Текст книги "Разочарованные. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Артем Фадеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

  – Я говорю, что любовь и доверие, не более чем... – повторила Марина.

  – Да, нет, до этого. Повтори, что ты сказала до этого, – перебила подругу Полина.

  – Я сказала, что разочаровалась в добрых человеческих отношениях, – не понимая в чем дело, произнесла хозяйка.

  – Марина, я, кажется, знаю, как тебе помочь, – услыхав ключевое слово "разочаровалась", улыбнулась гостья: – Давай, допьем чай, и я тебя кое-куда отведу.

  Хозяйка комнаты только кивнула в ответ, подняла со стола свою чашку с чаем и сделала глоток.

  *

  Дверь в предполагаемый офис "ПАР" осторожно открылась, и в помещение вошел Паша. Он внимательно осмотрелся по сторонам, и непроизвольно выдавил: – Ого.

  На "Ого" из дальней комнатки вынырнул Петя. Он был облачен в потертый рабочий халат, а на его голове красовалась треуголка, изготовленная из газетного листа.

  – Ну, как? Нравится? – гордо поинтересовался Петр.

  Павел еще раз окинул взглядом помещение. От мусора и пыли, еще утром атаковавшими помещение, не осталось и следа. Пол был подметен. Единственным предметом, расположенным на полу была какая-то фанера, повернутая лицевой стороной к стене – перегородке.

  – Впечатляет, – честно признался Паша: – Надо признать, работаешь ты на совесть.

  – Как и обещал, – просиял Петя: – Я еще мастеров вызывал. Они стекло вставили в окно. Там, – он махнул в сторону той части помещения, из кото-рой только что матерелизовался.

  – Молодец, просто, – похвалил друга Павел.

  – Ты еще кое-чего не видел, Паш, – не унимался Петр. Он подошел к фанерному прямоугольнику, поднял его, и произнес: – Внимание! Опа! – и повернул фанеру лицевой стороной к Павлу.

  – Поисковое агентство "Разочарованные", – прочитал яркую надпись на табличке Паша.

  – Правда, здорово? – не унимался Петя: – Это повесим на входную дверь.

  – Да, но с начала заменим входную дверь. А то этот кусок картона может снести даже не большой порыв ветра, – предложил Павел.

  – Ну, это, само собой разумеется, – Петр собрался, было положить фа-нерный прямоугольник обратно на пол, но застыл, едва услышал голос друга: – И еще, знаешь, что, Петя? "Разочарованные", как-то уж обречено это звучит. Может быть, сменим название?

  – Сменим? – недовольно переспросил Петр, осмотрев лицевую сторону фанеры: – И как ты предлагаешь назвать наше агентство?

  – Не знаю, – пожал плечами Паша: – Может быть "Помощь" или "Спасение".

  – Ага, – Петя все-таки положил табличку на ее прежнее место, и сарка-стически добавил: – Спасение утопающих, или помощь малоимущим. Твои названия какие-то унылые, пресные и вдобавок ко всему старомодные. А вот мое – загадочное и необычное.

  – Ну, хорошо, – сдался Павел: – Пусть будет "Разочарованные". Посмотрим, что из этого выйдет.

  – Что-нибудь, да выйдет, Паш, не сомневайся, – Петр поправил панамку, съехавшую на бок, и перевел тему разговора: – Ты в прокуратуре-то был сегодня?

  – Да, но только не с утра, – ответил Павел: – Утром я получил на руки книжки на оплату света и коммунальных услуг. А в прокуратуру отправился после обеда. Побеседовал там с тем самым Анатолием Александровичем, которого мы встретили на кладбище, а затем направился сюда.

  – А я имел беседу с начальником прокуратуры прямо спозаранку. После нашей утренней экскурсии сюда, я забежал домой, и сразу же поспешил в прокуратуру. Хотел, как можно быстрее покончить с этим делом. Слушай, а о чем вы вообще беседовали с ним? – заинтересовался Петя.

