ясно, почему полковник Скавронский оказался этой ночью у гаража Кольского, – пояснил Петр.

  – Да, – согласился с ним Павел: – Он, скорее всего, расследовал дело о похищенном сребренике, а мы, в свою очередь искали шантажистов, вымо-гающих деньги у Марины.

  – В итоге, по иронии судьбы, грабителями и вымогателями оказались одни и те же лица. Таким образом, наши дорожки с полковником снова пересеклись. Подобный поворот событий просто невозможно было предугадать, – оторвавшись от созерцания фотографии и оригинала, проговорила Полина.

  – Да, – вздохнул Петя: – Нам неимоверно повезло. Представьте себе, что было бы, приедь милицейский патруль на несколько минут раньше? В стене гаража торчит дьявольское отродье, а сектанты летают по воздуху без всякой страховки. Увидь все это Скавронский, нам бы точно не удалось отделаться легким испугом.

  – Это точно, – поддержал друга Паша: – Но, может быть, не будем о грустном? У нас теперь появилась очередная головная боль.

  – Какая именно? – не поняла девушка.

  – Вот эта, Полина, – Павел приподнял руку вверх, демонстрируя, в очередной раз, всем присутствующим небольшую монетку: – Полковник, ведь, его ищет, сейчас, там, в гараже. Мы умыкнули улику, практически, с места преступления. Что будем делать дальше?

  – Давайте вернем ее завтра Скавронскому, – предложила девушка: – Когда пойдем к нему.

  – Ну, вы с ума, что ли все посходили? – вклинился в беседу Петр: – Тоже мне, нашлись альтруисты. Монету нашли мы, ведь так?

  Паша неуверенно кивнул головой в знак согласия, не зная еще, куда клонит Петя. Полина воздержалась от ответа.

  – В газете четко написано. Любому, кто даст какую – либо информацию о нахождении сребреника, или же вернет монету городскому музею в обязательном порядке будет выплачено вознаграждение, – процитировал отрывок из статьи Петр: – Неужели мы с вами откажемся от гонорара? Любая работа должна быть оплачена по заслугам. Мы помогли Марине, нашли древнюю реликвию, спасли мир от нашествия потусторонних сил, поймали преступников, наконец. И, неужели за все за это нам не причитается хотя бы маленький гонорар? В конце концов, для чего же тогда мы открываем наше агентство?

  – Я почему-то считала, что для того, что бы помогать разочарованным, – проговорила девушка.

  – Это конечно так, – согласился с Полиной Петя: – Но и о материальной стороне вопроса забывать не стоит. От уплаты налогов укрыться нам не удастся. Да и средства, потраченные на реставрацию этого помещения, хотелось бы вернуть. К тому же ремонт только начался и нам понадобиться еще не одна сотня рублей. Вот только не говорите, что вы не согласны со мной.

  – Мы и этого и не говорили, – произнес Павел: – Любое дело, даже самое доброе должно быть хоть как-то поощрено. Например, простым человеческим "спасибо".

  – Несколько минут назад я услышал даже два человеческих "спасибо", но чувство удовлетворения от этого так и не получил. Предпочитаю, звонкую монету в кармане даже самым искренним человеческим словам. Если хотите, можете меня осуждать, но перед этим загляните поглубже в самих себя. Где-то там, вы, наверняка, полностью и безоговорочно согласны со мной, – разразился Петр длинной тирадой.

  – Я всегда подозревала, что ты меркантильный тип, – улыбнулась девушка: – Но, что делать? На этот раз, я вынуждена признать, что ты прав.

  – Вот это да! – удивился Паша: – Сейчас выпадет снег. В коем-то веке Полина и Петя сошлись во взглядах. Однако, как же мы после этого станем смотреть в глаза полковнику Скавронскому? Получиться, что мы съедим его хлеб.

  – Ну, что поделать? – пустился в размышления Петр: – При встрече с ним, нам придется опускать глаза. А что касается хлеба. Ему и так достанется вся слава от поимки сектантской группировки. Хотя, если уж разобраться, то мы с вами приложили к этому куда больше усилий, чем вся его команда. Думаю, он не обидится, когда узнает, что мы совсем немножко обошли его на повороте.