  – Да не переживай, ты так, – поспешил успокоить друга Паша: – Я говорил только о том, о чем мы договаривались. Ни чего лишнего. Мы с тобой случайно попали на кладбище, пытаясь спасти Полину, нашу подругу детства. Это все, и ни чего больше.

  – И как отреагировал на это Анатолий Александрович? – продолжал допытываться Петр.

  – Записал мои показания, и отпустил меня с миром. Вот и все. На прощание он даже намекнул, что больше не нуждается в моих услугах, как свидетеля. Там, на кладбище и без нас было полно очевидцев. Скорее всего, он больше не побеспокоит меня по этому поводу. Честно говоря, я даже рад этому.

  – Надо же, – удивился Петя: – Я имел точно такую же содержательную беседу. А тебе не показалось это странным? Ну, я имею в виду, как юристу. Ты ведь недавно получил высшее образование по этой специальности.

  – Странным? – не понял Павел: – Все необходимые процессуальные действия были полностью соблюдены. Я не понимаю, что именно, ты имеешь в виду?

  – Сейчас объясню, – Петр глубоко вдохнул: – Помнишь, как он вел себя вчера на кладбище? Он готов был разорвать нас с тобой на части. И, кстати, Скавронского то же. А уже сегодня утром, начальник прокуратуры был сама любезность. Что-то там записал на листочке, и спокойно отпустил нас восвояси.

  – Это должно было показаться мне странным? – удивился Паша: – Я не совсем понимаю тебя, Петя.

  – Да что же тут не понятного? Анатолию Александровичу дай волю, так он половину Фишкуйска пересажает. О его доброте, в кавычках, легенды ходят. А тут он резко меняет свою линию поведения и становится похожим на доброго дяденьку.

  – Ну, ты преувеличиваешь, – не согласился с другом Павел: – Нас – то за что привлекать к ответственности? Закона мы не нарушали. Даже напротив, Полину – то спас, практически, ты. Причем дважды. Ну, это, разумеется, ни кому не известно, но тем не менее.

  – Хочешь услышать мою личную версию? – спросил Петр.

  – Ну, давай, излагай, – разрешил Паша.

  – Значит, так, – начал Петя: – Причина нашего чудесного спасения кроется вовсе не в добродушии начальника прокуратуры, а в холодном расчете совершенно других людей.

  – Кого именно? – поинтересовался Павел.

  – А сам ты не догадываешься, Паш? – хитро улыбнулся Петр.

  – Нет, – покачал головой Павел.

  – Кто в нашем городе имеет абсолютную власть? Кто может подстроить под себя закон, а не идти у закона на поводу? Да, в конце концов, кто виноват в том, что прошлой ночью на погост была направлена группа захвата во главе с Анатолием Александровичем? –дал сразу несколько подсказок другу Петя.

  – Не хочешь ли ты сказать...? – догадался Паша.

  – Вот именно, – подтвердил не высказанное предположение Павла Петр: – Родители этого ненормального, покушавшегося на жизнь Пол.

  – Но, в таком случае, в чем состоит их интерес сейчас? Почему они, если поверить твоей версии, внезапно решили помочь нам? – Паша находился в замешательстве.

  – Нам? – Петя хохотнул: – Бог с тобой. Эти люди ни когда не считались с интересами других. Они всегда беспокоились только о своей репутации и личном материальном положении.

  – Какую же выгоду они преследуют на этот раз, помогая совершенно не знакомым им людям. Что-то я тебя не пойму ни как. Как-то все это не логично, – попытался здраво рассудить Павел.

  – Очень, очень даже логично. Вот смотри. От рук их шизанутого сынка погибли две девушки. Думаешь, родители убитых будут просто сидеть и ждать? Скорее всего, они подадут в суд на предков маньяка, – затараторил Петр.

  – Логично, – согласился на этот раз с другом Паша: – Не смотря на то, что он был совершеннолетним, он страдал серьезным психическим заболеванием, а значит, не мог в полной мере нести ответственность за свои действия. Родители, должно быть, являлись его непосредственными опекунами. Им и отвечать.

  – Правильно, – продолжил Петя: – Это теперь их основная проблема. Не знаю уж, как они будут с ней бороться. Может быть, просто отвалят пострадавшим энную сумму, компенсирующую их потери. Хотя, я и предположить не могу, во сколько сегодня оценивается человеческая жизнь. У них теперь хлопот полон рот. Так вот, я и спрашиваю, для чего им еще и возится с какими-то друзьями Пол? Наверняка, ее имя теперь вызывает у них аллергическую реакцию. Они должны быть благодарны тому, что она осталась жива. Вычеркнув нас из этой истории, они убрали очередную головную боль. Вероятно, если суд, все же состоится, то и Пол, как пострадавшей стороне, придется на нем присутствовать, но когда это будет. И будет ли вообще? Взятку на право, взятку на лево, и дело улажено. Вот как лично мне все это представляется, – закончил Петр.

  – Ужас какой-то, – не поверил своим ушам Павел: – Ты что, Петя, дей-ствительно полагаешь, что им так просто удастся замять эту историю?

  – Им не в первой, – твердо заявил Петр.

  – Ладно, не хочу ни чего больше об этом слышать. Главное, что Полина жива и здорова. А в эту грязь мне совсем не хочется лезть, – брезгливо заявил Паша.

  – И правильно, – поддержал его Петя: – Мы свою миссию в этом деле выполнили. Теперь пусть сами разбираются. А что касается грязи, так нам ее хватает, – он указал на помещение, в котором находился.

  – Это точно, – улыбнулся Павел.

  – Так ты готов мне помочь, друг? – хитро прищурился Петр: – Все-таки для общего дела стараемся.

  – Готов, друг, – кивнул Паша: – Вот только сбегаю домой, возьму, во что переодеться, и тут же вернусь. Идет?

  – И идет и едет, – сострил Петя: – Давай, пулей.

  – Уже в пути, – резюмировал под конец Павел, и скрылся за дверью.

  Петр же бросил взгляд на вывеску, улыбнулся своим мыслям, и вернулся в комнатку, где находился до прихода Паши.

  *

  Скавронский и Слава находились в небольшом кабинете, расположенном в отделе экспертиз городского УВД. Они сидели за старым столом, на котором гордо расположился компьютер, далеко не последней модели. На столе были разбросаны какие-то бумаги, папки, конверты, а посреди всего этого великолепия возвышалась пепельница, изготовленная из жестяной банки, служившей некогда тарой для пива. Пепельница под завязку была наполнена окурками.

  Олег Федорович расположился по правую сторону стола, а парень – практикант, соответственно по левую. Между ними находился еще один стул, севший на него человек, обязательно оказался бы лицом у монитора компьютера.

  – Так, – задумчиво перебирая свои бумаги, прямо на коленях, произнес полковник: – Давай-ка, пока не вернулся Никита, соберем воедино все факты, которыми мы располагаем по этому делу.

  – Налет был совершен ночью, в начале второго часа, – принялся размышлять Слава: – Налетчиков было, как минимум три человека.

  – Правильно, – согласился с ним Скавронский: – А вот сама постановка налета мне совершенно не нравится. Конечно, понятно, что нападавшие досконально изучили практически все мелочи. Они действовали даже через чур слаженно и умело.

  – Ну, все грабители готовятся к нападению заранее, Олег Федорович, – проговорил парень: – Это не удивительно. Странно другое. Вот смотрите, их было трое, но для того, чтобы отключить сигнализацию, в здание музея проник только один из них. Он подходит к электрощиту и системе охраны, и в следующую секунду свет и сигнализация одновременно отключаются.

  – Да, по крайней мере, на пленке все выглядит именно так, – подтвердил слова практиканта полковник: – Но с другой стороны, и директор музея, и сторож, в голос утверждают, что одному человеку выключить сложный механизм, подаренный американцами не возможно.

  – Скорее всего, они ошибаются. Безусловно, тому человеку это удалось, – констатировал Слава: – Факты вещь упрямая. У нас ведь есть неопровержимое доказательство этого, видеозапись.