  – Ну, что ж, – поставила последнюю точку в этой беседе девушка: – У нас есть еще целые сутки для того, чтобы обдумать создавшуюся ситуацию и окончательно решить, стоит ли лично нам, возвращать монету музею, или же лучше будет передать ее Скавронскому.

  – Какие сутки, Пол, ты, о чем говоришь? – нахмурился Петя: – Завтра же пойдем в музей. Мы же, по-моему, уже все решили.

  – Завтра понедельник, – напомнила девушка: – У городского музея вы-ходной день. В любом случае, придется ждать до вторника.

  – Да, действительно, ты права, – согласился с Полиной Петр: – Придется подождать.

  – Ну, раз мы решили все глобальные проблемы, тогда, может быть, отправимся домой? Или здесь заночуем? – поинтересовалась девушка.

  – Разумеется, домой, – сказал Павел: – Вот только куда девать монету? Надеюсь, мы не станем устраивать междоусобицу относительно того, у кого же останется сребреник до вторника?

  – Как ты мог подумать такое, Паша? Разумеется, не станем, – заверила Павла Полина. Она лихо выхватила из его руки монетку, и осторожно положила ее в сумочку: – Какие могут быть вопросы? Конечно же, у меня. Я аккуратно очищу ее от крови. Ко вторнику она будет как новая.

  – Ладно, – не стал спорить с девушкой Петя: – У тебя, так у тебя. Только, пожалуйста, не посей ее где-нибудь.

  – Обещаю, сеять я ее не буду. Помню еще печальный опыт Буратино, – пообещала Петру Полина.

  – Ладно, тогда по домам, – Петя выключил свет, и друзья направились к выходу.

  Закрыв железную дверь на замок, Петр первым спустился с лестницы, за ним негромко переговариваясь, следовали Паша и его спутница.

  Ни кто из троих друзей даже не обратил внимания на то, что громадный комок жевательной резинки, щедро политый кровью Кольского Максима Леонидовича, загадочным образом исчез с порога будущего офиса Поискового Агентства "Разочарованные".

  *

  Полковник Скавронский, на лице которого не было ни чего, кроме выражения усталости, подошел к огромному стеклянному окну, по периметру которого аккуратно была выведена надпись "Дежурная часть". Заметив его, двое мужчин, дежуривших в эту ночь в РУВД, сосредоточили свое внимание на мужчине.

  – Олег Федорович, вы уходите? – поинтересовался один из дежурных.

  – Да, мне необходимо хотя бы два часа сна, – устало проговорил полковник: – Денек сегодня выдался напряженный.

  – Это точно, – словоохотливо произнес все тот же мужчина: – Досталось вам сегодня.

  – И не говори, – согласился с ним Скавронский: – Кстати, вы сделали все, как я вам сказал? – сурово спросил он.

  – Обижаете, Олег Федорович. В лучшем виде, – ответил дежурный: – Этого, с фонарями, мы закрыли в отдельную камеру. Ему оттуда не выбраться. Замок там сложный. Имей он все супер навороченные отмычки мира, у него еще был бы шанс. А так, без вариантов.

  – И все-таки, не спускайте с него глаз. Этот парень способен на многое. Отключить сигнализацию городского музея то же не каждому под силу. Ну, завтра я разберусь, как это ему удалось сделать. А на сегодня, отбой, – еще раз предупредил дежурных полковник.

  – Спокойной ночи, – попрощался со Скавронским мужчина.

  – И вам того же, ребята. Дай вам Бог, спокойно отдежурить, – Олег Фе-дорович направился к дверям, которые тут же открылись. Он вышел на улицу и исчез в ночной темноте.

  – Ну, все, теперь можно, – дежурный, который беседовал с полковником, повернулся к своему напарнику, и заговорщицки подмигнул ему: – Нам больше ни кто не помешает.

  – Ты уверен, что это безопасно, Дим? – боязливо осведомился второй мужчина: – Какая-то ночь сегодня не хорошая. Бродят и бродят тут все.

  – Да не дрейфь, ты, – махнул рукой Дима: – Все обойдется, в первый раз что ли?

  – Боязно как-то, – протянул дежурный, раздумывая над предложением мужчины: – Ну, ладно, – тут же согласился он: – Пошли. Только для начала давай-ка, навестим этого, с синяками. Ну, на всякий случай.

  – Давай, если тебе от этого станет спокойнее. Идем, – дежурные без за-зрения совести покинули свой пост и, выйдя в узкий коридор, направились в сторону камер предварительного заключения, заперев перед этим тяжелую дверь, ведущую в "Дежурную часть".

  Мужчины подошли к решетке, за которой прямо на железной кровати, привинченной к полу, сидел, сгорбившись, Максим Кольский.

  – Ну, как дела, заключенный? Не спиться? – поинтересовался у Максима один из дежурных.

  Кольский даже не пошевелился. Он не удостоил мужчин ответом. Молча сидя, Максим тупо разглядывал противоположную ему стену.

  – Молчит, значит, порядок, – удовлетворенно проговорил Дима: – Ви-дишь, он даже не жалуется. Пошли отсюда.

  Дежурные развернулись, и стали удалятся прочь от камеры, в которой находился Кольский.

  Максим тут же вскочил с кровати и, подбежав к решетке, прислушался к разговору, удаляющихся мужчин.

  – Сейчас пропустим по стаканчику, и тут же вернемся. Пять минут, не больше. Да что может произойти за это время? – донесся до слуха Кольского голос Димы.

  Это был шанс! И Максим решил им воспользоваться. Протянув руку сквозь решетку, он дотронулся ладонью до холодного металла замочной скважины. Кольский повернул ладонь, и в ту же секунду раздался щелчок. Вот он, путь к свободе! Максим раскрыл решетчатую дверь камеры, вышел в коридор, и последовал в сторону "Дежурной части".

  Дойдя до двери, разделяющей "Дежурную часть" от общего коридора, Кольский проделал с ней тот же фокус, что и прежде. Теперь путь на улицу был прегражден только одной дверью, той самой, через которую некоторое время назад вышел полковник Скавронский.

  Справившись и с этой преградой, Максим покинул стены милицейского участка.

  Сладкий запах свободы буквально одурманил голову Кольского. Максим глубоко вдохнул ночной воздух, набрав полные легкие кислорода, и в ту же секунду, на его лицо обрушилась мокрая тряпка. Запах свободы смешался с запахом эфира.

  Уже теряя сознание, Кольский, где-то там, далеко расслышал незнакомый ему голос. Голос удовлетворенно произнес: – Шеф был прав. Он действительно попытался бежать.

  *

  Максим Кольский очнулся в совершенно незнакомом ему помещении. Первое, что понял Максим, когда пришел в себя, было тем, что он лежит прямо на полу. Кольский попытался подняться и осмотреться, но сделать это с первой попытки ему не удалось. Голова неимоверно болела, а взгляд не мог сфокусироваться на каком-нибудь отдельном предмете, все вокруг Максима расплывалось и вращалось с бешеной скоростью.

  Перед толстой железной дверью стояли трое мужчин самого мрачного вида, одеты они были в форму сотрудников салона ритуальных услуг. Все трое внимательно наблюдали за попытками Кольского подняться на ноги, через большое пуленепробиваемое стекло, находящееся прямо в двери.

  – Он пришел в сознание, – констатировал один из троицы: – Пора засе-кать время.

  Другой мужчина, вытащил из кармана электронный секундомер и включил его. На дисплее прибора тут же побежали черные цифры.

  Максим, кое-как сосредоточился и, поднявшись на руках, огляделся по сторонам. Он находился в большой комнате, заставленной разнообразными предметами, имеющими навесные замки и просто замочные скважины. Все, что находилось в комнате, включая и ее саму, было заперто на ключи. Сейфы, какие-то ящики, саквояжи, дипломаты, шкафы, тут же заплясали перед глазами Кольского.

  – Нет, – пытаясь встать на ноги, прошептал Максим: – Только не это, – стараясь не упасть, мутным взглядом, он еще раз обвел помещение, в кото-ром находился: – Пожалуйста, – сфокусировавшись на окне, попросил он: – Не надо, мне плохо. Выпустите меня отсюда. Я не переношу закрытых замков. Я не выживу.

  Трое мужчин безразлично наблюдали за действиями Кольского, лишь изредка переводя взгляд на электронный секундомер.

  "02:49:22", показывали цифры на приборе.

  – Спасите, пожалуйста, – в очередной раз взмолился Максим. Но ему на помощь так ни кто и не пришел.