  – Есть, – кивнул головой Скавронский: – Эта система охраны, скорее всего, мягко говоря, слегка устарела. Вот есть же люди, которые без труда могут взломать разные там пароли и коды, вот, в компьютере, – он указал на агрегат, расположенный слева от него: – Как их там? – Олег Федорович попытался припомнить мудреное словечко.

  – Хакеры, – подсказал полковнику парень.

  – Да, точно. В каждом деле есть свой хакер. Профессионал. Вот и про-шлой ночью, в музее, орудовал именно такой умелец, разбирающийся в замках и сигнализациях. Ведь он не только отключил свет и охрану, он каким-то образом взломал и замок на двери здания. А ключ, если верить словам Филиппа Филипповича, существует в природе только в двух экземплярах, у него и у охранника. И во время налета оба ключа были на месте. Вот и еще одна загадка.

  – Получается, – предположил практикант: – Что один из напавших, или же их наводчик имеет доступ к одному из этих ключей. Он мог сделать сле-пок с него и изготовить дубликат. Ведь мог?

  – Мог, – согласился полковник: – И в этом случае под подозрение автоматически попадают и сам Ларин, и охранник, Борис Иванович. Ну, еще уборщица и до кучи весь рабочий штат музея. Все они могли, так или иначе, пробраться к заветному ключику. Теперь приплюсуем сюда родственников, знакомых и друзей наших ключников и получим список приблизительно из ста человек.

  – Что же делать? – опешил Слава: – Проверять всю сотню? Я имею в виду алиби каждого из них?

  – Напрасная работа, ты сам только что упоминал слово "наводчик". Так вот заказчик преступления мог преспокойно обеспечить себе алиби, в то время как его соучастники грабили музей.

  – Получается, что найти соучастников практически не возможно? – разочарованно протянул парень.

  – Если бы все следователи подходили к расследованию с твоим песси-мистическим настроем, то процент раскрываемости преступлений в нашей стране был равен нулю, – констатировал Скавронский.

  – Вы издеваетесь надо мной, Олег Федорович? – поинтересовался у полковника практикант.

  – Вовсе нет, Слава. Просто стараюсь показать тебе все стороны нашей не простой профессии. А самое главное, ты ни когда и не при каких обстоятельствах не должен сдаваться. Верь в себя и у тебя все получится.

  – Но как же в нашем случае отделить зерна от плевел? – продолжал любопытствовать парень.

  – Как всегда, – ответил полковник: – Преступник, какой бы хитрый он ни был, всегда где-нибудь обязательно проколется, или же оставит какую-нибудь, пусть даже совершенно не значительную улику на месте преступления. Нужно просто быть внимательным, и тебе удастся подловить его на этой ошибке.

  – Что-то не похоже, что бы в нашем случае это правило сработало, – поник практикант: – Вон ваши эксперты весь музей облазили вдоль и поперек, и так ни чего и не нашли. Ни отпечатков, ни улик, вообще ни чего. Пусто.

  – У нас осталась запись, – напомнил Скавронский.

  – Ага, – иронично заявил Слава: – Пол минуты абсолютной бессмыслицы.

  – Давай не будем делать поспешных выводов, – попросил Олег Федорович у парня: – В любом случае нам предстоит хорошенько над ней поработать. Взять хотя бы во внимание то, что на ней изображен сам преступник, это уже что-то.

  – Но только этот самый преступник одет во все черное, включая маску и перчатки. Вы на самом деле считаете, что из этого можно извлечь какую-то пользу? – скептически поинтересовался практикант.

  – Хорошо. А теперь послушай меня внимательно. Просмотрев пленку еще там, в музее, один только раз, я могу сказать о том субъекте следующее. Он среднего телосложения, примерно твоего роста, несомненно, является мужчиной, не смотря на то, что имеет грациозную походку. Возраст налетчика колеблется от двадцати до тридцати пяти лет. К тому же он или местный или давно уже проживает в нашем городе. В последнее время должен был часто навещать музей. Вот, кстати, нужно будет просмотреть записи из музея последних дней его работы. Наиболее регулярных посетителей нужно будет проверить.