  На трясущихся ногах, он подошел к сейфу, который стоял ближе всего к нему, и открыл замок черного ящика, проведя по нему рукой. Следом за сейфом последовал старый почтовый ящик, за ним дипломат, а потом Кольский просто проводил ладонью по замкам не вникая, что именно он открывает.

  "04:18:11", бежали цифры на секундомере.

  Максим метался по комнате, его лоб покрылся испариной, а замков было еще очень много.

  "04:34:27", показывал прибор.

  Силы покидали Кольского, он уже еле держался на ногах. Очередной распахнутый саквояж отлетел в сторону.

  "05:00:00", палец мужчины, держащего секундомер нажал на кнопку, бегущие цифры, повиновавшись приказу, моментально застыли на дисплее прибора.

  Максим, потеряв сознание, рухнул прямо на пол, так и не успев открыть замок шкафа.

  Человек, приказавший включить секундомер, вытащил из кармана сотовый телефон, набрал повторный вызов, и спокойно проговорил в трубку: – Дело сделано, шеф, – выслушав собеседника, мужчина коротко произнес: – Хорошо, – вернул мобильник на прежнее место, и обратился к людям, облаченным, как и он в форму сотрудников салона ритуальных услуг: – Шеф приказал вернуть его обратно, не возбуждая подозрений. Действовать нужно немедленно.

  Не говоря ни слова, мужчины, вошли в комнату, на полу которой лежал, потерявший сознание Кольский, схватили его под руки, и направились в сторону выхода.

  *

   На приборной панели ярко зажглась одна из лампочек, тишину "Дежурной части" тут же нарушил неприятный жужжащий звук.

  – Господи, – недовольно проворчал Дима: – Похоже, эта ночь ни когда не кончится. Кого там еще принесло? Ну-ка глянь, – обратился он ко второму дежурному, одарив его взглядом осоловевших глаз.

  – Кто? – равнодушно бросил мужчина, сидевший за пультом в громкоговоритель.

  – Послушайте, – раздалось из динамика: – Тут у вас прямо на пороге какой-то парень лежит. Похоже, его избили. Он без сознания, а на лице громадный синяк. Вы уж разберитесь.

  Услыхав, про синяк оба дежурных сорвались с места и бросились к входной двери. Преодолев препятствие за щитанные секунды, Дима распахнул тяжелую створку, и крикнул в темноту: – Эй, кто здесь?

  Ответом ему была полная тишина.

  Дежурный огляделся и увидел лежащего прямо перед ним Максима Кольского.

  – Твою мать, – выругался Дима: – Давай, помоги же мне, – обратился он ко второму мужчине.

  Не говоря больше ни слова, дежурные взвалили на себя тело Максима и, закрыв дверь, направились в сторону камер предварительного заключения.

  Бросив, находившегося без сознания Кольского прямо на железную кро-вать, дежурный нащупал пульс на руке Максима: – Живой, – констатировал он, обращаясь к Диме.

  – Вот суки сын, – продолжал злиться мужчина, стоящий в дверях камеры: – И как ему только удалось сбежать?

  – Олег Федорович предупреждал нас. За этим парнем нужен глаз да глаз, – напомнил Диме дежурный: – А все ты, пойдем пропустим по стопочке, да кто об этом узнает.

  – Все, – твердо заявил мужчина, находящийся возле решетки: – Больше ни каких рюмочек.

  – А я тебя предупреждал, Дима, не стоит сегодня этим увлекаться. Ночь уж больно беспокойная, – выходя из камеры, и запирая ее на ключ, проговорил дежурный.

  – Ладно, проехали. Что было, то было, – сказал мужчина: – Главное, наш беглец на месте. И еще, – остановил он, направившегося в сторону "Дежурной части, коллегу: – Ни слова полковнику.

  – Я что, похож на самоубийцу? – удивился дежурный: – Ладно, хоть добрые люди, сообщили, что этот беглец лежит у нас на пороге.

  Продолжая переговариваться дальше, мужчины скрылись из вида, а на железной кровати остался лежать Максим Кольский, так и не пришедший до сих пор в сознание.

  *

  Спустя три дня после вышеописанных событий, Скавронский Олег Федо-рович сидел за столом в своем кабинете, и внимательно читал очередной выпуск "Фишкуйского времени".

  Дочитав до конца, заинтересовавшую его статью, полковник отбросил газету в сторону, и проворчал себе под нос: – Вот, черти! Таких бы кадров, да в наши органы. Горя бы не знали. И как им удается всегда находиться в центре событий? Да, уж, – тяжело вздохнул он.