  – Точно, – поразился Слава: – Все сходится. Рост, телосложение, походка и возраст. Вы правы, это все можно определить по записи. А что касается частого посещения музея и проживания в Фишкуйске, так это вы к тому, что он должен был осмотреть сигнализацию поближе и прикинуть, удастся ли ему с ней справится. Верно?

  – Да, – кивнул в знак согласия полковник: – Ты все еще сомневаешься, что найти преступников невозможно?

  – Ну, что вы, – извиняющимся тоном проговорил парень: – Я ни когда не сомневался в ваших профессиональных способностях. Это я себя имел в виду. Удастся ли мне когда-нибудь стать таким же профессиональным следователем, как и вы?

  – Умение приходит с практикой, – подбодрил практиканта Скавронский: – Я то же не с первого раза научился видеть в незначительных вещах, необходимую информацию. Поверь мне, у тебя все еще впереди. Да где же Никита? –возмутился Олег Федорович: – Он что хочет продержать нас здесь до самой ночи?

  Словно услышав слова полковника, входная дверь, расположенная за спинами Скавронского и его практиканта, распахнулась, и в небольшом помещении появился мужчина лет на пять старше Славы. Он был излишне худощав, одет в растянутый свитер и потертые джинсы, а во рту у него торчала папироса, распространяющая вокруг хозяина удушающий запах. В руках вошедший держал упаковку с лазерным диском.

  – Я уже тут, – закрывая за собой дверь, довольно бодрым голосом, произнес мужчина: – Не спешите меня ругать, Олег Федорович. Ваше задание я выполнил. Работа была кропотливой, но я с ней справился, – он показал присутствующим в кабинете коробку с диском, затем прошел к столу, уселся на свободный стул и включил компьютер.

  – Слава, познакомься, это наш компьютерный гений, Никита Владими-рович, – представил мужчину полковник: – Это что касается хакеров.

  – Очень приятно, – Никита протянул руку парню: – Можно просто Никита. Не люблю формальностей.

  Практикант пожал ладонь мужчины, и повторно представился: – Слава.

  – Слава мой практикант, – ввел в курс событий Никиту Скавронский.

  – Какой курс? – живо поинтересовался мужчина.

  – Пятый, последний, – ответил парень.

  – А потом к нам? – не отставал Никита.

  – Возможно, если не будет проблем с трудоустройством.

  – Не переживай, не будет. У нас тут такая текучесть кадров, скажу тебе по секрету. На нашей нервной работе не каждый может протянуть больше двух лет, – мужчина заговорщицки подмигнул практиканту.

  – Перестань пугать моего подопечного, Никита, – недовольно пробурчал Олег Федорович, складывая свои бумаги аккуратной стопочкой на свободное место с краю стола: – Давай лучше приступим к работе. И погаси, пожалуйста, свою папиросу. Я рискую задохнуться. Помещение совсем не проветривается, через минуту мы здесь угорим.

  – О кей, – мужчина вытащил сигарету изо рта и ловко затушил ее в пе-пельнице, умудрившись при этом не обвалить вершину горы из окурков: – К работе, так к работе, – к этому времени компьютер уже включился и терпеливо ожидал привычных манипуляций своего хозяина.

  Никита достал из упаковки, сверкающий диск, вставил его в дисковод и, колдуя над клавиатурой, уточнил: – Значит так, если я вас правильно понял, вы передали мне видеокассету с записью какого-то преступления?

  – Верно, – подтвердил полковник: – Нам нужно более детально порабо-тать над этим кино шедевром.

  – Для этой цели, – пояснил мужчина: – Я переписал изображение на ла-зерный диск. Сейчас я запущу программу, которая позволит вытворять нам с этой записью все, что вы пожелаете. Добавлять и убирать свет, увеличивать и уменьшать изображение, ну и так далее. Готовы? – наконец оторвавшись от кнопок, спросил он у присутствующих.

  – Уже давно, – заявил Скавронский.

  – Тогда, для начала, просто просмотрим ролик, а потом вы скажете мне, что бы вам хотелось рассмотреть более детально. Идет? – предложил Никита.

  – Действуй, – разрешил Олег Федорович.

  – Итак, вперед, – мужчина щелкнул кнопкой "Enter".