  Внезапно дверь кабинета Скавронского без стука раскрылась, и в помещение вошел парень – практикант. Он нерешительно прикрыл за собой дверь и, пройдя на середину кабинета, остановился.

  От проницательного взгляда Олега Федоровича не скрылся тот факт, что Слава что-то прятал у себя за спиной.

  – Доброе утро, – поздоровался парень.

  – И тебе того же, – ответил полковник: – Ну, – поторопил он практиканта: – Проходи, присаживайся. Что застыл, как истукан?

   Слава подошел к стулу и уселся на него, так и не продемонстрировав Скавронскому предмет, который тщательно скрывал. Парень обвел взглядом стол Олега Федоровича, и остановил его на газете, небрежно отброшенной полковником несколько секунд тому назад.

  – Вы уже читали? – осторожно осведомился практикант, указывая на газетный лист.

  – Читал, – даже не уточнив, что именно, ответил Скавронский.

  – Тогда, нет ни какого смысла прятать от вас это, – Слава протянул правую руку вперед, и положил перед собой точно такой же номер "Фишкуйского времени", что еще недавно изучал Олег Федорович.

  – Вы, наверное, вне себя, – все так же осторожно, проговорил парень.

  – Почему? – удивился полковник.

  – Ну, как же? – произнес практикант: – Им удалось обвести нас вокруг пальца.

  – Мы сами в этом, в некоторой степени виноваты, – признался Скавронский: – Вот и получили по заслугам. Где ж это видано, что бы какие-то там дилетанты, выполняли работу правоохранительных органов? Если – уж говорить на чистоту, так мы им должны быть благодарны. Эти ребята обезвредили целую группу налетчиков. Так что все правильно, вознаграждение за находку монеты им досталось по праву.

  – Неужели, Олег Федорович, вам ни сколько не обидно? – не поверил в искренность слов полковника Слава: – Вы ведь тогда в том гараже пол ночи провели, пытаясь отыскать этот сребреник. А как оказалось позже, он благополучно перекочевал из рук Кольского, в руки тех ребят.

  – А ты бы на их месте отдал добровольно предмет, за который было обещано вознаграждение? – ответил вопросом на вопрос Скавронский: – Вот! – заметив замешательство в глазах парня, протянул он: – То-то и оно. Да что теперь говорить об этом? Все остались довольны. Директор музея получил обратно свой раритет, и ему совершенно все равно от кого именно, а преступники находятся в камере предварительного заключения и дожидаются суда. Достойный финал.

  – Кстати о преступниках, – загорелся интересом практикант: – Как они там? Я имею в виду, вам удалось выяснить каким именно образом, Кольскому удалось отключить сигнализацию в городском музее? Он раскололся?

  – Раскололся, – усмехнулся Олег Федорович: – Если бы ты только слы-шал, какую ахинею несет сам Кольский и все его дружки. Нет, только подумать! – возмутился полковник: – Представляешь, они утверждают, что Кольский может открыть любой замок простым прикосновением руки. Это ж надо до такого додуматься. А я еще, дурья моя башка, пошел у них на поводу, устроил следственный эксперимент, попросил его продемонстрировать свои возможности. Я предложил Кольскому открыть вот этот сейф, – Скавронский кивнул на железный ящик: – Он поводил по нему рукой, и что ты думаешь?

  Слава пожал плечами, ожидая конца истории.

  – Да ни чего, – махнул рукой Олег Федорович: – А я-то как ребенок. Молодцы ребята, развели старого полковника. Хотя, чего еще можно ожидать от людей, которые в один голос утверждают, будто их друга съел какой-то там Хозяин. Массовый психоз, не иначе.

  – Постойте-ка, – прервал Скавронского парень: – Олег Федорович, но ведь на той кассете, из музея, их ведь действительно было пятеро, а вам удалось задержать только четверых.

  – То же, мне, загадка, – покачал головой полковник: – Я думаю, что тому, пятому просто удалось скрыться еще до того, как наши знакомые учинили разборку в гараже Кольского. А теперь, узнав, что его сообщники угодили в милицию, он просто скрывается от следствия. Я уже дал на него ориентировку, так что в скором времени, думаю, мы его поймаем. А ты что, думал, будто я поверю во всю эту историю с вызыванием духов? Нет, – твердо заявил Скавронский: – Да и Полина со своими друзьями сказала, что ни чего подобного в тот вечер не видела. Кто знает, может быть, задержанные обкололись, или же обкурились какой-нибудь дури. Вот это самая подходящая версия.