  Сначала экран был абсолютно пуст, а через пару секунд на мониторе по-явилось изображение. Перед глазами зрителей предстала тяжелая входная дверь городского музея. Изображение было темным, но необходимые детали, все-таки можно было разобрать. Часовая матрица справой стороны записи показывала 01:03:42. Секунды постоянно менялись.

  Полковник, Слава и Никита, непроизвольно придвинулись к экрану. Видео зрелище поглотило всех троих.

  Вот входная дверь осторожно приоткрылась, далее в дверном проеме показалась голова, облаченная в черную маску, с прорезями для глаз. Человек, проникший в музей, бегло осмотрелся вокруг, затем замер, переждал секунду и кошкой бросился в недра городского музея. Далее он приблизился к системе сигнализации, неподалеку от которой располагался и источник питания. Человек положил одну руку на пульт, контролирующий сигнальные устройства, а другой отключил рубильник, находящийся на соседнем щитке. В тот же момент изображение исчезло с монитора.

  – Так, – сосредоточенно произнес полковник: – А теперь, Никита, при-бавь свет, и прокрути изображение повторно.

  Мужчина вновь поработал с клавиатурой, и вывел запись на экран.

  На этот раз, перед глазами зрителей предстала все та же картина, с той лишь разницей, что она была залита светом до такой степени, что казалось, действо происходит солнечным днем.

  Скавронский, дождавшись окончания сеанса, проговорил: – Еще раз. А когда я скажу, останови картинку.

  – Будет сделано, – Никита выполнил просьбу Олега Федоровича, а указательный палец правой руки занес над одной из клавиш, готовясь в любую секунду сделать "стоп – кадр".

  Дверь на экране осторожно приоткрылась и в темном проеме, показалась, уже знакомая, присутствующим в кабинете мужчинам, голова, облаченная в черную маску.

  – Стоп, – скомандовал полковник.

  Голова на мониторе застыла.

  – Можешь увеличить изображение до такой степени, что бы были видны его глаза? – поинтересовался у программиста Скавронский.

  – Без проблем, Олег Федорович, пожалуйста, – изображение на экране стало стремительно увеличиваться. Оно застыло только тогда, когда на мониторе обозначились глаза налетчика, смотрящие из прорезей в маске.

  – Хорошо, – пробормотал полковник: – Теперь нам известен и цвет его глаз.

  – Карие, – поддержал беседу парень – практикант: – Но это еще ни чего не значит, он мог воспользоваться контактными линзами, изменяющими цвет глаз.

  – А ты сечешь, Слава, молодец, – похвалил его мужчина, сидящий за компьютером.

  – Хорошо, – сдался Олег Федорович: – Идем дальше. Никита, верни изображению обычный формат, поставь пленку на воспроизведение и жди моего сигнала к остановке.

  – Сейчас, – работая над записью, проговорил мужчина: – Только это не пленка, а лазерный диск.

  – Так, не придирайся к словам, сейчас это не столь важно, – произнес полковник.

  Тем временем на экране компьютера незнакомец в маске, бросился в сто-рону, приблизился к системе сигнализации, и одновременно положил одну руку на пульт, контролирующий сигнальные устройства, а вторую протянул к рубильнику.

  – Останови, Никита, – попросил Скавронский.

  Руки налетчика застыли.

  – Увеличь его правую руку. Я хочу увидеть, каким именно образом он отключил сигнализацию, – пояснил Олег Федорович.

  Правая рука на мониторе максимально приблизилась к зрителям.

  – А теперь очень медленно прокрути запись в этом формате. Это воз-можно? – поинтересовался полковник.

  – Возможно, – ответил ему мужчина.

  Изображение на экране вновь пришло в движение. Об этом говорили часы, вяло изменяющие последние цифры, обозначающие секунды. Однако рука грабителя так и не сдвинулась с места. До самого окончания записи она мирно покоилась на пульте, контролирующем сигнализацию музея.

  – Так, похоже, мы что-то пропустили, – задумчиво протянул Скаврон-ский: – Никита.

  – Да, – отозвался мужчина.

  – Промотай немного назад, до того момента, как он прикоснулся к сиг-нализации. Увеличь консоль, и прокрути запись снова в медленном исполнении.

  Время на мониторе пустилось вспять. Человек в маске, убрал руки с источника питания и системы сигнализации, и сделал несколько шагов назад, после чего замер. Консоль моментально увеличилась в размерах, и заняла большую часть экрана.

  Часы в нижней части монитора вернулись к замедленному ритму. Вот огромная рука прикасается к пульту, замирает, и спустя несколько томительных секунд экран гаснет.

  – Ни чего не понимаю, – признался Олег Федорович: – Как ему удалось отключить сигнализацию простым прикосновением руки? Директор музея сегодня показывал нам, как именно выключаются сигнальные устройства. По его словам, для этого необходимо нажать одновременно сразу на две кнопки. Здесь же, – он указал на монитор: – Ни кто, ни чего не нажимает, а свет и сигнализация все равно одновременно отключаются. Мистика какая-то. Послушай, Никита, а ты случайно не в курсе возможно ли вот так, как мы сейчас видели отключить охранное устройство. Ты ведь все-таки специалист по этим штучкам.

  – Я специалист по компьютерам. В электронных замках я не очень-то разбираюсь. Так что дать исчерпывающие сведения по этому вопросу не могу, – уточнил мужчина: – Но если вам интересно мое личное мнение на этот счет, то я могу сказать следующее, любой замок, будь он механический или же электронный, открыть, просто приложив к нему руку совершенно не реально. Что-то здесь, все-таки не так, – он, как и полковник показал в сторону экрана, и даже погрозил ему пальцем.

  – Хорошо, – проговорил полковник: – Хотя, плохо. Что ж, придется еще раз проконсультироваться со специалистами и уточнить подробности у Филиппа Филипповича. Давай-ка, Никита, еще разок, с самого начала. Может быть, я чего-нибудь не заметил, так что вы оба, то же смотрите внимательно. Может, что-то и увидите.

  Программист и парень, сидящий по его левую руку одновременно кивнули.

  Монитор вновь залился голубоватым светом. Ролик повторился с самого начала и до самого конца.

  Скавронский вопросительно посмотрел на своих визави. Они отрицательно покачали головами.

  – Повтори, – в очередной раз попросил Олег Федорович, обращаясь к мужчине, сидящему за компьютером.

  В очередной раз на экране приоткрылась тяжелая дверь, в щель просунулась голова налетчика, осмотрелась, затем замерла, и... Внезапно изображение застыло.

  – В чем дело? – не понял полковник: – Компьютер, что ли завис?

  – Да нет, – возбужденно проговорил Никита: – Это я затормозил изображение. Вы ни чего не заметили?

  Практикант и Скавронский переглянулись.

  – Что ты имеешь в виду? – осторожно поинтересовался Олег Федорович.

  – Секунду, – мужчина отмотал изображение на несколько секунд назад, до того момента, как голова грабителя принялась озираться по сторонам: – Сейчас, – работая над кнопками, сказал Никита. Он увеличил изображение так, что бы на мониторе осталась только голова налетчика: – А теперь смотрите. Я снова включу на медленное изображение. Вот сюда обратите внимание. Он указал пальцем на то место, где под черной маской должен был находиться рот грабителя: – Видите, он что-то говорит.

  Действительно, Слава и полковник увидели, как ткань, скрывающая губы незнакомца зашевелилась. Стало понятно, налетчик действительно что-то сказал.

  – А реально услышать то, что он говорит? – спросил парень – практикант.

  – Думаю, да. Сейчас запущу еще одну программку, – мужчина пробежался по клавиатуре пальцами. Изображение на экране несколько уменьшилось, а под ним в ту же секунду появилась прямая полоска, похожая на линию кардиограммы: – Готово, сейчас послушаем, – Никита включил запись.

  Пришлось несколько раз прогонять кусок ролика, прежде чем программист отбросил все посторонние шумы на записи. Каждый раз полоска под картинкой нервно вздрагивала и покрывалась не большими волнами.