  – Скорее всего, – поспешил согласиться с Олегом Федоровичем практикант.

  – Ну, да, ладно, Слава, хватить об этом, у нас еще полно других дел. Давай-ка, приступим к работе, – сказал полковник, открывая очередную коричневую папку: – Вот, послушай-ка, какая тут история.

  Скавронский принялся читать обстоятельства очередного дела, парень внимательно слушал своего руководителя, а на столе у Олега Федоровича продолжали лежать две газеты, идентичными фотографиями вверх. На снимках был изображен начальник городского музея Филипп Филиппович Ларин в окружении Павла Пети и их подруги. Вся компания жизнерадостно улыбалась, а Филипп Филиппович, кроме всего прочего держал в руке маленькую старинную монетку.

  *

  Еще несколько дней спустя офис Поискового Агентства "Разочарованные" было невозможно узнать. Помещение, которое снял Петр, радикально преобразилось.

  Теперь в передней его части, гордо именуемой, приемная, располагались: два стола, на которых красовались компьютеры; высокая вешалка; стулья для клиентов; небольшой сейф, и даже несколько постеров, расклеенных на стенах. Хлипкую перегородку, заменила резная решетка, сквозь прутья которой были продеты искусственные вьющиеся растения. На окнах офиса, горделиво покачивались гардины.

  Паша и Полина, расположились за столами, а Петя устроился на одном из стульев.

  – Ну, и что вы скажете мне теперь? – поинтересовался Петр.

  – Я думаю, нас всех можно поздравить с официальным открытием нашего агентства, – проговорил Павел.

  – Да, нет, – сделав обиженное выражение лица, сказал Петя: – Я о другом. Ну, вернули бы мы монету милиции. И что? Разве удалось бы нам так здорово отремонтировать это помещение?

  – А, поняла, – вступила в разговор девушка: – Он ждет от нас благодарности, – обратилась она к Паше: – Я угадала? – повернулась она в сторону Петра.

  – Вовсе и нет, Пол, просто признайте, что в тот раз я был прав, – гордость прямо-таки распирала Петю.

  – Ну, прав, прав. Теперь ты успокоился? – осведомилась девушка: – Нашел что вспоминать. Это было неделю назад. Ты бы еще прошлый год вспомнил.

  – Вспомню, если понадобится, – выражение обиды вновь вернулось на лицо Петра.

  – Да, ладно, – попытался купировать, назревающую ссору Павел: – Перестаньте вы. Неужели нельзя найти общий язык, и хотя бы пять минут не действовать друг другу на нервы?

  – А мы с Пол с самого детства говорим на разных языках, – не упустил возможность пошутить Петя.

  – Послушай-ка, – вновь произнес Паша, заметив, что девушка собралась ответить Петру очередной колкостью: – Петя, у меня до сих пор не выходит из головы один эпизод из того вечера. Ну, когда мы были в том гараже, – напомнил Павел друзьям.

  – Какой эпизод? – заинтересовался Петр.

  – Ты тогда назвал этого парня, Максима, по-моему, разочарованным. Что бы это значило, интересно? – задал вопрос Павел.

  – Ах, это, – Петя вздохнул и сделал паузу.

  Паша и Полина с любопытством наблюдали за другом.

  – Ну, ладно, – заговорил, наконец, Петр: – Так и быть, слушайте. Это пришло мне в голову случайно. Даже спонтанно, я бы сказал. Вот смотрите, мы открыли наше агентство и назвали его "Разочарованные". А почему мы его так назвали?

  – Это была твоя идея, – напомнил ему Павел.

  – Верно, Паш. Но поводом к тому послужило то, что мы все на тот момент были чем-то разочарованы, – напомнил Петя.

  – Это мы помним, – оборвала Петра девушка, понимая, что лекция может затянуться: – Поближе к теме можно?

  – Можно, Пол, можно, – продолжил Петя: – Кроме того, что мы были разочарованы, так еще, вдобавок ко всему мы обладаем исключительными возможностями. Пока понятно? – осведомился он.