  Наконец, мужчина, удовлетворенно произнес: – Думаю готово, слушайте, – он прибавил звук у колонок на максимальную мощность, и в очередной раз включил изображение.

  Все повторилось. Дверь, просунутая в нее голова, осмотр помещения му-зея, а затем до слуха присутствующих в кабинете донеслось всего одно слово: – Вперед, – звук был абсолютно чистый.

  – Теперь мы имеем и образец его голоса, – констатировал полковник: – Или ты и на этот раз, Слава, предположишь, что он его изменил.

  – Нет, – отрицательно покачал головой парень: – Навряд ли. Я думаю, он произнес это спонтанно, обращаясь к своим подельникам. Он не мог предположить, что кто-то разберет то, что он сказал. Насколько я понял, говорил-то он полушепотом.

  – Верно, – подтвердил слова практиканта Никита: – Я с тобой согласен.

  – Отлично, уже кое-что, – обрадовался Скавронский: – Давайте-ка, про-смотрим запись еще раз. Может быть, мы и еще что-нибудь упустили?

  – Без проблем, Олег Федорович, – возвращаясь к клавиатуре компьютера, согласился с полковником программист.

  Изображение на мониторе компьютера вновь заняло все пространство экрана. Ролик стартовал снова.

  *

  – Вот это да! – искренне обрадовался Петя: – Мы еще открыться не успели, а клиенты валят косяком, – он находился все в том же помещении, куда приводил сегодня утром своих друзей.

  Напротив Петра стояли две девушки. Одна из них оказалась Мариной, а вторая будущей напарницей Пети. Все трое расположились в передней комнате будущего офиса, прямо под люминесцентной лампой.

  – Между прочим, это очень серьезно, – холодно произнесла Полина: – Твои шуточки, сейчас не уместны. Нам просто необходимо помочь моей подруге, – она кивнула в сторону девушки.

  – Я и не шучу вовсе, – придав своему лицу серьезное выражение, проговорил Петр: – Я же это вполне серьезно. Первому клиенту сделаем скидку.

  Губы Марины начали непроизвольно подрагивать.

  – Так, – заметив реакцию девушки на слова Пети, грозно сказала его подруга: – Иди за мной. Перекинемся парой фраз. Подожди нас здесь, Марина – бросила она через плечо, отволакивая не сопротивляющегося Петра, в соседнюю комнату.

  Остановившись возле, недавно отремонтированного окна, Полина, сверкнула глазами на улыбающегося Петю: – Ты хоть понял, в каком она положении?

  – А она еще и в положении? – Петр сделал попытку взглянуть на, оставшуюся в одиночестве, девушку.

  – Господи, Петя, с тобой совершенно не возможно разговаривать. Мо-жешь ты хоть на секунду стать серьезным? Это ведь все не шуточки, – заявила собеседница Петра.

  – Ладно, Пол, расслабься, – Петя вскарабкался на подоконник, и уставился на девушку: – Излагай.

  – А что тут еще можно добавить? – удивилась Полина: – Марину шантажируют, грозятся расправиться с ней, если она не вернет деньги, которые задолжал ее дружок. Вот и все, мы обязаны ей помочь! Разве ты не этого хотел, помогать все разочарованным?

  – Все верно. Выходит, ты все-таки с нами? Тебя смело можно записать в штат наших сотрудников? Я не ошибаюсь? – поинтересовался Петр.

  – Если мы ей поможем, так и быть, я без колебаний стану ходить сюда, как на вторую работу, – сдалась девушка.

  – Отлично, именно это я и хотел услышать, Пол. Ты чудо. Мы беремся за это дело, – Петя соскочил с подоконника: – Идем к пострадавшей. Нам нужно решить с чего начать.

  Девушка и Петр вернулись в переднюю комнату.

  – Все в порядке, – обратилась к подруге Полина: – Мы поможем тебе. Совершенно бесплатно, – она краем глаза увидела, как Петя свел брови у переносицы, и повторила: – Безвозмездно, так сказать. Мы не оставим тебя в беде, Марина, можешь на нас положиться.